Ловушка

Глава 13

В какой-то час, какого-то дня, какого-то месяца…

Я пробудился в полутьме от звука удара. Раскрыв глаза, не сразу осознал, где я, кто я, что это. Попытался резво вскочить, но свалился с матраса на пол. Ноги заплетались друг об дружку.

Шум исходил из комнаты запуска. Пройдя туда без сил, «по стеночке», обнаружил к своему удивлению Грейс. Сфера перед ней была раскрыта.

Грейс распустила свои огненно-медные волосы, пнула сброшенный с головы шлем — он звонко ударился о Сферу и отлетел к стене.

— Грейс? — выдавил я.

Грейс взглянула на меня устало, в измождении. Развела руки в стороны и села на пол.

— Выглядишь… — с тяжким вздохом произнесла она. — Неплохо! Только очень бледный. И немытый. И… как будто восставший из ада. Хм. Извини. Сколько времени я отсутствовала?

Я сел рядом с ней.

— Держусь месяц с чем-то, около двух, — констатировал я, ткнув пальцем себе в грудь. — Как успехи?

Грейс указала кивком на Сферу:

— Понятия не имею, как работает эта железка! Отец и сам видимо не знал. Представь себе!.. Меня переместило внутрь Сферы. В темноте я билась там, не знаю сколько времени. Кое-как выломала эту заслонку. Выбралась. А там… — Она чиркнула по горлу пальцем. — Повсюду вода! В будущем комплекс развален, затоплен. Кругом обломки. Верхние этажи обвалились и буквально лежат на Сфере. Так я барахталась в темноте и воде. Ничего не могла сделать. Даже до лестницы не добралась. На поверхности я не была. Нашу заначку посмотреть не смогла. Мне едва хватило воздуха. Ко-ш-мар! — заключила она и расправила лёгкие в глубоком, желанном вдохе.

Неутешительные новости всё равно скрашивались для меня радостью от возвращения Грейс.

— Сюда ты вернулась тоже в Сферу?

Грейс обернулась, чтобы метнуть гневный взгляд в Сферу.

— Как ни странно да! — кивнула она. — Я сконцентрировано думала о ней до, а тем более после. Читает мысли?.. Я хотела вернуться сюда, в Сферу, и вернулась. Пора заканчивать с этой дрянью! Реактор ещё работает? — Она тяжко вздохнула в ответ на мой молчаливый кивок. — А ты здесь как? Болеешь? Сильно плохо?

Я развёл руки в стороны.

— Рассказывать в принципе нечего…

Однако рассказывал я очень долго обо всём, что происходило здесь со мной в эти полтора месяца, начиная с того мгновения, как меня окатило водой из Сферы после отбытия Грейс.

Грейс похвалила мою инициативу по «кремации» её отца. Сказала, что сама хотела сделать что-нибудь подобное, но не нашла в себе моральных сил.

— О’кей, — сказала она, подытоживая наш полусонный разговор. — Если Мисси не выйдет на связь в ближайшие дни, мы собираемся. Гоним энергию в резерв, пока не лопнет якорный… как его папа назвал? Уже забыла. — Она постучала по голове. — Не работают мозги. Коллапс хронокоридора! Попытаемся переселиться в будущее. Здесь, я так понимаю, всё.

— И не только здесь, — мрачно заметил я. — В целом всё. — Я вытянул руку и, глядя на неё, дрожащую от слабости и внутреннего напряжения, прибавил: — Может, это и не вирус? Может, сам хронокоридор нарушил взаимосвязи химии, физики в нас? Вот мы и разваливаемся.

— Мы были в хронокоридоре, — вкрутила Грейс. — А как же остальные? Весь мир.

— Откуда нам знать, что там, между молекулами и атомами в наших телах? — возразил я. — Биологически все люди как единый объект. Произошли из одного начала, являемся одним видом. Объединены генами, ДНК и чёрт знает, чем ещё. Может, на уровне физики глобально рушится биологическая структура людей. И разрушаются какие-то очень глубокие корни.

— Можно, конечно, представить человечество как единый квантовый объект, — произнесла Грейс раздумчиво. — Звено в единой цепи разрушилось, обрушилась принципом домино и вся структура. Но помимо нас в хронокоридоре были кролики. Кролики не вымирают массово.

Я пожал плечами:

— Мы этого знать не можем. На площадях сжигали горы человеческих трупов. Кому в такое время есть дело до наблюдений за кроликами?

Грейс покачала головой:

— Не знаю… Не знаем! Не узнаем!..

Вода, набранная мной полтора месяца назад из Сферы в бутылки, исчезла после возвращения Грейс. То, что пришло сюда через Сферу, вернулось обратно. Почему же этот проклятый вирус не ушёл туда, откуда пришёл так же, как эта вода? Замерили дозиметром фон — радиация исчезла следом за водой. Убралась туда, откуда пришла. В будущее.

— Да-а, — хмыкнула Грейс, повертев в руке пустую пластиковую бутылку из-под минералки. — Какой потенциал был у изобретения моего отца! Можно было ликвидировать аварии на ядерных реакторах без вреда для здоровья. Высылаем через Сферу в будущее на пару часов бригаду ликвидаторов. Они там работают, хватая радиацию. Сфера возвращает их назад, и вся радиация утекает с них через хронокоридор назад.

— Чего теперь рассуждать? — спросил я. — Всё. Конец. Апокалипсис. Надо было тебе вместо книжек «как воспитать ребёнка» и «как шить одежду своими руками» притащить библию. Я бы почитал.

— Практично, — отмахнулась Грейс небрежным жестом. — Зато я теперь знаю, как воспитать ребёнка и как шить одежду. А по твоему запросу… Как говорили древние мудрецы? Есть от бога только одно истинное священное писание. Это вселенная! Её законы не переиначишь, не перепишешь, не исказишь. Читай вселенную, если есть ум и желание.

На том и закончили бесплодный разговор о замечательном потенциале Сферы, погубившей людей в содействии с неким вирусом и его прекрасным потенциалом, нёсшем не иначе, а безграничную молодость. Таковы собой они, безгранично-полезные изобретения. Нашла коса на камень. В континууме оказались мертвы все, как по ту сторону Сферы, так и по эту.

Мы морально готовились к последнему вояжу сквозь время.

На третий день, когда я одевался после душа, Грейс заметила на моих руках смачные зарубки ножом.

— Это что ещё такое?! — выпалила она, стаскивая с меня рубашку.

— Порезался, — отмахнулся я, застёгиваясь дрожащими пальцами.

— Ты что! — в недоумении вскрикнула Грейс, схватив мою руку. — Самоповреждение практикуешь?

— Я называю это оказанием сопротивления… — произнёс я в холодной сдержанности, но спустя миг дал волю накопившемуся гневу: — … сопротивления этому долбанному, спятившему телу! Я же с ума схожу!

— И помогает? — спросила она, вскинув брови.

Я с мрачным видом помотал головой.

— Мозги включи! — потребовала она. — Думаешь, твоему телу сейчас легче, чем тебе? Не оно виновато. Виновата дрянь, нарушающая его порядок. В такое время надо не полосовать себя! Надо поддерживать рушащийся порядок как можешь. Только это и есть оказание сопротивления дряни.

Я лишь пожал плечами — ответить всё равно было нечего. Злость свою куда-то надо спускать, а куда еще? Враг засел внутри!..

Так и остались мы с Грейс наедине — как друг с другом, так и с горем общечеловеческим, с проблемой и бедой неразрешимой. В одиночестве, глубоко под землёй, сжатые тисками душных коридоров научно-исследовательского комплекса.

Нам было трудно говорить друг с другом. Каждого изнутри глодала безнадёга. Стоило заговорить об этом, и гнетущая, ядовитая гадина безнадёги выползла из одного и сплетала обоих. Две чаши яда сливались в одну, и приходилось испивать её такую, огромную, удвоенную, каждому со своей стороны. Пей, пей, да не выпьешь никогда. Куда легче молча пережёвывать в самом себе свою часть горя, отделяя от неё дорогого человека, не позволяя всему плохому в нас слиться и обоих изгрызать в этом разъедающем объединении. Пряча друг от друга свою внутреннюю обречённость, всё равно не найдёшь спасения. Так и тянулось беспощадное время, неумолимо приближая миг исхода, коллапса, конца. Эти дни, проведённые нами вместе в подземке ди си эй, превратились в театр абсурда. Два живых человека, сгорающих от болезни и отчаяния, пытались всеми силами строить друг для друга вид, что ничего ужасного не происходит. Всё лишь ради того чтобы не исколоться смертельными иглами, которые только выпусти из души — они тут как тут изорвут в клочья обоих. Бьюсь об заклад, что со стороны это выглядело жалким, вывернутым наизнанку подобием кукольного театра с одним резким отличием: там две безжизненные марионетки играют роль двух живых персонажей, а тут два живых человека пытались играть роль безжизненных марионеток… лишь бы не коснуться друг друга колючками своих болезненных эмоций.

К концу недели в душевных и физических мучениях мы оба как один осознали на все сто, что чем дольше будем тянуть, тем тяжелее и хуже станет обоим, тем труднее будет и сделать решающий шаг — шаг в неизвестность.

Мы с Грейс договорились… готовиться к последнему для нас вояжу в будущее, думать только об этом, делать только это, посвятить себя только этому, выкинуть из головы все прочие мысли, чувства и эмоции. Как-то быстро выгорело в нас всё: и прошлое, и будущее, и мечты, и былые представления о жизни, о смерти, о любви, о людях, о счастье, о плохом и хорошем. Стали не двумя людьми, пытающимися в ролях сдержанных, бесчувственных марионеток оградить друг друга от соприкосновения с ядом, плещущимся внутри каждого, а единым телом в мысли и деле; единой системой, как будто роботом, одна часть которого — я, а вторая — Грейс. Два путешественника во времени, как одно целое, соединились в стремлении прекратить всё это одним лишь возможным с нашей стороны действием. Всё, что было в нас и что было нами когда-то, теперь, казалось, сгорело, исчезло, стёрлось как ластиком из бытия. Существовало отныне лишь наше решение и посвящённое ему дело. Так обоим стало легче воспринимать всё происходящее, но меня предательски терзала одна мысль… А может это вовсе не какое-то наше взаимное преображение во имя последнего дела, а просто таким образом вирус пережигал в своём страшном преобразовании структуру наших разумов и чувств? Не покидали меня и мысли об отце Грейс, об этом сумасбродном и гениальном учёном, о его последних днях жизни и жуткой кончине. Как долго, в каких нечеловеческих условиях держался до самого конца этот невыносимый человек, оставаясь в рассудке! Что ему помогало? Сила духа?.. Не было её в нём никогда! Беспокойный, шустрый, занудный, нетерпеливый, нервный, импульсивный, рассеянный старикан! Эта железная сила воли, которую я отметил в нём в день нашей последней встречи… Тогда он лежал изуродованный вирусом на койке, терпя предсмертную агонию… Неужели эту силу воли и несгибаемое терпение подарил ему загадочный, ужасный вирус-модификатор из будущего?! Или наоборот, это в Говарде Молблане пробудились, собрались и скрепились воедино крупицы глубокой силы истинной человеческой природы в её неравном, героическом противостоянии механическому разрушителю биологической сути человека?

Что же эти люди из будущего создали и как они себя перестроили? Во что и зачем себя преобразовывали?! Наверняка я знал лишь одно: ответ мы не узнаем никогда. Плевать! Туда им и дорога!.. Туда и нам дорога! Всем туда… в одно место дорожка, уравнивающая в конце пути всех, богатых и бедных, умных и глупых, молодых и старых, преступников и жертв, живых и мёртвых — рано, поздно или точно в срок!

Жизнь и смерть сплелись в нас с Грейс, породив некое третье состояние, равно удалявшее чувства и разум от полюсов крайних состояний «жизнь» и «смерть». Нам это состояние было незнакомо до случившегося и вряд ли мы бы его узнали без всего пережитого ужаса. Что это? Сила духа, включение глубинных ресурсов человеческой природы в борьбе с неизбежностью или всё-таки чёрная работа проказника вируса-модификатора? Было неважно. Главное, что это состояние поглотило нас, сцепило вместе, скрепило, усилило… и преобразовало положительно пусть не внешне, но внутренне. Физически мы разрушались без возможности воспрепятствовать процессу превращения в живую мертвечину, но внутренне возвысились над обстоятельствами, надо собою и над всем сущим.

Мисси так и не объявилась. Выждали мы с Грейс ещё денёк и приступили к последнему делу. В Сферу погружали всё, что поможет выжить в отсутствие цивилизации и что имелось в нашем распоряжении. Спальные мешки, зажигалки, спички, лекарственные препараты, бумагу, тёплую одежду, компас, ножи, верёвки, пластыри, медицинский чемоданчик, швейный набор с иглами и нитками, сухпайки, ёмкости с водой и приспособления для её фильтрации, палатку, посуду, ложки, вилки и так далее по списку. Жаль, не было оружия. Грейс взяла даже свои книжки и записи Молблана. Так мы с ней и сами едва поместились бы среди горы хлама, наваленного в глобулу Сферы. Дай на то волю Грейс, она возьмёт с собой велосипед, автомобиль, дом, яхту, вертолёт, отряд спецназа для охраны и так далее. А смысл всего этого?.. Даже если получится «укорениться» в будущем, даже если не «сотрёмся» из бытия, жить нам останется лишь пару месяцев в каждодневно нарастающих мучениях.

О плохом мы не думали, а просто делали своё последнее дело.

В самый разгар погрузки я отвлёкся на отдых. Нам требовались частые передышки. В противном случае перенапряжение грозило потерей сознания.

Грейс шумела внутри Сферы. При хлипком свете зажигалки она укладывала хлам как можно компактнее, чтобы влезло побольше вещей.

— Когда мы укоренимся в будущем, что здесь станет с реактором и всей этой системой? — поинтересовался я, оглядывая в полумраке светлые стены лаборатории.

Звонкий голос Грейс донёсся из Сферы:

— Комплекс в будущем затоплен радиоактивной водой. Делай выводы. А ну-ка вошла как надо!.. — прикрикнула она, сражаясь в полости Сферы с какой-то неподдающейся безделушкой. Бабахая ногами, девушка с трудом затолкала-таки успешно что-то куда-то, о чём и свидетельствовал донёсшийся из мрака глобулы вздох расслабления и горделивая констатация от Грейс: — Вот так! Поупирайся мне ещё!.. Пр-р-р-роклятая надувная лодка!

— И даже в том ужасном состоянии Сфера там, в будущем, продолжает работать, — заметил я.

Грейс высунулась из Сферы. Смахнула в бок полезшие на глаза локоны — рыжие как медный провод. Указала рукой — белой как мел, тонкой и худой — на груду хлама, подготавливаемого к погрузке и оправке вместе с нами в будущее.

— Слышать больше не хочу о Сфере! Хватай вон ту штуку! Тащи в Сферу. Сам заталкивай, а я выбилась из сил… — Она обернулась, опять ныряя во тьму. Спустя миг вновь показала из жгучей черноты зияющего проёма свое бледное личико в обрамлении огненных волос. Выкинула наружу баскетбольный мячик, и он гулко запрыгал по полу к моим ногам, пока не замер, придавленный моей подошвой. — Эту фигню я не возьму, — заявила Грейс. — Места занимает много, тяжёлая и бесполезная.

Я взял в руки упругий шершавый мяч, стараясь защитить этот спортивный снаряд от несправедливых нападок.

— Это вообще-то моё!

— Гитару бери, а этой бесполезной фигне места нет, — срикошетила Грейс.

— Она такая же бесполезная, — возразил я, — как твои книжки, читая которые, ты думаешь, что получаешь килограммы ума.

Грейс аж охнула от удивления — как посмел напасть на её святыню этакий нахал! А я взял первую попавшуюся книженцию: «Как околдовать мужчину».

— Кого в мёртвом мире собираешься околдовывать?

— В этой книге много полезной психологии! — оправдалась Грейс.

Хорошо. Я кивнул и взял следующую книжку.

— «Как вырастить и воспитать ребёнка», — прочёл я. — Это занятная штука, соглашусь. Жаль только, что не указано, как этого ребёнка сделать. Сами в случае чего не разберёмся же. «Как шить одежду своими руками». — Полистал, вчитываясь плывущим взором в случайные строки, которые плясали и скакали, стараясь сбежать от фиксации восприятием. — О, какие иллюстрации. Угу, возьмите то, возьмите это… предварительно убедитесь в качестве покупаемой ткани по… таким-то критериям. Ого! А такого я не знал и покупал не одежду, а фигню. — Я одобрительно кивнул Грейс, хотя на самом деле ни одной строчки толком не смог прочесть из-за тошноты и болезненно расфокусированного взгляда. Её стыдливо-обиженное лицо внимательно наблюдало за мной из тёмных недр Сферы, а глаза, эти угольки молчаливого негодования, так и обжигали недовольством. — Полезная книжка! — воскликнул я. — С ней нас точно не обманут подделкой в модных бутиках будущего, где тканей самых разных завались. Пригодилась бы нам ещё книжка «Как жить пещерным человеком»…

— Книжки мои не трогай! — отмахнулась Грейс. — А мячик свой, так и быть, затолкаешь куда-нибудь сам…

— Ты во всём умничка, — произнёс я, захлопнув книжку, — но как доходит до дела, так становишься невыносимой эгоисткой. Неужели трудно сначала спросить меня, нужна вещь или нет? А не выкидывать вот так! Не обижайся. В остальном я просто шутил.

— Грубая была шутка! — заметила она обиженно.

— В этом виноват вирус, — среагировал я. — Он перешивает мне мозги.

— Удобно устроился, — усмехнулась она. — Теперь всё будешь оправдывать действием вируса? Смени меня. Я выбилась из сил!

Мы договорились в миг перемещения сосредоточить мысли на каком-нибудь месте, в котором хотели бы вместе оказаться. Что, если Сфера действительно провзаимодействует с нашими мыслями? Выбор пал на место закладки «капсулы времени». А вдруг сработает?..

Приготовили чистую, нормальную одежду. Оделись в последнее путешествие по-человечески, а голубую униформу ди си эй глаза б мои не видели!..

Приняли с комфортом последний в жизни душ…

Горячие струи вились спиралями по усталой коже, смывали вгрызшееся мёртвой хваткой в организм напряжение, но делали это с той же старательностью и тщётностью, с какой священник отмывает от грехов омертвелую совесть закоренелого преступника. Капли, отдающие себя и всю свою нежность без остатка, скользили по нашим болезненным телам и летели вниз, сталкиваясь, сливаясь и навеки пропадая где-то в загашниках канализации подобно тому, как человеческие жизни исчезают в неведомых круговоротах Сферы Грейс. Мы. Были. Обречены.

Но вещи уложены в Сферу. Защитные костюмы надеты. Кислородные баллоны подключены. Грейс установила на головном компьютере таймер автоматической отправки: возвращение в этот раз не предусмотрено.