Леди с дефектом

Глава 4. Как гром среди ясного неба

"В самые сложные времена семья становится союзником. Но прежде убедитесь, что ваш родственник кладет столько же кубиков сахара в чай, сколько и вы". Югр Ставский

День не задался с самого первого шага с кровати. Ноги упрямо отказывались держать помятое тело вертикально, а собственная голова, порядком отяжелевшая после вчерашнего, угнетала и отчаянно умоляла вернуться в постель.

Ночь выдалась жаркая: служащий персонал устроил знакомство с новенькими. Фания краснела, я бледнела, и только Дара мурлыкала со старшими и кошкой терлась о нагретые места. В любом коллективе есть иерархия, и амбициозность открывает многие двери.

Жутко клонило в сон, но после планерки все недуги как рукой сняло. Экономка оповестила, что в колледж прибывает важный гость. Кто к нам пожалует, санитарная служба или какой-то скрупулезный чиновник, нам не сказали, но было очевидно, что к полудню весь колледж должен сверкать.

Розетта вела себя относительно хорошо. Фыркала ядом в мою сторону, но к обеду собиралась живенько и без пререканий. Шерстяная туника, колготки с легким узором по линии бедер и, конечно, широкий бордовый ремень. В наше время ни один костюм не обходился без ремешков, опоясывающих разные части тела. Стоило признать, вкус юной леди бессомненно был.

Гость, приход которого караулило сразу трое служащих, еще не явился, но переполох вызвал знатный. У входа в столовую столпилась нестройная кучка служащих. Мы с Тиной, по обыкновению, выстроились у стенки и, молча, наблюдали за подопечными.

Прошло уже полчаса с начала обеда, когда в двери столовой громко постучали, и к трапезе присоединился тот самый гость, которого мы ждали всем служащим персоналом.

– Прошу прощения, задержался, – четко произнес он. – Дороги у вас тяжелые.

Голос с характерными бархатными нотками заставил побледнеть и шустро спрятаться за Тину.

– О, – Даниэль встал, дабы поприветствовать гостя. – Судья Феррано, мы вас ждали.

Феррано? Ромул! Откуда?

– Не сомневаюсь, – холодно ответил брат. – Инспекцию всегда ждут с нетерпением, но я сегодня по другому поводу.

– О делах позже.

– Согласен, наш разговор не для лишних ушей.

Брат обвел глазами присутствующих, не забыв про служащих. Чудом удалось избежать его цепкого взгляда.

Окончания трапезы ждала еле дыша, даже неподобающе кокетливое поведение Розетты в сторону брата не вызывало негодования. Пальцы нервно теребили свитер. Еще немного, и дырка была бы обеспечена, но брат спас положение.

– Ромул, – шепотом окликнула я его, когда обед закончился и про гостя в суматохе забыли.

Я выглянула из полутемного коридора, подзывая к себе.

– Ника?

– Тише! – поманив брата в тень, прыгнула ему на шею, родную, пахнущую неповторимым горьким ароматом из детства.

– Не могу поверить! Что ты здесь делаешь?

Дважды постучав по плечу, я попросила Ромула отпустить меня.

– Мое задание связано с Элварсом, – уклончиво ответила я, шутро выпутываясь из кольца крепких рук.

Реакция последовала незамедлительно. Сколько себя помню, брат всегда недолюбливал главного изобретателя страны. И что они там в лицее не поделили?

– Чтобы ты знала, мне это категорически не нравится. Ты читаешь газеты? В столице участились ограбления, в Даосе пропадают политики, в Бьорне – убийства. И куда не посмотри, все ниточки так или иначе ведут к Даниэлю Элварсу.

– Бра-а-ат… – о "злобном гении Даниэле" он мог говорить без остановки. Каким-то образом он умудрялся все грехи повесить на своего врага времен учебы. – Ты был дома? Как Микаэль?

Морщинки на его лице немного разгладились.

– Был. Мама приболела. А Мика, что сказать, скучает по тебе. Ты в пять лет тоже хотела стать министром игрушек?

Перешептываясь, мы направились к свету.

– Поможешь мне попасть в кабинет Элварса?

Вот так просто, прямолинейно и чуточку жалостливо.

Увы, на мои жалобы у брата был иммунитет. Ромул сложил руки крест-накрест, выражая негодование и долю братского разочарования.

– Исключено. Не забыла, что я правая рука закона?

– Пожалуйста, мне очень нужно услышать ваш разговор и еще ненадолго остаться там, на минуточку… – я была готова умолять, лишь бы добиться желаемого. Получает ли лорд угрозы или ведет с кем-то переписку?

Все подсказки должны храниться там. Гораздо проще было бы спросить напрямую, но одно из условий клиента – анонимность.

Даниэль не должен знать, что кто-то ищет его недоброжелателей. Глупое условие, из-за которого еще больше казалось, что заказчик дела – одна из воздыхательниц. Если есть угроза – надо идти в службу порядка, а не по местным агентствам по оказанию услуг. Так глупо могла поступить только женщина. А требование к анонимности это подтверждало.

– Рыться, значит! Ника! Именно поэтому мне никогда не нравилась твоя работа. Между законным и незаконным тонкая грань, и сейчас ты собираешься ее преступить. Не смотри на меня так жалобно, я не могу допустить проникновение в личное помещение.

Нашу перепалку прервало еле уловимое движение в конце коридора. Ромул ничего не заметил, но я узнала его. Мерзкая указка сверкнула наконечником, а значит вот-вот покажется экономка.

– О, лорд Феррано, вы заблудились, давайте я вас провожу, – как можно громче возвестила я.

Брат сообразил, но с места не сдвинулся. Еще несколько секунд он сверлил меня взглядом, без слов выражая: "Не смей соваться в кабинет Элварса". Но он просто не понимал, никто не понимал.

– Будьте так добры, – наконец подыграл он.

Быстрым шагом мы добрались до пункта назначения и остановились у приоткрытой двери.

– Прости, – шепнула я и проскользнула туда, куда меня манила интуиция и любопытство. Ромул за мной не пошел, его собственные принципы не позволили ему перешагнуть порог чужого кабинета. На удивление, влажного кабинета с повисшим в воздухе запахом сырости. Просторное помещение располагало к себе, большой письменный стол и мебель в золотистых тонах, вдоль стен тянулось множество шкафов с книгами без названий.

Несколько секунд – и у двери послышался знакомый баритон. Адреналин ударил в голову. Вот он – риск, пути назад нет! Чувствуя, как сердце барабанит в висках, я забежала в самую дальнюю нишу кабинета и застыла, уподобляясь недвижимой мебели.

– Долго ждали? – начал Даниэль, когда дверь плотно закрылась изнутри.

– Только подошел, – скрипнул зубами брат.

За свою выходку мне еще придется расплатиться, но не сейчас. Прижавшись к правой стороне ниши, я обратилась в слух.

– О чем вы хотели поговорить?

– Заключенные. Ваше вмешательство недопустимо, – брат говорил кратко, словно старался дать мне как можно меньше информации.

– Ах, вот вы о чем, – я почувствовала улыбку Даниэля. – Да, до меня доходили слухи об этой истории. Неужели вы считаете меня причастным?

– Считаю!

– Вы ошибаетесь, – спокойствию Даниэля можно было позавидовать.

– Об этом говорят косвенные доказательства!

– Они выдуманы.

– У нас есть свидетели!

– Вы лжете.

– …

Громкий стук кулака едва не разломил стол. Никогда не видела брата вне себя, обычно сдержанный и уверенный, сейчас он был слаб. Бессилие – так это называют.

– Вам правда важно найти преступника, или дело в старых обидах? Мы уже давно не дети. Отпустите уже эту историю. Уверяю, к убийствам заключенных я не причастен.

– Причастны, – эхом вторил брат. – Я это знаю.

– Бросьте, это всё слухи. Зачем вам лезть в расследование, построенное на слухах? – искренне поинтересовался хозяин кабинета. Этот вопрос волновал и меня. Брат гордился своей работой, с самой юности стремился обзавестись признанием и стать самым честным судьей. Зачем бы ему тратить свое время на сплетни вокруг изобретателя.

– Нравится вам это или нет, теперь я консультирую бьорнскую службу порядка по этому делу. Мой долг – искоренить преступность в стране. Однажды я доберусь до вас, уважаемый лорд.

По комнате потянулся раскатистый хохот, отчего даже стены завибрировали.

– Перестаньте, зря вы ввязались, неудача больно ударит по вашей репутации.

Голос отдалился. Я подобралась к краю своего укрытия.

– Вы слышали?

Сердце ушло в пятки. Я замерла на мгновение, а затем попятилась назад, в темную глубину ниши.

– Ничего не слышал, – громко заявил брат. – Мне необходимо взять показания письменно, возьмите ручку.

Маленький шаг, еще шаг. Ниша оказалась глубже, чем я думала. А вот и конец. Облегченный выдох, здесь меня точно никто не увидит.

Спина наконец ощутила опору, но было что-то не так. Стена была горячей, неровной и мягкой. Не успела связать мысли воедино, как опора зашевелилась, и крепкая рука заткнула мне рот.

– Тихо… – грубый шепот выстрелил рядом с ухом.

Человек!

Здесь человек!

Указания были ни к чему, я не могла даже пискнуть. Большая ладонь до боли сдавила рот и нос, лишая возможности издавать звуки. Собственное тело оцепенело, потеряв дар самостоятельно шевелиться. Я остро чувствовала каждый участок, которого касались руки незнакомца: лопатки впивались в твердую грудь, стальная рука сковала талию, и только спустя несколько секунд я поняла главное – мне не хватало воздуха. Осознав, что меня хотят задушить, я завертелась и попыталась открыть рот, чтобы укусить адскую руку. Не вышло, мне не позволили даже дернуться.

– Ты будешь слушаться меня, поняла? – незнакомец дождался, пока я приму его условия.

Прождав еще мгновение, он разжал пальцы. Я ухватилась за желанный глоток воздуха, судорожно вдыхая дарованную жизнь. Ни удаляющийся голос Даниэля, ни состояние брата – ничего не тревожило сейчас так, как планы незнакомца за спиной.

Одно я понимала точно – анонимное заявление об угрозе Элварсу оказалось правдой! Незнакомец следил за лордом, это было очевидно как день. Убийца? Шпион? О, Сияющий! Террорист! В шею вцепился страх. Если я не успею предупредить…

Дверь в кабинет хлопнула, возвращая к реальности. Щелчок замка подтвердил, что теперь мы одни.

Тихо. Спокойно. Есть еще один вариант. Пусть это будет он!

– В небе ворон бесстрашный, – прошептала я, когда незнакомец разжал пальцы.

– Что? – не понял он.

Всё, это провал!

А мужчина тем временем вплотную прижался губами к виску:

– Отвечай четко и ясно. Кто. Ты. Такая?

Ладонь расслабилась, ожидая послушного ответа. Зря, мне хватило секунды, чтобы решиться на то, о чем я раньше только бегло причитывала в отчетах Бэда. Тело поддалось первобытным инстинктам. Бежать, бежать!

Удар в голень с диким укусом расслабленной ладони заставил противника ожидаемо согнуться и отдернуть руку. Не нужно особого мастерства, чтобы выбраться из укрытия и юркнуть на ближайший открытый подоконник.

– Стой! – сквозь усиливающийся ветер в ушах различила я голос незнакомца, но было поздно.

Инстинкты взяли верх. Я летела.

Возглас заставил открыть глаза и взглянуть на небо. Такое кристально белое небо не увидеть в Толенто. Туманная высь смешалась с гладкими лентами облаков. Никогда не представляла, что высота так удивительно чиста. Кажется, мне всегда нравилось небо.

Гул ветра прекратился, и вместе с ним прекратилась боль. Спокойствие нарушало только карканье двух воронов, бьющихся в воздухе.

И я увидела их – два черных, как смоль, пятна на белоснежном небе. Острые крылья разрезали воздух, клювы впивались в перья противника. Гармония и борьба – вот две составляющие жизни. Победный крик одного ворона, и бесславное падение другого.

– Бей в грудь! – послышалось где-то далеко. – Сильнее!

Вращаясь в воздухе, тело поверженного ворона набрало скорость и камнем рухнуло на землю.

– Ника! – знакомый голос заставил обратить взор на говорящего. Странно, он меня не замечал. Склонившись над телом, пытался привести его в чувство. На благородном лице сверкали капли пота, морщинка пересекла лоб. Мольба в глазах брата обескуражила.

Я что, умерла?

Прибежавшие на шум служащие охали, и только одна молчала, пытаясь унять дрожащие губы, руки и едва проявившиеся слезы. Тина, а ведь мы знакомы всего несколько дней.

Нет-нет! Подождите! Я не хочу умирать! Самого главного я не сделала. И дело вовсе не в задании.

Каждый ребенок растет мечтателем. Он мечтает о любви родных, о мешке конфет на праздник, о лучшем друге.

Чем отличалось мое детство от детства других детей? Скрывшись ночью под одеялом, я мечтала о том, чтобы обидчики были наказаны, чтобы злые люди обходили стороной мой дом, чтобы родители вновь полюбили дочь, а болезнь под названием "дефект" просто исчезла без следа.

Всё дело в мире! Мире, который не хочет понять, что человек с дефектом тоже может принести пользу. Что он имеет Имя и Волю!

Увидеть бы, как меняется мир. Как улыбается дефектный ребенок…

– Удар!

Сердце кольнуло множеством игл. Прежде легкое тело потяжелело, внутри закипела кровь, постепенно обжигая ноги, руки и каждый палец по очереди. Перед глазами поплыло, но я успела заметить синее облачко. Оно явно хотело помочь мне справиться с болью.

Я впустила его, теплое синее облако, состоящее, кажется, из маленьких частичек пыли и света. Впустила и приняла ту единственную силу, которая тянулась ко мне в этом насквозь обезумевшем от механизмов мире.

– Дышит… – облегченно выдохнули совсем близко.

Сухость во рту – неприятное ощущение, которое заставило разомкнуть веки. Свет из приоткрытой оконной створки палил нещадно, но даже он не мог остановить меня в поисках воды. Последняя обнаружилась на столике.

– Тебе повезло, – раздался голос Грейс у двери. – Пережить падение с третьего этажа для тела хрупкой комплекции – чудо.

О чем это она? Воспоминания возвращались резкими вспышками.

– Как это произошло? – я попыталась унять разбушевавшийся страх.

– Это тебя нужно спросить, зачем ты спрыгнула с третьего этажа, неужели хотела покалечить себя? Нам повезло, лорд Феррано вызвался помочь, и мы быстро привели тебя в чувство. Но о чем ты думала, Ника?

Спрыгнула с третьего этажа… Глубокий вдох, и мозг снова начал соображать нормально. Спрыгнула с третьего этажа? Нет! Кабинет Элварса на втором. Брат прикрыл меня.

– Господин требует объяснений, все хотят узнать, что с тобой случилось, я хочу, – не унималась Грейс, поглаживая меня по голове, как беспечного ребенка.

Прямо сейчас хотелось выложить всю правду, что лорд Элварс в опасности, что за ним кто-то следит, что этот злоумышленник чуть не задушил меня. Грейс была так добра, казалось, она поймет, но…

Но.

Мы сидели на больничной койке, напротив окна, именно тогда в голову пришла мысль.

– Это было ужасно, – ложь давалась с трудом.

– Не бойся, расскажи мне всё.

– Я открыла створки окна, чтобы проветрить комнату. А когда выглянула, кто-то подошел ко мне сзади и толкнул. Это был мужчина. Он столкнул меня с подоконника! Мне очень страшно. Вдруг он навредит кому-то еще? Вдруг он навредит лорду Элварсу?

Страшно было на самом деле. Мурашки покрыли худые колени.

– Бедняжка, – поверила Грейс. – Нужно сообщить господину. Пусть наш дом проверит служба порядка. Подожди здесь! – скомандовала она и вылетела из комнаты.

Дверь лекарской сильно хлопнула и подалась назад, издав противный скрип. Совесть срезонировала и эхом проскрипела еще раз, осуждая за вранье. Пришлось ее заглушить, ложь во благо – не преступление. Теперь все будут начеку, и лорд Элварс в том числе.

Встав перед зеркалом, приподняла желтую ночнушку и ужаснулась. Несколько красно-синих пятен покрывали спину и конечности. Я ткнулась носом в зеркало, чтобы осмотреть лицо. С первой секунды пробуждения чувствовала, как чешутся веки. Нет, глаза не красные, откуда зуд?

Новости о "жестоком покушении на жизнь служки" разлетелись меньше, чем за час. Каждый встречный считал своим долгом выразить свое сочувствие и поддержку.

– Ника, я вас искала, – хотя бы экономка не утруждала себя сочувствующими речами. – Можете быть свободны до вечера. С сегодняшнего дня меры безопасности будут усилены, и все благодаря вам.

"Рада была помочь", – почти сорвалось, но неуверенно запнулось на краешке губ.

– Есть еще одно нововведение, – будто невзначай вспомнила экономка. – Секретарям больше не позволяется отходить от подопечных. Даже во время уроков и прогулок. Это дополнительно обезопасит как ваших подопечных, так и вас. Будете посещать занятия Розетты вместе с ней. На мой взгляд, это хороший шанс для дочери танцовщицы получить образование. Воспользуйтесь им с умом.

Уж что-что, а образование у меня имелось, но вслух не возмутишься. Пришлось покорно кивать и благодарить за удивительную возможность поприсутствовать на уроках.

Прямо сейчас хотелось смыть с себя запах грязи и медикаментов, насквозь пропитавших кожу.

То синее свечение, спасшее меня от боли… С каких пор я принимаю галлюцинацию за правду? Поймала себя на мысли, что готова поверить во что угодно, только пусть это свечение будет принадлежать лорду Элварсу… Даниэлю… Дану.

Это было бы так романтично! Лорд не иначе как чудом спасает умирающую служку. Страсть, любовь, дети – разыгралось воображение. Я ведь думала об этом раньше, с самой первой встречи. Но сейчас мысли, зарытые глубоко внутри, вырвались на свободу.

С каких пор мне нравился Даниэль? Это было странно, ведь мы даже не общались. Неужели все женщины падки на внешность и склонны влюбляться с первого взгляда?