Летняя вьюга

Часть 1

— Этот мир полон магии! Я чувствую её в земле, чувствую её в воде… — ёрничая за обеденным столом, Терция так размахалась руками, что выбила у Дашки стакан с малиновым компотом. Впрочем, ноосфера вновь сработала безупречно, ни капли красной жидкости на столе и самих обедающих научных маньяках не оказалось. Рыжая невозмутимо поймала стекляшку и отхлебнула ещё.

— И в воздухе что-то палёным потянуло, ага, — не замедлился Мыш.

Действительно, Наталья, заболтавшись с исследователями, бурно обсуждающими случившееся, «упустила» последнюю пару чебуреков, превратившихся в поджарку — масло ушло почти полностью. Никто, естественно, в претензии не был, под носом у увлечённых своими уравнениями сумасшедших учёных можно было слона на вертеле спалить в уголья.

Событие было неординарным, и тянуло на отдельное открытие. Когда Мыш убедился, что «машина судного дня», созданная по его проекту, работает (хотя и кривовато, в обе стороны, что не давало возможности поддерживать «паранормальное» давление на платформу датчика постоянно) он начал проверять уровень предела точности имитации, на которой «кукла», подсунутая реальности, срабатывает. И быстро обнаружил, что для достаточного нажатия на иридиевый лепесток, необходимо всего «семь девяток» приближения в числе виртуальных атомов аргона, причём без разницы, больше или меньше. Конечно, для полной проверки нужен был какой-никакой динамометр, но эффект был уже подтверждён. Устыдившись, наконец, своего эгоизма, исследователь позвонил профессору на пляж.

— Да или нет? — без всяких «алё» резанул Чекан, взяв трубку.

— Да!

— Понял. Поздравляю. Сейчас приду.

Пришёл не только БВЧ. Явились вообще все, включая и Наталью с Кристей, и Григория с мелкими.

— А ведь, по сути, Юля права, по поводу магии. — Заметила Светлана, аккуратно скусывая носик чебурека, чтобы не выпустить бульон, — Модель-то у меня полный примитив, почти «резиновые шарики». И точность это самое… и всё равно работает.

— Мэджик-пипл-вуду-пипл! — Игорь, подцепив на вилку половинку помидора, провёл ей по своей тарелке, собирая жир, и с удовольствием проглотил.

— Теперь можно честно сказать, что в нашей реальности зияет дыра, размером с ворота паровозного депо. — Резюмировал Дима.

— Вот теперь — можно! — Подтвердил Чекан. — Наташ, чебуреки — это что-то. Ты ресторан открыть не хочешь? Лучше, чем в «Мусафире» у татар, а те толк в чебуреках знают.

— Я это обдумаю. — Улыбнулась Натали.

Наевшись в прямом смысле до отвала, Света поблагодарила «приёмную маму», и с некоторым трудом переместилась в гамак. Когда Джа решил составить своей почти супруге компанию, он обнаружил, что девушка снова, как и вчерашним вечером, выключено разглядывает иридиевую плитку на своей ладони…

— Как я понял, они поставили успешный опыт, судя по данным скрытого наблюдения и прослушки… вот: «да или нет… да… понял, поздравляю». И сразу все домой явились, в том числе и Дарья. — Кит отложил распечатки, повернулся к Шалимову.

— Да. Оперативник еле ноги успел унести. Молодец, как-то заснять сумел… вот тут, как лампа в первый раз загорелась… — Начальник спецгруппы остановил видео, в момент победного жеста, демонстрируемого мутноватым силуэтом Дмитрия Мышканцева. — Значит, кроме Вьюги у них теперь есть ещё и…

— Умклайдет, опытный образец. Пока ещё очень сырой, но…

Боязнь темноты, а точнее страх перед тем, ЧТО в этой темноте — очень противная штука, независимо от того, сколько тебе лет от роду, три или двенадцать. Или даже тридцать восемь. В последнем случае даже хуже, особенно когда ты самый сильный мужик в доме, и жаловаться некому — просто сочтут психом, и всё…

Вслушиваясь в призрачное перемещение неведомого врага, непонятно где — то ли игрушки беспокойного приморского ветра, то ли тихо рассыхающийся материал самого дома… а, может быть, и правда шаги украдкой, слишком редкие и «глубокие» для гуляющей кошки, Дима оплывал липким потом под лёгким покрывалом.

— Тоже слышал? — Внезапно раздавшийся голос Натальи был чётким, без малейшей сонности.

Мыш дёрнулся, от неожиданности и перенапряжённых нервов, резко выдохнул. В первый раз пожалел, что в «большом доме» нет Дашки, с её встроенной «охранной системой».

— Да.

— Лазил кто-то. Свалил к переулку, вдоль пристройки.

— Уверена?

— Мышонок, я в тайге выросла. Не зверь, человек. Я за Кристину напряглась, у неё окно там. Уже хотела тебя будить, но он ушёл сразу. А у тебя ничего себе чуйка, для городского-то.

— В жопу такую чуйку, с ума спрыгнуть можно.

— Жалко, Дарью отселили. — Снова считала мысли Натали. — Надо бы у козихиной сестры её зверюгу выпросить, хоть на недельку. Завтра Свете скажу.

Чардаклы-баир, она же Чердак-гора, полностью соответствовала своему названию. Нависая над серпантином трассы Ялта-Бахчисарай и селом Куйбышево, она действительно напоминала своей лысой верхней частью чердак громадного, длиннющего барака — это была, по сути, не гора, а целый хребет. Приехав в Куйбышево на такси, около девяти утра, (феечка по прежнему старалась не искушать судьбу дневными полётами) Василий и Дарья начали восхождение. Сегодня рыжая пожелала сменить хвост на кроссовки, и, для поддержания спортивной формы, честно взойти на шестисотметровую вершину. Разумеется, будущий десантник составил любимой компанию. Несмотря на небольшую, казалось бы, высоту, подъём на поросший лесом и крутой склон не был совсем прост. Но выносливой и спортивной парочке, даже при полностью выключенных способностях феи, всё было нипочём, влюблённые, не сбивая дыхание, спокойно переговаривались. Дашкина ноосфера работала только в режиме сканера, чтобы просто не заблудиться в путанице горных тропок, и идти прямо к цели — огромной каменной глыбе вершины. Уже примерно через час «дети» стояли на длинной каменной террасе под, собственно, скальным «чердаком», и Дашка сканировала подходящие для последнего рывка тропки. Камни в ложбине террасы, с угрожающе нависшим «потолком», несли на себе памятные знаки минимум четырёх поколений восходителей, начиная с довоенных времён. Пока волшебница запоминала ориентиры, Василий увлечённо разглядывал все эти «здесь были…»

— Блин! — Неожиданно «проснулась» рыжая.

— Что?

— Чел ногу сломал. Ниже нас, за тем поворотом. Он с девушкой.

— Надо помочь.

— Ну да. Я ему нервы чуть приглушила, чтобы шока не было. Полетели, нас не видно.

Перелетев на соседнюю скалу, самодеятельные спасатели обогнули вытянутый, поросший кустами мыс и увидели пострадавшего и его девушку, стройную брюнетку, нервно нажимающую на кнопки сотового телефона. Крупный, полноватый парень, лет двадцати, полулежал на «пенке», опираясь спиной на скалу. Перелом был очень плохим — открытым, двойным, с кровью, острый осколок кости голени изнутри проткнул кожу.

Дарья без слов подошла к пострадавшему, включая свою электроблокаду нервов на полную.

— Суки, хер дозвонишься! — Кивнула девушка, присев около своего увечного кавалера.

— Палки прямые есть? — Деловито осведомился Василий.

— Вот. — Показал парень на маленький штатив для фотоаппарата. — Это всё. Карин, вроде отпустило, но идти никак.

Достав из рюкзака индивидуальный медицинский пакет и аптечку, предусмотрительный курсант обработал рану, как смог, и начал сооружать временную шину.

— Руслан. Это Карина. — Представился неудачливый альпинист.

— Вася.

— Я Дарья. — Кивнула фея, дублируя васины медицинские усилия, при помощи подвластной атмосферы придерживая осколки кости.

— Спасибо вам. Как сползать-то будем? — Осведомилась Карина. — Поможете? Хотя бы до села. Спасателей до ночи ждать, а если сепсис какой…

— Конечно. Вася Руслана потащит, я рюкзаки возьму.

— А он сможет? — Усомнилась девушка.

— Сможет, — подмигнула Василию рыжая.

Карина внимательно поглядела на бойкую девицу.

— А… ты не Даррил, случайно?

— Случайно Даррил. А ты?

— Кара, на «фридайве». Карина Маркарян. Ты легенда, реально. Мне Артур из «Нырка» говорил, что ты в июне заходила, ласту купила. Хвост улётный просто получился, я посмотрела, что ты позавчера выложила.

— Можешь дотронуться. — Рыжая попробовала сделать «величественный» вид и рассмеялась, вместе с Кариной.

Василий чуть поморщился, незаметно для всех. Кавказцев, включая и единоверных армян, он откровенно недолюбливал. Но ничего специфически национального в девушке не было, и говорила Карина без всяких признаков акцента. Поразмыслив, курсант решил в данном случае «забить» на свои антипатии.

Изготовив шину, Вася, при помощи девушек, взгромоздил пострадавшего на спину, и компания начала спуск. Который прошёл быстро, без приключений и на удивление (для Руслана и Карины, разумеется) легко. Молодые люди жили в Севастополе, и Карина повезла своего кавалера на такси в тамошний госпиталь, предварительно обменявшись с Дашкой телефонами.

— Зачем это тебе? — Спросил Василий.

— Ну, узнать, как у Руслана здоровье. И ещё тема есть…

Пока феечка со своим возлюбленным лезли на гору, а Серёга с Игорем осваивали одолженный у Спартака квадроцикл, Светлана с Терцией штурмовали вершину совсем иного рода. Мыш, после своего почти недельного драйва и тревожной ночи отсыпался, и молодые исследовательницы оккупировали суперкомпьютер. Нельзя сказать, что амбициозные умницы вдруг стали лучшими подругами, но перед лицом невероятно интересных открытий отлично сработались, признавая сильные стороны друг дружки, и превосходно взаимодополняясь.

Поставив десяток опытов с улучшенным вчера датчиком давления, теперь умевшим более-менее точно измерять «волшебную силу», девушки занялись обработкой результатов, и съехали на теоретизирование. Борис Викентьевич в происходящее не вмешивался, занимаясь своими проблемами, и предполагая обменяться выводами вечером.

— Что-то мне эта штука напоминает… — задумчиво протянула Света, красным маркером обводя громоздкий дифференциал в развёрнутом под нужный частный случай Юлей уравнении. — Вот…

Аспирантка быстро прошлась длинными пальцами по клавиатуре нетбука, вытянув вспомнившуюся статью из всемирной паутины.

— Нейросеть? — Удивилась Терция, — Критерий «зрелость»? Похож, только тут предел, а у нас диф, и переменные по-другому обозначены.

— Ага. А у нас… вложенное самоподобие.

— И что это даёт?

— Не уверена, но… понимаешь, каждую конкретную задачу, с алгоритмом и настроенными классификаторами, фоннеймановская машина решает лучше нейросети. Все эти распознавания… нейро, она же мозги, хороша только своей универсальностью. Человек умеет делать всё, хотя и плохо. В-общем смысл в том, что это неравенство… — Светка быстро записала выражение, — это фильтр. Сложности.

— То есть… хочешь сказать… самоосознание? Сознание?! И-и, в смысле?

— Получается, да. То есть, мы можем сделать прогу, управляющую драйвером БМ, но она… должна быть не менее сложной… чем мы сами. Человек, в смысле.

— И не просто человек, а человек, который может понять… всю эту байду?! — Юля энергично обвела маркером развёртку уравнения, на добрую треть страницы.

Сонный Мыш уже минуту сидел на лестнице, слушая спор исследовательниц и поглаживая виски.

— Нда. Получилось, как в анекдоте про финна и дом.

— Почему? — В один голос спросили девушки, разом поворачиваясь к Диме, и смешно взмахнув «хвостиками».

— Пукке-е, я-а слышал, ты дом построи-ил? Да-а. И сколько ко-омна-ат? Одна-а. А-а почему? Меньше-е смысла-а не было-о.

— То есть? — Начала уже сердиться Светка.

— Нафига нам устройство управления, которое умнее нас самих, а? Помнишь, ты говорила, что технический путь — тупик? И сама же его вычислила. Зачем тогда эта стрёмная прокладка, с искусственным интеллектом, даже если мы его сварганим? Кнопку нажать и ни о чём не думать, как на пульте телевизора, разве что. А в этом исполнителе желаний будет жить… живое. И себе на уме.

— Кошмар, в натуре. — Резюмировала Юля. — Получается, что мы либо создаём…

— …джиннов. — Дополнила Света. — Тех самых исполнителей желаний.

— Либо все станем такими, как Дар. Я не против, кстати.

— Да становитесь, чо. Я купаться, короче.

— У Григория Чекана с детьми билет в Питер, вылет тринадцатого вечером. Носители начинают расползаться, а у нас конь не валялся. — Шалимов сидел на скамейке в Вилино, где встречались «люди в чёрном». — Опять же, Швейцария не Крым, с её родителями там не развернёшься. И Мориц в Лейпциге…

— Не факт, что эти что-то знают. — Спокойно ответил Волков.

— Да, это всё дело третье. Главное, сама Дарья. Кого ломать-то? Дети исключаются… Игорь этот… по уши в левых деньгах, конечно, прораб… У Мышканцева тоже были… эпизодики… Ратникова? Короче, ждём вечера, и решаемся.

— Ну, Толкиен, например, был образцовый христианин, католик, все дела. — Дима налил компоту Васе и Даше, и передал кувшин Натали, — И при этом классик фэнтези, со всей магией-хренагией. И ничего.

Темнело. Дима с Натальей, как всегда, с корзиной снеди, навестили «деток», у которых, наконец, установилось демографическое равновесие. И вновь причиной философского спора послужили васины христианские «сомневалки».

— Тут дело в том, что он просто придумывал, — возразил Василий, — а Дарья реальная волшебница.

— Вась, чушь это всё. От недостатка терминологии. — Несколько раздражённо ответил Мыш, — Не более волшебница, чем крановщица на стойке. Ни один человек не поднимет руками десять тонн, так? Просто машинка у неё новой системы.

— Кажется, мы уже начали понимать, какой она системы. — Обронила Юля.

— Да. Типа, продвинутая технология неотличима от магии, то-сё… а с учётом того, что мы расковыряли и вовсе уже непонятно, что где, нужны новые понятия. Но я просто не понимаю твоих сомнений вообще. Сплошь и рядом крутым героям в сказках, при этом вполне себе христианам, в качестве награды за подвиги доставались плюсовые девушки, магические существа…

— …Берен и Лютиэн, в «Сильме» — вновь дополнила Терция, — Это, правда, языческое, корень из кельтских сказаний о «леди в белом»…

— Несть им числа. Чтобы заслужить их, нужно было совершать мегаподвиги, вроде кражи сильмариллов у Моргота… хотя… чаще всего напрягала волшебная или царская родня такой красавы.

— То есть мне повезло? — Улыбнулся Василий.

— Ага. А вот Гвидону Царевна-лебедь почти на халяву досталась, у Пушкина. Коршуна завалил — и опаньки, весь спектр магических услуг. Правда, тоже язычеством отдаёт, там явно валькирия, по всем признакам, как и в куче саг. Ты-то покруче напрягся, с тем азером. Другое дело, ты не знал, что Дарье ничего не угрожает.

— Нет, того я бы и сам на раз сделал. Безнапряжно.

— Ну, всё равно. Главное, с Дашкой у тебя без квестов от волшебной родни обошлось. Или просто бурчания, типа «люди не нашего круга». То есть родня в наличии, но не возражает. Правда… иногда бывает, что чудесная невеста — сразу, а потом её крадут, и иди в тридевятое царство, совершай подвиги, отвоёвывай своё счастье.

Мурлыкнул дашкин телефон, рыжая приняла звонок.

— Да, конечно. Буду. Спасибо, Кара. А… кто будет не знаю, наверное, человек шесть. Друзья, да.

— Кто это? — Заинтересовался Вася.

— Карина. У неё менеджер ночного клуба знакомый, на Омаха-бич. Предложил поработать, русалкой, просто по приколу. У них там амазонская вечеринка будет. Вечером тринадцатого. Я согласилась, Кара говорит, всех друзей бесплатно пустят.

— А какой клуб? — Спросил Мыш.

— «Арлетта».

— Шанс. Он не получка, не аванс. Надо всё про эту Карину, срочно! — Скомандовал Волков. — До утра, время дорого.

Кот и Пёс молча кивнули, отправившись собираться в другую комнату съёмной квартиры в Вилино. Волков же, оставшись в одиночестве, связался с Шалимовым.

— Это не баг, а фича, короче. Нам оставили эту дырку.

— Дим, не сходи с ума. Ничего пока не ясно. — Профессор был рассержен, — Я не думаю, что всё так однозначно, да и светкино толкование неравенства сложности хромает на все лапы. Истерика тебе не идёт, чесслово. Отдохни пару дней, ты себя просто загнал. Ложись спать.

Мыш вообразил себе очередную ночь с мерзкими призрачными шажками во дворе, и его не то, что передёрнуло, а прямо таки весь скелет перетряхнуло…

— Какая вкусняшка… — Шалимов обрадовано просмотрел «мыло», — Маркарян Карина Эдуардовна, 1995 года рождения, уроженка Армавира, гражданка России. С четырнадцати лет постоянно проживает в Севастополе. Поступила в Черноморский филиал МГУ, специальность — прикладная математика… так… вот, данные ОБНОН Севастополя, попадала в поле зрения, как возможный реализатор МДМА, который экстази, в ночном клубе «Арлетта», в прошлом году…

— Соскочила… — хмыкнул Волков по телефону.

— У нас не соскочит. Сотрудники завтра днём к тебе прибывают.

Набрать вспомогательную группу, для работы по вьюгиной родне и друзьям, меньше чем за два часа, было непросто. Но шеф справился. Штатных сотрудников спецслужб, молодёжь, начальник к деликатной миссии не привлекал, считая их суетливыми, жадноватыми, и в своей массе профнепригодными. Все тринадцать человек были отставниками, крепкими, служилыми мужиками от сорока до пятидесяти, лично с Шалимовым знакомыми. Начальниками, или замами глав служб безопасности солидных нефтяных и газовых «контор», спокойными как утюги, и по необходимости янычарски жестокими. Никогда не обсуждающими приказов командира. Работали они не за деньги, естественно, а за право на «звонок другу», стоящему в одном шаге от Самого. Это право, в России, было дороже любых денег…

Уже через пару минут разговора с вальяжным незнакомцем, на лавочке около клуба, Карина поняла, что попала. Попала конкретно, при этом непонятно, с чего вдруг, и именно это больше всего пугало. Для Кота эта добыча была на один зуб, помня, что «залёт» с экстази у армянки уже был, опер легко сломал девушку просто серией угроз.

— Так. Но это дело можно снять. Поможешь мне, я помогу тебе…

Пока Кот обрабатывал выбранную «исполнительницу», Пёс занимался куда более серьёзным объектом — хозяином «Арлетты». Всё, что требовалось от хитрого, средних лет хохла, родом с Полтавы, это временно взять на работу двух новых охранников. Всего на пару дней, и совершенно безвозмездно. Естественно, что от Гоши не скрывалось, что это оперативная необходимость, и он резонно отсылал Пса к «крыше».

— Бери трубу, звони. — Равнодушно пожал плечами Толян. Заплечных дел мастер отлично знал, кто ответит на звонок, с этим севастопольским ментом уже побеседовал Волков. По свойски, конкретно.

Выслушав ответ покровителя, Гоша ожидаемо «поплыл» — в неблатную «хату» симферопольского СИЗО ему совершенно не хотелось…

— Ещё раз. Никакой физики до того, как рыжая отключится. Что бы не случилось. Обычного человека она может убить просто одной мыслью, это не кино, ей руками махать и глазами сверкать не надо! Отрубилась — уносим, быстро. И всё. По остальным объектам — другие люди работают.

— Понятно. — Ответил Пёс, за себя и «коллегу».

— Пол, ты «Остров сокровищ», Стивенсона, в детстве читал? — Джина неторопливо вела чёрную «Таху» по живописному шоссе, пролегающему вдоль берега озера Эри. Сидящий на пассажирском месте адмирал был доволен, «Зубастик» не подвела.

— Конечно, я обожал книги про пиратов. Только при чём здесь это?

— При том, что Сильвер предлагал сообщникам, чтобы капитан, сквайр и доктор, с Джимом и слугами, помогли найти деньги, принести их на судно, и ещё довели его до половины пути назад. И только после этого их всех зарезать. Но пираты оказались жадны и глупы, и в результате облажались. Не надо спешить. Русские притравят Вьюгу, и перевезут её, по плану операции, на «гидрологический пост номер семь», в Феодосии. Они паранойят, боятся её везти на базы своего же спецназа в Севастополе, и это хорошо! Это маленький объект их Черноморского флота, а оттуда её должен забрать вертолёт. Мы не будем им мешать. Никаких дурацких засад по дороге. Там рядом военная часть украинцев, четыре-четыре-восемь-девять. Вспомогательно-ремонтная. На её территории заранее сконцентрируется особая группа, украинские наёмники, формально якобы их спецназ. Ни одного гражданина США в деле! Они просто зайдут на пост русских, и заберут Вьюгу. Русских там будет несколько человек, из их ГРУ, причём научников, реальной охраны всего два-три бойца. Против неожиданно атакующей тридцатки убийц с гранатомётами им не устоять. Они переправят её на наш объект в Турции, а царь Влад может съесть свой галстук, или разбомбить Феодосию, на его усмотрение.

— Но ведь… русские в случае нападения могут её просто ликвидировать, в крайнем случае.

— Пол, это тоже результат. Сам же слышал — живую или мёртвую. Предложи вариант лучше.

— Глубже нет ничего живого. Даже кислород приходится самой регенерировать. Сероводород. В глубине Чёрное море — мёртвое. Давай вот эту пещеру посмотрим, и обедать. Жрать хочу, ужас. — Дарья игриво толкнула своего спутника бедром, затянутым в упругий полимер модернизированного хвоста.

Васе было неуютно, хотя вид из «виртуального батискафа», при включённой люминесценции, был фантастический. Осознание того, что тридцать атмосфер давления «мёртвой воды» как-то удерживает зависшая рядом с ним в серебристом пузырьке девушка, несколько… высаживало. Покруче, чем при космических прыжках.

— Знаешь, я всё думаю… «все такими станем»… и что? Всем такую силу? А если такие, как ты, между собой воевать начнут… все эти «люди икс» сосут с разбегу! Землю в щепки разнесут. Юля говорила, что ты можешь термоядерные реакции устраивать. И такое — всем?! До последнего овце… фила?

Феечка прильнула к плечу парня, жалобно хлопнула своими анимешными индикаторами.

— Я понимаю… но так страшно быть единственной, самой сильной…

Приготовления к «амазонской вечеринке» были грандиозными. Входной билет стоил недёшево, но заявленное участие почти настоящей русалки и немалых размеров пластиковая крепость, выстроенная прямо на пляже, привлекли массу молодёжи — как жителей самого Севастополя и окрестностей, так отдыхающих. Для Дарьи, с её водной акробатикой, соорудили настоящее чудо — прозрачный пластиковый бассейн с морской водой, немалых размеров, поднятый на три метра над уровнем Круглой бухты, и возможностью прыгать из него в море и обратно.

Гоша обрадовано подсчитывал выручку, и почти забыл о навязанных ему «охранниках». Эти двое затребовали себе место в самой крепости, пообещав, что не будут «отсвечивать» в толпе разгорячённых обороной пластмассовой твердыни от штурмующего стену сильного пола девушек. Карина была мрачнее тучи — помимо стыда перед Дарьей, она никак не могла понять, зачем потребовалось вообще травить весёлую рыжую русалочку, да ещё с помощью приятельницы. Ничего же не мешало её просто убить или украсть…

— Вот, восемь билетов. — Дашка положила на стол цветастые бумажки.

— Мы с Серым идём, Вася, Мыш с Наташей, Крис… Свет? — Перечислила Юлька.

— Нее, мы с Игорем дома. У него ухо, а из меня плохая, негодная лесбиянка. Да и Григория с мелкими в аэропорт везти надо.

— Амазонка. — поправила младшая, скорчив «лимонную» рожу.

— А какая разница? — Хмыкнул Мыш, «включив» популярного киногероя.

Кепка резко съехала Диме на глаза, а феечка изобразила отсутствующий вид.

— Вообще-то успеваете. — заметила Наталья, — Борис Викентьевич?

— Наташ, ну хоть ты не смейся, с моей-то спиной… пусть молодёжь веселится. Дома посижу.

Волков знал, что в плане есть существенный изъян. Если Вьюга видит вещество насквозь, и умеет различать молекулы, то вполне может заметить, что поданный «исполнительницей» коктейль отличается по составу. Да и заранее заготовленный стакан с осадком действующего вещества на дне, просто стоящий в баре, может внушить ей подозрения. Будь Дарья Чекан постарше и подозрительнее, просто «пуганой вороной», у оперативников не было бы ни единого шанса, и начальник оперативной подгруппы уповал только на подростковую беспечность супергероини.

Прочие аспекты дара юной феи Максвелла тоже доставляли немало хлопот. Вспомогательные подгруппы, предназначенные для отлова вьюгиных спутников, должны были располагаться за километр от «Арлетты», на всякий случай, группа зачистки дачи — за околицей Углового, на случай неудачи основной операции. Кот и Пёс и вовсе, без оружия, ощущали себя почти голыми — любой оперативник срастается со своим пистолетом теснее, чем менеджер по продажам с сотовым телефоном.

Впрочем, для ЛИЧНОГО плана старого убийцы всё это было на руку, внося совершенно ему необходимый элемент хаоса и дезорганизации, и оставляя свободу манёвра. Равно как и свободу «отмазок» с размыванием ответственности.

Эта ночь прошла для Мыша на удивление спокойно. То ли Наталья угадала с бурным сеансом психологической реабилитации перед сном, то ли Дима просто умаялся, но спал в этот раз крепче, чем Ленин в мавзолее.

— Сегодня тишина была. Точно никто не лазил. — Подтвердила Натали, не спеша буксируя Мыша за собой, плавно работая мощным плавником.

После фейской модернизации чёрный хвост подруги красиво, антрацитово отблёскивал. Дарья совершала дельфиньи прыжки неподалёку, видимо, репетируя своё вечернее выступление, вся компания тоже была рядом, включая и профессора, неторопливо вращающего педали водного велосипеда-катамарана. Когда Наталья переместилась к рыжей и Кристе, русалки начали вытворять красивые синхронные кульбиты. Дима взобрался на железную каракатицу и уселся рядом с Чеканом, одобрительно поглядывающим на хвостатых девушек.

— А вот теперь поговорим. — Спокойно произнёс БВЧ, — Ты, как я понял, считаешь, что «светкин тупик» закрывает технический путь?

— Да. Во всяком случае, другой… интертрепации… не придумал.

— Я понял, но откуда ты вывел, что это нам высшая сила лазейку оставила?

— Ну, а как это ещё понимать? Сначала находим путь к всемогуществу, а потом выясняем, что кнопконажимание для него требует искусственного интеллекта, классом не хуже нашего собственного. Нафига оно тогда надо, вон, уже вполне рабочая управляющая схема дельфина изображает. Типа, растите над собой, ребята и девчата. Как нарочно дыры оставлены, для пролезания.

— «Как нарочно» сплошь и рядом встречается в жизни. И далеко не всегда это умышленное «нарочно». Бритва, Дима, бритва. Полезная штука.

— Как бы не порезаться, Борис Викентьевич. Не то, что я вдруг уверовал, но…

— Когда пройдём Переход, многое поймём. Пророком станешь, может быть. Новую религию создашь.

— Я же говорю, недооценили вас с восьмидесятым уровнем, хм.

Светлана отвезла Гришу с мелкими и вернулась в Угловое уже к пяти часам, и «Нива» перешла во владение Натальи, доставившей в Круглую бухту Мыша, Юльку с Серым и Кристину.

Народу на отрезке Омахи, принадлежащему «Арлетте», собралось столько, что билеты закончились, и Гоша распорядился напечатать «флаеры» с логотипом клуба, тут же продаваемые. Поглядев на ревущую орду молодёжи, Мыш подарил свой билет какой-то девушке, показавшейся ему симпатичнее прочих желающих попасть на шоу, и ушёл бродить вдоль пляжа. Натали же осталась оборонять крепость, вместе с Юлей и Кристей. Вася и Серый приняли участие в штурме амазонского бастиона. Дарья, приехавшая на маршрутке вместе с Василием заранее, зажигала по полной, вытворяя немыслимые, по всем физическим законам прыжки, из бассейна в море и обратно.

Бродя по линии прибоя, подальше от всей веселухи, Дима невесело размышлял о симптомах «моральной старости», когда вопли, беготня и фейерверки уже не радуют душу, а скорее, раздражают и вызывают желание убраться куда-нибудь в тишину и темноту. Впрочем, до темноты было ещё минимум час, а вопли доносились и сюда, практически на другой берег бухты. Прикинув время до темноты, когда и должен, по идее, пасть пляжный укрепрайон амазонок, Мыш неторопливо пошёл назад, к «Арлетте». Садилось солнце.

Первый штурм девушки отбили. Попытка наиболее хитрых «стратегов» обойти линию обороны по морю тоже не увенчалась успехом, русалка с успехом заменила амазонкам флот, и «утопленники» запросили пощады. Когда южная ночь опустилась на Омаху, начался второй приступ. На сей раз сильный пол, сосредоточив усилия на небольшом участке стены, сумел прорвать оборону. На пляже воцарился полный хаос. Дарья, выскочив из бассейна и стянув с себя хвост, отдыхала и ожидала появления Василия. В этот момент к ней подошла Карина, и протянула высокий стакан, с торчащей соломинкой и «зонтиком».

— Вот, расслабься. Это за счёт заведения.

— Спасибо.

Разом вытянув больше половины содержимого, феечка поднялась на бортик бассейна, оглядела картину разгрома, и вновь приложилась к соломинке. Когда рыжая спускалась вниз, она вдруг ощутила, что лестница ведёт себя как-то неправильно, и норовит выскользнуть из под ног. А потом вдруг и вовсе сбросила её на песок, который вдруг куда-то пропал, и осталась только пустота. Последним усилием гаснущего сознания Дарья хлопнула подвластным воздухом по рычагу главного защитного автомата-трёхфазника, в подвале «Арлетты»…

…Увидев, что к свалившейся с лестницы Дарье подскочил охранник клуба, оказавшаяся рядом Натали стремительно переместилась к бассейну. Свет на пляже и вокруг внезапно погас, но женщина успела разглядеть, что мужик в униформе не оказывает девушке помощь, а схватив её на руки, рванул к автостоянке…

…Карина, выполнив свою миссию, отправилась к зданию клуба, и натолкнулась на второго нового охранника. Тот дружелюбно кивнул.

— Ну, спасибо. Благодарность от командования, с занесением…

Пёс быстро оглянулся по сторонам, и сделал навстречу «исполнительнице» неуловимое движение. Коротко хрустнула тонкая шея. Необходимости убивать девушку не было никакой, но хвосты должны быть подчищены. Да и кавказцев Пёс очень не любил…

…Разъярённой рысью Наталья прыгнула на похитителя. Быстрая и сильная, она нанесла оперу слепящий удар в глаз и висок, сбив его, со своей ношей наземь. И тут же сама была отброшена в сторону сокрушительным крюком в лицо — Пёс появился из-за кадки с пальмой вовремя. Перехватив добычу у Кота, который, с трудом поднявшись, побежал вслед за другим фальшивым охранником. Сознание у женщины на мгновение помутилось, но она всё-таки сделала то, что смогла…

— Дашку украли!!! — Истошный, оглушительный крик Натальи привлёк внимание Мыша, успевшего подойти вдоль поваленной крепостной стены. Несмотря на темноту, вся компания нашлась мгновенно, рядом оказались Василий, Юля с Серёгой и Кристина.

— Мама! Мамочка… — Кристя схватилась за залитое кровью из разбитого носа лицо матери.

— Я в порядке. — Вскочила Наталья. — Что делаем? Охранник клуба, белобрысый, рожа круглая… второго не рассмотрела.

— Нас уже ловят, Наташ. Вась, со всеми быстро вдоль пляжа, пока темно, и сныкайтесь где угодно, не доходя Героев Сталинграда. Васю жду через полчаса у руин на Античном! Помнишь, где? Вот бабло. Быстро!!!

— Да!

На песок полетели все сотовые. Никто и не подумал перечить Мышу, который, не оглядываясь, понёсся к автостоянке, и успел заметить красные фонари уже отъехавшей машины. Сзади раздавались свистки и крики, что-то вроде «Карину убили»…

«Всё. Опоздал»

Заскочив в «Шевроле-Ниву», Дима завёл мотор, и всё-таки рванул вперёд, надеясь догнать автомобиль похитителей. Навстречу ему нёсся микроавтобус «Тойота», и Мыш понял, что у охотников что-то не срослось, они должны были принять всех фигурантов прямо на пляже. Выкрутив руль вправо, и чуть не перевернувшись, налетев на бровку, он увёл преследователей за собой. Чёрным облаком накрыло отчаяние. Если Дашка в плену, и без сознания — всё. От системы не спастись, будь ты кем угодно. День Шакала…

«К лесу, волки, труднее убить на бегу…»

Запас скорости оказался достаточным, погоня замешкалась. Пиликнул вызов — не сотовый, рация. Моторола. Хорошая, с шифрованием. Откуда она здесь?

— Ну?!

— Привет, Радист.

Мыш вспомнил.

— Волчара?

— Молодец. Теперь спасай дачников, у тебя семь минут. Хочешь назад Вьюгу, делай, что скажу.

— Нахера тебе это?

— Всё узнаешь. Конец связи.

Загнав машину между домиков, Мыш, схватив увесистый кирпич рации, выскочил прямо на ходу. Рванул через кусты и заборы. Взвизгнула получившая по зубам ногой псина. Услышал, как «Нива» с треском проломила чей-то забор, крики, мат. Погоня, явно не рассчитывавшая встретить объект на встречном курсе, завязла.

«Да что у них творится… «имать всех без разбора», это ясно, а нафига я Волчаре? Интересно, маяк в ней есть?..»

Мысли путались, но некоторая надежда появилась.

«Наверняка он сбой подстроил, по уму всех бы прямо на пляжу приняли, и шефа со Светкой и Игорем дома. А теперь ещё побегаем»

Выскочив к проспекту Героев Сталинграда, Мыш уже примерно знал, что делать. Деньги были — почти семь тысяч долларов, вовремя не выложенные из сумки после закупок для суперкомпа. Пригодились. Из них он три отдал Васе, на обеспечение пряток Сереги и девушек. Вот только все ларьки сотовой связи были безнадёжно закрыты, без пяти одиннадцать, в Крыму рано ложатся спать.

«Ну ладно… ещё три минуты…»

Звякнуло стекло разбитой двери салона, Дима шагнул внутрь.

— Ээ, ты чё?!

Охранник, некрупный мужичок, по виду флотский отставник, чем-то похожий на Фомича, решил не благоразумно остаться снаружи, вызвав милицию, а самостоятельно задержать вора — уж больно по-наркомански тот себя вёл. Это было ошибкой. Хрустнул, ломаясь назад от удара ногой коленный сустав…

— Аааааа!!!

В последний момент Мыш изменил траекторию уже летящего прямо в голову упавшего сторожа увесистого бесперебойника, на добивание.

«Ты что делаешь, мудила кровавый?! Мир спасаешь, понравилось? Убивайворуйебигусей…»

Упса грохнулась об пол. Но крик охранника и так увял, сменившись судорожными всхлипами.

«Извини, мужик. Дело есть дело. Две минуты…»

В пакет полетели сотовые, симки, зарядки. Навалом. Выскочив из двери, Дима рванул во дворы, на ходу «заряжая» первую мобилу. В памяти услужливо всплыл нужный номер, ни разу им не набранный — к местной библиотекарше он заходил всегда лично, а жила она через три дома от Чеканов…

«Минута… Будь в сети. Пожалуйста, будь в сети. Понятно, всё Угловое на ушах, но пока отфильтруют…»

Долгий гудок, ещё один…

— Алло.

— Элла Геннадьевна, это Дима. Мышканцев. Не могу объяснять, немедленно сходите к Борису Викентьевичу, скажите Дашку украли, пусть уходят на старое место. Старое место.

— Конечно… мне милицию вызвать?

— Не надо, это политика. Себе проблем найдёте. Просто скажите и сразу уходите!

— Да. Иду. Удачи, Дима.

— Спасибо!

Мыш вдавил отбой, медленно выдохнул. Выключил телефон и бросил на дорогу.

«На горе тем, кто их потом найдёт… ну и свинья же я»

Переместившись к пустырю, и убедившись, что за ним никто не идёт, Дима присел на ещё тёплый бетонный блок. Через пять минут запиликал вызов.

— Зачёт, студент. Домик пуст, птички улетели. Теперь перепрячь детей и жди сигнала. У тебя час.

Припрятав рацию в проём меж бетонных блоков, подозревая наличие в ней маячка, Мыш отправился на точку рандеву. Адреналин медленно утекал, испарялся с потом. Вернулась способность размышлять. Дворами Дима шёл к Античному проспекту, улочки, у которой от проспекта одно название.

«Собственно, а зачем я тут изображаю хероеса паршивого боевика? Вместо того, чтобы уносить ноги, пока не поздно? А ведь не спрыгну. Почему? Злость, обида, отняли любимую игрушку? Дарья ведь моё открытие. Личное. Хорошо астрономам, их открытия навсегда на небе. Человека можно к стенке поставить, замордовать в подвале… много чего можно. А небо останется, вечно… но это всё не то. Открой я что-то неодушевлённое, так гребись оно всё слоном. А Дарью… нет, не отдам»

Между двух гаражей стояла вся компания, злющая и напуганная одновременно. Огромный кровоподтек на скуле у Натальи выглядел жутковато, но сибирячка сейчас обращала на него внимания меньше, чем солдат в бою на мелкие ссадины. Дима роздал телефоны, объяснил режим связи, точки встречи, основные и аварийные.

— Вася со мной. Серёг, ты резерв, и отвечаешь за девчонок. Всё просто — если получится отбить, есть тема, Василий просто здоровее, таскать сможет.

Серый согласно кивнул.

— Всё, разбегаемся. В центр и на вокзал не соваться. По утру снимете квартиры.

— Чекан Григорий Борисович?

— Да. А вы кто?

Мелькнула корка ФСБ.

— Пройдёмте в машину.

— Что это значит?!

— Папа-а!!

— Заткнись и лезь в машину, отэц, бля.

Светлана вновь подбросила иридий на ладони, улыбнулась. Значит, если нейросеть созрела, то… Аспирантка сейчас чувствовала себя Алисой, следующей за белым кроликом. В страну чудес…

— Дашку украли! Уходим! — влетел в холл Джа.

И мир взорвался старшей в лицо.

Часть 2

«Старик Альбертик всё же малость приврал, когда говорил, что с человеческой глупостью по безграничности может сравниться только Вселенная, да и та — вряд ли. Есть ещё одна штука, тех же размеров — человеческая жадность. Не знаю, кто украл Дашку, судя по участию Волчары, грушника, скорее всего наша власть, хотя он мог и поменять хозяев, всё же шестнадцать лет прошло. Но важно другое — решили именно украсть, не убивать. Или убить потом, накрайняк, если уж ничего поиметь не получится… Значит, хотят получить всё и сразу, контролировать силу, которую нельзя обуздать. В принципе. Понятно, ничего хорошего из этого не выйдет. Не успели украсть, как передрались из-за приза. Точь-в-точь, как похитители безделушки с рубином, в «Маугли». И одна из сторон решила меня использовать, зачем-то. Оно, конечно, к лучшему — есть шанс… хотел бы Коля меня подставить или убить, сделал бы это сразу, а не стал бы мутить квесты. Но нахера я ему сдался-то?!»

— Дим. Давай по-честному, — Решился, наконец, идущий рядом мрачный Василий, — Помнишь, ты сказал, что волшебных девушек, в сказках, надо отбивать у злодеев? И сейчас, тоже, «есть тема»? Ты знал что-то?

— Когда я про сказки трепался, нет. Просто совпало. А сейчас…

Мыш обстоятельно рассказал о давнем грозненском знакомом и его роли в происходящих сейчас событиях.

— Дёргает нас за верёвки, как кукол. — Сделал вывод курсант.

— Да. Но если у врагов напряги, нам же лучше. С системой, если у неё всё схвачено, ничего не сделаешь, сжуёт и не подавится, это не кино. А теперь ещё посмотрим, кто у чьих ботфорт, ага…

— И что будем делать?

— Я рацию спрятал. Сейчас погоди тут, сеанс связи через… двадцать пять минут. Получу руководящие указания, хе. Со мной не ходи, мало ли… Не выйду — план два, как договорились.

— Понял.

Василий остался ждать у какого-то недостроя, а Дима быстрым шагом отправился к пустырю. Продолжая анализировать своё собственное поведение в сложившейся ситуации.

«Герой из меня так себе, честно скажем. Не трус, в общем, но и совсем не лыцарь без «С» и «У». А бросить всё и удрать — не могу. Пускай лучше убьют. Что меня мотивирует? С отнятым открытием — разобрались. Мало, не то… Спасти шанс на счастье для всего человечества? Это так, кстати — понимание дашкиной силы обещает всемогущество и, скорее всего, бессмертие для всех людей. А все эти ништяки хочет только для себя загрести элитка, по хребту ей калиткой. Чтобы ещё покрепче всему мировому быдлу, типа, на шею сесть… на кой, только? Получить такую силу, и гонять простых людей — это просто извращённый садизм, ничего больше. Впрочем, это я с точки зрения того самого быдляка рассуждаю, просто неглупого. Мне не понять. Но… опять не то. Хреновый из меня спаситель мира…

Представить на месте Дашки чужую, незнакомую девчонку — и шло бы оно всё, да ехало. Сраная Земляшка катится в сраное говно. Стоять на её пути, в гордом философском одиночестве — пускай другого идиота поищут»

Игорь тащил и тащил за собой Светлану, та безвольно шла к «старому месту» — поросшей карликовой сосной ложбине хребта, образующего мыс Керменчик. Чекан шёл впереди, аккуратно нащупывая дорогу своей тростью. Фонарей не зажигали, опасаясь преследования.

Света молчала — она никак не могла понять, где она и что с ней. Мир вокруг старшей кипел, бурлил, крутился вихрем. Впрочем, не вокруг. Это она была везде — в домах, деревьях, проводах. В холмах, земле, камнях и воздухе, узнавая природные конструкции, много раз пройденные в теории, на занятиях в лицее, институте, при изучении моделирования. Аспирантка вспоминала названия этих частиц мира, радовалась им, как старым сетевым знакомым, впервые увиденным лично, в реале. Увиденным? Девушка закрыла глаза. Новый мир никуда не делся. Она спокойно могла идти, зажмурившись, впрочем, вокруг и так было темно. Вселенная Светланы была большой, но вполне конечной. С каждым шагом она нарастала впереди, и такая же часть пропадала сзади. Это было здорово, но всё портили страх и тревога — старшая помнила, что сестрёнку украли. И сейчас охотятся и на неё, на деда и на Игоря.

— Всё, пришли. Будем ждать здесь. — Джа уселся на камень, положил рядом выключенные сотовые, — Аккумы я все вынул, мало ли… смартфоны штука хитрая.

Именно на этом месте Дашка сотворяла кристалл «машины судного дня». А сейчас сестры не было. Вполне возможно, что и в живых — такую угрозу надо устранять сразу, если «хозяева жизни» хоть на грош адекватны. Старшая ощутила прилив злобы — если Рыжик убита, то…

Мир пришёл в себя. Стал тёмным и прохладным. И покорным её воле. Светлана аккуратно подтолкнула мириады «мячиков», сдвоенных и одинарных, к склону холма. Уже понимая, что происходит, чувствуя свою силу и стараясь не «наломать дров». По округе пронёсся порыв ветра.

Уже подходя к своему тайнику, Мыш наконец понял, что гонит его вперёд, вполне возможно, что навстречу гибели. Это чувство не имело никакого отношения к высоким материям и философским построениям, было звериным, «мохнатым». И совершенно непреодолимым. Шумное рыжее чудо природы, прежде всего, было ребёнком. Детёнышем, которого утащили чужие. За детёныша из своей стаи, пусть и не твоего собственного, чужакам надо вцепляться в глотку, и рвать, рвать, не обращая внимания на свои раны… или хотя бы умереть в этом последнем прыжке, целясь в горло. Это даже не долг, это биологическая роль зрелого, матёрого самца, никак не замутнённая цивилизацией.

«Ты сколько угодно можешь быть треплом, трусом, если речь о чём-то более длительном и морально напряжном, чем драка в кабаке… но если ты сейчас не прыгнул на вражину — ты был и есть никто, и звать тебя никак. И лучше было бы тебе вообще не рождаться»

Стало спокойнее. Но ненадолго — мысли повернулись к родителям и брату. Вот уж кому прилетит совершенно ни за что…

«Возьмут в заложники? Вряд ли, конечно, но мало ли какая моча вдарит в голову перестремавшейся элитке. Не предупредить… Но если вытащить Дарью — хрен они нам всем что сделают. Самые крутые голливудские «люди икс» — ясельная группа по сравнению с разъярённой феей Максвелла, правильно вчера Вася сказал. Главное — её вовремя разбудить. Как в сказке. Квест, где мне помогает, по каким-то своим соображениям, дружественная нечисть — Волчара. Задания даёт. Романтичненько, чё»

Хотя основная операция увенчалась успехом, чистой победы не получилось. Нельзя сказать, что Шалимов был недоволен результатами, но ситуация внушала ему некоторое беспокойство. Не удалось отловить никого из основных фигурантов — сотрудников лаборатории, да и вообще кого- либо из всей отдыхающей компании. За исключением Григория Чекана, «принятого» прямо в питерском аэропорту Пулково, вместе с детьми.

У обеих вспомогательных групп всё сразу пошло вкривь и вкось. Частично в этом был виноват тихий саботаж Волкова, преследующего свои цели, а частично — просто цепь случайностей.

Жертвой этих обстоятельств пала верная овчарка Наида, одолженная Светланой у козихиной сестры. На свою погибель собака была натаскана не лаять, а тихо сидеть в засаде. Старший группы «дача» был вынужден застрелить псину из пистолета с глушителем. Но её сопротивление оказалось отнюдь не бесполезным. Передав профессору сообщение Мыша, Элла Геннадьевна, помня о предостережении, немедленно удалилась. Только не домой, а к соседке. Пенсионерки, расположившись у окна и предусмотрительно погасив свет, решили понаблюдать за двором москвичей. И любопытство библиотекарши и её подруги оказалось полностью вознаграждено. Увидев, как трое мрачных личностей, расправившись с собакой, взломали дверь, и возмутившись творящимся беспределом, тётки немедленно вызвали милицию. Естественно, по телефону, благоразумно не высовываясь во двор.

Услышав про «бандитов с глушителями», участковый милиционер благоразумно не пошёл разбираться с происходящим лично. Это, без сомнения, спасло ему жизнь, и дало возможность группе «дача» убедиться, что дом пуст, после чего покинуть участок без особых осложнений, и даже с трофеями — тяжеленным «светящимся кристаллом», на обязательном изъятии которого особо настаивал шеф. Во избежание непредсказуемых последствий.

О другой добыче старший подгруппы, полковник, прошедший три войны, а сейчас — начальник СБ серьёзной алмазодобывающей компании, докладывал, несколько заикаясь. Впрочем, любой человек «в теме», увидев килограммовый, чистейшей воды, настоящий бриллиант, спокойно лежащий на старом пианино, рисковал сойти с нарезов.

РОВД Бахчисарая, тем временем, буквально встал на дыбы. По направлению к Угловому понеслась вся наличная «кавалерия», сообщение ушло и в Симферополь. Шалимов, «сидящий на ушах» МВД Крыма, уже ничего с этим не мог поделать — охотники сами, в свою очередь, стали дичью, ни о каком прочёсывании местности в таких условиях не могло быть и речи, не говоря уже о досмотре транспорта. Начальник спецгруппы предполагал, что из села «дачники» таки успели удрать. Задержание ключевых фигурантов, Бориса и Светланы Чекан, пришлось отложить, подгруппа «дача» была сама вынуждена «уходить огородами».

Впрочем, «люди в чёрном» не подозревали, что им тоже очень повезло…

Света негромко рассмеялась. Джа обернулся к любимой со страхом — та, во время бегства, вела себя явно неадекватно, демонстрируя все признаки тихого помешательства.

— Ну… Светик… не бойся. Выкрутимся. Найдётся, — Игорь сам не верил в свои слова, но старался утешить девушку, чуть приобняв её за плечи.

Аспирантка встала с заботливо постеленной для неё женихом на камень куртки — высокий, тонкий силуэт на фоне тёмных сосен. Помня о ПНВ и тепловизорах, «партизаны» прятались в самой глубине ложбины, невидимой при любом обзоре со стороны.

Игорь недоумённо глядел на свою «почти супругу». Светлана была рослой девушкой, но всё же, ниже своего долговязого избранника. А сейчас их глаза оказались на одном уровне, как будто та встала на какой-нибудь камень. Парень шагнул назад… и коротко матюгнулся.

— Что случилось… — начал Чекан, и не закончил, всё разом поняв. И вспомнив собственное «пророчество», в лаборатории.

Камня не было.

Мыш продолжал копаться в рухляди своих старых воспоминаний, при этом внимательно оглядывая пустырь, на окраине которого он спрятал рацию — попасть впустую совершенно не хотелось.

Дарья… Двенадцать лет назад Дима уже работал у профессора, правда внештатно. Чекан доводил до внедрения свои методы гамма-дефектоскопии. Время было голодное, учёные хватались за всё подряд. Интерес к разработкам проявила крупная израильская фирма. Борис Викентьевич же был абсолютно нетранспортабелен — первый раз всерьёз прихватило спину.

Мыш тогда выполнял, по сути, роль Арчи Гудвина при Ниро Вульфе, знаменитого литературного детектива из романов Рекса Стаута — толкового шустрилы, добытчика информации, переговощика, и много кого ещё. Посещая квартиру БВЧ, на улице Лобачевского, Дима каждый угол огибал с осторожностью — мелкое, но жутко громкое веснушчатое чудовище, временно сбагренное родителями деду из-за каких-то проблем с детским садом в «курчатнике», выскакивало откуда угодно. Казалось, что по квартире хаотично перемещается не меньше десятка орущих огненных комет…

Тогда Мыш принёс десяток горелых материнок и дочерних плат от старых компьютеров, с одной из своих работ, надеясь как-то отвлечь рыжий ужас, летящий на крыльях ночи, от пачки схем и чертежей, с которой разбирался профессор. Результат превзошёл все ожидания — Дашку целый день было не видно и не слышно, а потом… та продемонстрировала почти собранный системник. Даже блок питания умудрилась воткнуть, как надо…

«Если погубят, загрызу нахер. Всех, до кого дотянусь…»

У подгруппы «пляж» всё тоже не сложилось. Волков признал свою «ошибку» в разговоре с шефом, зная, что тот поймёт причины перестраховки по времени. По-настоящему важен был, из всех объектов, только Мышканцев. И именно парадоксальное поведение инженера послужило важной причиной провала этой части операции — из «пляжников» задержать тоже не удалось никого. Шалимов понимал, что эта ситуация потенциально очень опасна — когда придёт время будить «Медузу», рядом должен быть как минимум один её хороший знакомый, должным образом обработанный. Обрабатывать пока было некого, да и мгновенно этого сделать нельзя. А держать «объект В» в наркотической коме больше недели не получится, об этом прямо предупреждали фармакологи из неприметного заведения на юго-западе столицы — либо пробуждение, либо смерть.

Тем не менее, начальник оценил операцию на четвёрку, надеясь, что его «чёрному рейхсверу» удастся в течении двух суток отловить учёных психов и их друзей, таким образом загладив свой «косяк»

Дима вспомнил, что ещё сутки назад ломал голову, придумывая Дашке подарок на день рождения. Действительно, проблема — что можно подарить фее, способной сотворить всё, что угодно. Смешно. Мыш зло усмехнулся. Теперь дарить нужно будет жизнь и свободу, причём раньше времени, до рыжего «бёрзника» ещё почти месяц…

День рожденья, грустный праздник. Шестнадцать лет, формальная взрослость. Дарья родилась шестого августа. Любитель военной истории, пожалуй, нашёл бы в этом мрачный символизм — в сорок пятом году прошлого века в этот день плутониевая бомба «Малыш» сожгла Хиросиму.

Для Мыша же этот день навсегда остался в памяти по совсем другому поводу, менее масштабному, но куда более личному. Шестого августа девяносто шестого года Дима, тогда лейтенант-пиджак, командир «взвода» радиоразведки, убил человека. Врага. На войне такое бывает, и спокойно спать, сей факт биографии Мышу не мешал. Но эту историю он никому и никогда не рассказывал, в отличие от прочих эпизодов своего пребывания в «горячей точке». Которыми он довольно часто делился, напирая на развал, общий идиотизм, предательство, и системунадоменять.

Всё началось пятого вечером, когда на командира их разведбата вышли морпехи-балтийцы, с просьбой помочь разобраться в богатых радиотрофеях. И обещанием оными поделиться, за консультацию. Поехал Мыш к «чёрным беретам» в компании своего единственного подчинённого, «шаристого слоника» Геры Мюллера. Фамилия отлично заменяла расторопному срочнику, из поволжских немцев, кличку. Путь из аэропорта Северный до основного массива города Грозного, с его искалеченными заводами, в руинах одного из которых и расположились морпехи, неблизкий. Во всяком случае, не пешком добежать. Пока доехали, через все блоки и проверялова, уже темнело. Да и трофеи оказались интересными. Через пару часов Мыш продемонстрировал усатому амбалу — ротному возможности «чудес враждебной техники», перехватив на выбор связь всех «соседей». Настала ночь, и Дима связался со своим комбатом. Тот, по случаю принятия внутрь приличного количества «жидкости, содержащей этиловый спирт», был благодушен, и разрешил подчинённым остаться у моряков. «Но чтобы в двенадцать — как штык, студент!»

В шесть часов «началось в колхозе утро». Нохчи, заранее просочившиеся в город, полезли из всех щелей, как тараканы. Примерно до девяти командир «морских дьяволов» сохранял олимпийское спокойствие, не получая никаких приказов от вышестоящего начальства. Но когда «аллахакбар» начало доноситься уже из соседних корпусов-развалин, ротный решил навести на подотчётной территории порядок, и показать «чехам», кто на болоте главная жаба. Решили малость передислоцироваться, с целью более плотного контроля руин завода…

— Аллах акбар! — Раздалось из простенка, меж двух заборов.

— Квизац хадерах!! — Заорал Мыш, вслед за Мюллером перебегая к другому корпусу, и держа взведённый АКМС с подствольником наготове.

Враги озадаченно примолкли. А потом бабахнуло. Бабахнуло серьёзно, Дима даже малость потерялся. Когда нашелся, обнаружил, что вокруг никого нет. В смысле, своих. А рядом, из-за забора, слышны быстрые шаги. Бездумно развернув оружие в сторону пролома, Мыш вдавил спуск подствольника. Хлопок, мучительный крик. Метнувшись к углу между стеной корпуса и забором, Дима осторожно высунул голову в щель между расшатанными плитами.

Боевик лежал на бетонном крошеве. Совсем молодой парень, лет шестнадцать-семнадцать, в хорошем натовском «комке». Лицо серее заборной плиты. Зато на животе и ногах — яркого хоть отбавляй, руки судорожно удерживают в распоротой взрывом брюшной полости остатки внутренностей. Других чеченов рядом не было, вопли были слышны в отдалении. Преобладал мат — морпехи явно брали верх. Дима аккуратно протиснулся к пролому, ведущему в подвал. И поймал взгляд умирающего. Просьба, последняя. Мыш понял. Сдвинул переводчик огня вниз до упора, суетливо оглянулся по сторонам, и, опустив ствол автомата, подарил юному врагу быструю смерть.

— Москва, тормоз, шевели поршнями! — Проревело из пыльной чёрной дыры, и Дима, стукнувшись лбом об какую-то арматурину и ругнувшись, полез в подвал.

…В этот день, в долгопрудненском роддоме, на свет появилась Дарья Чекан.

— И… как ты себя чувствуешь? — Ситуация могла бы показаться Чекану даже комичной, не будь всех прочих событий этой ночи.

— Нормально. Сразу многое понятно. Я хочу Рыжика спасти.

— Как?

— Слетаю к президенту, попрошу отпустить. По-хорошему.

— А если… нет?

— Тогда по-плохому. — Светлана улыбнулась.

Сухая сосна, за спиной Игоря, с негромким цвирком разлетелась на сотню чурбаков, с идеально гладкими срезами. Пеньки, глухо постукивая, попадали на землю, укатились куда-то во тьму. Джа вздрогнул, подошёл к своей девушке.

— Прости. — Старшая уткнулась носом в плечо жениха. — Это… страшно?

— Нет. Ты же прежняя, да?

— Да. Но я не дам себя поймать или убить. И… вас тоже.

— Наше вам. — Волков сидел на том бетонном блоке, где была спрятана рация. — Заходи, будь как дома.

Мыш особо не удивился, но и шутковать у него настроения не было.

— Так что тебе надо-то?

— Если ты о том, на кого я работаю, то на себя. Никаких моссадов, не пугайся. Индивидуальный предприниматель, короче.

— Подробнее.

— Подробнее. Расклад такой. Я возглавляю основную подгруппу захвата Вьюги, по-простому. Группа «В», при СБ РФ, подчинена напрямую Самому. Завтра… нет, уже сегодня, утром, мы должны отвезти её на спецобъект. Сейчас Дарья на съёмной квартире, на Северной стороне. Квартира хорошая, на первом, выход отдельным подъездиком. Идея такая — я выхожу, через пять минут выходят… мои люди, уносят объект, упакованный в спальник. Я должен подогнать машину. Ты ликвидируешь обоих, и забираешь свой приз. А в благодарность за мою доброту ты попросишь Вьюгу сделать одну вещь для меня.

— Нахера?! — Изумлённо выдохнул Дима.

— Дочь. Рак крови. Умирает в московском онкоцентре. Шансов нет.

— А… самому просто попросить нельзя было? Дашка — добрейшее существо, на самом деле. Обязательно бы помогла.

— Радист, ты вчера родился, что ли? И сколько бы мы с Ритой после этого прожили? Не лет, а минут, в смысле. У вас же не удержится, а в спецгруппе я не один.

— А сейчас долго жить собрался?

— Как получится. Манатки собрать успею.

— Клёво, чё. Твоим сотрудникам — по подарку в черепа, начальству хрена в ступе, мне — славу ацкого Борна, которого лучше не ловить, а сразу грохнуть, для простоты. А тебе, со здоровой дочкой, Новая Зеландия, или куда ты там намылился. Одна проблема только. Что, если я ни слова Дашке не скажу про тебя? Вообще.

— Она же подробности своего чудесного спасения не только от тебя узнать может. И как вы потом поладите?

Мыш оскалился.

«Удавить бы мразоту. Не будь Дашки в заложниках…»

— Ну и гнида же ты, — ровно, простодушно-удивлённо обронил Дима.

— Это у тебя, Радист, детей нет. Были бы — негру в жопу дал, если надо.

— Неграм давай, сколько влезет, твоя жопа. А ты сам всех поиметь захотел. И меня в том числе.

— Да, вот такое я говно. Не суетись под клентом, он сползает. Делай, как я скажу, и всё будет джаз…. — Волков протянул Мышу рацию, и вытащил блокнот. — Смотри сюда.

— Найду. Без проблем, если что, дорогу спрошу, — вновь недобро улыбнулась старшая.

— А если это не наши, а ЦРУ какое-нибудь? — Продолжал сомневаться Джа.

Чекан не вмешивался. На профессора разом навалилось осознание происходящего — одна его внучка похищена и с немалой вероятностью убита, вторая, тоже став существом неописуемой мощи, готова, в случае гибели сестры, развязать видовую войну, справить по младшей кровавую тризну. И во всём этом кошмаре виноват он. Он, как никто другой, потакал авантюрам безмозглой молодёжи, поощрял выходки Дашки и её друзей… Увлечённый своими теориями, он просто самоустранился, предоставив всё на волю случая — и вот, он, случай! БВЧ представил себе, как будет смотреть в глаза сыну и Гале, и ему захотелось завыть на отсутствующую, на небе сейчас, луну…

— Одно прошу. Не убивай, пока… — тяжело выдохнув, и затолкав поглубже готовый вырваться наружу звериный вой, произнёс профессор.

— Обещаю, дед. Если она жива.

Светка забрала сотовый. Положила в кармашек короткого, песчаного цвета, пляжного платьица какие-то деньги, русскую симку.

— Будь осторожна… — Добавить «ты одна теперь осталась» Чекан не смог, но старшая поняла.

— Да. Полечу через Евпаторию, оттуда выйду в сеть, заодно гебню запутаю. Пускай пока меня и вас пока там поищут. Дождитесь меня тут.

Порывисто обняв деда, и на пару секунд буквально вжавшись лицом в плечо Игоря, Светлана сделала шаг назад. Странной живой ракетой беззвучно взмыла вверх и растаяла в звёздной крымской ночи…

Возвращаясь к точке встречи с Василием, Дима ощутил в районе правой ступни некоторое неудобство. Довольно быстро превратившееся в острую боль, мешавшую ходьбе. Остановившись и стянув кроссовок, Мыш помянул япону мать — голеностоп откровенно распух. То ли сторожа неудачно пнул, не заметив на адреналине, то ли ещё раньше потянул, убегая от погони по дворам. Но быстро бегать и долго ходить теперь не получится.

«Всё один к одному. Блядство. Хорошо киногероям — они ноги не вывихивают, стреляют и трахаются по трое суток, без сна и отдыха. Ладно…»

Вася был на месте, разумно замаскировавшись — с двух метров не увидишь.

«Молодец. Он-то молодец, а я козёл. Детей в такие расклады подписываю, что костей не соберёшь. Но одному не сладить, никак»

— Так, курсант. Практика у нас будет. Конфликт низкой интенсивности в условиях городской застройки, упражнение «ликвидация»

— То есть?

— Ты Севастополь хорошо знаешь, как я понял?

— Летом раза три бывал. В позапрошлом все каникулы тут провёл.

— Отлично, значит, и на Северной как-то ориентируешься. Помнишь эту улицу? — Мыш по памяти воспроизвёл схему Волчары.

— Да.

— Отлично. Теперь вспоминай, где сумка с оружием. Вы вроде фильм снимать хотели?

— Мы уже постреляли даже. Около Качи спрятали.

— Расклад такой. Я долго ходить не могу, видишь? Так что шустрить тебе. Забираешь все пистолеты, там два ПМ и «Беретта», вроде. Плюс патроны, конечно, обоих видов. И в пять-нуль-нуль встречаемся вот тут. Поедешь на такси, но аккуратно, вызовы следиться могут. На дороге лучше лови, и тоже не отсвечивай. Башней на триста шестьдесят вращай, не спались. Деньги вот, тут полторы тысячи баксов и пять тыщ гривен.

— Там «Таурус». Бразильский клон «беретки». И… что потом делаем?

— Платим русский взнос за счастье милых. Я поручителем.

— Это «Гардемарины». Отец их смотреть любит. Но я умирать не собираюсь.

— Правильно. Лучше заставим врага умереть за его родину. Правда, уже непонятно, у кого тут какая родина…

Ночной полёт был восхитителен. Нет, визжать от восторга, как Дарье в своё время, старшей не хотелось. Просто потому, что боль и страх за судьбу сестры не отпускали, аспирантка сейчас воспринимала свою новую силу просто как инструмент спасения младшей, сверхмощную машину. Боевую. Но всё же, девушка ощущала эйфорию.

…Светлана по натуре вовсе не была деловитой льдышкой, за каковую её нередко принимали малознакомые люди. Отчасти это объяснялось своеобразной, «холодной» красотой девушки, отчасти — воспитанием. Ей постоянно, практически всю сознательную жизнь твердили, что она — старшая, и должна быть серьёзной, взрослой… и «онейе сама» стала воспринимать это, как истину в последней инстанции. Маска приклеилась почти намертво. А на самом деле Светка была очень похожа на сестру — такая же экспрессивная, смешливая и шумная, когда они с Дарьей находились вместе, постоянно полушутливо «закусываясь», это сразу становилось заметно…

Близкие звёзды и огни ночной Евпатории внизу — старшая добралась меньше, чем за три минуты. Постигая свои возможности в прямом смысле на лету, аспирантка поняла, что вполне может пройти «фейские курсы» экстерном. Обладая хорошей теоретической подготовкой и вспоминая озвученные дашкины ассоциации, Светлана быстро разобралась в механизме работы ноосферы. Заодно убедившись, что её волшебный шарик, как минимум, не меньше, чем у младшей. Девушка, вспомнив свою зависть, к «мечте лентяйки» сестрёнки, хмыкнула. Космические прыжки сразу показались ей «выпендрёжем» рыжей перед друзьями, оправданным по времени только для больших, в тысячи километров, расстояний.

Светка рассудила, что для полёта в Москву вполне хватит сорокакилометровой высоты и гиперзвука в три маха — всего двадцать минут времени. На это она уже была способна, как убедилась только что. Но для начала нужно было узнать, где «перехватить» правителя России…

Узнав об успешном захвате Вьюги, Президент, что называется, выдохнул. Хотя операция, судя по краткому докладу Шалимова, прошла не идеально, главное было сделано, «пациент зафиксирован». Правитель настоял на участии начальника секретариата Совбеза в делегации, ранним сегодняшним утром улетающей в Китай, вместе с самим главой государства, с официальным визитом. Прямой необходимости в этом не было, но Президент хотел услышать всё о нейтрализации «Медузы» напрямую и подробно. Алексей Ренатович, раскидав «текучку», ещё до рассвета подъехал к VIP-терминалу аэропорта Внуково. Президентский кортеж пока ещё не прибыл.

Шалимов вызвал по спецсвязи Волкова.

— Пока без изменений. В шесть перевозим на объект.

— Остальные?

— Ловим. Украинский номер Светланы Чекан появлялся в Евпатории. Лазила в сеть, по «жопорезу». Вторую группу туда направил, в Угловом, видно, пусто. И чесать там пока по любому нельзя, милиция кипишит.

— Таак. Интересно. И что запрашивала?

— Сейчас. Вот… Президент России, план мероприятий президента, администрация Президента… откуда отправляются официальные делегации… лётный отряд «Россия»…

— Понятно. Как что сдвинется, доклад, сам знаешь. По доставке объекта в Феодосию — тоже.

Отключившись, Шалимов ощутил явную угрозу. А чутьё старого спецназовца никогда не подводило, и не раз спасало ему жизнь… Зачем сотруднице лаборатории и сестре Вьюги понадобился президент? Находясь в Крыму, и, по сути, в бегах, на нелегальном положении… «Слово и дело»? Не получится. «Волшебный кристалл» изъят, ничего устроить учёные психи вроде как не смогут…

— Вот. Три забрал, и патроны. Тут и немецкие есть под «макар», девять на восемнадцать. Вот ещё обоймы запасные. А эти натовские.

— Молоток. Спасибо, Десант, без тебя бы всё, туши свет.

Мыш деловито полуразобрал хромированный, пальцатый «Таурус». Оружие было в практически идеальном состоянии, «пээмы» тоже были новенькие. Подумав, в оба ПМ непатриотично зарядил «фрицев», помятуя о качестве отечественных боеприпасов последнего времени. Пощёлкал «бразильцем», примерив к руке — тяжёлый, удобный. Сойдёт. Протянул один «макаров» Васе. Тот столь же невозмутимо снаряжал все запасные обоймы.

— Вы их отстреляли, на своих съёмках?

— Да, всё рабочее, я уже почистил, по правилам. Даша пули останавливала, как Нео. Красиво.

— Докрасовалась, до цугундера… Ладно, пошли на дело. Я и Рабинович, ага…

Летать было здорово. Света так разогналась, что чуть не проскочила Москву — снизившись, опознала высотку МГУ, и заложила разворот влёво, уходя к Внуково, откуда должен был взлететь «борт номер один» президента. Хотя полёт занял всего чуть больше двадцати минут, здесь уже рассвело. Создав себе маскировку, лёгкое белое облачко из обычного водяного пара, старшая фея пронеслась над лётным полем. И сразу же обнаружила, уже идущий на взлёт, президентский Ил-96-300, с красной надписью «Россия». Успела в самый раз.

Догнав красавец-лайнер примерно над Подольском, аспирантка просканировала летающий штаб. Президент страны был внутри, сидел за столом в роскошном салоне, и беседовал с крепким мужиком, буквально «сделанным» из одних мышц. Вспомнив дашкины рассказы, через минуту Светлана освоила «прослушку». Ей продолжало везти — разговор шёл о сестре, а Алексей Ренатович Шалимов, как раз и был, судя по всему, ответственным за операцию по её поимке.

Кот оглядел лежащую на кровати девушку, и, видимо, остался удовлетворён. Прищёлкнул языком.

— А чо. Хороша Даша. Я б вдул.

— Она те сама так вдует, хоронить нечего будет, — проворчал Пёс, набирая шприц для введения «второй стадии».

Продезинфицировав сгиб локтя спящей пленницы, «качнул» руку, выпустил фонтанчик из шприца, и попытался ввести иглу.

— Хьюстон, у нас проблемы…

Сидящий спиной к операм, старший подгруппы знал, что это случится. Никто такого эффекта не предвидел, даже «умник». А Волков, просмотрев отчёты, всё понял заранее. Это опять же было ему на руку, прибавляя суеты.

Игла не входила. Точнее, ввести шприц не давала мягкая, но непреодолимо плотная невидимая подушка, удерживающая руку опера. Тот, совершив ещё одну неудачную попытку, отложил шприц. Недобро поглядел на Кота.

— Иди, вдувай… видел?

— Да. Даже ликвидировать не получится, если что? Пуля тоже отскочит?

Волков встал.

— В любом случае перевозим. У нас ещё три часа точно.

Неприятность была серьёзнейшей. Что будет, когда «Медуза» откроет свои страшные зелёные глазищи, не хотелось даже думать. Убить её, видимо, как-то было можно — газовая камера, например, или просто привязать к мощной бомбе… но времени на лабораторные работы не было, да и задумал Волков совсем другое…

Выслушав сообщение Волкова, уже в полёте, Шалимов помрачнел. Ситуация превратилась в смертельно опасную, а провал подгрупп становился фатальным. Даже если и удастся кого-нибудь поймать… Удастся?!

— Григория Чекана в Гвардейское. С мелкими.

Шалимов пояснил президенту происходящее. Правитель молчал — снова, внезапно, встал выбор «казнить нельзя помиловать», а он всегда ненавидел выбирать… И выбирать нужно было быстро. Эндшпиль.

Светка заулыбалась. Сестра была жива! Мир заиграл всеми красками, облака заблестели. С километровой высоты аспирантка уже не доставала своим «шариком» до земли, он содержал в себе сейчас только воздух и самолёт. Находящиеся в нём два человека решали судьбу Дашки. Ноосфера которой внезапно и преподнесла похитителям сюрприз.

Что же, она поможет главе государства сделать правильный выбор. Прямо сейчас.

— Мертвая зона камеры вдоль стены этого выхода, он в торце для одной квартиры. Встаём вот там, и ждём. Сначала Коля идёт, потом, через пару минут эти… с Дарьей. Валим обоих, забираем, смываемся.

— Машина нужна.

— Если заранее угоним, сплошное палево. Не забывай, нас не только менты искать будут. Увезём как-нибудь, накрайняк выкинем кого.

Вася почему-то лукаво улыбнулся, кивнул.

— Мне марионеткой как-то… впадлу быть.

— Мне тоже. Но Коля себя на неизвлекаемость поставил, сука. Мог бы хитро зайти со своей… бедой, не проболтались… Попросить по-хорошему, не уверен, что Дашка бы справилась, но терять-то нечего, терминалка. А служивые так привыкли. Нагибать. Они все такие… — Дима внимательнее посмотрел на реакцию парня, но тот не обиделся. То ли не воспринимал пока себя членом корпорации, то ли был согласен. — Так, давай вдоль стены, ты слева стоишь. Время!

— План меняется. Везём не в Феодосию, а в Гвардейское, на аэродром. — Волков открыл дверь и вышел.

Пёс деловито упаковал «спящее чудовище» в синий спальный мешок, застегнул молнию, оперативники собрали документы, оружие. Когда рация пискнула, подхватил свою ношу и, пропустив вперёд Кота, шагнул за порог…

Такой красноречивой спины Дима не видел никогда в жизни. На чёрной рубашке Волкова было прямо-таки написано «сглупишь — Дашку убьют». Глупить Мыш не собирался, тихо снял «бразильца» и «макара» с предохранителей и приготовился. Простенок был удобный — со стороны их с Васей было видно только прямо, окна других домов были далеко.

Снова лязгнула дверь, вышел первый клиент… затем второй, с мешком. Промахнуться в затылок с семидесяти сантиметров нельзя. Звонко хлопнул «Таурус», вышибив несуну половину лицевой кости на асфальтовую дорожку перед индивидуальным подъездом — красное, липкое, много…

Второй обернулся, подготовлено скручиваясь, быстро, прежде чем его уже мёртвый коллега успел упасть на асфальт. Зная, что проиграл, всё-таки успел, получив уже в грудь первый «подарок», выдернуть из кобуры верный «стечкин»… Профи всегда играют до конца, будучи даже безнадёжно преданными и подставленными… тянул и тянул вверх пистолет, но не успел. Не мог успеть. Голова белобрысого дёрнулась вправо, от чёткой, хладнокровной васиной «двойки»…

«А хорошо Натали его на пляже приласкала…»

БАМ-БАМ-БАМ-БАМ!!!

На круглой роже второго были видны следы ночной схватки — фингал под правым глазом, и классический женский «сувенир» на левой щеке, четыре глубокие царапины. Мыш продолжал нажимать и отпускать спуск, завалив тяжелый пистолет влево. Пятый, шестой, седьмой раз, словно мстя за всю эту жуткую ночь. Тупо, истерично, промахнуться с трёх метров тоже мудрено, но всё же разок сподобился — пуля чиркнула по трансформаторной будке. Беззвучно катились гильзы.

«Позорник… А всё врут, что время растягивается в экшене. Не фига подобного, что тогда, что сейчас…»

Убитый завалился на спину, дёргаясь на белёсом асфальте, пятная его перемешанной с пылью кровью. Василий, шагнув вперёд, такой же парой в голову проконтролировал первого упавшего.

«Пацански делишь, Десант. Зря, ты ж малолетка…»

Дима дёрнул молнию спальника, мягко соскользнувшего на кусты у дорожки. Всё без обмана. Дашка в своём русалочьем купальнике, тёплая, живая.

— Пушки бросаем? — Вася говорил спокойно, как за чаем.

«Ну, молодёжь…»

— Пока нет. Если кто стопить будет, валим наглухо. Рвём когти! Ты охранение. — Мыш всучил парню «Таурус», второй пистолет сунул за ремень (жутко неудобно), и подхватил мешок на руки.

— Понял!

Шалимов понимал, что нужным образом обработать вьюгиного дядю просто не успеть. А значит «Медузу» надо ликвидировать. Прямо сейчас, надёжно препарат будет действовать ещё час-полтора, не более. Да и ликвидация этого чудовища была, как выяснилось, делом далеко не тривиальным и тоже требующим времени. Начальник секретариата уже открыл было рот, чтобы сообщить свой вывод сомневающемуся правителю…

— Что происходит? — Удивлённо спросил глава государства.

Самолёт явно тормозил, собеседников ощутимо потянуло вперёд. Взвыли на форсаже турбины, но ничего не изменилось. Выглянув в иллюминатор, Алексей Ренатович обнаружил, что лайнер… просто неподвижно висит в воздухе, на километровой высоте.

— Войдите! — Отреагировал на стук правитель.

Вошёл бортинженер. Бледный, как смерть, он, тем не менее, подтвердил, что президент и Шалимов видели и так. Самолёт полностью потерял скорость, несмотря на полную мощность двигателей, но не падает. А потом президент перевёл взгляд с остановившейся земли на крыло…

ОНА стояла на конце правого крыла. В непринуждённой позе, чуть опираясь ногой на винглету. Красивая, длинноногая блондинка, в коротком жёлтом платье и босоножках, улыбаясь, как на фотосессии. Это было неописуемо жутко. Именно своей запредельностью.

Но, как бы ни было страшно первым лицам, ужас граничил с изумлением. Оба отлично знали, что единственное в мире существо, способное на такую выходку — в плену и без сознания. Но профессиональная, тренированная именно на запоминание лиц память разведчика, не изменила правителю. Это лицо ему тоже было знакомо, по вьюгиному досье. Сотрудница лаборатории нанофильтров, аспирантка Светлана Чекан, родная сестра Дарьи.

— От дала тихоня… она такая же… — Подтвердил догадку правителя шеф спецгруппы, — Не зря псих говорил, что образцы по одному не делают…

Жуткая девушка достала коммуникатор и набрала номер. Зазвонил телефон Шалимова.

— Да?

— Откройте мне дверь, пожалуйста. Мы низко, декомпрессии не будет. Я войду в любом случае, но тогда самолёт испортится. И в Китай вы не попадёте.

— А почему не сразу сквозь дверь, Светлана Владимировна? — Преодолел ужас Шалимов.

— Красный диплом не пускает, Алексей Ренатович. — Вернула подачу аспирантка, — У меня нет времени на светские беседы. Открывайте. Я хочу говорить с президентом России.

Президент с подчинённым переглянулись.

— Открываем. — Решительно сказал правитель, и усмехнулся. — А то ещё иха мать заявится. С коллайдером наперевес.

— Но… — Бортинженер был просто растерян. Он был хорошим специалистом и смелым человеком, но происходящее было за всякой гранью.

— Открывайте, под мою ответственность. И двигатели пока… прикрутите. Тут кое-кто позаботится, чтобы мы не упали.

Президент и Шалимов вышли в «прихожую», где открылась дверь в бездну, и увидели, как Светлана непринуждённо перелетела с крыла к входу и шагнула внутрь. Открывшие дверь сотрудники авиаотряда дисциплинированно покинули отсек, обалдело косясь на воздушную гостью.

Правитель внимательно рассмотрел девушку, останавливающую самолёты. Похожа на сестру, пожалуй. Глазастая. Но… в отличии от младшей, просто забавной и симпатичной, старшая была без оговорок красива. Не красотка, а именно красавица, холодная, «истинно арийская». С картин какого-то художника про древнюю Русь… высокая, тонкая.

— Господин Президент, я знаю, что моя сестра захвачена спецслужбами. Требую её немедленно отпустить.

— Пройдёмте в салон. Невежливо говорить у порога.

— Хорошо.

Светлана проследовала за хозяином. Вслед за ними прошёл и Шалимов, старшая возражать не стала. Столкнувшись взглядом с альфовцем, гостья ощутила некое уважение к этому бесстрашному и жестокому вояке, не боящемуся глядеть в глаза собственной смерти. Алексей Ренатович, в свою очередь, понял, что сероглазая снежная королева, спасая сестру, сотрёт в порошок любого, кто встанет у неё на пути.

— Светлана Владимировна. Прежде всего, ваша сестра не «захвачена», а задержана. Как подозреваемая в совершении ряда серьёзных преступлений. Вы же сами, прямо сейчас, находитесь в процессе совершения ещё более серьёзного преступления. Я понимаю, что ваши… таланты… необычны. Но перед законом у нас все равны.

— Но некоторые равнее… — Саркастично улыбнулась Света. — Мои требования. Первое — немедленно освободить Дарью и всех, кто на данный момент задержан, как её близкий. Второе — немедленно прекратить любые оперативные мероприятия по мне, сестре, нашим родственникам и друзьям.

— В противном случае?

— В противном случае все должностные лица Российской Федерации, находящиеся в этом самолёте, умрут. В количестве… двадцати одного человека. После чего я сама разыщу и освобожу сестру, а всех, кто попробуют мне помешать, постигнет та же судьба.

На сей раз Светлана встретилась взглядом с самим президентом. «Статусные гляделки», вспомнила аспирантка фразу Мыша. Президент держал марку, глядя в лёд своей смерти, добрую минуту. Правитель знал, что под сверхмощной оболочкой — просто вчерашняя студентка, девочка из хорошей семьи. Но противостояние окончилось ничьёй, прерванное посторонним звуком. Все трое собеседников разом повернулись к двери салона, которую никто не удосужился закрыть. На пороге был ещё один человек. Трясущийся и чуть не под себя обделавшийся от ужаса…

Светку буквально затопило омерзение — от человечка с бегающими глазками исходили, прямо воспринимаемые ноосферой как нервные импульсы, волны одновременно звериной ненависти и дикого страха. И всё это было направлено лично на неё, непонятно по какой причине! Старшая даже не успела ничего подумать, как сработал «автопилот» — воздушная волна выкинула незваного слизняка за дверь, и та с треском захлопнулась.

— Какая мразь! — Не сдержалась девушка. — Брр!

— Зампред правительства, Аркадий Дворкевич. — Поправил Шалимов. Он откровенно улыбался.

— Я принимаю ваши условия. — Неожиданно произнёс президент. — Лёш, возьми спецтрубу.

Светлана как-то по дашкиному хлопнула глазами, точь-в-точь блондинка из анекдота, не понимая, победа ли это, или новая игра.

— «Персей» отменяется. Григория Чекана с детьми — отвезти домой и извиниться. Всем группам отбой. — Шалимов переключился, чтобы вызвать непосредственно Волкова. Но связь молчала.

Бежали дворами, надеясь выскочить на параллельную улицу, и там поймать редкий в такую рань транспорт. Дашка в мешке (Дима не месту помянул «Кавказскую пленницу») казалась совершенно невесомой — то ли её ноосфера помогала, а скорее поллитра адреналина в крови. По той же причине, видимо, и нога особо не тревожила. Пока.

Шуркнула, притираясь к обочине прямо перед Мышом, тёмно-синяя «Девка-Нексия». Тонированная, видавшая виды. Дима дёрнулся к пистолету, но Вася прижал его руку, перехватывая ношу.

— Свои!

Но Мыш и так успел это заметить. С водительского места гостеприимно улыбалась бандитская рожа Евгения, ликиного отца. Василий явно был не удивлён.

«В этом новом крымском преферансе меня за болвана держат даже дети»

— Прошу. Куда едем?

— Из города и прячемся, пофиг где. Посты объехать, по возможности. Как ты сюда попал-то?

— Понятно… Так вот, Десант попросил. Сказал — Дарья в беде. Я же ей обещал.

— И что, больше ничего не сказал? Так просто пришёл и потребовал долг крови?

— Нет. А что в мешке?

— Не что, а кто. — Дима расстегнул молнию.

— Фью. Весело живёте. Так что у вас случилось-то?

— Ты руль крепко держишь?

— Не жаловался.

— Дашка — это Вьюга. Помнишь авианосец, Чернобыль? Её наша гебня украла, но они между собой не поладили, мы и отбили. Двух жмуров наработали, на той улочке.

Руль Евгений не выпустил, но волю словам дал.

— Не пожалел, что связался?

— Двум не бывать. Я слов просто так не говорю. Пускай хоть инопланетянка, Лику вылечила — я должен.

— Тачка чистая?

— Как слеза младенца.

— Вась, ты мне ничего сказать не хочешь? — Тронул сидящего на переднем сидении парня за плечо Мыш.

— Я просто сразу подумал, что киллерство без машины — фуфло полное. Я помнил, что Евгений обещал, если что, Дашке помочь. Такси брать не стал, поймал пацана на старом скутере, и выкупил его, просто. Съездил в Угловое и в Качу, за стволами.

— Попасть мог на раз. В Угловом полная веселуха должна быть.

— Да, но не у пансионата. Они же точно знали, что Дашка в «Арлетте». И Юля с Серым тоже.

— А он умный, — несколько иронично заметил Женя. — И как её будить-то теперь?

— Ну, вообще мне сказали, что действие должно в восемь примерно закончиться, если вторую стадию не вводили. Тогда минимум сутки. Но я посмотрел — вроде вены чистые. Я почему и хочу пока сныкаться. Как только её разбудим, мы в безопасности. Как в сказке, чёрный замок рухнет, ага.

— Давай тогда на Мекензиевы горы уйдём. Там закоулков полно, сверху не видно. И постов нет. Там вашу спящую красавицу и разбудим.

— Надо бы поскорее.

— Слушай, там в аптечке нашатырь может быть. Хотя по закону не положен, глянь… может помочь?

— Алексей Ренатович, значение слова «развести» я знаю, — Несколько напряжённо произнесла Света.

Ил-96, с негромко урчащими вхолостую турбинами, продолжал висеть на одном месте. Аспирантка сидела в проёме внешней двери, свесив ноги наружу, в бездну просыпающегося Подмосковья.

— Я сказал то, что сказал. На наших сотрудников напали. Два человека погибли, Дарья похищена.

Светлана подслушала мембрану, Шалимов всё передал ей верно. Но это могло ничего и не значить… Снова навалилось отчаяние — было непонятно, хитро лгут ей «первые лица», или сестру на самом деле переукрали другие враги, может быть чужие спецслужбы, и теперь на уши придётся ставить уже весь мир…

Есть. — Удовлетворённо произнёс Мыш.

Смочив солидный клок ваты нашатырём от души, поднес его к веснушчатому носу. Через мгновение девушка поморщилась, а руку отшвырнуло в сторону с такой силой, что чуть сустав не выбило, и больно стукнуло кистью о крышу машины.

— Внушает. — Одобрил Женя. — Вон там встанем, хорошее местечко, нет никого.

Веки феечки медленно приподнялись, Дарья схватилась за виски.

— Оой… голова…

— Два уха. Держи спазган, сразу три. Вась, дай минералку запить. Чуешь, где мы?

— Горы за бухтой в Севе… оой…

Впрочем, через пару минут Дарья с головной болью справилась, утихомирив спазмы.

— Что это было?!

— Похищение и освобождение. Мы на нелегале. — Хмыкнул Дима.

— Евгений Александрович?

— Доброе утро… Вьюга. Помнишь, с чего всё началось?

— Да, я ждала Васю, Кара принесла коктейль…

— Им то она тебя и траванула, видно. — Отметил Мыш.

— Сука.

— Аут бене, аут нихиль. Убили её, как раз те, кто тебя воровал. Я вопли слышал сзади, как ноги от людей в чёрном уносил. Свидетеля убрали. Наши все прячутся, связь через час, по графику. Где шеф и Светка с Игорем, вообще не в курсах, но успели удрать, как Волчара сказал.

Дарья закусила губу. Понимая, что её дурь и похвальбушки оборачиваются реальными смертями и опасностями для родных и близких.

— А кто такой Волчара?

— А это тот, кто помог тебя отбить. Пришлось двух агентов… того. Просьба у него к тебе. Потом расскажу.

— Блин, как страшно. Ты их убил, да?

— Да. — Мыш злобно зыркнул на Василия. — Вася оружие добыл.

Сзади взвыла милицейская сирена.

— Началось, чо. — Спокойно произнёс Дима. — Заезжай за поворот, на нейтралку и глушись. Даш, ты в силах?

— Да.

— Тогда за той горой, низенько-низенько, как крокодилы. И через горы. Потом к Угловому, всё, кончились твои тайны…

Когда «Нексия», скатываясь под горку, плавно оторвалась от земли, Евгений шумно выдохнул.

— Не верил до последнего…

Мыш набирал телефоны шефа, Игоря и Светки. Русский номер аспирантки неожиданно ответил.

— Вот дурёха… алё… это я, Мыш. Тут кто-то тебе сказать что-то хочет…

— Лаииииии!!

— Рыжик?!!

— Блин, что с тобой? Ты где, вообще?!

Дашка вопросительно взглянула на Мыша, он пожал плечами, отрешённо разглядывая пейзажи внизу, мол, какие теперь тайны.

— Меня Мыш с Васей спасли!

— Аа, — Светка поняла, что такое «камень с души», — я тут до президента дошла, пока тебя искала. Точнее долетела.

— Каак?!

— Я такая же, как ты.

Когда Дашка поняла сестру, она испытала невероятное облегчение. Вернулось статус-кво, и она снова младшая. Гуляет и проказничает, а старшая орёт и ругается… и гоняется за ней по всей вселенной…

Рыжая вновь заулыбалась. Правда, об асфальт её не расшибёшь, подумал Мыш. Хорошо, что старшая перешла. Хоть присмотр будет… Дима не удивился, вспомнив светкину аутичность последних дней.

— Лаи, прилетай на старое место…

— Над старым местом, — поправил Дима, — Во избежание.

— Лечу. — Светлана отключилась.

— Как я понял, — сказал Шалимов, — наших… сотрудников расстрелял господин Мышканцев. Не знаю, как это у него получилось, но ваша сестра на свободе. Мы соблюдаем условия, его преследования не будет. Но… надеюсь, что это были последние жертвы… обстоятельств.

— Я постараюсь.

— Вот тут вся связь. — Шеф спецгруппы дописал ещё несколько телефонов и паролей на визитку, и протянул девушке.

— До свидания. Я полетела, закрывайте дверь.

«Ил», освобождённый от вязкого атмосферного кокона, рванул вперёд.

— Рубикон… — задумчиво произнёс президент. — Или напротив, пространство для манёвра. Милые девочки. Ярославские девчата, мы вам песенку споём. Ну а кто на нас полезет, тому хобот оторвём…

— Только переяславские они. На четверть.

Светка, изобразив воздушный поцелуй охреневшим пилотам двух патрульных пар перехватчиков, крутившихся около невероятно зависшего «борта номер один», полетела на юг. Через двадцать минут она уже снижалась над мысом Керменчик…

— Лаи! — Обрадовано завопила Дашка, и прежде чем кто либо успел среагировать, распахнула дверь и выскочила из левитирующей на километровой высоте машины. Та, впрочем, осталась висеть на месте.

Сёстры ухватились за руки, закрутились вместе, обнялись…

— Ууу, бестолочь…

— Возьми машину. И меня… — Изобразила маленького больного котёнка младшая.

— Взяла. — Жаргоном монтажников-промальпинистов ответила Светка, вспоминая протяжку локалки по крышам, которой она занималась, ещё учась в лицее.

Машина чуть покачнулась.

— Я сейчас разрыдаюсь. — Глядя на девушек, обронил Дима, сомневаясь в правдивости своего сарказма.

— Не спеши, они тебе ещё доставят массу поводов для этого, — спокойно заметил Евгений. — Ну, что хеппи-энд? Тогда я домой. Тачку можете в море утопить, я её с тем расчётом и рожал. Желательно подальше, твоим зачарованным это на раз.

Впрочем, машину и использованное оружие Светка просто разнесла в плазму, подняв повыше, заодно и потренировавшись. После чего аккуратно опустила всех на грешную землю, в свой стартовый овражек, где прятались профессор и Джа. Особого смысла в прятках от широкой общественности уже не было, и странные атмосферные явления над мысом не раз попали в кадр досужим отдыхающим

Евгений, скромно попрощавшись, ушёл.

— Ну, что, домой? — с облегчением произнёс Чекан, обняв внучек, и выслушав краткое изложение случившихся событий от всех участников.

— Я бы не спешил, — заметил Дима, пряча оставшийся чистым второй ПМ в пляжную сумку. — У нас дома сейчас выездная конференция МВД Крыма, зуб даю. К нам минимум два вопроса, Карина и наша машина. Если дачку выставили, а соседи обыск заметили, то три. Правда здесь мы сплошь терпилы и свидетели, но, как минимум, надо дождаться наших, чтобы терпилить согласованно. Как раз сеанс через… семь минут. Предлагаю пока сходить их встретить, а к даче выслать ноосферную разведку.

— Я посмотрю. — С удовольствием вызвалась Дарья. Рыжую, похоже, никакие «похищалки» не брали.

Мыш тяжело вздохнул.

— Близко не подходи. Краем цепани и назад.

— Ладно.

Пока Дашка ходила на разведку, Дима созвонился с прочими «нелегалами», и назначил точку рандеву, около мыса Лукулл, от греха подальше. Никто, к счастью, не попался. Вернувшись, рыжая подтвердила димины опасения, собака с милицией наличествовали. Наличествовали и жертвы ночного налёта, в лице Наиды.

— Нда. Неудачненько получилось. И неприлично, перед Козихиными. Да, и ещё. Если наши с Васей интеллигентные лица срисовали, на Северной, то пипка. Тогда в Крым я больше не ездун. Не ездюк и не ездец. А Вася тут вообще нелегал, еси чо, ему вообще домой соваться нельзя. Миграционки-то нет.

— Я индульгенции на всех получила. Тебе даже оперов списали, Шалимов сказал, — заметила Света.

— Но не от крымских ментов, им-то пофиг…

— Мыш, ты про Волчару не рассказал, что он хотел, чтобы я сделала? — вспомнила рыжая.

— Аа… два хохла партизанский отряд, три хохла — партизанский отряд с предателем… короче, у него дочь раком крови больна, последняя стадия, лейкоз. Он считает, если ты молекулами управляешь, сможешь помочь. Я сказал что передам, но на твой выбор. Гад он хитрожопый, имхо. Всех подставил.

— Но… я в этом ничего не понимаю… я её просто раньше убью… — виновато поставила глаза младшая.

Подойдя к мысу, компания расселась на обрыве и стала ждать незадачливых «пляжников».

— Блин, её украли, чуть не убили, а она ещё оправдывается, что помочь дочке главного говнюка не может… ты в толстовцы записаться не хочешь?

— А кто это?

Дима снова вздохнул. Адреналин ушёл, страшно захотелось спать, на отходняке дико разболелась нога. Правда что, плохой, негодный хероес боевика…

— Я бы помогла. Дочка-то ни в чём не виновата, и она безнадёжна, как я поняла. Понимаешь, я решила, что помогу любому, кто поможет выручить Дашку… — Неожиданно влезла Светлана.

— Вы чо, феи карамельные, совсем з глузду зъихали, а? Ты её выручила. Ты, и больше никто, её бы нам полюбэ отдали, когда ты первых лиц застроила на подоконнике! Понимэ? Я только ситуацию запутал, а Волчара вообще всех развёл!

В этот момент появились «пляжники». После радостной встречи с обнималками Мыш занялся согласованием версий вранья для органов. Когда всё более-менее «подогнали под формат», организованной толпой двинулись домой.

— Извини меня… — Дима приобнял Натали, внимательно посмотрел на её лицо. Косметические ухищрения сделали своё дело, но синяк, всё же, был заметен.

— За что? Мало кто может похвастаться мужчиной, который обидчику своей… девушки просто башку отстреливает! — хмыкнула сибирячка. — А что до бланша, то Дашка поможет. Она синяки на раз ликвидировать научилась…

— Мыш, я должна помочь. Как угодно… — Снова подошла Света. — Это личное, извини…

— Ну, как знаешь… Дашки нам, в качестве боевого охранения с избытком. Лети, мать Тереза… Только ты не попади, на сей раз.

— Без сопливых скользко… ой… извини…

— Да ладно вам с меня пыль сдувать. Бывает…

— Всё это часто не совпадает. — Тихонько добавила Дарья.

Дима вытащил рацию, вдавил вызов. Бездумно, уже ничего не опасаясь. Мощное армейское устройство установило связь без проблем, слышно было лучше, чем по телефону.

— Тут у нас смена составов, старшая тебе помогать будет.

— Я напрямую поговорю. — Требовательно произнесла старшая, забирая рацию. — Николай Петрович, я постараюсь помочь вашей дочери. Не для вас, для неё. Но я не всесильна. Если я ошибусь, я её убью, вы должны это понимать.

— Нам терять нечего. Да.

— Тогда я лечу в Москву. Если всё получится, заберу её с собой, встречаемся… у Танкового, за мусульманским кладбищем, поворот на Красный Мак, дорога на гору. В… семнадцать-тридцать. — Почему Света назначила именно это место, она и сама бы сразу не сказала. Впрочем, именно с этой горой у старшей было связано одно романтическое воспоминание времён первокурсности.

Светлана отдала рацию и ушла в перелесок.

— Ну вот. Теперь будете бегать в кустики, чтобы взлететь… — Истерично заржал Мыш. Через мгновение к нему присоединилась вся компания…

Света не кривила душой, объясняя свои побуждения. Вновь вернувшись в столицу, она исполняла обещание, данное не Волкову — самой себе, минувшей страшной ночью. Своего рода обет, помочь любому, кто поможет ей спасти сестру. А все обещания надо выполнять, это старшая помнила с детства. Она вообще была хорошо воспитанной девушкой.

Влетев в душный гриб висящего над утренней Москвой смога, Светлана снизилась, и сразу отыскала онкоцентр на Каширском шоссе. Опустившись прямо на крышу семнадщатого корпуса, девятиэтажной детской умиральни для безнадёжных, аспирантка просканировала строение. Да, в пятьсот втором гермобоксе находилась, судя по табличке, именно Рита Волкова. Тринадцатилетняя девочка, коротко стриженная, худая, буквально кожа и кости, и бледная, как её скорая смерть. Злая химия, подавляющая развитие болезни, заодно выпила из тела больной вообще всё живое. Маргарита неподвижно лежала на спине и глядела в окно.

Усевшись на вентиляционный короб, Светка углубилась в проблему. Что такое лейкоз, в общих чертах, старшая себе представляла. Но ей важно было как-то сопрячь теоретические знания с открывшимся суперчутьём, и правильно использовать свою силу. Иначе, как верно заметила Дарья, просто убьёшь, и всё, это не автомобиль в пыль и плазму разнести. Здесь требовались аккуратность и понимание сути.

Полчаса почитав со своего HTC в интернете про разнообразную злокачественную пакость, тут же сканируя соответствующих пациентов (диагнозы, к полному удобству старшей феи, были прикреплены на табличках у каждого бокса), Светлана пришла к неожиданному выводу. Собственно, это не было её открытием, подобные догадки уже делались давным-давно. Но лишь фея Максвелла обладала нужным молекулярным отладчиком, чтобы… чтобы не гадать, а знать.

«Фунт аналогии стоит тонны пота. Рак… это просто… нарушение в работе программы строительства белков в клетке? Исполнение участков генокода, для этого не предназначенных — например… данных? Или стека подпрограмм?»

И тут Светка, что называется, поймала кураж.

«Никто не может правильно выставить счётчик команд этого «компа». И убрать то, что он уже наработал, точнее, навалял… Никто. А я могу! Вот они! И всю дрянь снести тоже могу!»

Аспирантка встала, зажмурила глаза, улетая в свой внутренний мир целиком, проваливаясь всем сознанием в чудовищно сложный глубок живого, из последних сил ещё живого — организм Риты. Только сейчас до старшей дошло, КАКОЙ силой она обладает. Теперь старшая «видела». Миллиарды «процессоров» неторопливо исполняли свои, составленные из бит-радикалов команды, выстраивая живое… или просто забивающие фильтры смертельную бессмыслицу. Хаос.

«Юльке бы понравилось».

Свете вдруг пришло в голову, что ехидная «умняшка» Терция, математическая принцесса хаоса, тоже вполне готова к…

«Вот они, регистры… блин, неужели всё так просто?! Сейчас…»

А вот теперь пришёл восторг. Чистый, неописуемый, мощный… тот, который заставил визжать Дарью, взлетающую сквозь тучи, восторг перед собственной мощью. Старшая подумала, что обычным людям, видимо, просто не понять… и сразу испугалась этого «обычным». Но искрящаяся волна несла и несла…

…Один раз в жизни Света испытала нечто подобное. Пять лет назад, на Универсиаде, в эстафете по биатлону, четыре по пять, она стояла на последнем этапе. Команда Физтеха «просела», Светлана ушла на свой этап четвёртой, с безнадёжным, казалось бы, отставанием даже от идущими третьими эмгэушниц. А потом вдруг что-то случилось… И ветер дул, как надо, и лыжи скользили с лёгкостью, как в детском сне. Пули «мелкашки» летели, как из пулемёта, каждая в своё чёрное яблочко, «выстрелила-забыла», зная, что всё хорошо… Сделала эмгэушницу, как стоячую, дотянулась до сибирячки… Идущая первой Аня Шушкевич, минчанка, нервно оглядывалась через плечо — на мгновение ей показалось, что длинноногая физтешка просто летит над лыжнёй. Будь трасса длиннее на триста метров, Светка бы въехала и в золото. Стоя на второй ступеньке пьедестала вместе с подругами, она недоумённо глазела на свою медаль. «Что это было?!»

«Кажется, теперь я знаю, ЧТО ЭТО БЫЛО»

Светлана была очищающим пламенем. Регистры встали на нужные команды, которые фея чувствовала. Примерно как знакомую математическую модель. Теперь она чистила завалы из мёртворожденных клеток, разрушала мусор… вдребезги, в соли, воду, углекислоту, амины… Пламени было тесно в Маргарите, оно перекинулось на других пациентов, несчастных, умирающих детей…

По коридорам центра носился обалдевший персонал. Детей лихорадило, тошнило… Вытаращив глаза и уронив на пол очки, древний главврач, лауреат, академик, и прочая, и прочая, глядел на своего юного пациента с безнадёжной саркомой… или уже нет?!!

— На МРТ!!! Всех!

Став на крышку люка, Светлана подняла руки к небу и истошно завизжала, не в силах больше сдержать рвущуюся наружу эмоцию, которой просто ещё не придумали названия. Понимая, что выглядит полной дурой… перед кем? На крыше никого не было…

Пламя сожгло всю дрянь в кубатуре семнадцатого корпуса, увяло, разлетелось искрами… Девушка опустила руки, опустошённо сникла, присев на короб. Физически Света не устала, совсем, просто дала себя знать бессонная ночь и эмоциональная буря. Аспирантке захотелось домой. Или в Угловое. К Игорю, родне и друзьям. К ворчанию деда, дашкиным воплям, перекорёженным мышиным цитатам и наташиным кулинарным опытам… но больше всего — к родителям, которых Света не видела уже полгода, разве что по скайпу… целую вечность, с учётом случившегося.

Лязгнула дверь в будке-выходе на крышу. Тётка-техничка, лет пятидесяти, в синей жилетке. Грубоватая, «советская», как выражался Джа.

— Девушка, здесь нельзя находиться! Как вы сюда зашли?

— А… всё, я ухожу, извините…

Света подошла к краю крыши, бездумно, поглощённая своей рефлексией, перешагнула бортик и неторопливо полетела к своей цели, окну пятого этажа. Несколько секунд уборщица провожала покладистую «инопланетянку» остановившимся взглядом. Потом судорожно дёрнула руку к поясной сумке, где лежал смартфон.

Маргарита знала, что умирает. Упоминая «маленькую мёртвую девочку», в разговорах с родителем, дочь вовсе не хотела причинять ему боль. Просто «тестировала» реакцию отца, который, конечно же, всегда вслух говорил что «всё будет хорошо». Надеясь уловить хоть проблеск надежды в его судорожной лжи. Умирать не хотелось, но Рита просто слишком устала, от борьбы и боли, и смирилась с тем, что однажды просто не проснётся, не увидит в своё окно верхушек деревьев, освещённых солнцем — весь мир смертельно больной девочки. Иногда Маргарита воображала, что гуляет по этим верхушкам, однажды ей даже приснилось, как она, здоровая и весёлая, сидит на ветке большой липы, а напротив неё сидит мама, живая, и, смеясь, рассказывает, что идиоты-гаишники посчитали её мёртвой.

Когда отец навестил её три дня назад, Рите показалось, что у него всё же есть надежда. И дежурные успокоения не звучали уж совсем фальшиво. Свой диагноз девочка знала. «Острый миелобластный лейкоз, осложнённый…», и ещё две строчки страшных медицинских слов, означающих просто скорую смерть. Организм Риты ещё боролся, переходя в мучительные контратаки, и, просыпаясь, она здоровалась со своим кусочком мира, всегда как в последний раз. Последний раз был близок, боль сникала, устав болеть, сегодня с утра она поняла, что вот-вот просто тихо и навсегда замёрзнет.

Мультфильмы надоели, все, она больше не могла их смотреть — слишком много действий и суеты, недоступной для слабой Риты. Девочка смотрела новости, они были интересными — в мире появилась настоящая волшебница, Вьюга. Она прекратила войну, и много чего ещё сделала хорошего. Рите нравилось мечтать, что Вьюга может прилететь… и просто прогнать её болезнь. Имя у Вьюги было холодным, но Рите почему-то казалось, что на самом деле эта фея — настоящее пламя…

Замерзая и останавливаясь, Рита считала макушки деревьев. Просто, чтобы не бояться… Макушки, растрёпанные ветром, прощально помахали ей зелёными кудряшками. А потом, ниоткуда, пришёл огонь. Живой и сильный, он сжигал болезнь, сотрясал внутренности рвотными спазмами, Рите казалось, что она горит изнутри, и даже дымится… и это был не сон или бред, изо рта шёл пар, как на морозе. Огонь утих, Рита была совершенно обессиленна… но смертного холода уже не было. Из коридора доносились какие-то крики, что-то случилось. Топали медсёстры и санитарки, громко говоря про МРТ…

…А потом что-то закрыло зелёные макушки, и стекло бокса разлетелось тысячами сверкающих кубиков. Которые аккуратно попадали в мусорную корзину. И в комнату, прямо с неба, шагнула светловолосая девушка. Красивая, почти как мама.

— Привет. Я за тобой. Ты здорова.

— Ты Вьюга?

Светлана улыбнулась.

— Я её сестра. Старшая. Полетели?

— Даа… а можно я Дюка возьму? И нетбук? — Рита сгребла в охапку маленького «теддика», подарок каких-то благотворителей.

— Конечно.

Взяв девочку за руку, ледяную и худющую, Светка, собрав «капсулу», взмыла вверх. «Пассажирка» смотрела вниз с любопытством, но без малейшего страха. Аспирантка вспомнила мышиные рассуждения, что молодёжь уже живёт в игровом, волшебном мире.

— А как тебя зовут?

— Света.

Судя по разочарованному взгляду, Рита явно ожидала чего-то более героического.

— Куда мы летим?

— К твоему папе. В Крым.

Лицо Риты вдруг стало радостно-удивлённым.

— Света… я есть хочу. И пить!

Старшая вдруг поняла, что внушает ей дискомфорт, уже давно. Приступ лютого, волчьего голода! И вслух рассмеялась, вспомнив, как сама потешалась над дашкиным обжорством.

— Сейчас всё будет.

Красть не хотелось, действительно, мелко как-то. Света затормозила полёт, добыла из кармашка платья русскую тысячу, снизилась примерно над Серпуховым.

Дремлющая на раздаче, в МАК-закусочной на заправке, узбечка в брендовом фартуке была разбужена преувеличенно-чётким шлепком тысячной купюры на столик. В то же мгновение четыре готовых гамбургера взмыли в воздух. Сами собой наполнились два чайных стакана и пачка картошки-фри, после чего тоже покинули столовую через окно. Нечленораздельно заверещав, работница общепита, с треском запнувшись о дверь, выбежала из заведения и понеслась к кассе заправки…

— Вкусно… — с набитым ртом восхищённо сообщила Рита.

Светка отнюдь не разделяла её мнения о качестве быстрого питания. Но не сейчас, когда ей просто хотелось поймать пролетающую ворону и сжевать с костями и перьями. Ворон ловить старшая фея всё же не стала, но три из четырёх гамбургеров плюс почти всю «фрю» слопала и осталась голодной.

— Спасибо.

— На здоровье. — Светлана отшвырнула мусор и спалила его классическим файерболом. После чего ещё и разрушила все вредные молекулы.

Внизу, в разрывах облаков, мелькали южные города, блестели днепровские водохранилища.

— А… ты меня с Вьюгой познакомишь?

— Тебя папа ждёт. Вам надо уезжать. Потом как-нибудь… может быть. Но я тебя не забуду.

— Спасибо. Ты хорошая…

— Ты тоже. — Улыбнулась своим мыслям Света.

Машина Волкова стояла в оговорённом месте, на каменном языке между Танковым и Красным Маком. Грушник спокойно читал книгу. С тем спокойствием, которое убавляет день жизни за минуту. Когда фея зашла на посадку, Николай Петрович встал с сиденья и сделал пару шагов навстречу Свете. Рита, пискнув, обняла отца.

— Пап, я здорова!

— Спасибо тебе.

Светлана коротко кивнула, на «не за что» всё веселье явно не тянуло.

— Сделайте обследование, на всякий случай… по прибытии. Прощайте.

— До свидания, Света-а. Ты куульная-а.

Аспирантка улыбнулась, помахала рукой. И стрелой сорвалась в раскалённое крымское небо.