Глава 4

В распадке набрал чистой воды, теперь вода будет только ближе к вечеру, нет пока впереди никаких ручьёв. Вскарабкался по крутому склону, на гребне ещё раз оглянулся. Тяжко уходить. Над свалкой так и тянется в небо тонкая струйка серого дыма, уходит в сторону океана, пропадает в синем просторе. Перестарался я. Уже три дня прошло, а так и дымит бывшая наша с дедом берлога. Первый день чёрный столб густого дыма шёл, а со второго уже так, остатки, но до сих пор что-то тлеет. Хватает разного хлама. За поджог меня точно по-любому найдут. А нечего было за мной охотиться. Сами теперь расхлёбывайте.

Поправил рюкзак и начал длинный спуск вниз. Ушла дымом в небо вся моя прошлая жизнь, начинаем новую. Больше не оглядывался, уже не до того было. Тяжёлая ноша, отсутствие каких-либо троп, густо заросший склон. Внизу деревья, а выше – стланики. Через буйную зелень приходилось буквально продираться. Тут мне тяжёлый груз помогал. Идёшь вперёд, перед грудью плети разнообразных лиан собираются, тормозят, шагу не дают ступить. Вперёд наклонишься, почти ляжешь на плети, и они начинают рваться, расходиться. Только так и продирался, по нормальному сил бы не хватило пройти. Резать ножом или саблей рубить? Пустая затея, руку отмашу. Хорошо ещё, что такие заросли только внизу, в распадках, потом, по мере восхождения, растительности становится меньше и меньше, идти одно удовольствие, и появляется ветер. Продувает мокрую одежду, сушит выступивший пот, сдувает жалящих комаров. Даже отдохнуть можно, не то что внизу. И оводов нет.

После второго распадка остановился, сил дальше пробираться не было. Разбил лагерь, выбрал неплохое место возле каменной осыпи. Спрятался за валунами от любопытных взглядов. Ну и что, что местные сюда не забираются, а вдруг заберутся? А так не видно меня. Одно плохо, змей вокруг много, ну да я ночевать не собираюсь. Посижу, отдохну, поем и дальше пойду. На ночь место надо будет заранее присматривать. Мне и поохотиться нужно, запасы мои подходят к концу. Вот как раз и пригодятся эти змеи. Мне их живьём ловить не требуется, риска никакого, палку вырежу покрепче и подлиннее, и на охоту. Саблей, конечно, можно было бы воспользоваться, да как-то не по нраву мне. Думаю, что тому хозяину, из каюты, это бы точно не понравилось. А хороший прут, он вместо сабли сработает.

Охота не задалась. С превеликим трудом прикончил одну змею, и то пришлось за ней побегать. Распугал их кто-то, похоже. Осторожнее мне надо быть, не один я тут двуногий. Но моя сигнальная сеть молчит. Теперь я с ней не расстаюсь, и днём и ночью работает. И энергии меньше уходить стало. Тренировки вынужденные помогли.

Самое тяжкое после отдыха заново рюкзак на спину забрасывать. Измученный организм упирается всеми силами, ноги подрагивают, руки ноют. Руки-то почему? Самострел тяжёлый? Ничего, без него теперь никуда. Жаль, что не удалось огнестрел привести в порядок, сейчас бы ох как пригодился. Лежит бесполезным грузом, плечи оттягивает. Даже закралась поганая мыслишка перебрать вещи, оставить лишнее. Ага. Когда собирался, всё ненужное и оставил. И то жадность задушила. А тут всё нужное. Так что придётся терпеть. Ничего, постепенно привыкну. А вещи… Кто его знает, что может понадобиться в конце пути. Сейчас выкину, и окажется, что выкинул как раз то самое нужное. Так что нет, своя ноша, она… гм, короче, терпи.

Место для лагеря нашёл сразу же, упёрся в заросли орешника на очередном спуске, когда начал заканчиваться стланик и появилась буйная растительность. Тут и остановился, на самой границе. Комарья почти нет, сухостоя я в орешнике наберу, впереди непролазная чащоба из малины, крапивы, вьюнков и другой разнообразной зелени.

Набрал дровишек, ободрал змеюку. Поджарил на костре, можно есть. Ещё и на завтрак останется. Рюкзак под голову и спать, измученный дневным переходом организм требует отдыха.

Утром болела каждая косточка, тело ныло и жаловалось на свою тяжкую долю. Со скрипом перевернулся на живот, помогая руками поднялся на ноги, распрямился. Пересиливая себя, под рвущиеся наружу стоны заставил сделать нехитрые упражнения. Немного полегчало, но стоило присесть к костерку и приступить к завтраку, как боль навалилась с прежней силой. Или даже сильнее. Придётся терпеть. Пора в путь.

Ничего так, втянулся в ходьбу, мышцы начали отходить, к полудню прошёл несколько распадков. На комаров уже не обращал никакого внимания, лицо и руки распухли. Слепней и оводов только гонял, уж очень больно жалят. Вода закончилась, змею в обед доел, добычи никакой не попадалось. Остановился на очередной сопке, сбросил свою поклажу, осмотрелся. Тихо вокруг, спокойно, можно чуток отдохнуть.

Привычным движением примостил рюкзак под голову, улёгся, закрыл глаза, блаженствуя, вытянул ноги.

«Тихо вокруг. Почему? Ведь я и птиц не слышу? Дурак! Обо всём забыл, расслабился! По острову никто не ходит… размечтался!» – а руки уже потянули к себе заряженный самострел, пока в голове суматошно бились друг о друга панические мысли. Перекатился на живот, привстал на колено. Проверил сигналку, ничего и никого. Значит, можно пока успокоиться, прямой опасности нет, а вот то, что за мной кто-то идёт, это есть. Чувствовал ведь иногда непонятное дрожание на самой границе действия сигналки, так ведь нет, сам себя успокоил, уговорил, что это благодаря подросшей силе радиус действия увеличивается. И не человек это, тварь, одна из тех, что неизвестно откуда приходят на остров. Справиться с ними можно, если подготовиться. Можно поймать в ловушку, это проще всего и безопаснее, да вот только у меня нет ни времени, ни возможности такую ловушку соорудить. Остаётся выбрать хорошее место для боя и ждать нападения. А сколько можно ждать? Еды-то нет. И вода закончилась. Думал, что сегодня к вечеру выйду к побережью, да ошибся в своих расчётах. Так что не до отдыха, нагружаемся и вперёд, надо забраться на вершину, осмотреться, может, там внизу уже берег. И место для боя присмотреть.

Страшны не сами твари, страшна неизвестность, ожидание нападения. Потому что начинаешь нервничать и делать ошибки. А твари могут быть самыми разными. Дед как-то раз объяснял, что это мутации так подействовали на зверей, превратив вполне мирных и травоядных ранее зверюшек в опасных хищников. Нет, встречались и нормальные, обыкновенные звери, но мало. Впрочем, может, это у нас на острове мало, потому что всех повыбили на мясо. Остались только змеи. Кстати, а почему змеи не мутировали? Потому что в норах и под камнями прятались, когда радиоактивные осадки поливали? Почему раньше этим вопросом не задавался? Можно же было деда расспросить? А теперь поздно, некого расспрашивать.

За размышлениями не заметил, как пересёк очередной распадок и вышел на пологую лысую сопку. У всех вершины почти лысые, без растительности. Почему? Ветер сильный? Или возраст сказывается? Интересно.

Что за ерунда в голову лезет? Тут по пятам неизвестно кто идёт, а я голову забиваю неизвестно чем. Остановился на макушке, сбросил поклажу, присел, потом прилёг, нечего маячить. Одно утешение, море вдалеке показалось. Или океан, кто его знает. Низкую сопку перейти и всё, буду на берегу. И что делать? Идти вперёд или подождать? Если кто-то за мной следит, то тут единственное подходящее для меня место, чтобы встретить неизвестного. Остальное – заросли внизу и деревья, ничего там не увидишь. Сам легко добычей станешь. Так что весь мой невеликий боевой опыт настойчиво советовал оставаться на вершине сопки. Ну и здравый ум, куда же без него.

Чуть заметно, на грани восприятия дрогнула сигналка. Если бы не ждал, то и не заметил бы. Непонятно. Всмотрелся в сторону срабатывания, никого. Плюнул от досады, у меня же бинокль есть. Заспешил, дрожащими от адреналина руками полез в рюкзак, путаясь в застёжках и ремнях. Хорошо что не пришлось всё содержимое вываливать, сверху лежал. Подхватил, прижал к глазам, ничего не видно. Пока в рюкзаке лежал – сбилась настройка. Спохватился, отложил его, приготовил саблю и нож, проверил самострел. Подумал, достал второй, пока есть время, собрал и его, зарядил, не помешает. Положил рядом. Теперь можно и в бинокль посмотреть. Сигналка чётко показывает направление. Покрутил резкость, навёлся, зашарил взглядом по кустам внизу. Пару раз заметил чуть дрогнувший куст, шевеление веток, словно от ветра, сосредоточился в этом месте, замер. Вот оно! Высунулась чья-то усатая длинная морда, пошевелила носом, смешно принюхиваясь, скрылась в зелёных листьях. Знакомое что-то.

Кто это? Ну, давай, целиком высовывайся.

Потянулось время, замерло. Запели птицы, стрекочет в траве разная мелкая живность. Над головой белые клочья облаков несутся стремительно, солнышко, ветерок обдувает, хорошо. А по телу мурашки нервного озноба прыгают, сначала по рукам, потом на спину перелезают, по затылку шарятся. От бинокля глаза заболели, слезиться начали. Отложил его в сторону, потёр глаза, поморгал.

Резко сработала сигналка за спиной. Извернулся на животе, перевернулся по змеиному, выставил самострел. Ничего не вижу. Ещё раз всмотрелся в сигнальные нити. Атака! Да вот же, рядом почти, внизу подо мной. И ничего не вижу. Марево какое-то прозрачное впереди колышется. Глаза слезятся, что ли? Сигналка всё сильнее вибрирует. Нет же никого…

От непонятного затопило страхом, накатила жуть. И, наверное, от этой самой жути тело начало действовать само, на инстинктах, на том, что срабатывало всегда. Правая рука вытянулась вперёд в сторону опасности, вылетевший поток пламени обтёк и обозначил невысокий смутный силуэт в нескольких шагах от меня. Следом за огнём в эту обозначившуюся фигуру ушёл стальной стержень из самострела, скрылся в клубящейся дымке марева, выбил под солнечный свет закованную в серую чешую тушу. В полной тишине тварь вздрогнула, извернулась, заскребла зубами, пытаясь выдернуть торчащий из груди огрызок стали, не сводя с меня своих красных горящих ненавистью глаз, сделала шаг вперёд, опустилась на четыре точки, мотая уродливой усатой башкой.

Узнавание ввергло в ступор. Не может такого быть! Ненавижу! Замотал головой, потянулся ко второму самострелу, выстрелил страшилищу в голову. Не сводя глаз с медленно приближающегося зверя, начал лихорадочно перезаряжаться. Вроде и дело простое, да если бы не так руки тряслись. Но успел, перезарядил один самострел. А вот второй не успел.

Повезло, что сигнальное заклинание так и продолжало работать. От внезапного срабатывания за спиной свело лопатки смертным ужасом. Тварь не одна, оказывается! Тут первая ещё живая, ползёт ко мне, медленно, но ползёт, глаз не сводит, толстый шипованный хвост в струнку вытянулся. И обернуться назад страшно, и не оборачиваться ещё страшнее. Наконец-то вставил стрелку в самострел, обернулся через плечо. Опять ничего! Да что же это такое!? А сигналка уже не просто дрожит, она почти верещит, если так можно сказать.

Откуда нашёл в себе силы оторваться от красных притягивающих глаз подползавшей снизу твари, потом разберусь, а пока, так же на автомате, сработал по предыдущему шаблону. Сначала в сторону вероятного нападения полетел огонь, высветив очередное страшилище, а следом ушёл и самострельный болт, точно так же лишив невидимости тварь. Всё, самострелы разряжены. Рука сама подхватывает саблю, в левой готовое к использованию заклинание.

Сзади! Отпрыгиваю в сторону, высоко поджав ноги, откуда только силы взялись. Тварь со спины подобралась совсем близко, лапами машет, когти растопырила, сцапать хотела. Когда же ты сдохнешь?

Из-под ног только мелкие камешки брызнули. Приземлился, развернулся. С левой руки выпускаю поток пламени в набегающую снизу вторую, не знаю как и обозвать подобную зверину, да и какая сейчас разница, отбиться бы.

Энергия на исходе, в голове противно заныло, во рту появился привкус железа, значит, совсем немного осталось, только на подзабытую слабенькую молнию. Не до жиру, следом за огнём от отчаяния отпускаю на свободу и это подзабытое заклинание. Бледный при солнечном свете тощий разряд уходит змейкой вниз, прикипает к торчащей из груди твари стали и… пропадает. Пропадает и сигналка, не хватает ей энергии. Но вроде бы тварей всего две, больше ни на кого уже не срабатывала. Впрочем, мне и двух за глаза хватает.

Не сработало? Замираю на миг, не веря своим глазам. Набегающий снизу хищник словно сдувается, корчится в судороге и падает на бок. Тут же сильный удар сбивает меня с ног, лечу вниз со склона, кувыркаясь и разбрасывая в стороны руки и ноги, стараясь затормозить. «А-а, проворонил!» Склон пологий, так что сразу удаётся остановиться, даже голова не успела закружиться. На моё счастье, ударом меня скинуло вбок, в сторону от атакующей твари. Вскакиваю на ноги… И тут же заваливаюсь на бок. Правая нога не держит, подламывается в колене. Резкая боль прочищает туман в голове.

Адреналин и страх поднимают в стойку. Сабля намертво зажата в руке. С вершины на меня медленно-медленно плывёт-валится серое чешуйчатое тело. Успеваю выставить навстречу саблю и потянуться к молнии. Ну ещё бы чуток энергии… Когтищи чуть-чуть не дотягиваются до меня, сабля входит куда-то в грудь зверюге, отталкивая меня назад. Падаю на спину, ещё успев оттолкнуться ногой, и выпускаю саблю. «Надо было чуть раньше сигналку отключить» – проскочила мысль.

Удар о землю спиной с хеканьем выбивает весь воздух из груди, скольжу вниз, обдирая спину о каменистый грунт. Мозги опять зазвенели, погано как. Больно. А рука уже отстегнула фиксатор и потянула клинок из ножен. Остановился в клубах пыли. Лежу на склоне головою вниз, ногами к вершине, нож вперёд смотрит. В горле что-то клокочет, в носу хлюпает, из глаз слёзы текут. Помогая себе руками, извернулся, привстал на колени, помотал головой, разбрасывая красные капли. Посмотрел вперёд. Неужели сдох?

Навалился рвущий кашель. Выплюнул какие-то чёрные сгустки, отдышался, опираясь на подрагивающие от накатившей слабости руки. Ещё раз сплюнул, осмотрелся. Над первой убитой тушей уже и мухи закружились, зажужжали. А с этой что? Моя сабля из спины торчит, похоже, тварь сама себя при падении и насадила на верный клинок. В голове промелькнул рисунок из каюты с усатым мужчиной. Спасибо тебе. Спасло меня твоё железо. Теперь – моё.

Постоял на четвереньках, отдышался, понемногу начал приходить в себя. Попробовал выставить сигналку – не получилось, пустой, только во рту опять появился кислый привкус железа. Ладно, подождём.

Так, на четвереньках, и пополз наверх, к валяющейся туше. Надо свою саблю освободить.

Ну и запах! Даже не запах, скорее, вонь. Смердит тварь. Хотя мне сейчас как-то не до запахов, в своих проблемах бы разобраться. Правая нога так и не работает, при каждом движении болит, стреляет. Если перелом, то пропаду. Хотя почему пропаду? И откуда я взял, что перелом? Да, болит, но ведь ползу, ногой шевелю, значит, не всё так страшно. Злость накатила, придала силы. Перевернул тушу, теперь уже не казавшуюся огромной и страшной, потянул свой клинок. Сабля медленно, скрежеща о чешую, вышла из тела, чуть стекла струйкой кровь из открывшейся раны. Ухватился за хвостовик болта, грязные пальцы, перемазанные в песке и глине, не дали соскользнуть со стального стержня. Напрягся, выдернул и его, правда, с трудом, на пределе сил. Боялся, что в костях застрянет, придётся вырезать. Повезло. А из головы придётся вырубать. Застряла стрелка в длинной зубастой челюсти. Поэтому она только лапами и махала… Пошатал стрелку, заодно повертев голову твари из стороны в сторону. Ох и страшилище… Крокодил сухопутный, только умеет на двух ногах ходить. Но нет, не крокодил, гораздо хуже, потому что хитрее. Приспособились парой охотиться. Невидимки… Только что вспоминал про вас, твари. Ошибся я, и все ошибались, когда говорили, что крысы не мутировали. Ещё как мутировали, вот они, дохлые на склоне валяются. Повезло мне, магией только и отбился. Если бы не огонь и молния… С молнией интересно получилось, а почему? И огонь на них совсем не подействовал, только силуэт обозначил и всё. Чешуя не горит? Ну да, это же не шерсть. Попозже посмотрю, когда перевяжусь и раны обработаю. Я про таких на нашем острове пока не слышал, надо бы поселковым показать и рассказать… Стоп. Каким поселковым? Переклинило меня знатно. Но и не предупредить людей было бы не правильно. Фермерам расскажу, кого встречу. Так будет лучше.

Отполз к вершине. А где мой рюкзак? Тварюга его в сторону откинула, теперь ещё и за ним ползти. А сил нет. И воды нет. А пить хочется. Сел, осторожно вытянул ноги, посмотрел на разорванную штанину комбеза, залитую кровью. Нет, надо за рюкзаком ползти, там и перевязочное, и кое-какие лекарства. Думал, вниз будет легче спускаться, однако ошибся. Нога сильнее болела, мешалась. Но добрался. Тут же вколол себе сыворотку, как учил дед, достал пару таблеток, которые никак не хотели проскакивать в горло. Помогло то, что кровь никак не хотела останавливаться. Пошмыгал носом, проглотил их вместе с сукровицей.

Вытянул нож. И когда я его на место в ножны сунул, не помню. Разрезал штанину, полил на раны антисептиком, зашипело, запузырилось, смыло кровь. Это она меня когтями зацепила, а в основном мне повезло, легко отделался. Нога не сломана, ушиб, правда, очень сильный, мышца бедра в месте удара уже посинела, три глубокие борозды от когтей и содранный лоскут шкуры. Вот это самое плохое, это долго заживать будет. Посыпал порошком из пакетика, наложил повязку, как сумел. Похоже, дед был бы доволен. Пока всё. Голова гудит, так это не страшно, а вот что со спиной? Жжёт и печёт сильно. Ободрал? Ох, твари. С вас бы так шкуру снять. А что, это мысль. Денег, наверное, будет стоить немеряно. Посмотрим по самочувствию и если проблему с водой решу.

Расстегнул ремень, положил рядом. Ого, сильно протёрся на спине. Это что же у меня там? Аккуратно потянул рукава, зашипел от боли. Ткань уже присыхать начала к ранам. Рывком сдёрнул одёжку с плеч, откинул назад, привстал, поёрзал, освободился от комбинезона полностью.

Из того же пузырька полил себе на спину, наугад, но хоть так. Сколько смог достать рукой, ощупью проверил раны. Шкура ободрана сильно, щипет, жжёт. Ерунда, заживёт. Натёр тем же порошком, где достал. Вскрыл пакет с полотенцем, обернул вокруг тела, завязал узел на груди. Пригодилась добыча, неожиданно, но к месту пришлась.

Можно и на комбез глянуть. В общем-то ничего страшного, больше живое воображение нарисовало. Так, несколько протёртых дырок на лопатках и пояснице. Ну да, чем тормозил, то и стёр. Отстирать бы, да нечем. И так сойдёт. Осторожно надел, поправил узел на груди. Зашить разорванную штанину? Не к спеху. Что я собирался делать? Шкуру снимать? Нет, не сейчас, может быть, позже. Сейчас на первом месте вода, даже не еда. А нога… Что нога? Убедился, что кости целы, а то что ушиб сильный, так он пройдёт рано или поздно. Лучше, конечно, рано. Так что ковылять смогу. Даже если не смогу, всё равно идти надо, никуда не денешься. Как с вещами быть? Не унесу в таком состоянии. Как-как… ниже по склону спуститься и на каком-нибудь дереве приспособить. Еды там нет, на ветку подвесить и пусть висит, меня дожидается. Найду воду и вернусь. Флягу и большую бутыль на три литра можно к поясу привязать.

Так и сделал. И похромал, поковылял, пополз. Сил и времени это заняло… не стоит и говорить.

На низкую сопку я забрался. Тяжко было низину проходить. Все ветви на моём пути, кустарники, лианы норовили обязательно попасть под ноги и как раз приложиться именно по самой ране. Но прошёл, шипя сквозь стиснутые зубы. Подниматься было гораздо легче, уже проверенным способом, на четвереньках. Колени, правда, заболели, но это мелочь по сравнению с тем, что было внизу. Вырезал себе палку для подпорки, но вверх с ней не смог идти, мешала. Но не выбросил, тащил с собой, пригодится. Как и самострел. Без оружия никуда, в каком бы состоянии ты ни был.

Сидел на вершине и отдыхал, подставив лицо солёному ветерку, остывая после тяжёлого перехода. А впереди спуск, что труднее. Слева, похоже, должна быть вода. Бинокль бы сюда. Видно маленькое устье втекающего в море ручья, но откуда он течёт, уже не вижу. Придётся спускаться к берегу. Кстати, отметил, что берег пустой, ферм не вижу. Потом буду думать. Ну что, вниз?

До вечера спуститься не успел, пришлось ночевать в кустах, у подножия, забравшись глубже, почти в самую середину. Это так, для самоуспокоения. Умом понимаю, что очередная какая-нибудь подобная тварь меня из этих кустов на раз выковырнет, но всё равно забрался, пусть хоть помучается, доставая. Да и устал, уже не до страха было.

Раны разболелись, дёргали, но спал крепко, измученный организм требовал отдыха. Энергия почти полностью восстановилась, поэтому на ночь выставил сигналку, всё спокойнее.

Утром проснулся от холода. За ночь замёрз до дрожи. Это не в сопках ночевать. Восход солнца встретил с нетерпением, свернувшись калачиком и стуча зубами. И заковылял дальше, через боль и слабость.

По песку идти было бы одно удовольствие, если бы не раны. Плотный, слежавшийся, крупнозернистый, он почти не сыпался под ногами. Несколько мешала полосатая остролистая трава, но удавалось обходить эти режущие островки. К воде не подходил, опасался, сил отбиваться от кого-нибудь никаких не было. Доковылял, но бросаться к воде не стал, вбитые с детства навыки заставили сначала осмотреться, убедиться в полной безопасности и только потом зачерпнуть ладонью воду. Лизнул, вода сразу же впиталась во рту, даже не успев проскочить в горло. Ничего, можно пить. Ещё раз зачерпнул, опустился на колени, припал к воде. Выпрямился, огляделся, неприятное чувство незащищённости в этот момент отступило. Молчит моя сигналка, но она и в прошлый раз молчала. Впрочем, вру. Это я дурак, прошляпил.

Наполнил свою тару, флягу сразу же прицепил на место, а бутыль понесу в руках. Умылся, промыл осторожно нос, отплевался. Надо отойти подальше от моря, мало ли кто кровь в текущей воде почует?

Подхватил самострел, примостил на плечо, потопал вверх по течению, постоянно озираясь.

Стекающий с сопки на берег небольшой ручей выбил в песке углубление, получился водопадик с чашей. Вокруг никого. Осторожно разделся, положил рядом самострел, пусть под рукой будет, начал отмываться, а потом и полностью залез в холодную воду, промыл свои отросшие волосы. Раньше я их ножом обрезал, а тут не до них было в последнее время, вот и отросла грива. Обрезать, что ли? Нет, потом, позже. Прополоскал комбинезон, оттёр песком и травой засохшую кровь. Пятна остались, но уже не так страшно будет. Посидел на бережку, отмачивая раненую ногу. Хорошо бы в морскую воду залезть, она лечит, но страшно. И место незнакомое, да и вообще, осмотреться надо для начала. Нет, это уже второе будет, или даже третье. А самое главное сейчас, это еду найти, второе – вещи свои забрать и шкуру с твари снять. И вернуться сюда, отлёживаться. Или другое место присмотреть, удобное и надёжное. Повязка моя отмокла, шипя от боли осторожно отодрал её, осмотрел рану, воспаления нет, пока нет, это хорошо. На мне всё как на собаке заживает. Были, говорят, такие звери и где-то наверняка ещё есть, рассказывали люди. А на острове их давно извели или сожрали, как и кошек.

Как смог, обработал раны, замотал новыми бинтами. Полотенце перевернул другой стороной и завязал узел на груди. Можно тихонько посидеть, полежать на боку, пока комбинезон подсохнет.

Солнышко пригревало, к боли притерпелся и, наконец, нашёл такое положение, при котором она почти не беспокоила. Всмотрелся в ручей, заметил на дне палочки больших ручейников. Можно набрать, попробовать с берега рыбу половить. Снасти-то у меня всегда с собой. Хотя нет, не буду этого делать. Хоть кровью от меня сейчас и не пахнет, но кто его знает, может, запах ран почуют? Или увидят? Потерплю, всего-то второй день голодовки, даже полезно. Да и не привыкать. Перевернул комбез, потрогал рукой. Горячий. Ещё чуть-чуть и можно надевать. Пора возвращаться, за оставленные без присмотра вещи заволновался. После нападения как-то всё равно стало, что будет с остальным барахлом, а вот огнестрел потерять очень не хочется. Привести бы его в порядок…

Раскалённая одёжка обожгла кожу, опоясался ремнём, повесил ножны и флягу, обулся, подхватил самострел. Вперёд.

После отдыха и омовения идти стало тяжелее. Короткий отдых расслабил. Но постепенно втянулся, уже увереннее зашагал, опираясь на палку и всё больше загружая больную ногу. Со стороны, наверное, интересно посмотреть как я ковыляю, горблюсь, подпрыгиваю на одной ноге. А мне лишь бы идти вперёд.

Обратная дорога показалась и оказалась короче. Может потому, что была уже знакома, а может, потому, что торопился к брошенным без присмотра вещам.

Успел. Никто мой рюкзак не утянул. Подняться наверх, за шкурами? Или шкурой? Не хочется, устал сильно. А надо, вдруг пригодится. Да что я сомневаюсь! Конечно, пригодится. Только за сведения об этих тварях можно с фермерами общий язык найти, а если мой рассказ к тому же будет снятым трофеем подкреплён, то, может, удастся за него и денег получить. По крайней мере, уж перевозку-то можно будет им оплатить. Надеюсь.

Собрался с силами и полез наверх, хочешь не хочешь, а надо шкуру снимать.

Загрузка...