Лесная дорога

Глава 17

В одно мгновение все страхи Майкла улетучились. Вообще все потеряло значение. В нем не осталось ни колебаний, ни опасений, ни даже намека на осмотрительность.

– Джилли! - закричал он, забыв о Сьюзен и ее лежащем без сознания сыне, и о тварях, шевелящихся в темных углах этого полуразвалившегося дома.

Боковым зрением он заметил, как начинают формироваться серебристо-черные фигуры - некоторые двигались с верха лестницы, другие из гостиных, расположенных по обе стороны от прихожей. Но Майкл не стал обращать на них внимания.

Кожа Джиллиан становилась рыхлой, мягкая плоть растягивалась. Глаза ее были полны страха.

– Нет, Джилли. Нет, детка, - шептал Майкл. Отбросив в сторону монтировку, он с силой притянул жену к себе и крепко обнял, положив одну ладонь ей на затылок и запустив пальцы ей в волосы. - Не дай этому случиться. Вспомни тот запах, елочные иголки и пылесос. Вспомни, как танцевала с отцом. Танцевала вальс.

В волнении он стал кусать губы. Как достучаться до этих воспоминаний? Ее лицо было прижато к его щеке, и он чувствовал, как оно меняется, удлиняясь и холодея. Пытаясь вырваться от него, она вонзила ногти ему в затылок.

– Нет, - прохрипел он. У него на глазах закипели слезы. Но он не собирался поддаваться отчаянию. Это означало бы поражение. - Послушай меня. Помнишь Вену, как мы вальсировали на мощеной соборной площади - только мы с тобой, во время медового месяца? И ты смеялась, потому что это напомнило тебе о том, как отец учил тебя вальсировать. Помнишь? Вот так ты и вернула это воспоминание - через оставшиеся у тебя связи. Эти ниточки еще существуют. Ты сказала, что обрывки воспоминаний повсюду вокруг, только их никак не ухватить. Эти чудовища украли их у тебя, Джилли, и тебе надо их просто вернуть. Это необходимо. Хватайся за эти ниточки. Иди по ним к твоим воспоминаниям.

Его охватило вдохновение; он представил себе несколько книг в жестком переплете, стоящих на ее письменном столе, - ее любимый роман. Она перечитывала его каждые два года.

– Закрой глаза, Джилли. Поезжай в Нарнию ^[16]. Питер, и Сьюзен, и Люси, и - боже мой, как, черт возьми, зовут еще одного?

Она затихла в его объятиях.

– Эдмунд, - прошептала она. Что-то оборвалось у него внутри.

– Эдмунд. Да, точно. Это все равно что вальсировать с отцом, Джилли. Ты подключилась. Вроде магистрали от настоящего к прошлому, к тому первому разу, когда ты прочла все эти книги за один прием. В этом доме, детка, живут воспоминания. И ты тоже здесь - та девочка, какой была когда-то. Тебе надо за нее держаться.

Лицо Джиллиан было по-прежнему прижато к его лицу. Вдруг оно стало теплым и влажным от слез. Он чувствовал, как что-то в ее чертах меняется.

Прозвучал ее дрожащий и какой-то наивный голос.

– Майкл?

Отстранившись от нее, он в немом изумлении наблюдал за тем, как ее раздувшееся лицо возвращается к нормальному виду, смотрел в ее глаза, впервые за долгое время обращенные на него как на мужа.

И в тот же момент он почувствовал, как пальцы призрака холодными лезвиями погружаются в его затылок, пронизав кожу и кости.

Майкл одеревенел, а потом провалился в глубокий колодец древней памяти.

Все, что ей ведомо, - это голод.

Она и ее сестры там, в темных тоннелях, вьющихся под Карт-Хадаштом, вдали от храма Молоха. Они как высохшие скорлупки; пустота внутри доставляет им постоянные мучения. Бог-король излучает энергию - темную, хаотичную силу, их искорежившую. Теперь они превратились в пиявок, жаждущих испытать вкус того, что было похищено, предвкушающих момент счастья, не приносящий удовольствия, но без которого они уже не могут обойтись.

Они стали Невестами и Дочерями Молоха одновременно, напитавшись его сущностью, а он, в свой черед, поглощает их жизненные силы.

Каждый раз, как новая девственница спускается по ступеням, чтобы стать его жертвой, они вынуждены наблюдать, как бог-король овладевает ею и, проникая в нее, лишает ее радости и чистоты. Пожиратель детства, осквернитель девственниц - вот кто такой Молох. Они смотрят, испытывая мучительный голод, пока он наконец не использует девушку до конца, и только тогда им разрешается подойти к нему, чтобы он убаюкал каждую из них и разрешил напитаться от него. Каждой дает он одно воспоминание. Одно мгновение блаженства юности, которое поддержит их до следующего раза.

Это лишь разжигает их аппетит, заставляя сходить с ума от голода, - теперь, когда они ощутили вкус блаженства в душе и на губах.

Но этого недостаточно.

Итак, она ждет в темноте вместе с сестрами, сходя с ума от голода. И вот входит новая девушка - стройное создание, задрапированное в тонкое полотно, с бронзовой кожей и совершенным лицом. Красота - проклятие для Дочерей Молоха.

На этот раз они не ждут.

Голод чересчур силен. Одного воспоминания недостаточно.

В тот момент, когда девушка доходит до самого низа каменной лестницы, они вырываются из темных тоннелей под мерцающий свет факелов. Девушка при виде их визжит, потревожив Молоха, который поворачивается, чтобы на них посмотреть. Дочери Молоха не медлят. Когда они набрасываются на него, разрывая его длинными когтистыми пальцами, в глазах бога-короля появляется печаль, а не удивление. У него внутри еще остались не переваренные похищенные воспоминания, и Дочери вырывают эти лакомства из его груди.

Молох слабеет на глазах.

Глаза его меркнут.

Бог-король мертв.

Девушка считает их своими спасительницами. Она рыдает в приливе благодарности.

Но они наваливаются на нее и похищают ее сущность, ее невинность. Пресытившись, Дочери Молоха смогут какое-то время обойтись без этой подпитки, но они так долго голодали, что заставят темные силы, их создавшие, облечь сущность девушки в форму.

Она станет их запасом, резервом, спасет их от голода… пока город наверху не пожертвует следующей девственницей.

И следующей.

И следующей.

Майкл заморгал, и очертания комнаты вновь обрели четкость. Спину опалило болью в том месте, где пальцы уродливого существа вонзились в его плоть. Закричав, он крутанулся на месте, разорвав хватку призрака и, тем самым, установленную между ними связь. Существо пыталось причинить ему боль и, возможно, погубить его. Вполне вероятно, что Том Барнс потерял сознание не из-за шока, а из-за раны, нанесенной существом, в которое превратилась его мать. Но Майкл был уверен: эта тварь не предполагала, что он отнимет у нее питающие ее образы. Все, что ощущал Майкл за пределами воспоминаний, - это черная бездна, вакуум, тоскливая пустота небытия. Он чувствовал голод призрака.

Совсем не важно было, воспоминания ли это самого существа или некая родовая память, пропущенная через поколения этих жутких созданий.

Имело значение лишь то, что оно, это создание, причиняло людям вред.

Так же, как это было раньше, на лесистом склоне холма, добравшееся до его рассудка существо сразу зачахло. Оно и вправду напоминало теперь скорлупу - иссохшее и явно хрупкое. Оно протянуло к Майклу длинные руки, шаря костлявыми пальцами.

– Нет! - прорычал он, с размаху ударив тварь кулаком по голове и раскроив череп с одного удара.

Уродливая женщина рухнула на пол, а в воздухе поплыл серебристый туман - как считал Майкл, кровь этих существ.

Джиллиан все еще стояла на нижней ступени. Ее окружили несколько омерзительных тварей в бесформенных пальто, а другие сгрудились выше на лестнице.

– Отдайте мне их, уродки! Я хочу получить их назад! - пронзительно кричала она, глядя на них со свирепой яростью.

Они не решались к ней подойти.

Майкл заметил на полу оброненную им монтировку и кинулся к ней. Увидев распростертое на полу тело Тома Барнса, Майкл с опозданием подумал о том, куда подевалась его мать - вернее, то существо, в которое она превратилась. Краем глаза он успел заметить метнувшуюся позади тень и почувствовал, как его тянут назад, потом ударился спиной о паркетный пол, ощутив резкую боль от удара.

Над ним оказалась Сьюзен Барнс. Или, скорее, существо, которое когда-то было Сьюзен, а в старые добрые времена - Скутер. Она схватила его за горло холодными пальцами, а он пытался ударить ее по рукам, но она стала слишком сильной, преобразившись с помощью неведомой магии. Ему не хватало воздуха. От напряжения у него на шее проступили вены, лицо горело от прилива крови. В глазах замелькали черные точки - из-за недостатка кислорода.

Затуманенными глазами Майкл успел заметить, как в поле его бокового зрения движется яркий силуэт. Он проводил фигурку глазами.

Маленькая заблудившаяся девочка. Или то, что от нее осталось - абрис белокурых волос и силуэт на фоне теней. Девочка-призрак в голубых джинсах и крестьянской кофточке стояла в прихожей, глядя вниз на лежащего без сознания Тома Барнса Она склонила голову набок, будто о чем-то печалясь, но не понимая, откуда и зачем эта печаль. Она теперь была как тонкая паутинка, просвечивающая насквозь. Если они ее поймают, то обязательно сожрут.

Останется лишь ее оболочка, вечно жаждущая обрести потерянное.

Ноги Майкла дернулись, и все тело свело судорогой. Он ударился затылком об пол. Зрение померкло.

Джиллиан снова пронзительно закричала на окруживших ее омерзительных женщин. С помощью Майкла она отыскала частицы своих воспоминаний, и хотя их было совсем немного, этого оказалось достаточно, чтобы обрести связь с потерянной памятью, с той девочкой, какой она когда-то была. Она не собирается теперь выпустить это из рук. Не важно, что за ужасная сила заключена в этом месте, в этих существах, питающихся обрывками украденной невинности; она не намерена сдаваться в момент, когда вновь почувствовала себя человеком, имеющим прошлое.

– Верните мне их! - вновь закричала она.

С дрожью в руках Джиллиан прикоснулась к своему лицу, ощупывая кожу. Повсюду вокруг она чувствовала присутствие обрывочных воспоминаний. Ей казалось, прищурь она немного глаза, и увидит их - подхваченные вихрем образы, подобно тому, как это случилось, когда буря унесла в небо домик Дороти и опустила его в стране Оз. Она чувствовала на языке вкус кокосового мороженого - того самого, что делали в «Ханрахане», когда она была маленькой девочкой, - нигде больше она не пробовала такого. Но «Ханрахан» закрылся уже лет двадцать тому назад.

Они здесь. Все они здесь. Вот если б хорошенько сосредоточиться, она бы все вспомнила. Так было однажды, когда она засунула куда-то ключи и пыталась вспомнить, куда именно.

Майкл сражался с одним из чудовищ и уничтожил его. Но внезапно Джиллиан услышала его крик и, обернувшись, увидела, как существо, бывшее когда-то Сьюзен Барнс, схватило Майкла и потащило вниз. Майкл начал задыхаться, он пытался оторвать от горла руки женщины, но не мог. Вокруг Джиллиан начало смыкаться кольцо уродливых тварей. Она ощущала с ними родство. Ей передался их голод.

Но она помнила, как вальсировала с отцом.

Помнила, как болела гриппом и, уютно устроившись под одеялом, читала любимые книжки.

«Ты не одна из них, - думала она, Они убьют тебя, чтобы попробовать на твоем языке вкус того кокосового мороженого».

Иссохшая женщина оседлала Майкла. Он смотрел мимо нее, влево, в сторону коридора, ведущего в заднюю часть дома. Там, над распростертым телом Тома Барнса, появилось видение. Легкий след в воздухе, в котором угадывалась маленькая девочка. Она долго смотрела на лежащего без сознания человека, но потом обратила взгляд на Джиллиан.

Девочка боялась.

«Она меня боится, - подумала Джиллиан. - Боится всех этих женщин и меня».

В ее сознании вдруг промелькнула картина.

Ей восемь лет. В бабушкином доме в Вермонте отмечают День благодарения. Приехали все. Дюжины тетушек, дядюшек и дальних родственников, которых она до этого не видела. Это самый чудесный День благодарения в ее жизни. На кухне бабушка и тетя Бетти нарезают тесто для последней партии сотен равиоли. Сестры полностью завернули ее кузена Джейми - он учится в четвертом классе - в алюминиевую фольгу. Теперь он - космический пришелец. Они пригласили Джиллиан с ними поиграть. Космический пришелец Джейми гоняется за девчонками, и они визжат от удовольствия. Дом наполняется ароматом кипящего в кастрюле мясного соуса, а также голосами ее ближайших родственников и их родственников. Джиллиан чувствует запах табака в трубке двоюродного дядюшки.

«Дядя Бык, - сказала она себе. - Мы звали его дядя Бык, хотя имя его было Билл. Он умер от рака год спустя, но я этого тогда не знала. Не знала, что он болен. И хорошо, что не знала».

Рты всех иссохших женщин открылись, как клювы птенцов, пытающихся ухватить червяка. Джиллиан вернула себе это воспоминание, и они хотели его отобрать. Даже та, что сидела верхом на Майкле, на мгновение ослабила хватку и повернула голову, уставившись на Джиллиан пустыми черными глазами.

Джиллиан выхватила из воздуха еще одно воспоминание: как она сидела с мамой на пляже в Мексике, попивая «пинаколада» - ее был без рома, - а по радио звучала мелодия «Маргаритвиль».

Она с силой тряхнула головой. В голове замелькали и другие клочки воспоминаний, тревожно прикасаясь к ней, словно они - это мотыльки, а она - открытое пламя.

Иссохшие существа на ступенях зашипели с открытыми ртами и отвернулись от нее, оглядываясь назад - туда, откуда пришли. Джиллиан осмотрелась по сторонам, чтобы убедиться в том, что другие существа все еще пребывают в нерешительности, потом захотела посмотреть, что же привлекло их внимание.

У нее перехватило дыхание. Глаза широко раскрылись. На губах заиграла изумленная улыбка. Ибо там она увидела себя, медленно сходящую по лестнице: Джиллиан Лопрести девяти лет от роду. Завязанные в конский хвост волосы, фиолетовая безрукавка и бежевые бриджи с вышитыми на них цветами.

Девочка., потерянная душа Джиллиан… обхватила себя руками, глядя на сутулые уродливые фигуры иссохших женщин. Эта воплощенная сущность Джиллиан, эта маленькая девочка сделала еще один шаг, хотя в глазах ее застыл ужас и подрагивала нижняя губа.

Существа протянули к ней руки.

– Нет! - пронзительно закричала Джиллиан.

Со всей силой, на которую была способна, она двинула локтем по голове ближайшую к ней женщину, потом толкнула другую, и та перелетела через перила. Она с силой оттолкнула от себя третью в тот момент, когда та, цепляясь за ноги и талию Джиллиан, пыталась ее остановить, запустив пальцы в ее плоть.

Девочка ласково улыбнулась и развела руки, как будто Джиллиан собиралась заключить ее в объятия. Джиллиан протянула к ней руки и дотронулась до нее…

Она знает. И наконец понимает так много. Она чувствует силу этого дома, этих чудовищ. Она видит мысленным взором комнату, заполненную маленькими девочками и воспоминаниями, ставшими зримыми и хранимыми наподобие пшеницы, собранной на долгую зиму. Эти женщины-монстры, отбирают за один раз лишь несколько воспоминаний - столько они могут переварить; обжорство ни к чему. Итак, они выжидают и начинают искать девочек, чьи невинные воспоминания озаряют им путь, как маяк. Попадаются, конечно, изъяны - вот почему твари очень осторожны в выборе.

Они выбирают лишь лучших девочек и медленно, в течение нескольких месяцев, а иногда и лет, отрывают от них счастливые воспоминания, невинные моменты, оставляя им только печаль. Они наслаждаются каждым новым вкусом, в то время как девочки - эти сущности, которые обрели форму благодаря энергии дома, - постепенно истаивают. Некоторым из воспоминаний удается избежать хватки чудовищ - неповторимые запахи, блаженные звуки, - они надолго остаются в эфире, отдельно от олицетворения девочек. Некоторые из них даже уплывают за стены дома, рассеиваясь где-то в материальном мире.

Вот так ускользнула и Скутер. Сначала уплыла ее частичка, и девочка последовала за ней. После этого чудовища стали ее искать; часто она ускользала от них в последний момент, становясь недосягаемой. В конце концов, у них на много лет вперед было припасено питание. Они могли вернуть ее и на досуге.

Иногда она являлась своим подружкам. Шептала им, что не покинет их, что позовет кого-нибудь на помощь, чтобы освободить их всех. А иногда плакала из-за того, что они оказались в ловушке. Если она блуждала чересчур далеко от дома, то начинала рассеиваться; энергия, с помощью которой ее воспоминания удерживались вместе, разрушалась, а ее сущность растворялась в воздухе.

«Надо набраться терпения», - говорила себе Скутер. И быть умной.

Маленькая Джиллиан Лопрести все это понимает. Кое-что она узнала из первых рук, и что-то рассказали ей другие девочки.

Она очень боится. Ее пугают иссохшие женщины, да и Скутер, которая постоянно уговаривает девочек сбежать. Джиллиан пока не решается. Иссохшие монстры ужасны, но еще хуже превратиться ни во что, просто перестать существовать. Она слишком напугана, чтобы пытаться бежать.

И когда искореженные остовы ее похитительниц отбирают у нее самые дорогие из ее воспоминаний, чтобы насытиться ими, она лишь плачет еще безутешней.

Джиллиан упала на лестнице, сильно ударившись, но сразу поняла, что случилось: ее душа, ее сущность снова с ней. Лицо ее зарделось от переполнявшей ее благодарности, на глазах закипели слезы счастья.

– С тобой все будет хорошо, милая, - шепнула она девочке, которой когда-то была, той своей части, которой раньше недоставало. - И у меня все в порядке.

Сзади послышалось шипение.

Джиллиан повернулась и, ухватившись за перила, встала на ноги. Теперь по лестнице к ней поднималось семеро уродливых существ, с горящими от голода и ненависти глазами.

– Стойте, - сказала она. На этот раз не выйдет. Теперь я знаю, кто вы такие. Я чувствую, чего вы меня лишили, и на этот раз буду бороться за каждое мгновение.

– Майкл?

Со стороны прихожей раздался дрожащий голосок, принадлежащий маленькой девочке.

Посмотрев вниз, Джиллиан поняла, что Скутер избавилась от страха. Ее взрослое «я», ее оболочка, душила Майкла, и вот сейчас ее сущность устремилась к ним через комнату. От прежней Сьюзен почти ничего не осталось, она полностью изменилась, и Джиллиан спрашивала себя, могут ли они воссоединиться.

Иссохшие женщины на ступенях тоже увидели Скутер. Единственную из всех, кому удалось от них убежать. В тот момент о Джиллиан позабыли. Пока девочка-призрак мчалась к Майклу, неподвижно лежащему на полу, на нее с лестницы и из прихожей ринулись омерзительные твари.

– Нет! Скутер, беги! - закричала Джиллиан.

Слишком поздно. Они уже навалились на нее. Широко открыв алчущие ненасытные рты, они протягивали к ней длинные пальцы.

Джиллиан хотела помочь Скутер, но теперь, когда монстры от нее отстали и она обрела свободу, ее первой заботой стал Майкл. Она бросилась вниз по ступеням. На полу, с глазами, полными ненависти, сидело существо, бывшее когда-то Сьюзен Барнс. Едва Майкл закашлялся и взгляд его стал проясняться, как тварь с размаху ударила его по лицу, до крови разбив ему нос. Майкл снова попытался освободиться от чудовища, молотя руками воздух, но безуспешно.

«Майкл!» - мысленно кричала Джиллиан. Для нее память о жизни с Майклом стала тем мостом, который помог связаться с утраченными воспоминаниями. Джиллиан любила мужа, и в этом была суть.

Любовь всегда бывает по-особому наивна и невинна Монстры пытались украсть и это тоже, но не смогли. Лишь на время отравили любовь.

Джиллиан присела на корточки у нижних ступеней, схватив оброненную Майклом монтировку. Подняв оружие, она бросилась к Майклу и чудовищу - в прошлом Сьюзен Барнс. В мозгу у нее роились ругательства и угрозы, но голос не слушался. Джиллиан схватила чудовище за светлые поблекшие волосы и дернула его голову назад. Бескровный скальп с легкостью отделился от черепа и остался у нее в руках.

Чудовищное создание повернулось к Джиллиан, и она ударила монтировкой. Металл расколол лицо Сьюзен Барнс, словно оно было фарфоровым, и от удара та свалилась вниз, распростершись на пыльном паркете.

Джиллиан быстро обернулась, приготовившись сражаться с другими монстрами, которые мчались к ней и ее мужу.

– Назад! - пронзительно закричала она.

Они с Майклом оказались в окружении шести чудовищ. На лестнице и в ближайших комнатах, сдерживая дыхание и наблюдая за происходящим, притаились в тени другие. Теперь все они были в нерешительности. Та, что лежала на полу - в прошлом Сьюзен Барнс, - дернулась, но не поднялась. Из трещин на ее лице начал сочиться серебристый туман. Другие существа ее избегали.

В десяти футах поодаль, в дальнем углу огромной прихожей пронзительно закричал почти невидимый фантом маленькой девочки - сущность женщины по фамилии Барнс. Вокруг нее собралось трое чудовищ. Одно из них держало ее за волосы и горло, пока двое других запускали руки в грудь призрака, отрывая от него кусочки, более всего напоминавшие сладкую вату.

– Оставьте ее в покое! - закричала Джиллиан. Она замахнулась монтировкой на ближайших к ней тварей, и те дрогнули, но не отступили. Трое существ, терзавших дух маленькой девочки, и вовсе не обратили на нее внимания.

Лежавший на полу Майкл застонал. Она взглянула на него как раз в тот момент, когда он сел, ухватившись за ее ногу. Глаза его расширились от муки.

– Джилли, - прохрипел он. - Надо что-то предпринять. Я обещал ее найти. Нельзя позволить им…

Посмотрев на Скутер, Джиллиан в ужасе увидела, что монстры поедают украденное у девочки, засовывая в уродливые рты длинные тощие пальцы с кусочками ее сущности.

Скутер постепенно растворялась. Даже крики ее слабели. Теперь она казалась лишь игрой света в лунном сиянии.

– Джиллиан, нам надо…

Майкл направился к чудовищам, терзавшим Скутер. Их сообщники снова разинули отвратительные пасти и преградили им путь. Майкл решительно пошел вперед, но Джиллиан схватила его за руку.

– Я когда-нибудь бывала в Мексике? - спросила она его тревожно, осознавая, что одно из воспоминаний кажется ей лишним.

– Что? - Он не отрывал взгляда от Скутер и монстров. - Нет. Что за ерунда!

– Нет, - повторила Джиллиан. - Не бывала.

«Но я это помню». Из всех блуждающих в воздухе воспоминаний она выхватила одно, ей не принадлежащее. Она его не проглотила, как чудовища, а отправила в свое сознание, чтобы заменить им похищенное.

Были также и другие воспоминания. Подняв глаза, она увидела, как они порхают по прихожей, подлетая к разбитым окнам и прячась в пыльных углах. Маленькая девочка играет с игрушечными лошадками на травянистом склоне холма. Другая целует второклассника на школьном дворе. Девочка по имени Лиззи танцует на сцене, а ее родители, сидя в первом ряду, смотрят на нее сияющими глазами. Кристина помогает папе жарить сосиски на гриле во время пикника на пляже.

Джиллиан чувствовала запах жареных сосисок. Слышала музыку, от которой ноги Лиззи шли в пляс. Чуяла запах травы, на которой стояли лошадки, и проникалась мечтой одной девчушки иметь когда-нибудь настоящую лошадь, чтобы ездить на ней верхом. Все эти воспоминания… каждое из них означало продление жизни монстров еще на одно мгновение.

Но этого не произойдет, если Джиллиан первая завладеет ими.

– Что, черт возьми, ты делаешь? - спросил Майкл.

. Зажав монтировку в правой руке, она стала левой рукой выхватывать воспоминания из воздуха. Каждое пойманное воспоминание, каждый новый образ, переходящий в ее сознание, заставляли кошмарных созданий подергиваться и широко открывать пасти в молчаливом совместном вопле.

Это приводило их в ярость. Наверное, даже причиняло боль.

Джиллиан нравилось мучить их.

– Девочка, Джилли! Девочка!

Майкл стал от нее удаляться. Чудовища вздрагивали каждый раз, как Джиллиан отбирала от них воспоминание, но все-таки неуклюже пытались преградить ему путь, наклоняясь вперед и поднимая длинные когтистые пальцы. Джиллиан прикрикнула на них, пытаясь их остановить, оградить от них себя и Майкла, но она понимала, что Скутер долго не протянет.

Иссохшие женщины бросились на Майкла Одна из них погрузила пальцы ему в затылок. Он в бешенстве нанес удар кулаком. Из его горла вырвался радостный вопль, и, схватив вторую женщину за глотку, он отбросил ее в сторону.

– Что бы ты ни делала, продолжай! - крикнул он Джиллиан.

– Постой! - отозвалась она.

Майкл хотел было к ней повернуться, но не мог оторваться от своего занятия. А Джиллиан в это время выудила из воздуха еще одно воспоминание - девятилетняя Дженни плачет из-за того, что брат уезжает учиться в колледж, - и побежала к мужу. Схватив Майкла за руку, она сунула ему в ладонь монтировку.

Он улыбнулся.

И отправился за истерзанной душой потерявшейся девочки.

При каждом вздохе он словно глотал толченое стекло. Майкл все еще ощущал на горле хватку рук Сьюзен. Все еще слышал треск, с которым раскололось ее лицо от удара монтировкой.

А Джилли продолжала сражаться. Делала то, чего Майкл не понимал.

«Мексика? Что это значит?»

Но это было не так уж важно.

Имело значение лишь то, что все ее действия отвлекали чудовищ, заставляли их терять ориентацию. Поэтому Майкл мог с ними сражаться.

Лунный свет, мерцая на трещинах оконных стекол, придавал прихожей зловещий вид. Вихрями кружилась пыль. Казалось, дом сотрясается как от гнева, так и от печали. И от предчувствий. От присутствия других чудовищ колыхались тени. Две твари уставились на Джиллиан и пытались ухватить воздух, как играющие дети, но казались какими-то потерянными.

Существо, бывшее когда-то Сьюзен Барнс, подергиваясь, валялось на полу, с лицом, расколотым наподобие керамической карнавальной маски. Но глаза, еще живые, следили за Майклом. Ее сын Том лежал без сознания поблизости. Между Майклом и тем, что осталось от сущности Скутер, стояли семь безобразных, искореженных и иссохших женщин.

Майкл стал пробираться между ними, не обращая внимания на их отвратительные проникающие прикосновения. Одна из женщин ткнула пальцами Майклу в лицо, а он схватил ее за руку и, замахнувшись монтировкой, раздробил ей плечо. Как раз перед ударом существо успело немного отскочить, но не из страха перед оружием, а от шока при контакте с его рассудком. Они наводили на него порчу. Возможно, их хаотичная энергия отравляла его, но если бы они попытались теперь вторгнуться в его сознание и память, то стали бы терять собственные.

Они вцепились в него, разрывая одежду когтистыми пальцами. Майкл схватил одно из чудовищ и швырнул его через комнату прямо на лестничные перила. С размаху опустил монтировку на голову следующего и, когда оно рухнуло на пол, Майкл ударил его ногой в лицо. Как и у Сьюзен, кожа треснула. Осколки разлетелись в стороны.

Под ними осталась лишь чернота. Бесконечная пустота.

Майкл оторвал от существа взгляд. Он не хотел ничего видеть, не решался пристально всматриваться. Вместо этого он смел с пути двух других, молотя кулаками, чтобы добраться до тех троих тварей, которые по-прежнему терзали Скутер, выдирая из нее хлопья розовой ваты. Привидение, на самом деле не бывшее привидением, обратило на него глаза, и во взгляде девочки он прочел, что она, как никогда, чувствует себя потерянной.

– Нет, - прошептал он.

«Попробуй найди меня», - говорила она раньше. Майкл пообещал ей, что сделает это, и вот он ее нашел - но чем все это кончилось. От нее почти ничего не осталось.

Сжав в обеих руках монтировку наподобие дротика, он ударил по затылку ближайшее к нему чудовище. Оно упало на пол, а из дыры в его голове стал выползать серый туман. Двое других существ наконец перестали нападать на Скутер. То, что от нее осталось, уплыло, как облачко сигаретного дыма.

Одна из иссохших женщин погрузила всю кисть руки в грудь Майкла. Оцепенев от боли, он откинул голову назад. Казалось, тварь добралась до самого сердца.

– Ты нас убиваешь, - произнес его голос.

Губы его шевелились, но слова были чужими.

Майкл зарычал, пытаясь перебороть боль. Чудовище начало уже усыхать от этого контакта, но человек заставил себя вновь поднять оружие. Не успел он его применить, как мимо него промчалась Джиллиан, на ходу сбив с ног одну из иссохших женщин и принявшись бить ее кулаками по лицу. Майкл слышал треск костей, когда Джиллиан снова и снова молотила по этим застывшим уродливым чертам.

– Мы хорошо справляемся с работой, - мрачно произнесла она. Делаем все возможное.

Она говорила искаженным голосом. Этот голос принадлежал не ей, а полудюжине, если не больше, разных женщин. Когда она взглянула на Майкла, он заметил, что глаза у нее какие-то сумасшедшие, и цвет их меняется, как в калейдоскопе - от черного к голубому, а иногда становится карим.

Два оставшихся монстра растворились в темноте, словно их никогда и не было. Но они были не единственными. Майкл еще раньше заметил несколько фигур, наблюдающих за ними из затененных углов в ожидании развязки.

Или, возможно, в ожидании трапезы.

– Еще не все кончено, - сказал он, повернувшись к Джиллиан.

Ее лихорадочно блестящие глаза излучали надежду и жажду жизни. Она согласно кивнула.

– Да, не все.

Они были одни в прихожей, если не считать подергивающегося тела Сьюзен Барнс. Ее лицо начало приобретать первоначальный вид, чего не случалось ни с одним из других существ. Уродливость сглаживалась; в некоторых местах кожа казалась обыкновенной бледной человеческой кожей. Но Майкл не знал эту женщину. Почти совсем не знал.

Он знал Скутер.

Майкл повернулся к потерявшейся девочке, и сердце его наполнилось печалью. Когда-то она была похожа на ангела с ореолом белокурых волос - хорошенькая девчушка с неповторимой улыбкой, такая трогательная в крестьянской кофточке и джинсах. Теперь ее присутствие ощущалось настолько слабо, что Майклу пришлось напрячься, чтобы разглядеть детали. Это все, что осталось от девочки, которой когда-то была Сьюзен Барнс.

В его памяти остался ее образ в ночь маскарада и направленный на него взгляд, когда он едва не сбил ее машиной. Тогда, на дороге, ее лицо было освещено красноватым светом от стоп-сигналов. В широко раскрытых глазах ощущалась тоска. Теперь он не знал, много ли от нее осталось.

– Скутер, - прошептал он. - Мне так жаль. Призрак, едва видимый в лунном свете силуэт, наклонил голову и посмотрел на Майкла, не узнавая его. «Она не помнит», - подумал Майкл. Он протянул к ней руку, и рука прошла через абрис фигурки.

Стоящая рядом с ним Джиллиан тоже потянулась к девочке. Она сплела свои пальцы с пальцами-паутинками Скутер и повела девочку через залитую лунным светом прихожую. Одной рукой дотронувшись до обрывков воспоминаний Сьюзен Барнс, Джиллиан просунула пальцы другой руки в подрагивающее тело женщины. Тогда стало казаться, будто призрак, который преследовал Майкла во сне и наяву, перетек в тело Джиллиан и через ее руку - в лежащее на полу тело.

Лицо Сьюзен все больше выправлялось, и одна его половина обрела естественную плоть. Трещина в маске теперь превратилась в глубокую рану в плоти, и Майкл с ужасом увидел в глубине раны кость.

Поверженная женщина издала глубокий прерывистый вздох.

Глаза Джиллиан обрели свой нормальный вид.

– Теперь они снова вместе, Майкл. И я тоже в порядке.

Его захлестнула волна надежды, пульс участился.

– Правда?

Она посмотрела на пол.

– Кое-чего недостает. Вещи, которые похищены… то, что потеряно навсегда. Но мое «я» в основном ко мне вернулось. В этом доме прятались ускользнувшие воспоминания, фрагменты душ разных девочек. Эхо. Я… я все это вложила в нее. Эти твари забрали очень многое. Я подумала, так будет лучше.

С губ Сьюзен сорвался хриплый стон.

– Наверху, Майкл, - прохрипела она, глядя мутными глазами. - Остальные… Я до последнего прятала их от ужасных тварей, вот они меня и наказали - проглотили, хотя не были голодны. Но ты должен помочь остальным.

Майкл силился понять ее слова.

– Но вы с Джиллиан., вы ведь здесь были. Остальным… им некуда идти.

– Лучше уж быть свободным… превратиться ни во что… чем дать рвать себя на части, кусок за куском. Поспеши. Сейчас они попытаются захватить всех одним махом. - В глазах Сьюзен проглядывала Скутер, ее страх. - Они проглотят всех девочек.

Покачав головой, Майкл снова выругался. Он сжал в руке монтировку и посмотрел на лестницу, потом перевел взгляд на Джиллиан.

– Пошли.

Они вместе стали быстро подниматься по лестнице. В памяти Майкла мелькали картины первого визита сюда. На втором этаже шевелились тени. Затащив Джиллиан на верхнюю площадку, он был встречен шквалом запахов… корица и яблочный пирог, соленые брызги океана.

Майкл споткнулся, но сумел удержаться на месте. Джиллиан схватила его за руку, и они побежали рядом.

Коридор поворачивал направо; там виднелась другая лестница, ведущая на третий этаж. Однако центром дома был простирающийся впереди главный коридор - тот самый, в котором оказался Майкл после маскарада. От главного коридора отходило девять дверей - четыре слева и пять справа.

Восемь из них были открыты, и через эти двери лился лунный свет, погружая все в голубоватый полумрак. Тени не шевелились. Дом во всех отношениях был похож на самое обыкновенное жилище. Но в нем по-прежнему витали запахи, слышались переливы отдаленного смеха и шушуканье маленьких девочек, рассказывающих друг другу свои секреты.

Совершенно отчетливо Майкл услыхал голоса.

– Раз, два, закатай рукава. Три, четыре…

Джиллиан вдруг задрожала. Майкл увидел, что она плачет. Плачет о потерявшихся девочках.

Они заспешили по коридору. Если бы даже одна эта дверь - эта чертова дверь - не была затворена, он бы все равно нашел ее. Узнал бы ее. Ибо среди всех смутных обрывочных воспоминаний тот эпизод четко всплывал в памяти.

Тихий лепечущий голосок девочки-крошки поет песенку «Я - маленький чайник». Он входит в детскую. Омытая лунным светом комната с выцветшими обоями… «Вот моя ручка, а это носик…» Нацарапанные на стене надписи. «Мисс Фрил режет сыр. Здесь были Никки и Дэниэллла. Рути любит Адама. Лиззи и Ажейсон, НАН».

Настоящая Любовь Навек.

Майкл приподнял Джиллиан, и она прильнула к нему всем телом, как делала каждой ночью в постели.

Он с криком вышиб ногой дверь, и они вместе ворвались в поблекшую спальню, заставленную нарядной белой мебелью. Там уже ждали иссохшие женщины - всего восемь. Пятеро из них стояли в ряд поперек комнаты, не спуская глаз с призраков-воспоминаний маленьких девочек, столпившихся у стены. В лунном свете они казались просто силуэтами, хотя некоторые выглядели более плотными, чем другие.

В следующий момент Майкл налетел на чудовищ, молотя своим оружием направо и налево. Раскалывались уродливые черепа, на пол падали осколки лиц. Он уже свалил на землю двоих существ и пнул ногой третье, подталкивая его к тому самому окну, из которого не так давно вывалился. Но тут вдруг он почувствовал, как кто-то запустил пальцы ему в волосы и чья-то сильная рука схватила его за кисть. Он попался.

Швырнув его на пол, четверо чудовищ встали над ним с широко разинутыми голодными ртами. От удара головой об пол у него потемнело в глазах. Майкл попытался схватить монтировку, но ее вырвали у него из рук. В его тело погрузились холодные, острые, как лезвия, пальцы…

«Вам это ни к чему, - предупредил он. - Я вас больше не боюсь. Теперь я могу заглянуть в вашу сущность, похитить ваше прошлое».

Его сейчас же отпустили. Когда их пальцы проникли в его плоть, ему стало холодно, но такого чувства, будто на него навели порчу, он не испытал. Существа неуклюже попятились от него, и Майкл усмехнулся. На этот раз он сам навел на них порчу.

У стены жались друг к другу потерявшиеся - нет, украденные - девочки. Один из монстров схватил ближайшую к нему девочку, от которой осталась лишь тень, и погрузил лицо ей в грудь, обнажив безобразные зубы. Вскоре вновь показалась его голова с торчащей изо рта розовой ленточкой. В этот момент чудовище напоминало свинью у корыта.

Майкл поднял монтировку.

– Сдохни, тварь!

Это был голос Джиллиан.

Окинув взглядом комнату, он увидел, что жена сражается с одним из монстров. От гнева лицо ее покраснело. Поверженные существа зашевелились на полу, царапая когтями дерево и пытаясь приподняться.

В дверях вылинявшей детской появились другие израненные чудовища.

Согнанные в один угол комнаты девочки-потеряшки пронзительно заголосили. Их пытались достать некоторые из искалеченных существ. Майкл снова поднял свое оружие, готовый сокрушить тварей, разорвать их на части.

– Нет, - прошептала одна из девочек, отголосок чьей-то памяти, настолько неясный призрак, что Майкл заметил ее не сразу. - Их слишком много. Вы не сможете спасти всех нас таким образом.

Майкл замялся. Потом повернулся и побежал к Джиллиан. Одно из чудовищ уже почти свалило ее, и Майкл с силой двинул его о стену. Схватив Джиллиан за плечи, он заглянул ей в глаза.

– Ты ведь раньше подобрала некоторые из их воспоминаний. Потерявшихся девочек. Поделись с ними! Сделай это сейчас! Впусти их всех!

И снова в него вонзились ужасные пальцы затем, чтобы проникнуть в его плоть и душу. Майкл сокрушил очередное безобразное лицо.

: - Хорошо, - услышал он голос Джиллиан. - Идите. Идите сюда, девочки.

Девочки-призраки помчались к ней, а одна из них на ходу стряхнула с себя руки твари, оторвавшей от нее очередной фрагмент памяти. Они, одна за другой, ударялись в Джиллиан, как порыв ветра, и исчезали в ее груди. Глаза Джиллиан раскрывались все шире при каждом прикосновении, каждом толчке. Когда все было кончено, Майкл подтолкнул ее в угол и встал между ней и остальным пространством комнаты.

В комнате было окно, то самое разбитое окно. Но он не хотел выбираться опять этим путем.

– Назад! - заорал он на чудовищ, ковыляющих и ползущих к нему.

Только одно не было искалечено. Остальные словно вышли из кошмарного сна, в своих бесформенных серых пальто, со скрюченными когтистыми пальцами и разбитыми лицами, за которыми зиял невообразимый мрак.

Майкл схватил ближайшее к себе. Чудовищное создание глубоко вонзило когти ему в руку. Майкл приставил его руку к своей груди; в первый момент ничего не произошло.

– Давай! - выкрикнул он. - Тронь меня! Чудовище обмякло, и его пальцы проскользнули сквозь человеческую плоть.

Почти сразу же оно начало усыхать. Майкла передернуло от этого контакта, и он едва не впал в то состояние, которое уже было ему знакомо. Но уступать он не собирался. Он лишь держал иссохшую женщину, пока та сморщивалась у него на глазах и кожа повисала складками на безжизненном теле.

– Прочь с дороги, или, клянусь Создателем, я сделаю то же самое с каждой из вас, даже если сам погибну.

Они заколебались. Сможет ли он уничтожить их всех? Маловероятно. Их оставалось еще много. Майкл не знал, сколько именно - за дверью этой комнаты в тенях притаились другие. Но они были в нерешительности.

Этого он и добивался.

– Пошли, - прорычал он, хватая Джиллиан за руку.

Выбегая из комнаты, они отталкивали тварей в сторону.

Несколько мгновений иссохшие женщины не преследовали беглецов. Коридор вдруг оказался пустым, лишь в воздухе мелькали серебристые пятна, как напоминание о том, что люди здесь не одни. Внизу они увидели едва живую Сьюзен Барнс. Ее тело преобразилось в прежние формы, но повреждения были очень серьезны. Казалось чудом, что она еще дышит. Майкл крепко взял Джиллиан за руку, и они подошли к женщине.

– О нет, Скутер, - прошептал он. - О нет. Сьюзен попыталась улыбнуться. Из глубокой раны на ее лице сочилась кровь.

– Скутер, - повторила она булькающим голосом. - Это верно. Так меня называли. - Женщина засмеялась; из ее груди, заполненной посторонней жидкостью, доносились хлюпающие звуки. - Хилли никак не могла произнести «Сьюзен».

Она наморщила брови.

– Я не помню Хилли. Как она выглядела Я не…

Глаза ее наполнились отчаянием.

Джиллиан опустилась возле умирающей на корточки, и из нее одна за другой выскользнули духи потерявшихся девочек. Они стали кружиться около Сьюзен, касаясь ее, скользя пальцами по ее плоти, проходя сквозь нее, словно она была призраком, как и они. Джиллиан не участвовала в этом, она лишь отвела волосы с лица Сьюзен.

Майкл снова учуял знакомые запахи. Яблочный пирог с корицей. Океан. И другие. То были воспоминания девочек. Он огляделся по сторонам, опасаясь появления иссохших женщин, но их и след простыл. Лишь лунный свет и пыль в обветшалой прихожей дома на Лесной дороге. Лунный свет, пыль и привидения женщин, которые никогда не умирали.

– По одному от каждой из нас, - шепнула Джиллиан Сьюзен, держа ее за обе руки. - Лучшие воспоминания. Самые радостные. Потому что если бы не ты…

Она не договорила.

Дом наполнился ароматами Дня благодарения.

– Дядя Бык, - прошептала Сьюзен Варне, и на ее искалеченном лице расцвела улыбка, полная любви и восторга.

В тот же момент духи начали исчезать, проходя сквозь стены и окна, как настоящие привидения. Потерявшиеся девочки в поисках своего будущего, с выпущенными на свободу воспоминаниями. Некоторых из их владелиц уже не было в живых; остались только призраки потерянных воспоминаний, которые, как полагал Майкл, медленно исчезнут. Но ему было интересно узнать, что станет с другими. Проснутся ли однажды утром женщины, у которых была украдена память, совершенно иными, обновленными? Вспомнят ли они вдруг с улыбкой о чем-то таком из их детства, о чем долго не вспоминали? Ему не хотелось думать, что эти другие - теперь просто бесплотные видения, скитающиеся в поисках своих оболочек, жаждущие соединения с ними. Или навсегда исчезающие в пустоте.

Эта мысль будет его преследовать.

Сидя возле Сьюзен, Джиллиан поманила к себе Майкла. Он подошел и, опустившись на колени рядом с ней, взял руку Сьюзен в свои ладони. У женщины был мутный взгляд, веки подрагивали, но на секунду глаза прояснились, и Майкл понял, что она его видит. Этот проблеск узнавания невозможно было ни с чем спутать.

– Скутер…

– Это ты. Д'Артаньян, - прошептала Сьюзен со слезами на глазах. - Прости меня за шляпу. Я ее раздавила…

– Ш-ш-ш. Все хорошо, - сказал он, крепко сжимая ее руку. - Пустяки.

Она протяжно, прерывисто вздохнула. Лицо ее исказилось от боли, но потом она вновь посмотрела на него с улыбкой.

– Ты пришел. Разыскал меня.

– Я же обещал, - напомнил ей Майкл.

Ее губы тронула слабая улыбка. Сквозь израненную плоть лица ему была видна сломанная кость.

– Я… помню. И ее не стало.

Том Барнс сильно ударился головой о деревянный пол, так что доски под ним были запятнаны кровью. Но он все-таки пошевелился, когда Майкл подхватил его под мышки и стал выволакивать из дома. Ноги Тома подпрыгивали по ступеням крыльца, спускающимся к лужайке.

Когда Майкл снова появился на крыльце, неся на руках тело Сьюзен Барнс, Том уже очнулся. Он подполз к матери, уложенной Майклом на землю, и стал баюкать ее на руках, тихо плача.

Он по-прежнему не выпускал ее из рук, когда в ночи послышался звук мотора. Это Джиллиан вернулась из короткой поездки: она была на той хорошо сохранившейся элегантно-старинной заправочной станции - отзвуке другой эпохи.

Воспоминание.

Взяв канистру с бензином, Майкл внес ее в дом и стал разбрызгивать бензин на занавески, матрасы и мебель, пока не вылил все до последней капли. Когда он снова вышел оттуда, Том Барнс уже уехал, забрав с собой тело матери.

Джиллиан настаивала на том, чтобы самой бросить зажженную спичку. Майкл не стал спорить.

Яркое пламя осветило ночной мрак, прогоняя тени. Некоторые их тех тварей, омерзительных воров, оставались внутри. Он не сомневался, что они спасутся. Но если уж энергия, долго копившаяся в этом доме, будет уничтожена очистительным огнем, им придется начать с начала. Найти другое место.

Другой пустующий дом, который можно заполнить похищенными воспоминаниями.