Кукловод. Том 2

Глава 13

На следующее утро Виктор Оскольд, наконец-то, вышел на связь. Он пообещал прислать своих людей в Хайрок после сезона ливня. На словах король заверил, что передаст права на Мёртвое Озеро, если мои наёмники не вступят в бой с его армией. А уже посланник привезёт с собой официальный документ, закрепляющий право на владение.

Глупо было надеяться, что обойдётся без какой-нибудь подставы. Мария утверждала, что её отца невозможно запугать, и в целом негативно отозвалась о моей тактике ультиматумов. По её словам, Виктор обязательно что-то выкинет, возможно, не сразу. Поэтому ко всем его действиям нужно было относиться с максимальной осторожностью.

Также в рамках соглашения я пообещал показать его людям свою технологическую мощь. И это было мне выгодно, ведь если посланники придут в ужас от силы науки, то Виктор не решится на открытую конфронтацию. А помимо артефактов Древних, ему нечего было мне противопоставить.

Всё же пришлось прислушаться к словам Марии и слегка изменить тактику ведения переговоров. Нужно было убедить Виктора, что я не был ему врагом. И сделать это было бы несложно, однако мы были идеологическими противниками, ибо Оскольды хотели захватить весь мир, а я был готов до последней капли крови защищать свои фортификации.

Так уж получилось, что я слишком далеко зашёл. Всё бросить и начать сначала в случае серьёзной угрозы — не вариант. Я видел себя древом, пустившим корни, и не планировал менять место жительства. Поэтому помимо укрепления обороны, нужно было как можно скорее избавиться от всех артефактов Древних.

Однако прямо здесь и сейчас существовала более насущная проблема. Ливни могли прийти в любой день, и если мой каменный дом без труда их выдержит, то с деревянными хибарами всё было не так однозначно. В прошлом рабы укрывались в шахтах Хайрока вместе со своими пожитками, а затем восстанавливали разрушенные стихией дома.

Но я посчитал, что мы сможем укрепить дома и устоять. Пришлось потратить уйму магической руды, чтобы превратить дерево в камень. При помощи всё того же артефакта мы окружили Хайрок двухметровыми стенами, которые должны были сдержать потоки воды и возможные оползни.

От последних помог контролируемый подрыв, из-за которого гора поменяла свой вид и стала похожа на облезлую кошку. В опасных местах мы дополнительно прошлись «окаменителем», дабы свести риск схода селей к минимуму. А все камни усилиями кукол отправились вниз по склону.

Реку мы перекрыли полностью, с чем вновь помогла Мария. Её геройство во время бури окончательно убедило меня в том, что ей можно было верить. Конечно, с оговоркой на текущую ситуацию. То есть, если бы я начал проигрывать, а люди Виктора подходили бы к деревне, то Мария могла попытаться сбежать, опасаясь за свою жизнь.

На всё про всё ушло больше двухсот килограмм ценнейшей магической руды, но самое интересное в том, что Изабелла фактически купила сразу три шахты. Она заключила контракт, по которому вся руда, добываемая на юге Королевства Двух Рек, должна была идти к нам.

И мы легко обосновали такие покупки тем, что собирались возводить и зачаровывать стены. Антимагия была дорогим удовольствием, дорогим и эффективным, а потому такая сделка ни у кого не вызвала подозрений. Правда, на рынке намечался дефицит руды, который грозил повышением цен. Но золота у нас было столько, что хоть жопой жуй. Поэтому, как говорится, бабки не проблема.

София должна была прибыть через семь дней, но из-за грядущей бури я приказал ей укрыться в покинутой деревне и переждать. Причём проблема была не столько в невозможности передвижения по такой погоде, сколько в вероятности выронить ценный груз. И даже если бы куклы всё собрали, то могли появиться нежелательные свидетели.

Но к несчастью, после сезона ливней грунтовые дороги приходили в негодность минимум на неделю. Поэтому как скоро я получу своё золото — неясно. Однако за него я особо не переживал, ведь буря влияла на всех одинаково, а если и давала преимущества, то только мне и моим куклам, которые научились передвигаться в сложных условиях.

Больше всего меня заботили запасы провизии, которых могло не хватить, если буря не закончится за две недели. Такое бывает не чаще, чем раз в сто лет, но всё-таки это возможно. История этого мира помнила случаи, когда вода лилась с неба двадцать шесть дней подряд. Тогда многие города оказались затоплены, урожай и семена сгнили и, помимо погибших от самой бури и болезней, весь континент оказался на грани гибели.

Голод длился ещё восемь лет после того случая, во время него заканчивали свою жизнь целые королевства! Люди ели друг друга, и чего только в то время не происходило. Больше всего пострадали центральные королевства, на остатках которых и появилась Священная Епархия Давида. Религиозные фанатики быстро поняли, что к чему, и под знамёнами справедливости и веры в Бога захватили обширные территории, попросту присвоив их себе.

Погода — вещь крайне непредсказуемая, и у меня не было ресурсов, чтобы на неё повлиять. А на такой специфической планете, как эта, климат выступал в роли одного из главных факторов естественного отбора. Ежегодная буря накрывала практически весь континент, и только редкие жители севера могли избежать гнева природы. Но им и в остальное время было чего бояться, ведь жизнь в снегах с развитием технологий на уровне Средневековья — настоящее испытание.

А пока Хайрок готовился к сезону ливней, у меня в постели разворачивалась битва не на жизнь, а на смерть. При всём внешнем спокойствии, что Изабелла, что Рафталия не хотели отдавать меня сопернице. И если от плода моей фантазии я такое мог ожидать, то вот слова ушастой хитрюшки про жизнь в обществе с многожёнством меня смутили.

А началось всё с того, что они не поделили, кому я уделю время первой. Эти две ревнушки не только составили календарь, но даже успели согласовать его, но когда речь дошла до подставления имён вместо «Первая» и «Вторая», начались дебаты.

Сперва меня это умиляло, ведь они обе буквально брюзжали напускной вежливостью, но потом это переросло в какой-то базар. Я был вынужден взять всё в свои руки и предложил им подкинуть монетку — самый простой и самый эффективный способ.

После недолгих уговоров они всё же согласились. Изабелла вышла победительницей и запрыгала от счастья, словно ребёнок. Тогда-то я и понял, что дело было не столько во мне, сколько в банальном соперничестве ради соперничества. Каждая хотела одолеть другую, но в конце концов всё решила судьба, ведь мирно они бы точно не разошлись.

Просыпаться с двумя девушками — это, с одной стороны, очень круто, но с другой… Во сне я неосознанно мог обнять одну из них, а затем проснуться оттого, что вторая это увидела и запихнула мою руку себе между грудей. Но на этом сложности не закончились! Кошкодевочка — это просто супер, однако её хвост лежал то тут, то там, и я постоянно его пережимал ногами.

Как-то раз даже проснулся от криков Рафталии. Оказалось, что я спутал её хвостик с одеялом и попытался им укрыться. Не тяни кота за хвост, а иначе он будет на тебя орать… Причём она постоянно недоумевала, что я не могу себя контролировать во сне. У зверолюдей, видите ли, есть какое-то особое чувство, которое позволяет им не тревожить во время сна собратьев.

Всё было настолько плохо, что Рафталии пришлось привязывать хвост к ноге. И вот в один из таких моментов, когда она встала ко мне попой и нагнулась, я впервые почувствовал себя зоофилом. Причём в плохом смысле этого слова. Хоть шерсти в тех местах и не было, но хвост был продолжением позвоночника со всеми вытекающими последствиями…

Жизнь с кошкодевочкой только в аниме бывает лёгкой. А в реальности всё куда сложнее. Взять те же ушки — они мягкие и приятные на ощупь, но, например, во время секса я привык ласкать человеческие. У Рафталии были только свои, а потому я частенько целовал её в висок, забывая, что там ничего нет.

Но не зря говорят, что если любишь кататься, люби и саночки возить. Баал встретил нашу помолвку в штыки. Хоть он это и скрывал, но был ещё тем расистом и считал, что Рафталия должна была выйти замуж за кого-то из своих.

С тех пор как я показал ему уязвимость Великого Магического Леса, Баал начал планировать эпичное возвращение. И Рафталия должна была сыграть ключевую роль, выйдя за какого-нибудь наследника или даже короля соседней страны. Потому-то он и был так расстроен, когда она пришла за ним в Хайрок.

Когда я понял, что его в первую очередь интересовали месть и возможность свергнуть дядю, то начал на это давить. В разговорах я постоянно подчёркивал значимость такого союза, не забывая разбавить правду ложью про сильнейшие чувства, которые меня якобы обуяли. Мне нужно было донести до него одну простою вещь: «Малыш, я ведь лучше собаки».

Хе-хе-хе…

Постепенно у меня это начало получаться, но затем, ровно через четыре дня после полёта на шаре, пришла буря. И если мне было сложно оценить её силу, ведь для меня что демоверсия была настоящим испытанием, что эта туча была такой же. Но вот все местные ещё в первый день заговорили о том, что при их жизни шторма такой силы не было.

И он продолжал набирать силу с каждым днём, что казалось мне нелогичным. Хотя я был тем ещё метеорологом, а именно про погоду документалок у меня на планшете не было. Вот про конец света, про всевозможные постапокалипсисы — такого хоть отбавляй. Мне оставалось только смириться с происходящим и беспомощно наблюдать, как ураган разрушает этот мир.

Но в этом была своя изюминка, ведь подобные катаклизмы очень сближают людей. И если с Изабеллой мы и так были ближе некуда, то вот Рафталия — это совсем другое. Мы практически ничего друг о друге не знали…

Но дабы это исправить, мы проводили вчера в бесконечных беседах, ушастая жёнушка поняла, что все мои технологии и так станут её достоянием, а потому начала интересоваться моим миром более подробно.

Я вспоминал свою прошлую жизнь и попутно рассказывал обо всех нюансах быта. Не скажу, что это было увлекательно, особенно учитывая невозможность напиться, но сидеть дома целыми днями — это безумно скучно. А за окном шёл непрекращающийся ливень, и выходить совсем не хотелось. Вот я и рассказывал обо всём, периодически скидывая вопросы на Изабеллу.

Постепенно девушки сдружились, ибо я старался уделять одинаковое количество внимания обеим. А заниматься этим самым с двумя — нереальное блаженство! Они были такими ненасытными, что впервые за долгое время у меня заканчивались силы. Уже тогда я понял, что не стоило торопиться с третьей женой. Мне и этих двух с головой хватало.

И единственное, что меня огорчало, так это скудный рацион и небольшие порции. Когда я понял, что буря затянется, и нам придётся экономить, то распорядился подавать мне столько же еды, сколько получали жители деревни. Сарафанное радио должно было сработать, забетонировав мой образ справедливого Императора.

Через «Малышей» я отслеживал разговоры служанок, которые несли эту важную информацию домой, а оттуда она расходилась по всей деревне. Аскетизм и игра в лидера нации дали о себе знать, когда разговоры о еде перестали быть темой номер один. Мне удалось убедить жителей, что мы сможем протянуть. Хотя фактически еда у нас должна была закончиться на двадцать третий день.

После недолгих раздумий я попросил Авраама выплавить особую обувь. Конечно, пришлось воспользоваться магической рудой, ведь наши доменные печи не могли функционировать в таких условиях, но зато получилось создать аналог футбольных бутс для «Здоровяков». В них они могли подняться вверх по склону, с которого текли реки дождевой воды.

Эту группу я отправил в Ривендейл, дабы они притащили нам повозку с едой. И глядя на этих бедолаг, я осознал, что в этом мире не стоит полагаться на статистику и надеяться на чудо. По-хорошему нужно было запастись едой на целый месяц, но мне показалось это бессмысленной тратой ресурсов. Если мяса у нас было навалом, то вот сухари отсырели, а овощи хоть и были, но заканчивались значительно быстрее, чем планировалось.

На будущее я запомнил, что продовольственная безопасность была едва ли не ключевым фактором во многих аспектах жизни в этом мире. Всё же человеку, выросшему в достатке, было сложно адаптироваться к такого рода угрозам. И хоть на уровне сознания я всё понимал, однако подсознание понижало важность этой проблемы.

Но в свою защиту могу сказать, что я держал в уме одну мысль: «Даже если наступила полная жопа, я что-нибудь придумаю». Как ни крути, но интеллектом я был одарён, и именно он отвечает за поиск решений неизвестных до этого задач. Поэтому в глубине души я знал, что мы справимся. По-другому и быть не могло.

— Сколько уже прошло? — Изабелла тяжело вздыхала, лёжа голышом на кровати и смотря в потолок.

— Восемь дней, — я сидел у окна и с грустным видом наблюдал за удручающей картиной, которая не менялась изо дня в день. — Даже в Питере такого уныния не испытывал. Ладно хоть один раз в год такая фигня, а иначе бы волком выл.

— Эх вы, пришельцы, — Рафталия уплетала шоколадку и ходила по комнате, сбрасывая калории. — Буря, конечно, очень сильная, но она ещё никогда не приводила к концу света.

— Скука смертная! Скука-а-а-а-а! — протянула Изабелла и сползла с кровати.

— Ты опять решила напиться? — поинтересовался я.

— А что ещё остаётся?

— Не сыпь соль на раны. Я бы тоже не против отправиться в алкотрип… Эх.

— Ты сам себе такие настройки сделал, — на её лице появилась самодовольная ухмылка. — Так что не жалуйся.

— Ой-ой-ой, — я скорчил недовольную рожу.

— Может быть, ещё раз в карты поиграем? — предложила Рафталия, доедая шоколадку.

— Надоели уже эти карты, — Изабелла достала из шкафа бутылку вина и отпила прямо из горла. — Будешь?

— Ага, — Рафталия кивнула.

— А это мысль! — неожиданно для них воскликнул я. — Сыграем! Но не просто так, а на желания!

— На желания? — Рафталия нахмурилась, ведь никогда прежде ни в чём подобном не участвовала.

— Ограничимся желаниями, которые можно выполнять внутри дома! — я аж воодушевился и побежал доставать карты из прикроватной тумбочки.

— А во что будем играть? — Рафталия незаметно для Изабеллы дотронулась до моей промежности хвостом. — В очко?

— Эм… — я аж поперхнулся, ведь сам столько раз уже шутил над названием этой игры, а тут услышал двусмысленный намёк. — Ну да. Как по мне, самая быстрая игра.

— Раздавай, — сказала Изабелла, и мы втроём уселись на кровать.

— А что за желания можно загадать? Я пока не представляю, как играть с такими правилами.

— Всё просто, — начал я. — Представим, что вы обе проиграли, тогда я загадываю вам по желанию. Тебе, Рафталия, например, помяукать.

— Но ты ведь и так уже об этом просил… — она скрестила руки на груди.

— Да, но ты не согласилась. А по правилам игры не сможешь отказаться. Карточный долг превыше всего. Он должен быть выплачен.

— А я могу что-нибудь спросить вместо желания?

— Твоё право, — я раздал карты. — Начнём!

— Ещё, — попросила Изабелла. — Ещё. Хватит.

— Рафталия?

— И мне одну, — судя по её выражению лица, у неё перебор. — Себе.

— А мне и не надо, — я открыл восьмёрку и десятку. — Что у вас?

— Перебор, — хором ответили они.

— Рафталия, ты знаешь, что я хочу.

— Мяукнуть?.. — прошептала она.

— Нет. Мы пойдём чуть дальше. До конца игры ты будешь заканчивать все свои фразы словом «Мяу».

— Чего? А так можно⁈ — возмутилась она. — Подожди, а если я выиграю, то смогу отменить твоё желание?

— Не-а! Отменять чужие желания нельзя.

— Ну, блин!

— Ты ничего не забыла? — я коварно посмотрел на неё исподлобья.

— Вот ведь извращенец… — она вновь замолчала. — Мяу…

— Умничка! — от радости я начал хлопать в ладоши. — Так-с, теперь желание для тебя.

— Надеюсь, кукарекать не заставишь? — Изабелла тоже сидела с недовольной миной.

— Расскажи во всех подробностях о своей самой пошлой фантазии, — потребовал я.

— Что-о-о-о-о⁈ — у Изабеллы брови на затылок полезли. — Ей, значит, мяукать, а мне вот такое⁈

— Карточный долг — дело чести. Я слушаю, солнышко. Пора уже признаться.

— И зачем я только согласилась?.. — Изабелла начала краснеть и закрыла лицо подушкой. — Ладно, расскажу…