Лес

10

Волонтеры уехали через неделю — замечательную очень длинную неделю, когда Гриша сидел на капоте рядом с командиром и учился искать людей, пока в теории. Жаль только, волонтеры уехали ни с чем, так и не найдя ни Анну, ни ее следы. Командир сказал, что, к сожалению, так часто бывает: лес слишком огромен, а взрослый человек может за день пройти по лесу и тридцать километров, то есть, возможно, старушка пьет чай с Дедом Морозом где-нибудь в Финляндии и рассказывает местным про свои невероятные приключения.

Волонтеры уехали, и необычайно жаркое лето продолжилось: прыжки с тарзанки, прогулки по лесу, поездки в заброшенную Шижню, вот только Назаровы и Кир с Гришей больше не дружили. Один раз Гриша пробовал зайти к Киру, но тот сказал ему, чтобы он убирался и больше не попадался ему на глаза, а то он его убьет. Рядом был волк, и Гриша не испугался, но все равно обиделся. Зато Анка не перестала с ним дружить.

— К нам вчера соседка приходила. Говорила моей маме, чтобы она запретила мне с тобой общаться.

Ребята закончили прыгать с тарзанки и теперь сидели на берегу.

— Что за бред? — спросил Гриша.

— Они на кухне сидели разговаривали, я подслушала. Соседка сказала, что все считают, что твоя бабушка убила Анну и спрятала где-то ее тело, а потом еще пропала эта Тамара после дружбы с твоей тетей, и что все знают, что семья у тебя странная и лучше с ней не связываться.

— Куда Тамара пропала? — удивился Гриша. — Я видел, как она с чемоданом из дома Кира вышла, села с его отцом в машину, и они уехали. Видимо, он отвез ее домой.

— Он ее до остановки автобусной подвез, а потом она домой должна была ехать на автобусе, но так и не доехала. Это не я, это соседка так сказала. Он домой ей звонил, сестра сказала, не приезжала она, и на мобильный она не отвечает.

— И? — сказал Гриша, получилось почти с бабушкиной интонацией.

— Я думаю, что Назаровы и Кир поэтому с нами больше не общаются. С тобой — потому что соседке поверили, а со мной — потому что я с тобой общаюсь. Мама моя соседке сказала, что она не верит, что твоя бабушка могла бы убить человека и избавиться от тела, она бы и поднять его не смогла, и полиция приезжала, опять же, и ничего не нашла, никаких следов преступления. А что Тамара тоже куда-то пропала, пообщавшись с твоей тетей, — это просто бред. Если бы все люди пропадали после дружбы с твоей тетей, в деревне бы людей уже не осталось. И что тетя твоя человек отличный, и мама моя не поверит в жизни, что она замешана в каком-то преступлении.

— Молодец твоя мама.

— Ну да, но бабушка моя спорила с ней потом. Говорила, что все знают, что бабушка твоя с бабкой Кира все время ссорилась, и соседка ваша говорит, что Анна заходила к вам в дом и не вышла, и что люди вас не просто так не любят, а у них основания на это есть. И что Анна не пошла бы в лес одна, никогда не ходила, она боялась леса с детства.

— Ты что сказать хочешь? — холодно спросил Гриша, и получилось снова с бабушкиной интонацией.

— Я спросить хотела. Ты ничего необычного в доме не заметил в день, когда бабка Кира исчезла? Может, следов крови каких-то?

— Ты дура совсем?

— Извини. Извини, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть.

— Да пошла ты.

— Извини.

— Дура.

Прав был Кир: все девчонки дуры и дружить с ними нельзя. Гриша поднял велосипед и, не попрощавшись с Анкой, уехал.

Дома тоже было невесело, бабушка сразу же припахала Гришу к делам. Он яростно подмел полы, так резко, что пыль отрывалась на метр от пола («Поаккуратнее, эй», — сказала бабушка). Повозил по полам грязной мокрой тряпкой и оттер духовку до блеска. На сорняках его злость иссякла, и он выдергивал их довольно медленно, когда бабушка позвала его обедать. Пока работал во дворе, он заметил, что из дома напротив на крыльцо вышел Кир и смотрит на него. Волк, до этого дрыхнувший в тени забора, проснулся и стал в ответ так же пристально смотреть на Кира. Тот ушел в дом.

После обеда бабушка учила его арифметике, которую Гриша ненавидел и понять которую было совершенно невозможно.

— А теперь что делаем?

— Вычи... вычитаем?

— Молодец! — сказала бабушка, но посмотрела на него с таким неодобрением, что было очевидно: она вовсе не думает, что он молодец, она думает, что он мог бы соображать и побыстрее.

Через час напряжения на пределе возможностей Гриша успешно закончил все три упражнения, и бабушка немного повеселела, даже погладила его по голове и предложила сделать какао. Он с радостью согласился. Они пошли на кухню, бабушка налила в железный ковш молоко и поставила на плиту. Гриша сидел на стуле.

— А можно спросить? — сказал мальчик.

— Жги, — ответила бабушка.

— Почему все говорят, что мы что-то сделали с бабушкой Кира?

Бабушка обернулась и внимательно посмотрела на Гришу.

— Я же объясняла тебе про местных. Делать им нечего, вот и говорят. Анна эта пошла в лес и заблудилась. Может, на нее зверь напал, может, еще что.

— Но, — спросил Гриша, — почему она в лес одна пошла? Говорят, она никогда одна в лес не ходила. И почему волонтеры ее не нашли?

— Гриша, — сказала бабушка, — я понятия не имею, зачем она пошла в лес, почему никого не предупредила и что с ней там случилось. Это следовало бы спросить у нее самой, но, к сожалению, это невозможно. Можешь у тети вон спросить, она в хрустальный шар посмотрит и расскажет, ей раз плюнуть. Тебя это почему вообще волнует?

— Ребятам дружить со мной запретили, Киру и Назаровым, только Анка теперь со мной общается.

Бабушка задумалась и села на стул.

— Эти деревенские ребята... — сказала она, — тебе не друзья. Тебе только кажется, что вы дружите, но это временно. Пока что-то не произойдет. У нас есть только мы, наша семья. Другие люди нам друзьями быть не могут. По-настоящему ты можешь дружить только с нами и ты можешь доверять только нам. А от этой шпаны тебе стоит держаться подальше. В конце концов, у тебя есть волк, можешь дружить с ним. Понимаешь? Тебе на самом деле очень повезло в жизни. У тебя есть семья, у многих нет даже этого. Вырастешь — поймешь.

Гриша ни черта не понял, но все равно кивнул, сделав вид, что все он понял. Бабушка ушла готовить тесто для пирожков. Сегодня они были с черникой. . . .

В окно заглядывала круглая луна. Семья спала, была глубокая ночь, деревенские собаки давно отлаяли свое. Гриша не мог заснуть. Он злился на Анку, думал о бабушке, тете, отце Кира, переживал, будет ли Анка еще с ним общаться после того, как он назвал ее дурой, или начнет дружить с Назаровыми и Киром, снова злился (не будет — и к черту ее) и снова переживал: а что, если то, что говорят в деревне, правда.

Вот то, о чем он раньше совсем не думал. Что, если старушка Анна поссорилась с бабушкой и та ее и правда убила. Но как бы бабушка это сделала, она же добрая на самом деле и только угрожает, вон, Грише сколько раз угрожала оторвать голову, но и пальцем ни разу не тронула. Ей посмотреть достаточно, ее и так все боятся, кто будет с ней спорить и доведет до такого, чтобы она действительно голову оторвала. И потом, она слабая, никогда не таскала ведра с водой сама, просила отца, как она могла прикончить старушку и куда бы дела тело?

Гриша услышал стук в окно, вздрогнул, вскочил с кровати и посмотрел: ничего, просто ветка. «А что, если, — подумал Гриша, — бабушка на самом деле монстр?» Как в том фильме ужасов, который они смотрели недавно с Анкой. Он вспомнил, как она вяжет носки в своем большом кресле перед телевизором и от очков отражается синий свет. Как она быстро и тихо, почти бесшумно, ходит по дому, появляется внезапно за спиной, когда ее не ждешь. И как отец — такой большой и сильный — иногда смотрит так, будто ее боится. И дядя на нее иногда так смотрит. А тетя вообще прямо говорит: «Я иногда тебя боюсь». «Если она монстр, — подумал мальчик, — то понятно, как она убила старушку и зачем и как спрятала ее тело. Сожрала. Монстры могут все». Мальчик представил разорванное на части тело Анны и бабушку, сидящую рядом на корточках и ухмыляющуюся. Рот бабушки был перепачкан кровью. Он видел такую сцену в одном фильме, смотрел на экран, боясь моргнуть, отвернуться не мог, но и смотреть на это было невыносимо, а потом сзади неожиданно и, как всегда, тихо возникла бабушка, сказала: «Что за дрянь ты смотришь?» — и щелкнула пультом.

«Вот я дурак, — подумал Гриша. — Если бабушка убила старую Анну, то единственное место, куда она могла спрятать тело, — это погреб». Во все остальные комнаты в доме Гриша постоянно заходит, а в погреб давно не заглядывал. Что, если старая Анна там? Мальчик представил окровавленное тело Анны, лежащее у них в погребе, и от страха под одеялом сама дернулась нога. «Надо быть смелым, — подумал Гриша. — Вот пойду и проверю, отец бы на моем месте точно проверил». Бабушка громко храпела в соседней комнате. Гриша тихонько встал с кровати и аккуратно, на цыпочках, стараясь не дышать, по шагу за раз пошел в гостиную. Путь занял вечность. Один раз на улице гавкнул чей-то пес, мальчик замер и стоял без движения пару минут.

Погреб был в первой комнате, в ней обычно спал отец, но отец с дядей сейчас были на работе. Мальчик зашел в комнату и сел на корточки. Отдернул край ковра, под ним была крышка погреба, замаскированная под половицы, на ней большое железное кольцо. На крышке следов крови не было, это обнадеживало. Гриша взялся за кольцо и потянул, оно не поддавалось. Он встал, твердо уперся двумя ногами, наклонился и изо всех сил потащил кольцо на себя. Крышка приподнялась, и в этот момент мальчик подумал: «А вдруг из погреба вылезут руки Анны и утащат меня туда, вниз, в темноту?» От испуга он выпустил кольцо, и крышка с громким стуком упала обратно.

Гриша пулей бросился к себе в комнату, уже не пытаясь двигаться тихо, прыжком упал на кровать, завернулся в одеяло с головой, отвернулся к стенке и попытался дышать тише. Кровать в комнате бабушки скрипнула, послышались тихие шаги. «Идет сюда», — понял Гриша и задрожал от ужаса. Он услышал, как она ногой забросила ковер обратно на крышку погреба и тихо пошла дальше. Дверь в его комнату открылась. Шаги продолжились. Гриша боялся обернуться, но знал, чувствовал кожей, что она стоит рядом с его кроватью. Он зажмурился и постарался не дышать.

Бабушка наклонилась над ним так низко, что он почувствовал ее дыхание, и шепотом сказала на ухо:

— А давай, малец, ты будешь спокойно спать и не будешь больше меня будить.

Она хлопнула рукой по его волосам, торчащим из-под одеяла, вышла из комнаты и тихонько закрыла за собой дверь.