Любимая ученица демона

Общежитие преподавателей снаружи казалось не меньше студенческого, но, очутившись внутри, я поняла, что за каждой дверью не комната, а апартаменты. Просто дверей здесь значительно меньше, чем в нашем коридоре. Зато обстановка побогаче.

Михаэль объяснил, что надо вытереть пыль с полок и подоконников, полить цветы, пропылесосить ковровую дорожку, скатать ее и вымыть пол. Затем придет Кэри и примет работу. А потом дорожку можно раскатать обратно.

Слово «пропылесосить» я не поняла, подумала, что это какой–то местный сленг.

– Пылесос. – Михаэль поставил передо мной металлический цилиндр на колесиках. – Шланг, труба, насадка. – Он закрепил на цилиндре шланг, на шланге – трубу, а на трубе – насадку. – Кнопка. Смотри внимательно.

Он выкатил пылесос из подсобки в коридор, прижал насадку к дорожке и щелкнул кнопкой. Пылесос взвыл, я подпрыгнула. Михаэль, держа трубу в руках, медленно провел насадкой по дорожке.

– Пыль всасывается, – пояснил он. – Пылесос потом надо будет вычистить, я покажу, как. А ты, что ль, впервые видишь такое?

Он выключил пылесос и насмешливо уставился на меня.

– Все бывает впервые, – мрачно ответила я.

– Ой–йо–о–о…

– Лживого феникса я тоже впервые вижу, – припечатала я, разозлившись.

Михаэль покрылся красными пятнами.

– Послушай, Соль…

Одна из дверей вдруг отворилась и в коридор выглянул кто–то маленький и зеленый, с всклокоченными волосами.

– Михаэль? – спросило существо высоким женским голосом. – Неужели уборка? Наконец–то!

– Добрый день, буна Лависса, – вежливо поклонился Михаэль. – Да, показываю новенькой, как работает пылесос.

– Новенькая? – Женщина прищурилась, рассматривая меня. – И уже наказана? Отличных студентов подбирает Киаран!

Михаэль ткнул меня в бок.

– Добрый день, – поздоровалась я, пообещав себе огреть Михаэля трубой. Позже. – Ассоль Рухаэль.

– Лависса Берклин, – представилась и она. – Буду преподавать у вас основы шпионажа.

Она еще раз окинула меня цепким взглядом и кивнула Михаэлю:

– Ничего, шумите. Тут скопилось столько пыли… Фу!

Когда она скрылась в комнате, я не выдержала, спросила у феникса:

– Гоблин?

– Хогбун, – ответил он. – Соль, тут не принято обсуждать, кто какой расы.

– Я не обсуждаю, а спрашиваю.

– И это тоже.

– Какое счастье!

Тут я не покривила душой: можно не отвечать на неудобные вопросы.

– Ты поняла, как пользоваться пылесосом?

– Естественно.

– Покажи.

Он меня за дуру держит? Я схватила трубу, щелкнула по кнопке… и насадка присосалась к ковру.

– Силу надо прикладывать, – хмыкнул Михаэль. – Это непросто.

Непросто?! Да он издевается! Зачем такие сложности, если бытовая магия легко справится с любой пылью?

– Это техника? Человеческое изобретение?

– Магтехника. Основа с нулевого, а двигатель на кристаллах работает. Так… с пылесосом разобрались. Перчатки. Тряпки. Ведро. Швабра. Сначала вытри пыль влажной тряпкой. Вон в той банке вода для полива цветов. Лейка. Закончишь пылесосить, позови меня. Помогу скатать дорожку и покажу, как мыть пол.

Михаэль перечислял предметы и показывал их мне. Кроме этого в подсобке целую полку занимали бутылочки с надписями, значения которых я не понимала. Что может храниться в бутылке с этикеткой «Дядя Петя»? И ярким рисунком мужчины с палкой в руке? Слезы дяди Пети? Кровь… дяди Пети? Интересно, тут алхимию преподают?

– Соль, ты все поняла?

– А? Да.

Уж пыль я как–нибудь вытру. И с адской машинкой справлюсь. Правда, не уверена, что успею до ужина. При мысли о еде засосало под ложечкой. Между прочим, я со вчерашнего дня ничего не ела, да и жажда мучила, из лужи напилась бы.

– В этом кране вода чистая? – спросила я.

– Чего?

Михаэль, успевший сделать шагов десять по коридору, оглянулся.

– Или в банке, – добавила я. – Пить ее можно?

– В банке витаминно–минеральная смесь, – каким–то странным голосом ответил Михаэль. – Для растений.

Он так удивился, что ли? Что странного в том, что я хочу пить?

– Ладно, забудь.

Я отвернулась и взяла с полки перчатки. Ничего, еще немного потерплю.

– Пойдем. – Михаэль подошел и схватил меня за руку.

Я треснула его перчатками по плечу прежде, чем сообразила, что делаю. Сам виноват! Кто позволил ему дотрагиваться до меня?!

– Отпусти! – прошипела я, вырываясь.

– Не дергайся!

Михаэль потащил меня за собой и остановился возле небольшой ниши в стене. За стеклянной дверцей я увидела маленький кран и небольшие стаканчики стопочкой, вставленные друг в друга.

– Питьевая вода, – пояснил Михаэль. – Стаканы чистые. Свой, как напьешься, выбросишь. Мусорную корзину сама найдешь?

– Найду…

– Это называется кулер. Они установлены по всей академии.

– А холодильников с бутербродами тут нет? – мрачно пошутила я, набирая воду в стакан.

Вкусная холодная вода приятно освежила и даже притупила голод.

– Держи.

Он сунул мне в руку батончик в яркой обертке.

– Это еще что?! – возмутилась я, чуть не захлебнувшись.

– Мне показалось, ты голодна, – выдал Михаэль, сверкнув глазами. – Не хочешь – выброси.

Он быстро ушел, не позволив мне возразить. Ой–йо–о–о… Хоть бы извинился, гад огненный, прежде чем шоколадками угощать!

15. Призрак и дядя Петя

Ассоль

Повертев в руках батончик, я разорвала обертку. Мысль о том, что феникс мог подмешать в шоколадку какую–нибудь гадость, в голове мелькнула, однако очень хотелось есть. Если это опять подстава, то я молчать не буду. Историю с демоном никому не расскажешь, а на остальные пакости феникса запрет не распространяется.

Навряд ли я когда–нибудь прощу Михаэля. Глядя на его невозмутимую физиономию, хочется выщипать ему все перья, по одному. Однако он не усугублял наши испорченные отношения напоминаниями о прошлом, и это меня устраивало. Хотя разок мог бы и извиниться, для приличия.

Шоколадка закончилась слишком быстро, я и распробовать ее не успела. Напившись воды, я натянула перчатки и схватилась за тряпку. Оказалось, что вытирать пыль несложно, да и поливка цветов не отняла много времени. Пылесос меня пугал, уж больно свирепо он ревел, но делать нечего, я выкатила его на дорожку и щелкнула кнопкой.

Упс! Зверюга со свистом всосал занавеску, потому что прижать насадку к дорожке я забыла, да и вообще держала трубу наперевес.

– Отдай! – возмутилась я. – Выплюни!

И почему тут только одна кнопка, чтобы затягивать внутрь?! Пусть бы еще выдувал обратно!

Ухватив одной рукой занавеску, а другой – трубу, я потянула их в разные стороны. Ширины рук оказалось недостаточно, чтобы вытянуть конец занавески, перехватить же не успевала, слишком мощно пылесос засасывал добычу.

Разозлившись, я прижала занавеску ногой к стене, сдвинув ее в сторону от окна, и дернула трубу. Пылесос взревел громче. Я потеряла равновесие и приземлилась задницей на цилиндр, задев кнопку. И лишь в наступившей тишине сообразила, что надо было сразу выключить пылесос.

Занавеска легко выскользнула из трубы, однако без потерь не обошлось: край выглядел изжеванным, и с него исчезла часть бахромы. Мда, такое однозначно заметят. Оставалось надеяться, что за испорченную занавеску меня не запрут в карцере, а если и запрут, то сначала хотя бы покормят.

Вторая попытка пропылесосить ковровую дорожку получилась успешнее. Насадку я прижала, пылесос включила и даже сдвинула трубу вперед. Шагнув назад, я зацепилась ногой за шланг и чуть не упала.

Р–ры–ы–ы!

Окончательно озверев, я изобрела свой способ: можно все время двигаться вперед, до самого конца дорожки. Так и поступила, благо пылесос на колесиках, на себе его нести не пришлось. Бодро проскакав весь коридор, я повернула обратно, сдвинув насадку в сторону. Примерно на середине пути меня окликнули:

– Студентка Рухаэль!

Причем так зычно окликнули, что перекричали даже рев пылесоса.

– А?

Я остановилась и оглянулась. Не знаю, что напугало меня больше: фигура с головой льва, туловищем козла и хвостом в виде змеи или то, что она была полупрозрачной и висела в воздухе. Одно дело читать о химерах, другое – увидеть ее рядом, да еще призраком. Химера, к тому же, знала мое имя. В общем, ничего удивительного, что я заорала громче пылесоса. А еще, взмахнув трубой, сбила цветочный горшок с полки.

– Ассоль Рухаэль! – рявкнула химера.

– Изыди! – взвизгнула я, чертя в воздухе руну изгнания.

– Не смей! – крикнул Михаэль, появляясь в конце коридора.

Он метнул огненный шарик и точным попаданием разрушил рисунок руны. Пламя опалило мне руку, прежде чем рассеяться. Я взвыла от боли.

– Прекратить бардак! – взревела химера.

Михаэль одним прыжком очутился рядом со мной и выключил пылесос, умудрившись при этом выдохнуть мне на ухо:

– Это твой декан, дура!

Э–э–э?!

– Прошу прощения, мастер Кселар. – Задвинув меня за спину, Михаэль поклонился химере. – Соль не ожидала… э–э–э… увидеть… э–э–э… Простите, но вы же знаете, что на плюсовых уровнях…

Признак химеры, помахивая хвостом–змеей, подошел ближе. Я сглотнула и ущипнула себя за бедро.

– Ну да, ну да… – пробормотал он. – Михаэль, представь меня.

– Соль, познакомься, это декан факультета межмировой истории и главный куратор спецкурса, мастер Кселар.

– Добрый день, – выдавила я. – Ассоль Рухаэль. Прошу прощения, я испугалась от неожиданности. Больше такого не повториться.

– Я тоже… несколько… не прав. – Декан взмыл выше, махнув хвостом. – Ты же новичок, и никто не предупреждал тебя, что я… эм… несколько нематериален. Ведь так?

– Так, – согласилась я.

Зуб даю, Кэри специально умолчал об этой «мелочи». А что еще ожидать от демона?

– Теперь ты знаешь. Как устроилась… Соль?

– Хорошо, спасибо.

– Что ж, не буду мешать. Продолжай уборку.

Призрак покинул общежитие, просочившись сквозь стену. И чего приходил? Я из–за него горшок разбила! Как будто испорченной занавески мало…

– Что с рукой? – Михаэль тронул меня за плечо. – Покажи.

Перед тем, как пылесосить, перчатки я сняла, так что руку обожгло сильно. Пока разговаривала с деканом, терпела боль, но сейчас затрясла кистью.

– Отвали! – огрызнулась я. – Без тебя справлюсь.

Метнувшись в подсобку, я открыла кран и подставила кисть под ледяную воду. Стало немного легче, но ненадолго. Эх, сунуть бы руку в источник!

– Не справишься, – мрачно произнес Михаэль. – Соль, прости, но за использование магии против декана тебя наказали бы сильнее, чем за «гнев ангелов» против демона.

О, прекрасно! Кэри и это ему рассказал!

– Иначе я не успел бы тебя остановить, – продолжил феникс. – Можешь сходить в медпункт, но так ты потеряешь время, а уборки только прибавилось.

Я потерпела бы, но как работать с обожженной рукой? А настаивать на медпункте – это уже ребячество.

– А что ты можешь сделать? – Я протянула ему руку. – На, смотри.

Михаэль провел рукой над моей кистью, и с его ладони посыпались золотистые искры.

– Не дергайся, – предупредил он. – Они лечебные.

Искры впитывались в покрасневшую кожу, и боль постепенно исчезла. Кисть приобрела нормальный вид.

– Спасибо, – буркнула я.

– Применение магии студентами против студентов, особенно с причинением вреда здоровью, тоже запрещено, – сказал Михаэль. – Скажи об этом Кэри, я не буду отрицать.

Чувство благодарности, которое я неожиданно испытала из–за его заботы, растаяло без следа. Уберег от серьезного нарушения? Вылечил руку? Ха! Я думала, феникс защищал меня, но, оказывается, он всего лишь хочет избавиться от чувства вины. Ведь фактически он предложил мне донести на него наставнику, чтобы тот его наказал.

– Непременно, – ответила я, отворачиваясь. – Так и поступлю.

Не собираюсь жаловаться, но и играть в благородство с Михаэлем не хочу. Я схватила веник и совок и отправилась убирать землю и осколки горшка. Странно, что на шум никто не вышел, я кричала громче пылесоса.

– Дай, я сам. – Михаэль попытался выхватить у меня веник.

– Да отстань ты от меня, – взмолилась я. – У тебя свой этаж есть. Вот и иди, работай!

– Ты же не умеешь. И можешь порезаться.

– И не научусь, если сама не попробую. Не надо меня опекать!

– Так я не о тебе забочусь, – ухмыльнулся Михаэль. – Ужин пропускать не хочется. А так, как ты убираешь… мы и к завтраку не управимся.

– Ах ты…

Я замахнулась веником, но вовремя остановилась. Во–первых, такое поведение может показаться другим подозрительным. Это сейчас мы одни, но так будет не всегда. Надо приучать себя общаться с Михаэлем вежливо и отстраненно. Во–вторых, я слишком бурно реагирую на любое его замечание, то есть, выдаю свои чувства.

– Ладно. – Я протянула ему веник. – Убирай сам. Я тоже не хочу пропустить ужин.

– Что еще успела испортить? – поинтересовался Михаэль, сметая мусор в совок. – Только не говори, что ничего, не поверю.

– Занавеску, – ответила я. – Ее пылесос зажевал.

Его гневная тирада, произнесенная почти шепотом, вызвала у меня улыбку. Кажется, я нащупала слабое место. Михаэль – мой куратор, и я должна его слушаться, однако он несет за меня ответственность. Ха! Перед Кэри! Я не пакостила специально, но доставила ему много хлопот. Это ж какие перспективы открываются! Только не надо спешить, чтобы самой не нарваться на неприятности.

– Занавеска потом… – Михаэль осмотрел рваный край и скривился. – Это на поклон к коменданту идти надо.

– К тете Розе?

– Да если бы. Тут свой комендант, дядя Петя.

Я вздрогнула, вспомнив бутылочки в подсобке.

– С ним трудно договориться, домовой он. И за горшок по головке не погладит. Без подарка к нему лучше не ходить. Шоколадку уже съела?

Я сглотнула.

– Так это ты ему приготовил?

– Ну не тебе же, – хохотнул Михаэль. – Но тебе было нужнее.

Медленно. По перышку. Я закрыла глаза, представляя ощипанного феникса. Немного полегчало.

– Ладно, я что–нибудь придумаю. Давай сюда пылесос.

– О, ты за меня и пылесосить будешь?

– Нет. Покажу, как быстрее.

В общем, мой способ оказался не таким уж хорошим. Михаэль показал, как держать трубу, чтобы шланг не мешался под ногами, дело у меня пошло веселее, и вскоре длинная дорожка закончилась.

С мытьем полов я справилась лучше, чем с пылесосом. Мне даже понравилось водить шваброй по полу, выписывая восьмерки.

– Сойдет для первого раза, – вздохнул Михаэль, принимая мою работу. – Жди меня здесь, я…

– А куда это ты собрался? – вкрадчиво поинтересовался Кэри, появляясь в подсобке. – Если за мной, то я уже здесь.

– Если ко мне, то я тоже.

Следом за ним через порог шагнул старичок в широких штанах и рубашке навыпуск с красным поясом. Его макушка едва доставала Кэри до талии. Это и есть домовой?

Я перевела взгляд на бутылочку с надписью «Дядя Петя». Нет, не похож. Что–то тут явно не сходится…

– А это вы в молодости? – спросила я домового, ткнув пальцем в бутылочку.

16. От забора и до заката

Ассоль

– Ой–йо–о–о… – выдохнул Михаэль в пугающей тишине.

– Кхе–кхе! – прокашлялся Кэри.

Мне показалось, что он давится от смеха, однако я боялась поднять на него взгляд. Демон не страшный, однако никакой уверенности в том, что сдержусь и не нахамлю ему, у меня нет. Тут бы с домовым разобраться!

– А что, похож? – отмер, наконец, дядя Петя.

– Н–ну… да–а–а… – неуверенно протянула я. – И без подписи видно, что это вы.

Ох, Ассоль, где ж тебя врать учили?

Дядя Петя просиял и, повернувшись к Михаэлю, довольно произнес:

– Понял, бестолочь? Говорил я вам, не надо подписывать!

Э–э–э?!

– Петрович, правда, ты? – оживился Кэри.

– Дык! – Домовой пригладил бороду и подбоченился. – Собственной персоной.

– И как так получилось? – Кэри взял с полки бутылочку, открутил колпачок и понюхал содержимое. – Вроде тут средство для мытья окон.

– Так это самое… Стали у меня средства для уборки пропадать, так я ребятушек попросил полку зачаровать. А они мне предложили метку поставить, что это мое. Это самое… А я придумал картинку налепить. С портретом.

– Логично, – согласился Кэри. – Попросил бы меня, я бы руну против воров поставил. Клеймо на лоб, которое могу вывести только я.

– Это каждому уборщику по клейму? – возмутился дядя Петя. – Это самое… Я коридоры неубранными для кого держу? Потому и полку зачаровать нельзя! В общем, это самое… Ребятушки портрет сотворили… этим самым… Мих!

– Фотоаппаратом, – подсказал феникс.

– Ага. Это самое… А он мне не понравился. Дед какой–то получился!

Теперь уже и я едва сдерживала смех. В нашем мире домовые не жили, оно и понятно, почему. Ангелы, в совершенстве владеющие высшей магией, устроили свой быт так, что необходимости в помощниках нет. На остальных уровнях домовые не редкость, они даже на нулевом могут селиться, при условии, что местные жители их не видят.

– Так вот… – продолжал дядя Петя. – Обработали портрет этим… как его… это самое… фотожо… фото…

– Фотошопом. – Михаэль незаметно закатил глаза. – Это программа такая, компьютерная.

Сказано это было, кажется, для меня, но я все равно ничего не поняла. Ладно, с местной техникой я еще разберусь. Это ж сколько интересного впереди!

– И стал ты красавец. – Кэри повертел в руках бутылочку и вернул ее на полку. – А подписали для верности, чтобы уж точно не перепутать.

– Ага. – Дядя Петя опять пригладил бороду. – Ребятушки сказали, мол, шибко красив, не узнает никто. Так вот же, ласточка моя, узнала!

Я невольно поежилась. Птенчик, ласточка… Из–за моей проблемы обычные слова звучали, как издевательство.

– Замечательно. – Кэри повернулся к Михаэлю. – Теперь, когда мы выяснили тайну портрета, может, расскажешь мне, что тут у вас происходит?

– Ничего не происходит, – огрызнулся Михаэль. – Закончили уборку, собирались доложить.

– Как это ничего? – возмутился дядя Петя. – Это самое… А ущерб?!

Феникс бросил на меня взгляд и набрал в легкие воздуха, чтобы ответить.

– Занавеску я испортила, – поспешно произнесла я. – И горшок разбила. Простите, пожалуйста.

– Ущерб возмещать надо. – Дядя Петя сурово сдвинул брови. – И магия! Магией пользовались на втором этаже!

– Было? – поинтересовался Кэри. – Соль, отвечай!

Я взглянула на Михаэля. Магией пользовался он, и сказать правду несложно. Почему я должна его выгораживать? Он едва заметно кивнул, мол, говори, как есть. Ага, сейчас! Он не сделает из меня доносчика в первый же день в академии.

– Было, – согласилась я. – Это случайно… С непривычки. Простите.

Михаэль сделал круглые глаза, но промолчал. Значит, сам правду не скажет? Да и черт с ним!

– Я удивился бы, будь иначе. – Кэри усмехнулся. – Соль, ты с браслетом разобралась?

– Да, мастер.

– Советую перед сном внимательно изучить расписание на утро. Здесь не принято опаздывать. Наказание тебе назначит комендант общежития, о выполнении можешь не докладывать. Увидимся завтра. – Он посмотрел на домового. – К Михаэлю претензий нет?

– Это самое… Если не он горшок разбил, то нету. На первом этаже все чисто.

– Отлично. Мих, свободен.

Они ушли практически одновременно. Я с сожалением поняла, что до последнего надеялась на порядочность феникса. Да, я напортачила, но магию не использовала. Он мог бы признаться, если б захотел. Впрочем, о чем это я? Феникс и порядочность? Это фантастика!

Домовой привел меня на задворки академии. На берегу реки он разбил огород: ровные грядки тянулись вдаль, и, казалось, им нет конца.

– Лук прополоть надо, – сообщил он. – Эту вот грядку, от забора. Приступай.

– Прополоть – это как? – спросила я, ощущая себя несмышленым ребенком.

– Это самое… Ты сорняков никогда не видела, что ли? Ну смотри…

Дядя Петя поманил меня пальцем, заставляя наклониться.

– Это лук. Все остальное – сорняки. Их надо вырывать с корнем. Вот так. – Он потянул за стебель, ухватив его у самого корня. – Поняла?

– Поняла.

– И поспеши, закат уж скоро. Если не успеешь, то утречком доделывать будешь.

Увы, я осталась без ужина. Перспектива остаться и без завтрака заставила меня шевелиться. Я полола сорняки, не разгибая спины. Хорошо, что земля была влажной, корни вылетали со свистом. В пылу прополки я не заметила крапиву и схватилась за жгучий стебель. Потом напоролась на растение с колючками и поцарапалась.

Не знаю, как, но до заката я успела дойти до конца грядки. Ладони горели, спина ныла, под ногти набилась грязь, от пота промокла одежда.

– И ладушки, – обрадовался дядя Петя, принимая мою работу. – В расчете.

До общежития добиралась долго. На ужин безнадежно опоздала, больше спешить было некуда, да и ног я под собой не чуяла. Стемнело как–то быстро. Или я не заметила сумерек? Только небо озарил закат, и вот оно уже усыпано звездами. Чтобы не заблудиться, я сверялась с картой, а дорожки, к счастью, освещались: уложенные вдоль них камни тускло мерцали, не позволяя потерять направление.

Мне никто не встретился, но часто я слышала голоса и даже смех. Откуда–то из–за кустов тянуло вкусным дымком. Я сглатывала слюну и ползла дальше.

Почти у самого общежития меня окликнули по имени. Я не узнала голос, но вскоре на свет вышел Нил.

– Соль, мы тебя ждем, – сказал он.

– Меня? – переспросила я. – Зачем?

– Вроде как познакомиться надо. Ты так не думаешь? – усмехнулся он. – Пойдем, я провожу.

Дайте мне добраться до кровати и умереть спокойно!

– Нил, прости… – Я чувствовала себя неловко, однако сил на посиделки совсем не осталось. – Давайте перенесем на завтра? У меня был ужасный день… Я тоже хочу познакомиться со всеми… как полагается. Но сейчас не могу. Честное слово, не могу.

– Да как хочешь. – Нил повел плечом. – Скажу, что ты не придешь. Барри с удовольствием съест твою порцию сосисок.

При слове «сосиски» в животе заурчало.

– Я не видел тебя на ужине, – заметил Нил. – Уверена, что не хочешь присоединиться?

В комнате меня ждали вещи, сваленные на кровати. Хотелось принять душ и надеть чистую одежду. Голод мучил, но я и раньше могла не есть сутками.

– Хочу, но не могу, – повторила я. – Спасибо за приглашение, Нил.

– Завтра легче не будет, – заметил он. – Ты не в райские кущи попала.

Я вздрогнула. Седьмой уровень называли раем: считалось, что у нас самый лучший из миров, где царят изобилие, благополучие и уют. Знает ли Нил, кто я? Намек это или просто оборот речи?

– Да уж поняла, – ответила я осторожно. – Но я постараюсь.

– Нил, куда ты пропал?

На дорожку выскочила Вел.

– О, Соль! Так чего вы тут? Пойдемте!

Если все по одному будут вываливаться из кустов, то мне ночи не хватит на объяснения. Проще уж дойти, куда зовут…

– Мне пора, – вздохнула я. – Спасибо, ребят, все завтра.

– Эй, ты куда? – удивилась Вел. – Соль…

– Да погоди ты! – Нил поймал ее за руку. – Приятных снов, Соль.

Я благодарно ему улыбнулась и пошла к общежитию.

17. "Ты с нами?"

Ассоль

Поднимаясь на этаж, я убеждала себя, что поступила правильно. Расписание еще не смотрела, но нет никаких сомнений, что Кэри не шутил. Утро меня ждет насыщенное, и отдых – единственное, в чем я нуждаюсь. Однако мне было неуютно: принимая разумное решение, я ставлю под удар отношения с однокурсниками. Меня понять можно, и все же, как говорится, осадочек останется.

Свалка вещей на кровати вогнала меня в уныние. Выудив из кучи полотенце и прочие принадлежности для водных процедур, я отправилась в душ. Источник легко вернул бы мне силы, но такая роскошь доступна только на седьмом уровне. Жители других миров вроде бы владеют лечебной магией, да вот тот же феникс помог мне справиться с ожогом, однако я ничего такого не умела.

Душевая сверкала чистотой: несколько умывальников в ряд вдоль двух стен, отдельные кабинки для мытья, в полу – решетки для стекания воды. О ванне, похоже, придется забыть. Впрочем, сейчас я рада и душу.

Вода сама по себе обладает магическими свойствами, даже если это не источник ангелов. Маги, работающие с водной стихией, умеют использовать ее с выгодой, но мне хватило и освежающего эффекта. Контрастный душ отогнал навалившуюся сонливость, вода смыла усталость.

Вернувшись в комнату, я быстренько распихала вещи по местам: одежду – в шкаф, письменные принадлежности – в стол. Заправила кровать, чтобы не заниматься этим позже, и вышла из общежития.

Как искать однокурсников, я не задумывалась. Они определенно где–то недалеко. Я прислушалась и принюхалась: в крайнем случае, пойду на запах жареных сосисок. Так и получилось – направление я выбрала верное и вскоре вышла на полянку, где вокруг костра на бревнышках сидели однокурсники.

Если бы только они…

Огонь горел в углублении, выложенном камнями. Бревна лежали по периметру квадрата, центром которого был костер. Вел и Ши, Лин и Барри, Антар и Нил попарно занимали три бревна. На четвертом, спиной ко мне, сидел Михаэль. Все держали палочки с нанизанными на них сосисками. От запаха вкусной еды у меня даже закружилась голова. Но феникс…

Я хотела сбежать, пока меня не заметили, но не успела.

– Я выиграл, – произнес Нил, не поворачивая головы. – Соль здесь.

– О, Соль! – Лин помахала мне рукой. – Иди к нам, что ты там стоишь?

Свободное место рядом с фениксом? Я закатила глаза, но перешагнула через бревно и села, отодвинувшись от Михаэля на самый край.

– Привет, – улыбнулась я однокурсникам. – Так вы тут на меня и поспорить успели?

– Я не спорил! – Барри поднял вверх руки, ладонями вперед.

– Я тоже, – присоединился к нему Ши. – Я ставки принимал.

– А я проиграла, – сказала Вел. – Да вообще мы все. Нил утверждал, что ты вернешься, но никто ему не поверил.

– Потому что он слышал, как урчит у меня в животе, – фыркнула я.

– Нет, – возразил Нил, довольно ухмыльнувшись. – Потому что ты сомневалась и произвела впечатление здравомыслящей особы.

– Это комплимент? – смутилась я. – Спасибо.

– Не благодари, это всего лишь анализ поведенческих реакций.

– Не обращай внимания, – вмешался Антар. – Нил любит строить из себя умного.

– Пф–ф–ф… – На бледном лице Нила промелькнуло подобие улыбки. – Что–то стоят из себя лишь дураки. Антарчик, ты мне зубы не заговаривай, лоб подставляй.

– А на что спорили? – поинтересовалась я.

– Так на щелбаны же, – хохотнул Ши. – На что тут еще спорить?

– Ой–йо–о–о… – вырвалось у меня.

Сообразив, что только что выдала себя, я замерла. Сила ветра! Словечко Миха привязалось ко мне, теперь все поймут, что мы хорошо знакомы. Теплилась надежда, что тут многие так говорят, но, увы, тщетно.

– А теперь выиграла я! – Лин захлопала в ладоши. – Между Михаэлем и Соль что–то есть!

– И с чего такие выводы? – проворчала я. – Ну, виделись мы с ним пару раз в баре на нулевом. Я даже не знала, что он здесь учится.

– Не–а, – возразила Лин. – В то, что не знала, верю. Вы оба сильно удивились, встретившись днем. Но ты ошибаешься, если думаешь, что мы тут каждый вечер сосиски жарим.

– Лин! – воскликнула Вел. – Мы же обещали…

– Это вы обещали, – возразила Лин. – А я все расскажу!

– Девочки, не ссорьтесь, – миролюбиво попросил Барри.

Кажется, ему не впервые приходится произносить эту фразу.

– Держи, – буркнул Михаэль, сунув мне в руки сосиску, завернутую в лепешку. – И ешь. Она же не уймется, а тебе кусок в горло потом не полезет.

– Да я сама могу все рассказать, – вырвалось у меня. – Эти посиделки устроил Михаэль, потому что я пропустила ужин. И Лин права, но только наполовину. Между нами что–то было, а не есть. Мих угощал меня коктейлем в баре и один раз даже поцеловал. Но потом меня задержали чистильщики, а он сбежал. И теперь выяснилось, кто он. Это все.

Краем глаза я видела, как каменеет лицо феникса. Я на ходу придумывала достоверную версию нашего знакомства, отнюдь не лестную для него, и он ничего не мог возразить.

– Нет, между вами что–то есть, – упрямо повторила Лин. – Между вами ненависть, а от ненависти до любви…

– Нет! – рявкнули мы с Михаэлем хором.

– Уж скучно точно не будет, – произнес Нил. – Так! За щелбанами по очереди подходите. Раздаю, пока добрый.

– И ко мне, – оживилась Лин.

– Ешь! – Михаэль покосился на меня и добавил едва слышно: – Потом поговорим.

А я, можно подумать, мечтаю о разговоре! Очень хотелось врезать Миху по лбу, да хоть той же сосиской. Только это ребячество, к тому же глупое. Особенно когда очень хочется есть.

Я медленно жевала сосиску с лепешкой, пока однокурсники дурачились, раздавая и получая щелчки по лбу. Заметила, что Нил пожалел девочек, а после щелбанов Лин все, как один, потирали лбы и морщились. Михаэль подал мне бутылку с компотом и еще одну сосиску. Я едва сдержалась, чтобы не съехидничать по поводу его заботы. Вот уж точно, знала бы, кто все это затеял, не пришла бы!

– Мне пора, – сказал Михаэль чуть позже. – И вы не засиживайтесь, утром тренировка. – Он посмотрел на меня. – Соль, тебя это в первую очередь касается. Опоздание хуже недосыпа, запомни.

Сегодняшняя отработка меня кое–чему научила. Как минимум, я не собираюсь игнорировать предупреждения Кэри и Миха.

Сосиски доели быстро. Видно было, что и ребята тоже устали, однако никто не расходился, как будто все чего–то ждали. Я уже собиралась попрощаться, как Ши произнес:

– Соль, ты кто?

– Э–э? – Я не сразу сообразила, о чем он спрашивает.

– Ты можешь не отвечать, – сказала Вел, – а мы не должны интересоваться, но, понимаешь…

– Спецкурс – не простые студенты, – добавил Антар. – Это сейчас здесь тихо, и нас никто не трогает.

– Но начнется учебный год, и все изменится, – подхватил Нил.

– Нас ненавидят, – скривилась Лин. – И боятся. Ведь мы все – преступники.

– Нам лучше держаться вместе, – кивнул Барри.

– Мы не заставляем. – Ши вроде как уговаривал. – Просто хотим знать, ты с нами или сама по себе?

– Вступительный взнос – откровенность? – спросила я. – Вы хотите, чтобы я рассказала о преступлении, которое совершила?

– Да, откровенность, – подтвердил Ши. – Но достаточно назвать уровень и расу. Наше прошлое – только наше.

– Когда вернутся старшекурсники, нам устроят настоящее испытание. – Нил ухмыльнулся. – Так называемое «посвящение в студенты». Мы же просто пытаемся помогать друг другу по мере сил. Так ты с нами?

– Если нет, мы тебя не тронем. – Антар одарил меня улыбкой и взмахнул ресницами. – Но отбиваться от студентов будешь сама.

Времени на раздумья мне, само собой, не дали. И правда, о чем тут размышлять? Кто не с нами, тот против нас. Впрочем, я за дружбу. Отрицательных чувств никто не вызывал, и мы тут все в равных условиях. Вместе легче, не так ли?

– Я с вами, – сказала я. – Седьмой уровень, ангел.

Проняло всех, разве что невозмутимый Нил искусно спрятал удивление за ехидной улыбкой. Все остальные вытаращились на меня, как на диковинную зверушку, а Вел еще и рот приоткрыла.

– А вы не представитесь? – не выдержала я. – Мне тоже интересно, из каких вы миров.

– Ве… ведьма, с минус первого, – заикаясь, произнесла Вел.

– Фея, шестой. – А Лин, кажется, чем–то недовольна.

– Оборотень–медведь, третий, – представился Барри.

– Ведьмак, с плюс первого. – Антар томно опустил ресницы.

– Наг, четвертый уровень. – С Ши давно все понятно, но и он назвался, как полагается.

– Вампир, минус пятый.

Нил – вампир?! Мамочки…

– Какие же вы все предсказуемые. – Он закатил глаза. – Расслабься, Соль, мне дела нет до твоей теплой кровушки. Собственная жизнь дороже.

Даже думать не хочу, за что могли наказать вампира! И вообще, что во мне не так? Из всех именно он вызывал наибольшую симпатию. Правда, до того, как я узнала, что он – вампир.

– Да ладно, – засмеялась я. – Имею право удивиться. Как и вы все.

– Скажем так, – осторожно произнес Ши. – Просто ангелов здесь нет. Ты – первая.

– Приятно хоть в чем–то быть первой, – парировала я и едва сдержала зевок. – Ребят, а пойдемте спать? Иначе я тут на бревнышке заночую.

18. Круг Декарабиа

Киаран

Мне не хотелось оставлять Соль без присмотра, но пришлось. На следующий день после ее заселения в академию я отбыл на минус седьмой уровень, чтобы присутствовать на семейном дне поминовения.

По мнению деда, главы нашего круга, отсутствие в этот день в храме можно объяснить одной–единственной причиной – смертью. И то, учитывая, что души умерших предков, чью память мы чтим, тоже присутствуют на церемонии, можно сказать иначе: на день поминовения вместе собираются все – и живые, и мертвые.

Не припомню, чтобы кто–нибудь рискнул нарушить это правило. Даже я, позор семейного круга, бунтарь и вольнодумец, всегда прихожу в храм, чтобы зажечь свечи, отстоять положенную вахту и запустить в небо поминальный фонарь. Я пишу на нем одно имя – имя моего отца.

Не люблю минус седьмой уровень, и у меня на то много причин.

Я родился на минус третьем, потому что мой отец работал там – управлял филиалом концерна, которым владеет дед. Такой подарок мать получила после свадьбы, место управляющего для мужа. Так уж получилось, что круг матери сильнее и влиятельнее круга отца. И богаче, намного богаче…

Свинцовое небо минус седьмого не стало для меня родным. Я вырос в мире, не подчиненном строгой иерархии, и привык к свободе, недоступной для подрастающих демонов.

Мой отец никогда не нравился деду. Он пошел на поводу у дочери, и это был брак по любви, не по расчету. Позже дед не единожды упрекал дочь в том, что она вышла замуж, настояв на своем выборе, в качестве доказательства приводя мое воспитание. По его мнению, так дурно влиял на меня родной отец.

Сила огня! Потянуло же меня в воспоминания… И так каждый раз во время вахты. Что еще делать, как ни думать о прошлом? Я открыл глаза и обвел взглядом храм. Это легко сделать, потому что мое место – позади всех. Впереди, на специальном возвышении, естественно, дед. Сразу позади него – три из четырех жен, одна уже умерла. По правую руку – сыновья с семьями, по левую – братья и сестры. Матери здесь нет, после смерти отца она снова вышла замуж, за демона, которого выбрал ее отец, и теперь ее круг – другой, не менее влиятельный и богатый, чем круг Декарабиа.

По закону я должен был отправиться в круг отца, но дед забрал меня к себе. По–моему, он просто меня купил, как покупал все и всех.

Ненавижу…

Я подавил эмоции, усилив щиты, и опять закрыл глаза. У меня не отобрали лишь право вспоминать моего отца.

На самом деле, он никак на меня не влиял – ни дурно, ни хорошо. Он почти всегда был занят, как и мать, и они оба просто не мешали мне расти свободным и независимым от условностей мира демонов и, уж тем более, семейного круга Декарабиа. Но я помню, как отец брал меня на рыбалку, как участвовал в спортивных школьных состязаниях, когда я учился в младшем классе. Он редко уделял мне время, но, уделяя, беседовал со мной, как с взрослым, позволяя иметь собственное мнение.

А потом его не стало. Я был слишком мал, чтобы разобраться в происходящем, да и позже мне не позволили копаться в прошлом. По официальной версии он покончил с собой, но ходили слухи, что его убили. Мне не хочется думать, что это сделал дед, но когда–нибудь я узнаю правду… и не пощажу того, кто виновен в смерти отца.

О жизни в доме деда я предпочитаю не вспоминать. Минус седьмой уровень казался мне тюрьмой, из которой я сбежал при первой же возможности. Однако дед до сих пор имеет надо мной власть. Он лишь ослабил удавку… позволил мне «перебеситься», как он говорит. И Соль – моя единственная надежда на свободу.

Поминальный фонарик растаял в свинцовом небе. Я отряхнул с воротника снег – здесь сейчас зима – и хотел, как обычно, уйти, не попрощавшись.

– Киаран… – Ко мне подошел старший из братьев матери. – Останься на ужин, отец хочет поговорить с тобой.

– Я занят. – Даже если нельзя улизнуть, я попытаюсь. Ни к чему мне эти разговоры. – У меня дежурство в академии.

– Это не просьба, – произнес дядя. – Это приказ.

Приказы деда лучше не игнорировать, это я тоже знаю по личному опыту. Холодок уже бежит вдоль позвоночника, от идеи «сделать из меня приличного демона» дед не отказался. Я с удовольствием разорвал бы все связи с кругом, но это означает полное отречение – и печать позора для матери. Этим меня дед и держит. Пусть она оставила меня, но ведь не по своей воле. Я не могу так с ней поступить, они с отцом подарили мне жизнь.

Ужин длится долго, дед не спешит начать разговор. Это его тактика – заставить меня злиться и нервничать. Знаю об этом, и все равно злюсь. Внешне я спокоен, и демонстрирую всем холодную вежливость пополам со скукой. Родственники не интересуются моими делами, я же прислушиваюсь к болтовне за столом лишь для того, чтобы узнать, не коснется ли что–то, обсуждаемое в круге, меня.

Акции, графики, открытие филиала, отчеты… Дети, школы, салоны красоты, благотворительность… Дед сидит во главе стола, делая вид, что поглощен ужином. Он тоже прислушивается – и не только к словам, но и к эмоциям. Под воздействием алкоголя щиты слабеют, бдительность теряется.

Мне хочется расслабиться и отвлечься, но я не могу себе этого позволить. Я не должен допустить ни единой ошибки, дед только того и ждет.

Наконец ужин закончился, и меня позвали в кабинет.

– Киаран… – Дед скривился, произнося мое имя. – Ты мог бы навещать нас чаще.

Я смотрел на него без вызова, но и без страха. Он сам научил меня, что взгляд прячут только трусы и неудачники. Это нелегко – смотреть на деда. Он, хоть и сед, но силен. У него мощная харизма, и при желании он может сломать защиту и поставить меня на колени. Просто ему это неинтересно. Пока…

– Сожалею, лорд–повелитель. – Вежливый поклон, уважительный жест. – Работа в академии требует моего постоянно присутствия. Особенно теперь, когда мне доверили курс.

– Ты все еще не наигрался? – Дед поморщился, по его лицу пробежала тень. – Я дал тебе достаточно времени, Киаран. Пора взрослеть.

– У меня есть еще пять лет…

– С чего бы? – Он усмехнулся.

– Мы договаривались…

– Нет, Киаран. Ты просил, я обещал подумать. Договора не было.

Сила огня! Нельзя… нельзя срываться. Соберись, Кэри!

В кабинете повисла тишина. Дед не спешит продолжать, я не желаю спорить. Зачем, если это бесполезно? И он непременно скажет, зачем меня позвал. Я умею быть терпеливым.

– Если ты не можешь повзрослеть сам, придется тебе помочь. – Дед откидывается на спинку кресла. – Я подобрал тебе невесту. Хочешь увидеть ее перед свадьбой?

Спокойно, Кэри! Ты знал, что рано или поздно это произойдет. Спокойно, ты должен выиграть время.

– Я был бы рад познакомиться с невестой. Уверен, вы сделали достойный выбор. Однако… – Я сделал паузу, как будто колебался, стоит ли продолжать. – Не знаю, не будет ли непорядочным оставлять в прошлом недоделанное. Я на хорошем счету в Академии Чистильщиков, и мне доверили руководство спецкурсом. Я только набрал новичков… и получается… должен их оставить? Могут подумать, что я испугался трудностей.

Шах! Жаль, не мат, но деду придется менять расстановку сил. Не только он знает о моих слабостях, но и я прекрасно его изучил. Вроде бы мелочь, отказаться от должности, которую он считает игрой, но круг Декарабиа сотрудничает с чистильщиками и не нарушает законы. И, значит, если я сейчас покину академию, это повредит моей репутации – и репутации круга.

– Год, Киаран, – произнес дед после очередной паузы. – У тебя есть год, чтобы достойно уйти с должности. И не надейся найти новую причину, чтобы избежать женитьбы.

Как бы ни так! У меня есть козырь в рукаве: у меня есть Соль. Научить ее за год всему, что ей необходимо знать… невозможно. Но я постараюсь.

В академию я вернулся к утру следующего дня и сразу вызвал Михаэля. На кого еще я мог оставить своего драгоценного ангела? Тем более, феникс получил еще одно задание – передать брату Соль то, что она просила. У Миха до сих пор остался пропуск на седьмой уровень, а мне туда соваться нельзя, не так поймут.

Едва Михаэль зашел в комнату, я присвистнул от удивления. Сила огня, всего на один день отлучился! Как пить дать, феникс подрался, хотя, наверняка, будет заливать что–нибудь про «споткнулся и ударился в темноте». Угу… И дверной косяк поставил ему синяк под правым глазом, ссадину на левой скуле и разбил губу.

– Красавец, – заключил я, рассматривая его опухшую физиономию. – Ну, докладывай…

– Ваше поручение выполнено, – пробурчал Михаэль. – С Соль все в порядке, она в больничке при медпункте.

– Это ты с ней подрался?! – подскочил я. – Мих, ты вообще берега потерял?

– Я не бью девчонок, – процедил он.

– Ладно, рассказывай. – Я взял себя в руки. – По порядку.

19. Лирическое отступление: феникс

Выглядел Кэри отвратительно. Такое впечатление, что его пожевали и выплюнули, но не сочтя невкусным, а отпустив на волю, до поры до времени. Фениксы не владели эмпатией ангелов и демонов, но могли считывать эманации временных потоков. Михаэль готов был поклясться, что визит на минус седьмой уровень дался демону нелегко.

За три года в академии Михаэль так и не разобрался, уважает он Кэри или ненавидит. Скорее, все сразу, как бы парадоксально это не звучало.

Киарана–преподавателя Михаэль обожал. Он мог часами торчать в тренировочном зале, ловил каждое слово сэнсэя и считал его богом боевых искусств.

Кэри–демона Михаэль ненавидел, но при этом его влекло к нему, как муху на мед. Это какой–то вид извращения, не иначе, потому что демон частенько использовал феникса в личных целях, а уж после того, как он проиграл кольцо, и вовсе гонял в хвост и гриву.

Так что, состояние Кэри Михаэля, пожалуй, обрадовало. Не один он страдал!

Утро началось ожидаемо: Михаэль и не сомневался, что Соль доставит хлопот. Изнеженная девчонка, привыкшая просыпаться к обеду, в мгновение не изменится. Кэри велел не доводить до греха, но и спуску ей не давать. Все усугублялось тем, что Соль видела в Михаэле врага и плохо справлялась с эмоциями.

На зарядку Соль не опоздала, однако зевала без остановки и пыталась поспать на плече Вел.

– Это что? – поинтересовался Михаэль, показывая на легкомысленные босоножки Соль.

– Ой… – Вел прикрыла рот рукой. – Это я не доглядела.

Кто–то из парней фыркнул.

– А что? – с вызовом спросила Соль.

– Ты в босоножках бегать собралась или босиком?

– Бегать? – удивилась она. – А пешком дойти нельзя?

– Один штрафной круг за задержку. Соль, у тебя три минуты, чтобы сменить обувь.

Обычно Михаэль наказывал за разгильдяйство строже, но пожалел себя. Соль и пяти кругов не одолеть, оставшиеся придется тащить ее на себе, плюс один штрафной. Хорошо бы один…

– Я покажу, – вызвалась Вел. – Чтобы быстрее.

Михаэль не возражал.

– Что? – Он хмуро окинул взглядом кислые лица сокурсников. – А кто должен был объяснить все новенькой? Правила не я придумал.

– Наш косяк, – согласился Ши.

– Да она засыпала на ходу. – Нил, как обычно, имел собственное мнение. – А утром Вел ее еле добудилась.

– Ничего. – Барри добродушно улыбнулся. – Все были новичками, за каждого штрафовали.

– Может, ты за всех нас побегаешь? – возмутилась Лин.

– Могу. – С Барри невозможно спорить, он всегда идет на уступки. – Но нельзя, ты же знаешь.

– Заканчивайте, – велел Михаэль. – Вон наши красавицы… Ши, ползи уже, что ты тут торчишь? Остальные за мной, бегом марш!

Наг тренируется отдельно, бегать он не может по одной простой причине – у него нет ног.

На стадионе по утрам собирались все студенты, оставшиеся на каникулах в академии. Так тут заведено, ежедневные тренировки обязательны. И студенты спецкурса вполне обходились без няньки, но за Соль, конечно же, надо присмотреть.

Михаэля бесило, что Кэри и это на него спихнул. Забота о новичке – обязанность преподавателя. Он согласился лишь потому, что Кэри попросил, а не приказал в своей обычной манере.

– Общение пойдет вам на пользу, – сказал демон. – Погаси эту войну, ты старше и мудрее. Иначе у Соль будут проблемы, ты же понимаешь.

К сожалению, Михаэль действительно понимал. Проблемы от Кэри – само собой, если он вцепился в ангела, то навряд ли оставит Соль в покое. Но ее вызывающее поведение навряд ли понравится студентам. Спецкурс и так тут недолюбливают.

– Десять плюс один, – напомнил Михаэль, выходя на беговую дорожку. – И ждем окончания представления.

Соль одарила его неласковым взглядом.

– Слушай меня внимательно, если тебе не успели объяснить, – обратился к ней Михаэль. – Спецкурс – это командная работа. За невыполнение общих заданий штрафуют всех. Никто не пойдет на завтрак, пока ты не закончишь обязательную утреннюю тренировку.

Она согласно кивнула и, похоже, расстроилась. Определенно поняла, что будет выглядеть, мягко говоря, бледно на фоне остальных.

Откровенно говоря, Соль можно посочувствовать. Михаэль знал, как она попала в академию. Хуже того, приложил к этому руку, хоть и не по своей воле. Они с Соль – марионетки Кэри. Он манипулирует ими, как хочет, дергает за ниточки. Михаэль предпочел бы держаться от Соль подальше. Во–первых, потому что она ему нравится. Он боялся, что Кэри опять заставит его совершить подлость, и не хотел обижать Соль. Во–вторых, потому что она никогда его не простит. Михаэль прекрасно понимал, что он ее раздражает.

Но что делать? На руках у Кэри все козыри, приходится приспосабливаться.

Соль сдалась после седьмого круга.

– Я больше не могу… – выдохнула она, хватаясь за бок.

Странно, что продержалась так долго, но это к лучшему. Быстрее наберет форму

– Надо, – жестко ответил Михаэль, останавливаясь рядом. – Можешь идти пешком, но учти, что завтрак ждать не будет.

Он мог бы закончить бег раньше, но держался рядом с Соль.

Еще круг Соль одолела на чистом энтузиазме. Потом Михаэль взял ее за руку и потащил за собой, заставляя быстрее перебирать ногами.

– Мих, ты где такой прицеп взял? – крикнул ему кто–то из студентов.

Некогда было рассматривать – кто.

– Там, где взял, уж нет, – бросил Михаэль через плечо.

Позади дружно рассмеялись.

После одиннадцатого круга Соль дышала, как рыба, выброшенная на берег. Она упала на траву и смотрела в небо, раскинув руки.

– Вставай, – потребовал Михаэль через пару минут.

– Да иди ты…

– Руку! – рыкнул он, наклоняясь. – Тебя ждут, не забывай.

Выполняя простые упражнения – разминку – Соль откровенно халтурила, но Михаэль не уставал ее поправлять.

– Ниже! Резче! Тянись! Еще раз!

– У–у–у… – подвывала Соль.

Как тут не озвереть?!

Михаэль вымотался так, как будто побывал на тренировке у Кэри. Вот уж кто точно не щадил студентов. У Соль не хватило бы сил подняться после его упражнений. А тут она хоть и стонала, но на завтрак пришла своими ногами.

После Михаэль отвел Соль на обследование. Его регулярно проходили все студенты, а новички – тем более. У Соль возьмут анализы и будут измерять пульс, давление и прочую лабуду с нагрузками и без. Учитывая особенности ее организма и физическую подготовку, составят график тренировок и диету.

Оставив Соль под присмотром врачей, Михаэль отправился выполнять другое поручение Кэри. Иными словами, получать по морде от его брата.

Михаэль знал, что драки не избежать. Мало того, он о ней мечтал. Соль не могла наброситься на него с кулаками, а он нуждался в хорошей трепке. Кэри сделал его предателем, но виноват в этом он сам.

Кирилл не обрадовался, увидев Михаэля, но выслушал его спокойно.

– Значит, Соль не лишили магии? Она в Академии Чистильщиков? – переспросил он.

– Да, все так. Она просила передать тебе, потому что не хочет, чтобы ты волновался и искал ее.

– А ты, выходит, студент академии?

– Выходит, – согласился Михаэль.

Хук слева прилетел… почти неожиданно. Михаэль успел заметить движение и немного отклонился, позволяя Кириллу нанести скользящий удар. В планы не входило избивать брата Соль, поэтому он лишь оборонялся, создавая видимость драки.

Кирилл остановился, когда на лице Михаэля появилась кровь.

– Убил бы… – прошипел он, сжимая кулаки с ободранными костяшками.

– Верю, – согласился Михаэль. – Я б и сам себя убил.

– Еще скажи, что тебя заставили!

– Не скажу. – Он сплюнул на траву кровью. – Кир, спасибо. Мне пора.

– Стой! Как попасть в эту академию? Что надо нарушить?

Битый час Михаэль уговаривал Кирилла не делать глупостей. Ох уж эти старшие братья! Нет, он завидовал Соль. Хорошо, когда есть кто–то, кому не все равно, что с тобой происходит. Но Кэри спустит с него шкуру, если узнает, что Кир намылился поступать в академию, а он, Мих, этому не помешал.

Кажется, Кирилла он не переубедил, однако они договорились о новой встрече на нулевом уровне.

– Передать что–нибудь Соль? – спросил Михаэль перед тем, как прыгнуть в лифт.

– Передай ей, что я рад тому, что она учится в академии. Это лучше, чем сходить с ума от воспоминаний о потерянном. Но если ты расскажешь ей, что я расспрашивал о том, как поступить в академию, я отлуплю тебя снова.

– Не получится, – усмехнулся Михаэль. – Это был бонус для расстроенного брата. В следующий раз я буду драться в полную силу.

Возвращаясь в академию, он думал о том, что появление Кирилла, наверняка, здорово разозлит Кэри. А, может, и хорошо? Демон задумал что–то нехорошее, он хочет использовать Соль. Для чего? Пока непонятно. Кирилл не связан с Кэри никакими клятвами и сделками и знает всю правду. Он сможет помешать демону. При встрече надо рассказать Кириллу, как поступить в академию, сейчас как раз идет набор первокурсников.

Задержавшись, Михаэль чуть не опоздал к обеду. На поиски Соль он отправился после и обнаружил ее в фантомном тренировочном зале.

– Где?! – переспросил Кэри. – Как она туда попала? У нее в расписании нет таких занятий.

– Библиотека – слишком скучно для нашего ангела, – съязвил Михаэль. – Ей захотелось посмотреть, как тренируется Нил.

– Ну? И что?

– А потом ей захотелось попробовать отнять конфетку у ребенка…

20. Отбросы

Ассоль

Когда–то я занималась спортом, но потом забросила упражнения. Ангелы тренируются для полетов, и мои «земные» достижения блекли перед победами Кирилла.

Кого интересует, что я могу бегать быстрее и прыгать выше, если все соревнования ангелов проходят в небе? Я легко делала сальто, садилась на шпагат и ходила на руках, а брат раскрывал крылья – и побеждал в очередной гонке.

Не то чтобы я завидовала… Нет, я завидовала, но не победам, а всем, кто умеет летать. Но бросила спорт не из–за этого. Просто не хотела тратить время на бессмысленные тренировки.

Жаль, теперь я чувствовала себя неуклюжим поленом. Тело словно стало деревянным, растяжки как будто не было вовсе, а одышка появилась на половине дистанции, которую раньше я преодолевала чуть ли ни быстрее всех в школе. Оставалось надеяться на скорое восстановление физической формы. Становиться посмешищем для всей академии я не желала, хватило позора на сегодняшней разминке.

– Когда бросили заниматься спортом? – поинтересовался врач, проводивший обследование. – И почему?

Честно говоря, вопрос меня напугал. Не слышала, чтобы эльфы умели читать мысли, но кто их знает… Они живут довольно замкнуто, по чужим мирам не путешествуют, да и в свой не приглашают.

– Простите, лорд Сантанэль, а как вы узнали?

Кто придумал, что эльфы красивы? Врач бледен, слащав и вежлив до приторности. Я не сразу поняла, отчего мне кажется, что от него веет холодом, как от ледяной глыбы, но потом догадалась: эльф не только спрятал эмоции за щитами, но и лицо его ничего не отражало. Может, он совсем бесчувственный?

– Результаты обследования, – коротко пояснил Сантанэль.

– А–а–а… Бросила давно, лет пять назад. Перестала получать от этого удовольствие.

– Зря.

Спасибо, я в курсе. Мне уже плохо, а завтра будет еще хуже.

– Рекомендации будут готовы к вечеру. Сегодня советую воздержаться от физических упражнений, кроме плаванья. Я сообщу время, когда вы сможете посетить бассейн.

– Э–э… У меня купальника нет, – ляпнула я.

– Обеспечение студентов всем необходимым не входит в мои обязанности.

Из медблока я выползла к обеду и, не заходя в общежитие, отправилась в столовую. Завтракали мы вместе с однокурсниками, сейчас же в зале никого из них не было. О встрече мы не договаривались, так что я решила их не ждать.

Первая неприятность случилась на раздаче. Если утром я брала какие угодно блюда и поела вкусно и сытно, то сейчас браслет заблокировал доступ к большей части окошек. Я всеядна, но кому не хочется побаловать себя сладеньким, к примеру? Меня лишили пирогов и булочек, в чай не разрешили добавить топинг, а вместо компота выдали высокий стакан какой–то бледно–зеленой бурды.

Здравствуй, диета! Ничего, это неплохо… Я же не хочу, чтобы надо мной смеялись на тренировках.

Вторая неприятность расстроила меня намного сильнее. В столовой огромный зал и летняя веранда, где тоже стоят столики. Приятно поесть на открытом воздухе, когда погода хорошая. Утром ребята заняли стол у стены без окон, хотя и на веранде были свободные места. Я не стала спорить, но сейчас решила расположиться с комфортом.

На веранде сидели старшекурсники: двое парней и девушка за одним столиком и парочка девушек за другим. Я заняла место подальше от них, но не успела переставить тарелки с подноса на стол. Проходящий мимо парень одним движением смахнул все на пол.

– Ты чего?! – выдохнула я, едва пришла в себя от шока.

– Вот растяпа. – Парень смерил меня насмешливым взглядом. – Надо быть аккуратней.

– Чего?!

Я чуть не задохнулась от возмущения. Мой обед на полу, потому что его сбросили. И виновник обвиняет… меня?!

На шум обернулись все, кто находился в столовой, до моего слуха долетали смешки.

– Убирай! – Парень кивнул на пол.

Я ничего не понимала. Он определенно наслаждался происходящим, а на меня смотрел с брезгливостью, но без ненависти. Отчего–то никто не встал на мою защиту. Неужели не видели, что это он перевернул поднос?

– Зачем ты…

Чья–то ладонь закрыла мне рот, заставляя замолчать. Я дернулась, но держали крепко.

– Заткнись… – прошипел Нил на ухо. И добавил громко: – Мы уберем. Прошу прощения, это наша вина. Мы забыли ее предупредить.

Да что такое?!

– Нил, но он же… – возразила я, едва он убрал ладонь.

– Просто заткнись, – повторил Нил тихо. – И делай, что говорю.

К счастью, извиняться перед нахалом меня не заставили. Парень кивнул Нилу и обратился ко мне:

– Новенькая, не повторяй ошибки.

Буквально за шкирку Нил отволок меня в подсобку. Я настолько опешила, что не сопротивлялась.

– Разве Вел тебе не сказала? – Нил сунул мне в руки метлу и совок. – Пойдем, я помогу.

– Не сказала о чем?

Оно произнес какое–то непонятное слово. По–моему, ругательство.

– Молча убираем грязь. Потом поговорим. Соль, ты поняла? Молча!

Да поняла я, поняла… Нил помог смести мусор и принес ведро с водой и швабру. Студенты, обедающие в столовой, делали вид, как будто ничего не происходит. В нашу сторону даже не смотрели.

– Здесь тоже нельзя бытовой магией пользоваться? – спросила я мрачно, когда мы мыли руки после уборки.

– Можно. – Нил повел плечом. – Если хочешь продемонстрировать всем, какой ты расы.

– В смысле?

– Соль, у вас там все такие? – раздраженно поинтересовался он.

– Какие?

– Недалекие! – отрезал Нил. – И альтернативно одаренные!

Кажется, меня только что вежливо обозвали дурой, причем два раза подряд.

– Бытовая магия имеет свой рисунок, – вздохнул Нил. – Ты не знала? Внимательный студент узнает расу по плетению.

– Знала. – Мне стало стыдно. – Просто я… растерялась…

На раздаче я, не особенно надеясь на чудо, приложила браслет к сканеру. Мне тут же сообщили, что необходимое количество калорий я уже получила.

– Это я и без обеда осталась, – уныло произнесла я.

– Ну да. – Нил быстро заставил поднос тарелками. – Прости, поделиться своим не могу. И не из жадности.

– Запрещено, я понимаю.

Без обеда я обойдусь, не привыкать.

– Ты можешь подать заявку на повторный обед, только потом придется объяснять причину. А это… как бы тебе объяснить…

– Неприлично, – подсказала я. – Нил, так… что это было?

– Садись.

Он занял тот же стол у стены, что и утром, махнул рукой Барри. Остальные пока не подошли.

– Приятного аппетита. – Я сглотнула слюну.

Питался вампир отнюдь не кровью, я и сама не отказалась бы от стейка.

– Вел должна была рассказать. – Нил начал с наваристого супа. – Вот же… ведьма. Мы вчера говорили о том, что нам нужно держаться вместе. Это наш стол, хорошие места – для обычных студентов. Так же и в лекционных залах, и в лабораториях, и в раздевалках… Везде. Не лезь на рожон – целее будешь.

– А что, и отлупить могут?

– Догадливая, – похвалил меня Нил. – Вообще, открыто конфликтовать никто не будет. Все исподтишка… Иначе накажут. Они предпочитают предупреждать и не трогают, если соблюдать негласные правила.

– Так это меня, выходит, предупредили?

– Да.

– А если я снова выйду на веранду, то парни меня отлупят в кустах?

– Тебя девчонки отлупят, – «успокоил» Нил. – Но неизвестно, что хуже.

Мда… Как–то совсем безрадостно.

– Они все такие?

– Жизнь такая. Так принято, Соль. Мы – преступники. Никому не интересно, оступился ты или тебя подставили. Просто есть мы и они. И им не нравится, когда мы нарушаем границы.

– А…

– Нас меньше. И кому поверят, когда ничего нельзя доказать? Убийце или законопослушному студенту?

– А ты… Ой! – Я зажала рот ладонью. – Нил, прости! Я больше не буду!

– Ничего. – Нил отрезал кусок мяса. – И ты привыкнешь. – Он прожевал и добавил: – Я никого не убивал. Кровь пью, но редко, по необходимости. Только мертвую… то есть… донорскую. И не в столовой.

– А как же… Михаэль? – Я попыталась сменить тему. – Он же не из штрафников.

– Он куратор. Должность не почетная, кому охота возиться с отбросами типа нас. Однако Мих на хорошем счету у Киарана, и тот назначил его куратором. Тут хочешь, не хочешь… а общаться с нами приходится.

Барри поставил на стол свой поднос.

– Приятного аппетита, Нил, – произнес он. – Соль, а ты уже поела?

– Ага… – кисло улыбнулась я. – Уже.

– Морган ее поднос скинул, – сообщил Нил. – Соль на веранду вышла.

– Ох ты ж… – расстроился Барри. – И зачем, Соль?

– Да не знала я!

– Вел не сказала? Вот ведьма!

Нил хмыкнул. Чую, Вел не такая уж милая, какой хочет казаться.

– А что не так? – спросила я у парней. – Почему Вел не предупредила, если должна была?

– Она на Миха глаз положила, – объяснил Нил.

– Нил! – Барри посмотрел на него с упреком.

– Вот и злится, что тот вокруг Соль увивается, – невозмутимо продолжил Нил.

– Пф–ф–ф… – выдохнула я. – Да я его терпеть не могу! И ничего он не увивается.

– Тебе виднее, – лаконично ответил Нил. – Ладно, я пошел. Соль, у тебя дальше что по расписанию? Могу проводить.

21. Не отнимайте конфеты у детей!

Ассоль

– Дальше… – Я заглянула в расписание и прочитала: – Библиотека, ознакомление. Но до занятий еще есть время.

Мы вместе вышли из столовой. Я сообразила, что не поблагодарила Нила за помощь, но он отмахнулся от меня, как от назойливой мухи.

– Держи. – Он протянул мне булочку. – Все, что смог. И не воображай, что я отношусь к тебе по–особенному. Это нормальная взаимопомощь. Когда–нибудь и ты мне поможешь.

– Конечно, – согласилась я, вгрызаясь в булочку. – А что за занятие в библиотеке?

– Библиотека большая, – сказал Нил. – Сразу не разобраться, как ей пользоваться. Там компьютеры… – Он вздохнул. – Не, пусть тебе библиотекарь объясняет.

– А у тебя сейчас что по расписанию?

– Тренировка в фантомном зале.

– Эм…

Я едва успела справиться с любопытством. Придет время – и мне расскажут, что это такое. Нил и так потратил на меня много времени.

– Фантом – это призрак, но здесь так называют существ, которых генерируют для тренировки.

Объяснил, называется! Стало еще непонятнее и… любопытнее.

– Пойдем, я покажу, – неожиданно предложил Нил. – Это недалеко от библиотеки.

– А можно? – засомневалась я.

– Кот разрешит.

– Кот?

– Он смотритель зала. Кот.

– Э–э–э…

Кажется, мне действительно повезло. Академия огромная, и чудес в ней хватает. Хорошо, что есть время до начала занятий – я могу спокойно со всем разобраться.

Фантомный зал – огромный ангар, поделенный на отсеки. Мы с Нилом шли вдоль глухой металлической стены, на которой через примерно равное расстояние висели таблички с надписями «Лес», «Пустыня», «Море», «Болото», «Заброшенная стройка»…

– Там локации, – пояснил Нил, заметив, что я изучаю таблички. – Что–то типа искусственной реальности.

– А–а–а…

– Под нами, в подвале, фантомогенератор. Грубо говоря, это машина, в нее загружают информацию. Она ее перерабатывает и создает фантома и локацию для него. Кракена не встретишь в пустыне, а песчаного духа – на болоте.

– Так фантомы… это что–то типа чудовищ? – догадалась я.

– Любое существо, представляющее опасность для чистильщика, – поправил меня Нил. – Чудовище – понятие относительное.

– И они действительно опасны? Могут убить?

– Убить не могут. Иначе какой смысл в тренировках? Покалечить – это запросто. Фантомы весьма реалистичны, но за пределы локации не выйдут и исчезают без следа после окончания тренировки. Вот мы и пришли.

Нил толкнул малоприметную дверку, и мы очутились в странном месте. Во всяком случае, мне оно показалось странным – ничего подобного я раньше не видела. У стены располагался длинный стол с разноцветными кружочками, квадратиками и треугольниками. На стене – огромный экран, поделенный на квадраты, и в каждом квадрате – свое изображение.

Телевизор я видела в баре на нулевом уровне. Возможно, это устройство называлось как–то иначе. Вдоль стола двигалось кресло на колесиках, на кресле восседал… черный кот. В одной лапе он держал кружку, другой – шлепал по столу, отчего огоньки мигали, а квадраты экрана то загорались, то гасли.

– Это пульт управления, – сказал Нил. – И экран, чтобы наблюдать за тем, что происходит в локациях. И, собственно, сам смотритель – Кот.

– Кот! – буркнул кот, отсалютовав кружкой. – Допуск предъявляем.

Нил подошел к столу и приложил браслет к сканеру.

– А она просто посмотреть, – сказал он. – Не возражаешь?

Только тут Кот повернулся ко мне, крутанувшись в кресле. Сила ветра! Обычный черный кот, в меру упитанный, и в очках!

– Н–нэ? – протянул он, глядя на меня поверх очков.

– Ассоль, – представилась я. – Здравствуйте.

– Новенькая, – констатировал Кот. – Ко мне на «ты», иначе у меня портится настроение.

– А–а… Хорошо, – согласилась я. – Так можно посмотреть?

– Только недолго и тихо. Нил, иди в болото. Тебя там кикимора ждет. Вводная: добыть прядь ее волос. Правила ты знаешь.

– Не опоздай на занятие, – напомнил мне Нил и ушел.

– Смотри сюда. Нил здесь будет.

Кот ткнул лапой в экран и прихлебнул из кружки. Кажется, лакомился он сметаной, потому что на кошачьих усах повисли белые тягучие капли. На экране появилась болотистая местность: осока, кочки, низкий кустарник. На одной из кочек сидела кикимора и расчесывала длинные волосы деревянным гребнем.

Квадратов, показывающих болото, было несколько. Я видела кикимору спереди, сзади, с боков и даже сверху.

– Слушай правила, коли тут, – обратился ко мне Кот. – Все равно инструктировать придется. Что такое «фантом» знаешь?

– Нил рассказал.

– Ага… Так вот, получаешь задание и идешь в локацию. Есть три попытки. Справился – молодец, нет – приходи в другой раз. Магией пользоваться нельзя. Убивать фантома тоже нельзя. Ему, конечно, не больно, но это неспортивно. А то, понимаешь, зафигачат с порога дротик в глаз… Ох, ты ж!

Нил, пробирающийся по болоту, поскользнулся и, взмахнув руками, рухнул в трясину.

– Хи–хи! Мяу! – засмеялся Кот. – Все на этом сыпятся.

– А что такое? Почему он упал?

– Кикимора кочки жиром медвежьим натирает, – пояснил Кот, позабыв, что выдает секрет. – Осталось две попытки.

– Так кикимора же просто так не дастся?

– Само собой! Она метко плюется ядом. Это же тренировка, надо проявить сообразительность и сноровку.

– А там что?

Я показала на изображение другой локации. На пеньке посреди леса сидел малыш–тролль и сосал леденец на палочке. Вокруг него кругами ходила студентка.

– Это интересное задание, – оживился Кот. – Называется «Отнять конфетку у ребенка». Тролль маленький, но зубы, как видишь, на месте, и когти тоже. И, самое главное, он не хочет расставаться с конфетой. Отберешь – закричит. Задание нужно выполнить так, чтобы он не расстроился.

Студентка, перестав нарезать круги, вдруг прыгнула на спину троллю. Маленький–то он маленький, однако все же побольше нее. Крепко зажав конфету в зубах, тролль запрыгал по полянке на четвереньках, пытаясь сбросить студентку со спины. Я и про Нила забыла.

– Не удержится, – уверенно напророчил Кот.

Так оно и вышло. Отлетев в сторону, студентка вскочила на ноги и запустила в тролля камнем.

– Слабачка… – поморщился Кот.

Когда очередной камень попал троллю по носу, малыш уселся на траву и, вытащив конфету изо рта, заревел.

– Аля, конец игры, – произнес Кот, стукнув по пульту. – Выходи. Тэк–с… Что там у нас Нил…

– А я смогла бы отобрать конфету, – заявила я. – Легко и с первой попытки.

– Н–нэ? – Кот уставился на меня, поправляя лапой очки. – Самоуверенность, знаешь ли…

– Могу показать.

Честно говоря, я не была уверена, что справлюсь, но очень хотелось кое–что проверить. Конечно, когда–нибудь и я получу такое задание, только сколько придется ждать – неизвестно.

Кот сосредоточенно думал, почесывая лапой за ухом.

– Нэ, – наконец выдал он. – У тебя допуска нет.

– Да я быстро. Никто не узнает. Давай попробуем?

– Н–нэ–э–э… А давай! На спор! Если проиграешь, принесешь мне банку сметаны.

– Где я ее возьму?

– А мое какое дело?

– Хорошо. А что я получу, если выиграю?

– Я никому не скажу, что ты полезла в локацию без допуска. Я ж тебе не разрешал, ты сама.

Кот подмигнул. Вот зараза! Но меня уже охватил азарт, и отказываться от пари я не стала.

– По рукам!

В локации я первым делом пощупала ствол дерева. Надо же, как настоящий! Потом выудила из кармана заколку для волос и подошла к троллю.

– Привет, малыш, – поздоровалась я. – Давай меняться?

Тролль удивленно на меня посмотрел, собрал глаза в кучку… и просиял. Заколка у меня красивая, с разноцветными камушками. Конечно, она лучше конфеты!

Обмен состоялся. Я вышла из локации с трофеями: обслюнявленной конфетой и амулетом, который тролль снял с шеи. Нет, правда, зачем отбирать у ребенка что–то силой, если он может поделиться этим сам?

От леденца вкусно пахло клубникой. Булочка Нила не утолила голод, хотелось засунуть леденец в рот. Он же сладкий! Увы, и слюнявый…

Михаэль говорил, что в академии везде есть кулеры. Я повертела головой и неподалеку обнаружила нишу с краном. Слюни можно смыть. И верхний слой леденца – тоже.

Ох, как вкусно!

– Ты что делаешь?! – закричал Нил, подходя сзади. – Выплюнь!

– Амулет обжорства! – завопил Кот, выскакивая из своего убежища. – Брось! Немедленно!

Не отдам! Я крепко стиснула зубы и кулаки. Хотела убежать, но не успела. Голова вдруг закружилась, и я осела на пол.

22. Три желания

Ассоль

Очнулась я в больничной палате. Рядом кто–то противно попискивал. Встать не получилось: голова кружилась так, что я не могла оторвать ее от подушки. К тому же в одной руке торчала трубка, подсоединенная к банке с жидкостью, а на палец другой руки мне прикрепили прищепку с проводом. Все, что я смогла рассмотреть – три пустые кровати, какой–то пищащий агрегат рядом и темноту за окном.

Я облизала пересохшие губы. Вот же засада, и позвать некого. Хотя… как там зовут врача…

– Лорд Сантанэль… – прохрипела я.

Мда, и мышь крикнула бы громче.

Изловчившись, я сняла прищепку с пальца. Агрегат протяжно завыл, под потолком зажегся яркий светильник.

– Какие же мы нетерпеливые, – проворчал эльф, подходя к кровати. – Как самочувствие?

– Пить хочу, – выдавила я.

Эльф подал мне бутылочку с трубочкой и защелкал клавишами агрегата.

– Сказал бы я вам, что не следует тащить в рот всякую гадость, да не могу, – произнес эльф, обращаясь будто бы к агрегату. – И все же, на будущее, не нарушайте правил. Как видите, даже невинная шалость может закончиться плачевно.

Нет, это он все–таки мне. Деликатно намекает, что я зря связалась с фантомным троллем. Понять бы еще, почему я очутилась в больнице и, главное, что мне за это будет.

– Это что? – спросила я, показав на трубку, торчащую из руки.

– Капельница. – Эльф посветил мне в глаза маленьким фонариком. – Следите за пальцем.

– И что это такое?

Я послушно выполняла его распоряжения, недоумевая, отчего нельзя убрать неприятные симптомы магией.

– В бутылке лекарство, которое постепенно поступает в кровь. Видите ли, Ассоль… В конфете был яд. Не смертельный, не пугайтесь. Но он имеет ряд особенностей, и одна из них – его нельзя нейтрализовать магией. Так что придется вам тут полежать до утра, под капельницей.

– А–а–а… – протянула я.

Хоть что–то стало понятнее. Еще бы избежать расспросов, пока не поговорю с Нилом.

– Вы отдыхайте, Ассоль. Отдыхайте.

Тихий голос эльфа убаюкивал. А, может, усыпляло лекарство? В любом случае, я не возражала. Лучше спать, чем отвечать на вопросы.

Проснулась я от того, что солнце светило в глаза. Перевернулась на другой бок, обнимая подушку, и…

– Доброе утро, Соль.

Ой–йо–о–о! Это же голос Михаэля? Мда… Это мы уже проходили. Феникс – на подоконнике, я – в кровати. Разве что его побитая физиономия не вписывалась в сценарий. Как будто он встретился с Кириллом до того, как проник в мою спальню, и брат его отлупил.

– Чего надо? – поинтересовалась я хриплым после сна голосом.

– Неправильно. – Михаэль прищурился и соскочил на пол. – «Доброе утро, Мих. Большое спасибо, что ты заглянул ко мне до того, как вернулся Кэри». Вот что ты должна сказать.

Я резко села, приглаживая взъерошенные волосы. Рядом ничего не пищало, трубки исчезли, да и чувствовала я себя намного лучше. На тумбочке рядом с кроватью стояла бутылочка с водой. Я схватила ее и жадно напилась.

– А где здесь… – нахмурившись, я уставилась на Михаэля.

Организм требовал удовлетворить еще одну потребность.

– Там. – Феникс показал на дверь. – Налево. Ничего, я подожду. Но поторопись, Санта вернется через полчаса.

– Санта? – Я встала и босиком прошлепала в указанном направлении.

– Сантанэль, – пояснил он. – Его так студенты зовут. Могла бы и сама догадаться.

Фыркнув, я скрылась в уборной.

Когда вернулась в палату, Михаэль уже расположился на соседней кровати. Может, он и прав? Стоит его поблагодарить, если он собирается рассказать мне, что произошло, пока я валялась в больнице.

– А здесь кормят? – спросила я у Михаэля, садясь напротив.

– Санта в столовую пошел, и тебе завтрак принесет, когда вернется. Потому я и пробрался сюда, пока его нет. Ты ничего не хочешь мне сказать?

– А ты? – тут же вскинулась я.

– Я? Я хочу надрать тебе уши, Соль. Тебя невозможно оставить без присмотра!

– А–а–а… Понятно. – Я криво усмехнулась. – Совести у тебя нет, Мих.

– Соль… – Его голос прозвучал как–то иначе: тускло и грустно, и я вздрогнула. – Ты как маленькая, честное слово. Что изменят мои извинения? Потешат твое самолюбие? Ты ведь меня не простишь.

– И поэтому тебе тяжело проявить хоть немного порядочности? – возмутилась я.

– Я не хочу, чтобы ты меня прощала.

– Да? И почему же?

Я задала вопрос и поняла, что не хочу знать ответ. Михаэль окончательно уничтожит приятные воспоминания. Так я хотя бы могу обманываться, что нравилась ему… немного.

– Потому что…

– Замолчи! – резко перебила его я. – Ты прав, я не хочу тебя прощать. Ты предатель!

– Легче стало? – помолчав, поинтересовался Михаэль.

– Нет.

– Вот именно. Соль, я могу облегчить твои мучения.

– И зачем тебе это нужно?

– Ну… скажем, я тоже в этом заинтересован. Из–за Кэри мы будем часто встречаться.

– Я уже поняла.

– Ты ведешь себя агрессивно. Согласен, я заслужил. Но тебя уже спрашивают, что за особенные отношения нас связывают. Разве нет?

– Разве да, – огрызнулась я.

Михаэль прав, как это ни печально. Вел ревнует, да и остальные решили, что между нами что–то есть.

– А будет еще хуже, когда начнется учебный год. Нил рассказал мне, что произошло в столовой. На прощение я не рассчитываю, игнорировать друг друга у нас не получается…

– Я научусь! Постараюсь. Честное слово.

– Да, ты будешь стараться, – согласился он. – Но это трудно. Хочешь, я тебе помогу? Серьезно, Соль, без обмана. Могу дать клятву.

– И как ты поможешь?

– Я исполню три твоих желания. Любых желания, Соль, в пределах моих возможностей. То есть, звезду с неба не достану, но если ты захочешь, чтобы я ползал перед тобой на коленях – пожалуйста. Можешь унижать меня, как хочешь. Надеюсь, после этого тебе полегчает.

– Мих, а ты мне не снишься? – поинтересовалась я подозрительно. – Как–то больше на бред похоже.

Михаэль протянул руку и ущипнул меня за бедро.

– Ай! – подскочила я. – Значит, ты умом тронулся. Зачем тебе это?

– Тебе нужно убедиться, что я страдаю. А мне нужен повод, чтобы тебя ненавидеть.

– Пф–ф–ф…

Нет, он точно ненормальный!

– Ага, я заставлю тебя раздеться и голышом пройтись по академии, – предположила я, – а потом твои друзья изобьют меня в кустах, потому что я посмела тобой помыкать.

– Я скажу всем, что проиграл тебе спор, – не моргнув глазом, ответил Михаэль.

– Ты придурок. Наверное, тот, кто тебя отлупил, заодно мозги отбил.

– Подумай над моим предложением. Ты можешь воспользоваться им с пользой для себя. Не обязательно унижать, можно получить выгоду. Три желания, Соль.

Вот же искуситель!

– Хорошо, я подумаю. Мих, а что мне за тролля будет? В карцере запрут?

– Лучше бы тебе не знать, что такое карцер… – вздохнул Михаэль. – Соль, завязывай. Подчиняться правилам не сложно, а в твоем случае – жизненно необходимо. Обычный студент отделается наказанием, в крайнем случае – исключением. А что ждет тебя…

– Не продолжай, – попросила я. – Знаю, что меня ждет.

– И не забывай, что тебе в затылок дышит Кэри.

– Ладно, я поняла. И даже постараюсь следовать твоему совету. Мих, так как меня накажут?

– Не знаю, это будет решать Кэри. Я здесь для того, чтобы ваши с Нилом и Котом версии не расходились.

Как оказалось, вляпалась я знатно. Соблазнившись заколкой, тролль отдал мне не только конфету, но и амулет, висевший у него на шее. Амулет обжорства, между прочим! Кот сотворил его для того, чтобы тролль не выпускал леденец из лап и аппетитно его грыз. Я же, получив амулет, возжелала леденец. Но конфетка была с начинкой!

– Не знаю, кто подменил троллю фантомный леденец на настоящий, – сказал Михаэль, – но предполагаю, что сделано это в экспериментальных целях. Леденец накачали ядовитым веществом, чтобы проверить, как оно подействует на фантома. Других логических объяснений у меня нет.

– А если хотели отравить кого–то другого?

– Навряд ли рассчитывали, что тролль отдаст с конфетой и амулет, а без него жрать эту гадость – безумство.

– Ну да, – согласилась я. – Похоже на правду. Так из–за меня правда выплыла наружу? Экспериментатора будут искать?

– Да пусть ищут, тебе–то что? – усмехнулся Михаэль. – Не ты же это сделала. Кот сказал, что ты без спросу к троллю забрела, как вы и договаривались. Нил вообще не при делах.

– Ну да…

Я пригорюнилась, однако выхода нет, придется отвечать. Подставлять Кота нельзя, наоборот, надо бы добыть ему банку сметаны. Я его чуть не подставила, и еще неизвестно, что раскопает Кэри, когда вернется.

– В общем, это почти все. – Михаэль опять посерьезнел. – Осталось передать тебе кое–что.

– От Нила?

– От Кирилла.

Если бы он меня ударил, я не была бы так потрясена.

– От… Кирилла? – переспросила я глупо, переведя дыхание. – Ты его видел?

– Я встречался с ним сегодня. – Михаэль старательно отводил взгляд. – Кэри поручил мне передать ему твою просьбу.

– И как… – Я сглотнула. – Передал?

– Как видишь.

Сила ветра! Так это Кирилл так его отлупил? Кирилл, точно! Но ведь и брату могло достаться…

– Что с ним? – подскочила я. – Ты сильно его покалечил?

– Можно сказать, пальцем не тронул. Соль, уймись. Короче, он просил передать тебе, что рад тому, что ты в академии. А еще пообещал побить меня снова, если я расскажу, что он собрался сюда поступать.

– Чего?!

Час от часу не легче!

– Что слышала. – Михаэль наконец–то посмотрел на меня. – Я отговаривал его, но, может, зря? Кирилл мог бы защитить тебя от Кэри, его демон не связал клятвой молчания.

– Нет! – воскликнула я. – Нет! Ни за что! Ты увидишь его снова? Скажи, чтобы не смел! Нет…

Я замолчала, внезапно сообразив, как мне использовать феникса. Я должна быть уверена, что Кирилл не совершит глупость.

– Три желания, говоришь? – Я прищурилась. – Если я соглашусь, ты дашь клятву, что не обманешь?

– Да, – кивнул Михаэль.

– Тогда я согласна. И у меня есть первое желание. Сделай так, чтобы я увиделась с братом.

23. Карцер для ангела

Киаран

Соль умела удивлять. Я попался на шаблонном мышлении: нарисовал себе образ ангела и был уверен, что Соль с трудом будет привыкать к порядкам в академии. Непростительная ошибка для того, кто с детства ненавидит стереотипы.

Соль адаптировалась ко всему так легко, как будто мечтала о поступлении в Академию Чистильщиков. Конечно, основные занятия еще не начались, но я уже загрузил ее так, чтобы не оставалось времени на глупости.

О, это Соль тоже умела! Находить приключения – ее конек. До сих пор вспоминаю с улыбкой ее «войну» с пылесосом и «дядю Петю в молодости». Вторая отработка, за любопытство в фантомном зале, прошла тихо и мирно – у тети Розы не забалуешь. Она лично следит за уборкой вверенной ей территории.

Михаэлю тоже досталось, для профилактики. Драку с Кириллом я не заказывал. Вернулся бы раньше – Соль не отравилась бы конфетой. К сожалению, поганца, подменившего леденец, не нашли: следы он замел профессионально. Наверняка, это кто–то из старшекурсников.

После больницы Соль вела себя на редкость спокойно, и я расслабился. Задания она выполняла, тренировки не пропускала, правил не нарушала. Если и нарушала, но я об этом не знал. Вообще, в пределах допустимого косячили все студенты, тут главное – не перейти черту и не попасться.

Потихоньку я занимался со своими штрафниками, не дожидаясь начала учебного года. Боевые искусства – такой предмет, что без тренировок никак, поэтому я и для старшекурсников проводил занятия. Для желающих, конечно. Так что, в зал ко мне ходили две группы: новички и «бывалые». Только Соль я пока не трогал. У Сантанэля жесткие правила – без его разрешения нельзя увеличивать нагрузку.

Обычно Соль плавала в бассейне, когда я гонял ее сокурсников на татами. В постоянном присмотре не было нужды, но все же я время от времени проверял ее местонахождение, сверяясь с данными браслета. Привычка, которую я считал глупой: мне все казалось, что Соль может исчезнуть. А это невозможно, пока она в академии.

Очередная тренировка отличалась от других таких же только тем, что проводил я ее без Михаэля. Обычно он мне помогал с новичками, к слову, по личной инициативе. Иногда мне казалось, что если бы я не выгонял феникса из зала, он там поселился бы. Собственно, это и сблизило меня с Михом: когда–то и я походил на него.

Так вот, Мих намылился в город, проветриться. Подозреваю, что истинная цель его вылазки – поход по магазинам. Всем студентам платили стипендию, и в городе они покупали разные мелочи и вкусности, которыми в академии не разживешься. Например, шоколадки для дяди Пети – домовой обожал сладкие взятки. Или запрещенные чипсы и газировку. Категорически в академию нельзя проносить лишь табак и алкоголь, на остальное мы закрывали глаза. Должны же у студентов быть хоть какие–то радости!

У Миха, как у старшекурсника, постоянный пропуск, так что он лишь поставил меня в известность, что будет отсутствовать пару часов. Я же, как обычно, попросил его не напиваться. Это наша дежурная шутка, после того, как феникса буквально принесли из бара. Впрочем, это было очень давно, Мих тогда учился на втором курсе.

Немного погодя я вспомнил, что у меня закончились запасы сухофруктов. Есть у меня слабость, люблю сладкое, а так как конфеты и прочие вкусности вредны для здоровья, предпочитаю изюм и курагу. Мих в курсе моего «секрета», и я изредка прошу его купить «конфет» и, естественно, плачу за это сам.

Чтобы узнать, покинул Мих академию или еще нет, я взглянул на карту. Все браслеты зарегистрированы в базе данных, и у преподавателей есть доступ к любому из них. Мих двигался к проходу, за которым располагался портал.

Я взглянул на учеников. Вел и Лин отрабатывали упражнения на манекене, Антар уворачивался от медвежьих объятий Барри, а Нил соревновался в скорости с хвостом Ши. Вообще, наг – прекрасное приобретение. Обычные способы против его хвоста бессильны, в бою у него колоссальное преимущество.

Я пару раз хлопнул в ладоши, привлекая внимание студентов.

– Мне ненадолго нужно отойти. Не поубивайте друг друга, дети мои. – Я улыбнулся. – А если серьезно, прошу соблюдать дисциплину. Я скоро вернусь.

Чтобы догнать Михаэля, я расправил крылья: по воздуху быстрее. В полете сверился с картой – он еще не добрался до портала. Пара взмахов, и я приземлился на тропинке.

Прямо перед носом перепуганной Соль.

– Очень интересно, – протянул я.

Если верить карте, то передо мной стоит Михаэль, а Соль находится там, где и должна – в бассейне.

– Браслет! – потребовал я.

Сглотнув, Соль протянула мне браслет Михаэля.

– Надо полагать, твой – у феникса? – поинтересовался я.

Она кивнула.

Чудесно! Уже спелись! Быстро же она простила Михаэля… Впрочем, это не мои проблемы. А вот выход штрафника за пределы академии и обмен браслетами – определенно мои!

Убью! Обоих!

Ладно, Соль… Она не понимает, во что вляпалась. Но Мих! Он о чем думал?! Он же прекрасно знает, чем грозит такое нарушение. Если кто–нибудь из руководства узнает… Или, тьфу–тьфу–тьфу, ректор!

Стиснув зубы, я сосчитал до десяти.

– Мих в бассейне?

Соль опять кивнула. И правильно, пусть молчит! Если удастся вернуть браслеты хозяевам до того, как об этом узнают, самого страшного можно избежать. Сам с этих придурков шкуру спущу!

Схватив Соль за плечо, я потащил ее обратно в академию.

– Кто–нибудь еще знает? – процедил я.

Соль морщилась, но вырваться не пыталась.

– Нет…

– Вообще никто? Никто из твоих однокурсников?

– Никто! Кэри… – Соль вдруг всхлипнула.

– Чего?

От неожиданности я остановился. Она давно привыкла обращаться ко мне по правилам. И… Кэри?

– Кэри, пожалуйста, отпусти меня. Всего на полчасика. Я не сбегу, честное слово!

– Ты сумасшедшая, Соль, – вздохнул я. – «Кэри» я могу простить, мы сейчас не на территории академии. Но остальное… Мне неинтересно, как ты уговорила Миха. Но неужели он не объяснил тебе, какое наказание ждет вас обоих?

– Карцер, – не моргнув глазом, ответила она. – И что? Я посижу взаперти ради того, чтобы встретиться с братом.

Ах, вот в чем дело! Брат… Я мог бы догадаться. Я должен был предвидеть! Ох, Михаэль, что за игру ты ведешь? И почему не рассказал Соль, отчего наказанные «сидят взаперти»?

– Соль, тебе повезло. – Я не скрывал гнева, и она вздрагивала от каждого слова. – Я перехватил тебя до того, как ты попала в город. Какими бы ни были твои намерения, их расценили бы, как побег, а это – исключение. И исполнение приговора. Ты все еще хочешь встретиться с братом?

Закусив губу, Соль отрицательно качнула головой.

– Иди. – Я толкнул ее вперед. – Направление ты знаешь.

Кэри, ты сам виноват. Расслабился? Тебя провели, как младенца! Усыпили бдительность – и сделали, что хотели. Это счастье, что мне понадобился Михаэль. Если бы Соль поймали в городе… Я содрогнулся, представив, как моего ангела лишают силы. Аж озноб прошиб! Хороший урок: я был уверен, что она никуда от меня не денется.

– Заберешь свой браслет у Михаэля и продолжишь занятия по расписанию, – сказал я, когда мы подошли к бассейну. – Вечером я поговорю с вами обоими. И не только поговорю. Надеюсь, не надо объяснять, что никто не должен об этом знать?

Да, я хотел скрыть происшествие. Мне, как наставнику, тоже не поздоровится, однако об этом я не думал. Не собирался щадить Соль, однако даже меня, циничную сволочь и манипулятора, передергивало, стоило представить ее в карцере.

«Серьезно, Кэри? Ты собираешься использовать ее в битве, которую она может не пережить». – «Я подготовлю ее… А карцер – не для нежной наивной девочки!» – «Очень смешно». – «Да иди ты…»

Разговор с самим собой прервался, едва я увидел Михаэля. Вернее, Михаэля и Сантанэля. Вместе. Словно кто–то провел ледяной ладонью вдоль позвоночника – нехорошее предчувствие в считанные мгновения превратилось в реальность.

– Вы поймали второго нарушителя, мэтр Киаран, – произнес Сантанэль, едва мы с Соль подошли ближе. – Как хорошо, я собирался вас искать. Уверен, вы разберетесь с этим лучше меня.

Сила огня! Теперь ничего не удастся скрыть. Договариваться с Сантанэлем бесполезно, он принципиально точно следует букве закона.

– Я разберусь, – мрачно пообещал я. – И доложу ректору.

Сантанэль кивнул и повернулся к Соль.

– Я приходил к вам, Ассоль. Хотел предложить вам поучаствовать в эксперименте… Но увы, это уже неактуально. Теперь мы встретимся при иных обстоятельствах. Жаль, что вы не бережете здоровье.

Зануда! Я с трудом дождался, когда он отправится восвояси, после чего взял за шиворот обоих студентов и потащил к зданию, в подвале которого располагался карцер.

– Молодец! – шипел я по дороге, обращаясь к Михаэлю. – Умница! Ты все прекрасно продумал! И девочку подставил!

– Я возьму вину на себя, – попытался возразить он. – Я специально подменил браслет…

– Это ее поймали за территорией академии, придурок! – перебил я его.

– Это моя вина, – сказала Соль. – Я заставила Михаэля…

– Не смеши меня! Как ты могла его заставить? Короче! – Я приволок их к карцеру и остановился, чтобы отдышаться. – Я не в восторге, что приходится это делать. Но выбора вы мне не оставили. Соль – штрафник. Она не имеет права покидать академию до особого разрешения. Обмен браслетами категорически запрещен. Наказание в обоих случаях – карцер. У меня все!

– Кэри, прости… – пробормотал Михаэль.

– У нее проси прощения. – Я кивнул в сторону Соль. – Ладно, эта дурища хочет увидеться с братом, ее я могу понять. Но ты… Как ты мог, Мих? Почему хотя бы не сказал ей, что такое карцер?

– Он говорил, – сказала Соль. – Я просто не хотела показать тебе, как боюсь… и сделала вид, будто не знаю.

– А, даже так. Прекрасно. Что ж, тогда пойдем знакомиться с Палачом.

Его так все и звали – Палач. Скорее всего, у него никогда не было другого имени, только серийный номер. Я не зря пугал Соль, есть нарушения, за которые в академии строго карают. Обычных студентов реже, чаще в карцер попадают штрафники. Нарушитель проводит здесь несколько дней, в зависимости от тяжести повреждений после порки магической плетью.

Никто из преподавателей не в силах повлиять на наказание. Число плетей определяет Палач – созданный специально для этого андроид. Он слеп и глух. С ним невозможно договориться, и он не знает жалости.

– Кэри, можно тебя на минутку? – попросил Михаэль.

Я кивнул и отошел с ним в сторону, оставив Соль у входа.

– Мне, правда, жаль…

– Если ты позвал меня за этим, то лучше заткнись, – посоветовал я.

– Ты же знаешь, что Палача можно обмануть.

Да, это так. Он всего лишь машина. Преподаватель вводит данные о нарушении, программа определяет число ударов, после чего датчики следят, чтобы провинившийся занял место для наказания. Андроид определяет, кто перед ним, после сканирования браслета. Идиотов, желающих получить порку за другого, нет.

– Хочешь получить двойную порцию, Мих?

– Да.

– Нет.

– Кэри, пожа…

– Я тебя услышал, Мих. Мой ответ – нет.

Я знаю наверняка, что следящих камер в академии нет. Это принципиальная позиция ректора. Браслеты – да, но наблюдать за каждым шагом студентов – это перебор. Подобная техника используется только в фантомном зале, по необходимости. И все же просьбу Михаэля я не одобрю, ему и так сильно достанется.

Оформление занимает немного времени. И без того перепуганная Соль не успевает испугаться сильнее.

– Она первая, – говорю я Михаэлю. – Ты – следующий.

Захожу в комнату для экзекуций вместе с Соль. Повинуясь механическому голосу, она раздевается по пояс, обнажая спину. Мало того, что ей страшно, так теперь еще и стыдно. Я старательно отворачиваюсь, чтобы ее не смущать, но все же она бормочет едва слышно:

– Наставник, пожалуйста, оставьте меня одну.

– Так надо, – отвечаю я жестко.

Щелкают браслеты, фиксируя Соль на стене. Палач отходит в сторону и активирует магическую плеть. Я быстро срываю рубашку и встаю к стене, закрывая собой Соль.

«Кэри, ты – придурок!»

Первый удар плети обжигает мою спину.

24. "Не смей меня жалеть!"

Ассоль

Кэри удалось удивить меня сильнее, чем когда он появился в Чистилище, как мой наставник. Да что там говорить! Он поверг меня в шоковое состояние, закрыв собой от плети.

Я знала, что будет, если нас поймают. Михаэль не поскупился на подробности, описывая ужасы карцера. Я же рассуждала так: в случае неудачи накажут обоих, и феникс постарается и придумает идеальный план, чтобы избежать порки.

Мы же все рассчитали! Кэри ведет занятие в зале, где все мои однокурсники, а я нахожусь в бассейне, и в это время там больше никого нет. И надо же, все пошло наперекосяк. Кэри срочно понадобился Михаэль, а Санте – я. Заподозрила бы феникса в очередной подставе, если бы он избежал наказания!

Пока шли к карцеру, я думала о Кирилле. Как уговорить брата не совершать глупость? Мне не удалось с ним встретиться, да и Мих теперь не скоро сможет покинуть академию. Вступительное испытание скоро начнется, а ведь Кир упертый – если что задумал, так непременно сделает. Но едва мне велели снять рубашку, как страх липкими щупальцами сдавил шею.

И Кэри, как назло торчал рядом! Хотелось думать, что он обязан присутствовать на наказании, но я была уверена – он собирается насладиться моим унижением. Он же демон! Разве от него можно ждать иного?

Кэри, прижимающийся грудью к моей обнаженной спине, заставил усомниться в реальности происходящего. Кажется, я не дышала, пока Палач отсчитывал удары. И сказать ничего не могла, язык попросту отнялся. Зато чувствовала Кэри так, как будто он касался не спины, а обнаженного нерва. Его тяжелое прерывистое дыхание опаляло затылок. Он старался не наваливаться на меня, но от каждого удара его кидало вперед, и он прижимал меня к ледяной стене – и тут же отстранялся. Он не кричал, но я слышала его немые стоны.

Мне это снится! Или я потеряла сознание от боли? Да, вместе с памятью и остатками разума!

Сила ветра! Кэри… Зачем?!

Когда все закончилось, он не сразу отошел. Повис на скобах, за которые держался, перевел дыхание, облизал пересохшие губы.

– Скажешь кому – убью, – пообещал он хриплым шепотом. – Одевайся!

Я с трудом отлипла от стены и успела увидеть спину Кэри лишь мельком, он быстро натянул рубашку. Однако и этого хватило, чтобы осознать, от чего он меня защитил. Вспухшие багровые полосы сочились кровью…

На глаза навернулись слезы, и я не смогла их сдержать. Кэри швырнул мне в лицо одежду.

– Быстро! – прошипел он. – Рыдай, но не смей говорить с Михом. Ну?! Может, мне тебя одеть?

Пальцы не слушались, я едва справилась с пуговицами. Волосы рассыпались в беспорядке, когда Кэри сдернул заколку. Не дав опомниться, он схватил меня в охапку и перекинул через плечо. Если не ощущала бы, как ему больно, подумала бы, что демоны бесчувственные.

– Сделай вид, что потеряла сознание.

Притворяться не пришлось, распущенные волосы закрыли лицо. Я не увидела Михаэля, а Кэри бросил ему на ходу:

– Зайду за тобой.

Лязгнул засов, стукнула дверь. Меня бесцеремонно сбросили на кровать, скрипнувшую металлическими пружинами. Я откинула назад волосы и, наконец, смогла выдавить:

– Кэри…

– Наставник или мастер! Соль, не зли меня. Я и так в ярости. – Он оперся на тумбочку возле кровати и прожигал меня взглядом, полным бессильной боли. – Можешь не притворяться, Палач не придет проверять, как ты себя чувствуешь. Никто не придет, кроме меня. Не пытайся отсюда выйти, замок подключен к системе. Вода там. – Он показал на кулер. – Уборная за перегородкой.

– Кэри, спасибо.

Я не могла поблагодарить его официально. Меня защитил не наставник, а демон Киаран Декарабиа. Мужчина, поведение которого ставило меня в тупик, а теперь и вовсе не поддавалось объяснению. Зачем он это сделал? Разве не в его интересах меня проучить?

– Думаешь, я посочувствовал? – Кэри рассмеялся. – Нет, Соль. Я всего лишь оберегаю свое имущество. У нас сделка, помнишь? Твою шкурку не должны портить шрамы.

Да, Соль. Вот и ответ.

– Кэри, хочешь, я обработаю… спину? Если никому нельзя знать, то и попросить о помощи больше некого.

– Воспользуюсь магическим лечением.

– Но эти раны не лечатся магией.

И следов после них, кстати, не остается. Конечно, если Михаэль ничего не перепутал.

Губы Кэри скривились в усмешке. Он окинул меня взглядом, от которого неожиданно бросило в жар.

– У тебя ладные сиськи, – сказал он. – Если дашь потрогать, позволю тебе проявить милосердие.

Я опять лишилась дара речи и таращилась на демона, ловя ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.

– Понятно, не дашь, – усмехнулся он. – Так и ты обойдешься. – Он наклонился ко мне и процедил, чеканя слова: – Не смей меня жалеть, ангелочек!

И, не дожидаясь ответа, вышел, грохнув дверью.

Я ничком упала на кровать и расплакалась, как маленький ребенок. Нет, я не обиделась на Кэри. Что бы он ни говорил, я запомню, как он принял на себя удары плети. Как бы ни старался казаться мерзавцем, не забуду, что он не абсолютное зло. Нет, плакала я от усталости: мощные эмоциональные потрясения вымотали меня сильнее кросса по пересеченной местности. А еще есть Михаэль, его никто не закрыл собой…

Я пыталась убедить себя, что не стоит жалеть феникса. Он подлец и предатель! И все же… жалела. Надеюсь, Кэри поможет и ему. Михаэль говорил, что преподаватель может смягчить наказание. Рубцы от плети нельзя вылечить магией, но можно облегчить боль обычными средствами, а их на нулевом уровне хватало.

Рыдала до икоты, но не могла остановиться. И тут помог Кэри. Я не заметила, как он вернулся. А он рванул меня за шиворот и плеснул в лицо воду.

– Надеюсь, это слезы раскаяния. – Он набрал еще воды в стакан и сунул его мне. – Приведи себя в порядок, чучело. Да, да… Умойся. Мне надо кое–что тебе сказать.

Судорожно всхлипывая, я причесалась и умылась. Кэрри, сгорбившись, сидел на кровати и смотрел в стену. Иногда он поводил плечом и морщился, вероятно, забывая о том, что я рядом.

– Я слушаю, наставник, – произнесла я, замирая перед ним.

– Надеюсь… – Он взглянул на меня. – Забудь о том, что я сделал. Я не шучу, Соль. Проболтаешься – и тебя ждут крупные неприятности. Никто не должен знать. Ни Михаэль, ни врач, который будет осматривать тебя через несколько дней.

– А что я скажу врачу? Он не найдет повреждений, – пробормотала я.

– Соври что–нибудь про чудесный метаболизм ангелов. Навряд ли Сантанэль что–то про это знает. И больше никогда… Слышишь? Никогда не попадай в карцер! Меня может не оказаться рядом.

– Я постараюсь, наставник. – Я говорила вполне искренне. – Прошу прощения…

– Избавь меня от этого. – Кэри махнул рукой и опять поморщился. – Сила огня, я и забыл, как это… – вырвалось у него.

– Вы попадали в карцер студентом?

– Надо было отойти раньше, чем закончилась порка. Пара ударов для профилактики – и ты не задавала бы сейчас вопросы!

– А как Михаэль?

– Переживет. Я дал ему лекарство.

– А вы?

– Соль, а ты упрямая.

– Вам нужен послушный ангел?

– А ты как думаешь?

На лице Кэри промелькнула улыбка. Уверена, ему нравится пикироваться со мной. Нравится, когда я веду себя смелее, чем должна.

– Думаю, в любом деле важно доверять партнеру. Кэри… – Я сделала паузу, позволяя ему оборвать меня, но демон молчал. – Если хочешь сотрудничества, то не отталкивай, когда я пытаюсь увидеть в тебе хоть что–то хорошее.

– А если не хочу?

– Тогда я, пожалуй, проверю, что ты со мной сделаешь после того, как я расскажу всем, как…

– Заткнись! – потребовал он.

Кэри никогда не отличался чувством такта, и я давно не реагирую на его грубость. В общем–то, выводить его из себя – то еще «удовольствие», но, кажется, на ближайшие дни это мое единственное развлечение.

– Вот. – Он поставил на тумбочку баночку с мазью. – Я не могу выпить лекарство, в нем сильное снотворное. Если хочешь помочь… я не против. И расскажи, зачем хотела видеть брата.

25. Черно–белое

Киаран

Не люблю травиться алкоголем, но в тот день хотелось напиться до беспамятства. Придумать объяснение своему поступку и то не получилось, Соль определенно мне не поверила. А уж понять, что толкнуло меня не безумство – тем более.

Я не сомневался, расставляя ловушку для глупого ангела. Не знаю, что такое жалость – демонов этому не учат. Почему же закрыл собой девчонку? Сила огня, какой же я кретин!

Забыть обо всем – вот единственный выход. Хотя бы на один вечер! Но и этого я не мог себе позволить. Во–первых, принял дежурство по академии, во–вторых, меня вызвал ректор.

Несмотря на то, что карцер существует, студенты нечасто подвергаются такому наказанию. И каждый случай ректор проверяет лично. Правда, не всегда с такой поспешностью. Оно и понятно: Соль только зачислили, да еще она из штрафников, а пересечение границы купола скрыть мне не удалось. Оставалось надеяться, что ректор не захочет ее навестить, чтобы побеседовать лично. Мой поступок можно объяснить только личной заинтересованностью, а за такое можно и должности лишиться. Вот дед обрадуется, если меня вышибут из академии!

Когда до меня дошло, что защищая Соль, я подставился, и весь мой тщательно спланированный план мог полететь горгулье под хвост, напиться захотелось еще сильнее.

– Итак, Киаран, Ассоль Рухаэль пыталась сбежать?

Ректор обожал принимать подчиненных в неформальной обстановке: уютная гостиная, кофе или чай, бисквиты и печенье. Я нечасто видел его в истинном обличие, из–за размеров. Драконом он больше собственной резиденции, так что ему приходится обращаться в человека. Правда, выглядит он все равно необычно: вместо кожи – чешуя, и хвост не исчезает.

– Нет, мэтр Теодор. – Я вертел в руках кофейную чашку из костяного фарфора. Иногда мне казалось, что ректор специально подсовывает мне изящные вещицы, чтобы проверить, насколько я владею собой. Ведь стоит чуть сильнее сжать пальцы, и тонкая керамика треснет. – Ассоль не хотела сбежать. Поверьте, это так. Мне она не смогла бы солгать.

– Тогда что же?

– Она искала встречи с братом. У них сильная привязанность друг к другу. Соль с первого дня беспокоилась о том, что брат последует за ней в академию.

– А ее брат… – Ректор взглянул на меня вопросительно.

– Насколько я знаю, он старше ее года на три и учится на артефактора. Из–за того, что у Соль дефект крыльев, он опекал ее с детства. Наверное, беспокоится за сестру.

– Так Соль хочет его отговорить… – Ректор задумался, постукивая пальцами по подлокотнику кресла. – А феникс? Почему старшекурсник помогал ей? Или она его… заставила?

– Ангелы не умеют подчинять, – мрачно произнес я. – У них другая особенность…

– Да–да, я вспомнил. Так почему же?

– Соль познакомилась с Михаэлем до того, как попала в академию. Случайно, в баре на нулевом уровне. Кажется, у них взаимная симпатия. И с братом ее Михаэль тоже знаком.

Часть правды лучше, чем полностью выдуманная история. Соль так и однокурсникам сказала, потому что спалилась, ругаясь с Михаэлем.

– Соль – красивая девушка? Кажется, Михаэль до ее появления был так неравнодушен только к урокам боевых искусств.

Я чуть не поперхнулся кофе. Неудачный момент я выбрал, чтобы отпить глоточек!

– Да, – ответил я. – Соль… очень красивая девушка.

Сила огня! Это ответ?! Я запал на хорошенькое личико? Только не это!

Внезапно вспомнилось, как Соль краснела, пряча грудь, как я касался ее обнаженной спины. Кровь прилила к лицу… к кое–чему еще.

– Пусть встретится с братом, – сказал ректор, к счастью, не заметив моего смущения. – Под твоим присмотром, Киаран. И пусть убедит его поступать в академию.

Я поставил чашку на стол. Еще немного – и она точно треснет.

– Соль скорее уговорит его не делать этого.

– Значит, ты убеди, что так будет лучше.

– Но почему? – вырвалось у меня.

Мне только заботливого братца тут не хватает! И так задача не из легких, Соль не расположена беспрекословно мне подчиняться, а брат будет вертеться под ногами и мешать.

– Так будет лучше, – твердо повторил ректор.

Если ангелов и демонов считали потомками богов, то истинные драконы почти на всех уровнях слыли их посланниками. Они вообще не из нашего измерения. Поговаривали, что Теодор может видеть будущее.

Ладно, после сегодняшнего меня трудно чем–либо удивить. Но еще один ангел в академии? Да ни за что!

Ассоль

Если бы не Кэри, регулярно навещавший меня в карцере, я потеряла бы счет дням. В первые часы после заключения не замечала, как давит замкнутое пространство, но чуть погодя в полной мере оценила, как тяжело дышать, когда не видишь неба.

Пусть я не умею летать, но воздух – моя стихия. Я сходила с ума в крохотной комнатушке, где помещались лишь кровать и тумбочка, внутри которой я нашла полотенце, зубную щетку и средства гигиены. Кэри приходил утром и вечером, приносил еду и ругался.

– Опять лежишь? – рычал он вместо приветствия. – Займись чем–нибудь! Выйдешь отсюда, как дохлая рыба…

В первый день я его игнорировала: лежала, накрывшись с головой одеялом. В темноте стены не так давили. Однако, отлежав все бока, едва дождалась очередного визита Кэри.

– Чем я могу заняться, наставник? – хмуро поинтересовалась я.

– Тренируй тело и мозги, – посоветовал он.

Кэри показал мне комплекс упражнений и напомнил, что в уме можно решать сложные примеры.

– Книгу я принести не могу, письменные принадлежности – тоже. Вычисляй, вспоминай то, что когда–то учила наизусть. Повторяй плетения рун, не наполняя их магией.

Только благодаря этому я справлялась с паническими атаками – не позволяла себе расслабляться, старалась не думать о солнечном свете. Если кружилась голова – отжималась, если хотелось плакать – вычисляла квадратные корни из пятизначных чисел, если думала о Кэри – читала вслух стихи одного из любимых поэтов.

Хотелось бы мне не вспоминать о демоне? Я поняла, что это невозможно. Меня сильно потряс его поступок. Мало того, Кэри продолжал заботиться обо мне. Не уверена, что в рацион заключенного в карцер нарушителя входят вкусные булочки с кремом и соки из свежих фруктов. И навряд ли наставник должен тратить время на беседы, подбадривая и поддерживая, заставляя чувствовать, что жизнь продолжается.

Чем больше я думала о Кэри, тем сильнее его ненавидела. Да, ненавидела. За все! Он, как ураган, разрушил то немногое, что у меня было. Он же помогал мне строить будущее. Потеряв повод для ненависти, я не перестала ненавидеть, вот же парадокс!

Если бы Кэри не был демоном… Если бы мы встретились при иных обстоятельствах… Как обычный мужчина, Кэри интереснее Михаэля. Кэри взрослый, уверенный в себе. Он так же остер на язык, как Кирилл. Я могу разговаривать с Кэри о чем угодно, с ним даже ругаться забавно. А какие у него широкие плечи… и рельефные мышцы…

Кэри… Кэри… Ненавижу!

Как я могу иначе относиться к тому, кто мною манипулирует?!

– Выходи.

Кэри не говорил, когда меня выпустят, и очередное его появление застало врасплох.

– К–куда? – спросила я, заикаясь.

– Тебе здесь понравилось? – тут же ухмыльнулся он. – Прости, малышка, я к тебе в дворецкие не нанимался. Дальше придется самой о себе заботиться.

– А Михаэль? – Я сообразила, что срок заключения закончился. – Его тоже отпустят?

Кэри поманил меня пальцем, а когда подошла, вытолкал в коридор.

– Соль, как ты меня достала…

«Ага, как же! А то я не чувствую притворство в твоем вздохе».

– А сейчас утро или вечер?

– День! – рыкнул он, захлопывая дверь. – Стой здесь.

Михаэля он выпустил из соседней комнаты. Выглядел он, мягко говоря, бледно: как будто искры, пляшущие вокруг него, погасли. Фениксы тоже любят воздух, к тому же, выпороли его по–настоящему.

– Привет, Соль, – улыбнулся он мне. – Как ты?

– Привет…

– Потом поговорите! – оборвал меня Кэри. – Как вы оба меня достали!

Кажется, я поняла. Демон изо всех сил старается скрыть радость по поводу нашего освобождения. Это вполне в его духе.

Солнечный свет резанул по глазам, а голова предательски закружилась. Я пошатнулась и почувствовала, как рука Кэри легла на плечо.

– Упадешь – на себе не потащу, – пообещал демон. – Будешь лежать на травке, пока не подберет кто–нибудь.

Его слова настолько расходились с тем, как крепко он меня поддерживал, что я невольно улыбнулась.

– Значит, так, дети мои… – Кэри встал напротив нас с Михаэлем и одарил обоих суровым взглядом. – Сегодня никакого расписания. Сходите к Санте… к Сантанэлю, потом можете отдыхать. С завтрашнего дня все, как обычно. Свободны!

Он быстро ушел, а мы какое–то время пялились ему вслед.

– Ты как? – повторил Мих свой вопрос чуть погодя.

– Нормально. А ты?

– Да тоже, как видишь…

– Мих, прости меня.

– Ой–йо–о–о… Вроде бы я должен извиняться.

– Ты предупреждал, это я настояла.

– Я не выполнил твое желание.

– Ты сделал все, что мог. Засчитано, – улыбнулась я. – В следующий раз придумаю что–нибудь не такое… экстремальное.

– Угу… Ладно, чего время терять? Пойдем к Санте. Ой–йо–о… Как же хочется размять крылья!

– Ну так лети, я тебя не задерживаю.

Я повела плечом и ушла вперед, не оглядываясь.

26. В подвале у тети Розы

Ассоль

Михаэль не взлетел. Он вскоре догнал меня и шел позади, не пытаясь заговорить. Я тоже не была расположена к беседе. Несколько дней в карцере – и я уже не испытывала лютую ненависть к фениксу. Мне удалось иначе взглянуть на Кэри и, если не понять и не простить, то хотя бы спокойно относиться к неизбежному, а вина феникса лишь в том, что он попался на шантаж.

Кэри все мне рассказал, и у меня нет причины не верить ему. Взаимная эмпатия порой весьма удобна. Выяснить бы еще, в чем сильны ангелы… Но всему свое время. Обязательно покопаюсь в библиотеке, в ней, наверняка, есть материалы о войне ангелов и демонов. А Мих… Может, на его месте я не стала бы играть с демоном в кости, однако на шантаж поддалась бы. Кольцо – единственная зацепка, единственный шанс отыскать родных. И не мне осуждать его за желание найти семью.

Санта довольно быстро провел осмотр, и я ушла, не дожидаясь Михаэля. В общежитии было тихо: однокурсники на занятиях, и меня это вполне устраивало. Я долго и тщательно приводила себя в порядок, избавляясь от специфического запаха карцера, устроила стирку и уборку.

Вел давно сказала, что у тети Розы можно получить удобную сумку для необходимых на занятиях вещей, и что сделать это лучше сейчас, на каникулах. Я все откладывала, но теперь отправилась в подвал к тете Розе. Все равно нужно убить время до ужина.

Дверь в «царство» тети Розы была открыта, однако ее самой за столом не наблюдалось.

– Теть Роза! – крикнула я. – Вы здесь?

– Енвентарьзация! – Голос тети Розы прозвучал где–то далеко за стеллажами. – Завтра приходи! А лучше через неделю!

Енвен… Что? Впрочем, без разницы. Если тетя Роза сказала, что занята, то переубедить ее невозможно. Однако уходить не хотелось. Во–первых, любопытство разбирало, что за зверь «енвентарьзация», во–вторых, у меня шампунь закончился, а занимать у Вел не хотелось.

Чтобы не кричать на весь подвал, я отправилась на поиски тети Розы: вдоль стеллажей, на голос.

Полки, полки, полки… Они тянулись стройными и бесконечными рядами, однако по пути никто не попадался. Несколько раз я поворачивала, упираясь в тупик, уходила то направо, то налево – и вскоре поняла, что заблудилась. Про карту в браслете забыла напрочь. Оставалось лишь набраться храбрости и позвать тетю Розу, чтобы она вывела меня из своего лабиринта. Вот только я примерно представляла, что она со мной сделает, когда я оторву ее от «енвентарьзации». В общем, я не настолько любила мыть полы.

– А чой это ты тут делаешь?! – гаркнули за спиной.

Я взвизгнула, шарахнулась в сторону и налетела на полку.

Тетя Роза! Пока я сидела в карцере, она перекрасилась в розовую блондинку. Синий рабочий халат едва сходился на груди, и, кажется, под ним ничего не было, кроме белья.

– В–вас ищу! – Я лязгнула зубами.

– Сказала же! Енвентарьзация! Пока все не пересчитаю, ничего не дам!