Ледяные пещеры

Глава четвертая

– И вы не имеете ни малейшего представления, что это было? – спросил Броклау.

Я покачал головой. В течение трех-четырех часов, как мы вернулись из глубин шахты, этот вопрос мне задавали чаще всех прочих.

– Ни малейшего. Но вы бы не захотели держать дома такого питомца, поверьте.

Те немногое, кто присутствовал в командном центре, поневоле хмыкнули. Кроме меня и майора: Кастин была единственной, о ком я мог думать как о настоящей «военной».

Напротив нас разместился Морель. Его интерес к ситуации был несомненным, и реакция представляла нечто среднее между шоком от наших новостей, подтвердивших его худшие страхи, и мрачным удовлетворением оттого, что его предчувствие беды оказалось оправданным. Рядом с ним сидели представители Администратума и Адептус Механикус. Старшие офицеры вокруг нас продолжали контролировать действия солдат на позициях и доклады разведки. Пробегая туда-сюда с планшетами и чашками с танной, они старались не обращать внимания на группку гражданских, насколько это было возможно.

Поминая совет Квинта, я сделал запрос о том, чтобы он и Логаш стали нашими посредниками в соответствующих фракциях. Я не ошибся в решении и был этому рад. Молодой администратор оказался сообразительным и учтивым в манерах, что давало ему преимущество перед закрытыми и грубыми высшими чинами. Логаш также не давал нам поводов к разочарованию. К очевидному облегчению Кастин, у него было совсем немного явных признаков аугметическйх улучшений, если не считать пары фасетчатых металлических глаз, в которых отражались блики света, когда он поворачивал голову. И, хотя один Император знал, что еще скрывали одеяния Логаша, Кастин могла все же держать свое отвращение под контролем. Когда я спросил, почему техножрецы приводили ее в такое беспокойство, полковник только пожала плечами и сказала, что они «просто странные, и все». Она никогда не реагировала подобным образом на меня или кого-либо еще в полку, у кого были аугметические замены. Я полагаю, такое чувство рождали в ней те, кто добровольно, едва ли не с радостью, жертвовал частью своей человечности.[15]

– Я проглядел бестиарий, – вступил в разговор Логаш, – основываясь на описании, данном комиссаром. Я вполне уверен в том, что оно не является местным для Симиа Орихалки.

– Тогда как оно, черт возьми, сюда попало? – спросил Морель.

Логаш пожал плечами:

– Может быть, его привезли с собой орки.

– Это в высшей степени невероятно, – вмешалась Кастин, с несколько чрезмерным удовлетворением оттого, что может возразить техножрецу.

Но он не стал принимать вызов и уступил ее превосходящему опыту.

– Вам виднее, – снова пожал плечами Логаш. – Может быть, его захватил с собой один из наших шаттлов-танкеров.

Квинт согласно кивнул:

– Они и впрямь достаточно велики, чтобы на них могло что-то спрятаться и остаться незамеченным. Я помню, пару лет назад несколько шахтеров решили, что было бы забавным незаконно ввезти немного…

– Да какая разница, как оно сюда попало? – перебил Морель. – Вопрос в том, что нам по этому поводу предпринять?

– Отправиться назад и убить его, – сказал я.

Морель кивнул с мрачной удовлетворенностью, но Квинт, наоборот, сдвинул брови.

– Я не хотел бы, чтобы это прозвучало как сомнение в вашем понимании первоочередности задач, но настоящей угрозой для всех нас являются орки. Не может ли эта проблема подождать до тех пор, пока мы не отгоним их?

– Тварь сама по себе меня не слишком беспокоит, – сказала Кастин. – А вот не нанесенные на карты туннели, которые нашел там, внизу, комиссар, беспокоят.

– Вероятно, они выкопаны зверем, – подхватил Логаш. Он вытащил из складок своего одеяния планшет и стал начеркивать какие-то записи с помощью светового пера, встроенного в кончик пальца. – Возможно, именно для этого у него когти такого размера, как видел комиссар…

– Не так важно, кто прорыл туннели, – сказал я. – Имеет значение тот факт, что это – потенциальная брешь в нашей обороне.

И словно желая подчеркнуть мои слова, кипень снега за окном прорезала яркая вспышка, вслед за которой последовал глухой удар разорвавшегося снаряда. Орки с поразительной пунктуальностью прибыли точно по составленному нами расписанию и теперь деловито бросались (или, скорее, бросали свое пушечное мясо, гретчинов) на нашу линию обороны, пока что с весьма приятной для нас безуспешностью. К счастью, Мазарини и ее аколиты сумели поднять поврежденный шаттл в воздух буквально за несколько часов, так что остальная часть нашей высадки прошла без сучка и задоринки; мои страхи не оправдались, и мы были более чем готовы встретить врага.

– Я понимаю, – сказал Квинт. – Так что вы предлагаете?

– Отправлюсь обратно вниз, – сказал я. – С отрядом солдат. Мы нанесем на карту туннели по ходу продвижения и уничтожим существо, когда найдем.

– Вы лично поведете отряд? – спросил Логаш.

Я кивнул.

– Комиссар Каин здесь лучший из всех, кто может выполнить эту работу, – объяснила Кастин. – У него больший опыт туннельных боев, чем у кого бы то ни было в полку.

Не то чтобы я искал этого опыта, можно было добавить… Но если он поможет мне держаться подальше от холода и орков, я не стану против этого возражать.

– Я бы тоже хотел пойти, если это позволительно, – вызвался Логаш. Я не преувеличу, если скажу, что все мы уставились на него с молчаливым изумлением. – Ксенология – мое давнее хобби, – продолжал техножрец. – Я мог бы установить, что за существо мы ищем.

– Это задание по разведке и зачистке, а не прогулочка по зоопарку, – раздраженно сказала Кастин.

Логаш опустил взгляд, и мне показалось, что Кастин без нужды жестко относится к парню. По крайней мере, он старался помочь нам, а это было уже больше того, что мы видели от его начальства. Мне не показалось хорошей идеей раздавить его энтузиазм. Вдобавок у меня не имелось ни малейших возражений против того, чтобы поставить между собой и зверем еще одно потенциальное блюдо (конечно, если бы я только знал, какой кучей проблем Логаш мне обернется, я бы, не задумываясь, отверг его предложение или попросту пристрелил бы на месте. Но, впрочем, сожаления только отнимают время, которое можно с успехом потратить на выпивку, как говаривал мой старый друг Дивас).

– На ваш собственный страх и риск, – сказал я техножрецу. – И вы будете под военным командованием. Это значит, что вы будете выполнять то, что вам говорят, без вопросов. Устраивает?

– Отлично, – с охотой кивнул Логаш. – Мне дадут ружье?

– Ни за что! – одновременно ответили мы с Кастин.

Проводив всех гражданских, Кастин, Броклау и я вернулись к нашим военным делам. Наша стратегия, кажется, работала. По крайней мере, нам удалось крепко зажать основной напор орочьей атаки в горловине долины. Особенное устройство этого ледяного мира и вальхалльское понимание того, как его использовать к своей выгоде, приносили нам солидные дивиденды; это делалось ясным при первом же взгляде на сенсорные данные с «Чистоты сердца». Я всмотрелся в мутную картинку тактического гололита. Похоже, его кто-то уронил по дороге от посадочной площадки: трехмерное отображение поля боя время от времени дергалось на пару сантиметров влево, пропадало, а потом опять вставало на место. Я с некоторым унынием подумал о том, что не следовало так стремиться выпроводить Логаша (который, впрочем, и сам практически сбежал, радуясь нашему скорому походу и бормоча что-то о тех разных неприятных формах жизни, которыми наш нарушитель, скорее всего, не был).

– Никогда нет техножреца под рукой, когда он нужен, – пробормотал Броклау, очевидно думая о том же, о чем и я. Он бросил косой взгляд на полковника, которая сделала вид, что не слышит.

Благодаря промерзшему ландшафту нам удалось укрепиться с легкостью, которая была бы невозможна в другом месте. Я смотрел, когда это позволял раздолбанный гололит, на протяженную сеть траншей и огневых точек, которые пришлось бы неделями рыть в обычной почве, но которые были заглублены буквально за считанные часы с помощью правильно примененных тяжелых огнеметов и мультилазеров. Конечно, если бы эти укрепления использовали какие-нибудь другие войска, то половина состава уже замерзла бы насмерть, но это были вальхалльцы. Пронизывающая до костей стужа была для них праздником. Мне даже пришлось вмешаться в пару снежных баталий, прежде чем появились орки и испортили ребятам все веселье.[16]

– Пока что все идет неплохо, – сказал я, удовлетворенный тем, как держали себя наши солдаты.

Линия обороны стояла прочно, и вид с орбиты показывал, что продвижение орков было по большей части остановлено перед лицом неожиданного сопротивления. Насколько я мог судить, топография долины работала на нас именно так, как мы и надеялись: широкий фронт орочьего наступления вливался, как в воронку, в простреливаемую нами область. Конечно же, энтузиазма орков это не уменьшало, и даже наоборот. Вспышки братоубийственных перестрелок на внешних границах орды показывали, что группы, находящиеся на наибольшем удалении от линии фронта, теряли терпение и начали пробиваться сквозь собственных товарищей, лишь бы побыстрей доползти до нас. По мне, так это было и хорошо; и чем больше они убивали друг друга, тем больше мне это нравилось. Но орков все еще было очень много, и число их непрерывно росло.

– А это что? – спросил Броклау, указывая на мерцающую точку позади основных частей орочьей армии.

Что бы это ни было, оно казалось массивным и медленно, неумолимо приближалось. Тяжкое предчувствие неминуемой беды вздыбило волосы на моем затылке, когда я вгляделся в изображение. У меня было ужасающее подозрение касательно того, чем бы это могло быть; и я горячо взмолился Императору, чтобы моя догадка оказалась ошибочной. Едва ли я хоть на секунду верил, что Император может действительно слушать, но попытка не пытка, и вдобавок это помогает снять стресс.

– Судя по показаниям приборов, оно огромное, – произнесла Кастин с ноткой смущения в голосе.

Вместо того чтобы высказать свои опасения – словно это могло облечь их в форму реальности, – я связался по воксу с Мазарини, которая находилась на борту звездного корабля на орбите, дабы запросить более детальный анализ. Так можно было цепляться за надежду, что я ошибаюсь, еще несколько драгоценных минут.

– Единственная цель, примерно двести кломо… километров к западу, – произнес я. – Можете дать нам более детальную картину?

– Все в воле Омниссии, – радостно заявила техножрица и на несколько мгновений обратилась к соответствующим ритуалам. После короткой паузы ее голос вновь зазвучал, теперь уже с оттенком беспокойства. – Единичный артефакт, примерно восемьдесят метров высотой. Самодвижущийся, с высоким термальным профилем, что указывает на процесс внутреннего сгорания некоторого рода. Металлический корпус, в основном стальной по составу. – Тут она запнулась. – Простите, комиссар, но… я не имею ни малейшего представления, что это такое. Я могу помедитировать над этим, если…

– Не утруждайте себя, спасибо, – ответил я. – Вы только что подтвердили то, что я и сам подозревал. Это гаргант.

Кастин и Броклау уставились друг на друга в ужасе. Приближающийся конструкт – оркский эквивалент военного титана – мог быть грубо сработанным, но он, без сомнения, нес достаточно огневой мощи, чтобы пробить наши оборонительные рубежи, даже не замедлив хода.

– Но приму с благодарностью любые предложения касательно его слабых мест, которые мы смогли бы использовать в свою пользу, – добавил я.

– Обязательно проанализирую данные и посмотрю, сможем ли мы найти что-то такое, – пообещала она в ответ.

– Мы и не просим о большем, – заключил я и повернулся к офицерам. Мы вместе изучали гололит, хмуря брови. – Я так понимаю, что у нас меньше дня до того, как оно окажется здесь…

Едва я начал говорить, как меня вновь прервал голос Мазарини:

– Прошу прощения, комиссар, но капитан хотел бы с вами переговорить.

– Сейчас не самый лучший момент, – сказал я, но тут же передумал. Если все пойдет наперекосяк – а сейчас именно так все и выглядело, – только «Чистота сердца» сможет вытащить мою шкуру из системы в целости и сохранности. Так что раздражать Дюрана было по-настоящему плохой идеей. – Но все же давайте, – сказал я.

– Почему мой корабль опять кишит этими земляными? – спросил капитан голосом, приправленным резкостью, и, кажется, не наигранной. – Я только что избавился от ваших солдат, а теперь вы посылаете назад шаттлы с доброй половиной населения этого жалкого шарика льда!

– В действительности мы посылаем наверх больше, чем половину, – сказал я, стараясь, чтобы это прозвучало рассудительно. – Я думал, что Администраторы, которые отправились к вам, должны были все объяснить.

– Вы имеете в виду Прайк? – Густое отвращение в его голосе дрожью отозвалось в громкоговорителях вокса. – Невозможная женщина, не слушает ни слова из того, что я говорю. Как, во имя Императора, вам удалось заставить ее сотрудничать с вами?

– Ну, это было удивительно легко после того, как комиссар пригрозил пристрелить ее, – выдала Кастин с намеком на улыбку.

Дюран на мгновение лишился дара речи.

– Хрм-мф… А стоит попробовать, я думаю. – В его тоне появилась легкая нотка веселья. – Но это все равно не ответ на мой вопрос.

– Мы эвакуируем столько гражданских, сколько можем, – объяснил Броклау. – Особенно семьи рабочих. Они будут в большей безопасности с вами, чем здесь, внизу.

– А также мы сможем эффективнее сражаться, когда они не будут вертеться под ногами, – добавила Кастин несколько более правдоподобную причину.

– Под вашими-то не будут. – Капитан, впрочем, смягчился. – Полагаю, мы можем засунуть их в те грузовые отсеки, которые не забиты вашим военным барахлом?

– Мы были бы вам весьма признательны, – ответил я.

– Да без проблем. Я уверен, что Администратум в состоянии оплатить билеты. – И Дюран внезапно оборвал связь.

Конечно же, для эвакуации рабочих с фабрики была еще одна причина, хотя никто из нас не хотел о ней даже думать. Если мы не сможем удержать это место – а я был теперь гораздо меньшим оптимистом по этому поводу, чем еще минут двадцать назад, – орки захотят использовать его к своей выгоде. Не было ни малейшего резона оставлять им квалифицированных рабов, которые могли бы поддерживать производство прометия на нынешнем высоком уровне. Собственные механики зеленокожих рано или поздно разберутся в процессе, но едва ли вернут ему прежнюю эффективность. И, если повезет, у нас появится время для того, чтобы контратаковать или воззвать к Астартес, чтобы они зачистили это местечко, прежде чем фабрика вновь заработает на полную мощь.

Я уставился на гололит, на почти незаметно движущееся пятнышко гарганта. У нас в запасе не было ничего, что мы могли бы ему противопоставить: ни танков, ни тяжелой артиллерии, ни, естественно, собственных титанов. Броклау перехватил мой взгляд.

– Спокойно, – сказал он. – Мы что-нибудь придумаем.

– Лучше бы нам сделать это поскорее, – заметила Кастин.