Лиловый рассвет

Глава 8

Шифрованное сообщение. Агент «Скрытый» — Рогону Дабронду

«Объект ЯП вышел в необходимое эмоциональное состояние. В ближайшее время на орбите Галерона ожидается диверсия в рамках подготовки к восстанию. Атака на Элекон-85 ожидается в ранее спрогнозированные сроки.»

Шифрованное сообщение. Рогон Дабронд — Агенту «Скрытому»

«Продолжайте вести наблюдение. Докладывайте о перемещении и намерениях объекта ДГ и ходе подготовки к атаке на Элекон-85. Объект ЯП пока представляет опосредованный интерес.»

2486 земной год. Планета Галерон

Улек Марак стоял перед начальником тренировочного лагеря. В кабинете последнего было как-то прохладно и от этого было неприятно. Да, впереди война, и похоже, придётся на собственной шкуре испытать холода и серьёзнее этого. Но тех — ожидаешь. А тут, стоя в одном полевом костюме без нательного белья, было откровенно зябко. Начальник просматривал какие-то документы на планшете, медленно свайпая вверх, сгорбившись над столом. Внимательно, молча, вглядывался, вчитывался, а на самого Марака не смотрел. Будто бы и не было его тут — хотя прибыл по его приказу.

— Вы вызвались добровольцем, Марак… — произнёс начальник, не поднимая взгляда.

И лишь после этих слов он оторвался от планшета, выпрямился и посмотрел на Марака. Казалось — вопросительно.

— Так точно, — отчеканил Марак, совершено не зная, что отвечать.

— Отлично. С этих пор, как выйдете, за дверь покидать расположение лагеря вам запрещено. Вы будут так же готовиться, как и раньше, но с этих пор, в течение двух дней, в отдельном отряде таких же как вы добровольцев. Ваша задача: сопровождать Яна Погорельского. Вы отправитесь на челноке на орбиту Галерона для зачистки орбитальной станции СБА от живой силы противника. Командовать отрядом будет Погорельский. Задача ясна?

Погорельский? Где-то внутри стало пусто — будто смерч пронёсся в животе и груди. Отказаться он не мог — не только потому, что вызвался добровольцем и по уставу не имел права на шаг назад, он просто должен был хоть раз побывать в бою с тем, по чьей методике он обучался. С тем, кто был для него примером — не только как боец, но по моральным качествам.

— Так точно, — ответил Марак.

Начальник лагеря улыбнулся. Похоже, на лице Марака отобразились сразу все эмоции, которые он испытал мгновение назад: удивление, радость, беспокойство. Все в лагере знали, что Марак — буквально фанат. Методические руководства Погорельского он зачитывал до дыр и буквально знал наизусть. Да не просто знал — методику он умел и применить. Ещё бы он не вызвался добровольцем в такое задание.

— О сборе на задание будет оповещено дополнительно. Свободны.

— Есть!

Марак развернулся на месте и вышел из кабинета. «Что же, повоюем…» — решил он.

2486 год. Окологалеронская орбита.

Челнок «Спектр», тот, на котором Ян Погорельский с коллегами прилетел на Галерон, теперь взлетел с тверди в строгом соответствии с расписанием, установленным много лет назад. Пассажирами теперь, кроме самого Яна, были двадцать пять отборных бойцов, выделенных Кварелом, а также Мишель. К удивлению Яна, Кварел имел на Галероне тридцать пять тренировочных баз. Почти в открытую, никого не стесняясь, сменяя друг друга один раз за сорок пять галеронских суток, на протяжении двух галеронских лет, что составляло почти один земной год, в этих лагерях готовились солдат для восстания. Размаху подготовки Ян завидовал.

Местная азурская администрация была схвачена уже через четыре часа после совещания в заброшенной раздевалке. Убивать их не стали — Гарвич опасался, что в них могли быть вживлены датчики биометрии. В остальном же захват власти прошёл незамеченным — единственное, за что отвечала здесь азурская власть, это своевременная отправка нужного количества произведённых ресурсов в Азур. Во всём же остальном, жители производственных планет управлялись сами. Это и позволило произвести захват в тишине, практически без единого выстрела, а затем помогло выслать челнок-наживку на орбиту Галерона.

Вёл челнок галеронский пилот Ксела́хм Бохо́нсх, выселенец. Ян даже спрашивать не стал, на какой планете дают такие сложные имена, а просто попросил разрешения называть его Хел. Тот в ответ искренне рассмеялся и разрешил.

Теперь они втроём, вместе с Мишелем, находились в кабине пилота. Челнок уже покинул стратосферу и вышел на орбиту. Ян понял, что они получили специальный кодированный сигнал от орбитальной станции СБА, когда на специальном экране появился его текст. Хел должен был выслать кодированный ответ, и он сделал это, добавив в сообщение просьбу о голосовой связи.

«Эсбэшная» станция приняла ответ и вызвала «Спектр».

— «Спектр», это станция тридцать четыре сорок восемь, — «эсбэшник» по ту сторону связи назвал номер станции в реестре СБА, — Цель голосового вызова?

— У нас на борту несанкционированный пассажир. Некий человек заперся в топливном отсеке и угрожает взорвать нас вместе с кораблём, если мы не выполним его условия.

— Что он требует?

— Стыковки с вашей станцией.

— Это противоречит инструкциям безопасности. Мы не имеем права стыковки с гражданскими кораблями, взлетающими с тверди без полученного разрешения от…

Но Хел не дал ему договорить:

— В противном случае он грозится захватить управление и двигаться курсом на Тац.

Ян догадывался, что скорее всего станция попробует избежать контакта с потенциально опасным челноком.

На том конце связи возникла пауза, потом «эсбэшник» ответил:

— Подождите, мы просканируем ваш челнок.

Ян отметил мысленно, что не зря предварительно послал одного из солдат в топливный отсек.

Через некоторое время станция подтвердила:

— Да, мы видим человека у вас в топливном отсеке.

Но дальше было молчание. Хел тем временем вёл челнок по назначенному легендой курсу. А чем дольше молчала станция, тем больше было шансов, что им придётся входить в нуль-пространство, так и не выполнив миссии.

Ян вдруг понял, от каких маленьких, незначительных, порой совершенно незаметных, деталей зависит успех целой войны.

— Тридцать четыре сорок восемь, — обратился Хел, — что делать?

— Мы вынуждены были сделать запрос на Тац о наших действиях, — был ответ, — Стыковку разрешаем.

И как только микрофоны были отключены, Ян выругался вслух. Этого ещё не хватало — чтоб на Тац узнали об их операции.

— Что делать будем? — спросил Мишель, — Наверняка доложат…

«Час от часу не легче» — подумал Ян. Но необходимо было действовать, у них не было выбора.

— Действуем по старой схеме, — ответил он, — Положитесь на меня.

Ян переглянулся с Хелом и коротко кивнул. Тот понял Яна без слов и изменил курс, начав приближать челнок к станции.

Из пилотных иллюминаторов «Спектра» они увидели, как стыковочный модуль станции плавно выдвигал кишку соединяющей «присоски».

— Ну что ж, я готов, — сказал Ян, и двинулся к посадочному люку.

— Ни пуха тебе, старик! — бросил вдогонку Мишель.

Ян не ответил. Он лишь поджал губы и ещё раз поразился: как можно быть таким суеверным?

Что ж, теперь у него не было ни капли волнения. Он бы уверен, как никогда, ведь сейчас к его способностям присоединились последние технические возможности: тело облачено в термобронированный костюм, на голове — тактический шлем с тонированным стеклом, перепрограммированный под Лиловых, за спиной — термомеч, а на каждом бедре по пистолету с третилиевыми патронами и два запасных магазинами к каждому. Тактильные ощущения, которые давал бронированный костюм, ему нравились: куртка была по ощущениям похожа на джинсу и внешне выглядела примерно также — такого же покроя, но с глухим воротником-стоечкой, штаны-карго и бронированные берцы. Весь костюм при этом был лёгок и весил крайне мало, что давало дополнительную свободу движений. В дополнение к этому Ян взял себе в помощь тонкий маленький стилет — обычный, без всяких технических «наворотов», который сейчас держал в руках, стоя перед люком челнока в ожидании стыковки. Так же, как и рекомендовал Мишель, в кармане куртки он спрятал меленький цилиндрик термомеча «два ноль», надеясь, что он ему не пригодится.

После завершения стыковки, когда механический голос сообщил о возможности перехода в другой корабль, Ян открыл запор и шагнул в кишку стыковочного модуля.

Он был полон решимости безжалостно и холоднокровно убивать. Пускай же, решил он, начинающаяся война будет его личной местью — он наконец сам себе сказал слово «месть». Оно достаточно долго вертелось у него на языке, но теперь, когда он точно решил, с какой моральной самоподдержкой он идёт в бой, для него наступило некое облегчение. Он считал, что ему можно мстить практически за всё, что произошло в его жизни, и не только в его: за смерть землян на Ксенто, за трагедию его отца, которого он так и не узнал, за мать, которую он потерял ещё в нежном возрасте и с тех пор утратил с ней всякую связь, за трагедию Рандалл…

Когда Ян миновал стыковочный «шланг», двери станции открылись сами. За дверью стояли два азурца — в таком же одеянии, как и он, только, в отличие от них, цвет термокостюма Яна был тёмно-лиловый. Ян дал им немного времени, чтобы «эсбэшники» обратили на это внимание, а потом применив телепатию, ввёл их в ступор.

Сквозь тактическое стекло он видел, как шлем подсветил силуэты противников красной жирной чертой. Около головы каждого из них он вывел расстояние до цели. Ян отметил про себя достоинства это гаджета. Вот бы вооружить каждого бойца сопротивления таким!

Он подошёл к одному из них, и без промедления вонзил свой стилет под шлем — в голову — одному из несчастных. Затем свободной рукой снял с него шлем. Он ввёл своё смертоносное орудие мягко и не до конца, а потом сняв ступор, решил насладиться его смертью. Когда человек выходил из ступора, первое, что он делал, это обмякал, и сейчас бедный солдат СБА сделал тоже самое. Но перед этим он успел почувствовать, как острое полотно холодного клинка прошло сквозь низ его головы у самой шеи, пригвоздило язык к низу рта и коснулось нёба. А потом, обмякая, он сам подался на стилет, и смертоносное оружие вонзилось в мозг. Солдат лишь успел ещё больше открыть свои глаза от ужаса и боли, но это был его последний взгляд. Кровь бедняги залила Яну рукава и ботинки, и он вытащил оружие. Этой смертью он насладился сполна.

Тут же он услышал взволнованный голос Хела по рации:

— Ян, что делать? Диспетчер станции заявляет, что он потерял биометрию одного из бойцов! Ты что, уже убил кого-то?

— Да, — коротко бросил Ян, — Передай ему что нарушитель вырвался на свободу. Пускай пошлют мне навстречу бойцов.

Ответа не последовало, но Ян был уверен, что Хел выполнил его инструкции. После чего он повернулся ко второму бойцу и, без всяких спектаклей, просто снял с него шлем и одним движением перерезал ему горло.

Ян двинулся по длинному узкому коридору, который открывался из стыковочного шлюза станции, мысленно прикидывая, как вести бой.

Если гарнизон станции — пятьдесят человек, то на станции должны располагаться не меньше одной столовой, хотя бы одна кают-компания и каюты казарменного типа. Кроме прочего должен быть диспетчерский пункт и два шлюза для спуска челноков. Что первым попадётся ему навстречу?

Первой попалась группа бойцов, посланная на ликвидацию Яна. Он встретил их в этом же коридоре — они вышли ему навстречу откуда-то слева, раскрыв боковую дверь. Они все были в полной экипировке — в термокостюмах, шлемах, с мечами за спиной. Ян не стал применять телепатию. Пускай они сразятся на равных!

Ян выхватил пистолет и выстрелил первым. Он видел, как пуля, попав в грудь, взорвалась с мягкой вспышкой, похожей на маленький фейерверк. Всё это произошло почти молниеносно, и Ян успел убить ещё троих, пока остальные скрылись за дверью.

Вероятно, солдаты находились в лёгком шоке: они всяко не предполагали, что обычное стрелковое оружие может поразить их костюмы.

Он в два прыжка настиг дверь, и с силой рванул её в сторону. Навстречу ему летел раскалённый термомеч, пущенный как копьё. Ян лишь успел отпрянуть в сторону, и тот вонзился в стену как нож в тёплое масло.

«Хорошо, — подумал Ян, — дополнительный трофей». Он прикрепил пистолет на место, демонстративно повернулся спиной к азурцам и вынул меч из стены. Ну, кто первый?

Один солдат ринулся на него со своим раскалённым клинком, но Ян без труда отпарировал, и ударил в живот. Бедняга упал, а Ян, наступил на его руку, державшую меч, и со всего маха вонзил в тело трофейное оружие, и после выключил его, намертво присоединил страдальца к полу. Ян поразился — как неумело этот человек владел техникой, неужели их не научили обходиться с этим оружием? Ведь у «эсбэ» было не меньше одного земного года, чтоб научить своих бойцов. Для экспресс-курсов, в конце концов, существовали шлемы-гипнотрансляторы…

Теперь у него было немного времени, чтоб рассмотреть пространство за дверью. За ней открывалась небольшая площадка, из которой в разные комнаты вели такие же автоматические створки. Внутри, стояли азурцы, несколько бойцов, оставшиеся от группы солдат, посланных на ликвидацию Яна. Их было шесть, один без меча, наверняка боец, решивший использовать меч как копьё. Остальные уже приготовили свои клинки для схватки. Один против шестерых — неплохо, решил Ян, тем более на мечах он ещё никогда не побеждал. Он вытащил из-за спины своё раскалённое оружие и, крепко сжав его, приготовился атаковать.

Внезапно станцию огласил вой сирены и под потолком замигали сигнальные лампы, через каждую секунду меняя свой цвет: то синий, то красный. Система автоматического оповещения, потеряв биометрию шестерых человек, сработала как от неё и требовалось. Для Яна это означало только одно: сейчас на эту площадку сбежится весь гарнизон и ему придётся рубиться сразу с сорока людьми, не меньше, а если ещё прибегут повара, пилоты челноков и диспетчер, то и со всеми пятьюдесятью.

Медлить было некогда. Вручную, не применяя своих способностей Ян бы не справился. Не получилось честно — хотя, применимо ли это слово к войне? — тогда будет по-плохому, решил он. Силой мысли он заставил дверь закрыться, а потом, вскинув перед собой ладонь, вырвал её из запорного механизма, и толкнул в отсек. Дверь придавила бойцов к противоположной стене. Ян зашёл на площадку и приготовился встречать азурцев.

В потаённых запасах памяти он нашёл-таки опыт управления собственным телом и приказал себе выработать избыток адреналина. «Если вас будет много, — подумал Ян, — то попробуйте поймать, если сможете!» Он ощутил внутренний толчок, почувствовал, как учащённо бьётся его сердце…

Они выскочили сразу все. Их было слишком много, и они мешали друг другу. А Ян превратил это сборище в карусель смерти: он двигался так быстро, как только мог, и едва ли можно было успеть за ним. Он прыгал одного солдата к другому, мечом поражая каждого ровно в сердце. Ногой отталкивался от стен, и сносил им головы, он сталкивал их между собой, и телепатически, вводя в ступор и выводя из ступора, заставлял убивать друг друга.

А потом, когда он убил всех, силы покинули его. Он выронил меч и рухнул на четвереньки — в кашу из крови и отрезанных частей тел. К горлу подкатывалась тошнота, он еле успел снять шлем, прежде чем рвотные массы вырвались наружу. Единственное, о чём он жалел, что до сих пор не научился контролировать количество адреналина без последствий для организма.

Ян поднялся на колени, дотянулся до меча — тот уже начал подогревать пол — и выключил его, затем водрузил на спину. Он дотянулся до шлема, и, ещё не надев его, услышал, что кто-то орёт в рацию, и, судя по всему, паникует. Сирена всё так же ревела, действуя на нервы.

— Ян, Ян… Ты где? — услышал Ян голос Мишеля, натянув шлем.

— Я… тут… — с трудом вымолвил Ян, — Захожу в диспетчерский пункт.

— Что там у тебя?.. Ты молчишь уже семь минут…

— Я… — Ян замолчал, рот слипался, язык высох, хотелось пить, шлем, не справляясь с задачей вентиляции, не мог справиться и с потом, и тот заливал глаза, — Я всех убил…

— Всех?! Уже?!

Мишель замолчал, а потом вымолвил:

— Стой там, мы сейчас придём…

Ян подошёл к диспетчерскому пульту, выключил сирену, дошёл до модуля экстренных сообщений и ужаснулся: на Тац было отправлено не только сообщение о непрошенном госте на челноке, но и целый голографический ролик, показывающий как он, Ян Погорельский, переколошматил весь гарнизон станции. Ролик всё ещё записывался и в потоковом режиме отправлялся на Тац. Недолго думая, Ян выхватил меч, включил его и в один мах перерубил системный блок.

Потом он обернулся. Перед самой площадкой, не желая наступать в кровавое месиво, стояли Хел и Мишель. Хел, впервые в жизни увидев столько крови, согнулся пополам, и его тоже стошнило.

Ян снял свой шлем, и с понурым видом произнёс:

— Это крах, друзья…