Корпус Смерти

Глава 9. Оставленный

- Он мертв, уходим!

От неожиданности осознания услышанного я широко распахнул глаза – пытаясь пошевелиться, что-то сказать, закричать, но не имея для этого достаточно сил. Чуть погодя перед взором опустилась темная пелена. Раз, другой. В полнейшей тишине казалось, что я слышу легкие звуки касания век при закрытии глаз.

Вдруг в затылке появилась боль, понемногу нарастая – и вместе с ней начали возвращаться звуки. Постепенно становясь громче – я различал болезненные крики, выстрелы, скрежет металла и громкие шаги. Сильно потянуло шею – стараясь унять мучительную тяжесть, попробовал поднять голову – и невольно вскрикнул от прострелившей болезненной судороги. Доспех дернулся, словно агонизируя – но почти сразу я почувствовал легкий аромат и по телу разлилось блаженство – боль ушла. Но не исчезла предательская слабость – сразу после биогеля я должен был получить дозу стимулятора – но проекция визора перед глазами исчезла, подернутая в последний раз рябью, и автоматика доспеха полностью умерла.

Подняв руку, пытаясь открыть забрало шлема, почувствовал под ладонью острые металлические клочья разорванных броневых пластин и тягучую массу. Поднеся ладонь к глазам увидел, что латная рукавица в голубой пене биогеля, сквозь которую видны красные прожилки крови. Чуть скосив взгляд понял, что весь правый наплечник сорван, а кираса на этой стороне располосована в лоскуты. Забрало и вовсе - как неожиданно осознал, отсутствовало – удивительно, но второй раз шлем спас мне жизнь.

Рядом присутствовало что-то чужеродное – сфокусировав взгляд, понял, что это немалых размеров длинный коготь чужого. Исходящая капельками масляной черной жидкости страшная костяная лапа - размером с приличное бревно, проделала дыру в обшивке и едва не превратила меня в препарированного экспоната – чиркнув по плечу и шее. И по шлему – понял я, ощупывая бесполезный и покореженный кусок металла на голове. Удивительно, как на миллиметры сумел разминуться со смертью – отстраненно подумал я, пытаясь привести мысли в порядок.

Хозяин когтя потерялся – сквозь дыру в обшивке я видел, что длинная костяная лапа заканчивается рваным обрубком. И заметил там же - за бортом челнока - мелькание доспехов в знакомых до боли серо-стальных цветах мобильной пехоты. Как только увидел знакомую раскраску, какофония звуков яростного боя накатилась на меня одномоментно – возвращая в реальностью.

Винтовки рядом не было.

«Ричи!» - возникло воспоминание недавнего момента – когда боль была настолько сильной, что глушила восприятие реальности.

«Он мертв, уходим!» - произнес кавианец, забирая мою винтовку и… и нет, это показалось, наверное, в болезненном бреду.

- Да как так-то? – шепнул я, пытаясь подняться. Отказываясь верить в происходящее, я вспомнил как смотрел на меня кавианец – видя мои открытые глаза. Я не погиб, я был жив – просто автоматика доспеха не сработала вовремя! Да, без медицинской помощи мне оставалось совсем немного, судя по количеству крови вокруг, но…

«Но ему удобней было решить, что ты уже мертв» - холодно произнес голос разума. Осознание того, что меня просто бросили, подстегнуло – зашипев от усилия, я поднялся из перекошенного кресла. Челнок стоял накренившись – словно воткнувшись во что-то, падая. Куда и как падая, я не помнил – картинки воспоминаний заканчивались в тот момент, когда мы только-только вошли в атмосферу и из облаков на нас вынырнули сразу несколько крылатых монстров.

Поскользнувшись на скошенном полу, я упал и прокатился по кабине пилотов – ударившись бедром о перекошенную створку полураскрытой двери. Боли не ощутил – все тело сейчас было словно ватное, нечувствительное – как после заморозки анестетиком. В мыслях также присутствовала заторможенность – и только горячая даже не злость, скорее обида на бросившего меня умирать кавианца подстегивала активность. Преодолевая самого себя, попытался подняться – бессильно пальцами по створке двери. Безуспешно – и откинувшись на спину, я перевел дыхание. На бедро давил какой-то выступ – посмотрев вниз, увидел сложенную винтовку «Коготь», все еще находившуюся в магнитном креплении. Рефлекторно потянулся к оружию – но винтовка никак не отреагировала – доспех на мне сейчас был только тяжелой грудой металла, не поддаваясь идентификации.

Перекатился, сел – прислонившись спиной к переборке, и принялся снимать правую латную рукавицу. Избавление от аварийного доспеха мы тренировали не раз, так что нужные стыки я находил достаточно легко – затруднения вызвал только наплечник, остатки которого, словно вскрытые консервным ножом, были перемешаны с биогелем и моей собственной биомассой.Искореженные пластины и щитки падали на металл пола, и вскоре я оказался похож на римского гладиатор в неполном доспехе – с закованной в броню левой стороной, и незащищенной правой.

Как только правая рукавица оказалась снята, потянулся к винтовке. Оружие приветственно мигнуло, опознавая септиколийского подданного с нужным допуском, и повинуясь характерному нажатию, разложилось в боевое положение. Сразу стало спокойнее и даже сил, по ощущению, прибавилось – перехватив винтовку, я сумел подняться и проковылял в десантный отсек.

На первый взгляд здесь было не больше пяти погибших – не все из них сохранились полностью. Обойдя густую кровавую лужу, я подошел к открытому десантному люку. И выглянув, понял где нахожусь – зал заседаний колониального правительства системы Каргаррат – я был здесь один раз с Харрисом. Вот только в отличие от прошлого раза шик, блеск и красота помещение покинули – стены были тронуты гарью, скомканные полотнища флагов лежали на полу – среди нескольких тел пехотинцев и множества убитых чужих, густой массой покрывающих все вокруг.

Здесь наши победили – и ушли. Недалеко – из коридоров дворца резиденции генерал-губернатора я слышал звуки ожесточенной схватки. Поблизости не наблюдалось ни одного живого чужого – но если я хочу остаться жить, мне необходимо догнать ушедших.

Выбираясь из челнока, шагнул через десантный люк – пришлось прыгнуть вниз, на расстояние меньше метра. Но это оказалось для моего истощенного ранениями и кровопотерей тела невыполнимым испытанием – не удержавшись на ногах, я рухнул. И принялся отползать назад, видя как зашевелилась совсем рядом груда чужих. Там, вероятно очнулась выжившая тварь, и сейчас надо ее опередить – отстранено думал я, поднимая винтовку.

Из-под многочисленных разорванных тел чужих выбрался один из моих дроидов. С определенной грацией и пластикой он встряхнулся как собака, стряхивая с себя черную жижу – смертельную для незащищенных доспехом людей, но бессильную перед металлом дроида. Впрочем, досталось ему серьезно – весь механический воин был в следах кислоты и глубоких царапинах от когтей чужих.

- Помоги, - негромко прошептал я на русском. И только подумал, что команды голосом надо отдавать на интере, дроид – немного прихрамывая на сильно поврежденную ногу, подошел ближе. Боец был из отделения Фокса – и Саня настраивал его в том числе и на русский язык.

Говорить дроид не умел – судя по всему, отправляя запросы во взводную таксеть, визуально идентифицировав меня как командира. Ответить я ему не мог – доступ к таксети у меня пропал с уничтожением командирского визора после повреждения шлема. Или – если это не галлюцинация, а действительно было – в тот момент, когда командирский визор жестко сорвал Ричи – серьезно, с удивительным остервенением разодрав мне левую скулу и кожу на виске, залитые сейчас биогелем.

- Стимулятор, малая доза - дал я команду. Дроид подошел и через специально предназначенную для этого небольшую шейную пластину – игнорируя открытое забрало и правое плечо, вогнал в меня иглу инъекционного шприца из собственного снаряжения. При этом пластина его кирасы оказалась совсем рядом, и под налетом черной жижи я увидел грубый схематический рисунок попугая с хохолком и имя дроида: «Иннокентий».

После укола меня словно наполнило жизненной силой – поднявшись на ноги, я вспомнил предусмотрительность Фокса – который, в отличие от Юза, тратившего жалование на вирт, программное обеспечение и запрещенные высокотехнологичные игрушки, вложился в снаряжение для дроидов собственного отделения.

- Кеша, приоритет команд – голосовой. Следуй за мной, режим активная оборона. Подтверди кивком, - на интере заговорил я, и дроид неуклюже кивнул – его тонкая продолговатая голова с сенсорами располагалась на длинной и выгнутой, словно лошадиной, шее.

Ободряюще подмигнув механическому спутнику, я двинулся к широкой арке выхода из зала – из которой, судя по всему, выбежали спасшиеся из челнока и защищающие дворец мобильные пехотинцы – которых я видел через пробоину в обшивке. Ненадолго задержался – остановившись рядом с телом погибшего имперца. Оружия у него не было, блока визора тоже – если не было возможности сразу эвакуировать тела, с погибших забирали только блок с данными прицельного комплекса и системы вооружений. Торопливо я подошел к следующему пехотинцу – та же ситуация,- ни оружия, ни визора на шлеме. Вот только за дымчатым забралом мне почудилось шевеление – и приподняв его, я отпрянул. Под пергаментной кожей мертвеца словно роилось несколько тонких черных червей, а подбородок и шея уже приобрели темный, бордовый оттенок – словно изнутри тела павшего солдата поднималось тепло.

Чувствуя, как задрожали руки от страшной догадки – но не собираясь ее проверять, я отошел подальше, и – переходя на неуклюжий бег, устремился к выходу. Пробираясь через нагромождение тел, мы вместе с Кешей двигались по коридору – по которому совсем недавно прошла группа пехотинцев. Некоторые тела чужих еще агонизировали, черная жижа растекалась по полу, а стены дымились полосами сжигающей кислоты.

Миновав несколько залов, мы с дроидом выскочили во внутренний двор. Как раз успели увидеть, как исчезает в небе силуэт правительственного курьера – на месте приземления, которого еще была заметна примятая трава и декоративно выстриженные кусты.

Проводив взглядом курьер – уже ставшие едва заметной серебряной точкой в небе, я осмотрелся. Весь Дворцовый комплекс превратился в поле битвы – защитный купол щерился многочисленными прорехами, на фоне безоблачного неба были видны силуэты летающих монстров – методично уничтожаемых машинами тактической авиации. Земля парка была изрыта воронками, многие деревья горели – в большинстве вокруг выжженного поля, где бушевало яростное пламя. В котором можно было заметить съеживающийся силуэт огромного, будто сдувшегося кокона.

Здесь уже были чужие – поодаль я заметил небольшие группки. Но не привлекая внимания, не делая ни единого выстрела – о необходимости чего сообщил и Кеше, побежал к замеченным поодаль эвакуационным кораблям. Двойка мэдэваков зависла неподалеку от административного комплекса резиденции – и на бегу я видел, как под защитой пехотинцев дипломаты и специалисты септиколийского посольства и колониального правительства выбегают из здания. Над медэваками – а также по сторонам, парили хищные бронекавалерийские машины поддержки – используя которые, мобильная пехота воевала с терапторами.

Пробегая по некогда ухоженной аллее – с немногочисленными уцелевшими статуями и деревьями, я хотел только одного – успеть, и взглянуть в глаза Ричи. Нам с Кешей оставалось до цели несколько сотен метров, когда медэваки воспарили в воздух – и сопровождаемые шатами мобильной пехоты, устремились прочь через пробоины купола.

Из рощи мы выскочили в тот момент, когда в парке вмиг стало пусто – последняя машина – угловатых очертаний патрульный атмосферный штурмовик лейтенанта Гельвии, прикрывающий отход, покинул дворцовый комплекс. Эскадрон Харриса был на новейшей технике последнего поколения, но картинки и рисовка на бортах была до боли знакома – еще совсем недавно видел их не раз во время патрульных миссий на старых шатах.

Я принялся махать руками – но меня никто не увидел в дыму и чада пожарища. Визора на мне не было, доспех мертвый – поэтому для систем идентификации я был недоступен. Вполне возможно, да даже наверняка - на экране Гельвия увидела идентификатор Кеши – но возвращаться в пекло ради одного потрепанного дроида было бы нарушением всех мыслимых и немыслимых инструкций.

Сквозь шум бушующего огня, звуки воздушного боя и треск постепенно рушащегося прозрачного купола я отчетливо услышал позади себя пугающий шелест. И резко обернулся к приближающимся чужим. Выругался бессильно – плотная масса не меньше чем из ста тварей накатывала на меня, выгибаясь полукругом и отрезая пути к бегству.

Их было много. Очень много. Откуда только вылезли?