Международная Академия ЗВЕЗДЕЦ 6. Невеста ректора

Фабиан

Никогда раньше Фабиан не видел Артуана таким. Таким, как после исчезновения Тьеррины. У ректора всегда была гора ответственности и задач, на которые он, кажется, опирался, чтобы не скатываться в личное, но сегодня все остальное словно перестало для него существовать. И Фабиан понимал, почему. Представить, что такое могло случиться с Бриной, он не мог. Точнее, мог, но внутри все рвалось от одной только мысли об этом. Поэтому, просидев в своих покоях, куда его сопроводила охрана, промучившись чувством вины по поводу того, что отпустил Тьеррину, не проводил ее куда бы она там ни собиралась, Фабиан решил пойти к Брине. К своей паре.

Тьерри, которая драгоникс, как раз забрала охрана на короткий выгул, самому же ему было строго-настрого запрещено покидать свои покои. За дверями стояла охрана, над дворцом парила драконья стража, и он мог себе представить, какой скандал учинит отец, когда ему доложат, что он вломился в покои к принцессе Алузийской. Он ему уже взглядом многое пообещал, в стиле: отлучу от престола, в дворники пойдешь. Впрочем, сейчас Фабиану было плевать. История Тьеррины и Артуана показала, насколько глупые все эти ссоры, недомолвки, вся эта чешуйня с обидами и гордостью бессмысленны. Потому что когда теряешь близкого, свою пару, когда ты не знаешь, где она и что с ней — вот это страшно. А все остальное решаемо. Даже если и ты, и она — наследники двух разных государств и политически несовместимы ни в каких вариантах.

Поэтому он шел к ней сказать, что готов на вмешательство Артуана, но, едва распахнул двери на балкон, увидел ее. Брина умудрялась быть прекрасной в любом виде, что в светлом костюме, который сейчас был на ней, что в вечернем платье, что в пижамке с мишками. Последнее он видел всего один раз и почти сказал ей об этом — тогда, но почему-то подумал, что не стоит лишний раз осыпать принцессу комплиментами, а то еще невесть что о себе подумает.

Идиот.

Пусть думает себе, что захочет, лишь бы у него была возможность видеть ее, чувствовать ее, обнимать.

Растерянность первых мгновений сменилась радостью: собственной и драконьей, потом Брина плакала в его объятиях, рассказала, что все знает, и… появилась Тьеррина. Точнее, так они подумали в первые минуты, которые и решили все. И привели их туда, куда привели.

— Один звук, одно движение — и ей конец, — прошипела «Тьеррина», вжимающая кинжал в горло его паре.

Дракон внутри зарычал, чуть было не спровоцировав спонтанный оборот. К счастью, Фабиан успел перехватить контроль, но пламя над ладонями вспыхнуло автоматически, закручиваясь в огненные вихри.

— При-инц, — напомнил метаморф, вжимая кинжал в нежную шею Брины сильнее, — она мне не нужна. Моя цель — ты, но я не против сопутствующего ущерба.

— И на что ты надеешься? — жестко спросил Фабиан, смыкая пальцы и заставляя огонь уняться. — Дворец нашпигован охраной. Ты изворотливая тварь, но даже ты не всесильный.

Дракон внутри рвался в бой, и ему приходилось сейчас бороться не только с эмоциями мага, но и с внутренним зверем. Который мог все испортить. Магия тоже не всесильна, к сожалению, он это прекрасно понимал. Попытка ударить, вырвать Брину из его рук могла стоить ей жизни. Любая его ошибка могла сейчас стоить ей жизни, поэтому ошибиться он не мог. Не имел права.

Поэтому сейчас посмотрел ей в глаза — Брина замерла, он чувствовал даже на расстоянии, даже не прикасаясь к ней, как отчаянно колотится ее сердце — и мысленно пообещал, что все будет хорошо.

— Разве нет? — ухмыльнулась «Тьеррина», и ее черты поплыли. Поплыло и платье, превращаясь в удобный костюм: удобный для прыжков, любого передвижения, сражения. — Тогда как же я оказался здесь? Как угомонил твоего окдона и нескольких гвардейцев?

При упоминании Тедди Брина пискнула и рванулась, и по ее шее потекла струйка крови.

— Не двигайся! — Фабиан вскинул руку, потому что это его самого словно полоснули по горлу. Метаморф осклабился.

Скоро должна была вернуться стража и Тьерри, но до того им не грозило быть увиденными: выход на балкон открывался со спальни Фабиана, с коридором их разделяла гостиная. Вряд ли кто-то снаружи услышал крик Брины о метаморфе.

Другого выхода не было:

— Хорошо, тебе нужен я — забирай. — Он поднял руки вверх. — Отпусти ее, и можешь делать со мной все, что хочешь.

— Ну-у-у, принц, я же не настолько наивен. Давай-ка поступим так: я кое-что оставил там на столике, рядом с креслом. Ты должен был это выпить чуть позже, когда я незаметно добавлю это в твою воду, но выпьешь сейчас. К твоему счастью, яд убивает мгновенно. Ты ничего не почувствуешь, минута — и тебя нет.

Фабиан повернулся к столику: там и впрямь лежала одна маленькая капсула.

— Фабиан, нет, не вздумай! — крикнула Брина, и тут же дернулась, когда метаморф вдавил кинжал в уже кровоточащий порез.

Ему нужно мгновение, всего одно мгновение… но как его выиграть? Эта тварь основательно подготовилась: она всегда основательно готовилась, и если бы в его планы не вмешался случайный элемент в виде Тьеррины, сейчас Фабиана бы здесь не было.

— Что с Тьерриной? — попытался потянуть время он. — Что ты с ней сделал?

— Я теряю терпение, ваше высочество, — ухмыльнулся метаморф. — А впрочем, возможно, вы предпочтете жить без пары? В конце концов, Сабрина Алузийская тоже наследница драконьего престола.

— Драконьего? Чем вам драконы не угодили?

— Я воспринимаю этот ответ как «да».

— Нет, стой! — Фабиан шагнул к столику. — Я выпью твою отраву. Но я хочу быть уверен, что ты отпустишь ее.

— Я же сказал, — насмешливо произнес метаморф, — она мне не нужна.

Он ее убьет, отчетливо понял Фабиан. Так или иначе. В глазах Брины стояли слезы, а сердце колотилось еще сильнее, чем раньше.

От бессилия хотелось завыть, но Фабиан все равно взял капсулу с ядом в руки. Сейчас даже доли секунды могли спасти, но они не спасали. Если бы сейчас явилась стража и Тьерри… и тут его словно молнией пронзила идея.

Да, ошибиться нельзя.

Да, у него будет всего одно мгновение…

«Мне нужна будет твоя помощь, — он посмотрел Брине в глаза, искренне надеясь, что она его сейчас слышит. Пара должна слышать. Но они так долго отрицали свою парность, что сейчас могли быть варианты. — Когда он обернется, не двигайся».

Он яд ко рту, а потом быстро перекинул взгляд за плечо метаморфа. Тот, разумеется, среагировал мгновенно, и в этот момент Фабиан ударил магией. Метаморфа швырнуло в стену, кинжал со звоном отлетел на пол, а Брина закричала:

— На помощь!

Да, когда она обещала ему закричать в коридоре, это явно была не пустая угроза. На такой крик сам король Грорн должен был прилететь, а может даже дед подняться из склепа со всеми своими ныне почившими гвардейцами. Но метаморф оказался живучей тварью, снова рванулся к ней, а Фабиан — наперерез, к нему. В него с силой ударило магией, но он уже успел отпустить дракона, и только благодаря этому остался жив. Магическую атаку встретила чешуя, и перед глазами полыхнуло.

На миг ослепило, совсем как на том выступлении, а в следующую минуту на него с ревом бросился… он сам. Дракон, выглядящий один-в-один как дракон Фабиана, под крик Брины они вышибли двери, стены и вылетели с балкона кубарем, вцепившись друг в друга когтями, размахивая хвостами и пытаясь добраться зубами до самого незащищенного места — шеи.

Фабиан не представлял, за что дрался метаморф, но он сам сражался за нее. За свою пару. За то, что посмел ей угрожать! За то, что поранил ее! Поэтому с силой полоснул лапами по бокам своего двойника, тот взрычал и с такой мощью ударил хвостом, что его отбросило в сторону.

— Не стрелять! — уловил драконий слух крик отца.

Еще бы, отличить сейчас метаморфа от него мог только он сам.

Противник явно превосходил его в опыте и хитрости, а еще он явно не первый раз сражался драконом, но Фабиан сейчас словно превратился в сгусток ярости.

Он не чувствовал боли от шипов и когтей. Рваные полосы на боках ощущались как сквозь какой-то туман. Алая кровь с шипением вгрызалась в снег… если долетала. Здесь, на высоте, дракон знал только одно: он должен защитить свою пару! Защитить даже ценой жизни, и Фабиан рванулся вперед, обманчиво подставляя под удар шею. Когти метаморфа полоснули совсем рядом, а Фабиан развернулся и стрелой врезался ему в грудь. Ломая ребра, вышибая из груди яростный вой.

Метаморф потерял форму прямо в полете и рухнул в снег, и дракон спикировал следом. Взрычал яростно, требуя добить покусившегося на его пару, но, оказавшись на земле, раздул ноздри и отступил: зверь раньше Фабиана почувствовал, что тот уже не дышит.

Осознание того, что угрозы паре больше нет, подействовало на израненного зверя отрезвляюще. Он отступил, пошатнулся и все-таки рухнул в снег, оплавляя его собой. Фабиан понял, что оборачивается, услышал крики, голоса, рычание летящих к нему гвардейцев.

И не только гвардейцев, драконица Брины спикировала рядом, она в мгновение превратилась в самую прекрасную девушку на свете.

— Фабиан! — Она бежала к нему по подтаявшему и уже успевшему покрыться коркой льда снегу, поскальзываясь. — Фабиан!

На этом сознание отключилось.