Lineage 2. Просто игра

Глава 34. Последний квест. Часть II

Мы даже испугаться не успели, как дело было сделано. Тор размытой тенью метнулся к застывшему рейдовому боссу. Парные клинки взвились в воздух и с противным скрежетом обрушились на броню Халлета. Сивиль, взяв на себя миньонов, побежала вокруг них. Игра в веселый паровоз продолжалась до тех пор, пока Халлет, выкрикнув проклятия, не свалился к ногам Тора, оставив после себя массивный сундук наподобие того, что хранил в себе душу Рейры. Честь забрать инферниумовый скипетр выпала почему-то мне. Уже чисто на автомате, не испытывая особой радости от выполненного задания, я подняла крышку, вытащила из сундука невзрачную на вид палку и поместила ее в свою сумку. Надеюсь, при сдаче квеста я смогу найти скипетр среди прочего инвентаря.

Не задерживаясь, мы направились на восьмой этаж Башни Дерзости. Тор на всякий случай обновил заклятия и снова сделал нас невидимыми. Преодолев кусок коридора, мы вошли в первую из комнат, населенную ангелами в набедренных повязках и существами, похожими на оборотней. Задерживаться не было ни времени, ни особого желания. Пройдя, по моим подсчетам, пять комнат, в шестой мы обнаружили следующего рейдового босса — Кернона, который, по словам Реорина, верно служит Халлету. Наверное, это чистой воды везение, что все нужные боссы пока оказываются на месте, и не надо сутки ждать их возрождения.

Кернон, в отличие от Халлета, оказался внешне самым настоящим монстром, с красной кожей, шипами, когтями и прочими атрибутами демонической сущности. Интересно, почувствовал ли он смерть своего господина? И если почувствовал, как он к этому относится? Знает ли он, что мы пришли его убивать? На морде Кернона не отразилось никаких эмоций, даже ярости. Когда цепь Сивиль захлестнулась на могучей шее, монстр с ревом кинулся вперед, и я непроизвольно стиснула в руке неизвестно как оказавшийся там нож. Одновременно хотелось броситься в бой, повиснуть на спине босса и вогнать клинок по самую рукоять между пластинами брони и спрятаться где-нибудь в темном углу. Моя трусливая и благоразумная часть взяла верх, и я не полезла к Кернону, несмотря на то, что все его внимание полностью сосредоточилось на эльфийке.

Пока Тор снова и снова обрушивал удары на спину бронированного монстра, на меня волнами накатывала паника. Так, наверное, чувствует себя мошка, угодившая в слив. Поток уносит ее, кружит, затягивает в бездну. И сделать ничего нельзя. Мы могли отказаться принимать квест. Мы могли просто ждать, когда Грен Каину надоест наше бездействие, и он отправит нас домой. Мы много чего могли бы в своих фантазиях. А на деле выбора просто не было. Либо квест, либо смерть. Очень хотелось взять Ромку за руку, почувствовать тепло и поддержку, услышать, что все будет хорошо, но в голове раздался только насмешливый голос Грен Каина.

«Не думай, что все будет так просто».

Да я как бы даже не сомневалась.

Усилием воли я загнала страх поглубже. Босс почти повержен. Даже если на голову Тора вдруг упадет заслуженный дебафф, мы с Ромкой сможем добить Кернона. Но за те несколько секунд, что я стояла, зажмурившись, ничего не произошло.

Кернон, наконец, с грохотом рухнул на пол. Тор для верности пнул его ногой, но монстр не пошевелился. Его тело медленно растворилось, оставив после себя большой деревянный сундук. Не дожидаясь особого приглашения, я забрала очередной инферниумовый скипетр и убрала его в сумку. Двое боссов из трех устранены, остался последний, а потом мы вернемся на лужайку к Реорину. Я все еще не понимаю, что такого особенного в этом задании. Что изменится, когда мы его выполним? Чего достигнет Ромка? Наверное, это просто прихоть Грен Каина. Он посмотрит, как послушные мышки бегают по лабиринту Башни Дерзости, и отпустит их домой. По крайней мере, я очень на это надеюсь.

На одиннадцатый этаж мы снова пошли пешком. Нет смысла телепортироваться в Аден, чтобы оттуда переместиться на первый этаж Башни и там покупать у гнома Кеплона кристалл. Добравшись до нужного этажа, Тор уверенно свернул в первую же секцию справа, где нас уже ждал Голконда. Прав был Реорин, этот минотавр выглядел весьма впечатляюще. Я невольно засмотрелась на широкий пояс и набедренную повязку, закрывающую красные трусы. Массивный, покрытый короткой золотистой шерстью торс тоже не остался без внимания. Вот это силища. И высотой этот бык с два моих роста. И рога у него здоровенные, и топор. Не, в этом бою я точно лучше постою в сторонке. Или где-нибудь на лестнице, а то вдруг зацепит.

Наши друзья действовали по уже отработанному сценарию. Действительно, зачем изобретать велосипед? Сивиль вызвала на себя агрессию минотавра, и бык с ревом кинулся за ней. Орк, сменив парные мечи на внушительного вида двуручник, перешел в атаку. Пол под ногами ощутимо вздрогнул, а Голконда, получив удар, даже не замедлился, продолжая преследовать эльфийку. Я уже мысленно предвкушала скорое завершение этого безумия, когда Сивиль внезапно замерла и уставилась на нас с Ромкой, не обращая внимания на удары минотавра. Тор тоже встал, как вкопанный. В его взгляде читался откровенный ужас.

— Что? — крикнул лучник.

— Хозяин персонажа входит в игру, — отозвалась Сивиль. — Дальше сами.

Мы не успели ответить. Эльфийка просто растворилась в воздухе. Голконда, громко взревев, выбрал себе новую цель и накинулся на орка. Я приложила руку к груди, надеясь унять сердцебиение. Вот же ужас. Но почему Тор так испугался? Этот босс для него достаточно мелкий, «сайленс» не грозит, справимся и без танка.

— Приехали, — выдохнул лучник. Тор, бросив на нас виноватый взгляд, тоже растворился.

Вот уж в самую точку.

Первым моим порывом было броситься прочь и дождаться возвращения друзей где-нибудь в более безопасном месте, но Голконда одним прыжком преодолел разделяющее нас расстояние.

— Беги, — рев лучника эхом отразился от стен, и я, плохо соображая, бросилась по кругу, как до этого делала Сивиль. Не знаю, что грохотало громче — копыта минотавра по каменному полу или мое сердце, разрывающее на части грудную клетку. Интересно, что было бы, окажись Голконда не один, а с миньонами. Каждый раз, пробегая мимо выхода, я прикидывала свой шанс вырваться наружу. И каждый раз он оказывался равным нулю. Если я выскочу, Ромка останется внутри. Стрелы летели одна за одной. По идее, Ромка мог бы убежать первым, пока босс занят мной. А я следом, и сразу на лестницу. Но то ли от страха, то ли чисто из принципа, лучник не двигался с места и всаживал в монстра один снаряд за другим. Тор успел наполовину убить минотавра, и у нас есть шанс довести начатое до конца, но сонаты, наложенные заклинателем, перестали действовать.

«Уходи, — крикнула я мысленно, боясь сбить дыхание. — А я за тобой и сразу на лестницу. Потом вернемся все вместе и закончим».

Ромка кивнул и на пару шагов переместился к вожделенной двери. По идее, Голконда давно должен был переключить свое внимание на него, ведь я не наношу урона, но бык приклеился, как банный лист. Как будто у меня красная тряпка на заднице. Задумавшись о несправедливости мира и корявости законов игры, я не заметила небольшую неровность каменного пола. О, это прекрасное, непередаваемое чувство полета. Приземлившись на все четыре конечности, я в тот же миг перекатилась набок. Тяжелый топор рассек воздух и со звоном врезался в камень. Лучник заорал, но слов я не разобрала. Ничего не видя вокруг себя, кинулась в сторону и, почувствовав под ладонью шершавый камень стены, метнулась назад.

— Неееет, — отразилось от стен, и я, врезавшись в ту самую широкую и мускулистую, покрытую мехом, отлетела обратно на пол. Топор сверкнул в воздухе, и время как будто остановилось. Ну вот и все. Голконда заревел. Я всхлипнула, пытаясь вздохнуть, но кто-то превратил воздух вокруг меня в густой горячий сироп, горло сдавило спазмом. Над головой минотавра мелькнула макушка лучника. Руки в кожаных перчатках обхватили массивную шею, и я, не отводя взгляда от удивительного зрелища, чудом увернулась от летящего в голову топора. Голконда развернулся и одним движением перекинул Ромку через себя, швырнув его на пол. Топор с двумя бритвенно острыми лезвиями поднялся для нового удара, и дальше я уже не думала, действуя на автомате.

Поняв, какая Ромке грозит опасность, я бросилась наперерез летящему топору. Если оружие застрянет во мне, лучник сможет убежать, спастись, привести подмогу. Мысли в голове смешались в настоящую кашу. Не было ни одного веского оправдания моему поступку, кроме того, что лежал на поверхности. Я люблю его, я не позволю ему умереть. Не знаю, чем руководствовался Ромка, когда отталкивал меня прочь. В одно мгновение я, зажмурившись, заслоняю его своей грудью от летящего топора, а в следующее уже лечу в пол и оттуда наблюдаю, как широкое лезвие рассекает легкий доспех.

Он даже не вскрикнул. И не увернулся, когда топор, обагренный кровью, опустился повторно. Зато я орала за двоих, глядя, как лучник медленно заваливается набок. Голконда, потеряв к нему интерес, повернулся ко мне. Широкие ноздри раздувались в предвкушении очередного убийства, с топора сгустками стекала кровь. Наклонив голову, бык кинулся ко мне. А я, я застыла истуканом, не в силах сдвинуться с места. Я знаю, что несколько мгновений назад Ромка умер. Умер окончательно. Его больше нет. А мне без него не выбраться.

Говорят, перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Может, это и так. Я смотрела на тело, под которым растекалась лужа самой настоящей крови, и больше ничего перед моими глазами не было. У меня даже зажмуриться не получилось. Да и не пришлось. Шею Голконды захлестнула цепь, и минотавр, протестующее взвыв, полетел в сторону выхода. Тор налетел на него смертоносным вихрем, и даже Сивиль не осталась в стороне, осыпав босса градом ударов. Через несколько мгновений гигант с бычьей головой распрощался с жизнью, оставив после себя вожделенный сундук с инферниумовым скипетром внутри. Как в насмешку. Заклинатель бросился к Ромке, а я попыталась встать на ноги. Голова кружилась.

— Он… — орк осекся.

— Все кончено, — кивнула я, решив пока не вставать. — Так или иначе.

Сивиль села прямо на пол. В миндалевидных глазах блеснули слезы, и плач ее был таким горьким и жалобным, что я не сдержалась.

— Все кончено, — повторила я, ни к кому конкретно не обращаясь. В груди разлился холод, сдавивший сердце ледяным кулаком. И мне нет дела, почему так произошло. И совсем не интересно, что будет дальше. Все действительно кончено.

Когда холод стал невыносимым, я почти с благодарностью поняла, что теряю сознание. Слишком много всего навалилось, и перезагрузка необходима. Уже почти погрузившись во тьму, сквозь нарастающий шум в ушах я услышала голос Грен Каина.

«Рад с тобой встретиться, Александра».

Последнее, что я поняла — в его голосе не осталось былой насмешки. Совсем.