Лунная соната

Глава 19

— Чёрт бы тебя побрал, Айво! Вечно ты… — Ричард не находил слов. — Где ты раньше был? Почему молчал, гадюка?

— Чего сразу «гадюка»? Как пришла в голову мысль, так я её и выдал вам, — обиделся швед. — А ты тоже хорош! В какой организации работаешь? КОНОКОМ — Контактная комиссия! Тоже мне — защитник человечества от инопланетных чудищ! Профнепригодностью попахивает!

— Ладно, не шуми, вон даже капитана напугал! — сбавил тон Ричи, кивнув на растерянного Хэлвуда. — Все равно — это только сюрреалистическое предположение. Причем твоего воспаленного мозга.

— Пусть предположение, — легко согласился Айво, встав в поисках минералки. — Пусть сюрреалистическое.

— Господин Блумберг, вы серьезно считаете, что это… эти — с трудом подыскивал слова Барт.

— …имеют право существовать, — помог ему Айво, обнаружив воду и стакан в настенном шкафчике. — Не вижу причин отбрасывать внеземельную гипотезу. Она ничем не хуже, а то и лучше других.

— Конечно, лучше. Потому что списать весь этот бордель на инопланетян очень просто, а главное — дело можно смело сворачивать. Зеленые человечки прилетели, мол, профессора и диспетчера укокошили, топоскоп украли и восвояси улетели. Всё, баста! Ни тебе топоскопа, ни человечков! Красота! — съязвил Сноу. — И что характерно, оба убийства совершили не какими-нибудь глюко-кварко-фемто тазерами-мазерами, а элементарным земным ледорубом, ну по крайней мере, во втором случае! И жучка в информационную сеть запустили вполне тривиального. А по Луне разъезжают вообще на списанной полвека назад колесной рухляди типа мункара. Ты что, Айво, с Луны свалился?

— Нет, по Луне я намерен еще походить. Свалюсь попозже, — парировал Айво и жадно отпил из стакана. — Сюрреалистические картинки воспаленного воображения? Хорошо! Вот ты, Ричи, говоришь, что видеозапись убийства украли только по той причине, что на ней можно увидеть нечто, что сразу выдаст преступника. Так?

— Ну, — нехотя подтвердил агент.

— А если мы на ней увидели бы, что профессора Белла убивает не человек, а инопланетянин?

— Но… — хотел возразить Ричи, осёкся и замолчал.

— То-то же, — понял это как знак согласия Айво. — Минералки никто не хочет?

Загорелся монитор МИППСа Сноу, и на экране появился Дорнбоз.

— Господин Сноу, ваш клиент, похоже, опять ускользнул.

— Уверены?

— На все сто! Даже с помощью программы удалось идентифицировать не больше двух третей из тех, кто входил и выходил в это время и с базы, и со станции. — В голосе диспетчера проскользнули легкие нотки злорадства. — Я же вам говорил, что в такое время это будет невозможно.

— Хорошо, спасибо, — сдержанно ответил Ричи. — Еще один вопрос. Когда наш… клиент, как вы выражаетесь, попался в ловушку в офисе капитана, вы не заметили никаких передвижений меток от браслета на экране основного монитора?

— Как вы помните, господин Сноу, мы все уснули. Но твердо вам скажу, что до самого последнего момента я на экране ничего не видел. Ни-че-го!

— Понятно… Ну и, конечно, во время недавней погони…

— Совершенно верно. Тоже ничего. Очевидно, что клиент был без браслета.

Ричард выключил МИППС и задумался.

Айво поставил полупустую бутылку в шкафчик, а пластиковый стакан скомкал и швырнул в утилизатор. Туда же полетела тарелка с недоеденным обедом Хэлвуда.

— И что теперь? — спросил Барт, смешно наклонив голову. — Получается, что мы твердо знаем, что все творит не селенит, потому что не носит браслета. Но одновременно, один за другим отпадают делегаты конференции…

— Да, так мы скоро останемся без подозреваемых, — усмехнулся Айво.

— Считай, уже остались, — повернулся к нему Ричи. — Или ты способен кого-то предложить? Тогда слушаю тебя.

Айво открыл рот, закрыл и беспомощно посмотрел на Барта. Капитан развел руками.

— Нет, стойте! — воскликнул Блумберг. — А что, если Прайс разыграл комедию со своим похищением?

— Не клеится, господин Блумберг, — заметил Барт. — Когда у Нортропа похитили топоскоп, Прайс был в медблоке. А вот не мог ли сам Нортроп разыграть…

— Оставьте, капитан, ведь был же один лишний в «Кокосе»! — заметил Ричи. — Нет, не проходит.

— Мюллер улетел, — тихо сказал Айво и добавил: — А Вердей с Лосевым сидели в кафе, сам видел. Остаются Фу Тинпен, Моралес и Пелтонен…

— Пелтонен и Моралес отпадают. Оба высокого роста, а топоскоп в «Кокосе» спер низкорослый субъект, — ответил Ричи.

— А китаец? — спросил Барт.

— Фу Тинпен? — задумался Ричи. — Сейчас узнаем, хотя безнадежное это дело.

Сноу соединился с гостиницей «Сателлит».

— Натали, как видите, без вас мы как без рук. Опять вопросы…

— С удовольствием отвечу, господин Сноу, — улыбнулась с экрана девушка.

— Как там поживает наш больной Фу Тинпен?

— Лучше. С полчаса назад вышел из номера прогуляться. Пока не вернулся.

Сноу посмотрел на часы и покачал головой:

— Спасибо, Натали, вы нам очень помогли.

Ричард отключил связь и повернулся к коллегам:

— Не влезает во временные рамки.

— Да, и китаец мимо денег, — с досадой произнес Айво. — Чёрт возьми, Дон Кимура нас сотрет в порошок!

— Что-то он давно не звонил, наш директор.

— Вот только этого мне сейчас не хватало, Ричи! Сейчас накаркаешь!

— Вот что, братцы, — решительно произнес Ричард, — мне надо кое-что проверить и обдумать. Одному. Извините.

С этими словами он быстро покинул медблок, оставив озадаченных Хэлвуда и Блумберга в боксе.

Ему действительно просто необходимо побыть одному. Дело разваливалось на глазах. Все ниточки, за которые он дергал вместе с Бартом и Айво оборвались одна за одной, и он остался у разбитого корыта. Но ведь он чувствовал, нет, знал, что от него постоянно ускользало что-то важное. Незаметное, но, с другой стороны, что-то такое, что находилось все время на самом виду и у него, и у всей их команды горе-детективов под носом. Но что это? Где, когда он видел? А может, слышал? Дьявол! И вдруг он вспомнил одно дело. Очень, надо сказать, необычное, во всех отношениях, дело, которое вошло в анналы КОНОКОМа и в учебники криминалистики под названием «Артефакт».

Всё происходило на самой заре освоения дальнего внеземелья. Станция на пятой планете системы Сириуса «Аврора», хоть и располагалась почти на экваторе, была окружена холодными и неприветливыми снегами и ледяными торосами. Удаленность планеты от огромного и горячего Сириуса была такая, что климат тут был таким же суровым, как земной антарктический: вечная зима с температурами от минус сорока до минус восьмидесяти в периоды наибольшего удаления планеты от звезды.

На станции работали планетологи, метеорологи, гляциологи, астрофизики, химики, биологи. Всего около полусотни человек.

Вскоре после начала работы выяснилось, что на скальном выступе, где примостилась земная станция, собрана почти вся таблица Менделеева. Этот факт здорово озадачил и местных специалистов-минерологов и ученых на Земле. Соответствующую группу усилили людьми и техникой. Необычные открытия следовали одно за другим. На станции даже организовали постоянно расширяющуюся минералогическую экспозицию, которая вскоре переросла в небольшой музей. Количество экспонатов неизменно росло. К слову сказать, сегодня этот музей не только существует, но и является одним из самых крупных, а по количеству уникальных экспонатов — друз, срезов, кристаллов и прочей минералогии — самым необычным.

Но в один прекрасный день на «Авроре» обнаружили странный объект явно искусственного происхождения, но сделанного не на Земле. Артефакт. И надо признать, редчайший артефакт. Объект был похож на небольшую деталь от неизвестного механизма. Он имел асимметричную форму, но четкий, правильный геометрический абрис с ровными линиями, правильными углами, а главное — в нем было два абсолютно правильных отверстия разного диметра и цилиндрическое утолщение в виде пологого короткого цилиндра. Если грубо, то отдаленно объект напоминал элементарную петлю от дверной коробки. Артефакт в разговорах между собой исследователи так и называли «петля». Материал очень трудно поддавался химическому анализу, а травить такой уникальный объект кислотами не очень хотелось. Единственное, что можно было сказать наверняка, так это то, что найденный артефакт впаян в породу, возраст которой исчислялся сотней миллионов лет, следовательно, и сам имел почтенный геологический возраст. С Земли на «Аврору» срочно направилась представительная делегация ученых-минерологов, геологов и химиков. Однако по прибытии научная братия и сами сотрудники станции были огорошены неожиданным сообщением — артефакт исчез.

Сначала в факт кражи никто не поверил, решили, что во время исследований кто-то из сотрудников сунул уникальный объект в какой-нибудь лабораторный шкаф или еще куда. Но предпринятый обыск лаборатории не дал положительных результатов. Тогда в зону поисков включили сначала другие лаборатории, потом жилой сектор. В конце концов обыскали каждый закоулок станции. Думали даже поискать снаружи, но потом отказались от этой идеи. Дело в том, что с момента, когда артефакт видели в последний раз, и до момента, когда его хватились, никто не выходил со станции. По крайней мере, это было подтверждено и записью с камер, и показаниями свидетелей.

Так бы и сгинул уникальный артефакт, если бы дней через десять не случилась оплошность молодого лаборанта, пришедшего в минералогический музей за образцом скальной породы, чтобы отнести в химическую лабораторию на исследования. Снимая с верхнего яруса стеклянной витрины один из образцов, он потерял равновесие и обрушил на пол весь стеллаж. Каково же было его изумление, когда в одном из упавших камней он узнал закамуфлированный под образец породы артефакт. Объекту несколькими мазками специального цемента изменили форму, приклеили к другому образцу породы и положили чуть ли не на самом видном месте в ряду экспонатов музея. Надо ли говорить, что никаких запирающих приспособлений в стеллажах не имелось. Никому и в голову не могло прийти, что из музея можно что-то украсть, а уж тем более — что-то там спрятать. Так и пролежала украденная «петля» почти две недели в геомузее на полке в открытой витрине.

Ловкача, собиравшегося, по-видимому, продать редчайший экземпляр одному из многих земных коллекционеров, так и не нашли, а артефакт перекочевал в личный сейф начальника станции. Потом за возможность включить артефакт в свою экспозицию спорили несколько крупнейших музеев и научно-исследовательских институтов, но, насколько было известно Ричарду, «петля» так и осталась на «Авроре».

Это дело подтвердило истину, известную еще со времен Конан Дойла и его бессмертного персонажа Шерлока Холмса: хочешь что-то спрятать — положи на самое видное место.

Но где, вернее, что просмотрел Ричи? Что у него все время было на виду, а он, как слепой, не видел?

И вдруг перед глазами всплыла сцена, когда они с Бартом торчали около андроидной ниши и прикидывали, что и кого мог видеть Прайс, спрятавшись там в ночь убийства Белла… Вспомнился и селенит-ремонтник, налаживающий искрящую проводку в такой же нише на станции «Армстронг». Что-то было такое… неуловимое, что связывало эти две ментальные картинки… Стоп! Ну конечно! Какой же он!.. Так, а дальше? Исчезновение видеосъемки, убийство Басова, фонарь в инструментальном ящике, браслет на руке монаха… Горячо, ой как горячо!

Ричарда прошиб холодный пот. Он хотел связаться с Айво, чтобы узнать кое-какие подробности из биографии Прайса, но на полпути остановился, потому что вспомнил, как американец сам упомянул об этом, рассказывая о своих встречах с Мюллером в Гренобле. Всё правильно!

Картинка сложилась. Всё стало понятно. Оставалось лишь удивляться, как он не догадался об этом раньше. Хотя ни Барт, ни Айво, ни Дон Кимура тоже не смогли разгадать ребус. Теперь необходимо вычислить, как будет действовать противник, обладая топоскопом? Во-первых: зачем ему топоскоп, для каких целей? Постарается ли он вывезти его или спрячет здесь? Есть ли у него сообщник или сообщники? А вот еще вопрос: сам-то он кукловод или кукла? Если второе, то схватив монаха, как про себя стал называть убийцу Ричард, можно ничего не добиться. Да, формально убийство профессора Сирилла Белла будет раскрыто, убийца пойман или нейтрализован, но топоскоп может исчезнуть. А обнаружение топоскопа теперь виделось Ричарду не менее важной, если не более значимой, задачей. Профессора уже не вернешь, а вот топоскоп…

Кому он понадобился?.. Вернее, кто может каким-то образом использовать или применить топоскоп? Понятно, что речь может идти только о частной компании, причем достаточно известной, лаборатории которой оснащены ультрасовременным оборудованием. Но применить его сразу вряд ли получится. Ричард вспомнил ремарку Айво по поводу субпространственных перелетов и самого подпространства, где путешествуют дальние звездолеты. Он тогда сказал, что человечество хоть и пользуется такими перемещениями, до конца объяснить их физический механизм пока не в состоянии. Ну как огонь в доисторические времена: люди не знали, что это холодная плазма, не ведали, какая сила заключена в ней, а довольствовались лишь приготовлением пищи, отапливанием пещер да отпугивали надоедливых хищников. А ведь плазма — это в конечном счете и реакции термоядерного синтеза.

— Да, микроскоп и гвозди, — вслух пробормотал Ричард и вышел из офиса капитана Хэлвуда, закрыв за собой дверь.

Прежде чем официально объявить преступнику, что он изобличен, Сноу хотел переговорить с ним, чтобы лично убедиться либо в том, что перед ним истинный убийца, либо снять все свои подозрения с невиновного человека. О том, что его кандидат в преступники может оказаться непричастен к событиям, а у него нет другого, подходящего по всем параметрам, претендента на эту сомнительную роль, Сноу старался не думать.

Подняв к глазам включенный МИППС и подождав, когда на экране появится собеседник, Ричи улыбнулся и произнес:

— Здравствуйте, профессор. Хотел бы снова задать вам пару вопросов, не возражаете?