Квартира № 66

Вместе

Он пришел на рассвете. Все вокруг тонуло в дымке тумана, и он выплыл из нее, как темный бесплотный фантом. Серое марево за его спиной казалась длинным полупрозрачным плащом, от чего его фигура выглядела мистической и нереальной.

Я увидела его в окно. На часах был шестой час утра, мне снова не спалось, поэтому я сидела на подоконнике и наблюдала, как плывут по двору седые полупрозрачные клубы.

Когда он шагнул на наш тротуар, я решила, что это вернулся Женя Рейт, о котором в течение двух недель, прошедших с момента моего похищения, не было ни слуху, ни духу. Однако присмотревшись, поняла: это вовсе не дракон, а другой, не менее знакомый мне человек.

Я поспешно спрыгнула с подоконника, подскочила к кровати и принялась тормошить лежавшего в ней мужчину.

– Петя! Просыпайся! Петя!

Белецкий открыл глаза так быстро, будто вовсе не спал.

– Алиса, что случилось?

– Там Немиров! – зашептала я. – Во дворе! Только что пришел и теперь топает к нашему подъезду.

Петр вскочил с кровати, и мы вместе кинулись к окну. Там, на улице, навстречу господину Кощею уже шагала Глафира Григорьевна. Они остановились друг напротив друга и завели о чем-то тихий, неслышный разговор.

– Что ему здесь надо? – недоуменно проговорила я. – Да еще в такое время.

– Не знаю, – ответил Белецкий, натягивая джинсы и футболку. – Однако уверен, что ничего хорошего.

– Куда ты собираешься?

– Во двор. Спущусь, постою в сторонке, понаблюдаю за этими двумя. Вдруг бабе Глаше понадобится помощь?

– Я с тобой.

– Ни в коем случае! – он качнул головой. – Тебе мало приключений? Хочешь снова под раздачу попасть?

Но я уже стащила со стула платье и надела его поверх ночной сорочки. Белецкий смерил меня осуждающим взглядом, а потом махнул рукой.

Я невольно улыбнулась.

С недавних пор наши отношения вышли на новый виток. Две недели назад, после разговора с Глафирой Григорьевной, Белецкий отказался оставлять меня одну. Мы провели вместе весь день, а вечером Петя предложил мне переночевать в его квартире.

– Хочу быть уверен, что тебя никто не украдет, – сказал тогда чародей.

Я немного подумала и согласилась. В ту ночь мы уснули только ближе к рассвету, а следующим утром к Белецкому переехала моя зубная щетка, расческа и набор шампуней.

Объединившая нас нежность была похожа на океан, теплый и безбрежный. Мне безумно нравилось перебирать пальцами его светлые волосы, а ему – осторожно целовать мои плечи…

Спали мы теперь в одной постели. Проснувшись, вместе завтракали и расходились на работу: Петя уезжал в медицинский центр, а я шла в свою квартиру рисовать. За час до его возвращения я откладывала планшет или карандаш, возвращалась в шестьдесят восьмую квартиру и готовила нам ужин.

Хозяйничать на новом месте поначалу было некомфортно, однако я быстро освоилась – кухня Белецкого оказалась гораздо больше и удобнее моей. Квартира, кстати, тоже.

В ней было три комнаты: маленькая спальня с большой мягкой кроватью, светлая гостиная с бежевыми стенами и синим диваном, и кабинет, совмещенный с домашней лабораторией. Для обустройства последнего Белецкий пожертвовал самым просторным своим помещением. Там стоял огромный стеллаж с книгами, шкаф со множеством разномастных ящичков, письменный стол и куча медицинских приборов с колбами и пробирками.

Как я и предполагала, в жилище мага-целителя все лежало на своих местах. Такой чистоты и такого порядка в моих собственных хоромах не бывало никогда. Впрочем, вскоре выяснилось, что чистоту господин Белецкий поддерживает при помощи заклинаний, а вещи на полках не передвигает, поскольку после основной работы трудится в собственной лаборатории.

Однако с тех пор, как в его жизни появилась я, Петя внес в свой распорядок некоторые изменения. Экспериментам он теперь отводил строго определенные дни, а оставшееся время мы проводили вдвоем: гуляли, ходили в кино и в кафе, один раз выбрались на выставку, а сегодня утром планировали поездку за город – пока тепло и город не накрыли осенние дожди.

Теперь же, судя по всему, поездку придется отложить…

Чтобы спуститься с двенадцатого этажа во двор, нам понадобились примерно три минуты. Когда же мы выскочили из подъезда на улицу, Немирова с Глафирой Григорьевной там не было.

Интересно, за каким лядом господин Кощей к нам явился? Две недели мы с соседями жили вполне себе спокойной жизнью, а недавний переполох вспоминали как забавное происшествие. Больше всех веселился почему-то Гена. Русалки же закатывали глаза, морщили точеные носики и сообщали, что с руслами водоемов так стремительно еще никогда не работали.

Волшебный родник теперь действительно находился в березовой роще неподалеку от нашего дома. Обычным людям путь к источнику оказался закрыт: по словам соседей, заклятий отворота на нем было столько, что ни одному лишнему человеку не пришло бы в голову устроить променад поблизости от живой воды.

Мне, между тем, родник все-таки показали – Петя сводил меня к нему на экскурсию. Внешне он напоминал земляную чашу, наполненную прозрачной водой, на дне которой едва заметно бил крошечный ключик. Если бы не мощный поток магии, исходивший во все стороны от этого ключа, ничего особенного я бы в нем не отметила.

– Алиса, смотри!

Отвлекшись от размышлений, я проследила за Петиным взглядом и увидела Немирова и Глафиру на одной из скамеек нашего сквера. Они сидели рядышком и выглядели одинаково уставшими и будто бы побитыми жизнью.

– Мне кажется, или Владислав Александрович за эти четырнадцать дней здорово постарел? – тихо спросил Белецкий. – Посмотри, он весь седой!

Я качнула головой.

– Он не постарел, Петя. Просто Немиров хочет выглядеть так же, как его бывшая невеста.

Не сговариваясь, мы подошли к ним ближе и затаились за ветвями старой плакучей ивы, чтобы не только слышать, о чем они говорят, но и видеть – хотя бы частично.

– …я принес деньги, – донесся до нас голос Владислава Александровича. – Передай их, пожалуйста, Алисе Мироновой. Я обещал заплатить за ее услуги.

Он передал Глафире пухлый бумажный конверт. Соседка равнодушно кивнула и положила его на колени.

– Это все? – спросила она у мага. – Ты ради этого приехал сюда в такую рань?

– Конечно, нет. Я хочу кое о чем тебя попросить. Мне нужно, чтобы ты сохранила у себя одну мою вещь.

– Какую же?

– Эту.

В его руке сверкнул оранжевый огонек волшебной Иглы. Глафира Григорьевна вздохнула. Мы с Петей переглянулись.

– Я долго думал, Глаша, – продолжал Владислав Александрович, – и понял, что стража лучше тебя мне вовек не сыскать. Моя смерть была в твоих руках столько лет, что теперь я готов вместе с нею отдать тебе свою жизнь. Возьмешь ли ты ее, Глаша?

Глафира Григорьевна протянула ему раскрытую ладонь. Немиров вложил в нее свой драгоценный артефакт, а потом мягко сжал ее пальцы своими.

– Мне стоит за многое попросить у тебя прощения, Глаша. За вранье, за резкие слова… А больше всего – за эти прошедшие годы.

– Мы с тобой бестолковые люди, – тихо ответила колдунья, согласно кивнув головой. – Знаешь, я иногда размышляла: если бы мы тогда поговорили еще хотя бы раз, может, все сложилось бы по-другому? Как думаешь, Влад?

Он тихо вздохнул, а потом наклонил голову и поцеловал ее руку.

Я взяла Петю за локоть и осторожно потянула в сторону.

– Пойдем домой, – шепнула ему на ухо. – Нам здесь делать нечего.

К подъезду мы возвращались молча. Туман почти рассеялся, и на небе уже блестело солнце.

Возле кральца Белецкий остановился и, притянув меня к себе, крепко обнял. Я тоже обхватила его руками и, приподнявшись на цыпочки, нежно коснулась губами его губ.

– Как же хорошо, Петя, – выдохнула, пряча голову у него на груди.

– Что – хорошо?

– Что мы вместе.

Конец