Король темных просторов

ЭПИЛОГ

Подходил к концу пятый месяц осени…

— Я знаю, что говорю. — Таменат постучал пальцами по столу. — Знание о самом себе — вот ключ к могуществу. Заметь: одна из сестер с самого начала носила имя рубина, то есть свое собственное и настоящее, вторая же — другое… А теперь посмотри, насколько могущественнее была первая.

— До поры до времени.

— Тем не менее. Ведь это с нее все началось. Это имя подобно тайному паролю… а если к тому же знать, что оно означает… Вот почему Ридарета теперь все время ноет, чтобы ее называли Риолатой. Это вовсе не каприз. Полное знание о себе — это ключ к могуществу, повторяю. Да ты и сам изменился, узнав правду о себе. И наверняка изменишься еще больше…

— Изменился? — удивленно посмотрел на него Раладан.

— Конечно, друг мой. Ты иначе воспринимаешь истину.

— Нет, господин, — возразил Раладан. — В сущности, мало что уже может меня удивить…

— Посмотрим, — пробормотал Таменат.

— …но я когда-то объяснял почему: благодаря всему тому, что я успел за свою жизнь повидать. И не более того. Я человек и хочу быть только человеком…

— Ты даже не спрашиваешь, каким могуществом одарили тебя Просторы.

— Не спрашивал и не буду.

— Может быть, тебе все-таки стоит это знать. Никаким, брат. Можешь рассчитывать на их опеку, но не более того. Но ты сейчас в самом расцвете сил, тебе нет еще и сорока…

— Хотел бы, чтобы мне было столько, — усмехнулся Раладан. — А на самом деле мне… Что ж, наверное, я никогда не узнаю сколько. Когда меня вытащили из моря, я выглядел лет на двенадцать. Надо бы посчитать…

— Когда ты в последний раз смотрелся в зеркало, друг мой? — спросил старик, прервав его чуть ли не на полуслове.

— А какое это имеет отношение к делу?

— Я говорю, что тебе неполных сорок, поскольку именно на столько ты выглядишь. А всюду, куда долетает соленый морской бриз, жизнь тебе не нужна!

Раладан удивленно посмотрел на него:

— То есть?

— То есть беспокоиться о старости ты начнешь лет, может быть, через тысячу, не раньше. Разве что сбежишь от моря.

Раладан остолбенел.

— Что ты хочешь сказать, господин?

— Что хочу, то и говорю! — резко оборвал его Таменат. — Ты вечен, как и твой отец, жизнь которому дают Просторы, и как они сами. Вместе с этой красавицей вы можете пережить империю и все, что за ней последует. В глазах других людей (ибо вы все-таки люди!) ваше существование — это бессмертие. Но помни, — он многозначительно поднял палец, — что меч остается мечом, а огонь — огнем… Ничто не оживит того, чего нет. Примеры нам известны.

Раладан молчал, не зная, что сказать.

— И это тот, кто ничему не удивляется, — покачал лысой головой Таменат.

— Потому что не могу понять! — последовал ответ. — Уже полгода с лишним, во имя Шерни, а ты мне только теперь говоришь, что я бессмертный?!

Таменат отнюдь не чувствовал себя виноватым.

— А ты спрашивал? Ведь ты, кажется, хочешь быть обычным человеком?

Раладан подошел к узкому окну и оперся руками о стены по обеим его сторонам.

Он смотрел на Ахелию.

Из башни, в которой они находились, открывался отличный вид на прочную стену, охватывавшую порт и город; дальше возвышалась прибрежная цитадель. Соединенные с остальными укреплениями башни стерегли вход в порт; тяжелая цепь, которой они были связаны, свешивалась над самыми волнами.

— Далеко на востоке есть земля, — сказал Раладан. — Я всегда хотел туда отправиться… Но жизнь все время казалась мне слишком короткой, чтобы уместить в ней все мои планы. Если бы ты мог отправиться со мной, господин! — внезапно воскликнул он, ударив кулаком о стену.

— Сумасшедший, — заметил Таменат. — Добавь ему пару лет жизни, и от Просторов его за уши не оттащишь. — После чего спокойно добавил: — Я скоро умру.

— О, ради всех морей! — бросил Раладан.

— Кроме того, гм, твоя жена…

— А, шлюха! — фыркнул тот. — У меня уже рога в дверях не помещаются!

— И тебе это так сильно не нравится?

Раладан помолчал, потом, неожиданно улыбнувшись, сказал через плечо:

— Может, это и странно… но нет. Если не считать этого, она вся моя, без остатка. Пусть уж лучше будет так, чем наоборот.

Скрипнула дверь. Они обернулись. Ридарета бросила на стол рукавицы, отстегнула от пояса меч и тоже положила на стол. Потом сняла шлем, освободив пышные волосы.

— Как учеба? — спросил Таменат.

— Учеба… — буркнула она. — Эти местные дохляки еле таскают козлы для пищалей. Но снова нашлась пара добровольцев.

— В городе дороговизна, а в деревнях голод, — подытожил Раладан. — Что-то долгая эта осень…

Недавно он совершил поступок, которого, пожалуй, не знала история Просторов, — отправился сквозь шторм в Дартан. И вернулся… С мукой, зерном, фасолью. Цитадель в Ахелии теперь кормила весь остров. Беспокоиться приходилось лишь о Малой Агаре. Лишь однажды, в ясный день, туда ушли баркасы. Но до сих пор не вернулись. Добралось ли до места продовольствие?

— Ахагаден, — сказала Ридарета. — Он свое дело знает. Вот это — солдат! — добавила она таким тоном, что мужчины многозначительно переглянулись и улыбнулись. — Должна признаться, если поставить моих стрелков против его щитоносцев и арбалетчиков, один против одного, то после сражения даже доспехи моих никуда не были бы годны.

— Больше стреляй, — посоветовал Таменат. — В конце концов, это ты командуешь всем войском, не Ахагаден. Возьми у него несколько хороших десятников. Если хочешь получить из огнестрельной пехоты отборное войско…

— Стрелять… У нас мало пороха. Я не могу палить просто так. Кто знает, что будет, когда кончится осень? Империя все так же там, где и была. А твоя красотка? — спросила она, глядя на Раладана. — Никто не знает, где она? Как обычно?

— Совсем недалеко, — сказала Алида, стоя в дверях. — Ты снова приказала выпороть бичом солдата… Держи себя в руках! Слишком это тебя возбуждает.

— Ее высочество княгиня Алида, владычица Агар, — произнесла Ридарета, не обращая внимания на упрек, и поклонилась, приложив руку к груди. Собственно, они друг друга любили, но и обожали дразниться.

— У меня есть для тебя жеребец, — злорадно сообщила Алида. — Можешь на нем отыграться. Без бича.

— Из огнестрельных?

— Может, и огнестрельный, откуда мне знать? Если даже и огнестрельный, то уж наверняка не со мной. Кто может быть более огнестрельным, чем мой господин и супруг?

Раладан посмотрел в потолок и снова отвернулся к окну, заложив руки за пояс. Он молчал, покачиваясь на каблуках.

— Наш друг, — наконец сказал он, — собрался в могилу.

Обе с беспокойством взглянули на старика. В последние месяцы великан стал почти отцом для всех троих.

— Вовсе нет, — тут же возразил он. — Я просто говорил, что умру.

Раладан пожал плечами. Женщины переглянулись.

— Цитадель почти закончена, — продолжал старик. — Пора платить строителю.

Раладан снова обернулся.

— Золотом? — недоверчиво спросил он. — Ради Шерни, у нас нет столько…

— Молокосос. Наглый молокосос, — подытожил великан, качая головой. — Зачем золото старику? Мне нужно то, что имеет ценность в моем возрасте…

Они выжидательно смотрели на него.

— Жизнь. Ваша жизнь.

Он тяжело встал и подошел к Раладану, положив руку ему на плечо.

— Не вся, конечно. Но у меня есть сын… В некотором смысле… вы вернули меня миру, — признался он. — Я хочу попасть в Громбелард. Если бы мне потребовалась помощь — найду ли я ее здесь, на Агарах? Я хочу найти своего сына, — объяснил он. — Для одиночки это может оказаться слишком трудной задачей. Если мне потребуется помощь? В моем личном деле? — снова спросил он.

Они изумленно уставились на него.

— Вот тебе мое слово, господин, — серьезно сказал Раладан. — Ты должен требовать, а не спрашивать.

— Но самое большее через полгода я умру…

— Что за чушь? — разозлилась Ридарета.

— Я знаю, что говорю, красавица. Однако пора мне сказать, что я решил: во второй раз в жизни я сбрасываю мантию посланника. И без всякого сожаления… Мудрец из меня никакой, я должен быть тем же, что и мой сын.

Они сосредоточенно его слушали.

— Даже если бы я упрямо хотел торчать под боком у Шерни, она сама этого не допустит после того, что я совершу. Твоя история, рубинчик, — обратился он к Ридарете, — не одного научит… Я завидую вашему долголетию. Ибо он тоже, — он показал на Раладана, — на это обречен. Я ему уже сказал.

Алида и Ридарета широко раскрыли глаза.

Таменат положил на стол большой рубин.

— Гееркото, — коротко сказал он. — Плохой из меня лах'агар, но с этим камешком я, пожалуй, справлюсь… Ему придется заменить мою прежнюю жизнь.

Они поняли, хотя и не сразу.

— О, ради всех морей… — удивился Раладан.

— Это возможно? — спросила Ридарета. — Это можно сделать преднамеренно? Обдуманно?

Алида молча отвернулась.

— Но, господин, — помолчав, сказал Раладан, — потребуется еще один рубин. Пусть даже совсем маленький.

Таменат, не говоря ни слова, показал второй камень. И улыбнулся.

Золотоволосая княгиня медленно подняла взгляд.

— Ты хочешь меня… навсегда? — изумленно спросила она, глядя на супруга, словно на какое-то диво.

Тот кивнул с кривой улыбкой.

— Я всегда могу сбежать во второй раз, — добавил он. — Даже вообще с Агар. Я неплохо плаваю.

Она обняла его:

— Только попробуй…

— Нет, — сказала Ридарета. — Это какая-то сказка…

Она покачала головой и рассмеялась, но тут же посерьезнела.

— Все это произошло потому, — задумчиво обратилась она к Таменату, — что именно так желали законы всего?

Старик долго молчал.

— Не знаю. Может быть… А разве для вас это имеет какое-то значение?