Мамба и храм Баала

Глава 13 Дверь

Птеродактилица лежала неподвижно, бессильно раскинув крылья, она чувствовала, что её время прошло. Да, она была стара, как этот мир, и могла бы прожить гораздо больше, но не смогла победить пришельцев. Мелкие животные (в её представлении) смогли нанести ей смертельные раны, и теперь она умирала от яда, что отравлял её тело.

А ещё тот внезапный удар оружием старого врага! Удар, который буквально прожёг её тело болью, добавил ей страданий и ускорил гибель. Жаль, что она не решилась вновь лететь обратно, чтобы уничтожить своего врага, а сейчас просто уже и не могла. Ночь и яд вытянули из неё последние силы, и она могла только смотреть на мир с высоты своей скалы. Больше ни на что сил не осталось.

С каждым часом ей становилось всё хуже и хуже, и когда вечером появился её враг, что смог самостоятельно взобраться на скалу, птеродактилица могла только шевельнуть клювом и, раскрыв его, громко щелкнуть прямо перед носом человека.

Мелкое животное, называемое человеком, вскинуло тонкую палку с острым наконечником и с размаху ударило её в незащищённое брюхо. Она даже не дёрнулась, не в силах ему помешать, а ведь всего день назад она разорвала бы его лишь одним движением своего когтя! Сейчас же она оказалась даже не в состоянии сбросить его со скалы. И, тем не менее, она попыталась это сделать, шевельнув правой лапой.

Человек вскрикнул, упал, скатился к краю вершины, но удержался, зацепившись кинжалом. Какое-то время он боролся, а когда смог вновь забраться на площадку, она уже оказалась мертва. Последняя порция яда мгновенно добралась до её сердца и, парализовав сердечную мышцу, заставила тело умереть.

Я стоял, как заворожённый, глядя на убитого мной монстра, со смешным названием Попобава, вот только сейчас мне было совсем не до смеха. Летающий ящер настолько оказался силён, что мне просто повезло его убить. Даже в полумёртвом состоянии он чуть не погубил меня, в последний момент я успел ударить отравленным копьём ящера, ускорив его конец, но он чуть не скинул меня в отместку. Точнее, скинул, но я смог удержаться, буквально чудом, готовый к такому повороту.

Теперь же я просто стоял перед мертвым ящером, понимая, что дело сделано, но, не зная, что теперь делать дальше и как набраться сил перед новым заданием. Зелье бодрости всё ещё действовало, и мне хватит сил, чтобы спуститься вниз. Конечно, это окажется ещё сложнее, ведь мне предстоит аккуратно донести яйцо древнего ящера.

За это время солнце ещё больше опустилось к линии горизонта, и я, находясь на вершине горы, мог полюбоваться чудесными видами, открывшимися мне со всех сторон. Но дать волю эмоциям и созерцать прекрасное мешало осознание грозившей опасности мне и моим спутникам, ожидающим внизу. Карлики ведь не испарились и не сбежали в далёкие дали, а готовились расправиться с нами.

Переведя дыхание, я подошёл ближе к птеродактилю и стал рассматривать его. Да, тут явно достаточно материала для трофеев: одни только когти чего стоили, а ещё есть мощный то ли клюв, то ли звериная пасть, с рядом острых, пилообразных зубов. Стоит, пожалуй, поработать над клювом, чтобы отрубить его и скинуть вниз, но это долго и явно нужно делать не сейчас. Я стал осматривать всю площадку, потом, вспомнив, что мои спутники ничего не знают о моей судьбе, встал на край скалы и начал им кричать: «Я убил Попабаву, он мёртв!»

Меня услышали, и снизу донёсся радостный рёв трёх голосов. Теперь стоило подумать о трофеях. Примерно через полчаса, когда солнце ещё больше упало к линии горизонта, я нашёл кладку ящера, в ней лежало два яйца, вернее, уже одно, так как второе оказалось разбито, и по серой скорлупе змеилась большая извилистая трещина. Ну, ничего, из одного я сделаю «омлет», то бишь, очень редкое зелье, а другое заберу в качестве приза и награды.

Я вновь взглянул на солнце: совсем скоро спустится ночь, пожалуй, я оставлю здесь целое яйцо, а вот разбитое заберу с собой, а завтра вернусь вновь. Пошли уже вторые сутки, как мы ушли из отряда Рама, но ничего, он подождёт. Я смогу всё сделать сам и для себя.

Яйцо птеродактиля оказалось большим, примерно полметра диаметром, и тяжёлым, килограмм на десять. Мне нужно достать с него только желток, но с собой для этого у меня ничего не имелось. Что же предпринять?

А нужно сделать кожаный мешок из шкуры монстра, куда и положить этой яйцо. Кинжал у меня очень острый, опыт имеется, и вскоре, срезав большой кусок, я стал мастерить из него кожаный бурдюк. Продырявив шкуру и протянув её тонкими полосками нарезанной кожи, я смастерил мешок и поместил в него яйцо.

За это время солнце окончательно спряталось за линию горизонта, и вниз я спускался уже почти в полной темноте. Опасный спуск затянулся часа на три, прежде, чем я смог встать на землю.

Меня с нетерпением ждали, но, отмахнувшись от вопросов, я приказал быстро садиться на верблюдов и уезжать. Самым скорым шагом мы удалились от скалы, направившись в саванну. Отъехав на порядочное расстояние, остановились и стали разжигать костёр.

Я смертельно устал, но желток яйца «дракона» за ночь мог протухнуть, поэтому воспользоваться возможностью приготовить из него вытяжки, зелья и эликсиры нужно прямо сейчас. Вот я и дежурил полночи, колдуя возле костра, пока другие отдыхали или стояли на страже. Покончив с приготовлением, я лёг спать, «отрубившись», как только моя голова коснулась жёсткой попоны.

Ночью нас никто не беспокоил, хотя это был самый удобный момент, чтобы покончить с нами, но карлики напасть так и не решились. С самого утра я развил бурную деятельность, разливая приготовленные эликсиры по флаконам и готовясь к ещё одному восхождению. На этот раз со мною должен пойти второй прибрежник, он и понесёт яйцо, пока я буду его страховать и защищать. Им, естественно, оказался Мангр.

Я пока не планировал возвращаться к Раму, надеясь, что смогу открыть дверь. Да и он с остальными прибрежниками не собирался идти нам навстречу, предпочитая отсиживаться на холме. Хотя, может на него напали пещерники, и я зря о нём плохое думаю.

Подойдя к скале, я со вздохом облегчения понял, что за ночь ничего возле скалы не произошло. Наверх мы полезли вместе с Мангром, который откровенно боялся, но сделать это его обязывало положение и любопытство. Да он и крепче оказался своего коллеги по племени. Дойдя до лестницы, мы поднимались по проторенному вчера пути. С утра всё давалось намного легче, да и ступеньки просматривались лучше, поэтому наверх мы добрались довольно быстро.

Но, чем выше мы поднимались, тем сильнее чувствовали тошнотворный запах. Я предполагал это и потому взял с собой все верёвки, которые нашёл, и пару кусков старой материи. Смоченные дезинфицирующим отваром, они хоть как-то смогут защитить наше дыхание. Остановившись, мы надели эти повязки, и двинулись дальше.

Я чувствовал себя в качестве могильщика или солдата похоронной команды, и ведь я тому виной. Если не найдём входа в храм, то я обязательно скину гору тухлого мяса вниз и суну его во все выходы нор карликов. Пусть, сволочи, задыхаются от вони и болезней, уж это я могу им пообещать.

Мы довольно бодро шли в гору, держась за скальные выступы, и чем выше поднимались, тем сильнее дул ветер, разгоняя зловонные миазмы. И вот, наконец, мы у цели. Древний монстр так и лежал огромной тушей, покрывая всю вершину скалы. Ну, что же, тогда приступим к разделке туши и поиску трофеев.

В битве самое приятное — это сбор трофеев, что никогда и нигде не считалось зазорным. Воин только что избежал смерти после боя и готов себя вознаградить за это. «Что с бою взято — то свято», — говорили казаки, и ни один военачальник, даже во времена СССР, не запрещал этого.

Первым делом я направился к кладке, где лежало второе яйцо, оно оказалось на месте. Погрузив его в специально приготовленный мешок, я отдал поклажу Мангру и велел оставить возле тропы, а сам стал рассматривать тело птеродактиля, выискивая, что можно взять в качестве трофеев. Подошёл Мангр и вдвоём мы отчекрыжили несколько здоровенных когтей с крыльев и лап.

Челюсть клюва, если так можно выразиться, вырубить мы не смогли, слишком уж он оказался большой. Следующим трофеем стали кожаные перепонки крыльев, их я стал их срезать и укладывать. Пересыпать солью, добавить чуть спирта и можно будет сделать отличный плащ. Шучу! Много чего можно сделать с этого материала, нужно только время и примитивные технологии, ну и место. Солнце ещё не успело подняться в зенит, когда мы закончили разбираться с трофеями и взяли всё, что могли утащить, набив добром свои заплечные мешки.

Я уже никуда и не торопился. Еда, вода есть, время тоже, это у Рама его почти нет. Тем более, чем дольше мы здесь задержимся, тем больше станет уверенности у Рама, что мы сгинули на дороге проклятых. Такие дела, везде надо искать плюсы.

Но теперь стоило заняться тем, ради чего я сюда и поднимался. Я уже дважды придирчиво осматривал площадку, но так и не нашёл потайного хода, но что-то подсказывало мне, что здесь есть вход или устройство, с помощью которого можно открыть дверь в храм. Вот только как его обнаружить?

В который раз, обойдя всю площадку, я с горечью констатировал, что если рычаг и есть, то он вполне может находиться под телом птеродактиля. Я обошёл несколько раз его и тело и задумался. Можно подождать, пока от монстра останутся только кости, но это долго, придётся лезть под него, или как-то пробиваться через его тело. Времени мало, и нужно предпринимать попытки именно сейчас, пока монстр совсем не стал разлагаться и извергать реки трупного яда.

Ну, делать нечего, и я полез искать. Провозившись около часа, я так ничего не обнаружил, устав, вылез из-под тела и уткнулся взглядом в Мангра, что, закончив с делами, сидел возле вещей и просто смотрел вниз, не считая нужным помогать мне в поисках. Вот же, хороший человек!

Я уж было хотел на него прикрикнуть, но тут мой взгляд внезапно зацепился за какую-то неправильность в рельефе горы, и я принялся в неё внимательно всматриваться, на время позабыв о Мангре.

На первый взгляд, эта особенность показалась просто выступом скалы, но при ближайшем рассмотрении я понял, что это не так. Подойдя ближе, я очистил её поверхность и увидел правильный круг, по периметру которого рассмотрел нанесенные некие знаки, а в центре возвышался небольшой шпиль в виде треугольного острия, направленного прямо в зенит.

Интересно, зачем он здесь нужен? Круг казался сделанным явно человеческими руками, и знаки знакомые нанесены, в которых угадывалась финикийская клинопись. Получается, что это они сваяли данную фигуру, не птеродактиль же тут когтём выцарапывал узоры, правильно⁈

Меня охватил исследовательский азарт, и я почувствовал себя настоящим Шерлоком Холмсом древнего мира. Вот непонятно, зачем нужен такой стержень? Я взглянул на солнце, потом снова на стержень и заметил крохотную тень, что он отбрасывал на круг. Тонкая, дрожащая от тёплого воздуха, полоска медленно двигалась по периметру круга.Это я так думаю, что двигалась, на самом деле сразу это понять трудно, но всё уже давно придумано, так что никакой загадки здесь нет. Тень от шпиля движется по кругу, как идёт солнце по небосводу и, соответственно, в определённый момент попадает на нужный символ. А какой символ здесь нужный?

Я быстро пробежался взглядом по солнечному циферблату и остановился на символе в виде стилистического изображения молнии и запятой. Молния когда-то имела красный цвет, но со временем потеряла его, сменив на бурый. Я сдул пыль с изображения и увидел, что это единственный знак, выделенный краской.

Скорее всего, когда тень падала именно на этот знак, что-то происходило с дверью, возможно, она открывалась. Кроме того, имело значение и время года. По всем прикидкам, тень должна коснуться нужного знака около шести утра. А вот что дальше происходит?

Подумав, я очистил полностью диск и особенно этот знак и, опустив голову, посмотрел со скалы вниз. Далеко внизу, у подножия я увидел точно такой же диск, только выложенный из камней с плоскими вершинами. Они были разных размеров и располагались на разных уровнях, из-за чего снизу заметить их оказывалось практически невозможно, особенно, если не знать, что и где искать. А вот сверху всё как раз прекрасно видно. Осталось только запомнить и узнать это место внизу.

Всё выяснив для себя, я крикнул Мангру: «Забирай вещи и спускаемся!»

Тот с готовностью вскочил и принялся навьючивать на себя трофеи. Подойдя, это стал делать и я. Нагрузившись барахлом, мы отправились обратно, но предварительно я немного отчитал Мангра. Зачем? А для профилактики пофигизма, а то знаю я их поведение, и яйцо я, всё же, себе забрал, потому как без яйца никуда. А этот товарищ может и разбить.

Спуск оказался посложнее восхождения, ведь поднимались мы налегке и бодрые, а спускались уже сильно уставшие и увешанные грузом. Один раз я чуть было не скатился с яйцом, как колобок, вниз. Оступившись, схватился за кусок скалы, но он стал крошиться под моими пальцами, и я начал скатываться вниз без всякой страховки.

Положение спас Мангр, услышав, как я сорвался, он резко остановился и, упёршись руками и ногами в скалу, замер. На него я и свалился, но благодаря его своевременной помощи и упорству смог удержаться и не разбить яйцо. Поблагодарив Мангра, я вновь продолжил путь, только теперь старался наступать ещё более осторожно. Примерно через час мы спустились вниз.

Третий день поисков подходил к концу, а мы пока бродили в потёмках, не зная, как проникнуть внутрь храма. Но ничего, завтра рано утром я всё постараюсь узнать. А пока…

— Ап, займись шкурами и кожей монстра, их нужно сохранить и постараться сделать что-то путное, работай, солнце ещё высоко, — сострил я.

— Хозяин, но ведь солнце уже почти село?

— Так для негров солнце всегда высоко, работай, у хозяина ещё очень много дел, некогда мне тут со шкурами убитых Попобав возиться. Ты меня понял?

— Понял, хозяин, как есть, всё понял, сейчас всё сделаю, вместе с прибрежником.

— Делай. А ты, Мангр, помоги ему, скоро нужно отъезжать отсюда, и успеть сделать это до темноты. А я пока посмотрю тут кое-что.

Раздав указания, я отправился к скоплению камней, которые заприметил сверху, и практически сразу их нашёл. Действительно, снизу обнаружить это место казалось практически невозможно, и я теперь понял, почему. Взглянув верх, я провёл мысленную биссектрису и увидел нужную мне точку. В этой точке находилось небольшое углубление, заглянув в которое я увидел блестящее на солнце зеркало или что-то, сильно похожее на него. Скорее всего, это было вулканическое стекло, но очень сильно отполированное и оттого ярко бликующее в лучах заходящего солнца.

Судя по размерам и форме — линза, причём, очень большая. В определенное время тень от шпиля падала на неё и перекрывала свет солнца, или делала что-то другое, ну, а потом что-то должно произойти. А вот что именно, я пока не знал. Может, дверца открывается? Хотя, вряд ли. Ладно, завтра посмотрим.

Пока я всё осматривал, мои люди возились с трофеями. Не став дожидаться наступления полной темноты, я распорядился уезжать, и мы снова отправились в саванну, только теперь совсем в другое место, чтобы запутать карликов, если они всё же решатся ночью на нас напасть. Но мы просчитались.

Разбив ночь на дежурства, я закончил неотложные дела и лёг спать. Вставать рано, за день нужно много успеть, а проснулся от того, что в меня кто-то тыкал мохнатой лапой. Сначала я думал, что мне снится сон про лешего или про кого-то подобного. А когда проснулся, то увидел, что это водит по мне своей лапой Джа. И ведь прошёл незамеченным.

Я встал и взглянул на часового. Им оказался второй прибрежник, имя которого я успел позабыть, и он самым наглым образом спал. А в ночи чувствовалось какое-то движение. Не став шуметь или кого-то будить, я схватил костяной меч и тихонечко пошёл вслед за котом, который явно знал, где искать врага. Так и вышло.

Оставаясь незамеченным, я увидел небольшой отряд пигмеев. Первого карлика я убил со спины, проткнув его насквозь. Второй бросился на меня, заметив, но его постигла та же самая участь, что и товарища. А третьего поймал Джа, прыгнув из травы и схватив за шею. Кошки удушают свою добычу, вонзив в неё клыки. То же самое произошло и с карликом. Джа его просто придушил, а я немного помог. Ещё с двумя пришлось биться мне. Один из них плюнул в меня из духовой трубки, но попал в броню, которую я не снимал даже на ночь. В общем, в этот раз им не повезло.

Убив всех нападающих и собрав с них золотые амулеты, я вернулся к костру и с размаху, от всей души, хлестанул в лоб кулаком спящего часового. Удар оказался слишком сильным и, не выходя из сонного состояния, часовой потерял сознание, но ненадолго, и вскоре очнулся. Тут уж я стал орать, выражая недовольство, и перебудил всех остальных. От осознания возможной гибели все взбодрились и быстро проснулись, и когда наступило утро, мы уже сидели на верблюдах и ехали в сторону скалы птеродактиля. Сегодняшний день должен стать решающим.