Коварные боги

Д

ве формы Андвари сразу же набросились на меня, у одного были фурункулы на теле, а у другого — вывихнутая ступня. Я прицелился в более слабого, замахнувшись Дейнслейфом на его искалеченную ногу. Я промахнулся, когда они вдвоем прыгнули вперед, впиваясь ногтями в мою плоть.

Я закричал, когда они начали высасывать свет из моей души, силы покидали мое тело, и я упал на колени. Я отбивался локтями и пытался поднять свой меч, чтобы встретить их, но они держали меня со свирепой силой.

Мой разум затуманился, и мои мысли пропадали так же быстро, как и появлялись. У меня отняли еще больше воспоминаний о моем детстве, о моей матери, о годах, проведенных в одиночестве, о битвах с истребителями. Я стиснул зубы, прижимаясь к земле и пытаясь вспомнить, зачем я вообще здесь.

В моем сознании промелькнуло видение темноволосой девушки с кожей бледной, как луна, которой принадлежала каждая жалкая частичка моего сердца.

— Я найду тебя, — сказал я ей, когда зубы Андвари глубже погрузились в мое тело. — И я останусь с тобой навсегда.

Издалека до меня донесся крик, и золотой меч вонзился в тела двух Андвари.

Я ударился о землю, и дымка света, которую они украли у меня, выскользнула из горящих останков их тел и вернулась ко мне.

У меня перехватило дыхание, когда Магнар поднял меня на ноги, и я моргнул, прогоняя туман в голове. Магнар дико ухмыльнулся, разворачивая меня лицом к последнему Андвари в комнате. Кожа бога была покрыта жесткими черными волосами, а на лице застыла гримаса ярости.

Мы снова бросились на него, но он отступил в зеркало, и его смех зазвенел, когда он пробежал сквозь стекла. Я ударил рукоятью своего меча по каждому, разбив их, чтобы ему некуда было бежать. Я преследовал его, охотился, выслеживал. Я разбивал все больше и больше, пока раздавался его смех, и Магнар присоединился ко мне, разбивая стекла повсюду, пока не осталось только несколько зеркал.

Андвари выскочил из одного из них и бросился вперед с угрожающим блеском в глазах. Он двигался как ветер, в его руке появилось короткое лезвие, и он пронесся мимо Магнара, вспоров ему бок.

Магнар с шипением зажал рану, и я обернулся, пытаясь разглядеть зверя, который его порезал.

Пятно движения на периферии предупредило меня о его приближении, и я сделал выпад вперед, пронзив мечом воздух. Я нанес ему глубокую рану на щеке, и он вскрикнул от ярости, пригнувшись и нанеся удар по задней поверхности моего бедра.

Я ударил его здоровой ногой, сбив его с ног, и он отлетел назад. Золотистый свет стекал с его лезвия, и он слизнул его с голодной улыбкой.

— Боги склонятся передо мной, когда все закончится. В моем теле появятся еще две сильные души. Близнецы солнца и луны и так были очень сильны, а с учетом того, как долго каждый из вас прожил, я стану еще более непобедимым, — засмеялся Андвари, снова подбегая к нам.

Магнар схватил меч, который выронил, и взмахнул обоими клинками, зажатыми в руках. Он бросился на Андвари, и я бросился вперед, чтобы мы могли вместе перехватить последнюю его форму.

Андвари пригибался и метался, быстрее молнии передвигаясь вокруг нас, уклоняясь от смертоносных взмахов наших клинков. Гнев затопил меня, нагревая каждый дюйм моего тела, и я издал яростный рев, направляя свой меч к размытому пятну движения в уголке моего глаза. Лезвие задело мою спину, и в тот же миг мой меч достиг цели.

— Нет! — Андвари взвыл, ударившись об пол и отползая назад, когда черная кровь потекла из зияющей раны у него на животе.

Магнар бросился на помощь, когда я вогнал Дайнслейф в грудь Андвари. Магнар тоже пронзил его для пущей убедительности, и я выдохнул сквозь зубы, когда у наших ног вспыхнул изумрудный огонь.

Я смотрел сквозь оставшиеся в комнате зеркала, ожидая, что он появится снова. Но он не появился.

Черный пепел, оставшийся от его павших тел, начал двигаться, перемещаясь в бесплотном ветре, который нес его навстречу друг другу, закручиваясь в вихрь перед нами. Мы подняли мечи, и парящий пепел попятился назад, когда мы двинулись вперед. Мы направили его к пылающему зеркалу, откуда пыталась выбраться невысокая болезненно-бледная фигура. Когда пепел просочился сквозь стекло, он обвился вокруг Андвари, и появилась его окончательная форма, в которой были черты каждого из его павших форм.

Перед нами на корточках сидел обнаженный невысокий мужчина с желтыми глазами, зазубренными зубами и скуластым лицом. Его тело было покрыто густыми волосами, одна нога была вывернута, а плоть покрыта фурункулами.

Что-то в моей крови подсказывало мне, что это его истинный облик. Уродливый, как грех.

— Нет! — завопил он. — Что вы наделали?! — Он опустился на четвереньки, хватаясь за лицо.

Я подбежал ближе, мое сердце забилось сильнее при виде того, как он превратился в это истощенное существо передо мной.

Он поднял когтистую руку, пытаясь удержать нас. — Убирайтесь! — прорычал он. — Я не такой. Это не я!

— Это именно то, кто ты есть, — прорычал я.

Он рванулся прочь, но бежать было некуда. Он оказался в ловушке внутри зеркала и не мог вырваться.

— Нет! — снова взмолился он, хватаясь за глаза, как будто лучше было выколоть их, чем видеть себя таким.

Мы с Магнаром обменялись кивками, и молчаливое решение промелькнуло между нами, когда мы схватили одно из последних зеркал и повернули его к нему лицом.

Я хотел увидеть, как он корчится, умоляет и распадается на части при виде собственного отражения. Я хотел лишить его последней капли надежды, которая у него оставалась. Потому что с ним покончено. Я прикончу его. Человека, который мучил меня более тысячи лет. Который заставлял меня делать невыразимые вещи. Который отнял у меня все. И теперь он падет к моим ногам.

Его глаза открылись, и он вскрикнул от ужаса, увидев себя.

— Эрик Ларсен! — взмолился он, содрогаясь, и прищурился сквозь веки, чтобы посмотреть на меня, а его лицо исказилось в жалкой попытке найти во мне милосердие.

Мы придвинули зеркало поближе, пока он не был вынужден смотреть только на себя. Он застонал, пытаясь содрать с головы темные волосы, царапая щеки и шею.

Мы с Магнаром швырнули зеркало, которое держали в руках, на пол, и я с рычанием направился к Андвари. — Я не твоя пешка, я не раб твоего проклятия, и меня зовут не Эрик Ларсен. Я Эрик Бельведер, Андвари. И я — твоя смерть.

Он закричал, когда его руки бесполезно заскребли по стеклу. Ему некуда было идти, его связь с другими зеркалами была разрушена. Мы уничтожили все его формы до единой, и это все, что осталось.

Магнар бросился вперед, схватившись за край горящего зеркала, а я ухватился за другую его сторону. Андвари все кричал и кричал, колотя кулаками по стеклу и умоляя освободить его.

Яростным толчком мы швырнули зеркало на землю, крича о нашей победе. Крики Андвари разносились по комнате, такие громкие, что они разрывали мне уши. Рама зеркала ударилась об пол, и стекло разлетелось вдребезги со звуком раската грома.

Нас с Магнаром швырнуло на каменный пол, когда мощный взрыв разорвал воздух. Каждое воспоминание, каждая частичка моей души вернулись ко мне в виде полосы янтарного света. Я задержал дыхание, цепляясь за все драгоценные моменты, которые он украл у меня.

Стекло разлетелось во все стороны, и из него полилась черная кровь. Зубы, кости и пальцы разлетелись среди разрушений, и истинная форма Андвари исчезла вместе с зеркалом.

Крики Андвари эхом отдались вдали, и наступила тишина, а единственным звуком был звон осколков, разлетевшихся по комнате. Сила в пространстве поднялась, покидая эту область, как будто ее никогда и не было. Андвари был мертв. Наша месть свершилась. Нашей единственной цели в жизни пришел конец.

Тишина воцарилась словно на вечность.

Я повернулся к Магнару, его подбородок был высоко поднят, когда он смотрел на останки бога, который думал, что сможет победить. Но наша любовь к близняшкам победила. И в этом последнем акте мы поступили с ним по справедливости.

Хотя это ничуть не смягчило горе, переполнявшее мое тело.

Я опустился на колени, когда оно захлестнуло меня. Я знал, что этого будет недостаточно. Но это было хоть что-то. Это означало, что чудовище, отнявшее у меня бунтарку, больше не является чумой для мира. Что он больше никогда не причинит никому такого вреда, как мне или моей семье.

Магнар положил руку мне на плечо, опускаясь передо мной, его колени хрустнули о стекло. Он обхватил меня сзади за шею и прижался своим лбом к моему. — Дело сделано, — вздохнул он.

— Да, — вздохнула я, зная, что последует дальше, но держась за этот краткий миг с Магнаром еще мгновение, прежде чем мы покинем этот мир. Никто из нас не мог остаться здесь без близняшек. И если меня ждала лишь вечная тьма, когда я уничтожу свою бессмертную душу, то я знал, что это гораздо лучше, чем существовать в мире, где нет Монтаны.

— Я рад, что по-настоящему узнал тебя, брат, — сказал Магнар, и тяжесть его последних слов пронзила меня насквозь. Он протянул мне один из своих мечей, и мои брови поползли вверх от этого невероятного жеста.

— Я рад, что мой последний бой был на твоей стороне, — твердо сказал я. — Нет большей чести, чем эта.

— Это правда. Мой последний час прошел с пользой в твоей компании. — Его взгляд опустился на клинки между нами. — Это прекрасная смерть — умереть от этих мечей.

— Тогда пойдем, — сказал я, и последние крупицы моей решимости улетучились, а странный покой нахлынул на меня, когда я положил рукоять меча на землю, направив острие к своему сердцу.

— Эти клинки способны убивать богов, — прорычал Магнар, делая то же самое. — Они обладают силой покончить с нами.

Я твердо кивнул, и кончик лезвия впился мне в кожу. — Удачи, дорогой друг.