Меч

Глава 35 Корректировка курса

Добравшись до верхушки лестницы, я оказалась наедине с Врегом в комнате, наполненной таким большим количеством органического материала, что стены были насыщенного зелёного цвета, как лес.

Ощутив движение, пока выбиралась из дыры в полу, я подняла взгляд на ещё более плотный участок стены над одной из четырёх дверей, которые выходили из комнаты.

Кое-что привлекло моё внимание — и удержало его.

Я продолжала смотреть туда, выпрямившись и уже обеими ногами стоя на полу комнаты.

Поначалу я не могла сказать, что именно я почувствовала.

Поверхность высоко над головой жидко мерцала на моих глазах, перекатываясь рябью, как кожа под ладонью или как неровность плотных мышц. Я зачарованно уставилась, как кожа вновь перекатилась рябью в направлении другого угла комнаты. Движение было змеиным, пугающе чувственным. Гладкое единообразие этого движения напугало меня, когда оно вернулось туда, откуда вышло.

Я поймала себя на том, что всё сильнее и сильнее убеждаюсь в том, что это единое сознание.

Я отошла от лестницы, но моё внимание оставалось прикованным к этому участку стены. Врег был слишком занят подъёмом остальных членов команды, чтобы заметить.

Мой свет нашёл границы сознания, которое я ощутила.

Это определённо какая-то машина — но в то же время она живая. Я не совсем могла различить машинную часть, но я ощущала её как набор запрограммированных приказов, словно это существо лишили свободы воли, а его разум ограничили несколькими узкими линиями поведения.

И всё же это не ощущалось как нормальная органика.

Чтение этой штуки светом напоминало чтение животного с высоким интеллектом.

Я проследила за присутствием машины, когда оно перестроилось вокруг места, где стояли мы. Я смотрела, как оно вновь рябью прокатывается по краю комнаты, в этот раз уже быстрее — и осознала, что их там двое.

Отдельный, но родственный организм образовывал кайму на стене вдоль высокого потолка.

Зачарованная, но также немного встревоженная, я отошла немного подальше от люка в полу, мельком взглянув на оборудование в комнате, которое, видимо, размещалось вокруг какого-то генератора. Чем бы ни являлись эти штуки, они куда больше походили на обычные «мёртвые» машины. Генератор занимал большую часть пространства с высоким потолком и стенами, покрытыми панелями с показателями. Даже явно органические части этих панелей, пульсировавшие тихим гудением, не интересовали мой свет так, как верхняя часть стен.

Я смотрела, как стена опять прокатывается рябью, и ощутила, что проблеск того присутствия усиливается. Её партнёр на потолке последовал навстречу, когда рябь вернулась, и они вновь слились в единый организм, собравшийся как жидкость прямо над тем местом, где мы стояли.

Что-то в этом присутствии причудливо напоминало мне бойфренда Касс, Багуэна.

Что-то в том, как двигался их свет aleimi, почти так, словно…

Мой разум застыл.

Нас сканировали.

Долю секунды я лишь изучала щупальца, которые машина нацелила на нас. Эта штука углубила своё сканирование, сосредоточилась на мне, но осторожно, почти так, словно она смотрела на меня глазами, пытаясь определить, друг я или враг.

Моё сердце подскочило к горлу, когда кусочки головоломки сложились в единую картину.

Эта чёртова штука не просто живая — она разумная.

Дыхание замерло в моих лёгких, сердце ухнуло куда-то вниз. У меня не было времени обдумать последствия её разумности, но мой разум включился в работу, брутально заставляя меня посмотреть в лицо суровым фактам.

Мой щит не сработает против этой штуки. Не тогда, когда мы так близко. Эта штука живая — скорее сторожевой пёс, нежели машина. Она могла действительно видеть нас.

Как только она сообразит, что нас здесь быть не должно, она нас убьёт.

Запаниковав, я вскинула стену образов, чтобы скрыть наше точное физическое местоположение.

Как зеркало, я отразила комнату обратно в живую стену. Осознав, что стена может видеть и физические данные, и Барьерные отпечатки, а значит, может заметить пустое пространство в Барьере — где слишком мало всего, или слишком много — я наполнила образы разбросанными следами отпечатков aleimi от оборудования и органических полов.

Я ощутила, как это существо слегка сдаёт назад.

Клянусь, я ощутила озадаченность этой чёртовой штуки.

Она всё ещё ощущалась живой, и теперь казалось, будто я сумела сбить её с толку. Это наводило на мысли о ребёнке-переростке, или о животном, которое вынюхивало нечто внезапно исчезнувшее — например, мышь, скрывшуюся в трещине в стене. Она продолжала смотреть на место, где должна была находиться я, и недоумевала, не найдя меня там.

Затем она принялась более настойчиво тыкаться в мою сторону, пытаясь найти края экрана, который я проецировала.

— Где Гаренше? — спросила я Врега через субвокалку, ощущая, как в груди становится тесно. Я не дожидалась его ответа. — Он нам нужен. Немедленно. Я не смогу сдерживать эту штуку долго.

Врег повернулся и недоуменно уставился на меня.

Затем он посмотрел вверх, на стену. Вздрогнув при виде экрана, который я проецировала, он вновь посмотрел на меня, и его лицо выражало открытое неверие.

Он немедленно свесился с лестницы, быстро показывая жесты руками.

Я продолжала прикрывать его свет, одновременно проецируя и расширяя экран образов перед органической стеной, чтобы прикрыть остальных. Я нашла камеры в комнате и тоже закрыла их экраном.

Только тогда повернувшись, я посмотрела на лицо Врега, пока тот, похоже, переговаривался с кем-то внизу.

Большая часть моего сознания продолжала полностью сосредотачиваться на живой машине. Я пыталась понять, насколько она продвинулась в изучении меня.

Она начинала подозревать, что образы, которые она видит в нашей части комнаты, происходили откуда-то из другого места. Теперь она искала их источник. Она продолжала подбирать различные отпечатки aleimi, которые я отражала, а затем терять их, не успев определить источник.

Посмотрев вокруг нас и попытавшись понять, какую часть стены занимали разумные участки, я вновь субвокально обратилась к Врегу.

— Поспешите, — торопливо сказала я. — Оно знает, что я здесь. Оно пытается понять, друг я или нет. Я не смогу долго сбивать его с толку. Я беспокоюсь, что оно всё равно сумеет подобраться ко мне.

Врег посмотрел на меня. Я увидела понимание в его глазах, и он поднял взгляд к кайме на стене под потолком, где, похоже, находилась большая часть разумного сознания. Я осознала, что так плотно укрыла их щитами, что он вообще не почувствовал разум органической стены.

— Врег, — позвала я.

Лицо Гаренше показалось над краем люка в полу.

Я увидела, как он смотрит по сторонам, сосредотачивается на органике, затем смотрит на меня с изумлением.

— Скажи ему прекратить пялиться и сделать что-нибудь, — сказала я Врегу через передатчик. — По моей вине нас вот-вот убьют. Эта штука вооружена.

Врег показал Гаренше серию быстрых жестов, и Гаренше шустро и почти грациозно вылез из люка. Вскочив на ноги, он за три шага добрался до секции стены у двери. Содрав свои перчатки, он положил голые ладони на наружную сторону гладкой поверхности.

Я прикрыла его свет щитами, когда увидела, что он начал искрить и приближаться к лимитам моей переделанной конструкции, практически сразу же — даже дважды. Наблюдая за его работой и опять разделяя сознание, я опять расширила щит, всё ещё беспокоясь о стене позади нас.

— Если он станет возиться с этой штукой, это спровоцирует сигнал тревоги? — спросила я у Врега, все ещё подавляя панику.

— Нет, — ответил он.

— Ты уверен? — я с сомнением смотрела, как эта штука замечает Гаренше.

— Гар с этим справится.

Я видела, как массивный видящий косится на меня после того, как Врег показал ему ещё одну серию жестов руками. Он подмигнул мне, подбадривая и улыбаясь. Затем сосредоточился обратно на стене.

Остальные видящие теперь вылезали из дыры в полу.

Один за другим они смотрели на стену образов, которые я проецировала, затем на меня, затем на Гаренше, затем, наконец, на Врега, который лишь улыбался и иронично пожимал плечами.

Мне было уже всё равно. Я начинала ощущать себя шизофреником, держа проектор, щит вокруг Гаренше, пока он говорил с этой чёртовой стеной, и конструкцию, которую все остальные то и дело теребили, пытаясь сканировать и увидеть, что именно я делаю.

Наконец, моё терпение закончилось.

— Ты не мог бы приструнить этих туристов в цирке? — спросила я, всё ещё не разжимая губ. — Скажи им умерить пыл, ладно? Это отвлекает.

Врег улыбнулся, но я видела, как он переключил внимание на остальных.

Их тычки стихли.

Когда это случилось, я немного расслабилась, сосредоточив больше своего внимания на Гаренше и образах, которые продолжала показывать стене. Стена, похоже, теперь слушала большого видящего, что немного избавило меня от напряжения и попыток отвлечь её в одиночку.

Наконец, Гаренше обернулся ко мне и что-то показал жестами.

Стараясь не закатывать глаза, когда мне пришлось признать, что я его не понимаю, я ощутила усмешку Врега перед тем, как раздался его голос.

— Не знает язык жестов, — произнёс он по субвокалке, затем, скорее всего, показал то же самое жестами для Гаренше. — Принцесса, — сказал он мне. — Он закончил. Ты можешь остановить конструкцию образов.

— Чего? — переспросила я.

Он неопределённым жестом показал над нашими головами.

— То, что ты делаешь прямо сейчас, — весело сказал он. — Двухмерную коробку образов, которую ты использовала, чтобы спасти нам жизни.

Я хотела было спросить, затем решила, что это не имеет значения.

Поколебавшись и поволновавшись (вдруг они ошибаются), я опустила экран изображений, который поддерживала для органической стены. Я смотрела, как он растворяется в белизне более крупной конструкции, которую я создала над нами. Физическое изображение растворилось в тот же момент, оставив после себя вид реальной комнаты.

Я снова затряслась так сильно, что вцепилась в бронежилет и сделала вдох перед тем, как сосредоточиться на конструкции и Вреге.

Он с любопытством наблюдал за мной.

— Ты устала, принцесса? — спросил он. — Тебе нужен свет?

Я задумалась над этим. Я была на взводе, мои нервы напоминали слишком туго натянутую гитарную струну. Я едва не угробила всех нас, отреагировав слишком медленно, разинув рот и уставившись на эту стену, как туристка, но с моим светом всё было нормально.

Я показала отрицательный жест.

Вновь слегка улыбнулся, он кивком головы показал на органическую стену.

— Пошли, — сказал он. — Мы опережаем расписание.

— Это будет проблемой? — спросила я, также пользуясь субвокалкой.

Он тихонько, но беззвучно рассмеялся.

— Нет, принцесса. Более того, думаю, когда всё это закончится, я буду должен ужин твоему мужу.

Я не спрашивала у него, что он имел в виду.

Гаренше уговорил дверь создать для нас проём в жидком металле. Нервничая, я посмотрела на камеры, которые видела в углах комнаты, но Гаренше отмахнулся от моих страхов. Когда я посмотрела на Врега, он улыбнулся.

— Визуальное наблюдение уже не работает, принцесса. Не волнуйся. Гар хорош в своём деле.

Кивнув, я переключилась обратно на планы, соединяя мысленную картинку с чертежами, которые изучала перед приходом сюда.

Я опять поразилась тому, что Ревик не только позволил мне участвовать, но и похоже, искренне хотел моего участия. Прежний Ревик оставил бы меня в вертолёте с каким-нибудь незначительным заданием — это при условии, что он не приковал бы меня к сиденью и не приказал кому-нибудь для гарантии держать меня под прицелом. Паранойя — это очень мягкое описание его прежних взглядов на мою безопасность.

Этот новый Ревик лишь спросил у меня, не против ли я пойти без него. Он не объяснил толком, зачем, только сказал, что ему нужно разделить нас по тактическим причинам.

Он находился в здании Секретариата уже больше часа, когда наш вертолёт приземлился. Врег предостерёг меня ещё в Рио, что Ревик мало сумеет помочь нам на предварительных этапах нашей работы здесь, поскольку он находится в десяти с лишним кварталах отсюда и занят своими частями операции.

Мы направлялись за главным призом, то есть, за самим главным процессором.

Ревик надзирал за разрушением органических интерфейсов и временных серверов, а также координировал операцию в целом, включая транспорт для отступления и команды, работающие над устранением спутников и органических хранилищ в разных уголках света. Поскольку здание Секретариата СКАРБ также служило местом содержания заключённых, он также взял на себя задачу вывести их из тесных камер на крышу.

Он не говорил этого прямым текстом, но я понимала, что если нам кого-то и придётся убить, то это случится именно там. Офисы Секретариата будут полны персонала, даже посреди ночи, и непременно что-нибудь пойдёт не по плану или выйдет из-под контроля.

Судя по его словам, я также подозревала, что он очень не хотел, чтобы я хоть сколько-нибудь приближалась к тем камерам. Я не могла винить его, учитывая, как я отреагировала на ту версию, которую они сконструировали после взлома камер наблюдения.

По шкале чрезмерного желания защитить это тянуло на двоечку, максимум на троечку.

Я смотрела, как Врег проскальзывает в проём в стене, созданный Гаренше. Обернувшись на меня, заместитель Ревика взял меня за руку и повёл за собой. Я ощутила в этом жесте оберегание, но в то же время иное смятение эмоций, словно он всё ещё осмысливал, что случилось в комнате с генератором.

До меня дошло, что он благодарен за то, что остался в живых.

По другую сторону двери он жестом показал мне, что хочет, чтобы я пошла вперёд.

Я впервые заметила, что органический пистолет, крепившийся к его предплечью, был живым. Я посмотрела на Джакса и Никку и увидела, что их оружие тоже включено. Я шла примерно посередине строя разведчиков, Врег и Гаренше шли за мной, а Никка, Ике, Локи и видящий с индийской внешностью, Джакс, впереди.

Я гадала, не стоит ли мне тоже активировать своё оружие. Пораскинув мозгами, я решила подождать относительно весомой причины — ну, или пока я хотя бы не успокоюсь, чтобы ненароком не пристрелить какого-нибудь видящего перед собой.

Я окинула взглядом новое помещение, в которое мы вошли.

Я вспомнила слова Врега, когда он вводил меня в курс этой части операции в небольшом ангаре аэропорта в Сантосе. Ревик находился в соседней комнате, работал над какими-то транспортными сложностями, пока Врег рассказывал мне весь план. Я уловила и в этом намеренность. Ревик знал, что я не имела военной подготовки, и хотел убедиться, что я сумею хорошо координироваться с Врегом.

Зная его, он, наверное, хотел также убедиться, что я могу следовать приказам.

Однако слушая, как Врег рассказывает нашу роль во всём этом, я испытывала недоумение.

— Так зачем мы вообще ему там понадобились? — спросила я у Врега. — Если он может работать телекинезом на расстоянии, почему тогда не поручить нам помочь ему в здании Секретариата?

Врег лишь улыбнулся.

— Ты очень веришь в способности своего супруга, — сказал он, и его губы со шрамом дрогнули, когда он посмотрел на других. Переведя взгляд вслед за ним, я увидела, как они улыбаются, но не почувствовала в этом никакого злого намерения. Я также не слышала снисходительности в тоне Врега, когда он ответил мне.

— Нет, сестра, — сказал он. — Даже Сайримн не может работать вслепую на таком расстоянии. Дело не столько в расстоянии как таковом, сколько в ограниченности. Он должен иметь очень, очень точную информацию, чтобы аккуратно воздействовать телекинезом. Обычно ему пришлось бы пойти с нами и увидеть планировку своими глазами.

— Так почему он в этот раз не пошёл сам? — спросила я.

Врег улыбнулся.

— Потому что ему это не нужно. Ты будешь там, принцесса. Он сможет видеть через тебя так же ясно, как если бы сам находился в комнате. Как только мы окажемся внутри, он использует твои глаза и информацию, которую мы дадим ему относительно источников питания, и тогда он определит, как лучше всего уничтожить их физические машины.

— Если мы все будем там, пока он этим занимается, разве мы не рискуем сами взлететь на воздух? — я слабо улыбнулась, обводя взглядом остальных.

— Думаю, в этом он будет осторожен, — сказал Врег, улыбнувшись в ответ.

Никка обернулась на нас, тоже широко улыбаясь и продолжая складывать бронежилеты.

— Ну, может, за исключением Гара, — сказала она, ударив крупного видящего по плечу. — Может, он позволит кое-какому заплутавшему телекинетическому удару пару раз стукнуть его башкой о стену. Попытается вбить в него немного здравого смысла.

— Эй, — отозвался Гаренше. — А кто проведёт вас мимо органики? Кто, если не повелитель машин?

— Твоя машина-подружка? — расхохоталась Никка.

Теперь мои губы немного дрогнули при этом воспоминании.

А ещё оно вернуло тот шепоток страха.

Я очень не хотела, чтобы эти люди погибли.

Разведчики разошлись вокруг спереди и сзади, и я позволила себе просканировать взглядом вверх.

Гладкие, похожие на цистерны резервуары из составного органического металла тянулись на несколько этажей ввысь по обе стороны, оставляя между собой коридор, уставленный лестницами и одиночными панелями управлениями. Лестницы поднимались до самого верха 15-метровых резервуаров, устремляясь вдоль их округлых боков. Толстые трубы, внутри которых спокойно прошла бы собака, выходили из самих цистерн в небольшие проходы между ними. Похожие на шестерёнки вентили располагались рядом с длинными панелями управления в основании цистерн, и они выглядели на удивление анахроничными, словно им место на старом корабле.

Я попыталась связать это с планами, которые изучала вместе с Врегом, и вспомнила что-то про резервуары с охлаждающими жидкостями. Но эти штуки чертовски огромные для таких резервуаров, какой бы крупной ни оказалась комната с мёртвыми машинами, ждущая впереди.

Я задавалась вопросом, для чего на самом деле использовалась эта комната, и внезапно заподозрила, что Ревик мне чего-то недоговаривает.

А может, Ревик сам чего-то не знал.

Движение вызвало рябь конструкции и отвлекло моё внимание от цистерн.

Я послала импульс через щит.

«Люди впереди. Минимум четверо. Не видящие».

Когда я обернулась, Врег смотрел на меня. Он поднял ладонь для остальных, которые тоже тут же остановились, ощутив посланный мной импульс.

Врег использовал серию жестов руками, чтобы показать, где он хотел расположить всех.

Я вновь пробежалась по территории вокруг.

Люди, на которых я наткнулась, казались техниками, но учитывая, где мы находились, я не могла быть абсолютно уверена. Сейчас середина ночи, но Ревик сказал, что подземные учреждения никогда не пустуют полностью. Они могли держать здесь людей 24/7, хоть в качестве мер безопасности, хоть по каким-то техническим причинам.

И всё же присутствие их четверых разом в одном месте заставляло меня понервничать.

Просканировав их ещё раз, я ощутила, как моя паранойя усиливается.

Я честно не могла сказать, был ли этот страх вызван каким-то серьёзным основанием, или просто чем дольше мы здесь находились, тем сильнее я нервничала.

Если хоть один из людей, которых я ощутила, активирует сигнал тревоги, то нам придётся выстрелами прокладывать себе путь к отступлению. Мы зашли уже слишком далеко, чтобы другие варианты казались вероятными, особенно если к нам спустятся военные отряды СКАРБ. Плюс, учитывая, что стояло на кону, и как далеко мы зашли, я предполагала, что мы хотя бы попытаемся завершить операцию, даже если нас раскроют.

Ну, если только их реакция не обрушится на нас так быстро, что такой вариант даже нельзя будет рассматривать.

Я вновь осознала, что эта операция пройдёт бескровно только в том случае, если всё пройдёт без сучка, без задоринки. А ещё я осознала, какой я была тупой, раз не понимала этого, пока не зашла так далеко.

События всегда могут пойти не по плану, разве не так сказал Ревик?

А ещё он говорил, что что-нибудь непременно пойдёт не так. Это само собой разумеющееся в любой полевой операции. Ничто и никогда не шло в точности по плану. Он говорил, что план служил отправной точкой, но управление любой операцией в полевых условиях сводилось к поправкам по мере развития событий, к маленьким корректировкам курса или кардинальным переменам в зависимости от того, как всё складывалось.

В то время всё это казалось мне логичным — в теории.

Я слушала, как они шутят про операцию, которую они чуть не запороли потому, что швейцар оказался не на должном месте, а дрочил в туалете на портативное видео. Они рассказывали истории об операциях, которые пошли псу под хвост из-за неполадок с оборудованием; из-за ложных разведданных от разведчика, который работал на обе стороны; из-за дерьмовой проводки, которая не дала открыться двери в хранилище, когда они пытались вломиться туда и украсть органические машины.

Подумав обо всём этом сейчас и просканировав вперёд, мой разум слетел с катушек.

Что, если у них имелись охранники, которые посылали импульсы света и маскировали свои личности, притворяясь людьми, безвредными или попросту невидимыми?

В конце концов, разве мы занимались не тем же самым?

Им нужно всего-то активировать тревогу.

При этой мысли я остановилась посреди прохода как вкопанная.

Я вновь быстро просканировала людей. Пронизав их своим светом, я изменила свою частоту, пронзив щит, который ощущался как несколько сотен шёлковых ниточек — и надеясь, что моё проникновение достаточно деликатно, и они его не почувствуют.

Щит вокруг них засветился как рождественская ёлка.

Четыре человека по-прежнему находились там, но они были уже не одни.

Шестеро видящих. Четверо из них тоже были техниками.

У двух имелось оружие — так что эти двое, скорее всего, были какой-то охраной. Из быстрого сканирования я не могла получить точной информации о том, что это за оружие, или кто они такие, но то, что у них при себе имелось, вибрировало на частоте, которая мне совсем не нравилась.

Одежду и фартуки четырёх видящих-техников покрывала какая-то жидкость. То же «что-то» покрывало толстые резиновые перчатки, которые доходили им до самых плеч. Поскольку теперь они были менее прикрыты своим светом, я даже уловила от одного из них проблески мыслей.

«Что-то не так со смесью, — услышала я. — Что-то из нового гниёт, не соединяется с полуфабрикатом… нужна новая поставка, может, в этот раз моложе».

Отключившись, я осознала, почему это меня тревожило.

Волна тошноты ударила по мне, как только мысль отложилась в сознании.

По мере того, как эта мысль складывалась со словами техника и другими вещами, я ощутила тошноту — такую сильную, что я едва не выблевала содержимое желудка прямо на пол. Вытеснив это осознание из своего света, я заставила себя думать, сосредоточиться на удерживании щита, но это тошнотворное ощущение усилилось, когда я посмотрела на цистерны.

Они здесь строят органические машины. Они используют для этого тела видящих.

Я стиснула руку Врега.

Врег посмотрел мне в глаза. Взглянув ему в лицо, я поняла и почувствовала, что он уловил всё, включая последнюю часть — благодаря конструкции и нашей непосредственной близости друг к другу. Сделав очередную серию жестов руками, он показал на Никку и другого видящего, которого звали Тороу, кажется.

Я поняла лишь несколько жестов.

— Оставайтесь с Мостом, — показал он с суровым выражением лица.

Повернувшись, он трусцой побежал вперёд, двигаясь совершенно бесшумно.

Я держала свой свет подальше от видящих, которых ощутила, но продолжала наблюдать за ними какой-то частью своего света, и одновременно обернула более тесным щитом Врега и видящих, которые ушли с ним.

Никка взяла меня за руку и затащила вместе с собой между цистерн, и мы продолжили двигаться по проходу в том же направлении, что и прежде.

Я видела, как она смотрит на меня так, будто что-то могла прочесть по моему лицу.

Она выглядела обеспокоенной.

Вот уже не в первый раз я чертовски сильно пожалела, что не владею языком жестов.

Вся группа теперь ощущалась напряжённой, взвинченной. Заметив, что созданный мною белый щит начинает менять чистоту, я переключилась.

Отвлечение помогло.

Я сильно потянула сверху, используя свой aleimi, чтобы вызвать ещё больше того белого света. Я омыла им верх щита, чтобы успокоить их, помочь мыслить ясно.

Через считанные секунды я ощутила, что группа начинает стабилизироваться. Когда я в следующий раз взглянула на Никку, она уставилась на меня с неприкрытым изумлением в глазах.

Она крепче стиснула мою руку, и в этот раз я ощущала в её пальцах желание защитить. Кивком головы она показала, что хочет, чтобы мы подошли ближе к главным дверям, которые вели в комнату с главным процессором.

Кивнув, я последовала за ней, внезапно осознав, что вся команда теперь внезапно концентрировалась на мне, а не на Вреге.

Я чувствовала его впереди, с Джаксом и Локи. Я занервничала ещё сильнее, осознав, что он может физически видеть группу видящих-техников и их телохранителей. Через щит я поняла, что два охранника были военными СКАРБ.

Один из других видящих также чем-то отличался, словно…

«Охрана Чёрной Стрелы», — получила я через конструкцию.

Врег уже не видел людей. Он не решался устранять охранников, пока не определил местоположение людей, так как он беспокоился, вдруг они услышат расправу над видящими.

Я посмотрела на Никку.

— Ты можешь отправить кого-нибудь вырубить людей? — спросила я Врега через субвокалку. — Если я покажу тебе, где они?

Я ощутила удивление Врега. Затем я ощутила его подтверждение прямо перед тем, как Никка посмотрела на Гаренше, который послал сигнал обратно Врегу.

Гаренше и Ике исчезли, бесшумно побежав в другой конец длинного коридора.

Я послала Врегу ещё один слабый импульс, когда они оказались в пределах видимости, и сказала ему действовать.

— Пусть Гар оставит одного, — сказала я ему. — Человека.

Я ощутила его понимание.

Внутри щита я увидела девять выстрелов команды, первая партия случилась почти одновременно, за ней последовало ещё три быстрых залпа. С каждым выстрелом пистолеты оставляли лишь бледные выхлопы, беззвучные внутри Барьера. В самой комнате любой физический шум, производимый оружием, должно быть, заглушался гулом работающих машин и оборудования.

Я вздрогнула — затем осознала, что это не пули.

Дротики вылетали из органического оружия на запястьях команды, попадая в горла и груди видящих и людей. Они сосредоточились на солдатах СКАРБ с огневой мощью, конечно же, а затем на видящих-техников, включая того, что из «Чёрной Стрелы».

Что бы они ни заправили в эти дротики, работало это быстро. Оно уложило видящих и людей практически мгновенно — опять-таки, без единого звука.

В то же мгновение я ощутила дрожь в Барьере от Ике и Гаренше, когда те нейтрализовали одного человека, не вырубая его, заломили руки за спину и обыскали на предмет органики и коммуникационных устройств.

Я скорректировала щит, чтобы он всё скомпенсировал, уплотнила его вокруг человека на тот случай, если у того имелся способ общаться с кем-то извне. Я ничего не ощущала.

Обоюдными усилиями они почти бесшумно взяли человека под контроль.

Я чувствовала, как группа опять коллективно выдохнула.

Никка опустила губы к самому моему уху.

— Есть другие, Высокочтимый Мост?

Её голос доносился едва слышным шёпотом.

Я позволила своему свету проникнуть под конструкцию, которую я ощущала над нашей. Осмотревшись, я запечатлела кадр, затем вернулась.

— Ещё шестеро людей, — сказала я Врегу. — Все рассредоточены. Все работают над машинами, убираются или занимаются обслуживанием. Никого в главной комнате. Не думаю, что они приблизятся к нам, так что возможно, лучше оставить их в покое. Двое близки к дверям, так что я бы не хотела, чтобы они валялись там, — я помедлила. — Я не ощущаю больше видящих. Дохренища наблюдает за этим местом из конструкции, но я не вижу утечек.

Получив перевод этого от Локи, который вернулся наперёд Врега, Никка моргнула, уставившись на меня, затем широко улыбнулась. Отдав мне честь, она повернулась к остальным и передала сообщение на языке жестов.

Затем мы все быстро направились в сторону Врега, который стоял возле нижней двери, ведущей в комнату, где хранился главный компьютер с информацией.

Ике и Гаренше тащили человека между собой.

Я видела остекленевшие глаза и знала, что они подавляют его.

Он даже выглядел как лабораторный техник. Кудрявые каштановые волосы, смуглая кожа, очки в чёрной оправе. Отрешённые карие глаза казались счастливыми, словно он задремал перед камином после плотного ужина — а может, просто сделал большую затяжку дымом hiri.

Когда я добралась до Врега, он опять стиснул мою руку, и его тёплые глаза выражали открытую привязанность.

— Мост, — произнёс он субвокально. — Ты просто богиня, — он показал на человека. — Зачем он тебе понадобился?

Я ощутила, как сжались мои челюсти. Не отвечая Врегу, я подошла к человеку.

— Спроси у него, что в цистернах, — сказала я Врегу.

Врег показал серию жестов Ике, который удерживал разум человека.

Лицо техника просияло — предположительно в тот же момент, когда он услышал вопрос.

— Первоклассная биосмесь… лучшая из лучших, серьёзно…

— Для кого? — спросила я Врега.

— Военного образца, — человек улыбнулся. — Можно делать что угодно, правда! Лучшая из лучших… реально лучшая из лучших…

— Где источник материала?

— Привозной, — та же довольная улыбка. — Привозной… подпольный. Главный лагерь. Возле Мануса… всё, что мы захотим… любого возраста, пола, этнической принадлежности… все, что нам понадобится…

Я до боли стиснула челюсти и посмотрела на Врега.

— В данный момент ничего нельзя предпринять, — нейтрально сказал Врег.

— Вы знали об этом? — спросила я у него.

Он показал отрицательный жест, посмотрев на цистерны. Я тоже ощущала в нём тошноту. Достаточно сильную, чтобы понять — до сих пор он скрывал её от меня.

— Нет, принцесса, — сказал он. — Должно быть, чертежи были ошибочными. Обычное дело в таких заведениях. Они скрывают такие вещи. Подделывают планы. Стирают людей после этого, понимаешь? Чтобы на них не насели защитники прав видящих, — он посмотрел мне в глаза, сжав мою ладонь. — Эй, принцесса. Ты в порядке?

Я покачала головой, сдерживая слезы, навернувшиеся на глаза.

Я зло смахнула их и показала жестом на человека.

— Вырубите этот кусок дерьма, — я закусила губу, подавляя ту часть себя, которая желала сделать с ним кое-что похуже.

По жесту Врега видящие сделали так, как я сказала.

Я смотрела, как глаза человека пустеют и закрываются. Он обмяк в их руках, и Ике с Джаксом оттащили его за одну из машин, чтобы не было видно с главного этажа.

Я наблюдала за их работой, ощущая на себе взгляд Врега.

Я хотела спросить его про лаборатории, про то, что ещё у них может иметься на месте, но отбросила это и заставила себя сосредоточиться на нашей цели.

Переведя взгляд, я увидела в глазах Врега сочувствие.

— Позови своего мужа, — произнёс он субвокально. — Один сигнал. Используй структуру, которую ты с ним делишь, — он бегло подсветил её над моей головой. — Нам нужно, чтобы он открыл дверь, Высокочтимый Мост.

Я проследила взглядом туда, куда показывала его рука, и сосредоточилась на старомодном запирающем механизме из железа. Похоже, он состоял как минимум из десяти замков, для каждого из которых требовался ключ. Рядом с ними находилась обычная клавиатура с приподнятыми клавишами.

Я не видела здесь ничего хоть отдалённо органического.

Какая ирония, учитывая, что мерцало в цистернах позади нас.

— Он может провести нас туда? — уточнила я, невольно находясь под впечатлением.

— Да, принцесса, — затем он широко улыбнулся и стиснул моё плечо. Я ощутила прилив его света, чувствовала, что он пытается меня подбодрить. — Позови его, — настаивал он. — Жалко только, что я не сумею увидеть лицо босса в этот момент.

Поколебавшись, я всмотрелась в лицо Врега, вновь сосредоточившись на работе, ради которой мы сюда пришли. Должно быть, мы отклонились от расписания — может, ещё и потому, что я захотела допросить человека. Всё занимало слишком много времени — разумная машина, лабораторные техники, солдаты СКАРБ.

С другой стороны, ничто не привело к грандиозной катастрофе — по крайней мере, пока. Хоть я и чувствовала себя так, будто меня вот-вот инфаркт хватит, но в остальном мне казалось, что дела идут относительно хорошо, насколько это возможно. Все определённо могло быть намного хуже.

Я посмотрела на остальных и увидела на их лицах улыбки.

Сделав вдох, я сосредоточилась на той структуре, которая образовывала часть моей связи с Ревиком.

Я тихонько послала ему сигнал — так, как они мне показали в Сантосе.

Его присутствие тут же окружило меня. Я ощутила его удивление, затем проблеск тревоги.

«Что не так?»

«Ничего, — подумав о цистернах, я поправилась: — Я потом тебе расскажу. Мы у двери. Они сказали позвать тебя».

«Вы там?»

«Да, — я взглянула на остальных, которые всё ещё широко улыбались мне. Я выдавила улыбку, используя белый свет, чтобы улучшить своё настроение. — Ты хочешь впустить нас? Им тут пришла в голову безумная идея, будто ты можешь сломать шестнадцать замков, просто посмотрев на них».

Последовала пауза. Затем я ощутила от него импульс густого жара, от которого у меня перехватило дыхание. Я почувствовала, как мои щеки заливает румянцем.

«Дорогой, — послала я. — Сейчас не время…»

«Ты понятия не имеешь, каким стояком ты только что меня наградила, — послал он в ответ. — Иисусе, Элисон, да вы на добрых сорок минут опережаете расписание. Ты это знала?»

Я немного недоуменно посмотрела на остальных.

«Они сказали, что всё хорошо».

«Это ты сделала?»

«Нет, — послала я. — Ну то есть… мы всё это сделали».

Последовало очередное молчание. «С тобой всё хорошо?» — послал он.

«Нормально. Я потом объясню, обещаю. Это не повлияет на операцию».

Его тепло вновь окружило меня импульсом. «Покажи мне дверь, любовь моя».

Повернувшись, я согнала с лица румянец, вызванный его светом, и сосредоточилась на внешней стороне металлической двери. Я позволила своим глазам и свету пробежаться по каждому замку, вдаваясь в детали, когда он направлял меня. Я наблюдала за тем, как он работает, переходя от замка к замку, используя мой свет наряду со своим, чтобы сломать или вскрыть каждый из засовов. Он был дотошным, сосредоточенным, и я видела, как его свет делает такие вещи, которых я не видела ни в чьём другом aleimi. Большая часть его действий переполнила меня недоумением, пока я пыталась сообразить, как ему это удаётся.

Он никогда прежде не позволял мне по-настоящему увидеть эту свою сторону. Теперь, наблюдая за ним в действии, я поймала себя на том, что кусаю губу и пытаюсь скрыть от него своё изумление.

Неудивительно, что другие видящие его боготворили. К концу процесса я так глубоко оказалась в его свете, что возбудилась и с трудом скрывала это от него.

Наконец, он, похоже, удовлетворился.

«Ладно, пробуйте».

Я кивнула Джаксу, который стоял ближе всех к двери.

«Не открывайте пока что. Не нараспашку».

Врег показал жест Джаксу.

Видящий протянул руку и дёрнул L-образную ручку. Раздался громкий звучный щелчок, затем дверь приоткрылась на щёлку. Однако он не потянул её дальше, даже не вывел из дверного проёма.

Вместо этого Джакс выжидающе посмотрел на меня.

«Ты супергерой, — послала я Ревику. — Открылось».

«Скажи им, что сейчас я отключаю камеры, — послал он. — Я пошлю тебе сигнал, когда вам можно будет входить. Ждите сигнала».

«Поняла», — отозвалась я.

«Когда мы вернёмся, я вытрахаю тебе все мозги, — послал он вместе с очередным импульсом жара. — Боги, детка. Ты просто невероятная…»

Прежде чем я успела сформулировать ответ, он испарился из моего света.

Когда я посмотрела на Врега, он широко улыбался.

— Ты краснеешь, принцесса, — сказал он через субвокалку. — Я так понимаю, он доволен?

В этот самый момент я ощутила в своём свете сигнал.

— Камеры отключены, — сказала я ему, избегая его взгляда.

Он бесшумно усмехнулся, когда Джакс открыл дверь, издавшую протяжный скрип.

Он осторожно заглянул в образовавшийся проем. Я смотрела, как Джакс тоже расплывается в широкой улыбке, затем переступает приподнятый порог и входит в комнату. За порогом я уже слышала громкий гул машин.

— После тебя, принцесса, — сказал Врег, всё ещё улыбаясь мне.

Покачав головой и слегка смутившись, я закатила глаза и пошла следом за Никкой, тогда как Врег протянул руку и показал мне шагать впереди него.

Я осознала, что они сумели отвлечь меня от цистерн, и испытала благодарность в адрес Врега за то, что помог мне сосредоточиться.

А ещё мне пришло в голову, что там с большей вероятностью находилась их семья, чем моя, так что если они могли отложить эмоции в сторону, то и я определённо могла.

Когда я переступила порог стальной двери, я осознала кое-что ещё.

Теперь я официально террористка.