Красавчик. Часть 2

Глава 14

Александров пришёл не через сорок минут — через полчаса. Он буквально ворвался в прихожую. Сан Саныч сегодня выглядел вполне обычно (бодрый, весёлый), источал удушающий запах одеколона, блистал ироничной улыбкой. От кофе он оказался. Заявил, что на кофе у нас уже нет времени. Александров сообщил, что подыскал для меня дело: ответственное и нужное, которое сейчас особенно «в тему».

От моих расспросов он отмахнулся. Сан Саныч лишь пояснил, что мы «через час встретимся с человеком». Он понаблюдал за тем, как я натянул прадедовские брюки с широкими штанинами. Настоял на том, чтобы я прихватил с собой платок с кровью Василия Гарина. Более того: Александров собственноручно прибинтовал платок к моему предплечью и проследил, чтобы я надел рубашку с длинными рукавами.

— Что-то буду искать? — спросил я.

Сунул ноги в начищенные ещё вчера вечером коричневые туфли, посмотрел на Александрова.

Сан Саныч вновь улыбнулся и кивнул.

— Будешь, Красавчик, обязательно будешь, — ответил он. — Сегодня-то ты потренируешься уже не без пользы. Григорьич в курсе, если что. Не переживай. Он поддержал мою идею… по большей части. Так что не дрейфь, Красавчик. Только поторопись. Опаздывать я не люблю, как ты, наверное, знаешь. Да и дел у меня сегодня ещё много. Накопились, пока я ездил в командировку. Будет тебе, Красавчик, инструктаж, не волнуйся. В машине тебе всё расскажу.

К моему удивлению, Сан Саныч сейчас колесил по Москве не на привычном для меня ГАЗ-24 «Волга», но котором я вместе с ним часто разъезжал в своём детстве. Александров распахнул передо мной дверь припаркованного около входа в подъезд темно-зелёного автомобиля «Москвич» (четырёхдверный седан). Захлопнул он дверь едва ли не с размаху. Я уселся на застеленное потёртым покрывалом сидение, вдохнул коктейль из запахов старой резины, бензина, масла и тормозной жидкости.

Поинтересовался у разместившегося на водительском кресле Сан Саныча номером модели его автомобиля. Александров ответил, что это «Москвич-408». С нотками гордости в голосе заявил мне, что «машина почти новая». С третьей попытки он завёл двигатель. «Москвич» рывком тронулся с места. Сан Саныч лихо вырулил со двора, спугнул с кустов стаю воробьёв. Я по привычке потянулся за ремнём безопасности. Не обнаружил его. Озадаченно хмыкнул и взглянул на не пристёгнутого Александрова.

— Куда мы едем? — спросил я.

— К дружку твоему, — ответил Сан Саныч. — К твоему собутыльнику.

Он усмехнулся и пояснил:

— Аркадий вчера с моря вернулся. Довольный и загорелый. Невесту с собой привёз, как ты и обещал. Я-то её пока не видел. Эту вашу Риту. Только слышал о ней восторженные отзывы сына.

Александров ухмыльнулся.

— Не думал, что Аркаша снова втрескается, как подросток. Считал, что он поумнел после своей первой женитьбы. Радует, что он о свадьбе пока не говорит. Посмотрим, как оно дальше будет.

Сан Саныч хмыкнул, резко повернул руль — автомобиль выехал на шоссе.

— Что искать будем? — напомнил я.

Посмотрел на профиль Сан Саныча.

Александров чуть покачивался, будто бы пританцовывал под неслышную для меня мелодию. Он бросил на меня взгляд и снова уставился через лобовое стекло на дорогу.

— Мне вчера вечером позвонила знакомая, — сказал Сан Саныч. — Хорошая женщина. Нужная. В Министерстве культуры работает. Это она, между прочим, нашла для тебя тогда адрес Елены Лебедевой. Вчера она обратилась ко мне за помощью.

Сан Саныч снова стрельнул в меня взглядом: срисовал выражение моего лица.

— Несчастье у неё в семье вчера случилось, — сообщил он. — Угнали машину её сына. Её сын, к слову, актёр. Довольно известный. В Театре сатиры служит, снимался в кино. Евгений Хлыстов. Ты слышал о таком актёре, Красавчик?

Я пожал плечами и ответил:

— Может, и видел его в старых фильмах. Но я не фанат советского кино. Помню фамилии только самых известных советских актёров: Миронов, Папанов… Хлыстов — знакомая фамилия. Вполне возможно: узнаю его, если увижу.

— Увидишь, Красавчик, — пообещал Сан Саныч. — Совсем скоро.

Он нажал на педаль тормоза — наш «Москвич» замер около светофора.

Я взглянул на переходивших через дорогу комсомолок. Девицы меня не увидели — поэтому не одарили меня улыбками. Мне показалось, что они выглядели, как те рабочие с завода в фильме «Три дня до лета»: серьёзными, целеустремлёнными. Невольно вспомнил о Лебедевой — прикинул, вернулась ли Алёна из Ленинграда. Отметил, что Сан Саныч тоже не без интереса проследил за шагавшими мимо автомобиля женщинами. Я представил, как отреагировала бы на этот его взгляд бабушка Варя; усмехнулся.

Светофор порадовал нас сигналом зелёного цвета — «Москвич» продолжил свой путь по шоссе.

— Так вот, Красавчик, — снова заговорил Александров. — Дело такое. У этого Евгения Хлыстова вчера угнали автомобиль. Ориентировочно: днём. Примерно такой же «Москвич», как и у меня. Мама этого Хлыстова попросила, чтобы я автомобиль нашёл.

Сан Саныч взглянул на меня и продолжил:

— Эта работа не по моему профилю, разумеется. Но и отказать я не смог. Хлыстова мне недавно помогла. Точнее, она нам помогла. Поможет в будущем ещё. И не раз. Поэтому я вспомнил о тебе. И об этом твоём компасе. Как раз потренируешься, Красавчик.

Александров покачал головой.

— В милицию они об угоне не заявили, — сказал он. — Евгений уверен, что машину переставили на другое место его коллеги актёры. Говорит, что у них в театре принято друг над другом подшучивать. Считает, что и этот угон — всего лишь шутка.

Сан Саныч пожал плечами.

— Мне сегодня, честно признаюсь, не до поиска автомобилей. Есть дела и посерьёзнее. Поэтому машину ты поищешь вместе с Аркадием. Мой сын ещё не заступил на службу-то. Поэтому время на работу с «шутками» у него есть.

«Москвич» резко вильнул в сторону — нам вслед истерично просигналил «подрезанный» Александровым «Запорожец».

— Аркадий обрадовался, что поработает с тобой, Красавчик, — сообщил Сан Саныч. — Оказывается, он и сам планировал, что привлёчёт тебя к милицейской работе. Он мне даже теорию вчера выдал о правильном использовании твоей способности.

Александров дёрнул плечом и усмехнулся.

— Аркадий целую методу уже придумал. Вчера мне её втолковывал, но я запомнил только его слова про карту и про компас. Про обычный — не про твой воображаемый. В общем, он тебе сам всё объяснит. Не люблю я эти игры в испорченный телефон.

Сан Саныч покачал головой.

— Только ты… это… Красавчик. Помни, что Аркадий парень горячий и увлекающийся. Для хранения тайн он совершенно не подходит. Поэтому ты с ним особенно не откровенничай. Ладно? Не говори ему обо всех этих… платках.

Александров скосил в мою сторону взгляд.

— О наших с Григорьичем делах Аркаша ничего не знает, — сказал он. — И узнать не должен. В секреты Георгича посвящены только два человека: я и его дочь Варя. Ну, и ещё ты… теперь. Аркадия в наши дела не посвящай, Красавчик.

Сан Саныч посмотрел мне в глаза — я кивнул.

— Напусти туману, Красавчик, соври ему, что… работаешь сейчас во благо страны.

Александров пальцем указал вверх.

— Наплети о секретности… я, в принципе, ему всё это уже рассказал. Не говори, где живёшь. О Григорьиче вообще не упоминай. Втолкуй Аркадию, что твои координаты и твоя работа — государственная тайна. Ты понял меня, Красавчик?

Я снова кивнул.

Сан Саныч нахмурился и повторил:

— Сына моего во все эти дела с кровью и платками не впутывай. Такая тема не для него. Да и вообще… ты же не хочешь, чтобы он привлекал тебя к поиску каждой пропавшей в его районе ерунды? Только дай Аркадию волю — он тебя быстро завалит работой.

Я улыбнулся и кивнул.

— Понял, Сан Саныч. Я это ещё в пансионате осознал. Не волнуйся насчёт секретности. Нагоню для Аркадия туману — мало ему не покажется. Изображу Штирлица. Или Джеймса Бонда. Поиск краденых вещей и денег из сберкассы меня тоже не прельщает.

Сан Саныч бросил на меня задумчивый взгляд.

О Штирлице и о Бонде он не спросил, но уточнил:

— На все эти безумные проекты моего сына не обращай внимания. Он тот ещё фантазёр. Скажешь Аркадию, что связь с ним будешь держать через меня. Если эта связь вам вообще понадобится. Меня он не разжалобит, не переживай.

Александров махнул рукой. Тут же резко повернул руль влево — переместил автомобиль на другую полоску.

— Ясно, Сан Саныч, — сказал я. — Не переживаю. Так куда мы сейчас едем?

«Москвич» свернул влево и проехал мимо очередного красного баннера с изображением профиля Ленина.

— На площадь Маяковского, — сказал Александров. — К Театру сатиры. Аркадий и Евгений уже там.

К Триумфальной площади (сейчас она всё ещё носила имя Маяковского) мы поехали через Ленинский проспект. По дороге я снова подивился, насколько отличалась Москва нынешняя от Москвы двухтысячного года. Отличия были не только глобальными: как, например, ещё не появившийся на Площади Гагарина (через которую мы тоже проехали) памятник первому космонавту Земли. Но и будто бы незначительными: заключались в оформлении самих московских улиц. Я не увидел у дороги многочисленных ларьков, киосков и палаток. Не заметил броскую рекламу импортных и новых российских брендов.

Зато повсюду висели красные флаги и алели баннеры с советскими лозунгами.

Сан Саныч всю дорогу не умолкал. Я слушал его вполуха, рассеяно отвечал на его вопросы.

В окно автомобиля я рассматривал Москву семидесятого года: знакомую мне и в то же время чужую.

Проехали мимо здания Московского горного института. Я не увидел перед ним привычный для меня забор, зато рассмотрел на его фасаде знакомые скульптуры — порадовался им, словно родным. Полюбовался на Главный вход Парка Горького на улице Крымский Вал. Взглянул на реку с Крымского моста. По Новинскому бульвару (сейчас он именовался улицей Чайковского) мы пересекли Новый Арбат (который в настоящее время был лишь частью проспекта Калинина). Центр Москвы мне показался чужим и незнакомым. Ни неоновых вывесок казино, ни верениц роскошных иномарок на дороге. Я словно очутился в старой московской кинохронике.

Около входа на станцию метро «Маяковская» мы свернули к зданию Московского театра сатиры. Какие в этом месте случились (точнее, ещё не случились) за тридцать лет изменения я не определил. Потому что появлялся здесь нечасто (если вообще тут появлялся). В самом театре я точно никогда не был. Поэтому единственное, что бросилось мне в глаза — это надпись над зданием на площади Маяковского: «Коммунизм это молодость мира» (знак «тире» в этой надписи отсутствовал). Я мысленно поприветствовал шестиметровую бронзовую скульптуру Владимира Маяковского. Взглядом отыскал на фасаде здания надпись: «Театр Сатиры».

Сан Саныч припарковал свой «Москвич» позади бежевого ГАЗ-21, из приоткрытого окна которого вылетал серый табачный дым. Двери автомобиля «Волга» тут же приоткрылись. Из его салона выбрался Аркадий Александров (я снова отметил, что он внешне очень походил на Сан Саныча) и узкоплечий, темноволосый мужчина (он выглядел на пару сантиметров ниже Аркадия). Я взглянул на лицо мужчины: большеглазый, темнобровый, с пухлыми губами. Невольно улыбнулся. Потому что сообразил, где и когда я уже видел этого человека. Это был тот самый «товарищ Женя», который в прошлый понедельник подвёз Елену Лебедеву домой.

Я выбрался из машины вслед за Сан Санычем. Аркадий увидел меня — сверкнул белозубой улыбкой. Он воскликнул: «Сергей!» Ринулся в мою сторону. Но вдруг смущённо замер в двух шагах от меня: точно застеснялся. Погасил улыбку. Будто бы неуверенно протянул мне руку. Мы обменялись рукопожатиями и устными приветствиями. Протянул мне руку и «товарищ Женя» (мягкую и хрупкую). Я узнал и запах его парфюма: приятный, мужественный. «Товарищ Женя» взглянул мне в лицо, чуть приподнял брови. Представился, как «Евгений Хлыстов» — услышал моё имя, озадаченно нахмурился. Но он тут же отвлёкся на Сан Саныча.

Хлыстов «передал» Сан Санычу «привет» от своей мамы. Поблагодарил Александрова-старшего за то, что тот откликнулся на «зов о помощи». Из салона «Волги» нам махнул рукой усатый водитель — мы тоже с ним поздоровались. Сан Саныч похлопал «товарища Женю» по плечу. Заверил его, что «не мог остаться в стороне». Сказал, что выделил ему в помощь «лучших сотрудников», которые отыщут его автомобиль «в два счёта». Сан Саныч представил меня, как «непревзойдённого» специалиста по розыску угнанных автомобилей «и не только». Намекнул на мою работу с КГБ и с высшим партийным руководством страны.

Сан Саныч приблизил своё лицо к уху Хлыстова и произнёс:

— Евгений, я уже сказал твоей маме. Повторю и тебе. Я воспользовался сегодня своим служебным положением…

Он выразительно взглянул в мою сторону и добавил:

— … Только ради нашей с вами дружбы. Поэтому буду вам благодарен, если вы с мамой сохраните информацию о моём участии в вашем деле в секрете. Сергей очень ценный специалист. Вы скоро и сами это поймёте. Привлекать его для… в личных целях я не имел права. Секретность, гостайна — сами всё понимаете. Если информация просочится, начальство меня по голове не погладит. Это ещё мягко сказано. У моего поступка могут быть более чем серьёзные последствия. Но я не мог вам не помочь. Поэтому…

Сан Саныч замолчал — выразительно посмотрел Хлыстову в глаза.

Евгений Хлыстов вскинул руки и закивал, как болванчик.

— Александр Александрович! — сказал он. — Я всё понял! Буду нем, как рыба. Клянусь вам!

Хлыстов взглянул на меня слегка испуганно, будто на ту самую «гостайну».

— Александр Александрович! — воскликнул он. — Я… мы вас не подведём! Честное слово! Спасибо вам!

Сан Саныч и «товарищ Женя» вновь обменялись заверениями в дружбе, уважении и пожали друг другу руки. Александров-старший заговорщическим тоном сообщил, что уведомил меня о предстоящей работе «в общих чертах». Попросил, чтобы Евгений и Аркадий провели для меня «подробный инструктаж». Сан Саныч будто бы взволнованно взглянул на часы и сообщил, что его уже «ждут». При этом он будто бы невзначай взглянул вверх в направлении крыши театра. Аркадий тут же сказал отцу, что «со всем» справится. Сан Саныч пожелал нам удачи. Он уселся в свой автомобиль и укатил в сторону памятника Маяковскому.

Мы проводили его взглядами.

«Москвич» Александрова выпустил на прощанье клубы чёрного выхлопного газа и скрылся за поворотом. Аркадий и Евгений посмотрели друг на друга и тут же скрестили взгляды на моём лице.

— Что дальше, Сергей? — спросил Хлыстов. — Что будем делать?

Александров поддержал его вопросы едва заметным наклоном головы.

Я поправил манжету рубашки и скомандовал:

— Рассказывайте, товарищи. Только чётко. Что, где и когда случилось.

— Здесь случилось, — ответил Хлыстов. — Вчера. Вон там мой автомобиль стоял, рядом с тем столбом.

Он указал рукой вправо.

— Я вышел из театра… примерно в шестнадцать часов, — сообщил Евгений. — Его там уже не было!

Хлыстов посмотрел мне в глаза и заявил:

— Сергей, я уверен, что это просто шутка моих коллег. Точно вам говорю. У нас похожие вещи время от времени происходят. Не угон автомобилей, конечно. А шутки. Похожие на эту. Вы бы видели, как усмехнулся вчера Андрюша Миронов, когда я сообщил в театре о пропаже моей машины. Это они надо мной так подшутили! Наверняка, давно уже задумали эту шутку. Я ещё две недели назад один ключ от машины потерял: тоже около театра. Они его нашли. И вот. Устроили розыгрыш.

Евгений развёл руками.

— У нас здесь собралась большая компания шутников, — сообщил он. — Да и я тоже… не далеко от них ушёл. Миронов чуть больше года назад купил себе «Волгу». Андрюша очень переживал за свой автомобиль. Я один из первых ему сказал, чтобы он хорошо прятал её от Деточкиных. Это был такой шутливый намёк, понимаете? Ведь вы же помните фильм «Берегись автомобиля»? Я в нём, кстати, тоже сыграл небольшую роль. Вслед за мной эту шутку повторили многие. Вот я и дошутился.

Хлыстов ухмыльнулся.

— Евгений, вы свой автомобиль помните хорошо? — спросил я. — Какая модель? Чем ваш автомобиль отличается от других таких же? Какие у него отличительные особенности? Всё это очень важно. Всё это нам понадобится для поиска. Чем лучше вы запомнили индивидуальные особенности именного вашего автомобиля, тем быстрее мы его отыщем.

Евгений закивал.

— Понимаю, понимаю, — сказал он. — Это белый… я бы даже сказал, молочного цвета «Москвич-412». Мне повезло: я раздобыл «экспортный» вариант с красным салоном. Все… почти все пластмассовые детали в салоне красного цвета. Новая рукоять переключения передач — с розочкой внутри. Мне её один знакомый из-за границы привёз. Что ещё…

Евгений скороговоркой перечислил все известные ему дефекты на кузове пропавшего автомобиля. Описал содержимое «ящика для перчаток». Сообщил о тех украшательствах, которые сам добавил в салон.

Он пожал плечами и спросил:

— Этого достаточно?

— Прекрасно, — сказал я. — Все эти детали нам очень помогут.

Хлыстов в очередной раз тряхнул головой.

Вдруг нахмурился и произнёс:

— Сергей… прошу прощения. Ваше лицо мне всё же кажется знакомым. Я вас точно раньше видел. Вот только где? Никак не соображу.

Я украсил своё лица самодовольной улыбкой и сообщил:

— Мне часто говорили, что я похож на Алена Делона. Наверное, дело в этом сходстве?

Хлыстов взглянул на моё лицо и чуть сощурил глаза.

— Может быть… — произнёс он. — Может быть…

Я повернулся к Александрову.

— Аркадий, твой отец мне сказал: у тебя есть идеи на счёт организации поиска.

— Конечно, есть! — воскликнул Александров. — Я тебе ещё там, в пансионате их рассказал. Всё легко и просто… ну, легко для тебя. Мы по компасу отмечаем указанное тобой направление на карте. Едем в точку пересечения нарисованных на карте лучей. Уже там проводим корректировку. Три раза… работы твоей способности нам должно хватить. Ну… за четыре мы справимся точно.

— Прекрасно, — сказал я. — Тогда не будем терять время. По коням, товарищи!

Я положил Евгению Хлыстову руку на плечо — как тогда, около Алёниного дома.

Сказал:

— Аркадий со своим компасом и с картой поедет впереди. Евгений, вы сядете на пассажирское сидение рядом со мной. Сейчас я вам поясню, какие действия мне от вас понадобятся.