Между Прошлым и Будущим

Глава VIII

Это утро должно было перечеркнуть вчерашний день и отправить его в прошлое, в котором валяются такие же ушедшие дни. Однако погода в который раз оказалась проворнее и снова успела переместиться. Она вновь принялась заливать дождем улицы, выворачивать ветром зонты и дергать деревья за их тощие облезлые ветви. Москва выглядела насупившейся и угрюмой. Хмурое небо болталось на проводах, норовя вот-вот соскользнуть вниз в очередном приступе дождя, а люди безуспешно пытались укрыться от всепоглощающей сырости.

Такая погода идеально отражала сегодняшнее настроение Лескова. После вчерашней истории, он долго думал над тем, как теперь правильно себя вести. Продолжать общение с Катей было бы одинаково сложно для них обоих, и Дмитрий не знал, стоит ли пытаться вернуть хотя бы дружеские отношения. Даже после всего случившегося Лесков не испытывал к этой девушке антипатии. Он скорее не понимал ее. Не понимал, почему Катя солгала ему по поводу своего парня? Он четко помнил, как задавал ей этот вопрос в их первую встречу, и как девушка отрицательно покачала головой. И, если бы она сказала правду, Дмитрий не стал бы вести себя так, как повел вчера…

В этот раз Лесков снова сел за руль сам и впервые почувствовал, насколько ему не хватает водителя. Оказывается, вести автомобиль в самый час-пик — это преотвратительное занятие. Каждый норовит влезть на другую полосу, кто-то подрезает, кто-то гудит. Город напоминал долбаный муравейник. Вспомнив о Георгии, Дима решил, что, наверное, будет правильно, навестить своего горе-шофера и дать денег медперсоналу, чтобы получше за ним ухаживали. В конце концов, «нежданчики» Лося всегда были связаны только с добрыми порывами. Видимо, своей попыткой повесить люстру бедолага хотел загладить вину на тему своих неуместных комментариев.

Спустя полтора часа Дмитрий наконец добрался до больницы. Он зашел в ближайший магазин, чтобы купить пострадавшему немного фруктов, после чего направился на поиски его палаты. В одном из коридоров он на миг остановился, пытаясь понять по указателям, в какую сторону ему нужно свернуть. И именно в этот самый момент из-за двери одной из палат до него донесся возмущенный голос супруги Георгия:

— Гоша, это вообще кто? Нет, я не поняла! Кто это такая?

Ответ Лося Дмитрий не услышал — либо тот был настолько слаб, что говорить не мог, либо говорить было нечего.

— Я спрашиваю, кто эта женщина? — продолжала восклицать супруга.

Дмитрий приоткрыл дверь, и перед ним предстала картина «Елена Грозная убивает своего мужа». Точнее планирует закатить такой скандал, от которого заложит уши как минимум у всех пациентов на этом этаже. Елена стояла у самой двери, в отчаянии глядя на крашеную блондинку в сером вязаном платье, которая растерянно переводила взгляд с Гоши на нее и обратно.

— Георгий, я в последний раз спрашиваю, кто эта женщина? — взвизгнула Лена, чувствуя, что вот-вот расплачется. Она давно подозревала мужа в измене, но каждый раз тот прикрывался Дмитрием. И вот теперь все наконец прояснилось.

Карина первой заметила приоткрывшуюся дверь, и, встретившись взглядом с Дмитрием, внезапно послушно положила пакетик с фруктами на прикроватную тумбочку и улыбнулась Лескову. Парень улыбнулся ей в ответ.

— Я и забыл, что поручил тебе привезти ему фрукты, — произнес Дмитрий, заходя в палату. — Здравствуйте, Елена. Ну как ты, больной?

— Здравствуйте, Дмитрий Константинович! — воскликнула жена Георгия, растерянно взглянув на вошедшего. — Ой, так эта женщина…

— Она от меня, — ответил Дмитрий. Затем он посмотрел на перебинтованного Лося, лицо которого с перепугу казалось еще более серым.

— Ой, Бога ради, извините, пожалуйста, — Лена прижала руки к груди, виновато глядя на Карину. Девушка улыбнулась в ответ.

— Я могу идти? — спросила она, обратившись к Дмитрию.

— Да, возвращайся на работу, — ответил Лесков. — Или… какие у тебя еще дела были?

— На работу нужно, — послушно ответила девушка. — Выздоравливайте, Георгий Кириллович.

Затем она еще раз улыбнулась супруге Лося, после чего вышла из палаты. Гоша, все еще не веря в свое счастливое спасение, ошарашенно смотрел то на Дмитрия, то на свою жену.

— Здравствуйте, — растерянно пробормотал он, но его приветствие мигом потонуло в восторженных восклицаниях Елены. Пухлая тридцатипятилетняя женщина принялась суетиться, раскладывая подле мужа привезенный гостинец и одновременно причитая:

— Дмитрий Константинович, как приятно, что вы приехали. Как Гоше повезло с таким начальником! Спасибо за то, что помогаете нам. И еще раз, ради Бога, извините, что я накричала на вашу помощницу.

Я думала, она — очередная вертихвостка, которая хочет увести из семьи отца.

— Да кто меня хочет увести? Кому я нужен? Реально сдурела от своей ревности, устраиваешь истерики на ровном месте! — возмутился Георгий, уже несколько придя в себя. Он до сих пор был в шоке от того, что Карина, обычно тихая и робкая, внезапно так ловко подхватила игру Дмитрия. И в этот миг мужчина почувствовал сильную благодарность к своему ушлому начальнику.

— На ровном месте? Чья бы корова мычала! Таскаешься вечно, черт знает где. То с мужиками в баню, то на рыбалку. И еще Дмитрия Константиновича приплетаешь…

— Но я реально дела Дмитрия разруливаю, — принялся врать Георгий. — И те женщины — это его знакомые, не мои! Я же не знал, что ты такой нежданчик выкинешь, ревновать начнешь. Мне что, уволиться, чтобы тебе спокойнее было? Или к пидару на работу устроиться, чтобы ни одной бабы в округе не мелькало?

— Дмитрий Константинович, не слушайте его, — смутилась Елена. — Я наоборот очень рада, что Гошенька у вас работает.

— Еще недавно ты орала, что он разрушает нашу семейную жизнь, а сейчас вдруг позитивчик попер? — возмутился Георгий, за что супруга одарила его убийственным взглядом.

С минуту Лесков молча слушал эту перебранку, а затем произнес:

— Елена, вы не могли бы нас ненадолго оставить наедине? Хочу поговорить с вашим супругом по поводу работы.

— Ой, конечно, конечно! Спасибо Вам за все, — с этими словами женщина поспешно вышла из палаты и закрыла за собой дверь. Дмитрий проводил ее взглядом, после чего приблизился к постели Георгия.

— Босс, вот честняк реальный: даже когда упал, так не радовался вашему приходу, как сегодня! Думал, мне кранты…, - выпалил Лось и схватил Лескова за руку, крепко пожимая ее. — У меня до сих пор офигенчик конкретный.

— Ты как-то чередуй их что ли…, - еле слышно произнес Дмитрий, положив пакет с фруктами на гору других.

— Да я же не знал, что Каришка придет. Сказал ей, что с десяти можно навещать. И они пришли…

— И ты мне еще советы даешь…, - с иронией заметил Лесков. — Надо было разное время называть.

— Умная мысля приходит опосля, — согласился Георгий. — Слава Богу, с Ленкой хоть на мази. Теперь только с Каришкой разрулить осталось.

— Ну а как твое состояние?

Лось тяжело вздохнул и пощупал широкий пластырь на лбу.

— Как видите. Поломался немного, — грустно ответил он. — Два ребра раздолбал, плечо покорежил, морду малехо потрепал. Осколок глубоко ввинтился, поэтому штопали. Час назад Лепило заходил, наколол чем-то, пока не болит. Да ладно, что там я… Я вам вот что хотел сказать: спасибо, что мужикам меня не сдали! Вот, все теперь для вас сделаю. Просите, что хотите.

— Главное, не делай того, о чем я тебя не прошу, — Лесков снисходительно посмотрел на своего шофера. Георгий всегда так порывисто клялся, что, будь Дима более сентиментальным, то давно бы уже пустил слезу.

— Недавно Кастет заезжал с пацанами, — продолжал Георгий. — Спрашивали, как я зверье покрошил, уважуху высказали. Реально на позитиве оставили. Раньше они со мной так не общались, а сейчас, как к корешу подъехали. По-пацански побазарили, как надо.

— Ты мне лучше скажи, на кой черт ты люстру полез вешать?

Судя по рассказу «умирающего лебедя», Дмитрий примерно понял, что побудило Лося карабкаться вчера к потолку. В целом история вырисовывалась следующим образом: когда Георгий доставил люстру в квартиру, выяснилось, что мастеров придется ждать еще полтора часа, и шофер решил сделать работу самостоятельно. А Дима при таком раскладе и деньги бы сохранил, и дома бы спокойно отдохнул.

— И еще таким образом хотел извиниться за свой базар нефильтрованный, — закончил свое печальное повествование Георгий. Он виновато посмотрел на лицо босса, мысленно молясь о том, как бы тот не посчитал нужным вычесть стоимость люстры из его жалованья.

— Мне хватило бы словесных извинений, — ответил Дмитрий. — Ладно, поеду я. Поправляйся.

Перед уходом он заглянул в кабинет лечащего врача Георгия и оставил ему на кофе пятитысячную купюру, а также передал несколько тысяч работающим на этаже медсестрам.

— Вы присмотрите за ним, девчонки, — сказал он, улыбнувшись одной из них. Та заулыбалась в ответ, с интересом глядя на молодого человека в дорогом черном костюме.

— Можем и за вами присмотреть, если захотите, — кокетливо произнесла она, на что Дмитрий усмехнулся и направился прочь.

Когда он приблизился к машине, рядом с ней уже стоял светловолосый худощавый мужчина в коричневом пальто. На вид этому человеку можно было дать и сорок, и все пятьдесят. Лесков кивнул ему в знак приветствия и указал на свободное сидение рядом с водительским креслом.

— Я тут вам, Дмитрий Константинович, папочку одну собрал, как вы просили, — произнес мужчина, когда машина тронулась с места. — Проверил по своим каналам, по ментовской линии…

— И что накопали, Владимир Иванович? — спросил Лесков, бросив быстрый взгляд на тонкую кожаную папку в руках мужчины. Ему всегда нравилось, как быстро работает этот человек.

— Ну сильно на таких не накопаешь, — мужчина слегка пожал узкими плечами. — Паренек чистенький. В криминале не замечен — так мелкие штрафы за парковку, пару раз превышал скорость, приводов не было. Через пару дней исполнится двадцать семь лет. Родился в Москве в семье преподавателей. Работает пожарником, по званию — старший лейтенант. Имеет награду за проявленное мужество при исполнении служебных обязанностей.

«Ну конечно, с кем же еще может встречаться Белова. Только с героем», — с досадой подумал Дмитрий. Он так надеялся, что этот Станислав Волошин окажется каким-нибудь невзрачным парнем, имеющим проблемы с законом и финансами, но ухажер Кати не оправдал его ожиданий.

— А фото есть? — сухо спросил он.

Владимир Иванович немедленно открыл папку и извлек на свет распечатанную фотографию. С нее на Диму смотрел приятный на внешность темноволосый парень с серыми глазами. Он счастливо улыбался, словно всем своим видом хотел заявить: «Смотри, Лесков, Катя предпочла меня!»

— Я понял. Уберите, — с долей раздражения произнес Дмитрий. В этот миг он почувствовал, что ему чертовски хочется отомстить этому парню. Например, позвонить знакомым гаишникам, чтобы героя-пожарника останавливали на каждом повороте и проверяли его машину. Но Лесков быстро отбросил эту дурацкую мысль. Мелкие пакости были эффективны, если хотелось насолить какому-нибудь выскочке. А вот развлекаться таким образом со Стасом было унизительно для самолюбия…

Рабочий день Дмитрия протекал в привычном ключе. Парень старался занять себя, как можно сильнее, чтобы лишний раз не вспоминать о Кате и ее доблестном ухажере. Папка с краткой биографией героя валялась в нижнем ящике стола, и Лесков решил больше не заниматься дальнейшим расследованием. Владимиру Ивановичу оставалось лишь узнать, как долго Волошин встречается с Беловой, и есть ли у него какие-либо девушки на стороне. Тогда Дмитрий позаботился бы о том, чтобы Катя получила белый конверт с фотографией любовницы. Быть может, после этого идеальный лик московского супергероя несколько померкнет?

Где-то около трех часов дня ему позвонил Бранн. Он сообщил о том, что вечером они приглашены на вечеринку в один из самых дорогих особняков на Рублевке.

— Давид Маркович совершил удивительную покупку и желает отпраздновать ее, — произнес Киву. — Мне предложили взять с собой свою спутницу, но, полагаю, вам будет полезнее увидеть столь интересную вещицу…

— Что за вещица? — полюбопытствовал Дмитрий, но Бранн лишь загадочно усмехнулся.

— Поверьте мне, вы не будете разочарованы…

Когда вечером автомобиль Бранна подъехал в дому Лескова, Дмитрий уже был готов. Он надел свой лучший костюм, уложил волосы и застегнул на запястье свои самые дорогие часы. Парень понимал, что в доме Давида Марковича собираются такие люди, на фоне которых он будет выглядеть, как бедный родственник, поэтому решил хотя бы попытаться не ударить в грязь лицом. К его удивлению, Бранн выглядел намного проще: никаких бриллиантовых запонок, дорогущих часов и костюмов за несколько тысяч евро. Напротив, Киву был одет в свой повседневный костюм.

— Вы сегодня сверкаете, как начищенная монета. Наверное, надели на себя все самое лучшее? — с легкой иронией в голосе поинтересовался Бранн.

Услышав этот тон, парень заметно смутился.

— Мне стоило надеть домашнюю майку и джинсы? — спросил он.

Снисходительная улыбка Бранна стала чуть шире. За эти годы Дмитрий заметно изменился, но в каких-то нюансах он по-прежнему совершал ошибки.

— Дмитрий, позвольте вам дать совет на будущее, — мягко произнес Киву. — Никогда не наряжайтесь так, как вы одеты сегодня. Особенно, если вы желаете произвести впечатление в высшем обществе. Сейчас вы выглядите так, словно пытаетесь вывалить все свои деньги на всеобщее обозрение. И, конечно же, никого такими суммами не удивите. Только небогатые люди стремятся демонстрировать свой доход. Или необразованные. Вы ведь не хотите, чтобы вас причислили к тем или другим?

Киву довольно откинулся на спинку сидения, наблюдая за тем, как Дмитрий молча снимает с себя часы и запонки, а затем прячет их в карман пальто.

— Галстук тоже ни к чему, — заметил Бранн. — Это неофициальный прием. Так, для близких друзей…

Лесков беспрекословно снял с себя галстук и расстегнул пару верхних пуговиц. Затем, словно признавая свой промах, усмехнулся и тихо поблагодарил своего спутника.

Какое-то время они ехали молча, погруженные каждый в свои мысли, но вот Киву снова обратился к Дмитрию:

— До меня дошли любопытные слухи… О том, что случилось с Георгием Лосенко. Как он себя чувствует?

— Не могу сказать, что хорошо, — Лесков пожал плечами. — Несколько переломов. Ему дают обезболивающие.

— Очень самоотверженно было с его стороны — сцепиться с четырьмя бандитами, чтобы вас защитить. Редко в наше время встречаются такие герои.

«Тем не менее Белова умудрилась себе найти», — с досадой подумал Дмитрий, молча слушая своего собеседника.

— Надеюсь, вы сами не пострадали? — заботливо поинтересовался Бранн. И именно эта интонация насторожила Лескова.

— Нет, — осторожно ответил он. — Он же защитил меня.

— Тогда позвольте задать вам вопрос: быть может, проснувшись сегодня утром, вы почувствовали себя овчаркой?

— Что? — не понял Дмитрий.

Бранн усмехнулся:

— Овчаркой. Это порода собак.

— Я знаю, что такое «овчарка». Я не понимаю, к чему вы клоните?

— Досадно, — с иронией протянул Киву. — Тогда я проявлю любезность и вам объясню. Ваша история с Лосенко настолько топорно придумана, что у меня просто не поворачивается язык назвать это словом «ложь». Вы не лжете, Дмитрий, вы брешете. Учитывая все нюансы вашего… «характера», вам не стоило никакого труда заставить нападающих в панике разбежаться. Но вместо этого вам захотелось посмотреть на турнир по вольной борьбе с участием вашего шофера?

Дмитрий молчал. Из-за Лося он постоянно попадал впросак, и Бранн с удовольствием читал ему морали вот таким вот снисходительно-насмешливым тоном. Едва забылась история с нижним бельем Каришки, так теперь вот это…

— Бранн, неужели вам настолько важно, что происходит с моим шофером? — Дмитрий решил ответить вопросом на вопрос, чтобы оправдываться пришлось уже Киву. Но не тут-то было.

— Я хочу, чтобы вы сказали мне, что вынудило вас так сильно избить его? Поверьте, я не осуждаю вас. У Лосенко — удивительный талант оказывать медвежьи услуги всем, кто имеет неосторожность ему понравиться. И на наше несчастье, бюро этих медвежьих услуг работает круглосуточно и без выходных. Кстати, именно поэтому я и передал Лосенко в ваше распоряжение. В отличие от меня вы всегда можете на него «повлиять». Так что, я спрашиваю вас о случившемся не потому, что сержусь, а потому что мне просто любопытно.

— Но я не избивал его! — возмутился Дмитрий. — Посмотрите на его комплекцию и на мою…

— Лосенко вполне мог прислушаться к вашей просьбе и любезно не давать сдачи, — продолжал издеваться Бранн.

— Я не хочу продолжать этот разговор, — Дмитрий отвернулся и посмотрел в окно. В какой-то миг он уже даже подумывал выдать своего проблемного шофера, но слова Лося о том, что «мужики его засмеют» заставили Лескова промолчать…

Жилище Давида Марковича Розенблата представляло собой роскошный четырехэтажный особняк, который заметно выделялся на фоне других домов. Архитектор, создавший этот шедевр, определенно вдохновлялся румынским замком Пелеш, который также был выполнен в стиле неоренессанса. Острые башни особняка вонзались в черное небо, словно желали продемонстрировать величие своего владельца, а массивная ограда дарила ощущение стабильности и защищенности. Казалось, все проблемы живущего там человека разбивались о стены, и в дом проникали только покой и уют.

Дмитрий даже представить себе не мог, что он, мальчишка из питерского детдома, когда-нибудь окажется в подобном месте. Он вышел из машины, чувствуя легкую робость и уже представляя, что скорее всего никто кроме Бранна даже не заговорит с ним. Или обратится только затем, чтобы высказать свою насмешку. Здесь Лесков был чужаком: это был мир «старых» денег, громких фамилий и исторического прошлого.

— Ведите себя спокойно, — еле слышно обратился к нему Бранн, заметив, что Дмитрий проигнорировал его предыдущую фразу. — Вы превосходите их так же, как они превосходят бедняков. Вы — «иной».

С этими словами Бранн усмехнулся и первым направился к особняку. Большинство гостей уже собралось в доме, и, когда Дмитрий вошел в зал, то его с головой накрыли свет, блеск и классическая музыка. Здесь собралось около двухсот человек. Мужчины, средний возраст которых составлял примерно пятьдесят лет, были одеты в дорогие, пошитые на заказ костюмы, но, как и предсказывал Бранн, в их облике не чувствовалось вычурности. Зато женщины стремились превзойти самих себя. Такое обилие бриллиантов можно было встретить разве что в «Тиффани». Драгоценные камни украшали шеи, руки, мочки ушей и даже прически и платья здешних дам. Наряды некоторых из них были нарочито откровенными, что несколько не вязалось с возрастом их владелиц. Каждая стремилась выглядеть оригинально и затмить остальных. Пары прогуливались с бокалами, потягивая шампанское, кто-то собирался группами и дискутировал о политике и экономике, несколько женщин обсуждали покупку холодильника для шуб.

Бранна здесь встретили тепло, к Дмитрию проявили любопытство. Для светских львов и львиц парень выступал чем-то вроде «свежего мяса», которое хотелось рассмотреть и изучить. В какой-то момент Лесков почувствовал, что к нему относятся немного снисходительно, и даже не из-за денег, а в первую очередь из-за его возраста. И, когда хозяин дома задал очередной вопрос, глядя на него, как на подростка с отцовской сигаретой, терпение Лескова подошло к концу. Когда он заговорил, по коже присутствующих побежали мурашки. Он применял свои способности внушать страх, и люди, затаив дыхание внимали каждому его слову.

Бранн наблюдал за ним с долей иронии. Он понимал, что так не понравилось Дмитрию в поведении присутствующих, но не удержался оттого, чтобы наедине не прокомментировать его выходку.

— Дурной тон — пугать тех, кто пригласил вас к себе в дом, — заметил Киву.

— Они пригласили вас, а не меня, — улыбнулся Лесков.

— Зато теперь все смотрят на вас с придыханием. Вы довольны? — продолжал забавляться Бранн. — Прежде вы были куда скромнее.

— А у меня хороший учитель, — ответил Дима. — Кстати, быть может, в этот раз вам все же стоило взять с собой спутницу. Посмотрите, они все пришли с женщинами… Хотя нет, те двое у ледяной фигуры…

— Они — геи, — сообщил Бранн, с иронией глядя на то, как Дмитрий меняется в лице.

— Час от часу не легче, — пробормотал парень. — Надолго мы здесь?

— До тех пор, пока Давид Маркович вдоволь не потешит свое самолюбие и не презентует нам наконец свою покупку.

— Так что за покупка?

— Терпение, Дмитрий… Пообщайтесь пока с людьми, заведите новые знакомства. И постарайтесь больше никого не пугать. Здесь много женщин с пластическими операциями, и они намного старше, чем кажется на первый взгляд. Своими забавами вы можете случайно довести их до инфаркта.

Дмитрий не сдержал улыбку.

— Я буду осмотрительнее, — пообещал он.

Спустя несколько минут Лесков оставил Бранна общаться с какой-то пожилой дамой, а сам отправился на балкон, чтобы покурить. На улице было холодно, но желание хоть ненадолго выбраться из иллюзии мишуры и пафоса пересилило.

Дмитрий вежливо улыбнулся находившемуся на балконе молодому человеку и, встав поодаль, прикурил сигарету. Этого темноволосого парня он прежде не встречал, иначе Лесков немедленно узнал бы его. Внешность незнакомца и впрямь была запоминающейся — он был поразительно красив. Парень бросил на Дмитрия острый внимательный взгляд, после чего чуть улыбнулся в ответ.

Наедине они пробыли недолго. Уже через минуту на балкон вышла темнокожая девушка в шелковом платье цвета шампанского. На ее плечи была наброшена белая меховая накидка.

— Дорогой, я тебя потеряла, — тихо сказала она на английском, обратившись к парню, и ласково приобняла его. Затем улыбнулась Дмитрию и кивком головы поприветствовала его. — Тебе стало скучно?

— Я там почти никого не знаю, — на английском ответил парень. — Когда уже наконец покажут телепорт? Ничего не говорили?

— Нет, милый… Пока ничего…

Услышав эти слова, Дмитрий внимательно посмотрел на говорящих.

«Телепорт? Неужели они появились в открытом доступе?»

В последнее время о телепортах не говорил только ленивый. Сообщалось, что корейцы наконец умудрились переместить из Сеула в Вашингтон кошку, но всюду замалчивалось, что наконец-то провели испытание на человеке. И уж тем более никто не знал, что «промежуточные арки» теперь появились в продаже. Разумеется, Давид Маркович достал свою новую игрушку на черном рынке, но каким образом он умудрился стать одним из первых?

Тем временем незнакомец несколько раздраженно сломал сигарету о пепельницу, после чего еще раз покосился на Дмитрия. В этот раз уже оценивая дороговизну шмоток и явно пытаясь определить ее положение в обществе.

— Вы говорите по-английски? — внезапно обратился он к Дмитрию. В глубине карих глаз вспыхнуло любопытство.

— Не особо хорошо, — нехотя ответил Лесков. Английский он хоть и учил, но на практике нигде не использовал, поэтому представлял, какой у него «замечательный» акцент.

— Ошибаетесь. Ваш английский превосходен, — в типичной манере иностранца польстил парень. — Вы извините, что отвлекаю вас. Всего лишь хотел спросить, не знаете, на какое время назначена презентация?

— Не знаю…

— Хорошо, спасибо…. А, простите, я же не представился. Стивен. Стивен Хартингтон. А эта моя девушка — Клаудия Фишберн. Мы из Соединенных Штатов.

— Дмитрий Лесков. Из России, — парень уже начал жалеть, что вышел на балкон. Теперь ему предстояло мучиться, разговаривая на английском. Словно издеваясь, Стивен решил продолжить знакомство.

— Я впервые в России. Мне нравится Москва. Русские — очень интересные люди, добрые, приветливые.

«Ну хорошо, хоть про водку и медведей не вспомнил» — подумал Дмитрий, но в ответ заставил себя вежливо улыбнуться.

Однако Стивен не унимался.

— Вы когда-нибудь были в Америке?

— Да.

— А где именно?

— Лос-Анджелес, Нью-Йорк, Лас-Вегас, Сан-Франциско, Майами.

— Вау! — поразился Стивен. — Я бы тоже хотел так объездить Россию. Хочу побывать в Санкт-Петербурге. Вы когда-нибудь бывали в этом городе?

Диме хотелось сказать «нет», чтобы побыстрее отвязаться от американца, однако он все же честно признался, что там родился. К счастью для Лескова, в этот момент их разговор был прерван появлением официанта, который сообщил, что Давид Маркович приглашает всех пройти в малый зал.

Услышав это, Лесков вернулся к Бранну, и они уже вместе направились в соседнее помещение.

То, что находилось в малом зале оказалось накрыто белой атласной тканью, и нельзя было рассмотреть, что под ней находится. Однако по форме предмет напоминал трехметровый продолговатый ящик, вертикально поставленный в самом центре помещения и окруженный столбиками с красной лентой. Люди с любопытством перешептывались, пытаясь понять, что скрывается под тканью, а виновник торжества лишь загадочно улыбался. Но вот Давид Маркович наконец вышел вперед и произнес:

— Мои дорогие друзья! Я собрал вас здесь для того, чтобы разделить с вами свою радость. Еще в детстве я зачитывался фантастическими книгами и мечтал, что однажды вся эта чудо-техника появится и у нас. Будут летающие автомобили, лазерное оружие, роботы всех разновидностей и специализаций. Но я даже представить себе не мог, что однажды ученые все-таки сумеют разработать…

С этими словами Давид Маркович указал на то, что скрывалось под тканью. Затем он взял ножницы и перерезал красную ленточку, символично открывая проход к неизвестному.

— Разработать телепорт!

По залу пронесся удивленный вдох, когда атлас соскользнул с предмета, открывая всем нечто, похожее на кабину лифта.

— Эта штуковина ходит не по этажам, а по городам, — воскликнул Давид Маркович. — И это не фокус, нет! Сейчас я на ваших глазах зайду вовнутрь, исчезну, а через минуту вернусь с фотографией, сделанной в лаборатории Сеула, где сейчас находится второй существующий в мире телепорт для людей.

В тот же миг зал утонул в аплодисментах. Давид Маркович театрально поклонился, нажал на одну их сенсорных кнопок на панели управления, и двери телепорта открылись. В какой-то миг его тело практически полностью поглотил свет, а затем грузная фигура Давида Розенблата исчезла.

Дмитрий не верил своим глазам. Как и остальные он был поражен увиденным. И даже на лице Бранна читалось неприкрытое удивление.

— Надеюсь, вы не пожалели, что составили мне компанию? — тихо спросил Киву, обратившись к Лескову. Парень чуть заметно кивнул, все еще не в силах отвести взгляда от телепорта.

— Сколько может стоить такая «арка»? — спросил он.

— Даже предполагать не буду. Разумеется, со временем цена на них упадет, но пока…

Возвращение Давида Марковича ожидали с таким волнением, как когда-то советский народ ждал возвращение из космоса Юрия Гагарина. Но вот на панели управления загорелась одна из кнопок, и двери телепорта медленно разъехались в стороны. Все увидели широко улыбающегося Давида Марковича, но в тот же миг по его лицу потекла кровь. Ровно в центре лба появилось пулевое отверстие, и тело мужчины грузно осело на пол. На несколько секунд воцарилась гробовая тишина, а затем раздался дикий крик Сары Розенблат, супруги Давида. Она первой поняла, что ее мужа застрелили, а затем понимание обрушилось на всех. Люди в ужасе попытались выбраться из зала, начался хаос. Лескову и Бранну повезло, что они стояли у стены, а на пути у обезумевшей от страха толпы.

— Дмитрий, успокойтесь, — произнес Бранн, обратившись к парню. — У вас глаза медные…

Такое случалось, когда Лесков терял контроль — нервничал, боялся, злился или просто оказывался в темноте. Глаза немедленно выдавали его, и парень поспешно отвернулся, чтобы никто из присутствующих не успел заметить.

— Кто стрелял? — в тревоге спросил он. — И, главное, почему мы не слышали выстрела?

— Полагаю, мы не обратили на него внимания, — ответил Киву. — Убийца хотел, чтобы мы увидели лишь тело…

— Ни один наемник на такое не способен, если он не… — в этот миг Дима осекся.

— Вы хотели сказать, не «иной»? Он сейчас здесь, скорее всего также визжит, как и остальные, чтобы не привлекать внимания. Полиция не найдет его. Наверняка, он уже позаботился о том, чтобы камеры в этом зале внезапно оказались неисправными…