Магический оборотень

Глава 15

Я проспал часов двенадцать. Проснулся в обед на следующий день. И я не хотел вставать. Все тело болело, как после жесткой тренировки. Я хотел, чтобы все это было сном. Но нет, дневное солнце все же меня разбудило. Желудок заурчал от голода. И мне пришлось встать. На моем теле появилось пару шрамов. Видимо, сильные раны даже после исцеление оставляют следы. От деревни доносился запах паленого. Я вспомнил обгоревшие трупы… и мне стало не по себе. Есть сразу расхотелось. Я забрал свои вещи, что были в избе. И отправился прочь. Подальше от этого места.

Я брел неделю, может, дней десять, я сбился со счета. Разбитый и подавленный, я не мог ни о чем думать, как только о том, что они погибли из-за меня. Я постоянно видел их перед глазами. И сильно сожалел о том, что втянул их. Проклинал бога, что дал мне эту чертову миссию.

«На фиг я во все это ввязался», — спрашивал я себя.

Я шел по дороге в сторону юга. Когда голод не оставлял выбора, я превращался в оборотня и охотился на зверей. Благо вокруг был густой лес. Дичи было полно. Наевшись, я продолжал идти. Иногда я бежал сквозь лес в облике оборотня, иногда как человек. Чувство вины прожигало во мне дыру. И грусть с тоской убивали всю мотивацию двигаться дальше.

«Куда я иду? Зачем? Кому это надо? Мне?» — спрашивал я себя.

Так я добрел до города Переславль. Лада рассказывала про него. Он уже был похож на продвинутую деревню городского типа. Много домов по три и четыре этажа. Город был выстроен в виде круга. По кругу было ограждение в виде укрепленной постройки, что пролегала по периметру вокруг города. Внутри постройки похожей на длинный коридор патрулировали стражники. В середине города виднелась большая постройка в виде замка. Похожая на тот дом, что был у боярина Никодима в прошлой деревне. Только тут замок был раза в три больше. И огорожен забором. Я вошел через главные ворота. Двое стражников остановили меня, осмотрели грозным взглядом. Обыскали. Просмотрели мои вещи и отпустил. Я отправился в глубь деревни. Люди отводили взгляд, глядя на меня, им было стыдно или неприятно. Вид у меня был, конечно, потрепанный. Я был в своем плаще, но из-за того, что я был больше недели в пути, выглядел помятым, грязным и вонючим. Борода отросла. Длинные ногти на руках и волосы. Видимо из-за ликантропии у меня ускоренный рост волос и ногтей.

«Надо побриться и помыться, но только где?»

Вроде бы в древней Руси должны были существовать бани. Я помню по уроку истории, по-моему да. Я прошел на базар, купил еды, меня почему-то потянуло на алкоголь, и я купил медовухи, вина и бражки — по бутылке всего. Да я определенно хотел напиться. Спросил у продавца, есть ли тут платные бани. Он сказал, что общих и платных нет. Но я могу обратиться к любому, у кого есть во дворе баня, и попроситься к ним за отдельную плату. Он посоветовал пару домов, и я отправился к ним. В двух мне отказали, без объяснений, но судя по тому, как они на меня смотрели, можно предположить, что они посчитали меня бомжом. А в третьем доме, куда я отправился жили пожилые люди, дедушка с бабушкой, Святогор и Светлана. За две серебряные монеты они обслужили меня по полной. Дед растопил баню и подготовил все за полчаса. Поставил в предбаннике большую купел, больше похожую на огромный тазик с водой. Бабушка забрала мои вещи и постирала, пока я принимал баню. И повесила их в избе над печкой, чтобы высохли за ночь. Я парился часа три. Откисал в купели. Я взял с собой еды и вина. Выпил бутылку в одно лицо. Потом дед отвел меня в комнату. И я выспался, как надо.

На утро я проснулся часов в семь. Меня разбудил шум на улице. Оказывается, сегодня был какой-то праздник. В честь местного языческого бога — Сварога. Сварог был богом кузнечного дела и солнечного света. Люди шли толпой по улице и пели песни, и стучали металлическими предметами друг об друга, создавая какую-то мелодию. Меня чуть не вывернуло наизнанку. Этих языческих божков я стал ненавидеть всей своей душой. Но я был не в состоянии сражаться с ними. В моей груди все еще зияла дыра от смерти Лады и ее родных. И даже месть Хорсу не освободила меня от мучений. Я захотел снова напиться. Вчера было хорошо. Когда выпил, получилось забыться. И я решил повторить.

Я встал, попросил у бабушки ножницы. Подстриг себя сам. Как мог, получилось коротко. Подстриг ногти. Взял бритву и побрился. Я подождал, пока на улице пройдет шествие людей. Попрощался с хозяевами, забрал свои вещи и вышел. Я решил уйти в лес, чтобы никого не подставлять и не привлекать внимания. У меня осталось две бутылки спиртного. Я просто хотел напиться. Я ушел подальше в глубь леса. Шел часа два. Остановился на полянке. Соорудил себе шалаш. Внутри сделал лежанку из шкур. Рядом разжег костер. Из еды у меня были лишь копченое мясо, маринованные овощи и фрукты. Холодильников в это время не было, поэтому все продукты хранили так. Мариновали, коптили, сушили. Но я хотел чего-то сочного. Вкусного. Не засоленного. Я хотел жареного мяса. Сырого мяса не было проблем добыть. Но я хотел именно жаренного. Я отправился на охоту, обернувшись оборотнем, предварительно сняв одежду. Я сразу же нашел по запаху пару зайцев. Но нет, зайцы мне надоели. У них диетическое мясо. Мясо птицы тоже не хотел. Хотелось чего-нибудь жирного. Типа свинины. И после нескольких часов блужданий по лесу я учуял. Кабанчика. Средних размеров, небольшого. Молодого кабанчика, который уже успел накопить жирку. Я кинулся на него, но он даже оказал мне сопротивление. Когда я его преследовал, в какой-то момент он развернулся и побежал на меня. Схватка была быстрой, он оставил мне пару порезов от своих кабаньих клыков на моих ногах. Я же полоснул его когтями по ше6 и сразу перебил ему артерию. Я вернулся. Освежевал его на большом камне. По ночам уже бывает минусовая температура. Да и сейчас ни жарко. Около пяти градусов тепла. Поэтому мне его хватит надолго. Но если начнет портиться, съем его в образе оборотня. Я зажарил ногу на вертеле. И принялся есть, открыл бутылку вина. Осушил ее. Мне слегка дало в голову, но не громко. Я объелся и решил полежать. И не заметил, как уснул. Был обед, я проспал до вечера. Вечером я снова сел есть то, что не съел в обед. Жареный свиной окорок вместе с маринованными помидорами. Это было вкусно. Я открыл бутылку бражки. Она была крепкая, крепче чем медовуха и вино. Похожа на самогон или, как ее называли, горелка. Видимо, потому что она горит, если ее поджечь. Значит в ней градусов сорок, не меньше. Я охмелел почти сразу. Уже стемнело. Я слушал звуки леса. На небе ни облачка. Звезды сияли, я разглядел млечный путь. Отпил бражки из горла и увидел его перед собой. Напротив меня возле костра сидел Бог. Тот, кого я видел на чертовой поляне, когда принял зелье. Как он сам сказал про себя,' Я тот, кто был от начала времён…' Он был полностью похож на меня, его лицо, одежда. Он был моей зеркальной копией. Я взглянул ему в глаза. Я сразу понял, что это он.

— Явился не запылился, — сказал я пьяным голосом.

— Почему ты обижен на меня?

— А почему ты допустил их смерть?

— Я не виновен в их смерти.

— Ну ты ведь Бог! И ты допустил…

— Я знаю, но ты пойми, я не могу просто так вмешиваться в дела смертных.

— Ну конечно… — пробормотал я и отпил еще бражки.

— Мне дороги люди на земле больше, чем тебе, я их создал! — Он встал и пронзительно посмотрел мне в глаза.

— Но жизнь людей зависит лишь от них самих, понимаешь? Я дал им свободу. И цена свободы всегда высока. Все войны и беды, что у них есть, созданы ими же! Они выбирают неправильного царя, а потом этот царь забирает их сыновей и ведет их на самоубийственную войну ради своих же эгоистичных амбиций и целей. Они живут, как хотят, и сами придумывают себе традиции. А потом карают тех, кто не соответствует их традициям. Они поклоняются не тем богам и надеяться на их милость, но в ответ получают только требовательные кровопролитные жертвы. А если нет, то суровые зимы и голод. Люди не верят в меня. Они верят во что угодно, но только не в истину. И ты не имеешь права меня обвинять! Ты совершил ошибку, оставил их и ушел. И они погибли. В этом есть вина только тех людей, кто это сделал! — сказал он, и его глаза блеснули ярко желтым светом.

— И твоя тоже. Не надо было их оставлять.

— Ты втянул меня в это! — сказал я.

Я не знал, как его упрекнуть в ответ, ведь в большей степени он был прав, и мне было еще обидней от этого.

— А ты хотел умереть? От болезни? Что несправедливо забрала твою жизнь? Я дал тебе шанс!

В этот момент я вышел из себя. Я вскочил, не обращая внимания на то, что у меня закружилась голова. Сделал пару быстрых шагов и вытащив кинжал из-за пояса, ударил ему в область шеи. Он одним движением остановил мою атаку, поставив указательный палец перед моим лезвием. Я словно уперся в огромную скалу. Словно ударил по большому камню, который даже не пошатнулся. Он левой ладонью ударил меня в грудь, и я вылетел из своего тела. Я увидел, как падаю на землю, но мое тело стоит впереди. Я упал, будто в невесомости, потому что не ощущал веса собственного тела. Но у меня его и не было, он выбил мою душу из этого тела, и сейчас я находился в духовном состоянии. Мое тело обмякло и рухнуло на землю. Он смотрел на меня яростным взглядом.

— Неблагодарный. Я дал тебе новую жизнь.

— Зачем мне такая жизнь? Скольких я еще потеряю? И как мне жить с этим? Ты думаешь это так легко? Я ведь знаю, они погибли из-за меня! — выкрикнул я.

Я хотел заплакать, но в этом состоянии у меня не было слез. Все, что я ощущал, это боль от утраты, боль от разбитого сердца. В этом состояние я видел свою душу и дыру в груди, как на яву. В моей груди была огромная, будто пробитая снарядом, дыра. Края были черного цвета. А мое тело было полупрозрачное и синевато-серого цвета. Бог изменился в лице, он подошел и ткнул пальцем мне в грудь. Туда, где была моя душевная рана.

— Ты хочешь увидеть их? — сказал он.

— Да, — ответил я.

И он повернулся ко мне боком. А позади него я увидел что-то типа портала. В нем стояла Лада в белоснежных одеждах, похожих на скромное длинное платье, и в таких же одеждах позади нее стояли ее дедушка с бабушкой. Они улыбались. Лада помахала мне рукой. На ее лице была счастливая улыбка. Я помахал в ответ. Портал закрылся. Он повернулся ко мне. Нажал пальцем на мою рану. Сначала мне было больно, но потом все прошло. Дыра затянулась. Мне стало спокойней на душе. Потом он вернул меня в тело. И мы продолжили разговор.

— Ты помнишь брачное обещание, что дают жених и невеста друг другу, когда женятся?

Я попытался вспомнить.

— «В горе и в радости», — процитировал он.

— «И пока смерть не разлучит нас», — добавил я.

— Эти слова не просто так написаны в брачной клятве. Раз уж так получилось с тобой. То ты должен нести свою ношу, ну либо забудь ее посмертно. Но если решишь скорбеть, скорби как мужчина.

— Я тебя понял, — согласился я.

— И ты должен понять. Ты не просто так здесь находишься. Таких случаев очень много. Невинные люди становятся жертвами языческих богов повсеместно. Ты должен остановить их.

— Да, я понял.

Мы еще какое-то время посидели молча, смотря в звездное небо.

Бражка еще сильнее ударила в голову. Я допил всю бутылку. И начал засыпать. Не помню, как оказался в шалаше под шкурами. На утро я встал. Немного болела голова. Но точно знал, что принял решение — я продолжу сражаться.

Я решил сделать себе небольшой отпуск где-то в пару недель. И потихоньку начать подготовку к следующей битве. Теперь не будет никаких ненужных жертв, я не буду ни с кем сближаться. Не буду просить о помощи. Теперь я сам, я один. Так будет проще.

Я жил как дикарь в лесу. Охотился, рыбачил, медитировал. Сходил пару раз в город, набрал всяких овощей и спиртного. Напивался по вечерам и крепко спал. Лада иногда снилась. Так я провел две недели. Пока не надоело. За это время выпал снег, стало холодно. И я решил, что можно начинать. Я собрал инструменты в мешок. Надел чистые одежды. На левую руку нацепил цепь с рунами, что подавляет силу. За спиной кинжал. Сверху плащ.

'Наверное, я выгляжу брутально. Главное, чтобы стражники не цеплялись, а то придется устроить кроваваю баню. А я лишних жертв не хочу. И надо в баню заглянуть. Помыться".

Я так и сделал, первым делом отправился в баню, туда, где мылся прошлый раз. Меня уже узнали. Я попарился и отлично провел время. На утро сразу отправился гулять по городу. Обошел весь город. Он был раза в три больше, чем прошлая деревня. Достопримечательностей особо никаких не было. Обычное большое поселение. Я осмотрел замок, что стоял посередине города. Он был весь украшен вырезанной лепниной из дерева. Красивый. Какой-то боярин стоял на центральной улице в окружение людей. Небольшая толпа его облепила, и он им что-то рассказывал. Я не вслушивался. Я шел мимо. Но проходя мимо толпы, я что-то почувствовал. Поток силы. Очень сильная аура исходила от кого-то поблизости. Я остановился. Посмотрело вокруг и понял, что аура исходила от кого-то из толпы людей. Я присмотрелся. Аура просто огромных размеров исходила от боярина, вздымаясь в небо языками коричневого пламени. Он выглядел, как коренастый мужчина невысокого роста. Широкий в плечах, с массивными рукам и ногами и пивным пузом. Если бы не рост, я бы подумал, что это богатырь какой-нибудь. Но и одет он богато. Красный курдюк с золотыми вышивками, грудь нараспашку, черные шаровары и кожаные сапоги. Зимняя шерстяная шапка надетая как-то небрежно набок, и варежки висят на веревочках из рукавов. А сверху надета белая шуба с капюшоном. Он что-то говорил и размахивал руками. Гладко выбрит, но из-под шапки видна светло-каштанового цвета кучерявая шевелюра. Но самое главное его аура. Она больше, чем была у Хорса. Он заметил, как я на него смотрю. Я постарался подавить свою ауру сразу же. Не знаю, получилось или нет. Но он вроде ничего не заподозрил. Лишь посмотрел пару секунд и продолжил дальше общаться с людьми. Я постарался затеряться в толпе, прислушался к разговору. Боярин объяснял про какое-то мероприятие и дары, которые должны были доставить люди. При этом исполнив все обычаи. Я понял один момент — это был языческий бог в облике человека. Определено. Он не мог быть человеком с такой силой. По крайней мере я ещё не встречал таких. Хотя я не многих и встречал, пока тут жил, но все же. Его аура. Его сил хватит, чтобы уничтожить весь город. В принципе я даже не удивился. Языческий бог, что притворился человеком. Видимо, он так самоутверждается. Я решил собрать сведения. Боярин закончил разговор, и толпа начала расходиться. Я, чтобы не привлекать внимания, отправился в ближайшую таверну. Такая как раз стояла напротив замка.

Я зашёл, сразу подошёл к корчмарю, заказал стакан светлого пива с сыром. И сел за ближайший свободный стол. Через пару минут мне принесли пиво с копченым сыром. Я оглядел находящихся внутри людей. Все сидели парами или в компании. Я думал, может, подсесть к кому-нибудь да расспросить, что да как в деревне творится. Но потом подумал, что это может вызвать подозрение и ненужное внимание к моей персоне. Хотя, чего я боюсь? Кроме языческого бога навряд ли мне кто-то сможет что-то сделать. И тут я услышал фрагмент разговора напротив сидящих людей. Там сидели трое немолодых мужчин. По виду сельские рабочие. Один ел местную стряпню, руками прям из тарелки. Двое же активно болтали за кружками пива.

— Слышал, что в Киеве-то случилось?

— Рассказывай давай, не томи.

— Какой-то заморский на князя Владимира прямо во дворце напал.

— Да ну? А Добрыня что? Не было рядом?

— Да был, да огреб по первое число. Чужеземец всех раскидал да улетел.

— В смысле улетел?

— Да вот так, как птица.

— Так что ж он ворон какой, что ли?

— Эх дурья такая башка, в конюшне своей сидишь света белого не видишь. Колдун он был. Ворожбой владел.

— Я боярских коней смотрю. И больше тебя на медяк получаю! А ты в своем поле торчишь и ждёшь от весны до весны, когда посев будет.

— Ишь ты какой!

Тут эти двое начали ругаться.

— И что с колдуном-то? — вдруг спросил третий.

— А что, что, сюда он идёт!

— С чего взял? — сухо спросил все тот же третий мужчина, не отрываясь от трапезы.

— А ты слышал, что в деревне на перекрестке случилось? То, он там побывал. И сюда направился, зуб даю!

— Я слышал там волхвы сцепились между собой. Хотели власть поделить после смерти боярина.

— А я слышал, что колдун этот с волхвами и сцепился, — сказал второй.

— Та дело не в этом.

— А в чем же?

— А в том, что Добрыня Никитич за колдуном-то и выдвинулся. Пообещал князю голову его привезти. Вроде как тоже сюда придет.

— Ну-у, увидим хоть богатыря русского в деле, — сказал третий, доедая и вытирая руки.

— Эх не вовремя все, и празднество это.

— Да-а, а ты слышал, что жребий на дочку Ивана кузнеца пал.

— Так у него же и в прошлом году на его старшую дочь тоже жребий выпал.

— Да, не повезло, конечно.

— Мда…

В этот момент в таверну зашел тот самый боярин, что собрал людей на площади. Все сразу обратили внимание на него. Начали здороваться. Он подошёл к корчмарю, поздоровался за руку. Они поговорили. И боярин отправился в зал, где сидели посетители. Люди начали вставать со скамеек и приглашать его посидеть, уступали место. Он отказывался, он целенаправленно шел в мою сторону. Подошёл к моему столу и сел напротив меня. Он даже не пытался сдерживать свою силу. Аура так и перла из него. Он взглянул на меня серьезным взглядом с фальшивой улыбкой и сказал:

— Здравствуй, чужеземец. Кто таков? Чьих будешь?

Я сконцентрировал силу на кончиках пальцев.

«Ну понеслась…»