Лоскутки

Глава 2

Различать девочек Лиза начала вскоре после развода и всего того муторного, что связано с ним: вынужденный анализ ДНК обеих девочек, чуть не судебные тяжбы с персоналом роддома, обалдевшим от претензий семьи и застонавшим под наездами различного рода комиссий. Бывший муж согласился выплачивать алименты только на одного ребёнка – и пропал с горизонта, не выплатив ни копейки за все годы. Слёзы, которые Лиза лила по нему всё трудное время развода, высохли сами по себе, когда она поняла, что все его последние поступки по отношению к ней можно было назвать только одним точным словом – предательство.

Потом невыносимо захотелось назвать вторую (только кто из них вторая-то?!) дочку именем, созвучным с именем той, которая была у неё с самого начала… если так можно выразиться. Особенно сильно это желание возникало на улице, когда Лиза брела с коляской по дворовым бульварам. На язык буквально ложилось то, что потом с улыбкой напевалось на манер колыбельной: «Спят мои Эльмира и Демира! И сопят во сне мои малышки – и Демира, и Эльмира!»

Тест ДНК подтвердил её неистовое желание, чтобы вторая дочка стала ею законно. Так на свет появилось официальное свидетельство о рождении Демиры.

А когда Лиза успокоилась и начала остывать от напряжения, в котором пребывала долгое время, она стала замечать: несмотря на потрясающую идентичность, дочки всё же разные. О своих наблюдениях никому не рассказывала. Суеверно боялась, как бы не разлучили, потому что прикипела к обеим, да и не помнила уже, которая из девочек раньше была с нею. Но одна всё же казалась поменьше… В детской поликлинике с ней бы не согласились – весили обе одинаково, да и рост один. Но одна – та самая, что поменьше, после пережитого стресса своим привычным с рождения поведением всё же «подсказала», что Лиза помнит её младенческие привычки. И мать стала называть ту, кажущуюся поменьше, Эльмирой, а ту, что постарше, – Демирой. Врач в детской поликлинике не удивлялась: многие матери близнецов интуитивно различали похожих детей.

За эти годы чего только ни было… Умерли родители Лизы, которые поддерживали дочь и внучат. Умерла свекровь, которая хоть и ворчала, но, в отличие от сына, нередко прибегала навестить внезапно удвоенных внучек и посидеть с ними, пока мать на работе. Муж так и не появился ни разу, а Лиза не стала искать его, надеясь, что работа у неё достаточно солидная – заводским технологом, что её-то, с её опытом, не сократят. Но… Человек предполагает, а жизнь располагает…

Огромным везением Лиза считала то, что сократили её тогда, когда девочки выросли. Обе бегали с ней на все её подработки, не гнушаясь грязной, а порой и презираемой другими работой. Обе старались придумать для себя увлечения и занятия чисто практические. Демира начала лепить на продажу – и, на удивление, её поделки быстро раскупали. Эльмира помогала сестре размягчать пластику, потому что пальцы Демиры уставали не от лепки, а именно оттого, что приходилось поначалу «разогревать» материал. Кроме мытья полов в подъездах, Лиза бралась за мелкий ремонт одежды: в её подъезде многие соседи не могли себе позволить покупать новые вещи только потому, что чадо полезло на дерево и, свалившись с него, разодрало штаны. Брала за ремонт она немного, так что работа с починкой была часто и выручала всю семью…

Поступать после школы в вузы девочки пробовали, но не получилось: баллов не хватило. Решили год переждать, а пока думать, куда поступать – в университет или на какие-нибудь практичные курсы.

И вот повзрослевших-то дочерей Лиза легко отличала друг от дружки.

Характеры, конечно, в первую очередь подсказывали.

Эльмира была более мягкой и лёгкой. Смешливой: пальчик покажи – хохотать будет до колик. Уступчивой – во всяком случае, сестре и матери уступала во всех решениях… Глядя на неё, Лиза вспоминала себя в детстве.

Демира казалась более жёсткой. Могла и огрызнуться там, где сестру доводили до слёз обидными словами. Могла и матом сказануть, чтобы не лезли. Думая о ней, Лиза пожимала плечами: если вспоминать родственников, то ближе всех к ней дед со стороны Лизы. Но… Сходства, внешнего-то, опять-таки никакого. Как Эльмира, так и Демира – обе вроде как похожи на своего беглого отца, но… И опять-таки Лиза сомневалась.

А ещё эта собака… То есть, как сейчас выяснилось, волчица. Лиза всегда удивлялась преданности Найды, которая однажды с таким страшным рычаниемнакинулась на пристававших к женщине вечером пьянчуг, что те улепётывали – только пятки сверкали. Кроме того, Лиза порой натыкалась на очень внимательный взгляд спокойного зверя – чаще в проблемные для жизни дни. И внезапно ощущала, что становится легче дышать… А тут вон что – оказывается… Оборотень…

… Лиза разогнулась от большущей корзины, куда набрала переломанных кирпичей столько, что, потянув за ручки, поняла: старая корзина не выдержит. Но сад чистить надо. Столько яблок!.. Здесь нанимают садовников… Лиза беззвучно рассмеялась. Садовники… В жизни не подумала бы, что в таком контексте однажды услышит это слово. Ну, что однажды у неё будет работать садовник. Впрочем, до «у неё» ещё дожить надо. Столько поворотов в судьбе… Так что пока лучше заниматься чем-то простым и необходимым.

Яблоки она и девочки перетаскивали в квартиру – и варили варенье, сушили в духовке мармелад и просто резаные яблоки. Денег на сахар-песок хватало, чтобы устроить заготовки на зиму, которая здесь, как предупредила Наида, довольно сурова. И, что бы там ни говорила волчица, но Лиза втихаря искала дополнительную работу в своём мире: у девочек были не самые лучшие вещи даже для обычной зимы. А хотя бы для Демиры, которая начала учиться в академии, надо купить что-то посолидней.

- Мама, я тут сливы нашла! – зазвенела Эля. – Сладкие-сладкие! Иди сюда! Тут они – за домом! Иди! А то все слопаю сама! Жаль, их собрать нельзя – рвутся от спелости!

- Грязные-то слопаешь? Животом потом маяться не будешь? – засмеялась Лиза, с сожалением оставляя корзину со строительным мусором и спеша к дочке.

Только сунула чёрную и мягкую от спелости сливу в рот, с блаженством закрывая глаза: переспелая, но оттого и вкусная, да и на первых морозцах сладчайшая! – как услышала крик Наиды, приглушённый углом дома:

- Ваши милости! Ваши милости-и!

- А-а! – шёпотом изобразила крик Эля. – Не хочу! Здесь вкусней!

- Обеих зовут, - встревожилась Лиза, с сожалением быстро глотая остатки ягоды и сплёвывая косточку. – Вдруг что-нибудь случилось?

- Ма-ам, - заканючила Эля, - давай ты пойдёшь, а я останусь! Мира придёт – все ягоды съест! Ма-ам!

- Эля, здесь же сливы в два ряда растут! – окинув кусты оценивающим взглядом, пожала плечами Лиза и, улыбаясь, слукавила: - А сама не пожалеешь, что осталась? А вдруг?..

Загадочная недоговорённость помогла в который уже раз. Романтичная Эля, любившая загадки и тайны, покорно заторопилась взглянуть, почему их зовёт Наида. Впрочем, та больше не звала, но, подходя к углу дома, за которым пряталось крыльцо, они расслышали поспешные шаги – чуть не бег. Во всяком случае, опавшие листья шелестели весьма активно под ногами волчицы. Вылетев из-за угла того же здания, Наида резко затормозила, выдохнув:

- А! Вы уже идёте!

- Да, - покивала Лиза и объяснила: - Кричать не хотела. Что случилось?

- Приехал лорд Дэланей! Хочет познакомиться с приёмной матерью Демиры, да и с самой племянницей, - торопливо сказала Наида, чуть задыхаясь от бега.

- Кто это – лорд Дэланей? – на автомате спросила Лиза, уже вместе с волчицей спеша к крыльцу. И вспомнила. А Наида подтвердила:

- Дядя Демиры – я вам рассказывала о нём.

- Если он хочет познакомиться, нам ведь придётся поговорить? – заволновалась Лиза. – Как мне к нему обращаться? Тоже «ваша милость»?

- Нет-нет! Только лорд Дэланей или лорд! «Ваша милость» буду говорить я.

- Но где мы можем с ним поговорить?! – ужаснулась Лиза, сообразив обстоятельства. – Мне даже пригласить его присесть нельзя, ведь в доме нет мебели!

- В садовой беседке скамейка есть, - легкомысленно сказала Эля, поспевающая бежать за ними, подпрыгивая.

- Там грязно, - снова на автомате ответила Лиза.

- Вы можете пригласить его в свою квартиру! – предложила запыхавшаяся волчица. – Мы сегодня как раз там неплохо убрались.

На бегу Лиза закатила глаза. Лорда – в тесную квартирку?! В кухоньку, в которой два шага от стола – и лбом в стену?! Она успела увидеть, как сажает важного мужчину за стол, и покачала головой: ну да, если посадить – то чаю налить сумеет, а значит – солидно принять: чайный сервиз, и очень красивый, в доме имеется. И Эля с утра сбегала в магазин за свежим хлебом и батоном. Масло для бутербродов есть, варенье, если что, тоже… Может, «его милость» смилостивится и не будет привередничать?

А когда она увидела его, бег замедлила, мгновенно ощутив всю убогость длинной старой куртки, которую надела для уборки сада. Но ведь Лиза не знала, что сегодня… А куртка удобная: и тепло в ней, и грязи бояться не надо, но…

- Мам, ты чё? – догнала её Эля. – Ух, какой дядечка! – тут же восхитилась она, завидя высокого во всех смыслах гостя. – Это и есть дядя Демиры?

Если при новости о приезде барона Дэланея Лиза отчётливо прочувствовала свою бомжацкую куртку, то при виде одинокой мужской фигуры перед крыльцом…

Барон смотрел на сад, не замечая спешащих к нему женщин. Короткий тёмно-серый плащ, как показалось, полувоенного образца (Лиза знала, что он воевал) едва заметно трепетал под порывами осеннего ветра. Высокие сапоги, в которых он уверенно стоял среди обломков дома, обметало листьями…

Чем ближе к нему подходила Лиза, тем больше чесалась её простоволосая голова. Мельком она вспоминала: древесная труха с яблонь, под которыми собирали яблоки; серовато-белая пыль, которая вздымалась, пока ворочали кирпичи с застывшим на них раствором… Трудно было накинуть на волосы платок? Да и волосы… Вспомнив, она суматошно принялась приглаживать пряди, выбившиеся из пучка на скорую руку, поспешно припрятывала их за уши…

Промелькнула обида на Наиду: могла бы сказать лорду, что «наша милость Лиза» у себя, дома. Лиза бы успела привести себя в порядок.

Наверное, он услышал шаги. Поэтому обернулся.

И помаду не догадалась мазнуть по губам…

Странно. Она думала – у него будут тёмно-каштановые волосы. А его короткие – почти белые. И лишь когда Лиза встала напротив лорда, дошло: они седые. Зато теперь она знала, на кого похожа Демира. На своих родичей.

Только у Демиры глаза светло-карие. Большие лордовы глаза оказались чуть не слепые – настолько светлые. Из-за слишком загорелой кожи? И не серые, как она думала, когда разглядела поблизости. Хотелось сказать – выцветшие. Хотя он явно чуть старше самой Лизы, которой сорок два…

И ещё у лорда Дэланея худое, скуластое лицо и упрямо выпяченные губы, как будто он был заранее недоволен будущим знакомством с приёмной семьёй племянницы. Лиза боялась – будет смотреть высокомерно, а он… В его глазах сейчас легко читалось его личное понимание: да, именно в такую бедненькую семью и должна была попасть племянница, чтобы быть хорошенько спрятанной. Необычная – среди обыденности. Знатная – среди…

Когда Лиза поймала себя на этом уничижительном сравнении, она обиженно выпрямилась… И чуть не открыла рот, когда, не меняя сумрачного выражения лица, лорд изобразил неглубокий поклон и осведомился:

- Леди Элизабет?

Тихое аханье Эли она расслышала отчётливо, даже разбираясь с мыслью: «Это он так издевается?»

Теперь даже и воспринятая вроде бы одобрительно идея пригласить его в квартиру выглядела дикой. Ведь… Ну, пригласит. Ну, снимет Лиза (Господи – Элизабет!! Да ещё леди!!) эту позорную куртку… А под ней – старый свитер. Такой удобный. Такой бесформенный от многолетних стирок…

Церемонию знакомства провела Наида, после чего лорд медлительно сказал, что хотел бы пройтись по дому – своему родовому гнезду. Отговаривать его не стали. Сам видел, что здание выгорело до стен – чуть не до каркаса… Наида вызвалась быть его проводником, чтобы показать, в каком дом состоянии и что успели сделать за неделю пребывания здесь.

Поклонившись Лизе, лорд будто мгновенно забыл о ней и грузно, несмотря на внешнюю худощавость, зашагал к лестнице в дом. Кажется, Наида должна была сопровождать его, слегка поотстав. Чем волчица и воспользовалась, быстро шепнув:

- Через пятнадцать минут я веду его в квартиру. Чая он не пьёт. Но любит кофе.

- Спасибо! – выдохнула Лиза и сразу замахала Эле, которая втихаря пятилась, явно собираясь сбежать назад, чтобы на воле полакомиться найденными сливами.

Она оглянулась на лорда, но тот уже зашёл в здание, так что Лиза сумела крикнуть:

- Эля, быстро!!

- Ты чего? – поразилась младшая дочь.

- Эля, помоги мне! Он пока на экскурсию, а мы должны подготовиться к его приёму у нас дома! У нас на всё про всё всего пятнадцать минут!

Эля вдруг хихикнула (кто знает, что этой смешливой в голову пришло!) и беспрекословно поспешила с матерью к небольшой двери со стороны сада – именно отсюда начинался второй путь в квартиру, проложенный здешними магами. Кроме того первого, в который можно войти из холла.

Они промчались по этому «коридору» до круглого окна-портала и перескочили в собственный мир – в прихожую. Затем бросились в комнату девочек – переодеться.

Какая тут косметика – не только переодеться, но и умыться бы успеть!

- Мам! – крикнула из ванной Эля. – Я для чая воду поставила!

- Спасибо! – откликнулась Лиза, лихорадочно переодеваясь в простенькое, но элегантное суконное платье синего цвета, которое носила всего пару раз. – Только он кофе будет пить! У нас пачка ещё оставалась ведь?

- Есть! – обрадованно завопила дочь из кухни. – В кофейнике ставить?

- Конечно! А ты когда переодеваться побежишь? – вдруг испугалась Лиза.

- Мам, а мне зачем? Я его не должна интересовать! – заявила младшая. – Так что спокойно готовься к светскому приёму (послышалось придушенное хихиканье), а я стол накрою в гостиной! Руки я вымыла!

Тем не менее, умывшись и добавив к платью тонкую золотую цепочку с кулоном, собрав расчёсанные волосы в более аккуратный пучок, Лиза погнала дочку переодеваться. На всякий случай. Сама проинспектировала обеденный стол в гостиной, который использовался на всю катушку только в их дни рождения: подставка для кофейника, кофейные фарфоровые чашки с блюдцами, которые однажды подарила свекровь, тарелки с бутербродами и пара вазочек с вареньем, хотя… Лиза прикусила губу, грустно улыбаясь. Да, хочется, чтобы перед высоким гостем из другого мира стол выглядел богаче, но варенье – к кофе… Только успела поставить вазочку с салфетками – послышались негромкий говор и шаги. Гости прибыли!

Как была признательна Лиза Наиде, которая взяла в свои руки не только знакомство с лордом, но и беседу за столом!

Но ревниво же следила, как лорд Дэланей порой исподтишка, а порой и не скрываясь, оглядывает гостиную дома, куда попала его племянница. Она попробовала представить, что он видит – и как. Громадная старенькая стенка в два корпуса – настолько старенькая, что многие дверцы и ящики плохо открываются и закрываются. Основное богатство, прячущееся за стеклянными дверцами, – книги в два ряда, а также пара чайных сервизов. Диван, два кресла. Телевизор на тумбочке. Ещё один одёжный шкаф. На стене четыре книжные полки… Лицо лорда – не прочитаешь, нравится ли ему это внешнее окружение Демиры.

Именно за обеденным столом все и узнали истинную причину, почему дядя Демиры так неожиданно появился в их жизни.

Не потому, что рвался увидеть единственного родного человека.

Лизу даже покоробило.

Лорд спокойно объяснил, что в Анрэе – в столице родины Демиры – осталось много опасных мест, которые могут со временем постепенно «съесть» город. Это места, которые «заминировали» демоны, уходя из Анрэя. Аномальные места, даже к краю которых подходить нельзя. Артефакты, которые делают местные маги, слишком недолговечны. А из взрослых потомственных магов мало осталось тех, кто умеет делать магические предметы, реально останавливающие расползание этих аномальных зон. Лорд – одни из этих немногих. Но одному ему не справиться. Как не справиться и группе взрослых магов, которых он возглавляет. Поэтому придётся взять несколько первокурсников – из особой группы академии. Из той группы, где студенты – потомственные маги. Артефакты из их рук помогут сдержать уничтожение города.

За краем стола тихой мышкой сидевшая Эля испуганно посмотрела на мать.

Лиза отвела от неё взгляд. Думай…

Она себе плохо представляла, как такое может быть.

Но некоторые вещи неизменны в любом мире.

- Это не опасно? – с тревогой спросила она. – Для неопытных магов?

Нисколько не стесняясь (а может, обстановка в бедном, на его взгляд, доме помогала в том – подумалось ей), дядя Демиры налил себе ещё кофе из кофейника. К бутербродам он не притронулся, отчего Лиза даже обиделась: ведь там были не только с маслом, но и с хорошей ветчиной. Пусть последних и маловато. Или… потому он и не тронул, что сразу увидел – их мало?

- Это опасно, - не стал юлить лорд. – Но для города ещё опасней, если студенты откажутся производить эти артефакты.

Сердце Лизы кольнуло: ему не так интересна племянница, оставшаяся почти последней из их рода, сколько то, что она нужный ему маг. Такой практичный?

И он тут же подтвердил свою практичность.

- Студентам город выплатит за работу.

И опять она пристрастно отнеслась к его словам. Зачем он так сказал? Думает – деньги помогут смириться с опасностью? Да лучше она объявления расклеит по подъездам, что берёт одежду на ремонт, чем…

- Вы сказали – производить артефакты, - уцепилась она за фразу. – Это значит – они не будут близко подходить к тем аномальным зонам?

Он помолчал, прежде чем ответить. А потом проговорил:

- Вы… действительно беспокоитесь за Демиру?

- Я восемнадцать лет растила девочку, - сквозь зубы сказала она, - как своего собственного ребёнка. Неужели непонятно, что я чувствую, когда вы говорите об опасности? А если это так, то знайте: я чувствую страх и ужас!.. Поэтому я хочу знать, как будет проходить её работа.

- Группу студентов разобьют на небольшие подгруппы, - сухо сказал лорд Дэланей. – Каждую привезут к аномальной зоне и… - Он помолчал и вздохнул: - И в большой степени будут надеяться на их личную интуицию, потому что никто из магов не знает, какими именно должны быть артефакты, чтобы замедлить расползание пятен, а затем и уничтожить их. Студентам предоставят все материалы, которые они потребуют. И… Если вас это успокоит… Студенческих групп будет ровно столько, сколько осталось взрослых магов с родовым даром к магии.

- То есть вы возьмёте ту группу, в которой будет Демира? – вскинулась Лиза.

- Нет.

Ошарашенная резким ответом, Лиза машинально спросила:

- Но… почему?

- Я не знаю своей племянницы. – Показалось, он стал говорить ещё медленней. – Но боюсь, что родственная привязанность не даст мне объективно относиться к ней, если я буду руководить группой, в которой она окажется.

Высокопарные слова Лиза перевела про себя легко: это он говорит о привязанности, но на деле имеет в виду другое. Он боится, что все будут думать – он потакает племяннице. В сущности, он прав. Попереваривав немного информацию, довольно жестокую – с её точки зрения, Лиза со вздохом сказала:

- Согласна. Это чревато. Но достойно для послевоенного времени.

- Когда заканчиваются занятия Демиры в академии? – спросил он.

- Через два часа, - взглянув на настенные часы, переведённые на время в мире Демиры, ответила Лиза.

- Я должен с ней познакомиться, - безапелляционно заявил лорд. – Вы согласитесь проехать со мной до академии?

- Мы договорились каждый день встречать её после занятий, - взглянув на Наиду, покивавшую ей, сказала она. – С телохранителями.

- Прекрасно. Спасибо за кофе. Он был превосходен. – Лорд Дэланей поднялся из-за стола и слегка склонился перед Лизой. – Через час жду вас у выхода из поместья.

Когда он пропал в прихожей-портале, три женщины переглянулись.

- Кажется, он дал время прибраться в гостиной и приготовиться к выезду, - не вполне уверенно предположила Наида.

А Эльмира снова затряслась от смеха, закрывая лицо ладошками.

- Ой, Наида! – выговорила она, наконец. – Если уж ты не знаешь!..

- Господи… - прошептала Лиза уже испуганно. – Что он скажет, когда увидит Демиру?! Она ведь пошла в академию в привычной джинсе!

- Наша джинса хоть новёхонька – специально для академии купили, - проворчала, Ниада выкладывая на поднос чашки со стола. – А другие студенты могут вообще в старье прийти! Даже у самых знатных пока денег нет! А драгоценности продавать… - Она постояла, словно в прострации, а потом пожала плечами: - Нет, старые семьи вряд ли на такое решатся. Будут переживать благородную нищету, но родовые драгоценности не продадут. Жаль, что наших не осталось…

Когда она ушла на кухню, Лиза переглянулась с дочерью. Неизвестно, о чём подумала Эля, но, глядя на мать, она скептически сказала:

- Неплохо бы тебе надеть то пальто, которое тебе бабушка подарила.

- Почему? - удивилась Лиза.

- Оно кроем немного похоже на его плащ, - скептически сначала поджав губы, объяснила Эля. – И мне – очень понравилось, как он на тебя смотрел, когда увидел тебя в этом платье.

- Ты о чём?! – поразилась Лиза, хлопая глазами.

- Как о чём? – в свою очередь поразилась младшая дочь. – Он нам кто? Никто! Зато Демирин дядя! Симпатичный, между прочим. Давай ты за него замуж выйдешь?

Услышав последнее, Лиза сразу пришла в себя, сообразив: Эля пошутить и подшутить любила – пусть и на свой манер. Хмыкнула, подыгрывая:

- Ага. Вот прям щас – утюг только найду шнурки погладить! И как только – так сразу!

Обе рассмеялись, чем удивили Наиду, которая прибежала забрать последнее с обеденного стола. А Эля так вообще продолжила веселиться.

- Наида! А лорд Дэланей женат?

- Окрутить вздумала? – хихикнула волчица. – Нет, не женат. Попробуй взяться за него. Только знай, что он шибко смешливых не очень переносит. Серьёзный очень.

Машина лорда их ждала за оградой, тянувшейся вокруг поместья,. Приближаясь к ней, Лиза предполагала увидеть за рулём личного шофёра, но водителем оказался сам лорд. Как хорошо, что Наида продолжала следить за ними всеми. Она открыла дверь машины для Лизы сесть рядом с лордом, а потом открыла дверь перед Элей, изображавшей аристократичную особу на собственный лад – важно надув щёки и слегка отставив руки в стороны. Волчица, кажется, с трудом удержалась, чтобы не шлёпнуть «молодую особу» по заднице, и уселась рядом с Элей.

Молча проехали полуразрушенный город. Поместье Дэланеев находилось ближе к пригороду. Потому, знала Лиза, здесь разрушений было больше. Дорогу к академии, естественно, она пока ещё не запомнила, поэтому спокойно смотрела в окно, припоминая те улицы, которыми ехали в академию утром.

Машина въехала на территорию академии и остановилась перед крыльцом. Судя по парочке других машин, за остальными студентами тоже приезжали родители или телохранители… Демиру, которая сражалась на крыльце с налетевшим ветром, увидели сразу, и Элька немедленно заставила Наиду открыть окно, чтобы позвать сестру.

А Лиза встревоженно смотрела на тех, кто стоял рядом с Мирой.

Один был тощим парнем с белой косой. Он хмурился на своих телохранителей, судя по всему, даже ругался с ними, но отчётливо старался смотреть на Миру. Сокурсник?

Другой, с распущенными длинными чёрными волосами, тоже стоял между двумя телохранителями и до зова Эльки тоже смотрел на Миру. Но, когда услышал, что её зовут, когда заметил зовущую, он так симпатично улыбнулся высунувшейся из машины взволнованной Эльке, что Лиза забыла о странной татуировке на его лице.

Пока Демира спускалась к машине, Лиза обернулась к лорду Дэланею:

- Студенты часто делают себе такие татуировки на лице? Это… магическая татуировка?

Дядя Демиры чуть пригнулся, чтобы разглядеть в боковое окно того, о ком говорила Лиза, а когда выпрямился, сухо сказал:

- Да. Магическая. Очень надеюсь, что этот юноша – единственный такой студент в данной академии.

Лиза про себя пожала плечами: тебе, может, и не нравится, но ведь молодёжь – она разная, с разными закидонами… Её-то тревожило другое: Демира, конечно, очень серьёзная девочка. Но, кажется, успела обрести поклонников. Не помешает ли ей это учиться? А тем более – работать в тех группах, о которых говорил её дядя?

Наида, ранее вышедшая из остановившейся машины, пропустила вперёд Демиру, которую сразу крепко обняла Эля, словно и не чаяла её больше увидеть. Волчица села, и машина развернулась отъехать от крыльца академии.