Кровавый разлом

34

Вина, сыры, гроги и коньяки не прошли бесследно. Живот у Джерри был большой, белый и без малейшего намека на мускулы. Пер одним размашистым движением содрал наклейку.

Джерри буркнул что-то, но не двинулся с места.

— Вот так, — сказал Пер, складывая повязку. — Так-то лучше.

Джерри снова что-то хрюкнул. Рана почти совсем зажила — осталась только длинная розовая полоса.

— Ты помнишь, как это произошло?

Джерри помолчал.

— Бремер.

— Бремер был с ножом? Он пырнул тебя ножом и ударил по голове?

Джерри закивал головой — да, мол, так и было.

— Ну хорошо… Но вы же друзья… Что на него нашло, ты можешь объяснить?

Джерри покачал головой. Он твердо держался своей версии. В его затуманенном мозгу вряд ли было место для сложных интриг, поэтому Пер решил, что отец говорит правду. Но до чего же странно! Ганс Бремер нападает на друга и коллегу с ножом, потом запирается с какой-то женщиной на вилле, обливает все бензином и поджигает… Очень и очень странно.

Пер надеялся только, что полиция скоро закончит расследование и он узнает, что же произошло на вилле.

Загадка на загадке. Куда делся талисман Ниллы? Он обыскал все накануне вечером и сегодня утром — в доме камня не было. Посмотрел в машине — тоже безрезультатно. При этом он старался не попадаться на глаза отцу, потому что тут же слышался хриплый призыв: «Пелле! Пелле!»

Он выпрямился:

— Джерри, с тобой теперь все в порядке, и вечером я отвезу тебя домой. Как ты на это смотришь?

Отец ничего не ответил.

— Значит, так и сделаем. Отдохни, потом поужинаем и поедем.

Через час после ланча он решил побегать — прочистить голову и побыть вне общества Джерри.

День выдался свежий и ясный, над континентом плыли, на ходу меняя форму, легкие белые облака. Он побежал вдоль берега на север, и бежал довольно долго, пока не увидел на горизонте черный купол острова. Пер вспомнил название: Голубая Русалка. Он остановился и залюбовался пейзажем. Скалы, солнце, море… На несколько мгновений он словно забыл обо всем. Потом повернулся и побежал назад.

Он пробежал уже больше половины, как увидел еще одного бегуна, в белой шапочке и красном тренировочном костюме. Он бежал с востока, по извилистой тропинке, уходящей в глубь острова. Тонкая фигурка быстро приближалась.

Это был не он, это была она. Вендела Ларссон.

Пер остановился за несколько сот метров до каменоломни, подождал ее и улыбнулся:

— Много набегали?

Странно, ему показалось, что она чем-то смущена, словно он застал ее за каким-то неподобающим занятием.

— Вы спрашиваете, сколько я набегала… — Она задумалась. — Не знаю… я не считаю. Выбежала в альвар и назад. Мой стандартный маршрут.

— А я предпочитаю вдоль берега. Два километра на север и назад.

Она улыбнулась:

— Я бегаю каждый вечер. Мы же говорили, что можно объединиться… может быть, завтра?

— С удовольствием.

Они замолчали. Пер побежал дальше, и она последовала за ним.

— Как ваши дети? — спросила она.

Он покосился на Венделу. Что она знает? Знает ли, как тяжело больна Нилла? Он был просто не в силах говорить про ее болезнь.

— То так, то эдак, — сказал он уклончиво. — С Йеспером все в порядке, а Нилла… Нилла потеряла свой талисман.

— Огорчилась, наверное? Я заметила, на вечеринке она была немного бледной…

— Немного, — прервал ее Пер. — Немного огорчилась.

Вендела посмотрела на его дом:

— Где она его потеряла? Дома?

— Она считает, что дома.

Вендела внезапно остановилась и зажмурилась. Пер уставился на нее:

— С вами все в порядке?

Она открыла глаза, кивнула и побежала дальше. Только бросила через плечо:

— Я уверена, вы найдете талисман в ее комнате.

Первое, что сделал Пер, придя домой, — зашел в комнату Ниллы.

Камень лежал на кровати. Круглый кусок черной отшлифованной лавы, он ярко выделялся на белом покрывале.

Как он мог его не заметить? Он же перевернул весь дом…