Круги на Воде

Глава 14

23 ноября 4049 года. Станция Эйрен. Отсек «Рагуна». Мастерская Дениса

Уже всем причастным очевидно, что Денис Кусаби, делая что-то руками, так думает. Так что, выйдя из душа и обнаружив мужа за рабочим столом, Райви не удивилась. А вот то, что Кусаби использовал стол в качестве проектора, девушку заинтересовало.

— Ну, и зачем ты пялишься на это? — с недоумением спросила Райви, подойдя и увидев, что Денис рассматривает космографическую карту системы Альяри.

То есть окрестности станции Эйрен.

— Созерцаю, — спокойно ответил Денис.

— Чё? — недоуменно посмотрела Райви на парня.

Денис вздохнул с досадой.

— Я говорю, размышляю над тем, удобно ли будет править отсюда или все же с Гунтая, — выдал парень.

Райви встретила этот пассаж удивленным выражением лица. А потом девушка покачала головой.

— Слышь… это, может того, к Кисаре там, провериться? — осторожно произнесла Райви.

— Думаю, надо больше вариантов, — донесся голос Шень из соседней комнаты, где была спальня. — А то всего два, это скудно.

— Думаешь? — хмыкнул Кусаби. — Я вот склоняюсь все же больше к планете. Там статуи удобно ставить.

— Какие еще нахрен статуи? — еще более недоуменно спросила Райви.

— Императору, — спокойно ответил Денис. — Мне, то есть.

Райви несколько мгновений смотрела на парня.

— Ты что, бухой? — поинтересовалась девушка.

Денис опять вздохнул. Жестом убрал карту. Вместо нее появилась проекция какой-то винтовки.

— Вот как, Райви, мне планировать свое величие? — язвительно поинтересовался Кусаби. — С такой женой?

— А тебе что-то не нравится? — с угрозой спросила девушка.

Денис же, повернувшись к Райви, окинул ее взглядом. Девушка стояла в одном лишь коротком халатике, разумеется, на голое тело. На лице парня появилось довольное выражение.

— С другой стороны, — произнес Денис, ухмыльнувшись. — Женщине не так уж и нужны мозги.

Райви нахмурилась.

— Поэтому мне крайне повезло, что в вас сочетается, и красота, и ум, — добавил парень.

За спиной Райви Шень показала большой палец. И тоже ушла в душ.

— Слышь, император, — процедила девушка. — Через два часа вылетаем. Давай убирай свое величие и собирайся.

— Да, Кусаби-сама, — иронично ответил Денис.

Райви в ответ фыркнула…

Относительно недавно, пару лет назад, Александр Ворон понял одну простую вещь. Точнее не понял, а откинул все надежды. Неважно, насколько ты выучил язык и обычаи, неважно даже, что жена хинодзинка. Даже если бы Мика была из клана Хиого, все равно он останется чужим. Как и все они, земляне. Им никогда не стать своими.

И это не происки коварных узкоглазых. Это просто жизнь. Клановые, банально, растут вместе. Да что там земляне, хинодзины не могут перейти из клана в клан и стать там полностью своими. Даже девушки, даже выйдя замуж. Да, такое есть везде, но клановая система империи Шин этот момент еще больше усиливает.

Александр это лично наблюдал. Он еще с детства усвоил, что нужно постоянно наблюдать. Собственно, он так выбрался с нижних уровней мегаполиса Урал. Наблюдательность позволяет вовремя принять решение. Так Александр смог ухватить за хвост удачу и попасть на Комаки. А потом попасть на службу в клан Хиого. И до недавнего времени его все устраивало. Да, они чужаки, но при этом не было такого подчеркнуто холодного отношения к ним.

Тревожные звоночки в клане Хиого пошли как раз два года назад. Первое, перестали появляться новые лица с Земли. Не только среди экипажей, то есть флотские специалисты, но и среди абордажных команд. То есть уже тогда Хиого решили, что нужно сворачивать эту программу.

Потом в речах хинодзинов Хиого стали проскакивать слова «наемники», «нанятые», «контракты». А до того, наоборот, подчеркивалось, что им, землянам, нужно вести себя, беря пример с клановых военных.

Отдельных офицеров-землян стали выдавливать из экипажей, под разными предлогами. Даже тех, кто были азиатами, то есть внешне мало отличались от хинодзинов. Даже Токугава Хаято, из роанапрского клана Токугава, не избежал этой участи, хотя был по званию уже тюса (примерно капитан второго ранга). Собственно, он по большей части и оказывал протекцию бывшим соотечественникам. Когда его «ушли» ситуация осложнилась быстро и резко.

Следующий неприятный штрих — форма. У землян с формы убрали камоны клана. Соответственно, им стало нельзя носить оружие вне пределов корабля и военных объектов. Нет камонов, ты просто человек в военной форме. На тебя уже совсем иначе смотрят кайсацу и чиновники.

Ворон иллюзиями никогда не страдал, не то место, нижние уровни мегаполиса у самого Дна, чтобы заразиться мечтательностью. Но и сделать он ничего не мог. Ему были нужны деньги и место постоянного их получения. И к тому времени он смог собрать свою команду, из землян и обычных хинодзинов. Да и семья появилась. Просто так не рубануть. Начинать сначала? Где? В другом клане? Или идти в наемники? Кто доверит вчерашним военным Хиого свой боевой корабль? Парадокс, в клане они были чужими, но вне клана они воспринимались именно как военные Хиого.

Единственной надеждой Александра до недавнего времени был все тот же Токугава Хаято. Улетая обратно домой, Хаято успел разослать землянам — капитанам кораблей сообщение, чтобы они ставили его в известность, где окажутся.

Честно говоря, когда Александра с командой сняли с довольно старого ганшипа «Фусо» и отправили в какой-то клан, Александр подумал, что это уже конец. Хиого окончательно их списали. Хинодзины, и особенно Хиого, вообще не любят резко ставить такие вопросы, они делают все так, что сам уйдешь. Вот и отправили в такое место, которое считают… Дном. Какая может быть перспектива у какого-то умирающего клана для бывшего экипажа боевого корабля? Переделанный транспорт? На встречу с главой клана Унарё Ворон шел с тяжелыми думами о будущем. Когда увидел какого-то пацана, настроение вообще в трюм упало. Там была еще какая-то девчонка, смутно знакомая. Александр был уверен в том, что она из клана Хиого, но лишь только в этом…

… И вот сейчас он стоит у скоростного ганшипа. Позади весьма напряженное время, связанное с уходом из клана Хиого, переездом семьи на Гунтай. Он опять лишь ганшипом командует, но… Каким ганшипом. И, самое главное, сейчас он не чувствует себя чужим. Для Александра именно это было очень важно. Он даже согласился бы транспорт водить, лишь бы не оказаться снова «пришлым». Такой статус ему надоел до зубовной боли.

Клан Теннай стал реально домом. Именно это стало самым главным в решении Александра. В клане Теннай и без него было много землян. Да что там, сам глава с Земли! Его жены с Земли. Клан Теннай получился этакой сборной, где шиновские традиции вполне себе существовали вместе с земными чертами. То же воинское приветствие взять. Но звания шиновские. Взвода, роты, батальоны. И тут же философия киёньшинов. Командует флотом Татамо Хименей, просто таки классический киёньшин и шиновский офицер. Форма точно такая, какая принята в клановых флотах. А на погонах младших и средних офицеров звезды. Да, у хинодзинов тоже были звезды (да-да, в империи Шин тоже используют пятиконечные звезды на погонах), но они не так располагаются на погонах.

Александр Ворон это горячо поддерживал. Взять то, что работает, отбросить то, что мешает. И результат не заставил себя ждать. Флот клана тогда еще Унарё одержал очень убедительную победу на флотом, классическим флотом клана Шин.

«Не жалеешь, Александр?» — спросил его Кусаби, когда стало ясно, что вскоре им предстоит еще одно опасное дело.

О чем жалеть? Что его дочь и сын будут нормально жить, нормально учится? Не в качестве людей… иного сорта? И не только его дети? В его команде много кто успел обзавестись семьей. Риск? Если боятся сражений, не надо идти на флот. Вообще, даже на транспорт…

… А еще… Это было странное такое чувство. Но когда Александр легким отточенным движением отдавал воинское приветствие по земной традиции, а если быть точным, по традиции русского флота, то он испытывал… Легкое удовольствие. Каждый раз. Чувство какого-то удовлетворения, ощущение правильности поднималось откуда-то из груди.

— Все в порядке, Александр? — спросил Кусаби, подойдя к ганшипу в сопровождении своих жен.

— В полном, глава, — ответил Ворон. — Системные движки настроили, как надо.

На «Софию» установили двигатели с «Арабеллы». Полет до системы Ачиллеа, фактически, был ходовыми испытаниями.

— Ну, отлично, — кивнул Денис. — Тебя не обижают?

А вот юмор у Кусаби был несколько специфическим.

— Нет, глава, — спокойно ответил Ворон. — Разве что старик Рэймо называл… по-всякому.

— Он всех не любит, это нормально, — усмехнулся Кусаби.

… Два ганшипа, словно пара акри, на бешеной скорости влетела между кораблями. Раздавая плазменные шары, ганшипы пронеслись сквозь формацию. Экипажи атакованных кораблей не успели среагировать или побоялись применять орудия ПКО в строю…

24 ноября 4049г. по з.в. Система «Индекс 287»

В начале суток (по земному времени) в системе открылись переходы. И вскоре из фиолетово-черных воронок вышли корабли. Довольно много, целый флот. Корабли были шиновские, «вертикальные».

— Хм, на два ганшипа больше, чем я ожидал, — заметил Денис. — Чьи это корабли?

— Они были во флоте Каяхара, — произнес Ворон. — Сейчас пришлют коды, посмотрим.

Небольшая рубка «Софии» была выполнена в светло-серых тонах. Александр, как положено, сидел в капитанском кресле. Кстати, в клане Хиого, в последние годы, представитель клана мог и выгнать капитана с законного места. Это просто еще один штрих, который Ворон подметил. Кусаби совершенно спокойно чувствовал себя стоя. Именно спокойно, он не терпел, а даже будто не замечал. Это опять же еще один штрих.

— Корабли клана Хайфоро, — произнес Ворон, когда получил данные. — Удзуки и Усио.

— О, и Дзёхофу успели отремонтировать, — отметил Кусаби.

— Ну, он не особо был поврежден, — отметил Александр. — Его же на абордаж взяли.

В систему прибыла эскадра, в составе двух корветов: Киуошо и уже упомянутый Дзёхофу, бывший флагман флота Каяхара. С ними девять ганшипов. Два больших десантных корабля, их недавно купили у клана Сарасё.

— Ну, что же, Александр, — произнес Кусаби. — Пора нам пересаживаться. Запроси Хименея, куда нам лететь.

— Да, глава, — отрывисто ответил Ворон.

Кусаби похлопал его по плечу.

— Удачи, Александр, — произнес парень.

И еще одно отличие от кланов Шин. Глава клана там вряд ли бы такое сделал. Хинодзины очень щепетильно относятся с личному пространству, это раз. Ну, а глава клана типа Хиого вообще вряд ли бы «опустился» до общения с капитаном какого-то ганшипа.

С другой стороны, Кусаби — это не просто глава. Александр столкнулся с таким мнением, даже среди своей команды, что Денис Кусаби воспринимается больше, как… отец. Или старший брат. Нет, напрямую такое не говорили, но именно так относились. Парадокс, но глава Кусаби не воспринимался, как кто-то главный… И далекий, как это обычно бывает в шиновских кланах. Все постоянно видят Кусаби где-то рядом, около них.

— Запрос с Киуошо, — произнес Юдзи Курама, штурман «Софии».

— Давай, — кивнул Александр.

Перед ним повис голоэкран. На котором вскоре появилось лицо Татамо Хао.

— Ворон, — усмехнулся хинодзин. — Снова с нами, значит?

— Это было неизбежно, — хмыкнул Александр. — А Рюу командует Дзёхофу, полагаю?

— Верно полагаешь, — ответил Хао. — Адмирал приказал, чтобы главу с Альфой, Бету и Унмей везли именно на Дзёхофу.

— Понял, — кивнул Александр…

… Корвет, вопреки всем канонам эскадренного боя, опасно сблизился с коллегой по классу, на такое расстояние, что нельзя было даже щиты поднять. Ни одному из кораблей, то есть и Дзёхофу сейчас был без щитов. Сопровождение «Дзёхофу» умело стало отжимать корабли сопровождения вражеского корвета. А с Дзёхофу на вражеские корвет из ворот для акри прыгнули абордажники. Ход чрезвычайно опасный… Если бойцы плохо обучены и не имеют хороших доспехов. Но Альфа, Бета и Унмей, как раз были очень хорошо обучены и отлично экипированы. Ни один боец в процессе не потерялся.

Дзёхофу, выбросив десант, пошел на помощь ганшипам, предоставив вражеский корвет той судьбе, которую недавно испытал он сам. Когда Дзёхофу вышел из опасной близости, на корвете вновь смогли поставить щиты… Но было уже поздно. Почти сотня первоклассных абордажников уже находилась на его корпусе. Корвет был обречен, но его команда еще об этом не знала. И экипаж корвета недоумевал над странными маневрами противника…

* * *

Боты «Номи», производства клана Накатоми по функционалу схожи с десантными капсулами иллири. Чрезвычайно крепкий корпус, способный выдержать удар о корабельную броню. И пушки у этого бота настроены так, чтобы бить в точку прямо перед собой на расстоянии не больше тридцати метров. У этих ботов все принесено в жертву надежности. «Номи» будут крайне неуютно чувствовать себя в атмосфере, при управляемом полете. Зато при этом могут упасть прямо на поверхность, словно метеорит.

Десант в ботах подвешивался в специальную систему, чтобы компенсировать момент с ударом. Эти боты могли даже выдержать прямое попадание плазменного заряда малого калибра. Но «Номи» предназначены лишь для грубого силового десантирования. Для каких-то других целей лучше использовать иные боты. Эти боты не снискали популярности, ни в клановых флотах, ни в императорском. Но понадобились клану Теннай, который выкупил всю партию этих машин и заказал еще.

— Наша задача, — вещал Комурами Удо на брифинге для пилотов. — Довести боты до цели. Сначала БДК будут прикрывать корабли, потом БДК сами донесут боты так далеко, насколько это возможно. А затем настанет наша очередь. И расклад такой! В ботах по одиннадцать человек! Надеюсь, все умеют считать? Одна жизнь и одиннадцать. Поэтому приказываю! При десантировании приоритет — сохранность бота! Хоть свою задницу подставляйте, но боты должны долететь! Все ясно?!

Четыре пилота Аэранов сидели на брифинге лично. Еще четыре, которые находились на Дзёхофу, присутствовали виртуально. И да, у клана Тенная встала проблема с акри. Осталось лишь восемь исправных Аэранов.

— Дальше, те кто выжил, прикрываем отход БДК, — продолжал Комурами.

В этом подтянутом офицере-пилоте было не узнать того старика-пьяницу, который некогда учил Дениса и Элли. Волевое лицо, острый взгляд. Это был суровый немолодой мужчина, умеющий рисковать там, где это нужно. И да, Комурами Удо до сих пор не получал никакого жалования… Теперь уже он сам так решил.

— Конечно, если от них что-то останется, — спокойно добавил Комурами…

Две группы кораблей, выстроившись клином, рванули к двум оставшимся корветам противника. Такая тактика вызвала замешательство у защитников системы. Это совершенно не походило на привычную тактику эскадренного или линейного сражения. И когда защитники системы сообразили, что третий их корвет не просто так безвольно висит у врат, а прямо сейчас с ними поступят точно так же, два клина противников, имеющие во главе по корвету, уже вошли в радиус поражения… и открыли шквальный огонь прямо по курсу, полностью игнорируя обычную практику линейного боя.

Суть происходящего стала ясна, когда два БДК, которые, как оказалось, шли в центре каждого клина, выбросили абордажные боты. Акри нападающих сопроводили боты до корветов и, как ранее корабли, ушли вниз. Щиты у корветов отсутствовали, потому что до того, корабли противника, наплевав на ответный огонь, целенаправленно били именно по корветам.

Боты на огромной скорости рванули к целям. По ним стреляли орудия ПКО. Но, во-первых, акри сопровождения тоже стреляли, затыкая орудия непосредственной обороны корветов. А во-вторых, попадания по ботам не отклоняли их от курса.

А потом эти боты, не снижая скорости, как это обычно происходило с абордажными ботами, и которые именно на этом этапе было удобно сбивать, врубились в корпуса корветов…

Симеон Рабулей видел флоты и побольше. Причем, гораздо больше, имперский флот Империи — это просто огромное количество кораблей, причем линейных. Но никогда Рабулеи не состояли в другом флоте. Тем более таком внушительном.

Симеон привел сюда тоже неслабую эскадру. Три корвета, причем один ударный, CCU «Аполло». Шесть ганшипов. Дома остались только два совсем уже стареньких корабля и поврежденный «Фулгор» из эскадры Ферокса.

И да, Симеон Рабулей сознательно пошел ва-банк. И не потому, что он «поверил» Кусаби. Просто для Фамилии так дальше не могло продолжаться. Требовалось что-то радикально изменить. Для этого нужны были деньги. Много денег. А еще… Кусаби обещал, что население Гелидуса в любом случае сможет переселиться на Гунтай.

И вот какой расклад. Даже если они все, то есть, и Рабулеи, и союзники, погибнут в той системе, население Гелидуса в любом случае получит возможность нормально жить. А это значит, что Долг аристократа будет в любом случае исполнен.

Но сейчас, видя количество кораблей клана Теннай, у Симеона появилось убеждение, что победить им удастся. Два корвета, причем ударных (по классификации Тибрита). Девять ганшипов, большие десантные корабли. Симеон также вспоминал рассказы сына, об уровне подготовки экипажей и наземных сил клана Теннай. И будущее уже не казалось таким мрачным.

К удивлению Симеона, глава Кусаби на брифинге не присутствовал. Зато были абсолютно все капитаны кораблей, даже с БДК. А потом адмирал Татамо озвучил ту тактическую схему, которую будет использовать флот в предстоящем сражении.

— Классическая схема эскадренного боя всем известна, господин Рабулей, — ответил адмирал на осторожный вопрос Симеона. — Под состав флота и вес залпа противник очень быстро подстроится. И сражение неминуемо затянется. Вы гарантируете, что противник не сможет вызвать резервы? Эта тактика, разумеется, более рискованная. Но она не дает противнику перехватить инициативу, перебросить силы или воспользоваться возможными резервами. Напоминаю, мы ничего не знаем про то, какие корабли у них могут найтись…

… — В системе есть врата, — говорил Татамо. — Значит, бой начнется у них. Ферокс, начнешь ты. С тобой пойдут София и Коусоку. Помнишь, тот маневр «Цуки»?

Ферокс молча кивнул.

— София и Коусоку выпрыгнут из-за вас, — продолжал Хименей. — Когда вы засветите противнику радары, Бутч и Ворон пройдут через них. Их задачей будет повредить врата, чтобы остальные выходили не из них. А вам нужно будет связать боем охранение.

(врата в системах вешают не только ради удобства навигации. Также этим создают определенную зону, в радиусе которой корабли могут появиться только из врат — прим.автора)

— Далее, идет вторая группа, — говорил адмирал, показывая на список, который висел рядом с картой-схемой системы в такт.зале. — Задача группы — уничтожить охранение врат, чтобы они не успели отойти к основным силам. Третья группа — десант. Выходит вслед за нами. Четвертая группа — резерв. Господин Рабулей, вы прыгаете только по сообщению от нас.

23 ноября 4049 года. по з.в. Система Флавум. Корвет «Конкордай»

Бой был коротким и жестоким. Альфа, Бета и Унмей по полной использовали фактор, когда создается паника от решительных действий и стремительности происходящего. Бойцы не захватывали корабль постепенно, они проходили по коридорам до того, как их успевали перекрыть. Когда ты сидишь и думаешь, что делать, при объявлении тревоги, а буквально в следующее мгновение в твой отсек врываются враги и начинают стрелять во все стороны, очень трудно собраться и оказать им организованное сопротивление.

А если к силовой части присоединяется еще и создание активных помех управлению, а то и вовсе это самое управление перехватывают, то к панике еще приплюсовывается хаос. А у прибывших абордажников техническая поддержка была просто превосходной. Хакеры использовали богатый арсенал. Вирусы, перехват переговоров, отключение систем жизнеобеспечения в отсеках, отключение гравитации. А вот нападающие, наоборот, были четко скоординированы, в точки возникающего сопротивления очень быстро перебрасывались дополнительные силы.

Через двенадцать минут с момента объявления тревоги, абордажники пробились в серверную и в двигательный отсек. К моменту, когда Денис Кусаби перехватывал управление кораблем, на резервный пост управления вскрывали герметичную дверь. А Альфа разбиралась с охраной рубки. Бета заканчивала с остатками противоабордажного наряда, а Угуро Нобу уже захватил реакторный отсек. И да, корвет был натурально залит кровью. Доспехи из экипажа корабля мало, кто имел. А крупнокалиберные пулеметы — это страшная штука в узких корабельных коридорах. Это вам не импульсники и не лучевое оружие. Пулю калибром в четырнадцать миллиметров тонкие внутри корабельные переборки не останавливают. А люди из экипажа корвета привыкли к тому, что можно прятаться за такими хлипкими для огнестрельного оружия укрытиями. Вот их и сносили, вместе с дверьми, переборками и щитами…

… Денис прошел сквозь пролом в прочной переборке в рубку корвета. Прямо возле двери здоровая лужа крови. Ребята Аями, очевидно, не стали разбираться, кто это тут к ним навстречу рванул. Прямо возле рубки они потеряли двоих. Янагито Хидето получил тяжелое ранение, а вот Ёсинори Татеяма лежал в тамбуре перед рубкой.

Поэтому сначала в рубку полетели гранаты. А потом вошли тяжи. Очевидно, что Аями очень сильно взбесили потери. По пути сюда погиб Мураё Мунето, выбыли из строя Сакамото Ясу и Суюки Коё. Не всегда защитники корвета оказывались слабыми…

В рубке царил полный бардак. Разбитые пульты, кресло капитана, вырванное натурально с корнями, лежало внизу, у самого визора. Четыре человека, в рваной одежде, сидели у левой стены, под охраной двух бойцов. И еще мужчина, тоже под охраной двух бойцов, сидел у правой стены рубки.

— Вон там, капитан, — указала Аями на этого мужика.

Денис подошел к бывшему капитану. Белая пижонская полувоенная одежда. Сейчас серая, один рукав плаща полностью оторван. Полы плаща такое ощущение, что специально нарезали на ленты. На лице у капитана расплывался здоровый бланш.

— Поднять, — сухо приказал Денис двум штурмовикам, которые стояли рядом.

Капитана тут же бесцеремонно вздернули на ноги, невзирая на то, что у мужчина одна нога уже совершенно точно опухла. Скорее всего, перелом.

— Основания оставить вас в живых? — сухо спросил Кусаби.

Капитан, пересилив боль, нацепил высокомерную морду и несколько мгновений пялился на стоящего перед ним молодого парня.

— Вы об этом пожалеете, — наконец, соизволил процедить капитан.

— Глава, — обратилась к Кусаби Миура Иори. — Этот в розыске. Вот.

Девушка показала Денису голоэкран, на котором были данные.

«Приумарх» — выхватил Кусаби звание. Бывшее звание, как очевидно, этого мужика.

А далее сумму вознаграждения. Сумма была пятизначной.

— Ага, — кивнул Денис. — Господин Катрай. Лично вам повезло. Этого упаковать. Наглухо. Чтобы точно дожил до Эйрен.

Штурмовики моментально поволокли бывшего капитана прочь. Сейчас ему вколют транквилизатор, а затем обернут в ленту, которой заклеивают пробоины.

— Вы умрете, — произнес в этот момент кто-то.

Денис повернулся, окинул взглядом остальных выживших членов команды. Его взор остановился на высоком белокуром тибритце. Какая характерная внешность. Только формы «СС» не хватает и фуражки с черепом. Денис посмотрел на Иори. Девушка в ответ отрицательно покачала головой, сообщая, что этого персонажа в базах розыска нет. Кусаби сделал жест, чтобы этого говорливого подвели.

— Итак, я слушаю вас, — сухо произнес Денис, когда этого арийца подвели к нему. — Почему мы должны умереть?

— Скоро узнаете, — презрительно ответил мужчина.

— Сколько раз мне это говорили, — усмехнулся Кусаби. — Но, как видите, я еще жив…

Оставшиеся корабли отступили к планете. Корветы противника, взятые на абордаж, куда-то еще летели по инерции.

— Адмирал! — пришло сообщение от штурмана Киуошо. — Еще вымпел. Предварительно класс крейсер. Только что вышел из атмосферы планеты!

— Ну, вот и козырь, — сощурился Хименей. — Сообщение Рабулею, пусть прыгают сюда.

Он смотрел на радарную сферу. И понимал, что это сражение УЖЕ выиграно. Объединенный флот Тенная и Рабулеев смог в полной мере реализовать эффект внезапности, удивить новой тактикой, сделать точки фокуса силы и разбить эту часть флота противника. Да, в процессе были сильно повреждены пять ганшипов. «Чихаро» и «Аён», судя по их состоянию, уже будет нерентабельно восстанавливать. «Санрё» дышит на ладан, парит во все стороны. Получил довольно сильные повреждения «Дзёхофу», когда совершал свой дерзкий маневр. С «Усио» сообщали, что потребуется буксир, для прыжка. Что там с прыжковым реактором у них случилось.

Но. Боевые корабли и предназначены для того, чтобы получать повреждения. Неудивительно, кстати, что самые серьезные повреждения получили самые слабые корабли. В таком высокоманевренном бою ганшипам эскорта делать, по сути, нечего. Слабые щиты, нет ГК. Их и использовали больше, как щиты для БДК. Циничная арифметика боя, их для этого и взяли с собой. Лучше пусть погибнут менее ценные боевые единицы, забирая на себя огонь противника.

Хименей сощурился от мысли, которая ему пришла в голову. Он коснулся иконки вызова капитана Киуошо.

— Хао, — заговорил Хименей, когда прошло соединение. — Отправьте Рабулею такой вектор, чтобы его эскадра перекрыла крейсеру полусферу справа.

— Слушаюсь, — ответил Хао и через пару мгновений снова заговорил. — Я же правильно понял. Этот крейсер мы будем захватывать?

— Ты правильно понял, Хао, — зловеще усмехнулся Хименей. — Вместо десантных кораблей используем ганшипы. Так, на «Софию» Альфу. На Коусоку… нет, что-то Бутч слишком выхватил с вратами, пусть транспорты кошмарит, когда они прибудут. Передавай, Бету на «Игараю». А Нобу на Ёсоу. И пусть поторопятся! Акри, приказ. Не дать крейсеру уйти.

— Он, кажется, и не собирается, — заметил Хао.

— Думаю, там тоже не идиоты, — ответил Хименей. — Когда появится Рабулей, засобираются. Потерять крейсер — это будет для них совсем плохо. Обрати внимание, они и сейчас не торопятся. То есть думают, что дальше делать.

Крейсер «Фанеон». Майор (в смысле, старший) Флавум «Ариан Фратрум» — Альва Фослий Аварус

Хоть в имперском флоте Альва Фослий послужил всего ничего и оставил службу лишь в звании триерарха (первое офицерское звание во флоте Тибрита, земной аналог — лейтенант), но сейчас не нужно было быть гениальным флотоводцем, чтобы увидеть всю аховость положения.

Был дан четкий, совершенно недвусмысленный приказ. Потянуть время. Устроить перестрелку на дальних расстояниях, маневром избегая ближнего боя. Для совсем дебилов были даже указаны вектора этих маневров, к планете, к ее боевым станциям. Но когда «Фанеон» вышел в космос, от остальной эскадры уже остались жалкие ошметки. Все три корвета не отвечали, при этом у них не было заметно каких-то серьезных повреждений. Зато от эскадры, которая защищала врата, кроме корвета больше вообще не осталось кораблей в целом состоянии.

В строю остались пять ганшипов. И все они были в разной степени боеготовности. Эти неизвестные слишком хорошо воевали. Слишком хорошо. При этом у них были, и тибритские, и шиновские корабли. Значит, это наемники. Либо кто-то типа того.

«Неужели это Каносы так осмелели?» — думал Альва Фослий.

И ровно в этот момент, когда Альва размышлял, что делать, в систему прибыл ожидаемый караван транспортников. Корабли неизвестных отреагировали моментально. Часть ганшипов устремилась к вышедшим из прыжка транспортам. И майор Фослий принял решение.

— Курс двести, — бросил он вниз. — Приготовиться к прыжку.

(По традиции, капитан тибритского корабля сидит на возвышении, так что его ноги находятся примерно на уровне голов остальных).

— Господин! Переход! — с тревогой произнес штурман. — Направление… Двести тридцать! Шесть вымпелов! Два корвета! Четыре ганшипа!

Фослий скрипнул зубами. Противник, похоже, не собирался довольствоваться караваном, уже захваченными кораблями и станциями.

— Акри! Идут к нам! — не унимался штурман. — Господин! Мы не успеем уйти в прыжок!

— Так готовьтесь к бою! — рявкнул Альва.

Самое плохое было в том, что экипаж крейсера укомплектовать успели. А вот абордажный наряд нет. Альве казалось, что уж это он сделать успеет. Набрать среди младших приду… членов организации бойцов, после того, как он нашел флотских спецов, казалось совершенно плевым делом.

— Рассчитать вектор! — рыкнул Альва. — Держать прыжковый в готовности!

Фослий не зря опасался, что эту систему рано или поздно кто-то попробует на зуб. Для этого он и настоял, чтобы ему передали крейсер, напирая на то, что добрая треть обеспечения деятельности «Ариан Фратрум» идет через систему Флавум. Просто по принципу больших чисел и из-за человеческой тупости, сюда кто-то должен был прилететь с вполне конкретными алчными целями.

Впрочем, казалось, что и корабельного наполнения системы Флавум было вполне достаточно. Крейсер показывать было нельзя, но здесь было три далеко не старых корвета, ганшипы. Врата висели! По всем расчетам выходило, что «Фанеон» успеет присоединиться к остальным, даже взлетая с планеты. Да и кому могло прийти в голову, что сюда кто-то прилетит воевать именно вот так, внезапно! Все серьезные силы держались под наблюдением, нужные люди смотрели на местах. Были информаторы везде, среди наемников, среди военных, среди таможенников. Везде! Однако, противник и очень сильный здесь!

— Господин! Вызов! — доложил штурман.

— Отклонить, — сухо бросил Альва. — Остальным. Выставить заслон.

— Вторая эскадра противника идет курсом на сближение! — доложил штурман.

— Разумеется, — процедил Альва. — Для чего они еще прибыли?..

… Симеону Рабулею даже не нужно было узнавать, что приказал Татамо. Диспозиция было очевидной. Одна крупная единица противника, несколько ганшипов на пути основной части флота. Рабулей буквально на второй минуте, после появления в системе, еще даже до поступления распоряжений от Татамо, отдал приказ на перехват крейсера… который тут же развернулся и стал убегать.

И у него бы это могло и получиться, скорости примерно схожие, а вот топливные танки у крейсера куда более вместительные. Но эскадра Рабулеев появилась в системе крайне неудобно для крейсера, ему нужно было обогнуть планету, чтобы выйти на простор, а, значит, либо потерять время (если огибать планету так, чтобы она оказалась между ними и эскадрой Рабулеев), либо приблизиться к догоняющим. Крейсер выбрал второе… И, тем самым, предоставил возможность его догнать на пересекающихся курсах.

Уйти в прыжок, пока это было возможно, ему не дали акри. Да, Аэраны, конечно, не могли нанести никакого ущерба крейсеру, но они были рядом и не давали задействовать прыжковый двигатель. Массы тяжелых акри хватало, чтобы крейсер не мог их просто утянуть в прыжок вместе с собой (на самом деле, там другая система, но для военных было такое объяснение — прим.автора). И, смотря на это, а также на то, что в месте боя у врат и чуть дальше в пустоте висели три ЦЕЛЫХ корвета, Рабулей начал понимать, с кем они связались. И что рассказы сына были совсем не преувеличением. Корветы противника не проявляли никаких намерений, то есть, они были захвачены. Результат, если говорить честно, просто ошеломительный! Плюс, несколько ганшипов, в том числе из эскадры Ферокса, прямо сейчас барражировали около каравана транспортов-хандимакс. И вряд ли на этих транспортах везли… Да даже если на этих транспортах везли тупо руду, это уже оправдывало всю эту затею.

А еще Симеон Рабулей видел две (ДВЕ!) большие грузовые станции, висящие у планеты. Три корвета, станции, караван… Рабулеи влетели в дела, где такую фамилию, как они, приносят в жертву, даже не задумываясь. Более того, раздавливают походя. И это двойственное ощущение, большой удачи и столь же большой опасности… Оно действовало, словно боевой коктейль. Симеон Рабулей поймал себя на том, что нервно постукивает по подлокотникам капитанского кресла.

— До контакта двадцать два клика! — доложил Хьюго Форкас.

Голос сорокалетнего мужчины, отца троих детей, который с шестнадцати лет ходит в походы, слегка подрагивал. И Симеон понимал его. Все сейчас видят, что фамилия делает что-то очень… Объемное. Даже могучее.

— Перестроиться! — сухо приказал Рабулей. — Ганшипы вперед…

… Флот преодолел выставленный противником заслон, даже не особо задержавшись. Ганшипы заслона не могли выдать серьезный вес залпа, а вот Дзёхофу, Киуошо и корвет Ферокса Рабулея, как раз очень даже могли. В промежутках между залпами корветов не давали расслабиться ганшипы. Этот этап боя прошел как раз совершенно классически. Совмещенные залпы, когда все корабли долбят какой-то один корабль, выбивание в первую очередь самых слабых и поврежденных. Акри же, добравшись до крейсера, закрутили Карусель, не давай крейсеру оторваться и уйти в прыжок. А сбоку за крейсером с азартом гналась эскадра Рабулеев.

Именно они первыми и вступили в бой, сменяя израсходовавших топливо акри. И пока остальные корабли добирались до последнего бойца флота системы, Рабулеи устроили эффектную перестрелку. Разумеется, даже два корвета и четыре ганшипа крейсеру не особо противник. Если бы только они были, крейсер бы не стал никуда сбегать. А просто бы развернулся и расстрелял всех. Двенадцать орудий ГК, это и есть как несколько ударных корветов. И это только в поворотных башнях двенадцать. А еще есть несколько орудий большого калибра курсовых.

Но сейчас исполину сильно не повезло. Эскадра Рабулеев, словно гончие, лишь не давали зверю убежать. На маневры крейсера они оперативно реагировали, не давая противнику повернуться к ним носом и задействовать всю мощь орудий. Но отбегали так, что могли быстро вернуться. А вскоре до крейсера добрались охотники.

Пять корветов — это уже и для крейсера много. Плюс и ганшипы не забывали всаживать плазменные заряды в щиты крейсера. И сколь бы емкой не была батарея, через двадцать с лишним минут непрерывного обстрела истощиться и она.

Но и атакующим не было сладко. Крейсер тоже стрелял. И попадал. Вот вывалился из строя один из двух ганшипов клана Хайфоро. Второй корвет эскадры Рабулеев встал перед флагманом, у которого истощился щит.

Плазменные заряды непрерывно пересекали пространство между кораблями и, когда они попадали в щиты кораблей, по тем пробегали радужные разводы. Но если преследователи могли делать маневры и уворачиваться от зарядов, то по туше крейсере промазать было крайне сложно.

В конце концов, очередные слепяще-белые шары зарядов ГК не встретили на своем пути щит крейсера. На корпусе исполина расцвели цветки разрывов. И тут же преследующая эскадра пошла на сближение, непрерывно стреляя, выбивая орудия ГК, орудия непосредственно обороны. А три ганшипа, до поры прикрывающиеся корпусами больших собратьев, чтобы сохранить заряд батарей для щитов, рванули вперед…

… — Остановите ваших абордажников, — на голоэкране в такт. зале Киуошо, Татамо Хименей смотрел на усталое породистое лицо капитана крейсера.

И даже сдаваясь, он говорил так, словно делал одолжение.

— Я давал вам возможность избежать боя, — спокойно ответил адмирал Татамо.

— Давайте не будем ничем меряться, — поморщился тибритец. — Никому не нужны лишние жертвы. Мы деактивировали орудия и щиты. Мы сдаемся. Вы победили… На этот раз…

Двенадцать часов спустя. Корвет «Киуошо». Ангар акри

Бледно-голубой свет двойной звезды проникал в ангар через открытые ворота ангара, в проемах которых слегка мерцали силовые барьеры. Денис, стоя спиной к воротам, смотрел на лица людей, лежащих в ряд на полу ангара. Шестьдесят два человека. Абордажники, члены команд. Пилот. Вместо некоторых лишь их вещи.

Ёсинори Татеяма. Помниться, он все никак не мог привыкнуть к огнестрелу. Мураё Мунето. Денис ему лично поправлял шлем, когда начались те тренировки, на Гунтае.

Нобу не отрываясь смотрит на своих. Ему еще тяжелее, он знал их с детства. Ракато Саюри. Сакато Таккай. Угуро Сюмин, Хубаро Стай.

Сикога Мая. Пилот. Рядом с ней стоит напарница, невидящим взглядом смотря на своего ведущего. На лице Маи пустотный ожог. Шлем ее авака треснул, но убило ее до этого. Прямое попадание в кабину. Поэтому тело девушки и прикрыто, потому что ниже груди месиво.

Единственный выживший из команды БДК-02. Парень стоит неловко, он тоже легко не отделался. И смотрит на четверых своих бывших сослуживцев. Они все были добровольцами, они знали, на что шли. Но легче от этого не становится.

Мужчины и женщины. Они пошли за своим главой. И он привел к смерти. Да, Денис прекрасно понимал головой, что жертвы на этом пути неизбежны. И они уже были. Погибали абордажники, пилоты, члены команд. Но…

Денис специально не отводил взгляда. Он переходил, вглядывался в лица. Он должен помнить. Должен всегда понимать, какова цена. Это тоже Путь. И эта память будет держать на нем, не давая распыляться, раствориться в личных страстях.

За Денисом шли остальные. Шел Нобу, сильно хромая на левую ногу. Шла Райви, Шень. Аями. Когда Кусаби дошел до последнего, все командиры выстроились напротив погибших. Напротив тех, кто был их сослуживцами.

— Ваш Путь был достойным! — зазвенел в ангаре голос Татамо Хименея. — Честь с вами! Хаккай Теннай!..

Уйти молодым — это судьба воина. Таков его Путь. С великой славой или в забвении, ярко или безвестной единицей потерь, воин живет не для того, чтобы его имя высекалось на памятниках. Он живет, чтобы пройти тот Путь, который он САМ выбрал. Это понимание недоступно людям, которые не сжимали рукоять меча, не падали в десантном боте сквозь огненную бурю. Не смотрели в лица павших друзей.

Воин, идущий по Пути, обладает истинной свободой. Даже смерть не может сломить его решимость поступать так, как это нужно. Воин всегда идет… к смерти. Поэтому его невозможно сбить с Пути низменными страстями.

Вам, кто шел со мной, кто умирал свободным.

Омиками Кан

Послесловие к «Сенши Мичи».

Конец седьмой книги

Здесь будет ссылка на следующий том: