Над разрушенным домом без потолка пролетала Большая Семейная Птица, держа в уставших лапах огромное переросшее Яйцо.
— Ма, скоро? — спросило Яйцо ломающимся басом.
— Подожди… Кажется, есть! Но, похоже, там уже что-то белеет. Может быть, это место кем-нибудь занято.
— Тогда положи меня к нему в гнездо.
— Нет. Каждый должен заниматься своим делом.
Семейная Птица спланировала в глубь покосившихся стен, где спал ребенок, обогревая своим телом двух маленьких существ.
— Великие Дожди! — ахнула Птица. — Подкидыш! Он же, наверно, совсем замерз!
Она подтянула под себя белое одеяло. Подростковое Яйцо закатилось под Птицу самостоятельно, ворча что-то независимое — у Яйца был переходный возраст.
— Ну все, сын. — Птица распушилась в горячее тепло. — Вот мы и дома. Можно начинать мир.
Послышался нетерпеливый стук изнутри. Скорлупа треснула.