Ловушка для темного эльфа

Лера

Все мои надежды на сладкие сны до утра… Проснулась я от ощущения чужого взгляда. И это защитнички…

Сашка дрыхнет на кушетке, свернувшись калачиком под цветастым покрывалом. Гадриэль откинулся на спинку кресла, положив ноги на мягкий пуф. Ножны с оружием небрежно валяются на полу.

Глаза… Закрыты. А по той улыбке, что освещает его лицо, можно делать однозначный вывод о том сне, который он сейчас видит.

А в воздухе разлит… Короче, пахнет драконом.

Выползаю из-под одеяла и активирую магический светильник. Ну не научилась я еще, как некоторые, в темноте видеть. Она, сбросив свою накидку на пол и откинув занавесь, сидит на широком подоконнике и смотрит на меня. Весьма насмешливо.

– Тебе жить надоело?

Я даже не удивляюсь. Мол, не понимаю, о чем таком ты, подруга, говоришь.

– Ксандриэль позвал?

Она кивает и, словно дуновенье ветерка, оказывается рядом со мной. Скинув туфельки, забирается на кровать с ногами, устраивается поудобнее, прижав колени в груди.

– Как там? – Я киваю в пустоту, имея в виду то место, откуда она появилась.

Вместо ответа Тиасаль закатывает глаза. Но через мгновение добавляет:

– Спорят. Кто будет первым.

Я, конечно, понимаю, что она шутит. Но насколько?

– Девушки плохо старались? Им не понравилось?

Драконица удивленно поднимает брови и начинает непроизвольно качать головой. Не будучи в состоянии определиться: то ли ей смеяться, то ли приниматься меня оплакивать.

И все-таки первое ей нравится больше, и она начинает тихонько хихикать, не столько боясь разбудить парочку храбрецов, сраженных ее магией, сколько пытаясь не уронить свое драконье достоинство. Но, похоже, то, что она видела, заслуживает большего, и она начинает смеяться в голос, пытаясь при этом еще и поделиться впечатлениями.

– Олейор… Вся шея и грудь… волосы дыбом… от Рамона…

В эти нечленораздельные всхлипы я не вслушиваюсь – бесполезно. Разобраться в том, что она говорит, невозможно. Остается лишь одно – ждать, пока она успокоится.

Но уже сейчас я могу представить себе масштаб разрушений. Уж если драконица сумела впечатлиться последствиями…

От той гордости, которую я начинаю испытывать по отношению к самой себе, страх улетучивается.

Осталось только дожить до обеда, чтобы сбежать под теплое крылышко оборотней. Надеюсь, князь не обидится, что пропустил такое зрелище, и предоставит политическое убежище жертве эльфийских репрессий.

– Тиа, может, тебе водички дать? – Я начинаю посматривать на барышню с опасением. Каждая ее попытка произнести что-либо вразумительно заканчивается новым приступом гомерического хохота.

Нет, я не против того, чтобы мои действия оценивались так высоко, но ведь мне тоже интересно, чем все закончилось.

И тут… До меня доходит. Что жертв должно быть не двое. А… несколько больше. И один из этого списка…

Ой… мамочка. Придется действовать быстро и решительно.

Потянувшись, стаскиваю с небольшого столика, который стоит рядом с кроватью, кувшин с водой. На постели мокрое пятно, драконица отфыркивается, но… больше не смеется. Надеюсь, надолго, потому что второго кувшина в этой комнате нет.

– Ну вот, и до меня добралась. – И Тиасаль улыбается. Вокруг ее тела клубится марево, и ее платье, а вместе с ним и одеяло, на котором она сидит, уже сухие.

Что еще можно с дракона взять: ходяче-летающий обогреватель.

– Я просто хотела узнать, кого мне первым ждать? – Моей выдержке могла бы позавидовать и железобетонная конструкция. Так что ее взгляд я игнорирую, даже не моргнув и глазом.

– Ты хотя бы правителя не трогала. Ему вроде не положено прилюдно прихоти обнаженных иллюзий исполнять.

– Да кто, чьи прихоти? – Я от возмущения едва дар речи не потеряла. Это же надо на моих скромных девочек такую напраслину возводить. – Да они сама невинность.

– Эти?! – Тиасаль, едва не захлебнувшись воздухом, шевеля губами, но не издавая ни звука, качает головой.

– А я так старалась. – И я опускаю ресницы, исподволь наблюдая, как меняется выражение лица моей подруги.

– Это заметили все. Тамриэль предложил продать тебя демонам, наставницей в гарем повелителю. Чтобы ты свои умения демонстрировала более подготовленной публике. – Я даже не улыбнулась. Пусть скажут спасибо, что я не устроила им бои без правил, совмещенные с грязевыми ваннами.

– А твой? – И я мило ей улыбаюсь. В надежде что она не обиделась за включение Ксандриэля в состав подопытных кроликов. Хотя… если учесть их более чем свободные взгляды…

– Мой?! – Она тяжело вздыхает. Вот только в глазах… – Он сказал, что надо взять этот бесценный опыт и испробовать его в более уединенной обстановке.

Вот ведь загнула. Нет чтобы по-человечески сказать, что кому-то достанется в самое ближайшее время.

– Вы когда договорились с ним встретиться? – уточняю я, пытаясь сделать вид, что меня это нисколько не волнует. Да только ее лицо расплывается в загадочной улыбке. – Могла бы и спасибо сказать. Он же теперь ни о чем думать не сможет, кроме тебя и предстоящего свидания.

Да, женщина сама по себе существо весьма опасное. Что и было уже неоднократно доказано этим ничего не понимающим с первого раза экземплярам. А уж две женщины…

– Рамон готов взять тебя в свой отряд хоть сейчас. Говорит, будет выпускать впереди всех, против нечисти. Чтобы ты ее своими шуточками доводила до добровольного массового самоубийства.

И я в ответ молча киваю головой. Пора строить новые планы.

А подруга снова начинает закатывать глаза и прикладывать руку туда, где должно находиться сердце. Хотя кто их, драконов, знает, где оно у них находится.

Но то, что Рамон возвращается в список, ясно и без лишних слов.

– А Олейор? – Произнося имя принца, я, сама того не желая, несколько напрягаюсь.

– Олейор? – Тиасаль задумчиво приподнимает бровь. Словно пытаясь вспомнить, какие же кары на мою несчастную голову призывал этот темноэльфийский отпрыск. – Олейор намекнул, что срок ученичества покажется тебе слишком долгим.

– Понятно. – Я тяжело вздыхаю. – Все как всегда. И ни одного доброго слова. – И я медленно, не сводя глаз с Тиасаль, опускаю голову.

– Доброго слова?! Да ты бы его видела. На нем живого места нет. Только следы от жарких поцелуев и объятий. И это с его-то регенерацией.

– Он чем-то недоволен? – Я едва держусь. Бровки домиком. Лицо серьезное. – Все претензии в письменном виде.

– Претензии?! – Я чувствую, как кровь отливает от моего лица. Тиасаль, оглянувшись, пытается натянуть на себя одеяло, на котором сама и сидит. – Да я этот талмуд поднять не смогу.

Он стоит, прислонившись к стене у открытой двери. Волосы убраны в хвост. Темные брюки… И что у них за мода такая… Это, конечно, не вторая кожа, но женщину с ума свести могут. Белая рубашка с открытым воротом. На шее и груди… Либо действительно хорошая регенерация, либо… моя подруга несколько приукрасила события.

И ведь не спросишь. Потому что выражение лица у него…

Вариантов у меня два. Либо немедленно скончаться. Либо… Кидаться в атаку. Если бы еще драконица догадалась вернуть мою охрану в строй.

– Олейор, я не… – От его взгляда я тут же замолкаю. Уговаривая сама себя, что первый вариант будет намного лучше. Остается выбрать лишь наиболее быстрый способ. О том, насколько болезненным будет процесс, речи уже не идет.

– Леди Тиасаль, я еще раз благодарю вас за помощь. И прошу дать мне возможность поговорить со своей ученицей наедине. – Его изысканная вежливость наводит меня на весьма неутешительные выводы. Как-то очень сильно напоминая наши первые встречи.

Похоже, с шуточками пора прощаться. И вспоминать про свое положение, возраст, место нахождения и… Короче, расставаться с иллюзиями. Правда, не столь безобидными, как те, что я создавала.

Вот только… Все уже не так. Не так, как было. Пусть еще и непонятно, как есть.

– Ваше высочество… – Она уже стоит рядом с ним. И в мою душу начинают закрадываться некоторые подозрения. Я ведь так и не узнала, кем она в драконьей табели о рангах значится. Уж больно величава ее осанка. – Лера моя подруга, и я…

– Кем бы ни была для вас эта женщина, – он не только позволил себе ее прервать, но и заговорил таким тоном, от которого у меня по спине побежали мурашки, – она моя ученица. И насколько значимыми бы ни были ее заслуги в этом мире, до окончания срока ученичества лишь я один имею право решать ее судьбу. – И он чуть склонил голову, показывая, что разговор окончен.

А я, как была в ночной рубашке, сползла с кровати, уже готовая к любым неожиданностям.

– Олейор… – Драконица, похоже, сняла заклинания сразу, как в комнате появилось новое действующее лицо, потому что, судя по взглядам, которые бросали на принца Гадриэль и Сашка, они слышали его заключительную речь.

– Вон. – Короткий рык, тягостная тишина, и черноволосый лорд, не сказав больше ни слова, отвесил короткий поклон и вышел из комнаты.

– Саша. – Он поворачивается к моему сыну. И чуть спокойнее и значительно тише: – Мне надо поговорить с твоей матерью. Оставь нас. – И неожиданно для меня добавляет: – Пожалуйста.

Всплеск портала, быстрый взгляд Сашки в мою сторону, прежде чем за ним закрылась дверь, и мы остались одни.

Не знаю почему, но я не боялась. Происходящее было мне неприятно, заставляло чувствовать себя неуверенно, но… Я изменилась. Я больше не была той растерянной женщиной, которую он встретил в парке.

И мне кажется, что он это понимал. Несмотря на то что действительно имел огромную власть надо мной. И не только ту, что давал ему статус моего учителя.

Он начинает двигаться неожиданно. Только что его взгляд сдерживал мое дыхание, а спустя мгновение из-за ширмы, за которой находится небольшая гардеробная, на постель падает костюм для верховой езды.

– Переодевайся. – И он, отодвинув ту же штору, которую до этого отодвигала моя подруга, отворачивается к окну.

Его приказ я выполняю молча. Даже не проверяя, не подглядывает ли он. Заклинания, что запечатали комнату за спиной уходящего сына, однозначно заявляют о том, что здесь и сейчас на чью-либо помощь я рассчитывать не могу.

Так что по мелочам с ним лучше не спорить. Тем более что пока он ведет себя достаточно корректно. Если не считать грозного вида.

– Я готова.

Он оборачивается сразу, как только я начинаю говорить. Его взгляд, не отражая ни единой эмоции, скользит по моей фигуре. Быстрое движение рукой – и перевязь, что лежала там же за ширмой, летит мне в руки.

– Идем.

И, не дожидаясь, пока я затяну ремни, едва заметным жестом снимает защиту и, даже не проверив, выполнила ли я его приказ, выходит из комнаты.

В широком коридоре, ведущем к лестнице, нас уже ждут. Вот только это не гвардейцы светлоэльфийского правителя. Шестеро воинов-дроу, похоже из личной охраны самого Олейора, окружают нас уже привычной коробочкой.

Мы проходим мимо нескольких патрулей внутренней стражи, которые даже не смотрят в нашу сторону, спускаемся по лестнице вниз. Руку мне, естественно, никто не предлагает. И я этому только рада: накал страстей в моей душе набатом отдается в каждой клетке.

Еще один небольшой зал – и мы выходим из дворца. Правда, не с парадного входа.

У высокого крыльца восьмерка оседланных лошадей.

Я пытаюсь поймать взгляд принца. Благо вся площадь перед нами освещена магическими светильниками. Но он, не смотря в мою сторону, говорит что-то одному из наших сопровождающих, и ко мне подводят скакуна. Гнедого жеребца, который весьма недружелюбно косит на меня глазом.

Может, стоит все-таки уточнить, когда мне надо начинать бояться. Уж больно все происходящее кажется странным.

Но я, стиснув зубы, молчу. По большому счету, убивать меня не за что. Да и злиться, если уж на то пошло, тоже не стоит.

Только моего мнения на этот счет никто не спрашивает. Хорошо еще, я к этому давно привыкла.

Мы галопом вылетаем за ворота, ни на секунду не задерживаясь: стража начала открывать их сразу, как только мы появились в поле зрения. Моя лошадь, несмотря на первое мое впечатление, ведет себя весьма послушно, так что я начинаю чувствовать себя увереннее – гибель под копытами можно вычеркнуть из списка возможных неприятностей.

На улицах спящего города тихо. Лишь дробный гул от нашей кавалькады эхом отлетает от каменных зданий, мимо которых мы скачем.

Думать и следить за тем, чтобы выглядеть в седле хотя бы не бесформенным кулем, мне не удается. И я этому несказанно рада. Потому что в мыслях царит полный хаос. Разумных объяснений происходящему нет. А с неразумными…

Эльфийские города, в отличие от человеческих, стенами не окружены. Так что на тракт, вдоль которого тянется густой лес, мы попали совершенно для меня неожиданно.

Еще несколько минут бешеной скачки – и воин впереди, которого едва видно в предрассветном сумраке, поднимает руку, давая команду остановиться.

Мы молча спешиваемся. И вновь кто-то из охраны забирает у меня повод.

Мое богатое воображение пасует перед тем, что происходит вокруг меня. Сплошные вопросы. И нет ни одного намека, чтобы зацепиться и попытаться прояснить ситуацию.

– Уже скоро. – Олейор проходит мимо меня и кивком головы требует следовать за ним.

Как ни странно, остальные остаются на месте, когда мы углубляемся по плохо различимой тропинке в лес.

Он легко идет впереди меня. Белая рубашка, поверх которой он не накинул ничего, служит мне единственным ориентиром в сгустившейся мгле.

Ни одна веточка не хрустнет под его ногами. И создается впечатление, что не живое существо, а призрачная тень скользит между деревьями, настолько неосязаемы его движения, в отличие от моих. Я хоть и стараюсь ступать как можно мягче, но вынуждена признать, что шума произвожу довольно много.

Темнота заканчивается неожиданно. Я делаю всего лишь один шаг и… Сплошная стена деревьев остается за моей спиной.

А впереди… Мы находимся на небольшом холме, у подножия которого тихо шелестит река. Мраморные плиты, заросшие густой травой. Каменная лестница, спускающаяся к самой воде.

Олейор останавливается на верхней ступеньке. Ждет, когда я подойду.

И в этот миг… Первый луч просыпающегося светила трогает бледно-розовым белоснежные изваяния справа и слева от нас.

– Это храм судьбы. Разрушенный, кстати, даймонами. Считалось, что те решения, которые принимались здесь в первые минуты рассвета, становились судьбоносными. – Он отступает на шаг назад, чтобы мы стояли плечом к плечу. – Я очень хотел привести тебя сюда.

То, что он говорит, не требует ответа. И я молчу, пытаясь осознать, что чувствую, о чем думаю, стоя там, где, кажется, сама история требует очень вдумчивого отношения к тому, что творится в твоем сердце.

Уже давно мои мысли не текли так спокойно, как сейчас. Уже давно я не ощущала такого умиротворения. Уже давно с такой поразительной четкостью я не осознавала, чего хочу в своей жизни.

И только сейчас, в это самое мгновение, я наконец-то поняла, кем для меня стал мужчина, который стоит рядом со мной.

Поняла и не испугалась. Ни того, кем он является. Ни того, во сколько сотен лет пропасть между нами. Ни того, что он не сможет мне дать того, чего хочет мое сердце.

Потому что все это было неважно.

Потому что он просто есть. Рядом.

Олейор Д’Тар

Было весело, правда не в первый момент. Мне, слава стихиям, до этого момента не приходилось встречаться с черными воинами. Даже в женской форме. Но все, что я о них знал, говорило лишь об одном. Опасность от их появления здесь была слишком велика.

Хорошо еще, думал об этом я недолго. Пока они не начали… Снимать одежду.

А уж когда поднялись защитные щиты, от которых несло знакомой мне магией, а моя ученица пошла к выходу…

Вот тогда-то мне и стало весело. Ну а потом до меня дошло, кто управляет иллюзиями… И к желанию немедленно ее удавить добавилась гордость. Знать, что перед тобой будущий маг Равновесия, и ощущать на себе, как она набирается опыта на моей собственной шкуре… Смутило лишь одно – явное присутствие крови драконов в заклинаниях.

Но и об этом догадался. Как раз в тот момент, когда красотка, которая, стоило мне чуть ослабить над собой контроль, начинала меняться, становясь очень похожей на одну хорошо мне известную барышню, когда та добралась до моей шеи с безумно жарким поцелуем…

Голову прочистило мгновенно. Никогда не думал, что отстаивание собственной чести так хорошо влияет на способность расставлять все по своим местам. А еще более этому способствует вопль разъяренного соперника: «Да уберите же ее от меня…»

Жизнь кажется поистине прекрасной.

Одно было плохо. Развеять художества моей ученицы никак не получалось. Даже с учетом активной поддержки со стороны светлоэльфийского правителя. Единственное, что нам удавалось, это выкроить несколько минут передышки, пока темнокожие дамы определялись со своей жертвой. Все-таки нас было четверо – гвардейцам Тамриэль приказал покинуть портальный зал, чтобы не смущать их видом разгоряченных тел.

Не знаю, на сколько была рассчитана проделка Леры и смогли бы мы выстоять до этого времени, но помощь пришла совершенно неожиданно. Похоже, все происходящее окончательно достало Ксандриэля, и он вызвал свою подружку. Мать Альены.

Появление еще одной красавицы в светлой одежде в первый момент вызвало некоторую панику в наших рядах. До тех пор пока звонкий женских смех не влился в весьма агрессивные высказывание в адрес прекрасных незнакомок.

Один миг – и лишь серая дымка тает там, где только что извивались соблазнительные фигуры.

Единодушный вздох облегчения, и… смеемся уже все. Потому что видеть то, что они с нами сделали, без того чтобы не помянуть некоторых отсутствующих весьма недобрыми словами, невозможно.

Вот только… Несмотря на полученное удовольствие, немного страху нагнать стоит, чтобы хоть иногда вспоминала о том, над кем измывается.

Я отзываю Тиасаль в сторонку – благо с младшей дочерью властителя драконов мы знакомы уже давно и ее авантюрный характер мне хорошо известен – и предлагаю продолжить развлечение. Стараясь не обращать внимания на тот сумасшедший блеск, который начинает пылать в ее глазах каждый раз, когда ее взгляд проходится по тому, что я из себя в этот момент представляю. Хорошо еще, таким зрелищем ее трудно смутить, потому что уж драконы в своих любовных безумствах доходят еще и не до такого.

Как я и предполагал, драконица с радостью соглашается. И… исчезает. Готовить подругу к моему появлению. Надо же, и тут она успела наладить взаимоотношения.

А я вновь мыслями возвращаюсь к этой милой проказнице.

Все-таки моя ученица очень изменилась за эти дни, что провела на Лилее. Она стала… Она стала значительно увереннее и в себе, и в своих силах. Вряд ли еще недавно я мог предполагать, что она сможет выстроить настолько сложную иллюзию. Да еще и привязать ее ко мне так, чтобы я этого не почувствовал.

Жаль, но, похоже, срок ее ученичества будет значительно короче, чем я на это рассчитывал.

И дело даже не в том, как легко она работает с магией высокого уровня, но и в том, с каким внутренним спокойствием она начала воспринимать мои деспотичные выходки. Очередное подтверждение чему я получил, когда, приведя себя в достойный наследного принца вид, добрался до ее комнаты.

Давно я так не развлекался. Только теперь начиная понимать, какое удовольствие получал мой отец, общаясь со мной подобным образом. Надеюсь, Гадриэль не порежет меня на ленточки за такое обращение с ним и за то, что, поручив ему охранять свою ученицу, сам же и выкрал ее у него из-под носа.

Видел я, как он метнулся к конюшням, когда садился в седло.

Вот только… С той минуты как она ступила на землю Лилеи, я мечтал привести ее на эти развалины. Встать рядом с ней, встречая рассвет, загадать желание, веря в то, что сбудется самое невероятное, самое сокровенное.

Сказать ей об этом. И забыть упомянуть о том, что двоих имевших смелость ступить на белый мрамор храма навеки связывали узы, которые не могли быть разорваны никем из живущих.

Могли бы связать… Если бы сам храм не лежал сейчас в руинах.

Мы вернулись во дворец, когда там уже вовсю кипела жизнь. Я подал ей руку, помогая сойти с лошади. Отпустив охрану, довел Леру до ее комнаты, под дверью которой уже караулил Сашка. Правда, завидев нас, точнее, увидев, что его мать жива и невредима, кивнул и исчез, к моей большой радости. Несколько лишних минут без свидетелей, когда она не огрызается на каждое мое слово, можно расценивать как подарок.

– Зайдешь? – Она вопросительно смотрит на меня, а я лихорадочно пытаюсь сообразить – это действительно приглашение или… – Проверишь, не появился ли кто посторонний, пока нас не было. – Рано же я обрадовался: насмешка в ее голосе была слишком явной.

Молча открываю дверь и прохожу в комнату первым.

– Тебе надо отдохнуть. Я прикажу принести завтрак сюда. – Внутри никого. Лишь следы ее быстрых сборов: на разобранной постели лежит ночная рубашка, в которой она смотрелась настолько соблазнительно, что я едва смог удержать себя, завидуя Тамриэлю, который отправился лечить нервы к своей очередной поклоннице.

– Спасибо, Олейор. Но не стоит – я не голодна. Кстати. – Она остановилась в паре шагов от меня и теперь не сводит с меня своих голубых глаз. – Тебе самому не мешало бы немного поспать. – Ее забота неожиданно приятна. А если вспомнить, сколько ночей я спал лишь урывками… – Если хочешь, – сбросив расстегнутую перевязь с ножнами на пол, она делает крошечный шажок в мою сторону, заставив мое сердце замереть в предчувствии, – можешь остаться со мной.

– Ты уверена? – Мой голос даже не дрогнул. Но кто бы знал, каким трудом мне это далось.

– Здесь целых три спальных места. – Она чуть заметно улыбается, и моя душа срывается в пропасть. – Можешь выбирать.

– Ты разбиваешь мое сердце, принцесса. – Никогда не думал, что просто говорить глупости можно с таким наслаждением.

– Мое ты разбил уже давно. Так что… – и ее улыбка становится чуть ехиднее, – мы квиты.

– Лера, если я останусь, уже не смогу уйти. – Это было неправильно. И я должен быть уверен, что ее решение не минутная слабость. Слишком неожиданно изменилось ее отношение ко мне. Слишком быстро, чтобы я мог поверить в то, что она сейчас делала.

– Зачем откладывать то, что рано или поздно случится. Тем более что мы оба этого хотим.

Она встретила мой взгляд открыто. Без малейших сомнений. Без колебаний. С той же решимостью, что и летящую ей навстречу сферу Хаоса. Понимая и принимая.

Красивая. Сильная. Решительная. Отдающая себя полностью. Даже зная, что вряд ли я смогу назвать ее своей женой. И согласная на ту роль, которую я могу ей предложить.

Вот только… Именно это и не давало мне сделать этот короткий шаг ей навстречу. Словно спеленав меня путами.

Могу ли я поступить так с ней? Могу ли я принять этот дар, который она готова была мне вручить? Могу ли позволить, чтобы, говоря о ней, звучала короткая фраза «очередная подружка»?

Пусть даже и наследного принца.

Она была настолько близко. Ее тело было настолько доступно. Ее сердце было открыто для меня, так же как и губы, что влажно блестели в ожидании моего поцелуя.

Но уходили мгновения вечности, и… я не мог принять решения. Наверное, впервые в своей долгой жизни. Разрываясь между желанием прижать ее к своей груди и осознанием того, что должен уйти. Возможно, от этой мысли мне захотелось завыть.

Дверь в ее комнату отворилась слишком неожиданно и так вовремя. Ксандриэль замер на пороге, не сводя с нас безумных глаз. Он был слишком бледен, чтобы я не выбросил из головы все мысли, кроме одной.

И отзвуком этой мысли были слова, что он произнес хриплым шепотом:

– Тиасаль пропала. – А из его руки на пол сползла светлая накидка, вышитая драконами, которой она покрывала свою голову.