Король (СИ)

В коридоре послышались торопливые шаги. Дверь резко распахнулась и в комнату вбежали слуги мужчины, вооруженные кухонными ножами. Следом медленно вошли двое солдат вандерширцев. Они держали ружья, но курки не были взведены. Виктория ощутила, как воздух между ней и вошедшими всколыхнулся, но не могла знать, что это Кайна поднял невидимый щит.

— Что происходит? – спокойно спросила королева, взирая на непрошеных гостей. – Хотите ребенка разбудить?

В комнату вошел Тибальд. Он посмотрел на жену, потом на мага, сидевшего у нее в ногах. Слуги тем временем ошалело глазели на негаснущие искры, кружащие по комнате.

— Эти ребята сказали мне, что колдун заперся в своей комнате, взяв в заложницы королеву, – сказал он, едва сдерживая смех. Появившийся следом герцог, одарил свою прислугу гневным взглядом, но промолчал.

— Что ж, я вижу, что королева невредима, – продолжал Тибальд. – Я забираю ее. А у вас прошу прощения за вторжение.

Король кивнул магу и протянул руку жене. Девушка слезла с кровати, не без помощи друга, и пошла с мужем спать. Герцог вытолкал в шею дворецкого и камердинера, излишне бдительных, и тоже извинился.

Закрыв за всеми гостями дверь, маг погасил огоньки и камин, и сел на кровать, где только что сидела Виктория. В крошечном окошке показались первые лучи восходящего солнца.

11е. Первый летний месяц.

Вандерширцы сворачивали лагерь. До границы оставалось полтора дня пути. Отряд князя Прауда был отправлен вперед, чтобы предупредить феодала, жившего в пограничных землях о том, что через два дня к нему пожалует сам король. Гордон был рад заданию, устав плестись с медленным обозом. Отряд из двадцати всадников мог проделать этот путь в два раза быстрее и вернуться, чтобы доложить об обстановке в стране.

Николь грелась на солнышке, стоя возле лошадей гвардейцев. Она была в обычной своей одежде, только штаны надела более плотные, предназначенные для верховой езды. Мадлена была недовольна ее намерением ехать не в карете, но королева не желала слушать никаких доводов. По ее сияющему лицу волшебница догадалась, что проблема с мужем решена. К ним подошла Бьянка, желавшая выяснить, почему обе еще не в карете, готовой к отправлению.

— Я попросила, чтобы вместо меня поехали Бенедикт и Вероника, – сообщила ей Николь. – Хватит им в повозке трястись.

— А ты? – не поняла княжна, заметив короля, приблизившегося к девушке сзади.

— Она поедет с мужем, – ответил он за нее. Николь улыбнулась, почувствовав его руки на своей талии. Он склонился и поцеловал ее в щеку, казалось, не замечая остальных.

— Вижу, все обиды благополучно забыты? – спросила Бьянка без злости, но еще не до конца уверенная, что следовало так быстро прощать изменника.

— Какие обиды? – спросил Виктор, не поднимая головы и прижимая жену к себе. Она повернула к нему лицо, едва не коснувшись губами его губ.

— Никаких обид, – ответила она, улыбнувшись и положив ладонь на его щеку. Король повернул ее к себе и поцеловал.

— Замечательное утро, не находите? – спросила княжна Мадлену, делая вид, что ничего не замечает. Волшебница усмехнулась и пошла к карете, понимая, что у королевской четы все благополучно и в опеке Николь больше не нуждается. Бьянка, бросив еще один взгляд на прильнувших друг к другу молодых людей, последовала за ней.

— Ты доволен? – спросила Николь, взглянув на мужа. – Считаешь, с нее достаточно?

— Мне хватает, – ответил король, не ослабив объятий. – Граф пусть сам мстит, как хочет.

— Они почти родственники, разберутся, – Николь рада была, что Бьянке так легко удалось избежать гнева мужчин за попытки сосватать ее магу.

— Ты бросила нас утром, куда ходила? – спросил Виктор, понизив голос.

— Ну не все мне просыпаться одной в постели, – усмехнулась девушка. – Мы с Андором собирали травы.

— Ах, опять этот Андор, – притворно возмутился король.

— Мы просто друзья, – Николь заметила графа, приближавшегося к ним. Обоз начал двигаться, возглавляемый советником. Солдаты Виктора тоже отправились в путь, предоставив своему королю возможность поговорить с женой без свидетелей.

— Все, заканчивайте миловаться, – заговорил Кристиан, ведя свою лошадь под уздцы. – Отстанем.

— Ну и что? – Николь обвила шею Виктора и опять поцеловала. Король не мог отказать жене в таком желании.

— Николь, ты мне назло? – спросил Кристиан, недовольно нахмурившись.

— Да, – рассмеялась девушка, отпустив мужа и подарив поцелуй и ему.

— У тебя хорошее настроение, – улыбнувшись, заметил граф, когда Виктор оторвал ее от него и усадил на свою лошадь.

— Да, утренняя прогулка очень мне понравилась, – ответила королева. Король вскочил в седло позади. Граф тоже сел на лошадь.

— Спроси, с кем была прогулка, – предложил Виктор, тронув поводья и направившись следом за обозом.

— Дай угадаю, с магом каким-нибудь? – предположил Кристиан, поравнявшись с ними.

— Нет, не с каким-нибудь, а с тем самым магом, – подсказал король, усмехнувшись. На Николь их разговор не оказывал никакого действия, она продолжала улыбаться, глядя вперед. Теплый летний воздух приятно овевал кожу, а солнце еще не сильно припекало. В траве пели птицы и стрекотали кузнечики. Проплывавшие мимо луга пестрели цветами.

К обеду они обогнали обоз и остановились на небольшой поляне возле редкого леса. С приближением к Вандерширу леса встречались все чаще и равнины сменились холмами и оврагами, частыми в северной части страны. Всадники спешились и расстелили на траве плотное покрывало.

— У нас час, может меньше, – предположил Кристиан, всматриваясь в горизонт, куда им предстояло ехать после обеда. – Потом появятся гвардейцы, и надо будет вернуться, чтобы не догонять потом.

— Почему бы не ехать в карете? – спросила Николь, выкладывая еду из небольшой корзинки, пока мужчины отдыхали. Кристиан сидел, опираясь спиной на гладкий ствол дерева, Виктор лежал рядом с ним на покрывале, положив голову ему на колени. Тень скрывала их от солнца, уже поднявшегося высоко и начавшего припекать.

— Нет, это совсем не то, – ответил граф, развлекая себя тем, что пропускал сквозь пальцы длинные волосы короля. – Так ничего не увидишь.

— Но как же ночью? Разве спать не надо? – девушка сложила мясо, сыр и хлеб на тарелку, придвинув ее мужчинам, а себе оставила свежие фрукты и кусок жареной дичи, оставшейся от завтрака.

— Почему он, по-твоему, сейчас спит? – спросил Кристиан, опустив взгляд на Виктора. – Ну и в повозку можно перебраться, если уж совсем невмоготу.

— Он спит? – Николь только теперь заметила, что Виктор не участвует в разговоре. – Но мы недавно проснулись.

— Он ночью не будет спать, ты же с ним едешь, – усмехнулся граф и провел кончиками пальцев по щеке Виктора. – Думаешь, если бы он не спал, то позволил бы мне трогать его?

— Что в этом такого? – Николь принялась за свою птицу. – Вы же вчера целовались.

— Благодаря тебе, – Кристиан улыбнулся, вспомнив прошедшую ночь. – И это было всего лишь второй раз.

— А первый? – девушка села ближе, чтобы можно было разговаривать, понизив голос. Теперь она видела, что Виктор действительно спит, как ни в чем не бывало, тихо посапывая. Граф пользовался моментом, лаская его гладкую кожу и волосы.

— Тогда, в деревне, – ответил Кристиан, нисколько не смущаясь предметом разговора. Его вообще сложно было заставить краснеть или стыдиться своих поступков.

— Так он в самом деле с крестьянками не развлекался? – Николь стало стыдно за свои подозрения и упреки, высказанные мужу.

— Нет, он отослал их раньше, чем я успел найти его, – ответил граф. – Странный он парень. Такие милашки.

— Это ты странный, – возмутилась Николь. – Кошки похотливые, а не милашки.

— Ревнуешь? Как мило, – Кристиан хихикнул, наблюдая, как она откусывает кусочки, словно представляет себе соперниц.

— Не отвлекайся, – попросила она, прожевав и запив вином. – Как ты вообще додумался до такого, влюбиться в моего мужа?

— Ты сама мне постоянно о нем рассказывала, – возмутился граф. – Но тогда, в замке у темных, я понял, что не могу спокойно наблюдать, как они его мучают. А ведь я его ненавидел, думал, мне будет все равно. Потом понял, зачем Ева меня туда взяла. Она ведь не полная дура была. Я должен был на их глазах убить невинного, чтобы они были уверены, что я в их власти. Ева решила, раз я его так ненавижу, то убью без колебаний.

— Но ты не убил, а она не догадалась, – Николь помнила их последний разговор с Евой, каждое слово.

— Она меня проверила, – граф помрачнел, воспоминания были не самыми приятными, а рассказывать и вовсе было трудно, но он не хотел, чтобы между ними оставались какие-то секреты.

— Виктор лежал без сознания в луже собственной крови, – продолжал граф. – Ева приказала поцеловать ей сапоги, чтобы убедиться, что он мертв, а я ее ручная собачка.

Николь перестала жевать, ужаснувшись бессердечности бывшей фрейлины. Красивой и утонченной дочери короля, которая замучила до полусмерти родного брата и желала унизить мужчину, которого любила. Теперь она была рада, что убила ее своей рукой, и угрызения совести, преследовавшие ее до сих пор, отступили навсегда. Если бы Ева вновь каким-нибудь чудесным образом ожила, Николь готова была застрелить ее еще раз, чтобы отомстить и за Кристиана.

— И я готов был поцеловать, – граф улыбнулся, потрогав скулу, на которой уже давно не было той ссадины, но в его памяти она осталась навсегда. – Она отпихнула меня, как паршивого пса. Так весело было. Все посмеялись. Но я не злился на них. Я рад был, что вовремя догадался, и Виктор остался жив. Если бы мне в голову пришло послать их всех подальше, они сразу бы разгадали мой блеф и сами добили бы его.

— Это ужасно, немыслимо, – прошептала Николь, прикрыв рот рукой.

— Ешь, это все уже в прошлом, – Кристиан улыбнулся, взглянув на короля. – Зато я понял, что он мне небезразличен. Я даже ревновать перестал. Вообще стал как-то странно себя чувствовать рядом с ним.

— Он знает обо всем этом? – спросила Николь, неохотно продолжив обед.

— Нет, зачем? Он и так меня любит, просто кокетничает, – усмехнулся Кристиан. – Ему нравится меня изводить. Строит из себя недотрогу, просто как ты.

— Вот, значит, что ты обо мне думаешь, – проговорил Виктор, не открывая глаз.

— Давно подслушиваешь? – спросил недовольно граф, взяв бутылку и начав пить прямо из горлышка, игнорируя золоченый кубок. Николь улыбнулась, подвинув ему тарелку с едой.

— Где-то с целования сапог, – ответил Виктор, открыв глаза и посмотрев на него. – Ты перестал мне за ушами чесать, вот я и проснулся.

— Ешь давай, скоро опять в седло, – Кристиан поднял колени, заставив его сесть. Виктор рассмеялся, поднявшись, и тоже взял бутылку.

— Да ладно, ты бы мне не рассказал, – произнес он. – А так я все узнал из первых рук.

— Рад, что тебе от этого весело, – Кристиан, казалось, был смущен. Николь это немало удивило.

— Почему ты сразу не признался? Зачем нужно было мучить меня? – спросил Виктор, глядя на него. – Я думал, что ты просто хочешь свести меня с ума и прибрать к рукам Николь.

— Я пытался тебе сказать, – хмуро отвечал граф, не глядя на них. – Тогда в шатре, когда мы только приехали в лагерь. Но Мадлена пришла так не вовремя.

Николь не пропускала ни слова, позабыв о еде и вообще обо всем.

— Да, я помню тот день, – усмехнулся король. – Надо же, а я-то думал, с чего вдруг ты стал таким заботливым.

— Знаешь, странно слышать, особенно после того, как я был твоей сиделкой всю дорогу до лагеря, – гневно отвечал Кристиан, скрестив руки на груди.

— Не злись, я благодарен тебе за это, – попросил Виктор, подсев поближе. – И, раз уж я подслушал твои секреты, открою тебе свой.

Кристиан молча слушал, но был еще хмурым. Николь улыбнулась, когда он подмигнул ей. Она прекрасно знала, для чего он постоянно разыгрывает эти сцены обиженного до глубины души. Она сама однажды попалась на эту уловку.

— Я не кокетничаю, – тихо произнес король, почти в самое его ухо. Кристиан перестал изображать оскорбленное достоинство и взглянул на него.

— Просто я не знаю, чего ты ждешь от меня, – продолжал Виктор. – Среди моих возлюбленных не было мужчин.

— Да ладно тебе, – не поверил Кристиан. – При дворе это обычное дело.

— Я знаю, но моя жизнь на виду, – король вздохнул, вернувшись к еде, хотя и не проявлял к ней большого интереса. Граф тоже задумчиво жевал, обдумывая слова Виктора. Николь вообще плохо их поняла, не зная столичных нравов. У них в деревне такого не бывало.

— Если бы отец узнал, то сразу женил бы, а я жениться не хотел, – рассказывал король. – Он просто бредил наследниками.

— Что же, единственное, что тебя сдерживало, это гнев отца? – усмехнулся граф, вспомнив свою бурную молодость и годы учебы в академии. Ему бояться было некого.

Виктор смутился, неотрывно разглядывая свою бутылку.

— Почему ты не хотел жениться? – спросила Николь, взглянув на мужа.

Мужчины одновременно подняли головы, посмотрев на нее, словно желая убедиться, не шутит ли она, задавая подобные вопросы.

— Потому что ты в королевстве одна, и он тебя еще не знал, – ответил Кристиан абсолютно серьезно. Виктор улыбнулся, набив рот так, чтоб не пришлось отвечать.

— Почему вы так не хотите жениться? Разве это плохо? – королева закончила с основным блюдом и перешла к десерту. – Не верю, что прежде вы не встречали красивых и умных девушек, достойных вас.

Оба отрицательно мотнули головой, Николь рассмеялась этой слаженности, не поверив ни одному, ни другому.

— Хорошо, можете врать сколько угодно, но я все равно узнаю, – заверила она их. – Может, Бьянку подключу, она знает о вас гораздо больше чем я.

— Она не будет объективна, – предупредил граф. – Скажет, что я отверг всех прекрасных и честных девиц, потому что подлый бабник.

— Обо мне уж точно хорошего не скажет, – согласился с ним Виктор.

Они собрали посуду обратно в корзинку и вновь расположились на покрывале, чтобы насладиться последними минутами спокойного отдыха. До завтрашнего утра им предстояло ехать в седле. Граф желал продолжить разговор с Виктором, и Николь не стала мешать. Положив под голову мундир Кристиана, она задремала.

— Ты хорошо знаешь этого барона, к которому мы едем? – спросил граф. Он лежал на боку, подперев голову рукой и глядя на собеседника, лежавшего рядом с закрытыми глазами.

— Барон Гарольд Уорик двоюродный брат жены моего дяди по матери, сэра Роджера, – ответил Виктор, не задумываясь.

— Да, родни у тебя много, – Кристиан даже не пытался проследить родственные связи, запомнив только, что барон чей-то двоюродный брат. – И что за тип?

— Отвечу понятней, – усмехнулся король, открыв глаза. – Баронесса Айрис Уорик, его старшая дочь.

Граф задумался, почесывая подбородок. Виктор рассмеялся.

— Несостоявшаяся невеста герцога Айви, – помог он.

Кристиан вспомнил, и ужас отразился в его глазах.

— О нет, я туда не поеду, – сказал граф, отшатнувшись. Король прикрыл рот рукой, чтобы не расхохотаться и не помешать Николь дремать, но тело его вздрагивало от беззвучного смеха.

— Она меня отравит, или еще что похуже, – Кристиан отрицательно мотал головой, вспомнив девушку, с которой его связывали романтические отношения. Баронесса готовилась стать женой богатого феодала, когда они были представлены друг другу на приеме во дворце. После этого знакомства помолвка была расторгнута, а виновник этого больше года не показывался в столице, опасаясь мести ее родных.

— Не бойся, я тебя не дам в обиду, – успокоил его король. – И потом, они так напуганы этой войной, что вряд ли вспомнят те невинные шалости.

— Шалости, – хмыкнул граф. – У меня два шрама от этих шалостей. Кто знал, что этот герцог – полуэльф.

— Все уже давно забыли об этом, – продолжал Виктор, глядя на безоблачное голубое небо, проглядывавшее среди зеленой листвы над головой. – Это было сто лет назад.

— Но ты помнишь, – граф заслонил вид, склонившись над ним.

— Благодаря этому скандалу отец, наконец, оставил меня в покое, – ответил ему Виктор, перестав улыбаться. – Сказал, что порядочных девиц в королевстве не осталось. Я пообещал найти порядочную и жениться на ней. Получилась приличная отсрочка.

— Ну, тогда ты мой должник, – лукаво усмехнулся граф, глядя ему в глаза.

— Разве она не стоила тех шрамов? – спросил Виктор, отвернувшись, как бывало всякий раз, стоило графу приблизиться.

— Никто не стоит моих шрамов, – ответил Кристиан, не двигаясь с места. Виктор повернул голову обратно и прикоснулся указательным пальцем к его скуле.

— Ну, это другое, – улыбнулся Кристиан. – Небольшая ссадина взамен на твою жизнь.

— Скромность тебя не украшает, – произнес Виктор, на миг опустив взгляд на его губы. Кристиан не двигался, не желая больше добиваться поцелуев. Король понял это и притянул его к себе, удерживая за затылок. Граф уперся на локти, склонившись над ним, и поцеловал. Виктор обнял его за шею. Кристиан не торопился, довольствуясь только лишь невинными поцелуями, понимая, что для Виктора и этого было много.

Вскоре вандерширцы достигли земель барона Уорика. На границе обоз разделился на две неравные части. Вернувшийся отряд Гордона возглавил одну, следовавшую дальше на юг. Это были пленные солдаты Холоу, не пожелавшие присягнуть новому королю, и солдаты Иджу, сопровождавшие их. В Уайтпорте их ждали корабли, на которых они должны были отправиться в южную страну. Князю было поручено проследить за всем и доложить королю. Велиамор сопровождал его, желая удостовериться, что в округе близ столицы не осталось темных. Лоакинора Виктор тоже отпустил с ним, поскольку тот хорошо знал, где были тайные убежища. Мадлена осталась с мужем, сколько не уговаривала ее Николь ехать в Нордэнд.

Они стояли около кареты, которую королева отдала подруге, не нуждаясь в ней более.

— Ты уверена, что сможешь еще полдня ехать верхом? – спросила волшебница, заметив, как девушка осунулась за время обратного похода из Холоу. Только глаза озорно блестели на исхудавшем лице. Общаясь со своими спутниками, Николь переняла часть их манер и теперь редко грустила. Мадлена была рада этому, хотя и не до конца понимала, какие отношения между королевой, ее мужем и графом. Кристиан только отшучивался в своей привычной манере, короля никто не смел расспрашивать, а Николь только краснела и меняла тему.

— Верхом намного интересней, – ответила она. – Обязательно научусь сама ездить.

— Будь осторожна, – попросила Мадлена, улыбнувшись ласково, как делала это всегда, когда общалась с дорогими ей людьми. – Помни о ребенке.

— С ним все хорошо, – успокоила ее Николь. – Он будет сильным, как его отец, поэтому я не переживаю.

— Кристиан не хочет ехать со мной, сколько я ни просила, – произнесла задумчиво волшебница. Упоминание о Викторе немного испортило ее настроение. Короля она никогда особо не жаловала, хотя и не имела к нему никаких претензий. – Прошу, позаботься о нем, раз уж меня не будет рядом. Он же притягивает к себе неприятности, где бы ни оказался.

— Да, это правда, – усмехнулась Николь. – Я обещаю, с ним ничего не случится. Я глаз с него не спущу.

— И моих ребят не давай в обиду, – вспомнила Мадлена. – Они хоть и маги, но слишком доверчивые и открытые. А люди теперь вдвое подозрительней к нам, чем до войны.

— Даан под покровительством Бьянки, сама видела, – ответила Николь. Дети вернулись в карету, вдоволь набегавшись, пока взрослые решали свои проблемы. – А его брат всегда рядом с ними. Так что за них тоже не волнуйся. Все знают, что маги приближенные короля, а с Виктором шутить никто не станет.

— У вас действительно все наладилось? – Мадлена подошла ближе, не желая, чтобы их слышали солдаты.

— У нас все замечательно, – ответила с улыбкой Николь. К ним подошли мужчины. Король, советник и граф. Они тоже обсуждали предстоящие планы и давали друг другу наставления.

— Я приеду, как только устрою все в Нордэнде, – сказал Виктор, обращаясь к Велиамору. Кристиан стоял за его спиной. Теперь он везде сопровождал короля, сменив на должности его тени Генри и Чарльза. – Столица временно будет там.

— Как быть с книгой? – спросил советник, похлопав по увесистой сумке на плече.

— Отдай ее Лоакинору, – махнул рукой король. – Возможно, ему от нее будет какая-то польза. Но глаз с него не спускай. Пусть он трижды раскаялся, я ему доверять никогда не смогу.

— Я помню об этом, не беспокойся, – кивнул Велиамор. Мадлена нахмурилась, пробормотав себе под нос что-то о самих королях, которым тоже доверять не следует.

Виктор сделал вид, что не расслышал. Николь тоже, хотя ей было обидно за мужа. Граф одарил мать гневным взглядом.

— Если верить барону, княгиня Прауд отправилась в свое имение у моря, – продолжал Виктор, не замечая переглядываний. – Возможно, оно уцелело, и вы сможете остановиться там. Сообщите мне с князем, где вы остановились, чтобы я знал, куда ехать.

— Аллель наложил на него защитные заклинания, – ответил Велиамор. – Уверен, оно осталось нетронутым.

— Это было бы очень кстати. Нам надо будет где-то жить, пока Уайтпорт не восстановят, – король посмотрел на солдат, готовых двигаться дальше.

— Хорошо, что для короля все двери открыты, то ли дело простые люди, дома которых разрушены войной, – язвительно заметила Мадлена, подобрав юбки и поднявшись в карету. Велиамор закрыл за ней дверцу, не зная, как извиниться перед королем за поведение жены.

— Аалам и его люди будут охранять вас, – Виктор попытался сохранять невозмутимый вид, но поход так вымотал его, что сил на это уже не осталось. – Удачи.

Он коротко кивнул советнику и пошел к своему отряду.

— Прощайте, – Николь печально улыбнулась Велиамору и поспешила за мужем.

— Что ее укусило? – спросил резко граф, не желая проявлять такт, как королевская чета. – Какого лешего она набросилась на Виктора? Она же сама его защищала? Теперь он виноват в бедах простых людей?

— Она не может простить ему Лоакинора, – ответил печально маг. – Сам понимаешь, ей от него досталось.

— Знаешь, нам тоже досталось, – Кристиан посмотрел в окошко, но матери не увидел. – Но так уж получилось. А Лоакинор, между прочим, ей жизнь спас. И вообще, он уже не Лоакинор больше, как там его теперь звать?

— Анлауг, – ответил маг. Они пошли прочь от кареты к своим лошадям. Обоз уже разделился, и каждая часть уходила по своей дороге.

— Попроще ничего не можете придумать, Джон, например? – усмехнулся граф, взглянув на Лоакинора, держащего свою лошадь и лошадь Велиамора под уздцы. Он выглядел теперь как самый обычный литиат, только взгляд выдавал его, он был не таким кротким и любопытным, как у молодых спутников, скорее глубоко несчастным и усталым.

— Это имя его брата, – советник кивнул попутчику, взяв поводья.

— Вот если бы вы смогли наколдовать нам новую столицу, – усмехнулся граф, глядя на магов. – Чтобы к зиме перебраться к морю.

— Я посмотрю, что можно сделать, – ответил Лоакинор неожиданно. Оба мужчины недоуменно переглянулись, маг часто странно высказывался. Кристиан попрощался и поспешил к своим.

Замок барона Гарольда Уорика утопал в зелени окружавшего его парка. Хозяин принимал короля и его людей со всеми почестями, отправив навстречу своих слуг. Солдат в обозе короля осталось немного, поэтому все направились прямиком в замок, не разбивая лагерь.

Северные земли пострадали меньше других, поскольку сюда Лоакинор не успел добраться. Встречавшиеся по дороге крестьяне радостно приветствовали солдат. После очистки страны от темных, жизнь понемногу начала возвращаться в прежнее русло. Крестьяне засеивали поля и сажали огороды. Ремесленники вновь открыли свои лавки.

В замке уже все было готово для приема почетных гостей. В просторном, богато убранном холле их принимал хозяин, пожилой мужчина, полноватый и седовласый. Он низко поклонился королю и королеве. Виктора сопровождала большая свита, настолько необычная, что барон поначалу немного опешил. За королем, одетым как обычный солдат в вандерширскую форму, и его женой, в не менее странном наряде, вошли два его генерала. Высокие широкоплечие мужчины в военной форме и черных дорожных плащах. Их лица были необычайно бледны и выглядели бы безжизненно, если бы не глаза, не упускавшие, казалось, ни одной детали. Барон невольно поежился, когда оба остановили взгляды на нем. Его дочери, тоже присутствовавшие тут, отреагировали по-разному. Старшая, небезызвестная Айрис, спряталась за спину отца, младшая, еще не представленная двору, смотрела без страха и с любопытством.

За генералами шли два мага, высокие темноволосые юноши в белоснежных длинных одеждах и серых плащах. Барон редко видел даже советника, принадлежащего к их племени и служившего когда-то при дворе, поэтому литиаты настораживали его даже больше чем бледные генералы. Но он не подал вида. Его дочери широко раскрыли глаза, разглядывая рослых красавцев. Остальные, вошедшие за ними следом офицеры, их уже не интересовали.

— Ваше Величество, – барон толкнул в бок старшую и она тоже опустилась в реверансе. – Честь принимать вас в моем доме. До нас дошли радостные вести о победе над силами зла и изменниками Холоу.

— Рад видеть вас и вашу семью в добром здравии, – ответил им Виктор, надев вежливую улыбку, хотя едва держался на ногах. Два дня в седле и бессонная ночь немало измотали его. Николь держала его за руку, с любопытством оглядывая хозяев замка и их жилище. Зал не был предназначен для приема гостей, поэтому мебели в нем было мало. Просторный и холодный, освещенный несколькими десятками свечей и двумя факелами у входа в жилые покои. Барон был одет как обычный вандерширский вельможа, богато и цветасто. Его дочери, которые заинтересовали Николь больше всего прочего, были двумя противоположностями. Одна – высокая и статная брюнетка с длинными вьющимися локонами и темно-карими глазами, вторая – худенькая и бледная, голубоглазая с прямыми льняными волосами.

— Прошу принять мои соболезнования по поводу кончины вашего батюшки, нашего славного короля, Теодора Великого, – продолжал барон. Виктор едва кивнул, пошатнувшись. Николь улыбнулась хозяину, желая привлечь его внимание к себе.

— Для вас и вашей прекрасной супруги приготовлены лучшие комнаты, – произнес мужчина, поклонившись Николь. Его дочери внимательно изучали ее, не понимая, что нашел Виктор в худощавой и растрепанной девице, одетой так странно и пахнущей лошадью.

— Это будет очень любезно, барон, – ответила Николь. – Я не держусь на ногах от усталости.

— Ох, простите, – поспешил исправиться хозяин замка, позвав прислугу. – Вас немедля проводят в покои. Все разговоры после.

Королева снисходительно улыбнулась, крепче прижав локоть мужа к себе. Виктор тоже поблагодарил барона, не имея никаких возражений.

— Ваши друзья будут расположены в лучших покоях, – продолжал барон, заметив в дверях еще нескольких вандерширских дворян, которых хорошо знал.

— Я всех вам представлю за ужином, – пообещал Виктор и последовал за слугой. Николь поддерживала его под руку, обернувшись, чтоб взглянуть на остальных друзей. Она заметила, как брюнетка побледнела еще больше, и что-то шепнула отцу, едва Кристиан переступил порог. Но тот лишь цыкнул на нее и продолжал мило улыбаться, приветствуя гостей и предоставляя им прислугу.

Преодолев несколько бесконечных лестниц и пару коридоров, король с королевой достигли, наконец, своей спальной. Комната была богато убрана и принадлежала хозяину дома. На время пребывания в замке почетного гостя, барон предоставил свои покои ему. Николь вздохнула, вспомнив чудесные покои в доме Садида и светлые комнаты дворца в Эвервуде. Тут и близко не было той легкости и красоты. Нагроможденная резная мебель, богато украшенная золотом, занимала почти всю комнату. Одно узкое окно выходило во двор и было закрыто ставнями. Натопленный камин пылал жаром, делая спальную еще более душной. Алый бархатный полог с кистями из золотых нитей скрывал огромную кровать, стоявшую на возвышении, как трон. Виктор рухнул на нее, не снимая даже сапог, и уснул. Безвкусица и вычурность обстановки его абсолютно не интересовали. Королева позвонила прислуге и велела приготовить горячую ванну и чистую одежду. Горничная сделала книксен, не сводя любопытного взгляда с такой важной особы, и поспешила выполнять. Оставшись одна, Николь села рядом с мужем и расстегнула его мундир и рубашку, чтобы облегчить дыхание. Он даже не проснулся, только вздохнул.

В дверь тихо постучали. Николь отперла, нисколько не удивившись, когда на пороге возник граф. Он неслышно просочился в комнату, затравленно озираясь, словно опасаясь слежки.

— Скребешься, как мышь, – королева прикрыла дверь и вновь заперла на ключ, не желая полагаться на порядочность прислуги незнакомого ей феодала.

— Знал, что не нужно было сюда ехать, – произнес Кристиан, облегченно вздохнув. Он сел в большое кресло перед камином. Высокая спинка скрывала его полностью.

— Открой окно, тут можно задохнуться, – попросила Николь, продолжив освобождать Виктора от одежды.

— Прислуга в ужасе, – хихикнул граф. Он отдернул бархатные портьеры и открыл тяжелые ставни. В комнату проник свежий вечерний воздух, сделав пребывание в ней не таким мучительным для Николь.

— Они магов в жизни не видели, – продолжал граф, тоже освобождаясь от мундира и пояса с оружием. – А тут еще и вампиры, и южане, но я всех затмил.

— Которая виновница твоих злоключений? – спросила Николь, оставив мужа отдыхать и присоединившись к графу. Мужчина сидел на подоконнике, наслаждаясь прохладным воздухом. Он тоже выглядел уставшим, но держался лучше Виктора. Ночью он перевоплощался и летал, оставляя обоз, это было не так утомительно, как ехать в седле.

— Блондинка или брюнетка?

— Конечно, брюнетка, – возмутился граф, не понимая, как можно спутать. – Айрис. Вторая еще совсем дитя. Хотя прехорошенькая.

— Мне она тоже понравилась, – Николь улыбнулась, не обращая внимания на замечания Кристиана. Его было уже не исправить, и полюбила его она именно таким.

— Откуда у этого старого крота такие лилии? – не понимал граф, глядя на ночное небо.

— Как ты точно подметил, – улыбнулась девушка. – Они и вправду похожи на лилии. Белая и золотистая.

— Нет, лилии это я их переоценил, – усмехнулся Кристиан. – Ирисы.

Николь засмеялась.

— А я, какой цветок, по-твоему? – спросила она, подумав про Иджу и его благоухающие сады. Кристиан задумался, взглянув на нее. Николь немного смутилась, на щеках появился румянец.

— Лотос, – ответил граф с улыбкой. – Только что был белый, но вот уже есть розовые оттенки.

Он подсел ближе и обхватил ее за талию.

— И пахнет так нежно, едва уловимо, но очень приятно, – продолжал он, склонив голову к ее шее и вдыхая аромат ее кожи.

— Да, лошадями, – хихикнула девушка, обвив его шею руками.

— Знаешь, что цветы лотоса можно есть? – спросил граф, и она почувствовала как он начал покусывать ее между поцелуями.

— Ты голоден? – спросила Николь, сдерживая смех. Кристиан отстранился, но не отпустил ее из объятий.

— Нет, я отлично поел два дня назад, – ответил он, хитро прищурившись.

— А ты какой цветок? – Николь опустила голову ему на грудь, понимая намек. Его шутливый тон и хорошее настроение придавало ей самой уверенности и оптимизма. В чужом неуютном замке, после ужасных испытаний и выматывающего похода, она могла надеяться только на него и Виктора. Рядом с ними она ничего не боялась и везде была, как дома.

— Я не цветок, я сорняк, – ответил граф, погладив ее по волосам. – Знаешь, такой колючий, еще к одежде цепляется. Крестьяне его выкапывают и бросают на дорогу, чтобы лошади топтали.

— Ну уж нет, – возмутилась девушка. – Я сама подумаю.

— Мне уже страшно, – усмехнулся граф.

— Ты – роза, – заключила девушка, поразмыслив какое-то время.

— Я? – Кристиана такое сравнение, казалось, обидело. Николь вспомнила, как точно также посмотрел на нее Виктор, когда она сказала, что он красивее эльфа. Комплименты мужчины явно не умели ценить.

— Да, ярко-бордовая роза, с бархатными лепестками и дурманящим ароматом, – продолжала Николь, прикрыв глаза. – Девушки не могут оставаться равнодушными, когда видят ее. Но сорвать ее невозможно, только если не бояться острых шипов.

— Ты мне льстишь. Но за шипы спасибо, это уже хоть что-то, – ответил граф.

— А Виктор у меня будет нарциссом, – Николь очень понравилось новое развлечение. – Он такой нежный, белоснежный и без шипов.

— Не по-королевски как-то, – не согласился Кристиан. – Нарциссы растут везде, почти как сорняки.

— Неправда, ты в цветах ничего не смыслишь, – девушка легко ударила его по носу пальцем. – И я говорю о самом цветке, а не о его ценности.

В дверь постучали. Граф отпустил королеву и слез с широкого подоконника.

— Меня здесь нет и не было, – предупредил он, подвинув кресло ближе к камину и спрятавшись за его широкой спинкой.

Николь открыла. Прислуга втащила кадку и наполнила ее горячей водой. Девушка горничная, руководившая мужчинами, уложила на туалетном столике все принадлежности для купания и полотенца.

— Прислать вам камердинера барона? – спросила она, вернувшись в третий раз уже с чистой одеждой для короля и королевы.

— Нет, благодарю, Его Величество доверяет только мне, – ответила Николь, стоя около кресла и наблюдая за приготовлениями.

— Хозяйки предлагают вам свои наряды, если вы соблаговолите принять их, – продолжала докладывать не в меру услужливая горничная. – Украшения и туфельки. Ведь у вас только мужская одежда.

— Мужская, но моя собственная, – ответила Николь, заметив, с каким интересом девушка украдкой рассматривает комнату.

— Еще моя госпожа просила узнать, не знаете ли вы, где ваш спутник, некий граф Яновский? – осмелев, спросила горничная, глядя на Николь.

— Раз уж вы просто исполняете волю госпожи, я не стану наказывать вас за такой бестактный и дерзкий вопрос, – произнесла королева с прежней милой улыбкой, но от ее слов горничная вся сжалась, испуганно раскрыв глаза. – Я не слежу за передвижениями своих подданных, и никто не смеет задавать мне столь глупые и неуместные вопросы. А вашей хозяйке передайте, что граф теперь первый министр Его Величества и его друг, так что досаждать ему лишний раз не стоит, чтобы не лишиться расположения королевской семьи в столь трудное для всех вас время.

Горничная, побледневшая как полотно и едва не падая в обморок, присела в реверансе и бросилась прочь, чтобы не забыть всего послания. Николь заперла дверь и вернулась к креслу, в котором скрывался министр.

— Вот что значит королевская кровь, – произнес он, глядя на нее с нескрываемым восхищением. Сама королева едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. – Теперь понятно, почему он так спокойно спит. Его охраняет бесстрашная королева. Грозная и справедливая.

— Хватит, – Николь рассмеялась, упав в соседнее кресло.

— Пока король спит, Вандершир в надежных руках, – продолжал Кристиан.

— Мадлена просила присматривать за тобой, – пояснила Николь. – Что я ей скажу, если эта девица вздумает свести с тобой счеты? Лучше сразу поставить ее на место.

— Ты ее не знаешь, – усмехнулся граф. – Если она что задумала, то ни король, ни маги ей не страшны.

— Она просто меня еще не знает, – ответила девушка, сняв сапоги и расстегивая рубашку.

— Будешь мыться? – спросил Кристиан, покинув свое кресло и направившись к ванне. – Разбудить его?

— Нет, если он сам не проснется, я не стану будить, – ответила Николь, освобождаясь от одежды.

— Кто же будет развлекать барона? – граф прислонился к краю кадки, не торопясь уходить.

— Он не такой важный человек, чтобы Виктор ради него жертвовал отдыхом, – девушка сняла с себя все и влезла в воду, не обращая особого внимания на мужчину, не сводившего с нее взгляда. – Сама как-нибудь справлюсь.

— Ты уже ничего не боишься, а еще и года не прошло, – усмехнулся граф, передав ей мыло. – Где та напуганная девушка, которую я привез в замок прошлым летом?

— Не болтай, а иди ко мне, – ответила королева. Кадка была достаточно большой, рассчитанной на двоих. – Виктору потом прикажу согреть еще воды.

— Вы так щедры, моя королева, – усмехнулся граф, не заставляя просить себя дважды.

Король открыл глаза и осмотрелся. Он лежал на широкой кровати, закрытой со всех сторон плотным бархатным пологом, одетый в одни лишь штаны. В комнате слышен был смех Николь и голос Кристиана. Виктор опять закрыл глаза и прислушался. Он ничего не понял из разговора, кроме того, что говорили о нем и о цветах. Собеседники опять засмеялись, теперь лучше было слышно графа. Король почувствовал, как по телу прошла дрожь, но поспешил отогнать мысли о нем. Он отодвинул полог и выбрался из душного ложа.

Разговор прекратился, когда он обошел кровать и предстал перед собеседниками. Они сидели в кадке с водой, намыливая друг друга. Комнату наполнял пар, поднимавшийся от горячей воды и запахи цветочного мыла.

— Знаете, граф, я преклоняюсь перед вами, – произнес Виктор, заметив румянец смущения на щеках жены. Она отодвинулась от Кристиана, продолжая смывать с себя мыльную пену. – Сколько в вас силы? Вы по праву заслуживаете Николь больше меня.

— Просто я не человек, – ответил Кристиан, поддерживая официальный тон короля. С его коротких мокрых волос вода стекала на лицо. Он небрежно убрал челку назад и вытер лицо ладонью. – Литиаты черпают силы в любви.

— Только нам, убогим людям, нужно где-то черпать силы и на любовь тоже, – Виктор вздохнул и сел в кресло, развернув его к кадке.

— Неправда, – возмутилась девушка. – Он просто перевоплощался и не потратил столько сил на этот поход. А я вообще почти все время спала.

— Не оправдывай мою немощность, любовь моя, я жалкий слабак, – усмехнулся король, зевая. – Вот кто у нас настоящий мужчина.

Он махнул в сторону графа.

— Не стану спорить с очевидной истиной, – ответил тот самодовольно.

— Его ничем не проймешь, – продолжал Виктор, обращаясь к Николь. – Муж спит, а он уже тут как тут, с королевой нежится в ванне.

— Мы экономим воду, – ответил граф, нисколько не задетый претензиями. Николь еще больше покраснела, быстро смыв с себя остатки мыльной воды и выбравшись на мягкий коврик. Виктор поднялся и набросил ей на плечи широкое полотенце.

— Ты ведь спал, а вода остывает, – продолжал Кристиан, улыбаясь, как ни в чем не бывало.

— Я не хотела будить тебя, – произнесла Николь, стоя у камина и кутаясь в тонкую ткань полотенца.

— Я шучу, – ответил ей муж, обняв и прижав к себе. – Я рад, что ты не скучаешь.

— Я люблю тебя, – Николь встала на цыпочки, потянувшись к его губам. Он наклонился и поцеловал ее, удерживая в объятиях. Потом приподнял и понес на кровать.

— Тут теплее, – сказал он, дав ей еще полотенце и одежду, чтобы не пришлось ходить за ними по комнате. Окно он прикрыл и задернул штору.

Кристиан усмехнулся, наблюдая за ним:

— А я уж думал, ты сил набрался, пока спал.

— Они мне понадобятся за ужином, – ответил король, игнорируя его шутки. – Барона удар хватит, когда я представлю ему Генри и Чарльза.

— Иди, помойся, вода еще теплая, – предложил граф, скользнув взглядом по гладкой мускулистой груди Виктора.

— Животное, – ответил король, не двигаясь с места.

— Иди, животное не кусается, – усмехнулся Кристиан, поманив его рукой.

— Может, я кусаюсь, – Виктор подошел ближе, потрогав воду.

— Не доверяешь мне? – возмутился Кристиан, сидя в кадке, как король, раскинув руки.

— Тебе? После всего? – король снял одежду и влез в воду.

— Хочешь, я заглажу свою вину? – предложил граф, еще шире улыбнувшись и приблизившись к нему.

— Загладишь, будь уверен, – кивнул Виктор, почувствовав его руку на своем теле. В этот раз Кристиан не стал спрашивать разрешения или ждать, когда его поцелуют, он резко притянул Виктора к себе и поцеловал. Король не отталкивал его, тоже обхватив за талию под водой.

— Тебе Николь не хватило? – спросил Виктор, не открывая глаз, пока Кристиан целовал его лицо.

— С чего ты взял, что у нас что-то было? – спросил граф, касаясь губами его уха.

— Давай, скажи, что вы просто разговаривали, пока я спал, – Виктор скользнул по его груди, покрытой шрамами, и обнял за шею, позволяя целовать свою. О том, что Кристиан делал руками, он старался не думать.

— Да, просто разговаривали, – ответил граф. Он тяжело дышал, и голос его стал хриплым и еще более низким. – Почему тебя это удивляет?

— Потому что если это так, я должен поверить в то, что интересую тебя больше чем она, – проговорил Виктор почти шепотом. Слова его смешивались с дыханием, слетая с губ вместе со стонами. Граф напрягся, едва сдерживаясь.

— Это так, – сказал он.

Король открыл глаза и резко отстранился. Кристиан замер, недоумевая.

— Все, хватит, – Виктор оттолкнул его и вылез из воды. Он отошел к окну, взяв со столика полотенце, и обернул им бедра. Кристиан оставался в воде, наблюдая за ним.

— Что случилось? – Николь, уже полностью одетая, появилась из-за ширмы, разделявшей кровать и ванну. Она переводила удивленный взгляд с одного мужчины на другого. Виктор стоял спиной к ним, сложив руки на груди, но было видно, что он взволнован и тяжело дышит. Граф, казалось, был зол. Его глаза почернели, и пламя камина отражалось в них.

— Что опять не поделили? – спросила девушка сурово.

— Воду, – ответил Кристиан, выбравшись, наконец, из кадки и вытирая тело оставшимся полотенцем.

— Виктор, – она подошла к мужу, тронув его за плечо. – Что случилось? Я же слышала, вы даже не ругались.

— Зачем нам ругаться? – спросил король, оставаясь стоять спиной. Девушка обняла его за талию, прижавшись щекой к плечу. Кристиан вытерся и начал одеваться, еще пылая гневом.

— Что он сказал? – спросила королева, понимая, что между ними все же произошла ссора.

— Граф мне врет, как всегда, – ответил Виктор, обернувшись и одарив его недоверчивым взглядом.

— Он всем врет, это его нормальное состояние, – усмехнулась Николь, не веря, что они могут поругаться теперь, после всего.

— Вот уж не думал, что вы обо мне так думаете, – произнес Кристиан, взяв свое оружие и направившись к двери. – Не стану больше надоедать своим присутствием. Извинитесь за меня перед бароном и его очаровательными дочками.

Граф повернул ключ и вышел, хлопнув дверью. В комнате стало тихо, только огонь потрескивал в камине. Николь, недоумевая, смотрела ему вслед. Виктор вздохнул и пошел одеваться, чтобы успеть к ужину.

— Что он сказал? – повторила она свой вопрос, понимая, что дело не в ней и уж точно не в воде.

— Николь, что ты скажешь, если узнаешь, что я люблю его больше чем тебя? – спросил Виктор, взглянув на нее. Он выглядел теперь не просто уставшим, но еще и несчастным. По мокрым волосам вода стекала на грудь, все еще вздымавшуюся из-за порывистого дыхания. Девушка села на ручку кресла, рядом с ним и взяла его за руки, притянув к себе.

— Скажу, что прекрасно тебя понимаю, – ответила она, улыбнувшись. – У вас же все только началось. Ты не можешь сейчас любить кого-то кроме него. Даже меня.

— Разве это нормально? – Виктор не смотрел ей в глаза, чувствуя себя неловко.

— Я не знаю, как это “нормально”, – ответила она, поднявшись и обняв его. Он опустил голову ей на плечо, но резко отстранился, не желая намочить чистую рубашку. Николь рассмеялась, ласково погладив его по лицу. – Я рада, что вы больше не деретесь из-за меня и не ревнуете друг к другу.

— А ты не ревнуешь? – спросил он.

— Нет, не к нему, – девушка отпустила его и пошла приготовить одежду.

Король с королевой спустились в столовую, где все уже было готово, и ждали только их. Барон в шелковом темно-лиловом камзоле уступил свое место во главе стола Его Величеству и сел по правую руку от него. Обе его дочери сидели рядом. Старшая в ярко-красном атласе, подчеркивавшем цвет ее волос. Глубокое декольте и открытые руки, затянутые в длинные перчатки, выгодно подчеркивали все достоинства фигуры молодой леди. На шее поблескивали оправленные в золото рубины. На фоне сестры, младшая казалась бледной тенью. Девушка была в простом черном платье с ниткой жемчуга на закрытой высоким воротником шее. Хотя обе выглядели гораздо выгоднее нежели королева и княжна, одетые в неизменную вандерширскую форму. Только мундиры девушки заменили простыми камзолами, у Николь он был белый, у Бьянки светло-голубой. И королева, и княжна не делали причесок, в сочетании с мужской одеждой они выглядели бы неуместно. Николь просто собрала волосы на затылке, а Бьянка в высокий конский хвост.

Николь посадила подругу рядом с собой, желая иметь собеседницу за ужином, предполагавшим быть длительным. Возле Бьянки сидел Даан, в безупречно белой мантии поверх рубашки и штанов. Княжна не возражала против желания молодого литиата носить привычную для него одежду. Взамен он подчинился ее желанию и не собрал свои густые длинные темно-каштановые волосы в хвост, распустив их по плечам. Сидевшие напротив девицы подтвердили расчеты княжны, впившись в литиата восхищенными взглядами. Айрис была абсолютно уверена в своей неотразимости, поэтому лишь изредка бросала на него кокетливые взгляды, ее сестра же увлеченно рассматривала парня, впервые увидев представителя его расы, да еще и так близко. Даан не замечал всех этих переглядываний, больше увлеченный обстановкой столовой и поданными блюдами.

Рядом с ним сидел Андор, тоже удостоившийся повышенного внимания юных леди. Дальше по обеим сторонам стола расселись офицеры короля и дальние родственники хозяина дома, тоже оказавшиеся в замке к моменту визита Его Величества.

— Мой дом, конечно же, не годится для приема таких важных гостей, – начал с оправданий барон, когда перед всеми уже стояло первое блюдо.

Виктор посмотрел на него, понимая, что не слышал ни слова. Николь улыбнулась и ответила барону, что в это неспокойное время важен теплый прием, а не роскошь.

— Да, – только и добавил король, вновь вернувшись к созерцанию своего супа. Гости за столом переглянулись, но не смели что-то обсуждать. Дочки хозяина украдкой разглядывали странную королеву.

— Ваши дочери очень милы, – произнесла Николь, заметив это. Если любопытный взгляд младшей ее нисколько не смущал, то старшую ей хотелось все же поставить на место. Мисс Уорик всем видом желала показать, что отлично знает о происхождении новой королевы и ее связи с графом, которого сама от всей души ненавидела, после того как он воспользовался ею и бросил.

— Мисс Айрис и мисс… – Николь взглянула на блондинку. Та зарделась, опустив глаза.

— Ноэль, Ваше Величество, – ответил за нее отец. – Ей всего шестнадцать, поэтому при дворе ее еще не знают. Я хотел вывести ее этим летом, но, как видно, не судьба.

— Отчего же, война не помешает нашим девушкам порадовать себя танцами, – ответила Николь, улыбнувшись хорошенькой блондинке, когда та все же взглянула на нее. – Пока Уайтпорт будет восстанавливаться, столицей будет Нордэнд. Там и устроим первый летний бал. Вы и ваши дочери приглашены.

— Это такая честь, – барон рассыпался в комплиментах. Виктор задумчиво ел, не пытаясь даже делать вид, что слушает.

— Траур не будете выдерживать? – язвительно спросила Айрис, впившись в него взглядом.

— Вы обращаетесь к королеве, – произнес он, подняв глаза.

— Да, простите, милорд, – поспешила исправить оплошность девушка. – Ваше Величество.

— Думаю, с Вандершира уже достаточно траура, – ответила Николь, переглянувшись с Бьянкой. Та улыбнулась.

— Барон, через ваши земли проезжали мои родные и Рочестеры, как они? – спросила княжна. – Возможно, они что-то рассказывали о своем пребывании при дворе Холоу?

— Да, они были тут, – ответил барон Уорик, радуясь перемене темы, отлично зная нрав своей дочери. – Я уже сообщил вашему брату. Княгиня и мисс Тимонс, а также Рочестеры, проезжали мимо и останавливались у меня. Ваша матушка была в расстроенных чувствах, поскольку ваш младший брат остался в Холоу из-за болезни и не смог покинуть страну, – продолжал барон, не догадываясь о настоящих причинах задержки Бенедикта. – Рад, что ему уже лучше.

— Да, он уже вполне здоров, – ответила Бьянка. Даан взял ее за руку, почувствовав волнение невесты.

— Княгиня намеревалась посетить свое имение близ Уайтпорта, – продолжал барон Уорик. – Они очень надеялись застать его целым.

— Благодарю, вы очень обрадовали меня этой новостью, – княжна одарила хозяина улыбкой и посмотрела на жениха.

— Почему ты не веришь? Бенедикт же сказал, что с ними все хорошо, – тихо спросил ее Даан. За столом завязался разговор о Уайтпорте и близлежащих землях, пострадавших больше других, поскольку темные начали разорять Вандершир с юга.

— Я верю, но должна сама убедиться, – ответила Бьянка, заметив, что баронессы смотрят на них с завистью и интересом. – Пока не обниму маму, не успокоюсь.

— Тогда тебе нужно было ехать к морю, – литиат задумался, вспоминая дорогу через Вандершир, которую они с братом проделали, добираясь с юга страны на север.

— Я должна быть с Николь, хотя бы провожу ее до Нордэнда, – улыбнулась княжна. – Потом поеду в Уайтпорт. Ты ведь поедешь со мной?

— Конечно, – Даан кивнул, не понимая, зачем она спрашивает, если это и так очевидно.

— Тебя что-то смущает? – спросила Бьянка, наблюдая, как литиат задумчиво рассматривает второе блюдо.

— Это тоже еда? – спросил он, указав на зажаренные до темно-коричневой корочки кусочки птицы.

— Да, но можешь не есть, – ответила княжна, усмехнувшись.

— Я уже не хочу есть, – вздохнул маг, заскучав, слушая разговоры людей ни о чем и рассмотрев все, что было в столовой. – Можно уйти?

— Нет, – Бьянка сама бы с радостью сбежала, но понимала, что теперь они должны вести себя как подобает, если хотят остаться при дворе. – Пока король не покинет нас, мы не можем уйти.

— Почему он не уйдет? – спросил Даан.

— Откуда я знаю? – княжну вопрос немного озадачил. – Ему тут нравится. Он с подданным беседует. Ест.

— Ему тут не нравится, он молчит и ест все, что перед ним ставят, даже не думая о том, что ест, – ответил ей маг. – Он ведь свободен, почему же сидит и слушает все эти… бредни?

— О, ты все же запомнил это слово, – усмехнулась Бьянка. – Я хороший учитель.

— А королева печальна, – продолжал Даан, не разделяя веселья подруги. Бьянка посмотрела на Николь. Та улыбалась барону, слушая его рассуждения об урожае в этом году.

— Ты слишком много смотришь на нее, – княжна и сама догадывалась, что Николь не особо веселит светская беседа. – А наша Айрис? Она о чем думает?

— Я не знаю, – литиат посмотрел на собеседницу. – Я мысли людей не слышу.

— Ну, она не печальна? – уточнила Бьянка.

— Нет, она очень довольна, хотя это скорее злорадство, – литиат поморщился, словно догадка была ему неприятна.

— Что же ее так радует? – Бьянка задумалась. Она тоже отлично знала историю баронессы и графа.

— А ее сестра весь вечер смотрит на генерала Мориса, – литиат нашел себе развлечение, всматриваясь в лица сидящих напротив людей.

— Откуда ты знаешь? Генри сидит с нашей стороны, – спросила девушка, не понимая, что может привлечь шестнадцатилетнюю девчонку в угрюмом и молчаливом вампире.

— Да, иначе ей трудно было бы смотреть на него, – согласился Даан.

— А твой брат о чем думает? – продолжала княжна. Развлечение ей тоже понравилось. Слушать барона не было уже никаких сил.

— Он тоже хотел бы уйти, но я сказал ему, что нельзя, – литиат опять заметил злорадную улыбку на лице девушки, сидевшей напротив, и опустил глаза.

— Как здорово, что вы можете вот так вот общаться, – вздохнула Бьянка. – Я бы сейчас кое-что порассказала этой гадине.

— О чем ты говоришь? – не понял Даан. Им принесли третье блюдо. Литиат переключил все свое внимание на него, пытаясь разгадать в замысловатом шедевре знакомые овощи.

— Ни о чем, не обращай внимания, – усмехнулась княжна, порадовавшись наивности своего возлюбленного, которому были непонятны милые развлечения светских девиц.

Николь тронула мужа за рукав, шепнув ему что-то на ухо. Он кивнул.

— Барон, мы очень признательны вам за гостеприимство, но дорога была очень утомительной, посему прошу простить нас, – Виктор встал и, кивнув гостям, вышел из-за стола. Николь тоже кивнула, позабыв, что дамам следует делать реверансы, и пошла следом за ним. Офицеры и маги последовали за своим королем.

— Мы тоже вас покинем, – княжна опередила баронессу, тоже желавшую сбежать. – Благодарю за общество.

Бьянка поднялась и они с Дааном ушли. Остальные должны были дождаться еще одной перемены блюд, чтобы покинуть ужин. Хотя кроме дочери барона, никто уходить не намеревался. Оставшиеся родственники теперь могли свободно обсудить гостей и последние новости.

Княжна нагнала Николь и Виктора. Они молча шли к лестнице, держась за руки, как ходили всегда. Сопровождавшие их офицеры были отпущены и рассредоточились по замку, заняв свои комнаты. Только генералы Морис и Джонсон неизменно следовали за королем.

— Вы уже спать идете? – спросила Бьянка, оставаясь в приподнятом настроении.

— Да, день был не из легких, – ответила Николь.

Король и теперь промолчал, полностью погруженный в свои мысли. Генералы, не желая присутствовать при разговоре, пошли дальше, оставив молодых людей. Андор молча стоял позади брата. Им дали одну комнату на двоих. Литиаты не пожелали расставаться, и занимать две отдельные спальные, в то время как замок был переполнен солдатами короля и родными барона.

— А где Кристиан? – спросила княжна и с удовольствием отметила, что смогла все же привлечь внимание Виктора. Он перестал изучать гобелены и посмотрел на нее.

— Не знаю, он сказал, что не придет к ужину, – ответила Николь. – Зная обо всей этой истории с мисс Уорик, я его не виню.

— О ней я и хотела поговорить, – княжна заговорщически осмотрелась по сторонам. – Слишком уж она веселая сегодня, так и веет от нее злорадством.

— Злорадством? – переспросила Николь и посмотрела на литиата, догадываясь, откуда у Бьянки такие сведения. Даан кивнул.

— Прошу простить меня, – Виктор кивнул и быстро пошел прочь.

— Что это с ним сегодня? – княжна взглянула на мага, хотя вопрос был адресован королеве.

— Устал с дороги, – Николь понимала, что Даан все отлично видит, но не желает посвящать свою невесту, и так слишком озабоченную личной жизнью других.

— Ему наплевать, что Айрис точит зуб на графа? Мы же в ее доме, – Бьянка негодовала.

— Я прикажу поискать его, – успокоила ее королева, хотя и сама почувствовала смутное беспокойство. За ужином девушка была действительно излишне веселой и как-то странно смотрела на нее.

— Ладно, мы пойдем спать, – Бьянка взяла мага за руку и пошла по коридору. Даан кивнул королеве, пожелав доброй ночи. Николь очень сомневалась, что теперь сможет спокойно уснуть. Она поднялась в спальную, но Виктора там не нашла.

Король быстро догнал Генри и Чарльза, неспешно следовавших по коридору к своим спальным. Он позвал Мориса, позволив второму другу оставить их.

— Где Кристиан? – сразу спросил он, глядя на бледное непроницаемое лицо своего генерала, бывшего когда-то веселым молодым человеком.

— В подвале, – ответил тот прежним тоном.

Виктор отступил на шаг, недоуменно раскрыв глаза.

— Как это, в подвале? Что он там делает? – спросил король гневно.

— Полагаю, хозяйка велела поместить его туда, – продолжал невозмутимо вампир, хотя в глазах его мелькнула усмешка.

— И ты, зная это, не сообщил мне? – спросил Виктор, вернув себе спокойствие.

— Я не думал, что это заинтересует Ваше Величество, – Генри перевел взгляд на горящий на стене факел. Пламя отражалось в его глазах, словно горело в нем.

— Мы дружим с пятнадцати лет, – произнес король без злости, хотя она все больше заполняла его. – Ты все обо мне знаешь. Почему ты ничего не сказал?

— Девица намеревалась спрятать его, сообщив, что он уехал, – ответил Генри. – Думаю, у нее есть право отомстить за поруганную честь.

— Ты уверен, что она была? – спросил король, пристально всматриваясь в лицо друга. – Разве он силой взял ее? И вообще, почему тебя так заботит справедливость?

— Меня заботит мой король, – ответил офицер, переводя взгляд на Виктора. – Он делает вас несчастным.

— Это ты делаешь меня несчастным, Генри! – воскликнул король, теряя самообладание. – Неужели я больше никому не могу доверять?! Что с вами? Только не говори, что это из-за вампирской сущности. Хватит оправдывать свои глупости свойствами натуры.

— Мне жаль, – вампир опустил глаза, чувствуя свою вину перед другом. – Я хотел как лучше.

— Хорошо, после поговорим об этом, – Виктор положил ему руку на плечо. – Пошли, вытащим моего министра из подземелья.

Генерал кивнул, поспешив вперед. Они быстро спустились по винтовой лестнице и пересекли холл, где перед камином отдыхали офицеры. Генри приказал троим следовать за ними. Король позвал лакея, прислуживавшего господам.

— Где вход в подвал? – спросил он, не меняя своего официального тона. Солдаты подошли к ним и ждали приказа.

— Со двора, милорд, – ответил старик и затрясся под пристальным взглядом короля и его свиты.

— Веди нас, – приказал Виктор.

В дверях показался сам барон. Ужин был окончен и гости покинули столовую.

— Что-то случилось, Сир? – спросил хозяин замка.

— Да, барон, – ответил Виктор, одарив его таким взглядом, что тот замер на месте. – Пропал мой министр, граф Яновский.

— О, единый бог, как же так?! – воскликнул барон, бледнея на глазах. Его дочь, шедшая с остальными позади, быстро сообразила, в чем дело, и скрылась. Виктор не стал приказывать вернуть ее, не желая поддаваться искушению, убить ее своими руками.

— Веди нас, – напомнил он лакею. Тот бросился со всех ног во двор. Мужчины последовали за ним. Все гости высыпали во двор, перешептываясь. Только хозяин замка все больше бледнел и едва держался на дрожащих ногах. Родичи поддерживали его под руки, уже догадавшись, в чем дело.

Офицеры тем временем спускались по крутой лестнице, начинавшейся за железной дверью в замковой стене. Шедший впереди Генри освещал ее факелом. Следом шел Виктор, приказав остальным охранять вход и не впускать любопытных обитателей замка. Солдаты заняли позицию у входа, оглядывая любопытную толпу.

— Как же так? – лепетал барон Уорик, опираясь на руку младшей дочери. – Твоя сестра сведет нас всех в могилу.

Виктор пытался увидеть во тьме хоть что-то, но света факела хватало только на несколько шагов вокруг. Где-то капала вода и пищали крысы, пахло сырой землей и истлевшей соломой. Король следовал за вампиром, безошибочно находившим дорогу. Генри вел его к дальней стене, уже увидев пленника. Виктор хранил молчание, не решаясь звать графа по имени, чтобы голос не выдал его волнения. Генерал остановился, приподняв факел выше, и король увидел распростертое тело Кристиана, лежавшее у самой стены. Граф лежал лицом вверх, с закрытыми глазами. Он был в беспамятстве. Виктор забыл о своей предосторожности и бросился к нему, опустившись на колени рядом с другом. Генерал молча наблюдал, понимая, что был неправ, покрывая баронессу.

— Он жив? – спросил Виктор, вглядываясь в лицо графа.

— Да, – ответил Генри, тоже присев рядом. – Держите факел.

Вампир легко поднял пленника на руки. Граф не пришел в себя и даже не стонал, безвольно откинув голову, как мертвый. Генри понес его к выходу, Виктор не отставал. Они поднялись по лестнице к свету и вышли во двор. Толпа, ожидавшая их, ахнула, расступаясь. Генерал не стал ждать короля, зная, что делать, и пошел в дом.

— Барон, лучше вашей дочери не попадаться мне на глаза, – произнес угрожающе тихо Виктор, приблизившись к хозяину замка. – Но если граф пострадал, ничто уже не спасет ее.

— Ваше Величество, – только и смог вымолвить до смерти напуганный старик.

Король пошел прочь, более не желая проверять на прочность свою выдержку. Он быстро поднялся по лестнице и вошел в спальную. Генри ждал его под дверью.

— Я послал за магом, – сказал он, когда Виктор прошел мимо.

Король ничего не ответил, но взгляд его сказал больше слов, и генерал понял, что ему придется еще хуже, чем девице, если граф не поправится в ближайшие дни.

Николь сидела на кровати, держа голову Кристиана на коленях. Она не плакала, как он боялся, и ничего не спрашивала. Девушка просто ласково расправляла непослушные волосы, глядя на бледное лицо мужчины.

— С ним все будет хорошо, – сказала она Виктору, подняв голову и улыбнувшись. – Он очень сильный.

Виктор смутился, никак не ожидая, что Николь будет утешать его. Он думал, что ничем не выдавал своего отчаяния, сохраняя непроницаемую маску на лице, но девушка видела его насквозь.

— Садись, – велела она и перевела взгляд на графа. – Ранка небольшая.

— Это Айрис, – произнес король, думая, как теперь быть со всем этим. Девушку необходимо было наказать, но он был так зол, что не мог трезво рассуждать.

— Да, я догадалась, – вздохнула Николь.

Вошел Андор, позванный Генри. Маг взглянул на Кристиана и перевел недоуменный взгляд на короля.

— Что с ним произошло? – спросил литиат, присев на край кровати и положив ладонь на горячий лоб графа.

— Я полагаю, что его ударили по голове, – ответил Виктор, глядя себе под ноги.

— Да, у него рана на затылке, – закивала Николь.

Маг не задавал больше вопросы и осмотрел ссадину, все еще кровоточившую. Он разнял слипшиеся волосы и накрыл ее ладонью.

— Опять себе возьмешь? – спросил Виктор, догадываясь, что тот намерен делать.

— Да, это будет быстрее, – ответил литиат и на миг сморщился, как от боли.

Николь посмотрела на мужа, не понимая, о чем речь.

— Но остается еще жар, – продолжал Андор, вернув графа на подушку. Он вновь приложил свою прохладную ладонь к пылающей коже больного. – Его я тоже сниму, остальное сделает время.

— Я награжу тебя за это, – ответил Виктор, не представляя, какой нужно иметь характер, чтобы совершать подобные поступки. Литиат только усмехнулся.

— Почему он не приходит в сознание? – спросила Николь, наблюдая за действиями мага и не обращая внимания на непонятный разговор.

— Лучше ему будет проспать до утра, – ответил Андор. – Сон вернет ему силы. Если пробудить его сейчас, он сделает только хуже.

— Да, я об этом не подумала, – Николь прекрасно представляла, в какую ярость придет Кристиан, очнувшись. Виктор молчал, заметив, как граф из болезненного обморока перешел в целительный сон, наложенный магом.

— Утром я зайду, – Андор поднялся, потрогав свой затылок.

— Я пришлю за тобой, когда он проснется, – король тоже поднялся, желая лично проводить литиата.

Мужчины вышли в коридор.

— Вы с братом можете считать Вандершир своей родиной, а мой дом своим, – произнес король, взглянув магу в глаза. – Мне достаточно того, что я увидел в этой войне, чтобы назвать себя вашим другом и должником.

Андор улыбнулся, чувствуя, что слова короля искренны и помогают ему восстановить силы лучше волшебной книги. Среди враждебных и недоверчивых слуг и жителей замка, Виктор и Николь были для магов одними из тех немногих людей, которые своей любовью и добрым отношением давали им сил.

— Можете оставаться с нами и будете обеспечены всем, пока я король, – продолжал Виктор. – Я с радостью благословлю брак твоего брата и княжны.

— Я с радостью приму вашу дружбу и останусь с вами, пока будет необходимость в моих знаниях, – ответил литиат, радуясь, как ребенок. – Ведь нашего города больше нет, и мы с Дааном могли рассчитывать только на Велиамора, но у него своя семья, о которой нужно заботиться.

— Что ж, тогда решено, будете с братом моими советниками, – заключил король с улыбкой. – А теперь отдохни, тебе, наверное, нужно восстановить силы.

— Я уже здоров, – усмехнулся маг, запустив пальцы в волосы, желая проверить, есть ли ссадина.

— Не понимаю, как вы это делаете? – Виктор покачал головой.

— Это дар, мы забираем раны у более слабых, а потом исцеляем себя, – ответил Андор.

— И ваше исцеление напрямую зависит от силы? – продолжал король.

— Да, но теперь, без книги, я не знаю, долго ли смогу сохранять ее, – литиат еще раз кивнул и пошел прочь.

Виктор подозвал солдата, дежурившего у двери их спальной, и приказал прислать к нему одного из старших офицеров.

Вернувшись в комнату, он застал Николь там же где и оставил. Девушка сняла с графа грязную рубашку и сапоги. Рядом на полу лежали пропитанные кровью простыни. Кристиан был накрыт одеялом и мирно спал.

— Я пойду, распоряжусь, чтобы приготовили чистую одежду и постель, – произнесла Николь, слезая с кровати. – Эта вся в крови.

— До сих пор не могу поверить, что все это на самом деле, – Виктор вздохнул и сел на край кровати спиной к спящему. – Будто мало нам было темных, теперь мстительных девиц надо опасаться.

— Посиди с ним, пока меня не будет, – попросила Николь, улыбнувшись ему.

— Зачем? – Виктор посмотрел на нее.

— Ну что за вопросы? Чтобы он не был один, – девушка покачала головой, не понимая, как можно не знать таких вещей.

— И что надо делать? – король обернулся, взглянув на графа. Тот был еще бледен, волосы прилипли к мокрому лбу.

— Ничего, просто будь рядом, – Николь закатила глаза и оставила его, прикрыв дверь. Но Виктор не долго был один. Через мгновение на пороге возник капитан гвардейцев, абсолютно не заспанный и одетый по форме, несмотря на поздний час.

— Я хочу, чтобы в замке была выставлена круглосуточная вахта, – начал король, поднявшись с кровати и прохаживаясь по комнате. – Чтобы мои приближенные могли спать спокойно, не опасаясь, что их схватят и запрут где-нибудь в подвале.

Офицер кивнул, глядя на своего командира и делая вид, что не замечает раненного графа.

— Вся прислуга должна быть подвергнута допросу, – продолжал Виктор, остановившись и вперив взгляд в капитана. – Я хочу увидеть тех, кто посмел напасть на министра. Если начнут запираться, отправляйте их к Морису. Он уже проголодался.

Легкая усмешка тронула губы молодого офицера, но он быстро вернул себе серьезный вид, понимая, что сейчас не лучшее время для шуток. Король редко бывал в таком дурном расположении духа.

— К барону и его дочерям приставить охрану, чтобы они никуда не делись из замка, – Виктор вернулся к кровати, взглянув на спящего. – Граф сам решит, что с ними делать. Это его право.

Солдат кивнул, понимая, что это все распоряжения. Король смотрел на графа, казалось, позабыв о посетителе.

— Идите, – произнес он, не оборачиваясь.

Офицер поспешил выполнять, не задавая лишних вопросов и не проявляя излишнего любопытства. Король этого не терпел и быстро избавлялся от таких людей, отправляя в пехоту или понижая до матросов. Среди его гвардейцев были только хорошо вышколенные и исполнительные молодые люди, беспрекословно выполнявшие все приказы своих капитанов, а самого короля чтившие как бога.

В комнате стало тихо. До рассвета оставалось не так много времени. Огонь в камине почти погас, и комната начала погружаться в сумрак ночи. Несколько свечей догорали в подсвечнике на столике возле кровати. Виктор сел рядом с Кристианом, всматриваясь в его умиротворенное неподвижное лицо. Граф мерно дышал, не создавая никакого шума, даже не сопел. Только по движению груди можно было догадаться, что он жив и просто спит. Виктор вспомнил их последний разговор и прикинул в уме, когда именно графа схватили люди баронессы. Получалось, что сразу после того, как он вышел от них с Николь. Он был расстроен и позабыл об осторожности, слуги воспользовались этим, оглушили и заперли в подвале. Король сжал кулаки, представив, как все это было.

Николь вернулась с ворохом одежды и простыней.

— Ты решила вообще отказаться от прислуги? – спросил Виктор, забрав у нее ее ношу и сложив на широкое кресло. Девушка усмехнулась, принявшись перестилать постель возле графа.

— Пока не обзаведусь теми, которым смогу доверять, – ответила она. – Может, прикажешь мне позвать сюда этих наглых горничных, которыми помыкает эта ведьма?

— Во дворце у нас был десяток надежных людей, – вздохнул король, понимая, что жена права. Впускать в свою жизнь кого ни попадя было опасно, особенно теперь. – Наверное, они все погибли.

— Помоги мне переложить его, – Николь нисколько не заботили неудобства. Она всю жизнь прожила без прислуги и не намеревалась терпеть рядом с собой подлых людей.

— Я сам, тебе нельзя тяжести поднимать, – напомнил он, усадив ее в кресло. Он осторожно приподнял графа за плечи, переложив на чистую постель сначала верхнюю часть его тела, а потом ноги. Кристиан начал отбиваться и бормотать, но Виктор накрыл его одеялом, придерживая за руки, чтобы тот перестал метаться. Николь поменяла окровавленную наволочку и простыни.

— Все, теперь можно спать, – сказала она, довольная проделанной работой.

— Ложись, я уже не буду, – отмахнулся Виктор, отойдя к окну.

— Почему? Мы ведь уже спали втроем? – спросила девушка, приблизившись и обхватив его за талию. Виктор обнял ее за плечи, привлекая к себе.

— Я не смогу уснуть, – ответил он, склонившись к ее уху. – Я слишком зол. А ты ложись, тебе отдыхать нужно.

— Я предпочитаю твое общество, – Николь обвила его шею, запустив пальцы в длинные волосы. Виктор склонился и поцеловал ее, прижав крепче.

— Ты не можешь спать, потому что волнуешься о нем, – произнесла она, усмехнувшись. – Но я попытаюсь отвлечь тебя.

Николь проворно скользнула по его груди, запустив руки под китель и сняв его с плеч мужчины. Король продолжал целовать ее лицо и шею, пока она расстегивала его рубашку и штаны. Потом он взял ее на руки и сел в кресло, усадив жену себе на колени.

— Я люблю тебя, – прошептал он, когда Николь, освободившись от одежды, села лицом к нему, обняв за шею.

Граф открыл глаза. Кресло стояло перед камином, боком к кровати, и сидящих на нем ему было отлично видно. Слабые отсветы гаснущего огня, падали на обнаженную спину девушки и лицо короля. Виктор сидел с закрытыми глазами, удерживая жену за тонкую талию. Ее белоснежная кожа мерцала в неясном свете, волосы отливали золотом. Кристиан старался не дышать, чтобы не выдать себя. Супруги тоже не шумели, не желая разбудить его. Комнату наполнял только треск дров в камине и тихие стоны, иногда срывающиеся с губ Николь. Неожиданно, словно почувствовав на себе взгляд, Виктор открыл глаза и посмотрел в сторону кровати, встретившись взглядом с графом. Кристиан замер, король отвернулся и вцепился в подлокотники. Николь вздрогнула и припала к его груди, тяжело дыша. Король не двигался, но ручки кресла отпустил, вновь положив ладони на спину жены.

— Все хорошо? – спросила она, отстранившись и посмотрев в лицо мужа.

— Все замечательно, – он привлек ее к себе, украдкой бросив взгляд в сторону кровати. Кристиан спал, как ни в чем не бывало.

Утром в зале собрались все гости и жители замка. Барон и его младшая дочь стояли среди родни. Маги и княжна заняли места у противоположной стены. Бьянка была в мужском военном костюме и вполне могла сойти за одного из офицеров. Маги были неизменно в своих мантиях. Королю и королеве приготовили два кресла, в которых они уже устроились, ожидая начала разбирательства. По двум сторонам от них стояли генералы Морис и Джонсон. Их холодные отрешенные лица нагоняли на присутствующих больше страха, чем все прочие солдаты, охранявшие вход в зал и подсудных феодалов.

— Барон, – начал Виктор, глядя перед собой, а не на самого барона. – Ваша дочь посягнула на жизнь моего подданного, министра графа Яновского. Я должен наказать ее.

— Ваше Величество, – взмолился несчастный отец, но младшая дочь схватила его за руку и попросила молчать. Бьянка, стоявшая в стороне, заметила, как Генри коротко кивнул, словно одобряя ее действия. Княжна вопросительно посмотрела на Даана. Но маг не придавал большого значения всему происходящему, оставаясь невозмутимым и даже расслабленным. Андор вообще улыбался, что немало удивляло жителей замка, но не его спутников по путешествию.

— Я не могу судить ее, – продолжал король, понимая, что барон не намерен более выступать с замечаниями. – Я отдаю это право самому графу. Пусть он решает, какого наказания она заслуживает.

— Введите девицу, – приказал генерал Джонсон, когда Виктор закончил. Бьянка и Николь переглянулись. Обе девушки уже знали о решении короля, но не знали, как намерен поступить граф.

Солдаты открыли двери, и в зал вошла Айрис. Она была в простом темном платье с распущенными волосами, а единственными украшениями на ней были цепи, соединявшие железные наручники на тонких запястьях. Девушка была бледна и напугана. Она не смотрела по сторонам и медленно шла следом за солдатами, дрожа всем телом.

Бьянке даже стало жаль ее. Она вспомнила, как сама не так давно была в похожем положении, с единственным отличием, ее должен был судить другой король. Николь же, напротив, облегченно вздохнула, разгадав замысел своих возлюбленных. Она посмотрела на Виктора и коротко улыбнулась, но король сохранял прежнюю невозмутимость.

Айрис оставили посреди зала одну. Конвой отошел обратно к двери. Теперь закованная девица предстала перед всеобщим обозрением. Она еще не знала о решении короля и с опаской смотрела на его суровое лицо. Айрис отлично знала, что для Виктора не имеет никакого значения, мужчину он судит или молодую хорошенькую девушку. Бывший принц Вандершира беспощадно расправлялся с врагами и преступниками, никогда не делая скидок на пол, возраст или происхождение. Теперь же она попала в число преступников и с трепетом ожидала его решения.

— Мисс Уорик, – услышала она его голос и вздрогнула. Тон не оставлял у Айрис сомнений, ей не жить, особенно после того как она узнала от сестры, что граф не просто друг короля, но и его любовник. – Вы совершили преступление против короля и Вандершира. Это навсегда останется с вами, и имя вашего отца немало пострадает от этого, но ваша жизнь зависит не от меня. Жить вам или нет, решит сам граф, которого вы намеревались проучить. Думаю, справедливо будет, если он проучит вас.

Айрис еще ниже опустила голову, хотя очень удивилась такому решению. Это было слишком большим испытанием для ее самолюбия. Поправший ее любовь и честь негодяй будет теперь решать ее судьбу. Она готова была умолять о немедленной казни, но король опять заговорил, и она передумала. Все же голос Виктора очень явно давал понять, что эта казнь может и состояться, а умирать молодой богатой девушке вовсе не хотелось.

— Я хочу услышать от вас последние слова, прежде чем потеряю власть над вашей судьбой, – проговорил король. – Не считаете ли вы мое решение несправедливым?

— Нет, Ваше Величество, – Айрис собрала последние душевные силы и поклонилась. Барон спрятал лицо на груди младшей дочери, не веря, что король или граф сохранят жизнь его глупой старшей дочке.

— Вы справедливы и великодушны, – Айрис гордо вскинула подбородок, взглянув на Виктора. Он неожиданно улыбнулся и кивнул ей.

— Что ж, вы достойная девушка, – сказал он. – Пусть будет милостива к вам судьба.

Он повернул голову и коротко кивнул.

— Просите графа! – приказал Генри. Его зычный голос заставил опять вздрогнуть всех жителей замка. Они с опаской перевели взгляд с вампира на открывшиеся двери. Кристиан вошел, медленно приближаясь к арестантке. Он был жив-здоров, одет в вандерширскую форму генерала, только без фуражки. На бледном суровом лице нельзя было прочитать решение. Только Виктор знал, что ожидает Айрис. Но и он ничем не выдавал этого знания. Николь и Бьянка надеялись на великодушие и самообладание Кристиана. Маги явно заскучали. Родичи пленницы прекратили шептаться, неотрывно наблюдая за графом.

Кристиан не смотрел ни на кого, кроме пленницы. Айрис обернулась и одарила его гордым взглядом, полным ненависти и презрения. Граф остановился в шаге от нее.

— Снимите с нее цепи, – холодно попросил он у конвоя. Солдаты повиновались, освобождая руки девушки. Она, недоумевая, следила взглядом за своим судьей, не веря, что он может просто отпустить ее с миром. Она не простила бы его, не оставила бы попытки отомстить. – Дайте мне плеть.

Ропот прокатился по залу. Но если родные и знакомые барона решили, будто граф намерен выпороть девицу, то солдаты и свита короля сделали совсем другой вывод. Бьянка промолчала, тоже уже догадавшись, чем все закончится. Даан кивнул, подтверждая ее догадку.

— Айрис, – начал граф, получив в руки увесистый кожаный кнут. Девушка с ужасом посмотрела на него. Она, как и прочие, решила, будто Кристиан хочет прилюдно выпороть ее, тем самым еще больше унизив. – Я нанес тебе ужасное оскорбление. У тебя есть право ненавидеть меня, а теперь есть возможность наказать.

Он протянул ей плеть. Она взяла дрожащими руками, еще не до конца понимая смысл его слов и действий.

— Можешь бить меня, пока не устанешь, – он снял китель и опустился перед ней на колени, склонив голову. Все замерли, тоже ошеломленные таким поворотом. Вновь поднялся ропот. Айрис сжимала в руке плеть, глядя на графа изумленным взглядом.

Николь посмотрела на мужа. Его абсолютное спокойствие казалось ей странным, но она ничего не стала спрашивать, вновь взглянув на пленницу и стоящего перед ней на коленях Кристиана.

— Давай Айрис, я это заслужил, – произнес граф, не поднимая головы. Черные блестящие волосы упали на лицо, а голос был полон раскаяния. Девушка отбросила плеть в сторону и упала на колени перед ним.

— Нет, нет, это я виновата, – прошептала она, задыхаясь от слез, и обняла его. – Я люблю тебя, прости меня.

Кристиан обнял ее, взглянув в сторону трона. Николь так и замерла, увидев, какими взглядами обменялись ее мужчины. Два заговорщика, успешно прокрутивших очередную аферу, а теперь поздравлявшие друг друга с успешным исходом. Но это длилось какой-то миг, потом Кристиан опять принял смиренный вид полного раскаяния, а Виктор вид доброго короля, радующегося, что его подданные нашли общий язык и ему никого не нужно казнить.

— Дочь, – первым пришел в себя барон. – Не позорь меня еще больше, оставь графа в покое.

Они с Ноэль оттащили плачущую Айрис от Кристиана. После чего, отвесив поклон Его Величеству, все удалились.

— Поверить не могу, что вы все это спланировали, – проговорила Николь, пока все покидали зал. Княжна и маги направились к ним, тоже желая узнать подробности. По дороге они поздравили графа с успешным исходом дела.

— Это Кристиан придумал, – ответил Виктор, взглянув на нее. – Я бы ее просто выпорол.

— Не верю, – Николь скептично усмехнулась. Король приподнял одну бровь, и не думая улыбаться, и она поверила.

— Что ж, тогда ей действительно повезло, что ее судьбу решал Кристиан, – проговорила королева, взяв мужа за руку и одарив его улыбкой, чтоб он не подумал, что она осуждает его. Она отлично знала Виктора и помнила, что он человек из королевского рода, а не добродушный эльф или любвеобильный литиат. Но такого она полюбила и любила все больше с каждым днем.

— Вы аферисты, каких свет не видел, – напустилась на него Бьянка, хотя тоже улыбалась. Маги стояли позади, как ее свита. Кристиан посмотрел на Николь, желая узнать, что она думает обо всем этом.

— Хорошо, что обошлось мирно, – ответила королева, поднявшись. Она протянула руку Кристиану и улыбнулась, когда он взял ее в свою и поцеловал ладонь. – Но она могла и не проявить такого великодушия.

— Я на это очень надеялся, – рассмеялся Виктор. Граф поджал губы, одарив его недобрым взглядом. В отместку за эту насмешку он притянул к себе Николь и обнял за талию. Они оставались в зале одни, конвой и родственники барона уже благополучно переместились в другие комнаты.

— Я бы уж точно всыпала тебе плетей, – проговорила княжна, заметив, как вольно Кристиан обращается с королевой на глазах ее мужа. – Пошло бы на пользу.

— Вы все меня ненавидите, – хмуро произнес Кристиан, не выпуская Николь из объятий. – Что я вам сделал?

— Ты гад, каких свет не видел, – ответила шутливо Бьянка.

Генералы позади Виктора стояли, как и маги, наблюдая за разговором с одобрительным снисхождением. Они знали, что эти люди любят друг друга, но находят удовольствие во взаимных оскорблениях и насмешках. Только Николь, как всегда, пыталась всех примирить.

— Думаешь, она теперь успокоится? – спросила королева у Кристиана, позабыв, что окружавшая их свита еще не вполне понимает, какие отношения у них троих.

— Надеюсь на это, – ответил граф, крепче прижав ее к себе. – Ты бы простила?

Николь почувствовала, как щеки заливает румянец. Княжна только губы поджала, понимая, что опять что-то пропустила. Вампиры и маги оставили их, тоже направившись к выходу.

— Граф, отпустите мою жену, – шутливо велел Виктор, поднявшись. – Нам давно пора в дорогу.

Николь перешла в его объятия, обхватив его одной рукой за талию. Бьянка только шире раскрыла глаза. Кристиан заметил это и решил добить ее.

— А ты бы всыпал мне плетей? – спросил он, приблизившись к венценосной чете и взглянув на Виктора. Король разгадал его желание, тоже не упустив из внимания, интерес ко всему происходящему Бьянки.

— Только если бы ты попросил об этом, – ответил он, хитро усмехнувшись.

Николь все больше краснела, зная на своем опыте, к чему ведут такие разговоры.

Кристиан хмыкнул, словно и впрямь рассматривал такую возможность. Потом скользнул взглядом на губы собеседника. Оба абсолютно слаженно, словно делали это не в первый раз, приблизились и поцеловали друг друга в губы. Просто, коротко, но Бьянка так и замерла с раскрытым ртом.

— Оно того стоило, – проговорил Виктор, уходя и увлекая за собой Николь, которую держал за талию. Кристиан остался рядом с княжной.

— Еще вопросы? – произнес он, от всей души потешаясь над ее растерянностью.

Вторая часть обоза, отправившаяся на юг, к вечеру достигла земель другого феодала, тоже готового предоставить свой дом приближенным Его Величества. Лорд Мидлстоун принимал гостей сидя в своей гостиной. Дворецкий провел к нему князя Прауда и советника короля, как самых важных людей в обозе. Остальным сразу предоставили комнаты, а солдат и пленных разместили в походных шатрах, которые хозяин предложил установить во дворе его обширного замка.

— Князь, какая встреча! – лорд радостно приветствовал Гордона, поднявшись с диванчика и обняв старого друга. Лорд Мидлстоун был старше князя всего на три года. Это был среднего роста, худощавый бледный молодой человек с копной растрепанных рыжих волос и веснушчатым лицом. При встрече с другом светло-голубые глаза его заискрились детским озорством, сгладив небольшую разницу в возрасте. Теперь их легко можно было принять за однолеток. Молодые люди обнялись, похлопав друг друга по плечу.

— Мне доложили, что прибыл главнокомандующий вандерширской армии, генерал, – продолжал хозяин, лукаво усмехнувшись. – Где он?

— Он перед тобой, если ты еще не понял, – ответил Гордон, самодовольно вскинув подбородок, и рассмеялся.

— В двадцать пять уже генерал, – лорд мотнул головой, оглядывая товарища, одетого в форму вандерширского офицера с золотыми погонами, украшенными двумя широкими золотыми полосами, говорившими о звании их владельца. Важнее ранг был только у короля.

— Ну не мне одному так повезло, – ответил князь. – Генри и Чарльз тоже генералы, и Питерс с Рамиресом.

— Виктор щедр, – усмехнулся лорд, бросив взгляд на второго гостя, терпеливо ждавшего, пока друзья закончат обниматься и узнавать последние новости. Велиамора нисколько не расстраивало, что о нем на время позабыли. Ему понравился хозяин и его теплый прием.

— Нужно было оставаться с нами, тоже стал бы генералом, а, может, и корабль получил бы, – Гордон держал друга за плечи, тоже оглядывая его. За время пока они не виделись, лорд тоже немного изменился, превратившись из кадета академии в важного господина.

— Лучше уж ты, чем Рамирес, – продолжал князь. – Ты же знал, что Виктор хотел отдать тебе “Принцессу Викторию”.

— Я не жалею, что покинул ваш клуб, – лорд отпустил его и отошел. – Советник, простите нас.

Он поклонился Велиамору. Маг кивнул учтиво.

— Я все понимаю, – произнес он.

— Эдвард учился вместе с нашим королем и капитанами, – объяснил Гордон, желая посвятить друга в детали беседы, чтобы он не скучал. Мужчины расселись на диванчики. – Но предпочел мужской дружбе и кораблям прекрасную даму.

— Чем же это могло помешать карьере военного? – спросил маг, откинувшись на спинку. В обществе неунывающих молодых людей он мог насладиться простой беседой, оставив на время заботы за порогом комнаты.

— Он женился, Велиамор! – воскликнул князь, словно это было жестокое предательство. – Какая уж тут карьера?! Разве мог он после свадьбы бросить свою молодую жену и таскаться с принцем по морям, ловить пиратов?

— Ты, мой мальчик, тоже собирался жениться, – по-отечески усмехнулся Велиамор, взглянув на князя.

— Я это другое, – махнул рукой Гордон. Лорд хихикнул. – Мне Виктор корабль не обещал. Если бы не война, я и до капитана не дослужился бы.

— Ты себя недооцениваешь, – не согласился Эдвард, мотнув головой. – Год, другой и занял бы место капитана Смита, ему на пенсию давно пора.

— Нет, своей дружбой с королем я обязан сестре, – вздохнул Гордон. – Если бы он не обратил на нее внимания, я бы до сих пор командовал десятком матросов на “Королеве Моргане”.

— Как она? Все так же прекрасна? – спросил лорд и глаза его подернула мечтательная дымка.

— Не знаю, как насчет этого, но досаждает мне с неизменным успехом, – ответил раздраженно Гордон, зная, что и лорда не обошла стороной беда под названием “княжна Прауд”.

— Еще не вышла замуж? Я не был в столице этой зимой, – продолжал задумчиво Эдвард.

— Нет, но уже обручена, – князь взглянул на Велиамора. Тот кивнул, подтверждая слова молодого человека. Лорд изумленно вскинул брови.

— Не может быть? И кто же счастливец? – спросил он, переводя взгляд с одного на другого.

— Я бы не стал завидовать этому парню, – ухмыльнулся Гордон. – Но он маг, возможно, справится с ней.

— Маг? – хозяин дома все шире открывал глаза. Велиамора это очень позабавило.

— Да, вот наш советник – его добрый друг, – Гордон кивнул в сторону мага.

— Но, чего я хотел? – вздохнул лорд, мягко улыбнувшись. – Меньшего она и не заслуживает.

— Хорошо, что леди Мидлстоун тут нет, – произнес Гордон, взглянув на портрет прекрасной женщины над камином. – Тебе бы не сошло с рук такое восхищение моей сестрой.

— Ну что ты?! – возмутился лорд. – Я хороший друг княжны, не более. И Элис это прекрасно знает. А как ваши родичи? – обратился он к Велиамору, не желая слушать насмешки друга. – Я слышал, маги помогали королю?

— Мои родичи уже покинули северные земли и уплыли на юг, навсегда, – ответил Велиамор, печально вздохнув.

— Но вы остались, – лорд не понимал, как это можно бросить родину и уехать неизвестно куда. Сам он даже под страхом разорения и смерти, не бросил имение предков.

— Да, я уже давно стал частью мира людей, – усмехнулся маг, вернув хорошее расположение. – Меня многое связывает с Вандерширом и мою жену тоже. Поэтому мы остались, чтобы помочь людям в войне. А с нами остались и наши друзья.

— Одного из них и приглядела себе Бьянка, – буркнул Гордон, напустив на себя братскую суровость.

— Ты напрасно негодуешь, – заметил Велиамор. – Твоя сестра спасла ему жизнь.

— Я не смею просить рассказать мне, – вздохнул лорд, представляя, сколько приключений выпало на долю друзей.

— Я все тебе расскажу, – ответил князь. – Но Велиамора мы, наверное, лучше отпустим к семье.

— Вас проводят в спальную, – кивнул рыжеволосый господин замка. – Если что-нибудь понадобится, мои слуги в вашем распоряжении. У нас магов не боятся и почитают.

— Это приятно слышать, – улыбнулся советник, поднявшись. – Доброй ночи, лорд.

— Утром представите мне вашу супругу, – напомнил молодой человек и тоже пожелал ему доброй ночи. Оставшись одни, друзья предались воспоминаниям, но рассказывать пришлось в основном князю. Эдвард желал услышать все подробности, начиная с похищения княжны и принцессы.

Только перед рассветом князь вошел в свои покои. Ему отвели просторную спальную с видом на сад. Гордон подремал пару часов, не раздеваясь. Снял только китель и пояс с ножнами. Он облокотился о подушки и смотрел в окно на светлеющее небо. Разговор со старым другом немного отвлек его, но оставшись один, князь вновь вернулся к своим печальным мыслям. Он рад был тому, что скоро увидит мать и родной дом, и с нетерпением ждал этой встречи, но помнил, что встретиться придется и с Эвлин.

Побывав в дальних странах, увидев разных людей и столкнувшись со смертельной опасностью, молодой человек всерьез задумался о том, как хорошо и спокойно было ему с этой девушкой. Действие зелья, которое заставило его увлечься принцессой, вскоре прошло, и он понял, что по настоящему любил ее, когда намеревался жениться, до того, как узнал о ее предательстве и двуличности. Ни красотки танцовщицы в Иджу, ни эльфийские принцессы, никто не вытеснил из его памяти простую девушку, гувернантку его брата. Гордон отлично понимал, что вместе им не быть и эта мысль все чаще возникала в голове по мере приближения к родным землям. Он знал, что Эвлин влюблена в Ричарда и только его ненадежный промысел не давал им быть вместе, а он сам был всего лишь удобным вариантом для нее.

Теперь он вез документ, который даст им возможность узаконить свои отношения и окончательно отнимет ее у него. Виктор выдал документ, передававший Ричарду титул и земли, а также все имущество и крестьян графа Дотье. Королю это не причиняло никаких неудобств, поскольку он отлично знал самого графа. То, что этот феодал не задумываясь принял сторону темных в войне, развязывало ему руки и он мог выполнить обещание данное пирату. Самого графа Дотье Виктор приказал взять под стражу и привезти в столицу, где понадобятся рабочие руки заключенных. Потеряв титул и имущество, тот становился обычным пленником наравне с остальными преступниками. Такой участи должны были подвергнуться еще полтора десятка феодалов, в основном из юго-западной части страны. Задание взять под стражу родовитых и хорошо вооруженных в их замках феодалов, получили его преданные генералы. Отправляясь на Холоу, Виктор предоставил им часть солдат и огненное оружие для этой нелегкой задачи. Теперь они уже должны были закончить. Кроме всего прочего, Гордон должен был проверить, как все это было выполнено.

Проснувшись, князь надел китель и спустился к завтраку. Все уже собрались и сидели за длинным столом. Лорд поприветствовал друга, предоставив место рядом с собой. Князь занял место, оказавшись напротив хозяйки, миловидной брюнетки с большими карими глазами. Она улыбнулась ему, поинтересовавшись здоровьем его родных. Разговор опять коснулся Бьянки, к большому неудовольствию Гордона. Но леди он не мог отказать и подробно пересказал ей все, что было связано с сестрой, включая ее странную помолвку и то, что девушка возглавляла отряды итилианцев, двигаясь с севера на Холоу. Жители замка, родственники лорда, слушали, затаив дыхание, таким невероятным казалось им все услышанное.

— Да, Вандершир теперь ждут большие перемены, – произнес задумчиво Велиамор. Он сидел рядом с женой. Мадлена была в своем обычном облике простой смертной женщины с каштановыми кудрями. Маг не возражал против этого ее желания, радуясь, что силы возвращаются к ней. С другой стороны сидел его сын. Бенедикт уже полностью оправился, не пренебрегая помощью Лоакинора. Мальчик не держал зла на литиата, будучи от рождения существом добродушным. Из всех только Мадлена не могла спокойно находиться с бывшим врагом в одной комнате. Она согласилась спуститься к завтраку, только когда убедилась, что маг остался в своей спальной. Лоакинор отлично понимал, что женщина его не переносит и старался не попадаться ей на глаза.

— Этого следовало ожидать, – усмехнулся лорд, наконец, познакомившись со всеми гостями. Помимо жены советника, очаровательной Мадлены, ему был представлен генерал солдат Иджу, темнокожий мужчина в традиционной для южан одежде, Аалам, и воспитанница лорда Патрика де Ланье, а теперь его единственная наследница, мисс Вероника. Княжича Прауда Эдвард знал и тепло поприветствовал, едва юноша переступил порог столовой. Теперь вся компания вела оживленную беседу, радуясь встрече и солнечному дню. Как и говорил накануне лорд, в его доме никто не опасался ни южан, ни магов. Его тетки и две сестры его жены с любопытством и восхищением слушали их рассказы и на них самих смотрели с интересом. Для них это были просто приятные собеседники, не более.

— Теодор был замечательным правителем, но Виктор вряд ли пойдет по его пути, – продолжал лорд.

— Думаю, сюрпризов будет больше, чем вы сейчас можете представить, – усмехнулся Велиамор, отлично зная сына своего друга, которого и сам какое-то время воспитывал и считал родным. – Но сперва мы наведем порядок в Вандершире, а перемены наступят сами собой.

— Виктор будет восстанавливать Уайтпорт? – спросил лорд. – Там камня на камне не осталось.

— Да, – кивнул советник. Мадлена нахмурилась, но ничего не говорила, не желая портить настроение хорошим людям своими замечаниями. – Уайтпорт был воздвигнут на таком же пожарище и стал еще лучше. Теперь он возродится в третий раз, и там будут жить потомки обеих рас, обитавших некогда на побережье Теплого моря.

— Что ж, выпьем за новый Вандершир и короля Виктора, – лорд поднял свой кубок. Все присоединились, поддержав его. Даже Мадлена подняла свой, взглянув на мужа. Он ответил ей благодарной улыбкой, понимая, что это лишь для того, чтобы не привлекать внимания.

После завтрака хозяева замка дружно всыпали во двор, желая проводить гостей. Обоз двигался дальше, приближаясь к морю. Гордон еще раз от души поблагодарил друга за теплый прием и припасы, которыми тот щедро снабдил их.

Через четыре дня похода и двух ночевок у гостеприимных феодалов, князь и его люди добрались до побережья. В Уайтпорте уже вовсю велись работы. Мэр, чудом уцелевший в войне благодаря своим недюжинным умственным способностям, руководил очисткой и строительством. Ему помогали присланные из Эвервуда и Итилиана мастера. Гордон немало удивился, увидев на месте пожарища стройные ряды рабочих и заложенные фундаменты будущих домов. Простые люди помогали мастерам, поднося камни и доски, другие мешали специальный раствор, рецепт которого привезли итилианцы, известные своими изобретениями. Эльфы высаживали деревья и траву на местах, отведенных под парки и сады. Узнав, что король отдал главную площадь под парк, они разбили там целый лес, оставив в центре небольшое углубление для будущего озерца. Их магия помогала растениям прижиться на новом месте, и некоторые саженцы уже успели даже пустить листву.

За две недели пожарище, оставленное темными, закипело такой жизнью, что князь диву давался, проезжая мимо на лошади. Работники радостно встречали вандерширских солдат, оставив на время работу. Дороги были восстановлены, глубокие расщелины заложены и покрыты ровной брусчаткой, словно их и не было. Люди работали усердно, с душой. Народ был благодарен правителям за обретенную свободу от темных, а щедрая плата за труд, только усиливала их рвение. Лишь заключенные, содержавшиеся до сих пор под замком в темницах и башнях, работали под присмотром.

Проверив, как идут дела в столице, Гордон направил своих людей к бухте, где ждали корабли. Велиамор с семьей продолжили дорогу в имение. Князь пообещал присоединиться к ним, только лишь решит все дела с пленниками. Их следовало усадить на корабли и отправить с Ааламом в Иджу. Южане с нетерпением ждали возвращения на родину. В бухте на якоре стояли их корабли и эскадра короля. В небольшом монастыре на берегу офицеры устроили свой штаб. Монахи не имели никаких возражений и предоставили им все необходимое для работы.

Князь спешился и вошел на порог, где его уже встречал генерал Вильям Питерс. Друзья обнялись, встретившись после долгой разлуки, и вошли в дом. Солдаты, достигнув места назначения, тоже спешились, начав разбирать вещи. Они могли на время забыть о кочевой жизни, вернувшись на корабли, где до войны проводили большую часть своей жизни. Южане разбили шатры, чтобы провести в них последнюю ночь перед возвращением домой.

— Прауд, дружище! – продолжал радостно Вильям, удерживая князя за плечи одной рукой, пока они шли по коридору. – Ты так возмужал, просто не узнать.

— Ладно тебе шутить, – усмехнулся Гордон, хотя ему польстили слова старшего друга. – Каких-то пару недель не виделись.

— Вчера вернулись Линдер и Прист, – продолжал мужчина. Они вошли в светлую комнату, обставленную как кабинет, с двумя столами и лавками вдоль стен. – Ты будешь рад услышать, что с твоими родными все хорошо, а имение осталось нетронутым. Даже слуги живы, представь.

— Это те капитаны, что сопровождали Виктора в Холоу, – вспомнил Гордон.

— Да, он отдал их для сопровождения принцессы Виктории, а потом, когда нагрянул Эрик, ребята помогли княгине добраться до Вандершира. Твоя мама – сильная женщина, – генерал опустился на стул. Гордон сел напротив, придвинув второй.

— Что они рассказали? – встревоженно спросил он.

— Король Холоу прибыл в замок, где они жили с принцессой, и был не в себе, – начал мужчина. – Ему зачем-то понадобился твой брат.

— Я позднее расскажу тебе зачем, – пообещал Гордон, желая узнать о матери. – Что там случилось?

— Бенедикт, оказалось, маг, и неслабый, – усмехнулся Вильям. – Ты знал?

— О чем ты говоришь?! – возмутился князь. – Конечно же, я знал.

— Он не пожелал сдаваться и даже здорово потрепал старика, – генерал самодовольно хмыкнул, гордясь своим соотечественником, давшим отпор самому королю Холоу. – Ребят наших не тронули, думали, что они просто лакеи. Они же не успели ничего сделать, потому что солдаты Холоу всех вытолкали из замка и, усадив в карету, приказали не оборачиваясь ехать. А с ними были дети и женщины, поэтому, прости, но брата твоего они бросили в беде.

— Они ничего бы не поделали, – вздохнул Гордон, уже зная, каким жестоким испытаниям подвергся Бенедикт, оставшись наедине с безумным королем Холоу.

— Княгиня пожелала быстрее добраться до Вандершира, чтобы найти хоть какую-нибудь помощь, – продолжал Вильям. – Но где там, разве наши бросят все и поедут воевать с Холоу?

— Сегодня ее ждет сюрприз и награда за терпение и веру, – вздохнул князь, представив, как обрадуется мама, увидев на пороге живого и здорового Бенедикта. Они уже должны были встретиться к этому времени.

— Он в порядке? – изумился генерал.

— Да, с ним все хорошо, – ответил князь. – Но оставим мою семью. Мне нужно увидеть Ричарда и уладить вопрос с его людьми.

— Пирата? – переспросил Вильям, лукаво прищурившись. – Что Виктор с ним сделает?

— Ничего, – удивился Гордон. – Он передал бумагу для него. Теперь он граф и богач.

— Не поверю, пока сам не увижу, – замотал головой генерал. – После всего, что этот гад сделал королю, он наградит его?

— Он дал слово, – возразил князь, не желая верить, что король Виктор способен нарушить свое обещание и предать Ричарда. Князь от всей души ненавидел пирата, и мысль о том, что теперь придется терпеть его в обществе или при дворе, не давала ему покоя, но в порядочности своего короля князь не сомневался ни минуты.

— Он давал его при тебе? – спросил Вильям, сохраняя прежнюю ухмылку.

— Нет, – мотнул головой Гордон, пытаясь вспомнить их пребывание на пиратской шхуне. Воспоминания оказались не самыми приятными, но при разговоре, когда Дик и Виктор договорились, его действительно не было. Была Бьянка. Князь пожалел, что не расспросил сестру как следует о том разговоре.

— Тогда ты не можешь утверждать, – Вильям был удовлетворен ответом.

— Позови его и увидим, что там в письме, – Гордон теперь боялся вскрывать конверт. Он не желал благополучия пирату, но его взволновала мысль, что Эвлин, возможно, останется одна. Тогда она попытается вернуть его, а он может и не устоять.

— Он должен зайти ко мне, – генерал положил перед собой два конверта, привезенные Гордоном. Оба были подписаны рукой короля и запечатаны его личной печатью с гербом королевской семьи. Большая буква “К” выполненная из сплетения ветвей в ровном кольце, начальная буква фамилии Кальтбэргов.

Какое-то время мужчины молча смотрели на два листка белой бумаги, хранивших в себе судьбы людей. За дверью раздались звуки приближавшихся шагов и через мгновение в комнату вошли трое мужчин. Генералы, ожидавшие их, повернули головы, но не вставали. Теперь они могли позволить себе такие привилегии.

Впереди шел Ричард. Он был одет в вандерширскую форму, и никто бы не догадался, кем он был некоторое время назад. Без своей черной одежды и широкополой шляпы пират Черный Дик превратился в обычного мужчину. Только шрам на загорелом и обветренном лице мог навести на мысль, что он многое повидал в жизни. Следом шли еще двое офицеров, которых Гордон не знал. Ричард удивленно разглядывал молодого человека, казалось, не веря, что перед ним тот самый парень, которого он видел в доме Праудов, где его приютили и помогли оправиться от ран.

— Князь? – то ли спросил, то ли поздоровался бывший пират, а теперь капитан шхуны королевской эскадры.

— Добрый вечер, – ответил Гордон, отвернувшись к столу. Вид Дика напомнил ему обо всех бедах, свалившихся на его семью по вине этого человека.

— Ну что, мы победили? – спросил Ричард, взглянув на Вильяма.

— Да, в Холоу теперь новый король, – ответил Гордон, все же поборов свое негодование и взглянув на пирата. – Наш скоро будет тут. А пока он передал тебе вот это.

Вильям протянул один из конвертов. Ричард взял, понимая, что настал день, когда он окончательно убедится в подлости своего врага и в том, что нельзя быть честным с людьми. На этот случай у него уже был план и от смерти подлого предателя уже ничто бы не спасло. Ричард медлил, вспоминая день, когда согласился стать солдатом врага, теперь нужно было только получить подтверждение своим догадкам. Он сломал печать, чувствуя на себе любопытные взгляды четверых офицеров. Пробежав взглядом первые строчки, он широко раскрыл глаза и замер, крепче сжав плотную бумагу. Вильям улыбнулся, взглянув на Гордона. Князь побледнел.

— Ну что ж, – проговорил пират, бросив письмо на стол перед генералами. – Я все понял. Король изъясняется довольно просто и четко.

Гордон первым схватил письмо, не сумев понять по голосу Ричарда о содержании послания. В письме Виктор сообщал Дику о том, что война окончена полной победой Вандершира и он, Ричард, как человек, чье участие в этом было немаловажным, получает в награду титул графа, земли, крестьян, фамильный замок Дотье. Он может оставить службу и вступить в права владения, предоставив лишь только одно это письмо, как подтверждение всех своих прав.

Князь поднял взгляд на Ричарда. Тот расплылся в самодовольной улыбке, взяв конверт, сложив его и спрятав в карман.

— Теперь у нее будет выбор, – произнес бывший пират, а теперь граф. Офицеры переглянулись, недоумевая, но Гордон понял, о ком он говорит.

— Поздравляю, граф, – сказал Вильям, протянув руку. Ричард пожал ее, продолжая улыбаться.

— Благодарю, господа, – произнес он.

Гордон опустил голову, понимая, что Эвлин теперь потеряна для него. Ничто больше не мешало им с Ричардом пожениться и счастливо зажить в его новом замке.

— Но тут еще одно письмо, – заметил генерал, сломав печать. – Не желаете узнать о распоряжениях короля?

— Нет, меня уже более ничто не интересует, – ответил Ричард, повернувшись к двери.

Вильям пробежал взглядом по ровным строчкам.

— Да, не будем вас задерживать, – произнес он, недобро сверкнув глазами. Гордон насторожился. Офицеры расступились, пропуская графа к выходу.

— Но вы больше не капитан, – добавил Вильям, опустив бумагу на стол. – Его Величество не нуждается в ваших услугах и не желает видеть вас в своем флоте.

— А мой корабль? – Дик обернулся, метнув взгляд на второе письмо. Он понял, что рано порадовался и сбросил Виктора со счетов.

— Это не ваш корабль, – уточнил генерал. – Корабли эскадры принадлежат королю. Вступив к нему под начало, вы стали только лишь капитаном на службе.

— Но мои люди? Они что же станут солдатами короля? – Ричард усмехнулся, представив эту картину. За время простоя в порту пираты только и делали что грызлись друг с другом. Лишь благодаря окружавшим их солдатам не пролилась кровь. В том, что Виктор сделает из них своих ручных псов, наподобие тех, что стояли сейчас перед ним, он сомневался.

— Это уже не ваша забота, дорогой граф, – Вильям вернулся на место, сложив конверт. Гордон, уже прочитавший вторую волю короля, смотрел на свои руки.

— Что он пишет? – спросил Ричард. – Зачем ему “Мария”?

— Не нужно было бить его, – произнес князь, подняв глаза и смерив Ричарда презрительным взглядом. – Неужели ты думал, что он забудет? Он обещал титул тебе, но твоим людям он не обещал ничего.

Ричард замер, догадываясь о содержании письма и судьбе пиратов, смевших поднять руку на Виктора.

— Вам предоставят лошадь, и вы сможете сейчас же отправиться в поместье, – Вильям передал второе письмо офицерам. – Выполняйте.

Те, получив личный приказ короля, вышли. Ричард пошел следом, понимая, что в этот раз придраться он не может. Виктор выполнил свое обещание.

Гордон поднялся, тоже намереваясь покинуть комнату.

— И все же это слишком великодушно, – произнес генерал Питерс, следуя за князем. – В Иджу они могут неплохо устроиться.

— Они станут рабами, как же они смогут устроиться? – спросил Гордон. Ему было наплевать на пиратов, которых король велел отправить в дар халифу вместе с остальными пленными. Он думал он предстоящей встрече с Эвлин и неизбежном разговоре.

— Я бы снял с них шкуру и сделал барабанов, – ответил Вильям, всю жизнь ловивший пиратов и не считавший их людьми.

— Зачем тебе столько барабанов? – спросил князь бесцветным тоном.

Генерал рассмеялся. Они вышли на порог.

Ричарду дали лошадь, как и обещали. Он вскочил в седло и подъехал к ним.

— Князь, я отправляюсь в ваше имение, – произнес он, стараясь не обращать внимания на самодовольную ухмылку Вильяма. – Если желаете, могу передать что-нибудь от вас.

— Не стоит, – ответил ему Гордон, чувствуя в каждом слове соперника скрытую от остальных насмешку. Ричард знал, что теперь Эвлин будет его, и князю это поперек горла.

— Я поеду с вами, – произнес Гордон, велев привести ему свежую лошадь.

— Передавайте мои поклоны вашим близким, – генерал Питерс похлопал его по плечу.

Гордон взял лошадь у подошедшего солдата и вскочил в седло. Они с Ричардом молча направили своих лошадей к дороге. Генерал смотрел им вслед. К нему подошел офицер.

— Пираты связаны и доставлены на корабли южан, – доложил молодой человек. – Одного не хватает.

— Того, что графом стал? – усмехнулся генерал.

— Нет, его друга, с рыжей бородой, – ответил офицер.

— Невелика беда, – Вильям покачал головой и вернулся в кабинет.

От нового штаба вандерширцев до поместья Праудов было недалеко. Всадники покрыли весь путь еще до полуночи. В доме, показавшемся за деревьями, горели почти все окна первого этажа. Гордон придержал лошадь, подъехав к широкой лестнице парадного входа. Он спрыгнул на землю и взбежал вверх, позабыв и о лошади и о следовавшем за ним пирате. Молодой человек думал только лишь о матери, которую не видел уже целую вечность. Словно почувствовав приближение сына, княгиня вышла в холл. Она заметила как старик дворецкий пошел со свечей к двери, в которую с силой колотили. Увидев сына, женщина прижала руки к груди и поспешила навстречу. Из гостиной вышла Эвлин. Пара горничных и советник, находившийся там же, тоже решили узнать, в чем причина переполоха.

— Гордон, – прошептала Изольда, крепко обняв сына. Тот прижал ее к груди, приподняв над землей, и рассмеялся. Следом вошел Ричард. Его не сразу заметили, наблюдая за смеющимися матерью и сыном, продолжавшими обнимать друг друга, не в силах поверить, что оба целы и невредимы. Только Эвлин увидела еще одного гостя, остававшегося стоять под дверью.

Княгиня отпустила сына, отступив, и только тогда обратила внимание на Ричарда.

— Маркиз?! – произнесла она гневно.

— Теперь он граф, – сообщил Гордон, взяв мать под руку и проводив в гостиную. По дороге он в двух словах описал ей историю, в которой пират превратился в почтенного феодала. Эвлин шла следом, не упуская ни слова. Дворецкий проводил гостя. Велиамор с любопытством наблюдал за всей сценой.

— Пусть так, – произнесла княгиня, взглянув на пирата, представшего перед ней, когда все вновь заняли места в гостиной. – Пусть вы и граф теперь, я не желаю видеть вас в моем доме.