Личный враг императора (СИ)

Глава 23

«Ищите и обрящете» — если верить евангельским текстам, сказал Иисус Христос, и это правда.

Великосветских львиц, которые посмели оскорблять членов моего рода, требовалось отыскать и наказать. Ведь один раз спустишь и все, начинаешь терять наработанный кровью и потом авторитет. Не только свой личный, но и всего рода. Вот только сразу возникла проблема. Дамочки не представились и я не знал из какого они рода. Поэтому пришлось обратиться в СБ торгового дома «Светлана», где произошел конфликт. Но это место принадлежит императорскому роду и когда Елагин позвонил начальнику охраны объекта с просьбой предоставить записи видеокамер в одном бутике за полчаса и со стоянки, тот, сука такая, посмел отказать. Поэтому пришлось отобрать у Трофима телефон и вправить мозги возомнившему о себе невесть что имперцу лично.

— Это Вальдер Хортов, — сказал я. — С кем говорю?

— Начальник охраны торгового дома «Светлана» боярин Замотаев.

— Слушай меня внимательно, Замотаев. Ты, наверное, думаешь, что раз служишь императорскому роду, то можешь отказать в предоставлении необходимой информации? Зря, Замотаев. Я не стану тебе угрожать. Тем более по телефону. Но будь уверен, что если я не получу то, что мне необходимо, ты и все твои близкие очень об этом пожалеете. Даю тебе десять минут. Ты должен сбросить необходимые видеофайлы на почтовый электронный адрес, который тебе отправили. Если этого не произойдет, я приеду в торговый дом под твоей опекой лично, и ничем хорошим это не закончится. Все понял?

— Да, — пробухтел он.

— Время пошло.

Я отключился и стал ждать. Замотаев решил не искушать судьбу, и необходимая информация была получена через шесть с половиной минут.

Мы с Елагиным начали просмотр видео, и выяснилось, что мои девушки поскромничали, и нанесенные обиды сильно преуменьшили. Потому что пятерка одетых в модные шмотки дамочек не первой свежести, с которыми они столкнулись, в выражениях не стеснялась. Особенно когда Варя и Анжелика, гордо вскинув головы, покинули бутик. Вот тогда они разошлись и частенько, поминая Хортовых, даже срывались на матерщину. Словно они не из высшего столичного общества, а низкопробные шлюхи с рабочих окраин.

Спустя час я знал про этих дамочек все, что необходимо. Трое вообще к дворянству отношения не имели, дочери купца Киржина. И с ними две молодые вдовушки из слабых боярских родов, которые предоставили им полную свободу. Все они в одной компании, куда, кстати, входили покойные Митрофанов и Сулейманов, беглый Эспозито и даже Скварчалупи. Собиралась столичная богема в студии модного художника Ярослава Фиоре на Арбате. Там они обсуждали столичные сплетни и выпускали совместные арт-проекты в новомодном стиле «грей-таун-хард», дикая смесь из рэпа, джаза и русских народных частушек на фоне визуальных образов Фиоре. У компашки имелась парочка довольно серьезных информационных площадок, армия поклонников и солидная спонсорская поддержка со стороны парочки московских олигархов. Но, по сути, в этой тусовке, куда входило под сотню молодых людей, искусством занимался только итальянец с русским именем Ярослав, а остальные весело проводили время, бухали, принимали ядреные экзотические наркотики и устраивали закрытые вечерки с оргиями.

Вроде бы все ясно и понятно. Великосветские шлюхи посещали бутик, встретили моих девушек и, тоскуя по своим невинно убиенным друзьям, не сдержав гнев, наговорили лишнего. Такое случается. Однако я в подобное не поверил. Когда они приехали в торговый центр, то целенаправленно стали искать Варю и Анжелику, словно знали, куда идти и кого встретят. Следовательно, кто-то специально их навел и кинул на амбразуру, подставив под гнев Хортовых. Но кто? Сотрудники Тайного приказа, обозленная на меня принцесса через своих фрейлин, которые тоже засветились рядом с Фиоре, род Шершиных, потерявшие весь свой и без того невеликий авторитет Эспозито или представители других боярских семей? Неизвестно. Поэтому, перед тем, как начать бить морды и кого-то убивать, я решил подумать и, устроившись в глубоком кресле с кружкой кофе, прикинул возможные варианты развития событий. Полностью ушел в себя и не заметил, как подошла бабушка, которая кинула взгляд на монитор компьютера и спросила:

— Что собираешься делать?

Приподняв голову, снизу вверх, я посмотрел на нее и задал встречный вопрос:

— Ты уже знаешь, что произошло?

— Конечно, — усмехнулась она и добавила: — Весь род в курсе. Ты же не думаешь, что Елагин не доложил о происшествии своему непосредственному начальнику? А Федор Максимович, естественно, сразу позвонил мне, а потом связался с патриархом.

— И что говорит глава рода?

— Сказал, что с советами к тебе лезть зарекся и проблема плевая. Значит, ты разберешься самостоятельно.

— Я-то разберусь, но опять прольется кровь. А Максим Петрович сам настаивал, чтобы я не лез на рожон. Да и ты, помнится, тоже об этом говорила.

— Это другое. Одно дело, когда ты сам ищешь, кого убить, и устраиваешь провокации в логове бояр, а совершенно другое, когда оскорбили наших женщин, будущих матерей рода. Задета честь Хортовых и ты получаешь полный карт-бланш. Делай, что нужно, и в методах не стесняйся.

— Ясно.

— Кстати, ты так и не ответил на мой вопрос. Решил, как поступишь?

— Проще всего выкатить претензию главам родов и семей, к которым принадлежат эти наглые дуры, предоставить видеофайл с оскорблениями и потребовать публичных извинений с финансовой компенсацией. Но перед этим надо бы навестить студию господина Фиоре и лично посмотреть на тех, кто порочил имя Хортовых, а заодно на людишек, кто с ними рядом трется. Судя по всему, они сейчас там, Наталья Киржина, дочь купца из этой компании, только что опубликовала в социальных сетях фото с геолокацией. Она вместе с сестрами и подругами там. Надо с ними поговорить. Ну а дальше, как пойдет. Вот только не решил, брать с собой девчонок, чтобы они потешили свое самолюбие и получили моральное удовлетворение от унижения хамливых тварей, или отправиться самому.

— Предлагаю замену твоим девушкам.

На лице бабушки появилась недобрая улыбка, и я осторожно поинтересовался:

— И кто заменит двух красоток?

— Я, — заявила она.

— Тоже решила повеселиться?

— Верно, внучок. Я ведь сама московская. Это мой родной город. Жила на Никитском бульваре и Арбат для меня родной. Давно там не бывала и не прочь пройтись по знакомым улочкам снова. Да и в живописи я кое-что понимаю. Если понадобится, помогу тебе разобраться, чем отличается кубизм от супрематизма.

— Чур меня, чур, — понимая, что бабушка сама рвется навстречу приключениям и у нее улучшилось настроение, взмахнул я руками и подыграл ей: — Барыня, мы люди тихие и провинциальные, богобоязненные и смиренные. Ничего кроме Евангелия и Жития Святых не читали, а по телевизору бесовскому одного только нашего батюшку-царя смотрим. Какие-такие кубизьмы и супрематизьмы, прости Господи? Мы таких ругательств в нашем хуторе отродясь не слыхали.

— Ну да, конечно, — Алевтина Николаевна кивнула и, покидая комнату, уже через плечо бросила: — Выезд через десять минут. Не опаздывай, а то я и сама могу с богемой разобраться.

Я уложился в срок. Переоделся в светлый костюм с гербом рода, немного подумал и, решив не брать оружие, сунул в карман телефон и бумажник, а затем заглянул к девчонкам, которые смотрели какой-то испанский сериал, и спустился в гараж.

Три автомобиля нашего рода покинули особняк и устремились в сторону центра. Добрались на удивление быстро, и вышли из машины на пересечении Арбата и Садового кольца возле Министерства Иностранных дел. Дальше пешком и, предложив бабушке локоть, в сопровождении нескольких охранников, которые рассредоточились вокруг нас, мы двинулись по Арбату.

Далеко идти не пришлось. Студия Ярослава Фиоре находилась рядом с квартирой-музеем Александра Сергеевича Пушкина и занимала половину старинного дома, который внешне не поменялся, а вот внутри был полностью перестроен под нужды нового владельца. И пока шли, Алевтина Николаевна смотрела на картины уличных художников, молчала и на ее губах иногда появлялась улыбка. Ощущение такое, словно она на прогулке. Однако вскоре бабушка собралась и спросила:

— Вальдер, ты же девушек, если что, бить не станешь?

— Чего это? — удивился я и пояснил: — Бабушка, ты забываешь, что за тринадцать лет скитаний я растерял почти все благородные манеры, потому что был на самом дне. А там нет разницы между мужчинами и женщинами. Сплошное равноправие полов. Все как мечтали феминистки. И я прекрасно знаю, что женщины могут быть гораздо опаснее мужчин. Так как частенько встречал дамочек, перед которыми выглядел слабаком: наемницы, убийцы, системщицы, отравительницы и просто больные на голову особи. Да чего за примером далеко ходить? Вот ты, например. Красивая женщина в дорогом стильном платье. Истинная дворянка из свободного рода и сильного клана. Внешне идеальная добыча для грабителей. Но, на самом деле, ты опасная. Что вчера, кстати, легко продемонстрировала.

Алевтина Николаевна поморщилась и сказала:

— Я понимаю, о чем ты говоришь. Но хамливых шлюх не трогай. Возможно, кто-то именно этого и добивается. Ты в гневе отвесишь им пару лещей или пинка, а потом столичные СМИ и блогеры раструбят на весь мир, что Вальдер Хортов избивает благородных девиц. Нам это не нужно. Поэтому девицами займусь я, если ситуация так сложится, а ты отбивайся от ухажеров.

— В принципе логично, — согласился я с бабушкой. — Так и поступим.

Оставив охранников снаружи, мы вошли в дом Фиоре. Примерное расположение помещений, благодаря социальным сетям и представителям бомонда, которые в этом месте тусовались, я знал. Явной охраны в доме нет. Только слуги, которые привыкли, что здесь проходной двор. Поэтому нас никто не остановил и по широкой лестнице мы поднялись на второй этаж, где обнаружили парочку целующихся мальчиков. Мерзость. Смотреть на такое противно, но в столице и не такое увидишь. А когда юные педики, услышав наши шаги, обернулись, не отпуская руку бабушки, я на ходу врезал одному с ноги в живот, а второму задал простой вопрос:

— Где Наташка Киржина, Лолитка Свирская и остальные из этой компании?

Перепуганный юнец ничего не ответил. То ли я такой грозный, то ли ему не понравился недобрый взгляд Алевтины Николаевны, то ли он просто обдолбанный наркотой. Не ясно. Вместо того, чтобы дать полезную информацию, закатив глаза, он скатился по стене и замер на полу.

— Подох что ли? — спросила бабушка.

— Вряд ли, — покачал я головой. — На обморок похоже.

Ладно, двинулись дальше. Прошли по коридору и услышали какофонию звуков, словно стая мартовских котов ночные песни выводит. Впереди дверь. Я ее толкнул, и мы оказались в просторном зале, где вдоль стен на диванчиках расположились люди. Было их примерно три десятка, в основном молодежь, хотя присутствовала и парочка расфуфыренных старых пердунов. А в центре помещения на подиуме стоял патлатый мужик в потертом спортивном костюме, который отдаленно напоминал Гришку Распутина с древних фотографий, и обеими лапищами молотил по клавиатуре музыкального синтезатора.

«Да уж, вот это мы зашли в богемное место для продвинутых столичных тусовщиков», — промелькнула у меня мысль и, заметив дамочек, которых искал, слегка шевельнув кистью свободной ладони, я метнул в синтезатор прозрачную силовую иглу.

Жалобно всхлипнув, поврежденный музыкальный инструмент в последний раз издал резкий звук, а потом задымился и заткнулся.

В зале наступила тишина. Зрители стали обращать на нас внимание и, еще раз осмотревшись, я увидел Ярослава Фиоре, тридцатилетнего брюнета с замутненным взором в перепачканном красками комбинезоне, который во время концерта лежал на голых ногах миниатюрной коротко стриженной шатенки, а теперь смотрел на меня.

— Добрый вечер, господин Фиоре, — кивнул я ему. — Позвольте представиться. Вальдер Хортов, студент Дворянского курса Московского Государственного Университета имени Ломоносова. А рядом со мной уважаемая Алевтина Николаевна Хортова. Моя родная бабушка.

— Ага, — художник мотнул головой и, закрыв глаза, снова упал на колени подруги и, кажется, заснул.

— Творческий человек, — посмотрев на Алевтину Николаевну, сказал я и пожал плечами. — Наверное, перетрудился.

— Да, — согласилась она. — Однако, мы здесь по делу, Вальдер.

— В самом деле, бабушка, — я посмотрел на светских львиц, которые меня явно узнали, и негромко свистнув, поманил их указательным пальцем. — Сестры Киржины, боярыня Свирская и боярыня Рогова, к вам есть разговор. Будьте добры уделить нам немного вашего драгоценного времени.

Дамочки, переглянувшись, остались сидеть на двух диванах. Зато поднялись их кавалеры. Сразу четверо. И один из них, крупный и похожий на медвежонка курчавый парень в расстегнутой на груди шелковой синей рубахе, сжав кулаки, начал говорить:

— Мы не позволим тут всяким…

Договорить он не успел. Потому что я отпустил руку бабушки и стегнул его ослабленной силовой плетью, легко сбил «медвежонка» с ног, и занялся остальными.

Судя по всему, нас здесь ждали и мое появление дамочек из богемы не удивило. А раз так, то нельзя исключать появления телохранителей. Да и с защитниками шлюх не ясно, возможно, они представители сильных родов, которые через них можно стравить с нами. Этого тоже исключать нельзя. Но на любую хитрую гайку найдется болт с резьбой и если все сделать быстро, аккуратно и без смертей, чужая хитрость не сработает. Просто не успеет.

Взмах ладонью и очередной противник падает на пол, словно сбитая кегля. Еще один готов. Потом второй. А за ним и третий. Все лежат рядом с «медвежонком». А бабушка уже возле дамочек, одновременно придавила всех пятерых «Стальной темницей» и задает вопросы. Я мешать ей не стал, а прикрыл от остальных гостей, часть которых стала разбегаться, но большинство, оставшись на месте, дремали или смотрели на все происходящее бессмысленным взглядом.

Прошла минута. «Медвежонок», у которого при соприкосновении с полом оказался разбит нос, очнувшись, попытался встать. Сразу у него это не вышло. Видимо, голова бо-бо. Однако меня он разглядел и захрипел:

— Я боярич Капительман… Ты хоть понимаешь, кто перед тобой… Сучонок… В порошок сотрем…

Плевать! Я молчал и контролировал обстановку. А потом Капительман мазнул пухлой ладонью по носу, увидел кровь и его совсем понесло:

— Ты понимаешь, что натворил… Кровь… Пролита боярская кровь… Священная руда древнего благородного рода…

Вот на этом моменте я уже не выдержал. Что за бред? Какая святая кровь? И ведь пухлого паренька кто-то этому научил. Он ведь не сам додумался до того, чтобы такое болтать. Поэтому я расхохотался и, шагнув к «медвежонку», наступил ногой на его голову и слегка ее придавил.

— Я боярич… — снова захрипел он.

— Ты тупой кусок мяса, — наконец, отсмеявшись, сказал я ему. — Дерьмо, а не боярич. Ты меня понял, придурок?

— Поединок… — выдавил он из себя.

— Без проблем. Если не передумаешь, завтра вечером в ресторане «Боярский кус».

На лестнице послышался топот ног. Сюда кто-то спешил. Судя по характерному звуку, люди в тяжелых ботинках. Вероятнее всего, армейских. Неужели для моей ликвидации подготовили отряд наемников или кто-то вызвал группу быстрого реагирования из жандармерии? Интересно.

Я убрал с головы боярича Капительмана ногу, покосился на бабушку, которая продолжала беседу с дамочками, а затем сформировал в руке магический защитный конструкт.

От сильного удара снаружи дверь едва не слетела с петель и широко распахнулась. В зал повалили люди с автоматами в полном обвесе, масках и черной броне, на которой выделялись крупные желтые надписи «Спецназ» и «Варяг». Понятно, это знаменитый антитеррористический отряд Тайного приказа.

Пара бойцов, направив оружие вверх, открыла огонь в потолок, а еще трое направились ко мне и стали кричать:

— Лежать!

— Работает спецназ!

— Всем на пол!

Выстрелы. Крики. Движение тел в черной броне и направленные в меня стволы. Картина интересная и грозная. Лет десять назад, окажись я в подобной ситуации, наверняка бы, растерялся и спецназовцы легко бы меня скрутили. Но сейчас все иначе. Я был спокоен и когда бойцы «Варяга» приблизились, просто активировал силовую защитную формацию, которая прикрыла не только меня, но и бабушку. После чего, когда набравшие приличную скорость спецназовцы врезались в невидимую преграду, усилил свой голос, насколько это возможно, и прорычал:

— Назад, псы!

На миг все в зале замерли, а потом я, продолжая подпитывать магическую формацию, двинулся на «варягов» и начал выдавливать их из помещения. Шаг за шагом. Я давил. А они не решались открыть огонь на поражение и отступали. Да и не помогло бы им это.

Наконец, чувствуя, что сопротивление защитных артефактов, которые, конечно же, имелись у спецназа, возрастает, не дойдя до двери совсем немного, я остановился и подал уверенную команду:

— Старший, ко мне! Живо!

В коридоре находилось не менее десятка бойцов. Один из них после короткой заминки выдвинулся вперед и я представился:

— Вальдер Хортов.

Пауза и спецназовец, не снимая маску, тоже назвал себя:

— Командир группы быстрого реагирования, отряд «Варяг». Позывной «Егоза».

— Что за цирк вы тут устроили, Егоза?

— Поступил срочный вызов. По имеющейся информации террористы захватили представителей нескольких благородных родов.

— Ага. И вы вот так, без разведки, не имея планов дома, не зная, кто ваш противник, и какова его численность, сразу рванули на штурм? Ты чего меня лечишь, Егоза? Кто отдал приказ вломиться в дом⁉

— Я не имею права разглашать служебную информацию.

— Короче, Егоза, забирай своих клоунов в черном и валите отсюда. Здесь террористов точно нет.

— У меня приказ…

— Заткнись и уходи, — оборвал я его. — Ты, конечно, человек служивый, но жизнь одна и дома тебя, как и твоих бойцов, ждут близкие. Кто-то в свои игры пытается играть, а ты только инструмент. Понял?

— Да.

— Тогда разговор окончен.

Егоза помедлил, а потом все-таки принял верное решение и отдал бойцам приказ покинуть дом Фиоре. А тут как раз бабушка подошла и, посмотрев вслед отступающим «варягам», молча, осуждающе покачала головой.

— Ты все? — посмотрел я на нее.

Она кивнула, и мы тоже направились к выходу. Только спецназ выходил через черный ход, именно оттуда, не привлекая внимания наших охранников, бойцы проникли в дом. Ну а мы, как белые люди, через парадный.