Мертвый город. Эвакуация

Глава 16

До управы я добрался быстро, потому что радар снова заработал в полную силу. К новой игрушке я привыкнуть пока не успел, и не понимал, как она работает, поэтому особо на нее не полагался, все же больше доверяя глазам. Но больше она меня не подводила, помогая прокладывать маршрут. Мне бы раньше такое, я бы через весь город мог за пару часов пройти. Все-таки основное препятствие — это зомби, все остальное — ерунда.

По дороге встретил небольшую группу военных. Скорее всего, очередные дезертиры. Они по-моему опасались местных, так что двигались медленно. При этом меня не заметили, я спокойно спрятался. Прошли мимо.

Так что скоро я вышел к воротам, и встретили меня совсем недружелюбно: окликнули с вышки, на которой был установлен пулемет, потребовали положить оружие и поднять руки вверх.

Стащив с шеи ремень автомата, я аккуратно опустил его на землю, выполнил второе требование, после чего поднял голову, чтобы караульный мог нормально рассмотреть мое лицо.

— Я — Свят, — крикнул я. — Меня тут знают.

— Территория закрыта для посторонних, — ответил он. — Вали отсюда.

— Мне надо поговорить с полковником. Это важно.

— А ему это надо? — спросили меня.

— Если ты не впустишь меня, это будет самой большой ошибкой в твоей жизни! — ответил я. — Так что открывай давай.

— Ну все, сука, молись... — ствол пулемета мгновенно оказался нацелен мне в лицо.

Но я даже не зажмурился. И молиться не стал уж тем более. Пристрелят и пристрелят, мне-то какая разница. Главное, что на этом все закончится.

— Отставить, — послышался громкий окрик.

А потом ворота стали открываться. Совсем немного, так, чтобы можно было протиснуться внутрь. Наружу высунулся мужчина в полицейской форме, после чего махнул мне рукой, проходи, мол.

Я подобрал с земли автомат, снова повесил его на шею и двинулся ко входу. Через секунду ворота уже запирали за моей спиной.

— Ты Свят, так? — спросил он.

— Да, — кивнул я.

— Приказ был по тебе. Если появишься, сразу к полковнику тебя вести. Разговор у него важный.

— Ну ведите, — пожал я плечами. — Он-то мне и нужен.

Мы двинулись в сторону входа в управу. Здесь все круто поменялось. Если раньше бойцы были в рассосе, курили и отдыхали, то теперь все иначе. Все собранные, нервные, причем настолько, что напряжение буквально в воздухе ощущается. Будто перед грозой, душно.

Впрочем, и так понятно, что это так. Особенно если учесть, что меня чуть на воротах не пристрелили.

Я вошёл в здание управы и увидел, что рынка больше нет. Как и бара, который располагался дальше. Все прилавки на месте, но ни торговцев, ни товара. Похоже, что закончилась торговля.

— Давно у вас так? — спросил я.

— Нет, — он покачал головой. — Как позавчера началось по городу, полковник сказал весь товар сдать, и готовиться. Вот, считай, на ушах стоим второй день.

— А что позавчера началось-то? — не понял я.

— Так стрельба была, война настоящая. Даже из танков палили. Где-то в стороне пятого. Похоже, военные что-то не поделили и перегрызлись между собой. А так, как ты туда последний ходил, очень уж хотят узнать, что там такого произошло.

Ага, класс просто. А том, что я ходил к военным теперь все знают. Впрочем, Андрей знал, он наверняка и растрепал по базару, потому что полицейская верхушка не стала бы болтать.

И тут я остановился, увидев знакомое лицо. Мужчина в сером свитере стоял, прислонившись к стене и курил. Лицо у него было бледное, запавшее, под глазами круги, но он изменился не настолько, чтобы я не мог его узнать.

Саша, мать его. Директор школы собственной персоной. И какого хрена он тут, спрашивается, делает?

Ноги сами понесли меня к нему, я даже не обратил внимания на оклик лейтенанта. Подошёл ближе и посмотрел бывшему директору школы в глаза.

— Ну? — спросил я.

— Чего тебе надо, козел? — вопросом на вопрос ответил он.

Голос уставший. Более того, голос вообще никакой, как будто мертвый человек задаёт мне вопрос с того света.

— Какого хрена ты тут делаешь?

— Ушел из школы.

— Один ушел?

— Со своими.

— Да? — спросил я. — Со своими? А остальные тебе, значит, сучара, чужими были? А знаешь, где они теперь все? А они в парке Урицкого лежат. И их зомби жрут. Ну ты и тварь.

— Отвали, — ответил он. — И так тошно.

И тут меня накрыло приступом жуткой ярости. Я почувствовал желание разорвать его на куски, сделать это голыми руками, раскидать по всем окрестностям. Или вытащить наружу, прострелив обе ноги и скормить зомби.

Этот урод взял ответственность за людей. У него была возможность вовремя вывести их, свалить в санаторий, ему это предлагали. Да, возможно, дошли бы не все, или вообще не добрались бы, но это все равно лучше, чем то, что они теперь лежат в парке, и кормят мертвых безмозглых тварей.

Он этого не сделал. А когда началась жара, просто свалил и бросил их.

Мразота.

— Чего ты на меня смотришь так? — спросил он. — Да я ушел. Сбежал. Испугался. Ты бы на моем месте иначе бы поступил?

Ярость толкнула меня вперёд, и я ударил его кулаком в челюсть, опрокидывая на стену.

Он ударился о нее затылком, и я услышал, как отчётливо щелкнули зубы. Подскочив ближе, я схватил его за голову, и долбанул о стену ещё раз, уже сильнее. Резко толкнул вниз, от чего бывший директор школы завалился на пол и успел несколько раз ударить его ногой в лицо, до того, как меня оттащили.

— Стоять! — послышался крик. — Стоять! Не стрелять!

Ярость схлынула. Я увидел Александра, который лежал на полу. По его лицу текла кровь, и оно уже успело изменить форму. Похоже, что я сломал ему не только нос, но и обе скуловые кости. Красное, распухшее. Его вид доставил мне какое-то чувство удовлетворения.

Огляделся и увидел двоих ментов, которые уже вскинули автоматы. Похоже, что они были готовы пристрелить меня. Ещё двое держали меня в том числе и тот самый лейтенант, что вел меня к полковнику.

— Что на тебя нашло, Свят! — прокричал он мне прямо в ухо. — Что он тебе сделал?

— Эта падаль была главной в школе, — ответил я. — Она своих предала, бросила. И сбежала сюда, к вам под крыло. Куча хороших людей сдохли из-за него, как собаки.

Менты переглянулись.

— Вам он об этом не рассказал, так? — спросил я. — Крыса и чмошник он. Была бы моя воля — я бы его вообще замочил бы. Но не буду.

— Беспредела мы тут не допустим, — сказал лейтеха. Повернулся к своим, сказал. — Отведите в лазарет его. А ты, пошли. Нужно с полковником поговорить.

На этот раз вел он меня осторожнее, чуть ли за руку не взял. Ну я не удивился бы, если б меня заломать попытались бы. Впрочем, тогда их ждал бы неприятный сюрприз. Сейчас я бы их всех раскидал при желании, вот только не нужно мне это.

Двинулись наверх. Поднялись на этаж, прошли по коридору, после чего лейтенант толкнул дверь от себя. В этот раз мне даже ждать в приемной не пришлось, как в прошлый. Вошёл сам и завел меня.

В помещении было накурено ещё сильнее, чем в прошлый раз. На столе оказались расстелены карты, тут сидели двое. Те самые полковник, который командовал Росгвардией и майор. Странно, я ведь даже имён их не узнал. А они насчёт моего в курсе. И как мне теперь обращаться к ним, по званиям?

Хотя, почему бы и нет. Они, ведь что-то да значат до сих пор. У них в подчинении такие же люди, и наверняка до сих пор в ходу строгая субординация. Не зря же они форму таскают.

— Пришел всё-таки, — проговорил полковник. — Присаживайся.

— Полковник, он там гражданского искалечил, — не преминул пожаловаться лейтеха. — Того, что вчера пришел. Из школы.

— Вот как? — вздернул брови майор. — И за что ты на людей бросаешься, наемник?

— А за дело, — ответил я. — Этот урод — бывший директор школы. Когда жарко стало, он людей умирать оставил, себя прикрывать. А сам к вам сбежал.

— Хм, — проговорил полковник. — Действительно за дело. Доказательства у тебя есть?

— А они нужны? — спросил я. — Если не веришь, полковник, пошли кого-то нибудь в парк Урицкого, посмотри, что там творится. Впрочем, я тебе и так скажу. «Школьников» туда военные вывезли, да побросали. Сейчас на них зомби кормятся, толпа целая, голов двести. Так что сам подумай.

— А куда ему деваться было, с остальными погибать? — спросил вдруг лейтенант. — Так лучше что ли было бы?

— Этой суке сказано было — выводи людей, жара начнется. Причем, даже место было, куда идти — в санаторий. Только вот не поверил он, не пошел. За что все и поплатились. За дело я его отоварил. Если бы на улице встретил, а не тут, то вообще пришил бы на хрен.

— Судить вздумал? — спросил майор. — Не много на себя берешь, наемник?

— Вы сперва послушайте, что в городе творится, — ответил я. — А потом думайте.

— Тут он прав, — задумчиво проговорил полковник. — Ладно, Миш, или. Мы пока поговорим. Не станешь же на нас бросаться, Свят?

— На вас не за что пока, — ответил я. — Поговорить хочу. И предложить кое-что.

Лейтенанту явно хотелось нас послушать, но он последовал приказу и ушел. Полковник же достал из стола пачку сигарет и протянул мне. Доверие оказывает, значит.

— Я не курю, — я помотал головой. — И вы бы окно открыли хоть, здесь же находиться невозможно.

— Нельзя, — ответил полковник. — Секретность, сам понимать должен. Так ведь может и бумажку какую-нибудь ветром унести.

— А кто ее читать-то будет, зомби что ли? — удивился я.

— Ты рассказывай лучше, что ты такого у военных сделал, что они с катушек послетали и мочат всех? Школу взяли, из ДК недавно на помощь вызывали.

Значит, они слышали. А чего тогда на помощь не поехали? Впрочем, тут нечему удивляться, мы ведь тоже мимо проезжали, и могли впрячься, да не стали. Другое дело, что нас десяток был всего, а у этих техника, и ещё людей полно, причем, нормальных, обученных воевать. Наверняка ведь тоже бывшие контрактники есть, с улицы в Росгвардию народ не берут.

— Я вижу, ты ещё жив, — вдруг сказал майор. — Хотя говорил, что заражён. И не обратился, хотя уже сколько дней прошло...

— Жив, — ответил я. — И не обратился. Ты думаешь, я врал что ли, когда говорил, что у нас в санатории профессор есть, который над вирусом работает. А теперь ещё и над вакциной. Потому что данные по ней я у военных забрал. Только вот есть один нюанс.

— Какой? — спросил полковник, чуть подавшись вперёд.

— Онорчука мне завалить пришлось, — сказал я. — Так уж вышло. Нехорошо вышло, понимаю. Потом я поговорил с ещё одним человеком из них. Он, кстати, в санатории у нас сейчас, нормальный парень, на нашу сторону перешёл. Так вот, он говорит, что вояки на три группы поделились. А теперь, видишь, окончательно разошлись.

— Стрельба была в пятом комплексе, — кивнул майор. — Слышно было по всему городу, наверное. Значит, с кровью разошлись.

— Ага, — кивнул я. — У них там три лидера выделилось Чуркин, который зам Онорчука, татарин один из контрабасов и прапор. Имена я не запомнил. Вот они-то наследство и не поделили. Так что кто-то кого-то выбил, и они отправились счастья в других местах искать. Так уж вышло.

— Ладно, это понятно, — проговорил полковник. — То есть чехарда эта вся из-за тебя началась. Возмутитель спокойствия.

— Да это не важно все, — ответил я. — Что случилось, то уже случилось. Я был у ДК сегодня, там военные окапываются. В школе то же самое. К вам они, наверное, не сунутся, только вот вам все равно валить надо.

— С чего бы вдруг? — спросил майор. — Нам и тут неплохо сидится.

— А что, если я скажу, что есть шанс из города свалить?

Они переглянулись. Некоторое время в кабинете висело молчание, даже стало слышно, как тикают часы, висевшие на стене. Размеренно так, тик-так. Тик-так.

Секунды моей жизни отсчитывают. Но ничего, поживем ещё какое-то время.

— Ладно, говори, — сказал полковник.

Ага, вцепился пёс в кость. А кость жирная, да в ней мозга внутри полно.

— Выехать наружу и всех людей вывести, — сказал я. — Мне удалось с командованием связаться. С Викторовичем, если ты знаешь, кто это такой.

— Кто ж его не знает, — проворчал полковник. — Он же всю центральную Африку на уши поставил. А ещё и отнекивался, что это его люди. Что он — просто кинотеатрами владеет. Мы-то и так в курсе были, ясное дело.

— Не суть. Короче, сейчас билет наружу есть только для Профессора. Но по поводу того, чтобы груз нам скинуть, уже сейчас договариваются. А ты сам понимаешь, что это значит?

— То, что они признают, что в Волкове выжившие есть. Не на государственном уровне, конечно, а между собой.

— Если твой начальник Красавцева уговорить сможет, — проговорил майор. — Это лично президент должен решать, никто больше не сможет. Он скажет — сделают. Нет так нет.

— Он МОшникам нос утереть захочет, — сказал полковник. — На себя все возьмёт. Да и друзья они, сам ведь в курсе. Но если билет для профессора вашего, то мы-то тут причем?

— А соль в том, что вакцина будет готова — все выехать сможем. В том числе и я. Но вас бросать зачем? Да и боюсь я, на отходе проблемы могут возникнуть. Военные либо попытаются не допустить, чтобы кто-то вышел, либо наружу будут прорываться у нас на хвосте. Так что нам нужны люди, которые воевать умеют, и смогут конвой защитить. Да и в целом. Не по-человечески это, нормальных людей в городе бросать.

— А вояк тебе, значит, не жалко?

— После того, что я сегодня видел? — вопросом на вопрос ответил я. — Вообще ни капли. Если хочешь, давай вместе в парк сходим, проведу.

— Да верю я тебе, верю, — махнул рукой майор. — То есть ты предлагаешь нам вещи собирать и валить в санаторий? Разместиться-то будет где?

— Будет, — кивнул я. — Здание больше, два крыла, все поместимся. В тесноте, да не в обиде, как говорится. Ещё «фабричные» на нашей стороне, они, правда, про эвакуацию пока не в курсе, что о том, что военные затеяли, знают. И если что, тоже будут к нам валить.

— Нам здесь в общем-то делать нечего, — проговорил майор, посмотрев на полковника. — Сам ведь в курсе, рынка больше нет. И, скорее всего, уже не будет. Не с вояками же нам торговать. Свят дело говорит.

— Ты уверен? — спросил полковник. — Насчёт эвакуации.

— В чем сейчас можно уверенным быть? — удивился я. — Но шансы есть. Даже неплохие шансы. Так что... Не лучше ли рискнуть?

— Ладно, — выходнул он. — Мы поедем. Для этого время нужно, конечно, так что лучше завтра с утра выдвинемся.

— Лучше ночью, — сказал я.

— Почему? — удивился полковник.

— А потому что на технике нам надо не зомби опасаться, а людей. К тому же лучше свалить так, чтобы никто не понял, куда вы и зачем. Если военные вычислят про санаторий, да ещё и если узнают про вакцину... Тогда они костьми лягут, но нас оттуда выбьют. А Профессора на цепь посадят и заставят работать. Потому что вакцина — это жизнь. Ты ведь сам это понимаешь.

— Думаешь, они не догадались ещё? По тому, что ты данные у них украл.

— Ну украл и украл, — я пожал плечами. — Я ведь мог и свалить давно из города.

Честно говоря, именно это я и пытался проделать, когда только забрал жёлтый контейнер у военных. Только вот не получилось. Но об этом я им говорить не буду. Не поймут. Отношение сразу же поменяется. Сейчас я для них — шанс на спасение, а потом кем буду?

— Ладно, ночью так ночью, — согласился полковник. — Риск действительно не такой уж и большой. Время нужно, чтобы собраться, я прямо сейчас прикажу. А ты пока...

— В камере я сидеть не буду, сразу говорю, — предупредил я. — Обращаться не собираюсь. Мне укол сделали меньше суток назад, так что у меня ещё минимум пара суток есть.

— Да тебе и не предлагаю, — сказал полковник. — Поможешь маршрут составить. Мы в сторону промзоны особо не выходили, а ты там много лазал. Расскажешь, как лучше ехать.

Ну вот и хорошо.