Лаборатория

Истон Линд: Вторая встреча с Солом

Мы встретились с моим бывшим студентом в том же кабинете, что и в первый раз, только на этот раз за окном, на фоне облачного неба, рыжего леса и зеркального озера, распустило ветви великолепное цветущее белыми цветами дерево. Сол заметил мой взгляд.

— Красиво, неправда ли? Это — Ван Гог…

— Абрикосовое дерево в цвету, — пробормотал я, любуясь открывшимся передо мной зрелищем.

— Безумный мастер был счастливчиком по сравнению с нами: он видел этот миг своими глазами. Вы знаете, мистер Линд, пейзажи, написанные до Катастрофы, вызывают у меня тяжкую тоску.

— Тогда зачем вы повесили здесь эту картину?

— Бередить душу необходимо, для того чтобы она жила. Эта картина — напоминание. Она напоминает мне, что все вокруг меня — лишь жалкая пародия. Парк и оранжереи — это жалкая пародия на природу, Демократический остров — жалкая пародия на государство, возня с исламистами — жалкая пародия на войну, да и мы сами — жалкая пародия на человечество.

— После всего, что мы пережили и всего, чего мы добились, несправедливо называть нас жалкой пародией. Мы и есть человечество.

— Переживания и достижения? Все это фикция, фантом, для того чтобы вы считали себя достойными преемниками человеческой цивилизации. Преемник человеческой цивилизации, избранность — это не просто слова, это еще и огромная ответственность, это — далекое-предалекое светлое будущее, которое зависит только от вашей преданности делу Спасителя. Короче, это — эффективное средство манипуляции существ, живущих в постоянном страхе перед неизвестным и непонятным.

— Я не понимаю, о чем вы говорите. Кто манипулирует нами?

— Кто или что… Скажем так — высшая сила, природа которой, увы, мне неизвестна. Для простоты понимания в дальнейшем мы будем называть эту силу Богом или Богами.

— К которым вы скромно причисляете себя, — насмешливо бросил я.

— Рожденный ползать, летать не может. Иными словами, человеку не дано быть Богом, — серьезным тоном произнес хозяин виртуального офиса: — Философы всех времен и народов дружно ошибались в этом вопросе, допуская смертного в сонм Богов. Но человек может получить от Богов дар…

— Вы напрасно сбежали из лечебницы, — пробурчал я, начиная чувствовать себя неуютно в обществе этого человека. — Вам там самое место.

— Другой реакции я не ожидал, — согласно кивнул Сол: — Итак, профессор, в поисках второй библиотеки, вы увидели нечто настолько невероятное, что, потеряли покой и благоразумие. В результате вы поставили на уши все мирное и не очень население острова, чтобы вывести на свет божий мою скромную персону. Надеюсь, вы осознаете, что наши встречи могут стоить вам головы?

— Мне все равно, — буркнул я.

— Ну а моя голова мне еще пригодится, по крайне мере в ближайшее время, — почему-то развеселился мой собеседник: — И уж конечно я рискую этим жизненно важным органом не только для того чтобы удовлетворить ваше любопытство.

— Вы хотели, чтобы я поделился с вами какой-то информацией, секретной, не так ли?

— Приятно иметь дело с человеком, понимающим все с полуслова, — продолжал веселиться Сол: — Вы непременно поделитесь со мной парой-тройкой государственных секретов, но они меня нисколько не интересуют.

— Тогда зачем я должен делиться ими, — раздраженно спросил я, окончательно запутавшись.

— А для того, мой дорогой учитель, чтобы признаться об этом на допросе, после того как вас арестуют Черные Ангелы.

— Караул! — вскричал я. — Я не понимаю, о чем вы говорите. Может, я сошел с ума с вами за компанию?

— Поверьте, профессор, вы самый нормальный человек из всех, которых я знаю. Вы нужны мне для того, чтобы помочь сочинить и записать некую историю.

— Историю?

— Да, наподобие тех историй, которые мы с вами так любим. Миф, Миф Нашего Времени.

— Миф?

— Да, миф. Как и полагается мифу, повествующий о богах и смертных, о любви и ненависти, о предательстве и самопожертвовании.

— Но зачем?

— Чтобы все встало на свои места, — медленно произнес Сол: — И начнем мы с героя, получившего об Богов дар.