Марахси

Глава 21. Крах Марахси

Плацц сдержал свое слово. Колизей продолжил работу, бои пошли с переменным успехом, пусть и не таким кровавым, как раньше. Публика отчасти успокоилась и опять понесла деньги букмекерам, не заметив разницы. Зато ее чувствовали все остальные. В комментаторской по-прежнему менялись смены, но в их голосах больше не слышалось того энтузиазма и залихватских ноток, которые подогревались собственным превосходством и безнаказанностью. На всех невидимой липкой паутиной лег страх.

Язмин отказался от выступлений, сорвал голос, и это не было ложью, он действительно «давал петуха» время от времени, и было принято решение отпустить его домой лечиться. Язмин собрался моментально и даже не пришел попрощаться с Саммю. Глядя на его фигуру, пересекающую с чемоданом зал в направлении выхода к космопорту, тот пожал плечами.

— Он свободный человек, — сказал он. — А то, что трусоват, так не его вина, тут даже герр доктор в штаны наделал, когда понял, что мы управлять боями не можем, а вот кассины ромульянами — очень даже. Неприятное чувство, откровенно говоря.

— Могли бы натравить на нас андроидов публично, — заметил Бык. — При такой ненависти…

— Вот именно, что ненависти, — вдруг яростно перебил Саммю, разворачиваясь к нему — Вы тоже это поняли? А откуда она взялась? Раньше у них таких чувств не водилось, мы были хозяевами и повелителями, посланными небом. Что, внезапно глаза открылись? Гипноз?

— Раньше они не знали, что может быть по-другому.

— Вот именно, не знали, — остывая, согласился Саммю. — Я тоже раньше не знал, что «одна паршивая овца все стадо портит» — правда. Но мы пустили эту паршивую овцу к нашим овечкам Долли, и теперь, даже если рассадить всех по одиночкам, мозги им в прежнее состояние не вернешь. Это бабе девственность можно восстановить хирургическим путем, девственность мозга утрачивается раз и навсегда. Единственное, что немного поправит дело — это вздернуть мерзавца у них на глазах, чтобы знали, чем заканчиваются все революции.

Бык не нашел, что ответить, подумав про себя, что вряд ли это поможет, разве что наоборот сработает. Сам же Саммю всегда говорил, что особенность сознания кассинов такова, что если они что-то себе брали в голову, то уже с этим не расставались, и любые насильственные методы забвения вели к тому, что те еще больше укреплялись в своих подозрениях. К тому же «паршивую овцу» для начала нужно еще поймать.

Появление Шамана отвлекло обоих директоров от разговора — тот держал в руках пачку распечатанных снимков, которые раздавал охране и баракам. Бык из любопытства жестом попросил один — кадр был сделан в сто пятой камере, в момент, когда кто-то из кассинов обратился к мальчику и тот повернул голову.

— Иногда форма уха определяющий фактор, — пояснил Шаман выбор кадра. — Лицо можно закрыть, но уши обычно остаются на виду. Возможно, это поможет. На его месте, реши я посмотреть бой Старухи, лицо бы спрятал.

— У нас половина зала покупает сувенирные маски ромульян, — напомнил Бык. — И носят их как короны из Бургер-Кинга. Не станем же мы их сдергивать с людей?

— Придется. Они под подозрением в первую очередь.

Снимок так и остался у Быка в руке, когда Шаман ушел. Догонять и возвращать его при наличии сотни таких же было бессмысленно, поэтому он сунул его в карман администраторской униформы и присмотрелся к охране в зале.

Оружие, которое тем раздали, заключалось в дубинках с разрядом на конце. Раньше такими снабжали только охранников букмекерской, теперь весь периметр зала патрулировали пары униформистов с шокерами. Толку от них было мало — народ тек с разных направлений и эти потоки перемешивались, некоторые зрители в поисках свободного места попадались патрульным не раз и не два. По данным космопорта, подававшимся на табло рядом со ставочным, еще два корабля привезли желающих взглянуть на бой Железной Старухи из Сто Пятой, как услышал Бык от кого-то из кассинов, ожидающих своего боя в комментаторской. Они теперь не стеснялись разговаривать громко, смотрели вызывающе, заткнуть их не рисковал даже Саммю. Викторианский «Эдуардо» и урсулийская «Европа» мирно стояли рядом, пока немыслимое для их размеров количество народу текло по шлюзам в Дартсаршери.

— Капсульные корабли, — объяснил Саммю. — Возят людей штабелями в спальниках. Там можно сотни две провезти.

Взгляд Быка переместился вниз, потому что на арену с ромульянской стороны вывезли на всеобщее обозрение Нидзу. Тело андроида было прикручено к платформе железными скобками и стояло под наклоном, так что он не мог видеть людей, а смотрел в потолок, зато люди его обозревали со всех сторон. Кто-то посмелее тыкал в андроида флажком на длинном древке, мальчишки кидали в него разные фантики и шарики из жвачек, на каждый такой выпад со стороны зрителей Нидзу издавал рев из-под маски и скреб пальцами полипласт под хохот подростков. Взрослые подходить близко не решались.

— Зачем это? — не понял Бык.

— Чтобы каждый мог убедиться, что поединок будет всерьез, — ответил Саммю. — Шаман следит за всеми, кто крутится рядом с ним. Старуха сама сейчас Нидзу не одолеет, значит, верный рыцарь должен помочь. Вымыться и переодеться ему в катакомбах было негде, росту он себе тоже не прибавит.

Саммю сделал многозначительную паузу. Бык снова посмотрел в толпу, пытаясь угадать, сможет ли издалека разглядеть мальчишку в такой толпе, но отвлекся на толкающегося возле андроида уже знакомого тощего длинного парня с набитым рюкзаком, который висел у него на груди вместо спины.

— Давненько его не было, — сказал он, указывая в полипластовое стекло на оборванца. — Думал, умер с голоду.

— Сталкеры живучие, — Саммю взял у него бинокль и тоже всмотрелся в оборванца. — Наверное, сочинил новую систему ставок и приперся ее попробовать. Хотя мне кажется, он ждал смерти Малого, таскался на все его бои. Ничего, скоро порадуется.

Парень переместился на бесплатную боковую скамейку вдоль ограждения прохода и обхватил рюкзак руками, положив на него подбородок, и закрыл глаза. Очевидно, зал был единственным местом, где он мог поспать в тепле.

Комментаторы дружно заорали в микрофоны, возвещая начало боев нон-стоп, и Бык перешел на балкон. Там тоже было шумно, но все-таки не так, как в дикторской. Ведущий, заменивший Язмина, через каждые несколько минут напоминал зрителям о грядущем выступлении Старухи, используя в отношении нее такие восхваляющие эпитеты, что Быку было неловко их слушать, особенно после того, что он видел в лазарете. Народу прибывало и прибывало, проходы забились людьми, тощего сталкера с его бесплатного места выжили ялмундец в боевой раскраске и его «скво» с примотанным тряпками к груди ребенком. Внезапно Бык увидел, что рядом с ними боковым проходом к дикторской рубке продирается Хиотис, держа пальто на руке. Бык попятился предупредить Ромула, пока тот поднимается, но опоздал — с Хиотисом они столкнулись в комментаторской. По выражению лица Бык понял, что тот в бешенстве. В кабинет Ромула они вошли одновременно.

— Мне казалось, — подрагивающим от злости голосом начал Хиотис, бросив пальто на диван, — что мы доверяем друг другу. Если наше соглашение расторгнуто, то об этом тоже было бы неплохо поставить меня в известность.

Ромул тоже поднялся на ноги, заложил руки в карманы и широко расставил ноги.

— Может быть, для начала скажете, где вы были все это время? — неприятным голосом предложил он. — Люди не пропадают из зоны доступа, когда заинтересованы в сотрудничестве.

— Недоступны были вы, а не я, — ответил Хиотис, доставая свой дорогой пад и проверяя исправность. — Я ждал от вас информации о встрече с поручителем и не дождался, вы мои звонки не принимаете, пришлось лететь самому.

— Да я все пальцы стер, набирая ваш номер, — возмутился Ромул. — И наше соглашение никто не отменял, вы нам нужны сейчас даже больше, чем раньше. У нас тут кредит в «Клинт и Шенье».

— Вижу, — Хиотис многозначительно взглянул на горевший зеленым логотип банковской оболочки на экране. — Покажите кредитное соглашение.

Ромул достал из ящика свой экземпляр договора, бросил на столик перед диваном. Хиотис схватил его и перелистнул несколько страниц. Бык внимательно следил за ним, но тот уже вполне овладел ситуацией, и сказать, хорош или плох договор, по его лицу было нельзя. Читал его Хиотис очень внимательно.

— Он подписан три дня назад, — вдруг сказал он, поднимая договор в руке. — Это что, было в день вашей встречи с поручителем?

— По-хорошему я думал взять тайм-аут, — смягчившись, ответил Ромул. — Но внезапно сам мистер Клинт предложил не терять времени, если всех все устраивает, время, мол, деньги. Когда глава кредитного департамента такого банка лично предлагает тебе индивидуальные условия, как крупному заемщику и вип-персоне, трудно отказаться.

— Клинт присутствовал на вашей встрече? — Хиотис даже приподнялся, словно гончая на дичь. — Как он там оказался?

— Встреча же проходила в ресторане наверху хэд-офиса банка, он увидел поручителя и заглянул поздороваться с ним, а тот меня представил. Сам поручитель прилетел только для встречи и в следующий раз мог быть через две недели. Поэтому нам и офис открыли вечером, когда уже рабочий день закончился, и персонального менеджера вызвали, и заявление на открытие ссудного счета приняли — и все из-за него.

— Вас ничего не смутило? — повысил голос Хиотис. — Что вам ночью открывают счет?

Ромул пожал плечами.

— Крупный контракт, в банке все на цыпочках бегали.

— Вы не подумали, что надо позвонить мне? Хотя бы уточнить личность поручителя, потому что я не называл фамилии?

— Поначалу да, — огрызнулся Ромул. — Я просто обалдел, когда его увидел в этом ресторанном кабинете. Но было как-то неудобно — пришел Клинт, поздоровался с ним, предложил быть как дома, совместную поездку вспомнил, я и успокоился. Вы сами говорили, что этот бизнес у крупных чиновников тайный, а то, что он урсулиец — так и вы тоже. К тому же они оба вас хорошо знают, так что тут чисто.

— К кредитному договору не приложен договор поручительства, — сказал Хиотис. — Зато есть залог «Кассиновы».

Ромул снисходительно усмехнулся такой наивности.

— Клинт сказал, что залог «Кассиновы» формальный, она все равно столько не стоит, а настоящее поручительство из-за личности поручителя будет сейфовым, незачем Шепарду знать, чем зарабатывают его чинуши. Если я вдруг не смогу платить, они заменят залог на поручительство, и тогда он погасит долг за меня.

— Кто — он? — рявкнул Хиотис.

— Гелбрейт.

— Не трогайте кредитные деньги, — яростным шепотом приказал Хиотис. — Немедленно направьте письмо в банк о расторжении договора!

— Мы только что взяли первый транш и вывели его…

— Отзовите платеж немедленно!

Ромул свалился на кресло перед экраном и лихорадочно защелкал указателем, периодически испуская проклятья. Судя по ним, отозвать платеж возможным не представлялось.

— Я позвоню Клинту, — пробормотал Ромул, дергая ртом. — Попрошу его лично, он сказал… обещал…

Бык холодными руками свернул контракт в трубочку и машинально продолжал его сворачивать, добиваясь сигарной толщины для непослушной пачки листов, пока на экране холосвязи не отразился человек, в котором было бы трудно угадать банкира, до того он казался молодым. Только табличка с именем на его столе говорила о том, что перед ними Роджер Клинт, совладелец банка.

— Я слушаю, — Клинт переложил несколько бумаг на своем столе, прежде чем взглянуть на экран. — Какая-то проблема?

— Мне нужно вернуть платеж, — быстро сказал Ромул. — Я знаю, банк может это сделать, если время еще не упущено. Мы его отправили совсем недавно.

— Только если в платежном документе есть ошибки, — Клинт выглядел дружелюбным и спокойным.

— Там указана слишком большая сумма.

— Весьма сожалею. Нужно быть внимательнее при заполнении документов. Платеж, как я вижу, заверен вашей личной подписью и технически верен, поэтому помочь ничем не могу.

— Это тупой формализм! — рявкнул Ромул. — Если я говорю, что там ошибка, значит, так и есть. И вы все можете, если захотите. Вы же мне обещали индивидуальный подход, где он?

— Это как раз индивидуальный подход, раз я с вами разговариваю, — засмеялся Клинт. — Не вижу ни одной причины, по которой наш банк должен отказаться от исполнения платежа, составленного по всей форме. Если произошла ошибка, обратитесь к получателю денежных средств и напишите ему официальное письмо с просьбой о возврате. Уверен, они пойдут вам навстречу.

— А вы — нет? — угрожающе сощурился Ромул.

— Я? — Клинт ясно взглянул ему в глаза. — Рабовладельцу, который эксплуатирует детей? Так, что они просят у зрителей обезболивающее?

Быку показалось, что от последних слов Клинта у него зазвенело в ушах, хотя произнес их тот тихо, и тем страшнее это прозвучало, чем более безжалостной и неприглядной правдой они были.

— Мой вам совет, мистер Ромул, — холодно сказал Клинт при всеобщем молчании. — Совершайте платежи по кредиту без просрочек. Это единственное, что вы можете сделать в своих интересах.

Экран погас, оставив всех зрителей в звенящей тишине.

— Сука! — рявкнул Ромул. — Я этого так не оставлю! Завтра же верну деньги и брошу их ему в морду, пусть подавится своим кредитом, а выставить меня с Марахси он не может, у меня долгосрочная аренда подписана. Я единоличный владелец Марахси на ближайшие пятьдесят лет!

— Вы не освободитесь от платежей по кредиту, даже если найдете нужную сумму сейчас же, — сухо сказал Хиотис, вынимая из руки Быка мятый контракт и раскрывая его на нужной странице. — У вас пятилетний мораторий на досрочное погашение. Платить придется со всей взятой суммы пять лет по графику, даже если она целиком будет у вас в кармане.

Дрожащими руками Ромул попытался налить себе виски, но промахнулся и вылил его прямо на стол.

— Куда выгнали деньги? — деловито спросил Хиотис.

— Реальная контора, крупные строители, — поспешно ответил за Ромула Бык. — У меня договоренность через нужного человека с их собственником.

— Звоните ему сейчас, — приказал Хиотис. — Пусть подтвердит лично. Хотя бы с этой стороны не будем ждать беды и потеряем только проценты на обнале и банке.

Бык пересел к экрану связи и набрал знакомый номер. После случая с поручительством предчувствия у него были самые нехорошие, давление зашкаливало и в ушах шумело. Ответили ему не сразу, но время ожидания не превышало приличный минимум, поэтому надежда оставалась еще жива некоторое время, но ровно до того момента, как человек на экране радостно сообщил:

— Проект «Кассинова-люкс»? Деньги пришли, уже направляем корабль со специалистами и оборудованием.

— Каким оборудованием? — прошептал Бык, оглядываясь на Хиотиса. — Какие специалисты?

— Геодезисты и проектировщики, — недоуменно ответил тот. — У нас договор на жилой комплекс со всей инфраструктурой, там одной геодезии как минимум на два месяца, энергетика, снабжение, но вы не беспокойтесь, у нас ребята надежные, строили даже в сейсмически опасной зоне и на астероидах...

— Вы должны были вернуть нам деньги, — Бык потер онемевшую переносицу ледяной рукой. — Мы же договорились… Нам не нужны никакие работы. Это фиктивный договор!

— В каком смысле? — не понял человек. — Что значит фиктивный? Боб, ты это слышал? Да, на девяносто восемь миллионов. Никакого дополнительного соглашения об аннулировании, наоборот, от них только что деньги пришли, стопроцентная предоплата. Да я его первый раз вижу, может, позвоним в полицию?

Бык беспомощно посмотрел на Хиотиса, тот пожал плечами.

— Отключайтесь, остальное все бесполезно. Ваша договоренность тоже фикция. Держу пари, никто в этой конторе о ней и не слышал.

— Мы переписывались с нужным человеком, — пробормотал Бык, глядя на свое письмо и полученный ответ. — Он подтвердил, мы всегда так делали. Что за чертовщина? Как это возможно?

— Нужно расторгнуть договор, пока они не начали работы, — поднял голову Ромул. — Заплатим за первый этап, от остального откажемся. Имеем право.

— Расторжение будет по вашей инициативе, помните викторианскую франшизу? Это всегда не только покрытие издержек, но и неустойка, размер которой в случае непримиримых противоречий определяет суд, — ответил Хиотис. — Если они не идиоты, то ваша переписка и этот диалог всплывут на суде и быстро переквалифицируют дело в попытку мошенничества с кредитами и незаконный наличный оборот. Вам выпишут ордер на арест, а деньги так и останутся у них, пока банк за просрочку первого платежа не заберет себе «Кассинову» и сам не решит, что ему там строить или не строить. Вам, впрочем, это будет уже безразлично.

— Что же нам делать? — рявкнул Ромул. — Подарить им девяносто восемь миллионов?

— Они готовы исполнять договор, — заметил Хиотис. — Заказчиком выступает юридическое лицо «Кассинова», которое, как я понимаю, принадлежит вам двоим. Собственно, неудачу потерпела только цель кредитования, а в остальном планы сохранились. Девяносто восемь миллионов не стоят свободы, поверьте. Пусть пока начнут, а тут на месте разберемся, к кому подъехать и что предложить. Благоустроенный жилой квартал тоже еще никому не мешал, его можно будет сдать в аренду и вернуть часть вложений. Вы все равно собирались повесить на Колизей все расходы по кредиту, ну так потерпите пять лет моратория, потом разом расплатитесь и снимите обременение с «Кассиновы».

— Каким образом я заработаю на этом булыжнике за пять лет такую сумму? — простонал Ромул. — Кредит планировался на пятнадцать лет с учетом прибыли от вложений в научные разработки, а теперь нужно выплачивать втрое больше, чем мы могли в самый лучший свой период — и никаких дополнительных источников дохода. И еще аренда.

— Сократите расходы на содержание персонала, заставьте их работать тройную норму, примените все рычаги давления, запугайте, в конце концов, у вас же есть для этого андроиды.

Вместо ответа Ромул издал звук, похожий на рычание зверя, попавшего в капкан.