Любовь и бытовая магия

Вечер

По пути в Академию мы непринужденно болтали, и я удивлённо отмечала, как преобразилась Мора: разгладились мелкие морщинки, заблестели глаза, разрумянились щеки, ее магический голос обволакивал теплом и проникал в самую душу. Боевик не оставил эти изменения незамеченными и откровенно любовался спутницей.

Мы дошли практически до самых ворот, когда Квит, остановившись, хлопнул себя по лбу: "Торт! Ляля, мы забыли про торт для госпожи Бруни!" Пришлось забежать в кондитерскую, которая, к счастью, ещё была открыта. Лавка покорила меня раз и навсегда: ароматные булочки, печенье, кексы, коврижки и — венец творения — торты. Светлые боги, у меня разбежались глаза при виде этого сдобного богатства, украшенного различными кремами. А создавала все это великолепие пухленькая подвижная старушка. Она ловко обслуживала поздних покупателей, с шутками заворачивая в бумажные пакеты сытные ватрушки.

— Госпожа Моди, нам срочно нужна помощь, — с мольбой в голосе обратился к ней Квит. — Только в ваших силах помочь этой замечательной девушке, — и он указал на меня. — Знакомьтесь — госпожа Вэлис.

Старушка приветливо кивнула мне, выжидательно глядя на боевика:

— Прошу вас, скажите, что "Вдохновение" не разобрали.

— Вдохновение есть всегда, иначе на свете не было бы многих удивительных вещей, — лукаво произнесла госпожа Моди. — Сейчас гляну ваш тортик, — и она скрылась под прилавком. Мы замерли, затаив дыхание: дриада не простит, если обещание будет не выполнено

— Вам повезло. Один, видимо, вас дожидался, — весело сообщила наконец женщина, когда наша компания, совсем уж было отчаялась.

— Вы — наша спасительница! — обрадовался Квит. — Заверните его, пожалуйста, в подарочную упаковку. И ещё, будьте любезны, положите нам "Кудесника". Да, и коробочку безе, — обернувшись к Море, маг сказал, — Насколько я помню, это ваше любимое лакомство?

— Верно, — подтвердила пророчица, мило зардевшись от удовольствия.

— А мне заверните, пожалуйста, парочку эклеров, — решила и я побаловать себя: гулять, так гулять!

Забрав пакеты, чрезвычайно довольные собой, мы дошли до ворот Академии.

Там Квит распрощался с нами и передал покупки дежурному. Боевик попросил отнести их до моего домика, а сам поспешил с тортами к дриаде, сказав, что передаст их от моего имени. Надеюсь, это немного сгладит впечатление от нашей первой встречи и поможет наладить отношения с бухгалтершей. Мора задумчиво смотрела вслед уходящему магу, пока я не стала ее расспрашивать про вечера в столовой.

— Да, — подтвердила провидица, — мы частенько собираемся там после рабочего дня. Обычно пьем крокус и делимся последними новостями, хотя, признаюсь откровенно, с некоторыми педагогами даже и общаться не хочется.

— Например, с Талхиль, — предположила я.

— О, вы уже, я вижу, с ней пересеклись! Вот уж где воистину высокомерная особа! — поморщилась Мора. — Сколько там той девицы, а гонору на пятерых хватит. Не хочу сплетничать, но скажу вам по секрету: не такой уж и аристократический у нее род. Говорят, отец ее — обыкновенный торгаш, женившийся на матери ради титула. Та — другое дело, из рода древнего, но совершенно обнищавшего, поэтому брак и состоялся. Деньги покупают все, — с горечью добавила Мора. — А Талхиль — единственный балованный ребенок, которому с детства внушают идею о собственном превосходстве.

— Не знаю, — сказала я, вспоминая свой мир, — у нас на Гайо совсем не важно, кто ты: аристократ или обычный горожанин. Если начинаешь слишком заноситься, соседи быстро спускают с небес на землю. Никому не захочется по утрам вляпываться в нечистоты у порога, получать несвежие продукты на рынке, оставаться с битыми стеклами или раскрашенными воротами. У нас такие правила. Все люди — граждане с одинаковыми правами, а значит равны. Иное дело — талант или профессиональные умения. Только они обеспечивают уважение и признание, а не то, в какой семье ты родился.

— У нас примерно также, — согласилась Мора. — Сирены ценятся за уровень силы, а не за происхождение. Нас и так немного! Поэтому меня иной раз злит поведение Талхиль — будто ей все обязаны. Однако, хватит о ней, — с небольшим раздражением сказала пророчица, — на наших посиделках собираются и вполне достойные личности.

— Тогда я обязательно приду, — пообещала я. Только не сегодня: завтра трудный день, и нужно к нему как следует подготовиться.

— Да, первый день — самый нервный, — и, немного помолчав, Мора попросила: — Ещё раз простите мое ужасное поведение.

— Прошлое в прошлом, — философски отозвалась я, — а в будущем я надеюсь на вашу дружбу, — и протянула ей ладонь.

— Конечно. Можете на меня во всем рассчитывать, — с воодушевлением пожала мне руку провидица.

Мы тепло простились с Морой, и я направилась к своему коттеджу, вспоминая насыщенный день и мысленно перебирая покупки.

Время было позднее, поэтому дома я, не глядя, разложила вещи с помощью магии и принялась изучать свое расписание на завтра.

Первая и вторая пара сразу же повергли меня в уныние. Они были у четвертого курса боевиков и зельеваров. Помня свои годы в Институте, я предполагала, что легко не будет, так как проблемы доставляли именно старшекурсники, считающие себя достаточно взрослыми, чтобы оспорить авторитет преподавателя или сорвать занятие. Да, отольются мне все слёзки моих учителей, которым я по своей природной живости попортила немало крови. Вспомнилась мне госпожа Грац, которой, забавы ради, положили огромного мохнатого паука, тем самым доведя бедняжку до заикания. А госпожа Блау, которой мы смазали клеем стул, так как она однажды позволила себе повысить голос на наш курс. Мэтр Лимм, мэтр Пунто, госпожа Вальш, можете быть спокойны — ваши беды, организованные или осуществленные с моим участием, более не останутся безнаказанными.

— Да, Киприото, — обращаясь к портрету, призналась я, — вот такая тебе досталась невеста. — Раньше все пакости казались заслуженным возмездием занудам-педагогам, но теперь, видимо, сбудутся пророческие слова тётушки о том, что зло всегда обернется злом, а потом стукнет по темечку в самое неподходящее время. Надеюсь, я смогу продержаться в Академии и остаться в здравом уме. Тогда мы обязательно поженимся, — погладила я любимое лицо и вернулась к изучению расписания. Третья и четвертая пара были у младших курсов, и за них я особенно не переживала: уверена, фантазии у ребят не хватит на крупные диверсии.

Начать занятия, я, поразмыслив, решила со знакомства и введения в бытовую магию. Нужно будет выяснить уровень знаний моих подопечных. В будущем я планировала создать бригаду волонтеров для поддержания чистоты в Академии, но это так, на перспективу. Открыв свод правил Академии и пробежав их по диагонали, я опечалилась: запретов для учителей было много, обязанностей ещё больше. Судя по всему, случись что-то непредвиденное, разбираться придется самостоятельно, так как ректора можно было беспокоить только, цитирую: "…в экстренных случаях, как то: внезапный потоп, обрушение здания, появление демонов…" и прочее в том же духе. "Ладно, если что, найду, к кому обратиться", — подумала я про Квита.

Покончив с бумагами, я принялась за гардероб. Сидя за швейной машинкой, я украшала мешок, по недоразумению называемый платьем, в котором мне предстояло провести лекции. Пришив кружева и пожелав себе успехов, а Киприото — "доброй ночи", я отправилась в царство сновидений.

Первый день

Я спала, и мне снился мой ронг. Мы сидели в лесном кафе и ели "Вдохновение". Вот он наклонился ко мне, поправляя выбившийся из прически локон. Шутя, поднес ложечку с тортом к моим губам. Я почувствовала аромат спелых ягод риньи, щекочущий обоняние. Приоткрыв рот, я готовилась насладиться изысканным вкусом, но торт почему-то оказался совсем не таким, как предполагалось. Твердые коржи с трудом жевались, но я, улыбаясь, продолжала их есть, так как не могла огорчить отказом Киприото, который так настойчиво предлагал кусочек. Ронг смотрел на меня и, казалось, заглядывал в саму душу. Он шептал что-то невнятное. Я наклонилась, не расслышав, чтобы переспросить, но Киприото внезапно расхохотался, на глазах превращаясь в ректора Кориуса. Демоническим огнем зажглись его глаза, и я в панике судорожно стала открывать, царапая, свою любимую кожаную сумочку, где у меня во сне хранился почему-то нож. Сумка не поддавалась, не смотря на все мои попытки. Маг же тем временем достал магпистоль и выстрелил мне прямо в сердце, затем ещё раз. Я, неверяще раскрыв глаза, смотрела на расплывающееся кровавое пятно.

— За что?

— Чтобы сэкономить, милочка, — сказал ректор и выстрелил из материализовавшейся магпушки.

Взрыв и последующий протяжный тревожный сигнал заставили меня подскочить с кровати. Несколько секунд понадобилось, чтобы понять: опять студенты что-то наэкспериментировали — это первое. Второе — я во рту держу край подушки, который во сне был моим тортом и, судя по перьям, раскиданным по постели, ещё и сумочкой, которую я так старательно открывала. Старая ткань расползлась, не выдержав натиска испуганной девушки, и теперь мягкий пух красиво взлетал от малейшего колебания ветра, дующего из раскрытого окна. Снова раздался сигнал, и я схватилась за голову: это же второй звонок, предупреждающий, что через 10 минут начнутся занятия! Ругаясь на чем свет стоит, я впопыхах понеслась умываться и одеваться. На прическу времени не было: я свернула волосы жгутом, заколола их и бросилась бежать.

На удивление, я практически не опоздала. Сердце билось где-то у горла, когда я очутилась возле аудитории. Успокоив дыхание, отряхнув платье и приняв полный собственного достоинства вид, я, морально собравшись, переступила порог. Оживленный шум студентов, взбудораженных отсутствием преподавателя, внезапно стих. На меня удивленно уставилась около полусотни пар глаз. Среди студентов я обреченно отметила и старых знакомцев во главе с Роми. На лицах присутствующих читалось полное недоумение, когда раздался вопрос:

— А что это за птичка к нам пожаловала?

И тут раздался такой хохот, что казалось, стены задрожали. Смеялись все, утирая слезы и сгибаясь пополам. Я ошалело наблюдала за творящимся хаосом и не знала, что предпринять. "Это провал, как мне дальше вести лекцию?" — мелькала мысль, в то время как очередной студент, икая повторял: "Птичка, цыпочка… цыпа-цыпа…"

Внезапно двери открылись, и на пороге возник высокий мужчина в ослепительно белом костюме. Аудитория моментально стихла. Раздались шепотки: "Мэтр Граа пришел. Тише, тише".

Алхимик подошёл поближе, отчего-то поморщился, глядя на меня и, приподняв одну бровь, сказал:

— Я бы попросил вас проводить занятие потише. Вы мешаете ходу моего эксперимента у второго курса. Невозможно сосредоточиться в таком шуме, — и с возмущением в голосе добавил: — Ставьте хотя бы магическую заглушку. — Потом он по-хозяйски осмотрел помещение и властно произнес: — Уважаемы студенты, к вам это также относится. Прошу соблюдать тишину в ближайший час и надеюсь на ваше понимание, иначе мне придется принять меры.

Меры, судя по всему, были ужасными, так как боевики замерли, проявляя сознательность и замечательный уровень дисциплины.

У дверей "алхимическая звёздочка всея Академии" повернулся ко мне и сказал:

— Многоуважаемая коллега, рекомендую вам привести себя в порядок. Являться на занятие в таком виде — значит проявлять неуважение не только к студентам, но и к педагогам.

Я вскипела: да что ж им всем дался мой вид! Сегодня на мне была одежда, принятая в Академии, и меня было не в чем упрекнуть. На смену растерянности пришла злость:

— Смотрите лучше за собой! — рыкнула я. — Кто дал вам вообще право врываться на мои занятия? Это мое дело, как я провожу лекции.

— Да, если они не мешают окружающим, — хладнокровно отозвался алхимик.

— Потерпите, ничего с вами не случится, — возмущённо фыркнула я, раздраженная его самоуверенностью.

— Я не собираюсь терпеть провал эксперимента. Это чревато неприятностями. Буду жаловаться ректору, — все так же спокойно, будто с душевнобольной, продолжал разговаривать алхимик.

— Пожалуйста! Я тоже сообщу, что вы срываете мне занятие.

— На здоровье. Вы и сами успешно с этим справляетесь, позоря своим видом звание педагога, — высказал Граа свое мнение, заставившее меня затрястись от гнева.

— Вы тоже не эталон мужской красоты, скажу прямо. — перешла я на личности, мысленно прощаясь с идеей о совместных проектах с приятелем Квита и негодуя про себя: "Вот как такой замечательный мужчина, как боевик, может водиться с таким снобом, как алхимик? Правду говорила тетушка, что противоположности притягиваются".

— Вы — невоспитанный хам, — вслух возмущенно высказалась я. — Ваше поведение по отношению к даме просто возмутительно.

— Какие женщины, такое и поведение, — не повышая тона, с некоторой меланхолией ответил на мой выпад Граа, — к тому же где вы видите здесь даму? Я вижу чумазую особу, только что вылезшую из птичника.

Хихикающие студенты, наблюдающие за нашей перепалкой, стали последней каплей, и я заорала, теряя остатки самообладания:

— Вон! Вон отсюда, чтобы я вас больше не видела! — и выпустила магию. Только кажется, что бытовик безобиден: слой пыли поднялся вверх, закрутился смерчем и ринулся к алхимику, распавшись на мелкие частички, облепившие Граа, как родного. Грязь покрыла белый костюм, начищенную до блеска обувь и самого мага, оставив нетронутыми только глаза, яростно сверкающие магическими всполохами.

— И кто тут теперь чумазый? — с ехидным смешком отозвалась я. — Ай-яй-яй, какой отвратительный и недостойный вид.

Маг, демонстрируя удивительные чудеса выдержки, все так же молча развернулся к стене, что-то пробормотал и ударил сырой силой, превратив поверхность в большое зеркало. Потом он стремительно вышел, с силой хлопнув дверью. Я победно оглядела притихших студентов. Конечно, в душе я переживала, что не смогла сдержаться и испортила вещи магу, но чисто по-детски оправдывала себя тем, что он первый начал оскорблять. Тетушка часто качала головой, советуя сначала подумать, прежде чем что-либо делать, но я считала, что пусть мне сегодня будет выговор за мое поведение, но поставить на место зарвавшегося нахала стоило. Так размышляя, я произвела перекличку присутствующих и приступила к тестам на знания, после чего отпустила студентов. Зеркальная стена раздражала меня напоминанием о происшествии, поэтому я подошла к ней с намерением вернуть первоначальный вид. Взглянув на себя, я испытала шок. В зеркале отражалось настоящее пугало с черными пятнами на лице. Средство для умывания! Я перепутала его с разноцветными чернилами, взятыми для того, чтобы рисовать плакаты. Вчера я пришла без сил и слишком торопилась разобраться со всеми делами, поэтому была невнимательна. Видимо, я ошиблась, поставив в ванную магические чернила вместо средства для умывания. Это было возможно, так как флаконы были похожи, чернила имели приятный цветочный аромат и были бесцветными все то время, пока не подсохнут. Само собой, утром, вскочив от звука взрыва, я просто не разглядела, что использую, действуя на автомате. И теперь мое лицо украшали живописные разводы. Мало того, мне стало понятно, почему студенты называли меня птичкой: в волосах застряли пёрышки от подушки, поедаемой во время сна. Я не знала, что делать и куда деваться от стыда. Граа был прав: в таком виде мне нельзя было приходить на лекции. Но он тоже хорош! Явился с претензиями, весь такой высокомерный! Тряхнув головой, я отогнала лишние мысли о собственном позоре. Сейчас возникла более важная проблема: как провести оставшиеся лекции. Волосы я привела в порядок, а вот лицо не хотело оттираться. Ещё бы! Я же брала качественные и стойкие чернила, будь они не ладны. Так и не справившись с краской, я с отчаянием искала выход, пока не вспомнила о магической повязке. Каждый бытовик, работая с большим количеством пыли и мусора, пользовался таким приспособлением, защищающим органы дыхания от агрессивных частиц. Наколдовав себе маску, закрывающую лицо, я принялась ждать следующую группу, мрачно повторяя про себя, что теперь выгляжу, как настоящий бытовик. Точно не спутаешь.

Оставшиеся три пары прошли на удивление мирно: студенты, не выспавшись, что-то вяло конспектировали, я проверяла знания. Меня никто не провоцировал и не проверял на прочность. Может, всегда так проводить лекции: в сером мешке, скрывающем фигуру, и в маске, прячущей лицо. Попутно я все ждала вызова от ректора на ковер за свое отвратительное поведение, поэтому вздрагивала от шорохов в аудитории или шагов за дверью. Под конец я совсем издергалась и решила сама сходить после занятий в приемную.

Сонея, окинув меня нечитаемым взглядом, по всей вероятности, даже не узнав, сообщила, что ректор очень занят и, вообще, сейчас нет "потопа и землетрясения", так что "до свидания".

По дороге я всё думала, как мне очистить лицо. В этом мне мог помочь только алхимик, но судьба зло пошутила. Я живо представила, как поведет себя Граа, обратись я к нему с просьбой. Поэтому, вздохнув, я решила действовать окольными путями, через боевика. Выяснив, что до вечера мэтр Несс проводит занятия на третьем полигоне, я пошла искать Квита, ещё не понимая, что день, который начинается с неприятностей, лучше не закончится.