Мастер

Глава 8

Выволочка во дворце была нехилой. Драли всех — Сайлера, Сержа, начальника Королевской Стражи долго, с удовольствием и оргвыводами. Теперь Сержу полагалась охрана не хуже, чем самому Сайлеру.

— Сайлер сказал, что ты что-то придумал изготовить, то, что с твоего мира.

— Да, Ваше Величество, — поклонился Серж. Поклоны уже начали быть привычными, сказывается невольная тренировка. — Оружие, можно сказать, но необычное.

— Ну-ка, ну-ка…

— То, что в нашем мире называют психологическим оружием. Влияние на умы и сердца масс.

— Это как? Массовый гипноз? Да сколько магов должно быть, чтобы внушить хоть что-то этим баранам?

— Нет, Ваше Величество. Удивляюсь, что у вас до этого не дошли. Сейчас новости распространяются в основном газетами и — самое эффективное — слухами. Я же предлагаю замену слухам. У нас это называется радио.

— Что это такое?

— Передача информации посредством электромагнитных волн, если упрощенно.

— Ничего не понял, но продолжай.

— Если не брать техническую сторону вопроса, то выглядит это примерно так — сидит диктор и читает новости, крутит музыку…

— Крутит?

— Воспроизводит записанную ранее музыку. Я думаю, есть такие артефакты?

— Есть, но стоят очень дорого.

— Неважно. Заменим техникой, она будет стоить дешевле.

— Я так понимаю, вы тоже на этом хотите нажиться, а, Сайлер?

— Не без этого, Ваше Величество.

— Хорошо, разрешаю. Принесешь патенты, лично печать поставлю.

— Так вот, Ваше Величество. Новости, музыка, чтение литературы, и, разумеется, выступления Вашего Величества.

— Молодец, барон. Умеешь лизнуть начальству, — хохотнул Азариус.

— А самое главное, как и в любой пропаганде — враги плохие, у них все ужасно, мы хорошие, добрые и умные и у нас все замечательно.

— Это понятно. Да, барон, не думал, что и в этом вы смыслите.

— Ваше Величество, там весь мир держится на пропаганде и так называемой информационной войне. Когда воюют не оружием, а словами. Не брезгуют любой грязью и подтасовкой фактов, пускают нужную информацию в нужное время, и самое главное — не нужны доказательства, как всегда «всем все ясно».

— Убедил. Наработки в этой твоей информационной войне займется Сайлер и…

— Я думаю, глава Совета герцог ван Гоз, Ваше Величество. Он отвечает за образование, значит ему и карты в руки.

— Согласен, Сайлер. Обговоришь с ним позже все необходимое.

— Но насколько я помню, Серж, когда ты рассказывал про свое радио и телевидение, ты говорил, что у каждого есть свой приемник? Вот такие переговорные артефакты есть только у тех, кому положено, и стоят они очень и очень дорого, все-таки ручная работа. То есть обычным людям они будут просто недоступны.

— Я знаю, мессир. Ну телевидение у нас в далеком будущем, а вот замену радио организовать можно. Очень давно у нас на улицах стояли репродукторы — большие рупоры, из которых звучали передачи, когда народ себе не мог позволить купить приемники. И народу не надо было покупать приемники, и информация шла, откуда надо, а не от кого угодно — противник тоже использовал радио. Здесь мы используем доступную магию, точнее артефакторику. Переговорный артефакт в одну сторону, артефакт-усилитель и рупор, все вешаем на столб.

— От меня-то что нужно? — Азариус уже начал терять терпение.

— Ничего, только дозволение испробовать новинку.

— Дозволяю. А теперь проваливайте.

Сайлер с Сержем раскланялись и удалились.

— Эх, не успел я ему рассказать еще и о сотовой связи.

— Ты пока эту затею с пропагандой раскрути. Его Величество не любит прожектеров — можешь впасть в немилость.

— Сделаем. Обязательно. Сейчас доеду домой, и займусь…

… Серж рассматривал структуру плетений переговорного артефакта. Сам по себе прибор примитивный — небольшой ограненный прямоугольник из гранита, никаких тебе дисплеев, настроек и ручек. Настроен на такой же парный артефакт. При установлении связи, в отличие от радиоволн, формируется силовая линия со вторым артефактом, что не позволяет ни засечь источник магосвязи, ни установить сам ее факт. Восемь таких пустых заготовок лежали сейчас перед Сержем. Ладно, делаем вещание с первой на все остальные. Артефакт ощутимо нагрелся, правильно, мощность возросла в семь раз. Предвидя это, Серж достал большой кусок гранита, размером с голову, и начала создавать внутри увеличенные плетения, все-таки по таким линиям пойдет большая мощность. Так, приемники заработали, кусок камня был еле теплым. Отлично. Усилители будем делать побольше по размерам, все — таки им работать в постоянном режиме.

Серж заложил в брусок плетение «крик баньши», видоизменив структуру так, чтобы отсутствовала положительная обратная связь, обеспечивающая самовозбуждение и тот самый дикий визг, связал с плетением артефакта связи. Ну-ка, попробуем.

— Раз, раз, раз-два, раз, — даже без рупора было слышно громко настолько, что задрожал стол, на котором лежали артефакты. Ну да, «крик баньши» и закладывался в амулеты так, чтобы выдать секундный вой достаточно большой мощности, этакий аналог светошумовой гранаты. Ладно, рупор сделаем из жести завтра в мастерской. А теперь еще надо сделать нежданчики. Зная по земному опыту, что народ обязательно попробует либо спереть либо поломать прибор, тем более зная его высокую стоимость, нужно озаботиться защитой. Особенно поломать — в ход явно пойдут палки и камни, или что там еще можно кинуть.

Серж задумчиво потер лоб. Пусть будет не обычный простой защитный кокон, а с отзеркаливанием по типу катафота — типа откуда кинул, туда обратно и прилетело. Это стандартное плетение, описано везде. Ну а на столб наложим тоже стандартное плетение молнии, небольшой мощности. Снаружи оградка от несчастных случаев, ну а кто хочет влезть — милости просим, сперва тряхнет — нам случайных жертв не надо, а то случайно прибитых вездесущих мальчишек нам еще не хватало — а потом поджарка гарантирована. Аромат зажаренного воришки отпугнет других любителей рискнуть.

Но надо еще и сделать патефон — обещал Его Величеству, изволь держать слово. Будет простейшая вертушка с маленьким магодвигателем, а вот пластинки… Да черт с ним, некогда искать шеллак, выделяемый какими-то там червями, самые первые пластинки делались из эбонита, вроде бы. Значит, эбонит и механический рекордер. Пускай первые пластинки стоят безумно дорого, пока войдут в моду, тиражировать мы их пока не будем. А устройство там то же самое. Можно обойтись и стандартной механикой — там ничего сложного, а можно еще и прилепить маленький артефакт с тем же модифицированным «криком баньши» — вообще здорово будет. А иглы мы закажем ювелиру, а потом укрепим их плетением прочности — чтобы иголку не приходилось менять после каждой пластинки. То-то, когда-то удивился, найдя в старых вещах коробку с чертовой уймой патефонных игл. Все, решено.

Серж начал с воодушевлением закладывать плетения в бруски…

…Дати, защитившись от нечистот и совершенно безумного сшибающего с ног запаха артефактом с защитным полем, топал по канализации. Не обязательно, чтобы диверсии что-то уничтожали или кого-то убивали — достаточно подорвать дух жителей настолько, чтобы они дрожали от страха и ужаса. Устроим им одну из казней Илакотских. Жаль нет схемы этих в полном смысле дерьмовых подземелий, приходилось действовать почти наугад, хоть бы получилось.

За поворотом в тоннеле сидел здоровый крысюк, размером с кошку, и жрал что-то такое, от чего у Дати подкатило к горлу. Дати осторожно приблизился, крысюк агрессивно зашипел и приготовился к прыжку. Маленькие злобные красные глазки горели ненавистью. Прыжок! Дати легко ушел с линии атаки и развалил крыса пополам. Ну блин, если и дальше придется с такими сложностями встречаться… Похоже, он себя переоценил. Дати прилепил к грязной склизкой стене один из артефактов, тот мгновенно врос в камень и замигал тревожным красным огоньком.

Дати долго ходил по тоннелям, время от времени отбиваясь или отпугивая крыс, расставляя артефакты. Вот и посмотрим, что получится. В любом случае народ будет напуган.

… Арзун был парализован. Несметные полчища грызунов хлынули из канализации на улицы. Кое-где крыс было столь много, что улицы покрылись серым мохнатым шевелящимся ковром. Крысы проникали в дома и склады, нападали на людей, уничтожали продовольствие и все, что попадалось им на зуб. Многочисленные собаки и кошки исчезли, будучи съеденными более многочисленным противником.

— Сколько продержатся твои излучатели, как ты их назвал? — Сайлер встревоженно спросил Сержа.

Они сидели в осаде в городском доме. Серж, который не успел, к счастью, вывезти свои излучатели расставил их по периметру и изменив плетения, заставил их генерировать ультразвук. Пока срабатывало, но вечно длиться это не могло.

— Они рассчитаны на постоянное включение, мессир. Пока существует поток силы, они будут работать.

— А без постоянного подключения?

— На накопителях силы? Не пробовал. Но думаю, один излучатель фургонный накопитель разрядит за час. А их нужно на фургон или экипаж четыре. Можно сделать поменьше, но все равно расход будет большой.

— Как в твоем мире боролись с крысами?

— Да по-всякому и с таким же никаким успехом. Крысы всегда вели один-ноль. Конечно, у нас их было намного меньше — с ними боролись целенаправленно, такого количества я даже не мог себе представить. Что тут делать, я не знаю.

— Я тоже такого еще не видел. Что-то или кто-то выгнал их на поверхность. Потом мы это выясним, но пока я не представляю, как бороться. Боюсь, нас ждут тяжелые времена.

— Голод?

— Да, в основном. Город получает продовольствие снаружи, складов продовольствия практически нет, очень мало. А если и есть, — Сайлер мотнул головой в сторону окна, — их наверное уже опустошили. А значит, мы на грани голодного бунта.

— Не существует здесь понятия «продовольственная безопасность». А эти твари еще и заразу разносят.

— Будут и эпидемии. В общем ситуация — хуже не придумаешь. Даже я не знаю, что и делать.

— Сам не знаю, мессир. Пока только уничтожать их по максимуму. Объявить премию в медяк за тушку крысы, пускай народ хоть немного отвлечется от своих проблем.

— А как ты объявишь, если на улицу не выйти?

— Вот для этого и нужны были репродукторы, в том числе и на случай чрезвычайных ситуаций.

— Не успел чуть-чуть.

— Ну что-то можно попробовать сделать.

Совместные усилия привели к модернизации привычного уже фургона. Навесили наспех сделанные ультразвуковые отпугиватели, наверху поставили рупор и, загрузив все найденные в доме и гараже магоаккумуляторы, отправились в путь.

— К дворцу, — скомандовал Сайлер Тире.

Фургон покатил по каменной мостовой, усеянной всякой гадостью и крысиным дерьмом. Изредка попадались крысиные и, увы, человеческие скелеты, обглоданные дочиста мелкими острыми зубками.

— Жители Арзуна! Объявляется награда в одну медную монету за каждую крысиную тушку. Награду можно получить в… Где? — Серж отвернулся от артефакта.

— В околотках Стражи. Я завтра отправлю туда деньги и посажу своих людей на приемку.

— В околотках Стражи, — сказал Серж в артефакт.

— На приемке надо будет устроить печи для сжигания крыс.

— И обследовать каждого укушенного.

— Ну а толку? — спросил Сайлер. — Укушенных будет пол-Арзуна. Мы просто не сможем всем помочь. А сделать концентрационный лагерь и сажать туда всех раненых — во-первых будет бунт, а во-вторых, там пойдет мор. Во время войн я на это насмотрелся. Нет уж, пусть лучше сидят по домам. Если кто и умрет, то не все и поодиночке. Это суровая реальность, ученик.

— Да понимаю я все, мессир. Просто вот так вот…

— Знаешь что, Серж, — оборвал его Сайлер, — занимайся-ка ты лучше своим делом. А дела моей страны, и твоей, кстати, тоже, оставь другим людям. Тем более ты понимаешь, в какой заднице мы сейчас оказались. И дай бог выбраться из этой задницы, ободравшись, воняя — но выбраться.

— Любая моя помощь, мессир…

— Понадобится, но что ты будешь делать, определю я, хорошо?

— Конечно месир.

Серж взялся за артефакт и опять начал зачитывать сообщение о награде.

Дворец они увидели издалека — казалось, он был окружен серыми сугоробами. Серж догадался — здесь крысиный штурм был отбит охранными плетениями в стенах, и теперь тысячи крысиных тушек ждали неизбежного разложения. Сайлер недовольно крякнул, увидев это.

Разогнав несколько крысиных стай на своем пути, фургон въехал в ворота. Все трое поднялись по ступеням дворца.

— Я на доклад к королю. А вы…

— У меня есть для них задание, — Азариус шел им навстречу. Я собираю чрезвычайное заседание Тайного Совета. Но прорваться сюда смогли только вы. Полковник, вы знаете членов Тайного Совета и где они живут?

— Да, Ваше Величество.

— Привезите их. Любой ценой.

— Есть, Ваше Величество.

— Пойдемте, господин советник, нам надо поговорить.

Сайлер пошел вслед за Азариусом, а Тира и Серж вернулись к фургону.

— Сержант, у вас есть тяжелые накопители для карет?

— Да, господин полковник.

— Несите сюда десяток. Серж, насколько у нас хватит хода?

Серж посмотрел магическим взглядом на плетения накопителей.

— Один уже сдох, плетения почти не светятся. Защита жрет уйму силы.

Два солдата притащили тяжелый толстый цилиндр.

— Насколько этого хватит?

— На пару часов. Грузите в фургон три. Будем переключать по мере расхода. А этот поставьте на зарядку.

… - Так, Сайлер. Что мне с этим всем делать? Спрашиваю у тебя, как у самого разумного, пока не приехали наши умники.

— Вы же уже все придумали, Ваше Величество.

— Придумать-то придумал, хочу теперь подтвердить свои соображения.

— Самое первое, вводим военное положение и комендантский час.

— Опять?

— В военное время появляются дополнительные рычаги воздействия, в том числе виселица с плахой — показательно казнить нескольких — другие призадумаются. Пограничные части и войска Стражи привести в боевую готовность степени «военная опасность», возможны варианты от бунтов до вторжения орков или эльфов.

Во-вторых, проблема продовольствия. Нужно выяснить, какие склады уцелели и сколько дней город может продержаться. В мире Сержа существуют огромные склады на случай войны или крупного катаклизма, где кроме продовольствия предметы первой необходимости.

— Мы не настолько богаты по сравнению с его миром. Рассчитывать можно только на то, что есть здесь и сейчас, о другом подумаем потом.

— Надо будет организовать переброску по порталам из других городов и аграрных районов, Искореняющие с их шакальством на порталах в данном случае идут на три веселых буквы. Цены на продовольствие заморозить, вот тут как раз поможет военное положение. Кто будет скрывать или завышать цены — казнить прилюдно, я думаю, народ не просто поддержит, эта идея ему очень понравится. В столице стража будет ходить и выявлять скрытые запасы продовольствия.

— Ну пускай этим констебль короны занимается, стража — его епархия. А с великим магистром Искореняющих я поговорю лично.

— Нужно также адмирала короны и маршала короны подключить, чтобы помогли в переброске и поделились излишками. Далее. С пострадавшими от укусов, я думаю, ничего делать не будем, пусть сидят по домам, чтобы заразу не разносить — мора нам только не хватало. Тех, кого можно вылечить — развернем лазареты, пусть помогают и опять же домой отправляют, если нет — пусть помогут легко уйти за грань. Организовать похоронные команды. Выживших детей, оставшихся без родителей и родственников направить в армию и флот, там о них лучше позаботятся, чем в сиротских приютах и приемных семьях.

— Разумно. Так, пожалуй, и поступим…

… Дати наконец-то смог выйти на улицу. Несмотря на то, что прошла неделя с дня крысиного нашествия, воздух был пропитан запахом тухлятины и горелого мяса, команды похоронных рабочих в балахонах и тряпичных намордниках чистили улицы, убирая оставшуюся падаль. Операцию можно было назвать успешной, Дати даже сам не ожидал, насколько. Полчища мерзких тварей захлестнули Арзун, сметая все и всех на своем пути — кто знал, что столько грызунов окажется? Здесь на каждого горожанина оказалось по самым скромным подсчетам четыре-пять десятков. А нечего было жалеть деньги на очистку — в Лоридэне вообще ни одного грызуна ни осталось, всех выморили, правда, эльфийскими средствами — магия плюс специальный мох и хищные растения. Для эльфаров твари, вредящие их животворящей флоре, были кровными врагами.

Дати со товарищи великолепно пересидели нашествие внутри особняка. Стазис-погреба ломились от продуктов, ограда особняка с охранными плетениями и артефактами, отпугивающими крыс, подобно тому, которыми он выгнал их из канализации, надежно сохранили их от нашествия. Единственный ущерб был нанесен винному погребу, и нанес его сам Дати. А что еще было делать? Запастись вином и фруктами и наслаждаться видом разгрома, наносимого Арзуну. Хорошая получилась диверсия. Людишки были деморализованы, многие страдали от голода или от болезней — первый шаг был сделан. Моральный дух будущего врага не то, что на нуле, гораздо ниже. А еще это была лишь проба Зунландии на вшивость — как страна справится с бедствием, постигшим столицу.

Надо сказать, враг справился хорошо. Четкое управление, жесткие меры воздействия — Азариус головы не потерял. Уже на второй день крыс начали поголовно уничтожать всеми силами — от специальных отрядов под командованием магов до простых жителей, которым обещали деньги за каждую тушку, впрочем озверевшие горожане и просто бесплатно отрывались на серых захватчиках. Большая часть складов с продовольствием выстояли, в первую очередь команды зачистки пробивались туда и организовывали оборону. Причем, распространение получили артефакты, похожие по действию на его — кто-то умный знал, как отпугнуть грызунов. Придурковатые ученые Эльфара утверждали, что людишкам до этого не додуматься — ну-ну. Додумались, и быстро. Не иначе, какой-то манускрипт Древних прочитали.

Потом, когда перелом в борьбе с нашествием наступил, в Арзун вошли войска Стражи, натасканные на борьбу с внутренними врагами. Эти особо церемониться не стали. Некоторые особо глупые лавочники задрали цены, и теперь сушились высоко на веревках над Лобной площадью, иллюстрируя собой поговорку о том, что жадность — это плохо, а зачастую и очень вредно для здоровья. Рядом с ними красиво висели пара чиновников (всего-то, видимо особо оборзевшие), посмевшие попытаться урвать что-то для себя. Авторитет жесткого, но справедливого короля Азариуса, и ранее бывшего любимым подданными, взлетел до самых небес, даже Дати признал это.

Надо пару недель отдохнуть, продумывая новую подлянку и опять начать действовать…

… -Что значит «не берут»? — на Азариуса было страшно смотреть.

Перед Сайлером лежал золотой имперский «орел», с виду совершенно нормальный.

— Вот так, Ваше Величество. Кто-то усиленно распускает слухи, что наши золотые — наполовину фальшивые. Действительно, проверка показала, что некоторые монеты были в середине сделаны из свинца.

— У нас завелись фальшивомонетчики, Сайлер?

— Не у нас, Ваше Величество. Как видите, качество изготовления на высоком уровне, боюсь, что это действуют враги. Народ помнит судьбу последнего фальшивомонетчика, которого поймали лет двадцать назад.

Азариус тоже помнил. Он казнил всю семью и родню последнего фальшивомонетчика на его глазах с особой жестокостью, а самому мошеннику залили в рот расплавленное золото. После этого те, у которых были мысли насчет такого способа обогащения, решили от их отказаться.

— Это, кстати, подтверждает то, что другие государства при расчетах наличными теперь предпочитают золотые талеры Эльфарии, считая только их настоящими, — сказал казначей короны. — «Первый подгорный» — тоже.

— Опять проклятая Эльфария! Какая гномам разница, золото и есть золото.

— С наличными оно так и есть. Вот только оплата по чекам, обеспеченным нашим золотом, не вызывает больше такого доверия. Гномы требуют собственной инспекции нашего золотого запаса, чтобы убедиться в количестве и качестве.

— Хрен им, а не инспекция. Все равно все наши золотые слитки настоящие. И я вовсе не собираюсь светить того, что у нас золота больше, чем у Эльфарии.

— Кто-то хорошо играет против нас. При обмене нашей безналичной валюты на другие мы хорошо теряем на процентах, и гномам это выгодно. Доходит до того, что безналичный талер идет по курсу на пятнадцать процентов дороже, чем орел, хотя монеты идут один к одному. Зажиточные люди переводят свое состояние в талеры.

— Что-то можно сделать?

— Сейчас вряд ли. Только что проверить все золотые орлы в Зунландии, что вряд ли возможно. Пустить гномов в хранилище и на монетный двор, чтобы убедились — это категорически невозможно и гномы, найдя повод, прекрасно это понимают, но играют на этом.

Азариус молча саданул кулаком по столу…

… Серж наконец-то закончил возню с пробной партией репродукторов. Семь рупоров на столбах в узловых точках силы, в каждом из районов. Он настоял на том, чтобы их поставили в первую очередь в бедных районах, где большинство горожан были по большей части неграмотными или не могли себе позволить покупать газету. Пробную студию разместили в одном из зданий дворца, занимаемым хозяйством ван Гоза. Название Серж долго не выдумывал, решив назвать первую студию вещания «Голос Короны».

— Я думаю, Ваша Свеетлость, надо попросить короля, чтобы он произнес речь перед своими подданными, дабы укрепить дух…

— Ай, барон, хватит мне лапшу на уши вешать, ты просто хочешь нарисоваться перед Его Величеством, — бодрый старикан герцог ван Гоз с усмешкой погрозил Сержу пальцем.

— Ну да, и это тоже, — признался Серж.

— Так бы сразу и сказал. Со мной можно не юлить и не пороть всякую чушь. Пригласим. Что у тебя с твоим артефактом?

— Готов, Ваша Светлость, — Серж достал чемоданчик и поставил на стол.

— Ну-ка, давай послушаем.

Серж поставил эбонитовый диск, опустил иглу и комнату наполнило многоголосие гимна королевства. Не зря вчера терзал королевский хор, испортив три эбонитовых диска.

— Хорошо, очень хорошо! И почти не использует магии. Сам придумал?

— Да, Ваша Светлость, — не моргнув глазом соврал Серж. Гозу знать ничего не положено.

— Посмотри, что нужно прочитать по артефакту, или как ты там его называешь? Радио? Это на каком языке?

— На вымышленном. Ничего не значит, зато коротко и ясно.

— Тоже верно.

Серж взял местную газету. Здесь ее явно делать не умели. Местные журнализды писали корявые убогие статейки про жизнь знатных особ, торговые новости и новости из других государств. Печатался также очередной отрывок из мемуаров какого-то маршала ван Дорна и стихи придворного поэта Аронта. Задняя страница была отведена под объявления.

— Это все никуда не годится. Мы ориентируемся на вкус народа — значит, язык должен быть простым, новости — интересные простолюдину, музыка тоже народная. А эту газету хорошо читать от бессонницы — на второй странице уже засыпаешь, а до третьей доберешься только после пяти чашек кавы. Репертуар подбирать надо лучше. И скажем, зачем мне, простому человеку, слушать мемуары какого-то старпера, шестьдесят лет назад махавшего саблей в очередной войне с орками? Или завывания придворного поэта про его половые страдания о дивной даме?

— Осторожней, молодой человек, — засмеялся ван Гоз. — Такие непочтительные речи могут довести вас до дуэли.

— Пускай попробуют, Ваша Светлость. Нам нужны беллетристика и легкая поэзия. Научно-популярные передачи. Образовательные передачи. Для детей, в конце концов. Пригласим актеров, чтоб читали. Политические шоу тоже нужны — пригласить двух знатных людей из разных лагерей с разными взглядами и пусть друг друга поливают грязью на потеху толпе, пока не истыкают друг друга железками в студии в прямом эфире. И, наконец, реклама! Я гарантирую, что сделаю лучшую рекламу любому товару. Далее, все это тоже, как и в газете, будет платным — пока начнем с газетных расценок, потом повысим. Исключение сделаем лишь для тех авторов, кто беден, но интересен. С ними можно будет заключать сделку по рекламе их произведений — если он прозвучит по радио, он станет модным, ну если конечно он талантлив. Я думаю, у вас, Ваша Светлость, есть таковые на примете.

— Есть, конечно. Полно и графоманов с тугим кошельком, которые ни уха ни рыла не смыслят ни в прозе, ни в поэзии, но мнят себя мэтрами, потому что издают книги за свой счет.

Сержу вспомнился родной «самиздат». Особо плодовитые организмы кропали по пятнадцать книжек в год не утруждая себя, и этот спонтанный поток сознания читать было невозможно. И самое главное — их печатали. Поэтому он всегда читал с экрана — обидно было платить деньги и покупать бумажную версию за голимый авторский бред. Многие писатели в массе своей не понимают, что они те же производители, пусть не материального, но духовного товара и у них есть покупатели. И потребитель не будет платить деньги за умственное опорожнение креаклов, он выберет качественного производителя.

— Этих тоже будем. Но за большие деньги и реже.

— Не хотите заняться составлением репертуара вплотную? Все-таки это была ваша идея, — прищурился ван Гоз.

— Увы, Ваша Светлость, к сожалению у меня слишком много дел. Вплотную заняться не удастся, но посильное влияние оказывать буду.

— Хорошо, молодой человек, ловлю вас на слове.

Репродукторы произвели неизгладимое впечатление. Первоначально толпы людей приходили послушать необычное устройство, через которое можно было слушать новости, музыку, наконец объявления. А музыкальная реклама вообще произвела фурор — Серж с особым цинизмом прорекламировал местное мыло, заменив название мыла своего мира на него, но оставив музыку и переведя слова из навсегда поселившейся аж в мозжечке когда-то рекламы по телеку, а в кассу радио пришли десять золотых от мыловара. Так что это новшество пошло на ура.

… - Тобой интересуется гномья разведка, — как-то вечером сказал Сайлер.

— Хорошо, хоть не орки или драконы. Этим-то что нужно?

— Известно что. Гномы очень не любят, когда их обходят в области новинок. А тут оригинальная самобеглая коляска, репродукторы, секретное производство в мастерских, да и арбалеты нового образца — у Силдера была утечка, профукали один экземпляр, вот гномы на нас и вышли.

— Будут похищать или убивать?

— Неизвестно. Скорее первое, при невозможности второе. Подозрения ты вызвал значительные — не может один человек столько изобрести за несколько месяцев, сколько не изобретали годами. А у них кризис с идеями. Гномы — искусные мастера, но увы, абсолютно нетворческие. Они могут чужую идею довести до совершенства, но что-то свое придумать — очень редко.

Сержу это было знакомо. Была на родной Земле одна такая страна, обогатившаяся на чужих идеях.

— Ну и что же теперь делать, месссир?

— А ничего. К тебе им не прорваться, если они не попытаются захватить тебя грубой силой, послав своих «пещерных крыс» — это их спецназ, по твоей терминологии. А там, я думаю, ты устроишь бойню — твои магические способности достигли боевого мага, и в скором времени возрастут еще больше. Так что неизвестно, кто кого охраняет — Королевская Стража тебя или ты ее.

— Посмотрим, — Серж ради озорства зажег на ладони файрбол и тут же его погасил.