Ловец душ

18

На следующее утро Карфаксы уехали в Джилфорд, где им был предоставлен дом рядом с имением Эмерсона. Его охраняли три человека, сменяясь каждые восемь часов.

На другой день они встретились с Артуром Смайли – адвокатом, которого рекомендовал Эмерсон и услуги которого сам же оплачивал. Через неделю Смайли составил иск.

– У нас нет никаких шансов, но суть не в этом, – сказал Карфакс адвокату. – Это так – предупредительный выстрел. Теперь к Вестерну будет привлечено внимание.

Смайли частично был посвящен в их планы, но не подозревал о том, что Руфтон Карфакс, возможно, жив. Этого не должен был знать никто, кроме небольшой группы избранных. Иначе воскрешенному ученому пришлось бы вернуться во вселенную эмсов, зародись у Вестерна хоть малейшее подозрение.

Еще через несколько дней Лангер на совещании в доме Эмерсона сообщил, что его агент проверяет основной персонал Мегистус-комплекса.

– У него есть полное описание привычек Руфтона Карфакса и специфических черт его характера. Он записывает все голоса, чтобы мы могли сравнить их с записью вашего дяди.

– А как давно ваш агент находится на службе у Вестерна? – спросил Карфакс.

– Первый погиб, когда Хоувелл взорвал особняк, – ответил Лангер. – Это была миссис Моррис, секретарша Вестерна. Второго агента мы заслали после того, как стало известно, что из себя представляет комплекс Мегистуса. Это было очень нелегко сделать – у Вестерна мощнейшая служба безопасности.

– А откуда вам известно, что у него нет агента в вашей организации?

– Как раз это нам и неизвестно. Так что в план посвящены только мы четверо.

– Четверо? Но ведь агент стал пятым?

– Он не знает, кого ищет. У него на руках только перечень инструкций.

– Все равно мне это не нравится, – покачал головой Карфакс. – А что в отношении переселения душ?

– Мы выявили один безусловный и три возможных. Два месяца тому назад миллионер Джеральд Гребски потерял во время сеанса сознание. Агент видел, как его унесли на носилках. И выяснил, что Гребски в тот же вечер был положен в больницу Мегистуса на обследование. Уже на следующий день он как будто оправился, но домой не поехал, а оставался в течение недели в одной их комнат комплекса, причем его видели очень редко. Агент разузнавал, что миллионер страдал головокружением, нарушением координации рук и ног, в некотором роде – нарушением речи. В то время мы еще понятия не имели о возможности переселения душ, и информация эта поступила в порядке обычного отчета о происходящем. Сейчас она представляется уже в ином свете, и я приставил к Гребски несколько своих людей. Они сообщают, что сейчас он находится в отличной форме.

– Как и Лиффлон, – задумчиво произнес Карфакс. – Он тоже провел в комплексе около недели.

Лангер нахмурился, сердясь, что его прервали.

– Да. Это не совпадение. По-видимому, эмсу требуется некоторое время, чтобы освоиться в новом теле, научиться им управлять, усвоить манеру поведения его прежнего владельца. Однако, наблюдение и речевая экспертиза показали, что в данном случае переселение души имеет место на все сто процентов. Отчеты о других троих – двух женщинах и мужчине – еще не завершены.

– А когда же у вас будет отчет о моем отце? – нетерпеливо вклинилась в разговор Патриция.

– Как только агент сможет доставить его сюда. Ему разрешается отлучаться только на уик-энды, причем выходу из комплекса предшествует тщательный обыск. Поэтому за раз он может передавать только малую толику полученных данных. И учтите, пожалуйста, что проверка всех до единого сотрудника комплекса занимает много времени и еще не окончена.

– Не слишком обольщайся, – одернул Патрицию Карфакс. – Мы не знаем, предоставлено ли твоему отцу новое тело, а если и предоставлено, то его могли услать куда-нибудь подальше.

Про себя он по привычке подумал, что это вовсе не дядя Руфтон, а какая-то штука, выдающая себя за него. И еще Карфакс знал, что существует еще один аспект проблемы, о котором она пока не думает – когда дело подойдет к завершению, что будет с Руфтоном Карфаксом? Останется ли в его распоряжении тело, на которое он не имеет права? Или оно вернется прежнему владельцу? Это будет почти равносильно убийству. Если эмс не просто подавляет разум, а вытесняет его, то вполне логично, что при помощи той же машины можно все вернуть на свои места. Но о механике вторжения эмса в тело человека пока что ничего не известно. Во всяком случае, никому, кроме Вестерна. Что, если обмен можно совершить только один раз? Что делать тогда с эмсом-захватчиком? Посадить его в тюрьму? Ну ладно, будет принят такой закон. Но что это даст? Ведь современное уголовное право предусматривает не наказание, а исправление преступника!

Совещание окончилось быстро, поскольку Лангер был очень занятым человеком. Гордон и Патриция побродили еще некоторое время по дому и саду, но чувствовали себя довольно неуютно среди незнакомых и влиятельных гостей Эмерсона, к тому же за ними следом неотступно ходили три охранника. Они решили отправиться домой.

Один из охранников, Чентес, вел машину. Рядом с ним сидел второй, Жардин. Третий, Брехт, расположился рядом с Карфаксами. Во втором автомобиле, который последовал за ними, как только они выехали на узкое местное шоссе, были еще трое – эта машина всегда сопровождала их, когда они направлялись к Эмерсону.

День был погожим, ярко светило солнце, стебли кукурузы, росшей по обеим сторонам дороги, выглядели как солдаты на параде. В другое время Карфакс чувствовал бы себя в приподнятом настроении, но сегодня на душе у него было муторно.

Ему не нравилось, что они ведут, по сути, праздный, бесполезный образ жизни. Он соскучился по друзьям, по нормальному человеческому существованию. Они с Патрицией становились все более раздражительными от слишком тесного общения. Если бы можно было разлучаться хотя бы на несколько часов ежедневно...

Машина мчалась по кривой со скоростью 50 километров в час, когда метрах в 250 впереди показался огромный паровой грузовик с прицепом. Он перегораживал не только шоссе, но и обе обочины. Водитель и, по всей видимости, его напарник, стояли на дороге. Чентес выругался и нажал на тормоз. Задний автомобиль тоже притормозил, чтобы не ткнуться в их багажник.

– Стой! – закричал Карфакс. – Это, возможно, ловушка!

И выхватил свой 7,62-миллиметровый пистолет. Глядя на него, Жардин потянул с пола автомат, а Брехт достал крупнокалиберный револьвер. Пистолет Патриции лежал у нее в сумочке, но она даже не пошевелилась, чтобы достать его. Ее словно парализовало.

Автомобиль со скрипом остановился, соскользнул на обочину, его передняя половина вылезла на встречную полосу. Карфакс посмотрел назад.

Из-за поворота выезжал еще один огромный паровой тягач.

– Западня! – завопил он.

Раздался скрежет тормозов, и грузовик, буксуя, остановился, заблокировав шоссе. Дверь кабины открылась, водитель исчез позади машины. Карфакс посмотрел вперед и увидел, что двое у первого тягача тоже бегут за свой грузовик.

У них недостаточно людей, чтобы одолеть нас, подумал он, если только никто не прячется в закрытых кузовах или в кустах вдоль дороги.

Чентес связался по телефону с полицейским постом в десяти километрах от дома Эмерсона. Жардин и Брехт вышли из машины. Сзади хлопнули дверцы – из второго автомобиля выскочили охранники. Карфакс хотел присоединиться к ним, но Чентес приказал:

– Вы остаетесь здесь!

Возможно, эта мысль была сама по себе и хороша, если машина пуленепробиваема, и в том случае, если людям Вестерна неизвестно, что это не так. Вполне возможно, что как раз сейчас они целятся в нее из противотанкового ружья.

Однако, если в кузовах были люди, они бы выскочили из них. Но этого не произошло. Оба грузовика, казалось, были брошены, а водителей нигде не было видно.

Он открыл окно, высунулся и позвал:

– Эй, Чентес! Вы видите водителей!

Чентес вышел на обочину, приложил руку козырьком к глазам и выругался.

– Они несутся как угорелые к нескольким легковым машинам, которые только что показались!

Карфакс распахнул дверь и пулей вылетел из машины.

– В кусты! – крикнул он. – Скорей! В этих грузовиках должна находиться взрывчатка!

За ним следом выскочила Патриция. Охранники какую-то секунду глядели на него, затем рассыпались кто куда. Он ухватил Патрицию за руку и поволок к речушке, проходящей метрах в сорока от дороги. Между нею и дорогой стоял ряд платанов, посаженных еще дедом Эмерсона. Через несколько секунд Карфакс и Патриция скатились по илистому склону в воду. Тяжело дыша, Патриция открыла рот, но Карфакс так и не услышал, что она хотела сказать.