Корсар

Глава 30

Долгожданный остров Авес оказался маленьким плоским клочком суши, по площади не превышающим три футбольных поля, а по форме напоминающим бумеранг. Над островом кружили бесчисленные чайки и бакланы, своими воплями заглушая все остальные звуки, а на поверхности не было ничего, кроме песка, небольшого количества травы и лежащего повсюду птичьего гуано.

Подойти достаточно близко мы не могли, опасаясь крепко засесть на мель, пологий берег ещё довольно долго продолжался под водой, а вытянуть нагруженный корабль у нас бы точно не вышло. Лучше не рисковать и бросить якорь где-нибудь подальше, не то этот островок вдруг станет обитаемым, но очень ненадолго. Я был абсолютно уверен, что на нём нет никаких источников пресной воды.

Накануне я запретил Клешне сверять координаты, и все измерения проводил самостоятельно. Тот, конечно, на такое недоверие обиделся, но виду не подавал. Зато я мог быть уверен, что местоположение острова буду знать только я, а все остальные смогут только догадываться.

«Поцелуй Фортуны» подошёл так близко к берегу, как только позволяла глубина, и я рассмотрел островок в подзорную трубу. Без неё почти ничего не было видно. Судя по всему, Авес подходил для нашей цели.

— Спускайте шлюпку, господа, — приказал я. — Эмильен, Муванга, со мной, остальные пока здесь. Сходим прогуляемся.

Шлюпку спустили на воду тотчас же, и мы перебрались в неё.

— Шон! Пока начинайте вытаскивать груз на палубу! — напоследок прокричал я.

Я заметил непонимающие выражения на лицах моряков, но приказ есть приказ, и золото начали потихоньку вытаскивать наверх, а мы направились к берегу.

На жёлтый, рыхлый песок раз за разом накатывал прибой, то размывая берег, то выбрасывая на него ил и жухлые водоросли. Шлюпка проскрежетала килем по песку, и мы втроём ступили на твёрдую землю. Вестибулярный аппарат заново привыкал к отсутствию качки, а я оглядывал нехитрый пейзаж, довольно скудный и однообразный для Карибского архипелага.

Под сапогами хрустело гуано, непуганые птицы даже и не думали разлетаться или вообще как-то реагировать на вторжение, взлетая только когда мы почти наступали на них. Практически как городские голуби. Больше никакой живности на острове видно не было.

— Муванга, можешь пока пособирать яйца, — предложил я. — Пожрём хоть нормально.

Негр кивнул и отправился разорять птичьи гнёзда, а мы с Эмильеном шли по острову, разглядывая окрестности. Остров просматривался насквозь, на все четыре стороны. Довольно неприветливое и тоскливое место, если говорить прямо. Здесь и делать-то обычному моряку нечего, нет ни живности, ни воды, а значит, сюда вряд ли кто-то заглянет случайно, так что остров Авес идеально подходил для нашей цели. Мы поднялись на самое высокое место, поросшее редкой травой.

Если копать, то только здесь. Все другие места как-то не вызывали доверия, выглядели безликими и одинаковыми, и мы рисковали оказаться в положении белки, зарывшей орехи на зиму, и не сумевшей найти их по весне. А тут, в единственном подобном месте, ошибка будет исключена. Редкая, с проплешинами, трава, местами жёлтая, выглядела словно последние волосики на голове университетского профессора. Ветра, то и дело проносящиеся над островом, не давали расти больше ничему, ни пальмам, ни деревьям.

— Будем копать здесь, — уперев руки в бока, произнёс я.

Эмильен задумчиво оглядел выбранное место.

— Низковато. Выкопаем, вода в яме выступит, — хмыкнул он.

— Золото не гниёт, — отмахнулся я. — Ничего страшного.

— Ящики сгниют, — сказал буканьер.

— Да и чёрт с ними, — сказал я. — Айда обратно.

Мы пошли обратно к шлюпке, по пути к нам присоединился Муванга, держа в широких ладонях добрую дюжину пятнистых яиц. Не деликатес, но тоже сойдёт, тем более после долгой вынужденной диеты.

Бригантина, качающаяся на прибрежном мелководье, со стороны выглядела изрядно потрёпанной и прямо-таки просилась на ремонт. Мысленно я пообещал ей, что как только мы доберёмся до тихой и спокойной гавани, то сразу же отремонтируем всё, что только можно. По-хорошему, нужно было ещё и очистить днище, но это вовсе задержка на несколько недель в какой-нибудь укромной бухте, где нам придётся вытаскивать корабль на берег, отчищать и заново смолить. Это могло и подождать, а вот ремонт откладывать было нельзя.

Шлюпка мягко ткнулась в борт «Поцелуя Фортуны», будто телёнок к материнскому вымени, матросы бросили швартовы.

— Грузите ящики в шлюпку, — приказал я.

— Зачем это? — воскликнул один из новеньких из Пти-Гоава. — Там же наше золото!

— Вот именно. Грузите, а не болтайте, — сказал я.

— Нет, правда, мы что, оставим его здесь?! — воскликнул другой матрос.

— Оставим. Ненадолго, пока не уляжется шум. Кончайте болтать, выполняйте приказ, господа, — я почувствовал, что начинаю выходить из себя.

Матросы что-то тихо ворчали, но принялись крепить тали и потихоньку опускать ящики. Придётся сделать несколько рейсов, но спешить всё равно было некуда.

Вместе с ящиками спустили ещё и лопаты с заступами. К нашей троице присоединились ещё Себадуку и Шон, в общем, я взял только самых проверенных, тех, кого знал дольше всех. На перегруженной шлюпке мы отправились к острову.

— Главное, чтобы они сейчас с якоря не снялись, — тихо буркнул Шон. — Там золота ещё столько, что на каждого хватит. Оставят нас тут, будем потом сырых бакланов обсасывать.

Я обернулся и снова посмотрел на бригантину. Подозрение неприятно зашевелилось где-то под ложечкой, но я постарался его подавить.

— Не должны, — хмыкнул я.

— Столько золота кому хошь голову вскружит, — заметил Эмильен.

— Моя не знай, куда столько, — сказал Себадуку.

— Тоже, — сказал Муванга.

— Вот видишь, не всем, — сказал я.

По правде говоря, я и сам с трудом представлял, на что вообще можно потратить такое богатство. Безвкусные золотые унитазы ещё не придумали. Но человек такая скотина, что ему всегда мало, так что никому не хотелось упускать ни грамма золота.

Мы впятером принялись перетаскивать ящики и инструмент вглубь острова, а затем я лично взялся за лопату и начал копать рыхлый песок.

— Снова трудимся, как в старые добрые, да? — хохотнул Шон, вонзая вторую лопату в землю.

— И не говори, — усмехнулся я. — Разве что надсмотрщиков нет.

— Как же хорошо… Без них… Работается… — откидывая землю, выдохнул Шон.

Яму копать было нужно широкую и глубокую, и мы периодически менялись, чтобы передохнуть. Шутка ли, такое количество ящиков зарыть это вам не выгребную яму на даче выкопать, а нам ведь было нужно ещё и замаскировать будущий схрон. Эмильен и Себадуку на шлюпке курсировали между берегом и бригантиной, перетаскивая золото на берег, потом мы подтаскивали его ближе к яме. Ящиков было слишком много, яма выходила большая, и провозились мы до самой ночи, но зато результатом я оказался удовлетворён полностью.

Сокровища упрятали надёжно, лишний грунт разровняли и разбросали по округе, и теперь почти ничего не свидетельствовало о том, что здесь что-то зарыто. Спустя неделю-другую природа не оставит никаких следов того, что здесь вообще копали. Но лично я это место ни с чем не спутаю.

В конце концов я закинул лопату на плечо, по-хозяйски оглядел небольшой холмик, повернулся к своим соратникам. Они тоже стояли, устало глядя на выполненную работу.

— Надеюсь, все понимают, что об этом лучше не болтать? Даже у нас на борту, — сказал я.

— Да, кэп, — сказал Эмильен.

— Да, вождь, — сказали Муванга и Себадуку.

— Нем как могила, — произнёс Шон. — Надолго мы их сюда упрятали?

— Пока не знаю. Пока история с флейтом не утихнет, — сказал я.

— Парням это не понравится, — хмыкнул он. — Они-то хотят золото уже сейчас.

— Ещё меньше им понравится, когда Бартоли возьмёт нас за жопу, — сказал я. — А он возьмёт, если мы не будем осторожны. Постарайтесь это до всех донести, друзья мои.