Истон Ли: Четвертая встреча с Солом

С. Н: Это наша заключительная встреча, дорогой профессор, и речь сейчас пойдет об обещании, данном Богом Прометею. За то, что Прометей пожертвует собой, исполняя волю Божью, Бог подарит герою двух сыновей-близнецов. Они станут венцом тщательной селекции ДНК, о которой мы говорили в нашу предыдущую встречу. Один из сыновей будет воспитан Богом, а потом он или его потомки вернутся на Землю, дабы вершить геройские дела. А второй брат и его мама отправятся туда, где случаются землетрясения и где никто не знает о Катастрофе, Спасителе и Соле Нортоне.

И. Л: Землетрясения? Никто не знает о Катастрофе? Разве это возможно?

С. Н: Нет, профессор, это невозможно. Прометей получит от Бога две разноцветные ампулы. Содержимое голубой ампулы он выпьет сам, а содержимое розовой ампулы он даст выпить своей возлюбленной перед актом любви. Именно тогда и произойдет историческое зачатие, которое даст миру двух необыкновенных детей. На следующий день Прометей будет арестован и казнен в результате предательства. Его трагическая смерть всколыхнет народ, который под предводительством Жрицы восстанет против Ангелов. Солдаты Ареса подавят вооруженное сопротивление противника, а потом водворят порядок на острове. К восстанию также примкнет группа Ангелов, поддерживающих движение Лиэя и ведущих тайные переговоры с Крезом. С их помощью Крез сможет контролировать все системы жизнеобеспечения острова. На этом все закончится.

И. Л: А что станет с Иреной?

С. Н: Ирена в положенный срок произведет на свет детей Прометея. После родов исполнится пророчество касательно близнецов и их матери.

Мы закончили миф нашего времени, дорогой учитель. Вы должны сохранить эти записи здесь, в красном офисе. После нашей встречи вы пойдете домой. На пороге дома вы увидите конверт, в котором лежит Ключ, предназначенный для Ирены. Через два дня вы навестите Ирену в больнице…

И. Л: Я увижу завтра свою дочь? Но почему в больнице? Что вы с ней сделали?

С. Н: Она здорова, уверяю вас. Итак, вы придете к ней и тайком передадите Ключ. Будьте осторожны — за палатой, Иреной и ее посетителями будут следить полицейские. Очень важно, чтобы Ключ попал по назначению, а не в руки полиции и Ангелов. В этот же день вас арестуют. Советую на допросах молчать о наших с вами посиделках, иначе вы сильно навредите вашей дочери. Ну, а теперь, пришел мой черед выполнить часть нашего договора. Я разъясню вам смысл того, что вы так изящно нарекли «тайной Зевса». Но это — не для протокола.


В больничной палате надолго воцарилась тишина. Я снова и снова перечитывала папины записи, тщетно пытаясь найти хотя бы одно подтверждение того, что я неправильно поняла очередное предсказание виртуального Нортона. Молчание нарушил Марк:

— Какие еще дети? — тупо спросил он.

— Ты беременна? — сдавленным голосом спросила Луиза. Она была похожа на человека, которого неожиданно сбил с ног проходящий мимо незнакомец.

— Лучше бы вы меня повесили, — простонала я.

Первой пришла в себя Луиза. Приказав Марку избавиться от недоделанной веревки, она вышла из палаты и вскоре вернулась с врачом. Анализы показали, что я беременна.

Последующие анализы показали, что я вынашиваю однояйцевых близнецов — мальчиков — детей Сола.

Всю беременность я провела в доме отца. Ввиду ценности моих еще не родившихся детей ко мне приставили охрану, врача и штат медсестер. Лучшие эскулапы острова разработали для меня диету, комплекс физических упражнений и различных полезных для души и тела процедур. Я не сопротивлялась навязанному мне образу жизни и постоянному присутствию каких-то людей и камер слежения. Как это не раз уже бывало, после потрясения, вызванного неожиданной новостью, мною овладела благословенная отрешенность. Меня не волновали ни прошлое, ни будущее и я лишь наслаждалась покоем, царящим в моей душе и вокруг меня. Я мало с кем говорила, не заходила в сеть (у меня не было Ключа) и не знала (и не хотела знать), что происходит на острове.

Однажды меня навестила Луиза. Приказав охране оставить нас одних, Жрица окинула меня с ног до головы цепким, ничего не упускающим взглядом.

— Ты вполне соответствуешь образу богоматери с какой-нибудь древней иконы, — заявила она, дождавшись, когда закроется дверь. — Раздобревшая мадонна с безмятежным лицом. Кто знает, может, когда-нибудь, будут молиться и на твое изображение.

— Зачем ты пришла?

— Ты скоро умрешь…

— Вот как?

— На этот раз без моего участия. Так решили Боги. Помнишь: место, где случаются землетрясения, где никто не знает про Катастрофу, Спасителя и Нортона и куда невозможно попасть? Это может быть аллегория рая. Или ада. Я хочу, чтобы за оставшееся тебе время ты осознала: Сол никого никогда не любил, а лишь использовал для своих каких-то целей или просто так, для потехи. То же самое относится и к тебе — ты просто машина для секса и производства детей, которую после родов отправят на свалку за ненадобностью. Сол выполнил волю Богов, единственно чтобы оставить после себя потомство…

— Ты слишком жестока для духовного лица, — заметила я: — Но ты можешь быть спокойна, Луиза. Я не претендую на любовь Сола.

Луиза пристально посмотрела мне в глаза, кивнула и направилась к выходу:

— Мне говорили, что ты совсем не интересуешься новостями, но, думаю, эта новость не оставит тебя равнодушной. Я строю первый на нашем острове храм. Храм имени Сола Нортона.

— Не в первый раз ученик, отрекшийся от своего учителя, встает во главе новой церкви, — пробормотала я.

Луиза хохотнула:

— Между ним и мной — огромная разница: я ни в чем не раскаиваюсь. Прощай, сестренка.

Еще через некоторое время ко мне заявился Черси, как всегда бодрый и энергичный.

— Ты задала старику задачку, — воскликнул он, выпроводив стражу. — Но я привык во всем разбираться и поэтому…

— О чем вы говорите?

— О Богах, естественно. Ты сказала, что Боги — среди нас и что стоит немного пораскинуть мозгами, как сразу поймешь, кто Бог, а кто — простой смертный.

— И вы?

— И я решил поиграть в Шерлока Холмса и ответить на два простеньких вопроса: у кого были возможности и кому было выгодно. И если исключить из уравнения потусторонние силы, то приходишь к однозначному выводу — такое могли провернуть только Черные Ангелы. Именно они позволили тебе два раза сбежать из тюрьмы и избежать ареста в доме твоего друга-врача. А сделать Ключ с инструкциями или встретиться в киберпространстве с твоим отцом и продиктовать ему дневники им и подавно под силу.

— А как насчет выгоды?

— Один литературный персонаж любил повторять: как — понятно, но почему? — со вздохом произнес Стэнли. — Я не знаю, зачем им нужен был переворот, а также наша ненормальная троица во главе острова. Большинство Ангелов погибло во время волнений, а оставшиеся в живых просто служат мне.

— До поры до времени…

— Ты лишаешь меня последнего удовольствия — предаваться невинному самообману, — опять вздохнул Черси. — Конечно, стоит Ангелам остановить хотя бы один из заводов, как все мы, наплевав на гордость, приползем к ним на коленях. И все же они только потеряли, но ничего не приобрели.

— Ответ на вопрос «почему» не знал даже Нортон, — я попыталась успокоить старого журналиста.

— А это — самый важный ответ, — уныло заметил Стэнли. — Ведь мое положение более, чем шаткое: у меня нет ни армии, как у Марка, ни народной любви, как у Луизы.

— Но у вас есть деньги…

— Что значат деньги, — в третий раз вздохнул Крез, — против верного солдата или верного фанатика? Иначе говоря деньги — ничто, власть над людьми — все. Я балансирую между двух огней, которые на мое счастье люто ненавидят друг друга и видят во мне единственного союзника. Стравливая их между собой, мне удается сохранять статус-кво, но рано или поздно один из них решится на какую-нибудь глупость. Скорее всего это будет Марк, которого лишили внешнего врага — исламистов и который усиленно создает себе внутреннего врага — последователей Луизы. И тогда мне придется распроститься не только с мечтой занять искомое место под солнцем, но и также с моей драгоценной головушкой.

С этими словами Стэнли встал со стула:

— Мне пора идти, детка. Божественное пророчество касательно тебя и твоих детей совсем уж туманно, но я всем сердцем желаю тебе удачи. Прощай.

В положенный срок, как выразился виртуальный пророк, я родила близнецов. До прихода человека в черном я видела их всего один раз. Не потому что мне запрещали, а потому что я сама не хотела. Кроме легкого удивления по поводу абсолютной беззащитности новорожденных, вид этих маленьких уродцев оставил меня равнодушной. Не намного больше меня волновала моя собственная судьба, которая, по заверениям всё того же прорицателя, должна была решиться со дня на день. На четвертый день после родов, вечером, в мою комнату вошел Чёрный Ангел.

— А, пришли по мою душу, — лениво поприветствовала я Бога.

— Не совсем, — ответил Ангел голосом следователя, сломавшего мне мизинец во время допроса. — Я пришел, чтобы забрать отсюда тебя и твоих детей.

— Вы убьете меня?

— Нет. Мы выполним свое обещание, данное Солу и отправим тебя и одного из твоих сыновей на Землю.

— На Землю, — медленно повторила я. — Значит мы сейчас — не на Земле. А где же тогда?

— На одной из экзопланет.

— На одной из экзопланет? — нервно рассмеялась я. — Это невозможно. Я вам не верю.

— Твое право…

Помолчав я спросила:

— А что же стало с Землей?

— Ровным счетом ничего. Земля по прежнему существует и на ней по прежнему живут люди.

— А как же Катастрофа и Спаситель?

— Мы думали, что Сол Нортон тебе все разъяснил, но если до тебя медленно доходит, то я готов повторить: никакой Катастрофы не было. Лучевая война — обман, история Спасителя и спасения — обман, а сам Спаситель — один из нас.

— Один из вас? — вскричала я. — Но кто вы такие? Только не говорите, что вы — Боги.

— В некотором роде мы — Боги. Мы — Иные. Иная раса, обладающая Шестым Чувством. 200 лет назад мы отобрали наиболее интересных для нас представителей твоего племени и поселили их здесь.

— Наиболее интересных для нас представителей? — дрожащим шепотом переспросила я. Господи, я сплю и вижу кошмары.

— Это не кошмар и не ви-игра. Видишь, я знаю, о чем ты думаешь…

Последующие слова своего собеседника я уже не слышала: он исчез и передо мной снова появилась акварель с подтеками, за которой скрывалось нечто чужое, незнакомое, вызывающее тоску и страх. Постепенно наваждение улетучилось и я вновь оказалась в папином доме напротив существа в черном, называющего себя Богом.

Потребовались титанические усилия, чтобы, переборов дурноту, вызванную ужасным видением, заставить себя задать Вопрос. Вопрос, ответ на который я больше всего на свете боялась услышать:

— Зачем вы привезли сюда людей?

— Чтобы ставить на вас опыты. Демократический остров — не более, чем лаборатория, а вы — не более, чем подопытные. Держать вас в клетках — значит превратить вас в homo brutus, животных, поэтому мы построили для вас оптимальную среду обитания.

— Лаборатория, среда обитания? Это невозможно! Вы просто сумасшедший!

— Первые поселенцы, — бесстрастно продолжал мой мучитель, — не помнили, как они попали на остров, до прибытия на остров они и слыхом не слыхивали о саудовском принце Мухаммеде, и плюс ко всему никто из них не решался назвать географическое местоположение Женского Архипелага. Они были настолько обескуражены такой массовой и селективной амнезией, что все последующие события как то Катастрофа и бунт исламистов, прошли мимо них почти что незамеченными. Второе поколение, воспитанное нами, было гораздо более активным, ну а третье поколение выросло уже на вымышленных повествованиях о Катастрофе и о героических подвигах их дедов, возглавляемых Спасителем.

Ангел замолчал, а я начала вести упорную борьбу сама с собой. Я знала, что Ангел говорит правду, но не могла эту правду принять. Вконец обессилев, я спросила, глотая слезы:

— Значит моя жизнь, жизнь моего отца и всех остальных — фальшивка, бессмыслица?

— Что касается тебя, то ты — одна из немногих, коим открылся истинный смысл их бытия.

— Вы издеваетесь надо мной.

— Что касается других… Мудрецы одного из ваших народов, называвшего себя «народом Книги», зачастую были мудры не по-людски. Они говорили что любой человека — это целый уникальный мир. Твой отец по-настоящему любил, по-настоящему страдал, по-настоящему отдавался работе. Он был причастен к открытиям, о которых и мечтать не могут его собратья-ученые-земляне. Его собственный, внутренний мир был настоящим и даже нам неизвестно, какой из миров важнее.

— Неужели вы пытаетесь меня утешить? — вяло удивилась я.

— Нет. Я даю лишь понять, что Богам тоже не чужды размышления о смысле жизни…

— Смерть моего отца была частью эксперимента… В чем была цель этого эксперимента? Или моему человеческому умишке не дано проникнуться Божественными замыслами?

— Попытаюсь объяснить как можно проще, — любезно ответил Ангел. — Начнем, пожалуй, с Сола.

— С кого же еще, — пробормотала я.

— Сол, как и было указано в дневнике — результат многолетнего исследования о генетической природе Шестого Чувства. Это исследование тогда еще не закончилось, потому что способности Сола были сравнимы с Шестым чувством так же как слух на 90 процентов глухого человека сравним с музыкальным слухом. Наш гипотетический глухой должен сильно напрячься, концентрируясь исключительно на звуках. Возможно он что-нибудь да услышит, но никогда не будет уверен, что это — не игра его воображения. Прежде чем продолжить экспериментировать с Нортоном, мы решили понаблюдать за ним в окружении ему подобных. Поначалу нас забавляли его попытки задеть Ангелов, а потом мы с удивлением обнаружили, что в результате его деятельности подопытный материал стал гораздо качественнее…

— Подопытный материал? — непонимающе переспросила я.

— Человеческие особи, самки и самцы, которых мы отбираем для наших лабораторных работ среди обитателей острова, — пояснил Ангел, — обычно это 2–3 экземпляра, не больше, за один раз. Но, примерно 25 лет назад, мы производили массовый отбор для серии испытаний…

— Охота на ведьм, — прошептала я, дрожа от ужаса и отвращения.

— Часть подопытных, те, что остались живыми и внешне не искалеченными, переодетые Ангелами мнимо защищали Колизей от головорезов Марка во время мнимой революции… Однако вернемся к Солу. Он резвился на острове в окружении Лиэйцев, пока случайно не наткнулся на один архив.

— Газетные статьи с Земли…

— Это обычная база данных, в которой мы собирали информацию о человеческой расе для последующего анализа. Вместе с архивом Нортон обнаружил еще одну кибер-сеть через которую этот архив обновлялся. По сути он вышел на глобальную сеть, частью которой является сеть Демократического острова. Продолжая копать, Нортон рано или поздно догадался бы о том, что Демократическая остров лишь капля в огромном кибер-океане. И тогда он неизбежно начал бы задавать вопросы, вовлекая остальных особей в то, что знать не положено. Поэтому мы решили, что настало время продолжить прерванный когда-то эксперимент и Нортону была сделана операция.

— В чем была цель операции?

— Это была первая в своем роде операция. Мы попробовали дать глухому слух. Мы попробовали дать ему Шестое чувство, которое так же как слух и зрение, поставляло бы информацию в нон-стоп режиме. Шансы на то, что он останется живым после такой операции были ничтожны малы. Шансы на то что он не сойдет с ума, оставшись в живых, были еще меньше. Признаться, Сол несказанно удивил нас, не только выжив, но и сумев овладеть своим новым даром. И в этом немало помогла ему ты…

— Я? Каким образом?

— Ты не забыла еще свое трехлетнее дежурство у постели больного и ваши с Солом дискуссии, частенько доводившие тебя до слез? Заставляя тебя переживать, Сол тренировался в использовании своих новых способностей. Так глухой, обретя слух, поначалу слышит лишь сводящую с ума какофонию. Постепенно, учась у других, он начнет сопоставлять зрительные образы и звуки, научится различать слова и интонации. В дальнейшем ему уже не понадобится помощь, чтобы расширять свои знания самостоятельно.

— Но почему он выбрал меня для своих тренировок?

— Он знал и понимал тебя лучше всех остальных. Вспомни свой портрет в голографическом зале. Мы так и не смогли научно обосновать эту странную связь между вами.

— Ясно, — кивнула я, хотя ничего ясного не было, — а потом Сол сбежал.

— А потом Сол сбежал, — согласился Ангел, — при весьма загадочных обстоятельствах.

— Голос…

— Вернемся к Голосу позже, — перебил Иной. — Нам, конечно, не стоило особого труда найти Нортона, но мы решили воспользоваться его побегом, чтобы завершить несколько параллельных дел. Одно из них, и ты сама мне это сказала во время допроса — старая клетка и затянувшийся конфликт не могут более оставаться целью для островитян. В таких условиях, вы в ускоренном темпе умственно и физически деградируете, что, как я уже сказал, сильно вредит нашим исследованиям. Сол, сам того не ведая, помог нам, растревожив остров, словно жук, случайно попавший в зимующий муравейник. И в лихорадочном движении муравьёв, пытающимся снова всё упорядочить, наметилась одна любопытная тенденция, которая и станет нашей генеральной линией на ближайшее будущее. Я имею ввиду новую религию, становление которой мы наблюдаем прямо сейчас.

— Луиза с её храмом, — понимающе протянула я.

— Совершенно верно. Чтобы поддержать госпожу Дор, мы превратили приключения Нортона в божественный замысел, надиктовав твоему отцу этакие легенды-пророчества, которые, наверняка, войдут в новейшую Библию.

— Могу вас заверить, что ваш Мессия получился из рук вон плохо, — заявила я, в надежде хоть как-то задеть своего слишком могущественного собеседника. — Где это видано, чтобы посланник Бога называл своего хозяина бездушным игроком, жаждущим красочных зрелищ?

— Этот приём сработал на ура, — возразил Хирон, как всегда бесстрастно. — Любой, кто знал Нортона, усомнился бы в правдивости дневников, если бы на каждом шагу он раболепно прославлял Богов. Тем более Мессия, чтобы соответствовать современному мировоззрению, просто обязан не слепо подчиняться, а задавать вопросы, иметь своё мнение, критиковать и часто ошибаться. Как правильно высказалась Луиза, поднаторевшая в искусстве придавать смысл всему тому, что ей выгодно, такому Мессии — больше доверия. В результате, у нас получилась весьма забавная религия — смесь христианства, буддизма и язычества. Её дальнейшее развитие, несомненно, будет благодатным полем для науки. Кроме того, эти дневники преследовали и другие цели.

— А как же иначе. Вы не умеете просто…

— Эти дневники были прямым обращением к Нортону, чтобы он уяснил себе ситуацию и однозначно понял бы, как ему надлежит действовать. Солу не составило особых трудов догадаться о том, что всесильные Боги — интриганы и есть Чёрные Ангелы, они же — его воспитатели. Ну и напоследок, эти дневники были просто инструкциями для всех остальных действующих лиц…

Ангел замолчал.

— Вы говорили про какие-то параллельные дела, — напомнила я.

— Второе дело напрямую связано с тобой, — с готовностью отозвался Ангел. Ты, как и Сол — продукт научных работ, которые до сих пор не завершились. На тебе мы изучали механизмы ассоциативной памяти, мобилизующейся в момент сильного нервного напряжения. Подсознание, пытаясь найти выход из стрессовой ситуации, выискивает в памяти похожие обстоятельства, испытываемые когда-то в прошлом. В такие мгновения индивидуум способен вспомнить то, что казалось навсегда позабыто.

— Значит казнь отца, аресты, побои, побеги…

— А главное постоянная угроза смерти — все это заставляло работать твое подсознание на полную катушку.

— А ви-игра с двойником Сола?

— Была организована так, чтобы ты в конце забыла все, что с тобой приключилось. Многочисленные схватки не на жизнь, а на смерть, не связанные между собой задания, ненависть к единственному спутнику, любовь к единственному спутнику, тягостный выбор и потеря любимого человека, чувство вины, размытая грань между реальностью и вымыслом, постоянное напряжение и нарастающая усталость. Мы рассчитали все правильно: твой мозг задействовал защиту — амнезию, чтобы не сойти с ума.

— Пропадите вы пропадом, — простонала я.

— Нашей третьей и главной целью был приплод. Твой и Сола. Они будут людьми, обладающими полновесным Шестым Чувством, таким же каким обладал Сол после операции.

— И они пойдут под нож в ваших проклятых лабораториях?

— Возможно. Только не они, а один из них. Как видишь, одним выстрелом мы убили трех зайцев. Все прошло, как планировалось, за исключением одного эпизода, когда ситуация едва не вышла из-под контроля. К счастью, зародыши не пострадали.

— А, суд Линча. Я думала, это тоже ваша проделка.

Я не стала больше задавать вопросов. Мне нужна была тишина и покой, чтобы все разложить по полочкам. Ангел милостиво дал мне эту возможность.

Обдумав все как следует, я сказала:

— Хоть это неважно, но все же мне любопытно: одно из ваших пророчеств до сих пор не сбылось…

— Оно не сбудется, — ответствовал Иной. — Пророчество о том, что ты выберешь правителя острова было сделано с одной лишь целью — заставить Луизу, Марка и Стэнли помогать тебе.

— И что их ожидает в будущем?

— Стэнли скоро погибнет, потому что одна болтливая особа поведала ему то, что знать не положено. А что касается Луизы и Марка, то они никогда не договорятся между собой. Это будет новый конфликт, который займёт место старого. Боги желают продолжения красочных зрелищ, а для этого нужен огонь в душах смертных.

— Значит, новый конфликт, — пробормотала я. — И все же в ваших объяснениях кое-что не сходится. Зачем вам понадобилось отпускать меня? По вашим собственным словам, эксперименты надо мной еще не завершились.

— И тут мы подходим к четвертому зайцу. Во всей этой истории действовала сила, помогавшая тебе и Солу и препятствующая нам.

— Препятствующая вам? — поразилась я. — Но кто способен препятствовать Богам?

— Другие, более могущественные Боги. Боги Богов. Боги, способные не только воспринимать чужие чувства, но и передавать свои мысли.

— Голос, — не веря своим ушам, выдохнула я. — Значит, кто-то из вас…

— Не из нас. Он Иной для нас. О его существовании мы заподозрили, когда Сол явно под чьим-то руководством овладевал Шестым Чувством после операции. И подозрения усилились, когда Солу удалось расшифровать газетные статьи из архива. В обмен на твою и твоего ребенка жизнь и свободу, Бог Богов согласился поделиться с нами некоторыми деталями о своей расе. Увы, мы тоже получили жестокий урок — эволюция разума бесконечна, так же как и Вселенная. Ты можешь быть Богом в своем ограниченном мирке, и одновременно презренной букашкой в другом, неизвестном и грозном мире.

— Надо же, как приятно наблюдать Бога, распустившего нюни, — промурлыкала я себе под нос, а вслух спросила. — Что вы намерены делать дальше?

— Импланты в ваших головах имеют одно замечательное свойство: один сигнал и вы уже спите. Весь остров на данный момент видит сны, разумеется, кроме тебя. Через секунду и ты заснешь, чтобы проснуться уже на Земле. Прощай.

Я не успела ничего возразить.


Мэй Ли. Новый Мельбурн, Луна, 2209 год.

КОНЕЦ

Загрузка...