Майор Громов

Дурак тот, кто не может спрятать свою мудрость

— И что ты думаешь? — Спросила Лариса, как только мы оказались дома. У меня, естественно, дома. — Молчишь всю дорогу. Я предполагала, мы обсудим все. Ну, ладно, в метро было не с руки. Теперь можно ведь.

Вопрос ее относился к сложившейся ситуации, которая совсем не радовала. Хотя, в тех обстоятельствах, которые есть, казалось бы, какая уже, к чертовой матери, разница. Но разница, блин, имеется. И не маленькая. Перспектива участия подполковника Иванова поворачивает проблему другим боком. Хреновым боком, скажем прямо.

Я в этот момент, когда Лариса задала вопрос, как раз открывал дверь, поэтому ответить ей не успел. Хотя думал о насущной теме всю дорогу. В квартире было подозрительно тихо. Я, конечно, не помню, чтоб в какой-то из двух жизней у меня имелись питомцы, но если верить всяким фильмам, то собаки, как правило, встречают хозяев у порога, когда те возвращаются с работы. Прыгают, лают, тычутся мордой. В общем, всячески демонстрируют счастье и восторг. Нас же не встречал никто.

Я этой уличной псине, которую притащила стажёрка, не хозяин, да и она тоже, но ради приличия Мухтар мог бы показать радость.

Я снял ботинки, прошел по коридору и заглянул в кухню. Собаки не было. Заглянул в спальню.

— Твою ж мать…

В спальне собаки тоже не было. И мне кажется, я понимаю, почему. Эта неблагодарная уличная дрянь спряталась от праведного гнева хозяина квартиры. А точнее, от моего праведного гнева.

— Я сейчас эту сволочь сдам на фарш…

Мой голос даже как-то сел. Звучал низко, с хрипотцой. Но это вовсе не потому что хотелось выглядеть брутальным перед Ларисой. А потому что хотелось реально взять псину и сдать ее корейцам. Безвозмездно, то есть даром.

В комнате творился самый настоящий мандец. Моя родная, а я уже воспринимал ее как родную, постель выглядела так, будто ее драли срок восемь росомах и до кучи еще какой-то особо опасный зверь.

Подушки, полностью разорванные, валялись на полу. Штора на окне висела, как сопля, на одном колечке. Повсюду были разбросаны куски чего-то непонятного. Они так отвратно выглядели, что я даже не уверен, хочу ли знать их происхождение. Несомненно одно, совсем недавно эти куски активно жевали.

— Убью… — Прошипел я сквозь сцепленные зубы, потом с чувством произнес несколько матерных слов, не стесняясь Ларисы, и начал поиски.

— Алексей! Не надо! Это он с тоски! Одиночество, понимаешь?! — Стажерка бегала за мной след в след, пытаясь ухватить какую-то часть моего тела. Любую. Лишь бы удержать на месте. Потому что я был зол. Очень сильно зол. Неблагодарная уличная дрянь! Не Лариса, конечно. Собака.

— С тоски?! Какая, на хрен, тоска? Эту сволочь с улицы притащили в дом. Накормили. Напоили. Мухтар! Мухтар, гадина такая!

Видимо, не зря уличных собак называют самыми умными. Псина упорно не подавала признаков своего присутствия. Представить не могу, где спряталась эта сволочь. Но когда найду… Сделаю что-то нехорошее.

— Алексей, прошу тебя…давай поговорим. Алексей…

Стажёрка не оставляла попыток угомонить мое кровожадное настроение. Другой вопрос, что эти попытки оставались безуспешными.

— А-а-а-а-а… — Я вылез из-под кровати, отряхивая колени. Надеялся, Мухтар спрятался там. Ни хрена подобного. — Хитрая тварь выбрала место, где я не буду его искать…Какое? Хм…

Покрутил головой, пытаясь мыслить, как чертов пес. В шкафу его тоже нет. Хотя, дверцы там просто открывались, а не отодвигались в сторону. По идее, собака вполне могла забраться внутрь. За комнатными дверьми, в туалете, в кухне — нигде пса не было. Долбаный собачий ниндзя словно сквозь землю провалился.

В этот момент послышался шорох со стороны балкона. Я бы, может, не обратил внимания, но жажда мести обострила, видимо, мой слух. Подскочил к двери, заглянул на балкон. Там с видом обиженного жизнью создания сидел чертов пес. Наверное, он ухитрился выйти, когда дверь была приоткрыта. А я помню, что специально не закрывал ее плотно. Привычка проветривать помещение. Но потом, похоже, дверь захлопнулась, может, от ветра, и Мухтар остался сидеть на балконе. К его, между прочим, счастью.

— Алексей! Нет!

Лариса проскользнула под моей рукой, которой я потянулся к створке, прижалась к ней спиной, раскрывшись словно ополоумевшая птица.

— Не трогай его!

— Никто не собирается трогать этот блохастый коврик. Я его с балкона выкину, да и все. Делов-то.

Осторожно, но крепко, взял стажёрку за плечи и одним рывком отодвинул в сторону.

Открыл дверь, уставился на собаку, размышляя, как наказать Мухтара за бардак. Лариса что-то пискнула, всхлипнула, а потом рванула прочь из спальни. Она, похоже, реально решила, будто я — садист. А я не садист. Я просто не хочу, чтоб мое жилище превращалось в мусорку.

— Ну, что?

Мухтар смотрел на меня грустными преданными глазами. На улице было не так уж морозно, но хрен его знает, сколько времени этот гадский пес провел на балконе. Главное, что после быстрого изучения территории стало понятно, отходов жизнедеятельности нет. А то вообще было бы черт знает что.

— Алексей! Алексей, посмотри на меня!

Лариса упорно не хотела успокаиваться. Она снова прибежала в спальню и теперь стояла за мной спиной.

— Две минуты! Одну! — Настырная девица что-то явно от меня хотела.

Я обернулся.

Стажёрка стояла посреди комнаты, зажимая в руке кухонный нож. Прямо скажем, самый большой кухонный нож, который имелся в квартире.

— Ты чокнулась? — Спросил я первое, что пришло в голову. Просто еще не до конца понимал, что именно она хочет сделать. Убить себя? Убить меня? Убить Мухтара? Смешно, конечно, и естественно все три версии это — прикол. Но в любом случае женщина с ножом в руке — слегка нервирующее зрелище.

— Я — киборг! — С пафосом выкрикнула Лариса, а потом подняла свободную руку, разжала ладонь и полоснула по ней ножом. Со всей дури, между прочим.

В эти несколько секунд, которые пронеслись между моментом, когда прозвучала очень дебильная фраза, и когда лезвие разрезало женскую руку, я успел подумать, зря для своих откровений выбрал Ларису. Возможно, Василий был прекрасным человеком, но вот у его сестры с башкой явные проблемы.

Однако, буквально следом пришлось пересмотреть свои мысли по этому поводу.

Я, само собой, кинулся к экзальтированной девице, которая ради собаки, еще вчера ей незнакомой, режет себе руки. Кинулся, конечно, с матом и желанием помочь. Сейчас эта дура зальёт мне всю комнату своей кровью. Это — первое. Второе — то, с какой силой она полоснула по руке, говорит о том, что ей точно понадобиться помощь. Там, наверное, до кости будет рана.

А вот хрен!

Когда оказался рядом, схватил ее за запястье и рванул кусок от простыни, валявшейся на полу, все равно она превратилась в тряпку, выяснилось вдруг, что…

— Крови нет… — Я поднял охреневший взгляд на Ларису.

Ее ладонь реально выглядела…черт…да я не знаю, как она выглядела. Просто кожа была разрезана. Да. И, прости Господи, мясо тоже. Плоть. Я видел даже как выглядит женская ладонь изнутри. Потому что края раны разошлись в разные стороны. Но крови, сука, не было! Плоть была. Крови не было!

— Ну, вот. Вот… — Она сунула мне ладонь под нос. — Говорю, я — киборг.

— Это…вообще бред какой-то…

Я попятился назад, пока не уперся в балконную дверь, чуть не прищемив Мухтара, который как раз в этот момент попытался выбраться в комнату.

— Ты же — сестра Василия. А Василий, кто тогда? — Я нервно хохотнул. — Терминатор?

— Не знаю, кто такой терминатор… — Лариса задумчиво поморщилась. — Но знаю, кто такой киборг. А Василий…да, он мой брат. Меня взяли ребенком. Можно сказать, удочерили…

— Да хватит! — Я осторожно, мелкими шагами, обошел стажерку, будто она могла на меня кинуться.

Просто мой мозг отказывался принимать информацию. Ладно, это зеленая хреновина. Ладно роботы-автоматы на улицах и летающие машины. Бог с ними. Даже Гагарина, живущего почти сотню лет, я готов признать реальным. Но…какой, черту, киборг?

— В смысле ребёнком? Ребенок — это маленькое существо. Оно должно расти. А как ты стала…ну… — Я изобразил в воздухе женский силуэт. С формами. — Так. Подожди…

Рванул в кухню. Подошел к шкафчикам и принялся открывать дверцы, одну за одной.

— В этом доме, блин, есть алкоголь?! Водка, вино, пиво? Спирт, на худой случай. Тройной одеколон. Мне нужно выпить. Срочно.

— Это стресс, я понимаю. — Лариса нарисовалась в дверях, но в кухню пока заходить не торопилась. И это очень правильно. Ее близость меня немного нервировала. Киборги в моем сознании упорно ассоциировались со всякими механическими убийцами. Они точно не выглядели, как барышня с тонкой душевной организацией и полнейшим отсутствием вкуса при выборе вещей.

— Правда?! — Я обернулся через плечо, посмотрел на нее выразительным взглядом. — Везет тебе. Хоть кто-то хоть что-то понимает…

Наконец в одном из шкафчиков обнаружилась бутылка «столичной». Я схватил стакан, плеснул туда сразу грамм сто и залпом выпил. Даже не поморщился. Потом мой взгляд упал на плиту. Ту самую плиту, в которой сидела зелёная жижа. Или лежала…

— Сука…какая-то Алиса с Мелафоном. Честное слово… В тебе тоже эта хрень? Ну, вот этот ваш материал?

— Нет, я не Алиса. — Стажёрка покачала головой. — Алексей, ну послушай. Я же пытаюсь тебе все объяснить. Василий — мой брат. Да. Меня взяли его родители в семью. Воспитывали. Я не знаю, как ты себе это представляешь, но я точно такая же, как и ты. В смысле… Как обычные люди. Почти… За исключением маленьких особенностей. Нас всего было создано пять экземпляров. Это такой, можно сказать, эксперимент. Просто наши родители, они ученые. А на примере меня и мне подобных было решено проверить, возможно ли существование нового вида.

— Стоп! — Я оперся о стол руками, покачал головой, пытаясь переварить информацию. — Так…секундочку…

Взял бутылку, налил еще в стакан, выпил, выдохнул.

— Хорошая водка. — Не знаю, зачем я сказал это Ларисе. — Даже закусывать не нужно. Слушай…давай сделаем паузу. Я еще после разговора с операми в себя не пришел. А тут такие новости. И вообще…мне надо присесть.

— А Тимофей, между прочим, знает…И ничего… — Обиженно сообщила мне стажёрка.

— Вот я очень! Очень рад за Тимофея. — Вытащил из-под стола табуретку и плюхнулся на нее задницей.

В башке был полный сумбур. Я реально еще не до конца осмыслил то, о чем мы говорили в отделе, насчет Семеныча, а тут — новый удар обухом по голове.

После того, как Лариса высказала свою фантастическую версию, будто убитый директор связан с, прости господи, Гагариным, после того, как мы вспомнили, что инициированная подполковником проверка дома выглядит очень странно, я и Рябушкиным одновременно пришли к мысли, все как-то очень странно.

— Идём-ка покурим… — Сказал Серега, быстрым взглядом окинув кабинет.

— Ты думаешь, тут… — Я не стал договаривать свой вопрос до конца, но старлей и так понял, речь идёт о прослушке.

— Не думаю… — Он пожал плечами, — Но лучше давай выйдем.

Серега схватил куртку и вышел в коридор. Мы с Ларисой, естественно, отправились следом. Стажёрка ещё не до конца понимала, что именно нас с Рябушкиным напрягло. Однако, лишних вопросов не задавала.

Как только оказались во дворе, увидели Тимоху. Он как раз слез с мотоцикла, снял шлем и собирался идти в отдел.

— Оооо…парни. А я к вам. Особо обрадовать нечем…

Тимофей с улыбкой направился навстречу. Но, видимо, у нас со старлеем были такие кислые лица, что улыбка Тимохи по мере его приближения медленно сползала с лица. Когда он подошел совсем близко, от нее не осталось и следа.

— Что-то случилось? — Тимоха посмотрел сначала на Серегу, потом на меня.

— Случилось…Рубаха в жопу засучилась… — Рябушкин вынул из кармана пачку сигарет, зажигалку. Закурил.

Лариса даже не пискнула. Хотя, очевидно, выражение старлея не пришлось ей по душе. Она вообще, я заметил, реагирует на грубость определённым образом. Кто бы мог подумать…. Особенно, в свете открывшихся особенностей ее, скажем так, физиологии.

— Я не понял… — Тимофей посмотрел на Рябушкина, потом на меня. Потом еще, на всякий случай, на Ларису. — Что произошло то? Я вас пару часов не видел всего. Откуда такие рожи… То есть лица.

Тимоха исправился, я так думаю, из-за стажерки.

В двух словах мы обрисовали ему сложившуюся картину. И Тимоху она тоже не обрадовала.

— Твою ж мать… Да ну на хрен…Дай закурить… — Он протянул руку в сторону Рябушкина.

— Ты же бросил. — Старлей снова полез за пачкой в карман.

— Бросишь тут…как же… — Тимофей с досадой покачал головой. — Парни, ну, какая-то хрень выходит…

— Да что ты? — Я усмехнулся. — А мы думаем, как назвать тот факт, что изначально в этот дом нас отправил Семеныч. Оказывается, хрень.

— В общем…что я думаю… — Рябушкин оглянулся на вход в отдел, словно оттуда в данный момент мог показаться предмет нашего разговора, подполковник Иванов. — История и правда выходит странная. Смотрите… Семеныч отправил нас проверить информацию… Какой-то старый стукач из прежних времен нарисовался… Помните, да? Он еще прямо психовал. Мол, идите сейчас. Именно сейчас. Я все пытался соскочить, объяснял, что скоро жить буду в рабочем кабинете. А он ни в какую. И еще…

Рябушкин отправил щелчком в урну окурок, а потом посмотрел на меня.

— Семеныч очень настаивал на твоём присутствии. Мы ведь тебя с другого дела сдернули. Вернее, ты должен был поехать совсем в другое место. А Семеныч велел идти с нами. Сказал, мы — придурки, сами не справимся…а как не справимся? Да? Всего лишь надо было инфу проверить. В общем, парни, ситуация, конечно, жопная. С одной стороны, все, вроде, понятно. Банда есть, это — факт. И мы даже теперь имеем возможность на нее выйти. Эти граждане, что брали форму дворников…через них пойдём. Потом — подтянем ОБХСС. Потрясем директоров. Что-то они должны знать. В любом случае. Тем более, если преступники изначально понимали, товарищи терпилиться не побегут. Вряд ли они сильно концы прятали. Так и на саму банду выйдем. Инкассаторы — это уже будет бонусом к нашей хорошей работе. Но…Права Лариса. Чертовски права. С директором Литейной — хрень какая-то выходит. Дворник там тоже был. Это мы знаем. Следил, как и в других эпизодах. А вот ограбления не было. И это странно. Сразу — убийство. Значит, жертва имела что-то, ставшее причиной этого убийства. И вполне может быть, неведомое «что-то» связано с работой спец института, где у нас заправляет Юрий Алексеевич. Возможно, убитый владел некой информацией. Возможно, знал, где эту информацию достать. Пока не понятно до конца, но есть ощущение, след верный. Вопрос в другом…На кой черт Семеныч отправил нас в этот дом? И на кой черт ему было важно присутствие Лехи. Вот этого пока даже приблизительно понять не могу…

— Думаешь, точно вляпался наш подполковник в какое-то дерьмо? — Тимоха нахмурился и почесал бровь мизинцем. — В принципе… Все мы знаем, Иванов, скажем прямо, не всегда действует честно и правильно. Мы все так действуем. Жизнь заставляет. Но… Сейчас скажу один факт. Да уж…Хреновая история получается… давайте вспомним, как Васька погиб…

Договорить Тимофей не смог. Получил весьма ощутимый тычок в бок от Рябушкина, который глазами показал товарищу на Ларису. Мол, не при сестре…

В итоге, мы договорились встретиться вечером в пивной и обсудить сложившиеся обстоятельства в спокойной атмосфере. Под кружку пивка. Тем более, мне еще интереснее стало узнать про Василия.

Кстати, к Тимохе у меня тоже есть теперь вопросы.

— Успокоился? — Лариса сделала шаг в мод сторону. Но пока осторожно.

— Да. Я вообще охренеть, как спокоен. А теперь…давай ты сядешь и расскажешь мне все, что можешь рассказать.

Я вытащил из-под стола ещё одну табуретку и толкнул ее к Ларисе.