Красавчик. Часть 2

Глава 20

На сборы я потратил меньше минуты.

Уже надел полуботинки, когда кутавшаяся в халат Алёна всё же поинтересовалась причиной моей спешки. Я ответил Лебедевой, что причину пока не знаю. Но «явно случилось что-то серьёзное, иначе бы меня здесь не побеспокоили». Алёна растеряно моргнула и спросила, когда мы увидимся снова.

Я пожал плечами и пообещал:

— Обязательно увидимся.

Заглянул Алёне в глаза, улыбнулся. Поцеловал Алёну в губы.

Поцелуй получился недолгим, торопливым.

На улице ещё не рассвело (я вообще не заметил на небе признаков рассвета). Машину Сан Саныча увидел на том самом месте, где не так давно при мне Хлыстов высадил из своего автомобиля Алёну. Уселся в салон, вдохнул аромат мужского одеколона и пластмассы.

Сан Саныч повернулся ко мне и потребовал:

— Закати рукав, красавчик.

— Зачем?

— За надом.

Александров включил в салоне тусклую подсветку. Я зажмурился, увидел у Сан Сануча руке скрученный в рулон бинт и уже хорошо знакомый мне платок, пропитанный кровью Василия Гарина. Александров скомандовал, чтобы я протянул к нему руку.

— Это условие Григорьича, — пояснил он. — Григорьич потребовал, чтобы ты работал в повязке.

— Что случилось?

Я вытянул перед собой правую руку.

— Случилось, Красавчик. Работёнка появилась. Срочная, и как раз по твоему профилю.

Сан Саныч наложил мне на запястье холодный платок, торопливо обернул его бинтом. Завязал тугой узел, с которого свисали белые нити. Повязка получилась чуть кривой — Александров спрятал её под рукав моей рубашки, застегнул на манжете пуговицу.

— Какая ещё работёнка? — спросил я.

Я чуть сдвинул пальцем узел повязки, тут же прикрыл рот ладонью и зевнул.

— Сейчас расскажу, — пообещал Сан Саныч.

Он провернул ключ. Двигатель автомобиля зарычал. Я опять по привычке потянулся к ремню безопасности и снова его не обнаружил. Сан Саныч бросил взгляды по сторонам. «Москвич» вздрогнул и покатился мимо окон Алёниного дома.

Сан Саныч вырулил на проезжую часть. За окном автомобиля ярко светили фонари. На тёмных фасадах домов я заметил несколько освещённых жёлтым светом окон, походивших сейчас на глаза притаившихся в полумраке великанов. Людей на тротуарах я не увидел, что для московских центральных улиц даже ночью было нетипичной картиной. Но машин на дороге заметил предостаточно. Одни автомобили проносились нам навстречу (ехали в сторону Киевского вокзала), другие мчались вместе с нами в направлении шумевшего там, впереди, Кутузовского проспекта. Я отвлёкся от разглядывания ночных улиц, посмотрел на Александрова.

Сан Саныч бросил на меня взгляд и сообщил:

— Вчера в Одинцовском районе пропала девочка. Наташа Иванова, семь лет. Жительница деревни Лидино. Пошла в субботу утром вместе с друзьями в Лидинский лес и не вернулась. В субботу вечером начались её поиски. Участвовали милиционеры и добровольцы. Безрезультатно. Следов девочки в лесу не обнаружили. Вчера в Лидинской лес привезли солдат из ближайшей военной части. Лес прочёсали вдоль и поперёк. Хотя там немаленькая территория-то. Девчонку не нашли.

Сан Саныч вновь посмотрел мне в лицо.

— В багажнике лежат резиновые сапоги Григорьича, — сообщил он. — Для утренней прогулки по лесу тебе сгодятся. Ночью я выяснил адрес тётки этой самой Наташи Ивановой. Она живёт в Москве: в Кунцево. Аркаша сейчас у неё. Проводит инструктаж гражданки. Что делать ты примерно представляешь: недавно вы с Аркадием потренировались. Одного потерявшегося ребёнка ты, Красавчик, уже нашёл: там, в пансионате. Аркадий мне тоже о том случае говорил. Поэтому найдёшь и девчонку.

Я взглянул на проплывшую за окном площадь Дорогомиловская Застава, где пока не появился обелиск «Москва — город-герой».

Покачал головой и поинтересовался:

— У этой Наташи Ивановой есть влиятельные родственники?

— Почему ты так решил? — спросил Александров.

Он приподнял брови.

— Очень уж много людей её искали, — ответил я. — Даже армию задействовали.

Я поднёс руку к лицу и снова зевнул.

Сан Саныч пожал плечами.

— Родственники у Наташи Ивановой есть, — сказал он. — Даже наверняка. Слышал, что Наташины родители живут в Лидино. Работают там в совхозе. Вот, разузнал сегодня про её тётку. Она школьная учительница. О других родственниках Ивановой пока ничего не знаю. Зато знаю: Наташа Иванова — наша, советская девочка. Этой информации мне, вполне достаточно. А тебе, Красавчик, должно быть вообще без разницы, где и когда тренировать этот твой внутренний компас. Хотя… в лесу-то сейчас, конечно, прохладно.

Александров большим пальцем указал себе за спину.

— Бросил в багажник куртки для тебя, для меня и для Аркадия, — сообщил он. — Не замёрзнем.

Я невольно дёрнул плечами и снова посмотрел за окно: на проплывавшую за окном Триумфальную арку. Триумфальная арка находилась недалеко от пока ещё не построенных общежитий Московского горного института. Я был около неё не раз. Я взглянул поверх головы Александрова, но обелиск «Монумент Победы» на Поклонной горе не увидел. Вспомнил, что часто прогуливался неподалёку от того обелиска в начале девяностых: выгуливал около фонтанов симпатичных студенток. Я вздохнул и покачал головой. Потому что снова подивился тому, как много всего построят в Москве за всего лишь тридцать ближайших лет.

— Прости, Красавчик, что выдернул тебя из кровати актрисы, — сказал Сан Саныч. — Так уж получилось. Но… сам понимаешь, Красавчик: надо найти девчонку. Тем более что нам это вполне по силам.

В тёплом салоне «Москвича» я едва не задремал. Обязательно бы уснул, если бы мы ехали вдвоём ещё хоть четверть часа. Мою дремоту спугнул (но не развеял окончательно) голос Александрова. Я открыл глаза и тут же зажмурил их от яркого света придорожного фонаря.

— Приехали, Красавчик, — сказал Сан Саныч. — Нам нужен вон тот дом. Видишь?

Сан Саныч указал на ни чем не примечательное пятиэтажное здание.

— Нас там уже ждут, — сообщил он. — Вон они. Стоят.

Я зевнул и посмотрел за окно. Отметил, что в пятиэтажке светились с десяток окон. Увидел на тротуаре около дороги людей: сонно потиравшего глаза Аркадия Александрова и худую темноволосую женщину, что замерла с объемной сумкой по правую руку от Аркадия.

Сан Саный остановил автомобиль в шаге от своего сына и скомандовал:

— Пересядь на заднее сидение, Красавчик. Поедешь рядом с Аллой Владимировной.

Я кивнул и выбрался на улицу. Пожал Аркадию руку, поздоровался с Аллой Владимировной. Аркадий уселся на переднее сидение рядом со своим отцом и тут же отчитался: компас он взял, а вместо карты прихватил с собой атлас автомобильных дорог.

— Ты же мне сказал: тебе нужна карта Одинцовского района, — проворчал Сан Саныч.

— Где я её ночью найду? — спросил Аркадий. — Я и ради этого атласа перебудил всех соседей.

— Балбес, — устало обронил Сан Саныч.

— Это ты виноват, — заявил Аркадий. — Хотя бы вчера вечером меня предупредил.

Я пропустил Аллу Владимировну в салон, забрался в машину следом за ней. Женщина поставила на сидение сумку — будто бы воздвигла между нами стену. Она взглянула на меня с любопытством, словно прикинула: кто я такой и почему оказался в этой машине.

Сан Саныч посмотрел на меня из зеркала.

Я зевнул, хлопнул дверью и сообщил:

— К поездке готов.

Алла Владимировна быстро освоилась в нашей компании. Она осведомилась «кто есть кто». Аркадий промолчал (вероятно, уже представился). Сан Саныч продемонстрировал нашей спутнице своё удостоверение. Женщина взглянула на меня — я в ответ лишь пожал плечами. Александров-старший представил меня, как «гражданского» специалиста, ответственного за «процесс поиска». Алла Владимировна окинула меня внимательным взглядом, словно прикинула мою значимость. Ответила на серию вопросов Сан Саныча. Сказала, что сестра ей не звонила, и что сама она с сестрой связаться не смогла. Поинтересовалась результатами Наташиных поисков.

Сан Саныч покачал головой и сообщил:

— Не нашли. Пока. Но найдём.

Он тряхнул головой.

Аркадий повернул в нашу сторону лицо, взглянул на Аллу Владимировну.

— Сергей её обязательно отыщет, — заявил он. — Вот увидите. Он такое уже проделывал. Я видел.

Автомобиль то и дело вздрагивал. Я покачивался: то толкал локтем сумку, то прижимался плечом к двери.

Тётка Наташи Ивановой снова посмотрела мне в лицо. Я тоже на неё взглянул. Отметил, что симпатичной она мне не показалась. Но и не выглядела страшилищем. Обычная. Прикинул: ей «немного за тридцать».

— Сергей, а кем вы работаете? — спросила Алла Владимировна.

Я прикрыл рукой рот и громко зевнул — выиграл себе пару секунд на раздумья.

— Сергей физик, — ответил Аркадий. — Работает над…

Аркадий встретился взглядом с глазами отца и замолчал.

Алла Владимировна удивлённо вскинула брови.

— Сергей Юрьевич! — воскликнула она. — Так мы с вами коллеги! Я как раз преподаю физику в старших классах. Хотя раньше мечтала быть физиком-математиком. А где вы работаете? Преподаёте? Какая у вас специализация?

В салонном зеркале заднего вида я увидел глаза Сан Саныча.

— Сергей трудится в строго засекреченной лаборатории, — сообщил Александров-старший. — О подробностях своей работы он вам не расскажет. Сергей Юрьевич, надеюсь, вы не забыли: болтун находка для шпиона.

Алла Владимировна усмехнулась.

— Александр Александрович, какой же я шпион? — сказала она.

Встретилась взглядом с глазами Александрова-старшего и слегка побледнела.

Она кивнула и пробормотала:

— Вы правы, Александр Александрович. Нельзя — значит нельзя. Служебные инструкции для того и написаны, чтобы мы их выполняли.

Алла Владимировна повернулась ко мне и смущённо улыбнулась.

— Простите меня за любопытство, Сергей Юрьевич.

В салоне автомобиля примерно двадцать секунд царило молчание. Гудел двигатель, шуршали по асфальту шины, поскрипывал и постанывал кузов «Москвича». Аркадий снова повернул голову.

— Сергей, а я ведь догадался! — заявил Александров-младший. — Сразу же, как только там, в театре, ты ушёл вместе с Еленой Лебедевой. Серёга, ведь это же была она? Там, в пансионате. Я прав? То-то мне её голос показался знакомым!

Алла Владимировна снова встрепенулась. Она и Аркадий скрестили на моём лице взгляды. Сан Саныч бросил короткий взгляд на своего сына, чуть заметно покачал головой и вздохнул.

— Я просто… и подумать о таком не мог! — сказал Аркадий. — Ты и Елена Лебедева! Тем более, там в пансионате! А потом я сообразил, что это она к тебе приходила. Эта её шляпа, очки… Я её тогда не узнал. Но узнал её голос. Сергей, ведь это была она?

«Москвич» наехал на камень. Алла Владимировна взмахнула руками и громко ойкнула, я схватился я спинку переднего кресла, Аркадий звонко клацнул зубами. Сан Саныч в зеркале ухмыльнулся.

— Сергей Юрьевич, проведите для гражданки Красновой инструктаж, — сказал Александров-старший. — Машин на дороге мало. Скоро мы будем на месте. Поэтому не теряйте времени. Мы и так его уже много потеряли.

Я кивнул и посмотрел Алле Владимировне в глаза. Спросил, давно ли она видела свою племянницу. В глазах Красновой тут же появился влажный блеск. Алла Владимировна ответила, что встречалась с Наташей в начале августа этого года. Я пояснил Алле Владимировне, что именно от неё потребуется. На этот раз обошёлся без рассказов об экстрасенсорике, сообщающихся сосудах и Архимеде. Просто сухо перечислил нужные нам «для работы» действия. Сан Саныч вклинился в мои объяснения напоминанием о секретности. Сказал, что Алла Владимировна не подписала «бумагу о неразглашении» только из-за нехватки на такие действия времени.

— Наташа сейчас в лесу, — напомнил он. — Она там уже почти двое суток. С каждой секундой становится меньше шансов на то, что мы найдём девочку живой. Вы все это прекрасно понимаете. Поэтому не тратьте время на споры и расспросы.

Строгий голос Сан Саныча прозвучал негромко, но чётко.

Александров-старший взглянул из зеркала на Краснову и сказал:

— Алла Владимировна, выполните все инструкции Сергея Юрьевича. Чётко и по возможности быстро. Жизнь племянницы сейчас зависит от ваших действий. От вас не требуются рассуждения и размышления. Просто сделайте то, что вам скажут.

Краснова тряхнула головой.

— Александр Александрович, я всё поняла, — ответила она. — Я очень переживаю за Наташеньку, честное слово. Когда мне вчера сказали… у меня чуть сердце не разорвалось. Это… ужасно. Я… всё сделаю. Больше никаких расспросов, обещаю.

Алла Владимировна прикоснулась к моему плечу и сказала:

— Сергей Юрьевич, ещё раз извините за моё неуместное любопытство. Внимательно вас слушаю. Что я должна сделать?

На Можайском шоссе я едва снова не задремал. А может и уснул, потому что огненный шлейф рассвета по моим ощущениям появился на небе у горизонта уж очень резко. Я открыл глаза. Увидел перед собой затылок Аркадия Александрова. Повернул голову, взглянул на профиль Аллы Владимировны, напряжённо следившей за дорогой через лобовое стекло. Поверх головы Красновой я рассмотрел на небе зарево рассвета. Снова услышал шуршание колёс, скрип кузова и рычание двигателя. Отметил, что к витавшим в салоне ароматам добавился запах скошенной травы — он проник сюда через приоткрытое Сан Санычем окно.

Алексанров-старший взглянул на меня из зеркала, затем посмотрел на своего сына и спросил:

— Аркаша, где этот лес начинается-то? Мы не мимо него сейчас едем? Посмотри на карте.

Аркадий зажёг в салоне свет, зашуршал страницами атласа.

Я посмотрел на мелькавшие за окном силуэты деревьев. Отметил, что московские улицы уж очень быстро сменились «диким» лесом. Сделал вывод, что всё же поспал — четверть часа, если не дольше.

— Это ещё не Лидинский лес, — сообщил Аркадий. — Мы только что проехали Луговое. Лидинский лес будет через два перекрёстка от него. Если, конечно, здесь не проложили новые дороги. У меня атлас за шестьдесят шестой год.

— Что могло измениться в Одинцово? — сказал Сан Саныч. — Тем более, всего-то за четыре года. Здесь и через сто лет будут только дремучие леса. Чтобы ни одна вражина к нашей любимой столице дорогу не нашла. Так и задумано. Точно вам говорю.

Александров-старший усмехнулся и посмотрел на меня из зеркала.

— Просыпайся, Сергей Юрьевич, — сказал он. — Мы почти приехали. Скоро приступишь к работе.

Сидевшая слева от меня Краснова выпрямила спину, поёрзала на сидении, будто уже настраивалась на поиск племянницы. Аркадий выключил освещение — небо за окном стало светлее. Я заметил, что стена из деревьев около дороги не походила на дремучий лес: уж очень ровным рядом те деревья росли. Мелькнул между древесными стволами солнечный диск, обрезанный хорошо заметной сейчас линией горизонта. Блеснул дорожный знак у перекрёстка — первого из тех двух, за которыми начинался обещанный Аркадием Лидинский лес. Я зевнул, потёр глаза. Поправил на запястье спрятанную под рукавом рубашки повязку.

Платок под бинтом уже не холодил кожу. Я его сейчас почти не ощущал. Хотя предчувствовал, что сегодня платок вновь подарит мне аллергическую сыпь — та станет дополнением к головной боли. «Москвич» провалился колесом в ямку и нервно задребезжал — я тряхнул головой, Аркадий ударился локтем о дверь, Алла Владимировна вцепилась руками в спинку водительского сидения. Снова мигнуло между стволами деревьев солнце. В свете фар блеснули дорожные знаки. Сан Саныч чуть склонился к рулю, взглянул на видневшиеся за очередным перекрёстком заросли. «Москвич» сбавили скорость, остановился у обочины.

— Приехали, — сказал Александров-старший.

Он указал рукой за окно и заявил:

— Вот это уже точно похоже на лес.

Сан Саныч взглянул на ещё не оторвавшееся от горизонта солнце и сказал:

— Вовремя приехали. Скоро тут снова будет полно народу. Станет не протолкнуться.

На этот раз Александров-старший не посмотрел в зеркало, а обернулся.

— Сергей Юрьевич, Алла Владимировна, теперь дело за вами, — произнёс он. — Готовь линейку и компас, Аркаша. Работайте.