Лес

9

Гриша проснулся от стука в окно и крика Анки.

— А Гриша выйдет?

— Еще спит! — крикнула в ответ бабушка.

— Там волонтеры приехали!

— Кто? — удивилась бабушка.

Гриша побежал к двери. На крыльце стояла растрепанная, но страшно довольная Анка.

— Волонтеры! В лесу искать бабку Кира будут! Зовут всех желающих помочь с поиском, я их знаю, они в прошлом году тоже приезжали, пойдем им помогать?

Грише удалось уговорить бабушку отпустить его без завтрака, и ребята побежали к лесу. Анка на ходу объясняла, что приехала местная организация «Северная сова», они ищут заблудившихся людей и выводят их из леса, это они в прошлом году нашли тело местной старухи, а в позапрошлом тоже приезжали на поиски, но никого не нашли, а вот теперь приехали искать Анну, их, наверное, позвал отец Кира.

Уже с середины улицы было видно, что на краю деревни стоят машины и какие-то люди в оранжевых ярких жилетах, как у дорожных рабочих. Вблизи было еще интереснее. Машин было много, все разные, они стояли на грунтовке друг за другом, хвост уходил за поворот, к нему присоединялись подъезжавшие новые машины. Людей было больше, чем во всей деревне, кто-то был в жилете, кто-то без, у некоторых были черные рации на поясе. Люди ходили, курили, разговаривали наперебой. Анку кто-то окликнул, и она остановилась, а Гриша пошел вдоль машин, пытаясь их пересчитать.

— Есть лишние жилеты у кого?

— У Таньки вроде были, спроси у нее! — крикнул в ответ высокий бородатый мужик, сидевший в машине с распахнутыми дверцами и переобувавшийся в высокие ботинки на шнуровке.

К двери его машины была привязана на короткий поводок небольшая рыжая собака, Гриша хотел погладить и сделал шаг в ее направлении, собака залилась лаем и начала клацать зубами.

— Аккуратно, кусается, — предупредил его бородач. — Лучше руки не тянуть. Зато нюх отличный, в лесу кого угодно найдет.

— А у меня тоже есть собака, — похвастался Гриша, — только она сейчас снова в лес убежала. У нее тоже нюх крутой, кого угодно найти может. Но она не кусается, только рычит и огрызается иногда.

— Какой породы?

— Польская овчарка.

— Не слышал о такой.

Над толпой раскатился громкий механический голос:

— Ребят, через полчаса в лес выходим, пока ждем опаздывающих.

Гриша дошел до хвоста машин и вернулся в начало к толпе людей. Мальчик подпрыгнул и увидел на капоте разложенную карту. Вокруг капота столпилось человек десять, мальчик заметил в толпе худого сгорбленного отца Кира, и скособоченного деда, и еще пару местных женщин. Высокий мужчина с седыми волосами и рупором на груди рисовал что-то на карте маркером и спорил с женщиной, стоявшей рядом, люди вокруг гудели и что-то обсуждали. У машины рядом был открыт багажник, к ней периодически подходили люди и клали туда пакеты с едой, две женщины в косынках рассматривали пакеты и обсуждали, что хлеба на такую толпу не хватит, нужно будет ехать в ближайший магазин.

— Ближайший в десяти километрах, — сказала местная женщина, — но мы принесем хлеба, вы что, не надо никуда ехать.

Гриша хотел пролезть поближе к капоту, на котором лежала карта, но увидел, как из больницы вышла и пошла к толпе тетя в длинной серой юбке и пиджаке, и побежал к ней.

— Представляешь, тут двадцать машин разом, а людей человек пятьдесят, больше даже, — делился впечатлениями мальчик, когда тетю заметили местные.

— А вы чего пришли? — сказал отец Кира. — Это она, смотрите, она из той семьи странной. Ясновидящей себя называет. Она, может, на мать мою и напала.

— У вас совесть-то есть, вы зачем сюда пришли? — крикнула местная женщина в платке, которую Гриша не знал.

Люди замолчали и с интересом посмотрели на тетю — красивую женщину в длинной серой юбке с темными волосами, убранными в высокий пучок. Гриша тоже посмотрел на тетю. Она выглядела очень спокойной.

— Я не нападала на вашу мать. Никто не нападал, — коротко сказала тетя, немного покраснев от того, сколько людей на нее смотрят. — Мне не нравятся слухи, которые ходят про мою семью, и в моих интересах найти Анну, чтобы вы уже перестали про нас плохо думать и говорить. И я не называю себя ясновидящей, я и есть ясновидящая. Я знаю, что ваша мать заблудилась в лесу, сегодня во сне я видела ее. Ей страшно, она очень устала и не может больше идти. Я хочу ее найти, так же как и вы. Она там, ждет помощи. — Тетя показала рукой на лес, и люди невольно обернулись посмотреть на блестевшую реку, деревянный мостик из бревен и тропинку, уходящую в темные, непроницаемые ряды сосен. — Давайте не будем терять время и спасем ее.

Отец Кира с неприязнью посмотрел на тетю, но сказал уже мягче:

— Ладно, чем больше людей, тем лучше, наверное. Но одна вы в лес не пойдете.

— В лес один никто не пойдет, — вмешался высокий седой мужчина в жилете и с рупором на груди, — не хватало нам новых пропавших. Нас шестьдесят два человека, разделимся на четверки, ищем в две смены. Собираемся, подходим на инструктаж! — сказал он в рупор, и люди стали подходить к нему поближе.

— А я не поняла, — сказала молодая женщина, нашедшая все-таки лишний оранжевый жилет, — мы ищем живую старушку или ее тело?

Отец Кира вздрогнул и побледнел. «Жалко его все-таки, — подумал Гриша, — хоть он на нас и бочку катил, и человек вообще неприятный».

— Пока исходим из того, что Анна жива, — ответил мужчина. — Всего четвертый день, тепло на улице, она может быть жива. Работаем на отклик, прочесываем лес. Подходим ближе, оперативнее давайте, чего плетемся-то, бодрее, веселее, — повторил он в рупор. — Паш, ты в кроссовках опять? Сколько можно повторять, в кроссовках в лес не пущу, подожди тогда, пока кто-то вернется, ботинки попросишь.

— Он у них, видимо, главный, да? — шепнул Гриша подошедшей Анке.

Та кивнула.

— В прошлом году тоже он командовал.

Инструктаж был коротким, мужчина объяснил, что на сегодня задача — проверить квадраты с первого по тридцатый. Людей разделили на четверки, в каждой был старшина с рацией. Первые десять четверок, включая тетю и отца Кира, зашли в лес, оставшиеся разошлись кто куда, кто-то ушел гулять по деревне, кто-то лег на берегу реки.

Гриша хотел попасть в четверку с бородатым мужиком и его злобной рыжей собакой, решил, что с собакой найти Анну шансов больше, но командир сказал, что дети в лес не пойдут.

— Я отлично по лесу ходить умею, — возмущался Гриша, — лучше всех хожу, даже лучше бабушки, тетя, скажи! — Он обернулся, но тетина четверка уже перешла мост и приближалась ко входу в лес, мальчика тетя не услышала.

— Исключено, малец, — говорил командир, — не хватало нам еще тебя потом искать. Хочешь помочь — помоги Таньке, вон, бутерброды сделать. Через два часа люди возвращаться будут, надо будет их кормить.

Гриша расстроился, Анка шепнула ему, мол, она же говорила, что их в лес не пустят, но помогать они все равно смогут, видимо, хотела так утешить, но от этого он расстроился еще больше. «Можно одному ночью сходить поискать, — подумал он. — Вылезти через окно. Вот круто будет, если они ее не найдут, а я найду и приведу домой». . . .

Четверки уже начали возвращаться из леса, Анка помогала женщинам делать бутерброды, а Гриша сидел на капоте рядом с седым командиром, принимавшим сообщения по рации, и слушал доклады о результатах: «Квадрат проверен, никого». — «Возвращайтесь». — «Проверено, никого». — «Возвращайтесь». «Вырасту — тоже буду командовать волонтерами», — думал Гриша. Он за время, проведенное с настоящим командиром, выяснил кучу всего интересного: почему в лес нельзя в кроссовках (потому что в кроссовках легко можно подвернуть и сломать ногу; это, конечно, было сомнительно: вся семья мальчика ходила в кроссовках, но ноги никто не ломал), сколько людей «Северная сова» нашла в лесу за все время работы (сто двадцать), и сколько из них нашли живыми (пятьдесят). Командир объяснял Грише, как правильно искать взрослых, а как детей, и в чем разница, когда со стороны грунтовки к ним подошла женщина с черными волосами. Женщина была очень старой, возможно даже старше бабушки Гриши, но не была седой и, в отличие от бабушки, была густо накрашена, так ярко не красилась даже тетя.

— Здрасте, я Тамара, все уже на поисках, да? Я приехала, как только смогла, из Москвы, через Петрозаводск.

— Вы из Москвы к нам на поиски приехали? — удивился командир.

— Да, я подруга Анны, сама из Туезерска, в Москве на съемках была, Анна до меня дозвониться пыталась, я не могла ответить, снимали как раз, столько пропущенных было, я заволновалась, что что-то случилось, перезвонила, а она трубку не берет. Потом ей домой звоню, а ее нет, на следующий день снова звоню, и тут сын ее говорит, что пропала она...

Из леса вышла тетина четверка, мальчик побежал навстречу. Тетя приветственно махнула ему рукой. Она выглядела бодрой, хотя остальные в ее четверке были уставшие, все-таки в его семье все очень сильные, не то что местные.

Гриша подбежал к тете, и они пошли вместе к машине с едой, по дороге она рассказывала, как они проверяли квадрат и что ничего там не было, кроме белых грибов, которых в лесу сейчас, конечно, невероятное количество, надо будет сходить собрать, что-то они после переезда ни разу в лес даже нормально не сходили за грибами и ягодами.

У машины с едой тетя стала помогать разливать чай и общаться.

— Да что вы говорите, на съемках? — услышала она Тамару. — Боже мой, как интересно, а я всю жизнь мечтала стать актрисой.

— А я вот никогда не хотела, жизнь заставила, — воодушевленно рассказывала Тамара. — Я сама отсюда, местная...

— Да вы что, вот меня бы жизнь заставила в телевизор попасть! А как так получилось? — заинтересовалась тетя.

Грише тоже было интересно, как может жизнь заставить оказаться в телевизоре, но командир стал рисовать на карте новый план, и он решил, что учиться у командира важнее, а про тетку и телевизор за ужином все равно расскажет тетя, и он побежал обратно к первой машине.

Поиск продолжался весь день и всю ночь, но что было ночью, Гриша уже не увидел, тетя сказала ему, что никаких ночных дежурств, они идут домой спать. Мальчик планировал сбегать ночью в лес поискать Анну самому, но его так переполнили впечатления за день, что он прилег на минуточку и сразу заснул.