Мародеры Гора

Глава 20. ЧТО ПРОИЗОШЛО В ШХЕРАХ ВАРСА

Ко мне подошла девушка.

На ней было длинное белое одеяние. Она сбросила капюшон и тряхнула головой – по плечам рассыпались светлые длинные волосы.

– Какой же я глупец! – сказал я. – Решил, что тебя убили, и отправился на Север. Меня заманили сюда обманом, я хотел отомстить за твою гибель.

Спускались сумерки. Она стояла и смотрела на меня.

– Так было необходимо, – проговорила она.

– Говори, – приказал я.

Шхеры Варса – это небольшая квадратная площадка размером примерно около ста горианских футов. В основном довольно плоская. Серые, безрадостные скалы поднимаются из воды на пятнадцать-двадцать футов.

Мы стояли и не сводили друг с друга глаз.

– Ты вооружен? – спросила она.

– Нет, – ответил я.

– Это я организовала нашу встречу, – сообщила она.

– Говори, – повторил я.

– С тобой хотят поговорить Другие. – Она улыбнулась.

– Так я и думал, – сказал я. – Самосу известно про нашу встречу?

– Он ничего не знает.

– Значит, ты действуешь самостоятельно? – поинтересовался я.

– Да, – ответила она и гордо вскинула голову.

Она была прекрасна. Мне пришло в голову, что Телима ведет себя неразумно, демонстрируя свою красоту горианскому воину.

– Ты сбежала из моего дома, – сказал я, – и вернулась на болота.

Она вскинула голову.

– Ты отправился искать Талену, – напомнила она мне.

– Когда-то Талена была моей свободной спутницей.

Телима пожала плечами и бросила на меня раздраженный взгляд. Я уже успел забыть, как она прекрасна.

– Когда, собираясь отправиться на поиски Талены, я узнал, что ты меня покинула, я заплакал.

– Ты всегда был слабаком, – заметила она, а потом добавила: – Нам нужно обсудить гораздо более серьезные вещи.

Я посмотрел на нее внимательно.

– Когда я жила на болотах, со мной в контакт вступили курии, – сказала Телима и взглянула на меня. – Они хотят заключить мир.

Я улыбнулся.

– Конечно же, – сердито продолжала она, – тебе кажется маловероятным, что это правда. Однако они искренни в этом желании. Война идет вот уже многие века. Они от нее устали. Им нужен посланник, человек, известный Царствующим Жрецам, однако не зависящий от них; человек, которого они уважают, доблестный и разумный, чтобы он передал их предложения Царствующим Жрецам.

– Мне казалось, что ты не особенно разбираешься в этих вопросах, – заметил я.

– Даже того малого, что мне известно, – продолжала Телима, – более чем достаточно. Меня нашел один могущественный курия, очень благородный, вежливый и сильный. Связаться с тобой напрямую было бы совсем непросто. Вряд ли мы сможем добиться успеха, если Царствующие Жрецы не до конца поймут, чего мы хотим.

– И поэтому ты сделала вид, что тебя убили на болотах, – сказал я. – Рядом с тем местом, где находилась ты, видели курию. Кто-то слышал твои крики. В тростнике нашли окровавленный браслет и клок твоих волос. Курия отправился на Север. Как и ожидалось, мне сообщили о случившемся, и я пустился в погоню.

– А теперь, – улыбнулась она, – ты прибыл сюда. Это первый акт драмы, финалом которой станет мир, заключенный между двумя воюющими народами.

– Вы придумали блестящий план, – похвалил я ее.

В белом одеянии, развевающемся на ветру, Телима выглядела просто великолепно.

– У тебя роскошное платье, – сказал я. – Такие в болотах не носят.

– Курии, которых люди не понимают, – проговорила она, – очень мягкий народ. Они обращались со мной так, словно я убара.

Я заглянул Телиме за спину и увидел, как сначала появилась голова, затем плечи, а потом и все тело курии, который выбрался на сушу. Он оказался очень крупным даже и для курии – около девяти футов ростом. Весил он, как мне показалось, около восьмисот или девятисот фунтов. Его руки достигали семи футов в длину. На левой я заметил спиральный золотой браслет. Он нес на плече длинный плоский предмет, завернутый в алую материю. Я узнал курию. Передо мной стоял тот самый зверь, что держал речь перед ассамблеей, а потом первым ворвался в зал Свейна Синий Зуб в ночь нападения. Это он организовал оборону курий, когда мы неожиданно атаковали их лагерь. У меня не вызывало сомнений, что именно этот курия прибыл со стальных миров и командовал курийской армией, которая собиралась захватить Гор. Я холодно кивнул ему.

– Мы ведь уже встречались раньше, не так ли? – спросил я.

Курия опустился на корточки примерно в двадцати футах от меня. Он положил перед собой на камень длинный плоский предмет, завернутый в алую материю.

– Могу ли я представить, – осведомилась Телима, – Рога, мирного посланца курий?

– А ты Тэрл Кэбот? – спросил зверь.

– Да, – ответил я.

– Ты пришел без оружия?

– Да, – кивнул я.

– Мы пытались покончить с тобой и раньше, – заявил курия, – в Порт-Каре при помощи яда.

– Да, – сказал я.

– Однако наша попытка оказалась неудачной.

– Что верно, то верно, – усмехнулся я.

Он развернул лежавший перед ним предмет.

– Женщина сказала, что меня зовут Рог. Этого вполне достаточно. Мое истинное имя ты все равно не сможешь произнести. Однако ты его услышишь. – Не сводя с меня глаз, курия произнес некий странный модулированный звук, который я не смогу воспроизвести. Человеческое горло на это не способно. – Вот с кем ты сейчас встретился. Очень жаль, что тебе неизвестны обычаи курий, наши династии и кланы. Чтобы тебе было понятно, скажу: среди моих людей я считаюсь принцем, но не по крови, а благодаря доблести в сражениях – только таким образом можно стать принцем среди курий. Я прошел специальную подготовку, чтобы стать вождем своих людей, а потом убивал ради колец. Я говорю это для того, чтобы ты понял, какая тебе оказана честь. Курии знают о тебе, и, хотя ты и человек, примитивное существо, они выделяют тебя среди других.

Он вынул предмет, который принес с собой. Это был курийский топор с рукояткой около восьми футов и острым блестящим клинком, длиной более чем в два фута.

– Ты очень сильный противник, – сказал я. – Я восхищался твоим стратегическим талантом. Оборона лагеря, ложный маневр, который отвлек наше внимание, вышел у тебя просто мастерски. И то, что ты стал первым среди таких могучих воинов, как курии, многое говорит о твоей силе и уме. И хотя я всего лишь человек, не курия и не Царствующий Жрец, я приветствую тебя.

– Как жаль, – заметил он, – Тэрл Кэбот, что я так мало с тобой знаком.

Он стоял передо мной, держа в правой руке топор. Телима, глаза которой округлились от ужаса, громко вскрикнула. Зверь мощным ударом левой лапы отбросил ее в сторону.

И, взяв топор в обе лапы, занес его над головой.

– Если бы ты лучше знал меня, – спокойно сказал я, – ты бы не пришел в шхеры.

Он взмахнул топором, готовясь одним ударом рассечь меня надвое. И вдруг в недоумении застыл на месте. Он едва заметил, как вспыхнула сталь тачаков, седельного метательного ножа, девяти дюймов длиной, который в мгновение ока выскочил из моего рукава и, коротко сверкнув в воздухе, вонзился в его тело. Курия пошатнулся, его глаза начали безумно вращаться, а затем он все понял – рукоять кинжала торчала из его груди, лезвие пронзило его огромное сердце с восемью клапанами. Курия сделал два неверных шага вперед, упал, уронив топор, перекатился на спину. Много лет назад на празднике в Тарии Камчак из тачаков научил меня этому трюку. Там, где нельзя носить оружие, его обязательно нужно иметь при себе.

Огромная грудь содрогнулась. Я видел, как дыхание с тяжелым хрипом вырывается из глотки зверя. Глаза курии обратились ко мне.

– Я думал, – прохрипел Рог, – что люди благородны.

– Ты ошибался, – холодно ответил я.

Он протянул ко мне лапу.

– Враг, – тихо прошептал он.

– Да, – сказал я.

Мы пожали друг другу руки. Когда-то в Сардаре Миск, Царствующий Жрец, сказал мне, что его народ не видит существенной разницы между куриями и людьми.

Курия оскалился, и я увидел клыки. Это зрелище выглядело довольно страшно, но мне было нечего бояться.

Курия улыбался.

А потом он умер.

Я поднялся на ноги и посмотрел на Телиму. Она стояла в десяти футах от меня, прижав ладонь к губам.

– У меня для тебя кое-что есть, – сказал я.

И достал золотой браслет, когда-то принадлежавший ей. Именно с помощью этого перепачканного кровью браслета, который много дней назад мне отдали в Порт-Каре, меня вынудили отправиться на Север, чтобы отомстить за нее. Она надела золотой браслет на левую руку.

– Я вернусь на болота, – сказала она.

– У меня для тебя есть кое-что еще, – добавил я. – Подойди сюда.

Она приблизилась ко мне. Я достал из своей сумки кожаный курийский ошейник с замком и большим круглым кольцом.

– Что это? – испуганно спросила она.

Я надел на нее ошейник и защелкнул замок. Ошейник имеет около трех дюймов в ширину, поэтому тем, кто его носит, приходится высоко держать подбородок.

– Такие ошейники курии надевают на коров, – сказал я ей.

– Нет! – выкрикнула она.

Я развернул ее и, достав пару грубых железных невольничьих наручников, черных и ничем не примечательных, сковал ей руки за спиной. А затем окровавленным седельным кинжалом тачаков разрезал ее одежды. После этого длинной шелковистой веревкой, дважды пропущенной через кольцо ошейника, привязал свою новую невольницу к ноге курии – Телима была вынуждена опуститься на колени. А потом я с ножом в руке наклонился над телом зверя.

– Тэрл! Тэрл Рыжий! – услышал я.

Это кричал Ивар Раздвоенная Борода. Его лодка, освещенная факелами, приближалась к шхерам.

Я стоял и ждал.

Потом, осторожно пробираясь между скалами, спустился навстречу лодке.

На небольшом скалистом выступе около восьми или девяти футов шириной я встретил Ивара Раздвоенная Борода и его людей. Вместе с ним приплыли Горм, Оттар и Вульфстан из Торвальдсленда.

Они высоко подняли свои факелы.

И я услышал удивленные восклицания. В правой руке я держал голову курии. А на поясе у меня висело спиральное золотое кольцо, снятое с его лапы, и была прикреплена длинная шелковистая веревка, привязанная к ошейнику Телимы. Она стояла на коленях слева от меня, немного позади, на холодном камне.

– У меня тут три предмета, – сказал я. – Голова курии, который командовал армией, спиральное золотое кольцо, снятое с его тела, и рабыня.

Я швырнул голову, а вслед за ней и кольцо в лодку. После этого, отцепив веревку от ремня, связал Телиме ноги. Ее руки оставались по-прежнему скованными за спиной грубыми черными наручниками Севера. Я отнес рабыню, которая не сводила с меня глаз, к лодке и швырнул в ноги гребцам.