Марс. Станция Красные пески (СИ)

Глава шестая

Мягкий свет ночника, в виде старинного бумажного фонарика, делал полумрак, царивший в комнате Лу, уютным и успокаивающим. Все окружающие предметы выглядели размыто. Колеблющиеся тени навивали благостное настроение. Чего ещё желать? Мир, покой, уют — вокруг, и на душе.

Джон, счастливо улыбаясь, потянулся к прижавшейся к его плечу Лу, понюхал её макушку — какой-то неуловимый аромат, что-то тропическое, но не броское, очень естественное, простое, очень приятное.

Они лежали на широком ложе, укрывшись тонким шёлковым покрывалом алого цвета.

Все в Тане было белым, даже в жилых комнатах, а здесь совсем по земному — привычные расцветки, куча безделушек, делающих стандартную мебель домашней, занавески и занавеси, коврики и циновки, даже этот чудный фонарик, который Лу купила во время последней экскурсии по Тайваню. Глядя на него, Джон готов был поклясться, что игра света иногда создавала иллюзию, будто вокруг билась в живом восторге ночная бабочка. Срединники горазды на всякие выдумки.

Лу поцеловала его в ухо, улыбаясь, погладила тонкой, мягкой ладонью его широкую, чуть волосатую, грудь.

— Ещё вина?

Джон словно очнулся от дрёмы, посмотрел на любимую женщину, не удержался, ухватил рукой её подбородок и, притянув к себе, жадно поцеловал в губы, глубоко проникнув в рот языком. Близость с женщиной, особенно с такой, пьянила лучше любого алкоголя. Но он согласился:

— Да, давай сделаем по глотку. У тебя очень жарко в комнате.

— Я же южанка. Обожаю тепло, — Лу быстро встала, прошла к встроенным в стену разделочным кухонным столам. Обернувшись, и видя, что Джон любуется её обнаженным телом, кокетливо выгнула спину. Сказала раздельно:

— Ю-жан-ка!

— Ты богиня Луны.

— У-у! Джо-он! Прекрати мной восхищаться. А то я зазнаюсь. И меня уволят и выселят с Луны. А на Земле с работой туго, да и не жила я там никогда — здесь всё привычно. Посмотри на мой профиль, — Лу, наливая себе и ему вино из бутылки с высоким горлышком в квадратные бокалы, провела рукой перед собой. — Профиль истинной южанки! А?

Она поднесла Джону бокал, сама присела рядом, не скрывая своей прелестной наготы, которую Джон жадно пил глазами, подмигнула ему. Они сделали по глотку вина.

— Кстати, раз пошёл разговор о твоей работе, хочу заметить, — Джон отдал пустой бокал Лу. — Поставь, пожалуйста. Я всё время боюсь за тебя. Это очень опасно — быть моей девушкой.

— Почему? — Лу изобразила непонимание.

— Ваша госбезопасность…

— Фу, Джон, вы, союзники, мыслите до сих пор теми древними стереотипами. Если Срединная коалиция, значит, все там под колпаком спецслужб, нет свободы и тому подобное.

— Разве не так?

— На себя посмотрите! Жила бы я в том же Рейгане, было бы проще? Меня бы не грузили спецслужбы из-за твоей должности?

Джон не нашёлся, что ответить. Но слова сенатора о его слабости, из-за отношений с Лу, прочно сидели в его мозгу. Про слабость он понимал давно, и страстно желал, чтобы Лу бросила дурить, и уехала в Союз. Как она говорит — жила бы я в Рейгане. Вот, жила бы она в Рейгане, Джон был бы спокоен на все сто! А так, сердце обливалось кровью, когда он покидает её здесь…

— И, мой родной, — Лу, поставив пустые бокалы на стол, вернулась в постель, поцеловала его, чуть коснувшись губами его сжатых губ, и устроилась удобно на его груди. — Мне кажется — это ты передо мной разыгрываешь великую персону. А на самом деле… Был бы суперначальником, ты бы не лежал в моей постели — это точно. Так что, маленькую Лу не проведёшь. Никаким разведкам ты не интересен, офицер Малкофф. Уйми свои страхи. Кстати… Ха-ха! Ты зачем разыгрывал крутую шишку? Хотел мне понравиться?

Джон, слушая Лу, думал, что её заблуждение выгодно и ему, и ей, и, было бы хорошо, чтобы его разделял комитет госбезопасности срединников. Он пожал плечом. Лу снова рассмеялась, ласково поцеловала его грудь.

— Глупый! Я тебя люблю не из-за твоего положения или должности. Пойми это. Я люблю тебя… и всё.

Джон слушал её, и сердце замирало от счастья — если бы так было на самом деле! Отозвался с хрипом в голосе от волнения:

— Я значительно старше тебя, Лу.

— И что? — Лу резко села. В её глазах заискрился гнев, но он был не настоящий — Джон видел её неумелую игру, но было приятно, что она пыталась убедить его. Милая девочка, как он счастлив за этот подарок судьбы!

Лу снова погладила его по груди, вдруг ухватила двумя пальцами вьющийся волосок и дёрнула.

— А-а! — Джон вскинулся от боли.

Лу толчком вдавила его обратно в твёрдую шёлковую подушку и впилась сладкими от помады и вина губами в его рот. Когда нехватка воздуха довела опьянение от поцелуя до апогея, Лу оторвалась, громко задышала со счастливой улыбкой.

— Не смей думать обо мне, как вы, мужчины, привыкли думать о женщинах! Если я молода, я должна шалеть от притязаний неопытных юнцов? А может, у меня никогда не было отца, может, я психологически ощущаю потребность любви со зрелым мужчиной, и мне требуется не равный по возрасту партнёр, не, тем более, младший, а только муж-отец. Чтобы любил и опекал. Чтобы решал мои проблемы. Чтобы не допускал никаких проблем! Кто же лучше справится с этим, кроме тебя?

Джон притянул её к себе и снова глубоко поцеловал, потом отпрянул, облизнулся, улыбаясь.

— Какой у тебя практичный подход к любви! Ты коварная!

— Я женщина! — Лу рассмеялась.

— Так, женщина, я чувствую прилив мужской силы. Пора продолжить нашу беспроигрышную серию!

— Отлично! И чем ты отличаешься от молодого? Не каждый сможет столько.

Джон, насмешливо хмурясь, погрозил ей пальцем.

— О-ё-ёй! Откуда у тебя столько информации для сравнения?

Лу развела руками.

— Слухами Луна полнится!

Она подошла к одному из столов, выдвинула ящик, прошарила там, сказала, не оборачиваясь:

— Джон, резинки кончились.

— Ладно, ты пока поваляйся, я быстро сгоняю к ближайшей аптеке.

Сработал зуммер вызова. Лу, не скрывая недовольства, покачала головой, накинула белый халат с красными иероглифами. Ответив на вызов, выслушала сообщение оператора — с Лу он говорил на китайском.

Обернувшись к Джону, сказала:

— Свон требует срочного соединения. Сказать, чтобы передали ему, что тебя здесь нет?

— Во-первых, он по жетону знает, что я здесь.

— Ты не отключил жетон?

— Зачем? Все наши знают, что мы с тобой любим друг друга, ждут не дождутся свадьбы.

— Джо-он!

— Да. Это, во-первых. А во-вторых, вдруг война.

— С нами?!!!

— Лу, причём здесь вы? Не знаешь, с кем у Союза может быть война?!

— У-у! — Лу погрозила кулаком и кивнула на экран связи. — Иди, говори со своим Своном!

Джон поднялся, не надевая трусов прошёл к экрану, присел на корточки, чтобы всех великолепий не было видно, и согласился на соединение:

— Я вас прервал, господин полковник? — Свон, весело посмеиваясь, не скрывал своих мыслей насчёт Джона.

Джон расслабился — по виду Свона стало ясно, что никакой катастрофы не случилось. Про войну он, конечно, загнул — никто не хотел кануть в бездну, но возможность серьёзной заморочки подразумевалась всегда.

— Вроде того, — Джон не стал разочаровывать верного подчинённого. — В чём дело, Свон? Никогда меня не вызывали на связь в мои выходные на Луне, и я вас предупреждал, что если только что-то очень и очень…

— Так и есть, господин полковник.

— Что? — сердце Джона замерло в нехорошем предчувствии.

— Открылся канал «А», вас срочно требуют на связь. Что-то там, — Свон пошевелил рукой и закатил глаза. — На верху…

— Я понял, Свон, без лишних подробностей! Не забывайте — этот канал связи открытый.

— Точно, — Свон смутился. Тут же оправившись, он уверенно произнёс. — Космоплан поставлен на заправку. У вас есть ещё полчаса, господин полковник.

— Думаешь, следует воспользоваться шансом?

— А вдруг…

— Спасибо, Свон. Итак, через полчаса я на борту.

Экран погас. Джон обернулся к Лу. Та, грустно улыбаясь, развела руками.

Джон сел на циновку на полу.

— Жаль, теперь в аптеку и обратно я не успею… Давай так, я не до конца…

Лу усмехнулась.

— Ты что такой замороченный? Нашёл проблему. Смотри — это мазь, — Лу показала тюбик. — Сейчас пальчиком туда бжик, и не надо никаких презервативов.

— Ого. Надо было сразу так. Я резинки вообще-то не люблю.

— Спасибо! — Лу теперь была возмущена по-настоящему. — Я думала, это ты поборник всех этих спецсредств силиконовых. Всё думала — боится он меня, что ли? А я здоровая!

— Лу, прекрати. Мы пока болтаем, время идёт!

Они слились в единое.

— О-о! — дёрнулся Джон от боли.

— Что? — Лу, обеспокоено погладила Джона по щеке.

— Как будто поцарапался.

Она постукала пальцем себя по виску.

— Понял, что сказал? У меня внутри колючая проволока? От неё ты защищался презервативом? Завершай матч, и дуй на свою службу. И сразу обратно! Я уже соскучилась.

— Слушаюсь, господин генерал.

Джон так и не понял — хорошо ему было, в этом торопливом порыве страсти, или он всё прозевал — словно автомат выполнил положенное, не чувствуя тело, разумом находясь там — на корабле слежения. Зачем неожиданно вызвали на новый сеанс связи? Понятно, что случились какие-то накладки, и эти накладки были связаны с его спецоперацией, разработанной им лично…

На борт космоплана Джон снова вбежал по закрывавшемуся трапу. Привычно хлопнув Свона по плечу, прошёл к креслу. Ощутив болевой позыв, поправил сквозь ткань комбинезона член — всё-таки, что-то в нём свербило. Что за ерунда?

Свон сел в кресло рядом.

— Сенатор дал указание контрразведке.

— О чём? — Джон насторожился.

— Ваши отношения с Лу…

— Причём здесь Лу?

— Спросите у Чёрного Ангела.

— То есть? — Джон удивлялся всё больше — Чёрный Ангел, здоровенный афроамериканец Алан Мат, начальник контрразведки лунного сектора. Его подключение к делу выглядело нелепым. Они там, в Рейгане, совсем голову потеряли, в погоне за «ведьмами»? Чёрный Ангел следил за туристами из Союза на Луне, контролировал, чтобы срединники не могли вербовать наивных граждан, и ещё строил мелкие козни в промышленных провинциях Федерации. Причём Ангел и он, Джон Малкофф?

Это разрешилось сразу.

Только космоплан пристыковался, и Джон оказался на борту крейсера, высоченный, атлетически сложенный Алан Мат, молча указал ему следовать за собой. Джон захотел уточнить, что, собственно, происходит, но Чёрный Ангел прижал палец к своим губам и сердито сдвинул брови. А-а?! Джон догадался. Эти кретины решили, что Лу (великая Мата-Хари срединников!) напичкала его одежду подслушивающими жучками. Ладно, они ещё раз убедятся, что они идиоты.

Джон покорно пошёл за Ангелом по коридорам крейсера к зоне особого отдела. Было бы здорово, если бы он закрутил любовь не с глупышкой Лу, а, с какой-нибудь, принцессой из промышленной зоны Федерации. Вот бы они поплясали! Хотя, эти мечты несостоятельны — его даже на сотню ярдов к границе провинций Федерации не подпустят, какие тут девушки!

Ангел, улыбаясь, показал на дверь медпункта. Джон заскучал — этот урод решил над ним поглумиться — реально, полезет в задницу каким-нибудь щупом, мол, искал жучков.

Ярость мгновенно обуяла Джона. Если, правда, они попытаются… только попытаются… Он не коренной союзник, так их раз так (прости, господи!)… Этого расиста он… Африканцы в Союзе, вообще, белых загнобили… Джон выдавит ему глаза своими большими пальцами, а потом… Что потом? Бежать к срединникам? В Федерацию ему не вернуться. В Большой Индостан? Тоже самое, что вернуться в Федерацию. А-а, будь, что будет! Если этот Чёрный Ангел только намекнёт про щуп, он тут такую катастрофу устроит — мало не покажется — перегасит, кого сможет, отщелкнёт космолётную мелочевку от причалов, и направит крейсер прямо в Тан! Нет, в Тане малышка Лу. Направит удар в Сейлор — этот туристический центр срединников такой же огромный, как Тан. Вот это будет фейерверк! И пускай они сцепятся, как две бешенные собаки — Союз и Срединная Коалиция, выясняя, кто придумал лезть щупом в то место, из которого выплеснулось море адского огня…

Чёрный Ангел, внимательно изучая его лицо, вдруг спросил с участием:

— Джон, что с тобой?

— Со мной? — Джон сразу пришёл в себя и убрал ярость вглубь сознания. Ладно, может, и не будет посылать крейсер в атаку на лунный город, и пройдёт унизительную процедуру. Но потом, когда выпадет случай посчитаться лично…

Джон, уверенно мотнув головой, заверил начальника контрразведки:

— Ничего. Всё нормально.

— Проходи. Одежду проверим, просканируем тело, прививки введём. Ты только не обижайся, Джон. Сам знаешь — сенатор велел. Я Свону сразу сказал — предупреди господина полковника.

— А-а, — Джон ничего не понимал. Чёрный Ангел перед ним извинялся и всё такое. Ясно главное — в задний проход совать ничего не будут!

— Приветствую! — Джон протянул руку медику.

Капрал Суровы, тоже выходец из Федерации (по информации Джона, в Мурманске устраивал боевые игры в лабиринтах древних кораблей на рейде-музее, погибло несколько несовершеннолетних, плюс числилась неуплата налогов и липовый диплом медицинского специалиста, но контрразведка Союза его утвердила на роль врача крейсера наблюдения), хмыкнул.

Наглец Суровы, перед полковником-перебежчиком не спасовал — считал себя равным ему, таким же джентльменом удачи на широкой дороге космоса, пожал руку и указал на кушетку:

— Пожалуйста, господин полковник. Снимите одежду, уберите её в этот пластиковый контейнер. Вот стерильные одноразовые плавки, и мы сделаем несколько прививок — по донесению разведки, в марсианской зоне Федерации локальная вспышка вирусной инфекции.

Джон успокоился — всё было корректно и, выражаясь казённым языком — стандартно. Его просто готовят к экспедиции на Марс, его пытаются уберечь от вражеской разведки, и начальство решило уточнить нюансы операции. На Марсе такой роскошной связи не будет, там экспедиция будет, по большому счёту, предоставлена сама себе.

Джон спокойно разделся, покидал всю одежду в контейнер, похожий на обычную мусорную корзину в учреждениях — даже усмехнулся по этому поводу. Боль в члене снова резанула, что он замер — как бы, не возмущалась Лу, он тогда почувствовал, что зацепил какое-то инородное тело, какое-то металлическое…

Джон наклонился, взял член рукой, внимательно осмотрел — так и есть — небольшая ссадина.

— Любовь, любовь!

Джон нервно дёрнулся — медик Суровы, улыбаясь, качал головой.

— Что? — сразу озлился Джон.

— Девушка была не готова, господин полковник? Надо было использовать смазку!

— Я вас не понимаю, — отчуждённо отозвался Джон.

— Давайте, я посмотрю, — Суровы решительно ухватил Джона за член и приставил к нему какой-то, похожий на сопло пылесоса, аппарат, с вереницей проводов и россыпью мерцающих датчиков. Джон не успел возмутиться — Суровы нажал на клавишу пуска, аппарат зашумел с присвистом, и сразу стало легче.

— Боль ушла, слава богу, — произнёс Джон. — Суровы, может, вы отпустите мой член? Согласен — вы гений медицины, но зачем же руками брать?

— Обязательно, — Суровы внимательно смотрел на монитор компьютера, выдающего информацию сканирования. Вдруг громко и резко прокричал:

— Господин майор! Мистер Ангел! (Тщеславный Алан Мат приветствовал, когда его открыто называли Чёрным Ангелом).

Ангел сразу отдёрнул занавеску.

— Что? Нашли?!

— Да, господин майор, то, что вы предсказывали.

Джон испугано сжался — у него было величайшее желание оттолкнуть руку Суровы, прижавшую к его члену медицинский аппарат, но взгляд Чёрного Ангела был так свиреп, что он не решился.

Ангел обратился взором к компьютеру.

— Да, то, что я предполагал.

— Меня чем-то заразили? — спросил Джон с невинным видом, но уже мозг, имея ту информацию, что он слышал, выдавал различные версии. И во всех вина лежала на уроде-сенаторе.

— Ещё как, Малкофф. Вы у нас теперь, как огромный передатчик.

— То есть?

— Вам, через ранку в члене, внедрили армаду нана-роботов слежения. Они записывают все ваши показания — всю биометрию, всё, что вы видите, слышите, ваше восприятие окружающей среды и, бог знает, что ещё!

Ангел взъярился.

— Малкофф, или вы идиот, в чём я искренне сомневаюсь, или … Идиот в квадрате. В кубе! В шестнадцатой степени!

После этого, начальник контрразведки нагнулся к члену Джона, и с яростью выговорил тираду на китайском языке.

Медик Суровы, прослушав выступление Чёрного Ангела, когда он выпрямился и зло одёрнул форменную рубашку со множеством наградных и поощрительных нашивок, заметил:

— Нана-роботы передают звуковую информацию, которую человек воспринимает ушами. Незачем было в член говорить!

Ангел сжал губы, собираясь осыпать его грозной бранью, но сдержался и, указывая пальцем на Джона, сказал:

— Сеанс связи через пятнадцать минут. Прилепляй к нему все свои механические штуки, но, чтобы никакой нана-дряни в его молекулах не присутствовало.

— Без проблем.

— Суровы, ты меня не понял. Дело настолько серьезное, что если произойдёт малейшая утечка — умрут все виновные. И ты в их числе.

— Ага, смертный приговор — ваша прерогатива?

— Суровы, надо мной тоже есть люди, и я под таким колпаком, что тебе и не снилось…

Уходя, Алан Мат взял Джона за плечо:

— Джон, вы же подозревали, что такое случится!

Джон мотнул головой.

— Лу здесь не причем. Ей подсунули мазь. Это из-за мази — сто процентов! Это всё спецслужбы.

— Понятно, но вас всегда предупреждали, что срединники не идиоты, и не упустят шанса посадить полковника Союза на крючок!

— Я не хочу потерять Лу!

— Может, у вас её никогда не было? Надо и её проверить, как следует, степень её участия в вашем заражении.

— Вы будете проверять, а они её…

Джон не хотел даже думать, что могло случиться с Лу, не то, что упоминать вслух. Как он был слеп всё это время. Все говорили ему — ты подставляешь Лу, а он нежился в своём счастье, и не хотел ничего знать, не собирался соприкасаться с реальностью лицом к лицу…

Чёрный Ангел снова указал медику на Джона.

— Вычистить весь организм!

С силой задёрнув за собой занавеску, Ангел ушёл, громко хлопнув дверью, хотя она была очень тяжелая и походила на отсечную дверь в морских лайнерах — его ярость не ощущала веса предметов.

Суровы достал из скрытого в стене крышкой проёма, длинный чёрный щуп, похожий на покрытый махровой оболочкой микрофон, эдакую электронную камышину, и приставил её к поцарапанному виновнику событий. Снова раздалось гудение, но Джон ничего не чувствовал — исчезновение нана-роботов из организма не могло быть воспринято.

Во время процедуры Джон думал, что теперь придётся загрузить службу внешней разведки на Луне, чтобы Лу попытались уберечь от мести госбезопасности срединников — они слышали, что их раскрыли, и могли уничтожить «особь», которую уже использовали в своей игре. Потерять Лу для Джона было выше его сил.

После процедуры очищения, переодевшись в новый костюм (здесь у Джона возникли мысли, что в полученном одеянии могли сидеть уже жуки контрразведки, и сменить его было бы желательно немедленно), он перешёл в свой отсек на корабле. Такой уютный, он теперь казался чужим, напичканным агрессивной электроникой слежения.

Джон посмотрел на свои вещи. Во что переодеваться? Теперь было ясно, что все вещи были пропитаны нана-дрянью ещё сильнее, чем его новое одеяние… Интересно, а вдруг Алан Мат повторил трюк срединников? Скрепя сердце, сжав кулаки, Джон решил подождать развития событий…

Джону сделали необходимые для полёта прививки — ввели в ягодицы несколько инъекций. Но ведь могли сделать и прививки слежения, а там миллиарды электронных предателей! Ввели ему этих тварей или нет, Джон не знал, и знать не мог…

Становилось понятно — его все пытались сделать разменной пешкой в большой политической игре. Этим господам из Рейгана было глубоко наплевать на ту пользу, которую приносил своей деятельностью Джон.

Он прошёл в сектор спецсвязи.

Чего не знал Чёрный Ангел — на входе в это секретнейшее помещение, подотчётное оперативной группе, происходило сканирование, которое работало выборочно и, если объект обладал статусом повышенной секретности, вспышкой убивались все составляющие слежения, в том числе электронные и биологические нана-частицы — не мог начальник мелкого подразделения контрразведки обладать информацией, а, тем более, пытаться играть свою игру в решающем матче великих космических империй.

Джон вошёл в помещение, не заметил, но морально почувствовал очищающую вспышку, сел в кресло перед экраном связи — канал «А» уже был открыт и собеседник его ждал.

Джон изобразил внимание, кивнул:

— Сенатор!

— Малкофф, произошла катастрофа! Теперь одна надежда — на скорейшее отбытие вашей группы на Марс. Выполняйте немедленно!

— Вы уверены?

— Немедленно-о-о!!!