король (не) желает жениться

Быстро шагаю в уборную, где умываюсь холодной водой. Потом опираюсь на раковину и смотрю

на себя в зеркало. Бледная, лишь глаза горят на худом лице. Я сбросила два килограмма за

несколько дней. Если так и дальше пойдет, от меня ничего не останется, нервы все съедят.

- Госпожа? С вами все нормально? - дверь уборной открывается, в проеме стоит удивленная

Розалинда. — Простите, если помешала, но вы обычно нашу ванную не посещаете.

- Верно, Рози, верно, - киваю, думая о своем. - А собери-ка мне работников в холле.

И тех, кто отдыхает, оповести об открытии гостиницы с завтрашнего дня. Кто не явится без

уважительной причины — увольняй. Только предупреди об этом.

Выходные пособия были щедрыми, я не вижу несправедливости. Нам сейчас важен каждый

сотрудник. Будете поддерживать друг друга в мое отсутствие.

- Поняла, в течение получаса будет сделано, - кивает помощница. — Вы поедете во дворец?

- Я поеду во дворцы, Рози. Сначала к Киприоту, а потом к Генриху. Так что ты тут за главную

останешься. Сегодня будем проверять, как ты освоила бухгалтерию. Ежедневные отчеты будешь

присылать королевской почтой, я договорюсь. При любых проблемах, даже самых

незначительных — немедленно сообщать —заканчиваю строго.

- Н-но как же, я не могу, я не вы, я не справлюсь, - лепечет испуганно Розалинда.

- Соберись, Рози, - хлопаю ее по плечу, - сможешь. возможно, помощника тебе найду, посмотрим.

Обрываю разговор и снова выхожу в сад. Генрих все еще здесь, пьет чай и слушает рассказ

Роберта о новом игрушечном поезде.

- О, милая, ты уже освободилась? Быстро, - ерничает король.

- Нет - присаживаюсь, - я к тебе по делу. Один из твоей свиты, тот, что с бородкой, он производит

впечатление человека, обремененного интеллектом. Он ведь не стражник, верно?

- Верно. Понравился?

Да, вернее, нет, - не реагирую на усмешку, - хочу его оставить здесь. Розалинде нужна помощь и

пригляд. И канал связи твой тоже нужен. Я должна получать ежедневные отчеты по делам

гостиницы и моментально узнавать о происках Киприота, если они будут.

Мою тайну человек Генриха все равно не узнает, а пользу принесет.

- Не доверяешь своей помощнице? — Генрих насмешливо приподнимает брови.

- Доверяй, но проверяй. Так ты поможешь?

- Помогу, - он кивает, улыбаясь. — Парень с бородкой сегодня же поступит в твое распоряжение.

- Отлично, спасибо. Тогда завтра я поеду к Киприоту, а как вернусь, отправимся в Ардор. Вряд ли

много посетителей будет, обычно у нас открытие позже, но имей ввиду, завтра появятся другие

люди. И обслуживающий персонал. Я не прогоняю, просто предупреждаю.

- Милая, неужели ты думаешь, что я брошу тебя на растерзание Киприоту? —удивляется Генрих.

- Я в состоянии отчитаться о своем бизнесе самостоятельно, - аж подскакиваю от возмущения. — У

меня нет нарушений!

- Да было бы желание, а нарушения найдутся, - смотрит на меня снисходительно король. — Тем

более я знаю, как именно эти самые нарушения находятся, сам был ‘таким же.

Как будто теперь исправился, - фыркаю.

От слов Генриха становится смешно, и на лице появляется улыбка.

- Совершенно верно, - он царственно кивает - и я еду с тобой.

Глава 11

Проходит несколько часов, а мы все трясемся в карете Генриха. Роберт с интересом смотрит в

окно, король подробно рассказывает ему о землях, что мы проезжаем. А я сижу, скучаю.

Счета перепроверены еще вчера днем. Даже ночь удалось поспать на удивление спокойно. Если

Киприоту действительно лишь бы придраться, как считает Генрих, то смысл корпеть над

документацией. Я и без того знаю, что она в порядке.

А гостиницу было грустно покидать. все утро у меня в голове пульсировала мысль, что вижу ее

чуть ли не в последний раз. Никакие увещевания разума не помогали.

Срослась я с ней. Столько лет мы там обитали, не то что не выезжая из города, а даже за пределы

собственных владений редко выходили. Походы к Смитерсу и прочим не в счет.

— Ты так много знаешь о Ксандрии, словно родился здесь, - выныриваю из мыслей и

заговариваю.

- Соседей нужно хорошо знать. Как там говорится? Держи друзей близко, а врагов еще ближе? Я

стараюсь прислушиваться к народной мудрости, - отвечает Генрих, не отворачиваясь от окна.

- И кто же Киприот? Друг или враг?

Все зависит от ситуации, - король поворачивается-таки ко мне. — Нервничаешь?

- Нет - отвечаю честно, - совсем. Даже странно.

- И правильно, - он кивает - мужчина рядом, чего волноваться? Пять с лишним лет назад ты

однажды решила сама, хватит.

Невольно вздрагиваю от его фразы.

- Ты хочешь что-то сказать? Потому что если да, то давай. Я не собираюсь еще неделю слушать

твои намеки, - наклоняюсь вперед.

- Хочу, - говорит Генрих, а мое сердце пускается вскачь. Но вида не подаю, - и скажу, - он тоже

наклоняется ко мне, - но не сейчас.

Закатываю глаза и отклоняюсь обратно на спинку, но король не дает, удерживает.

- Мне неудобно.

- Зато мне удобно, - произносит с улыбкой и накрывает мои губы своими.

И как это обычно бывает при нашем поцелуе, все остальное отходит на второй план. Нежность и

наслаждение волнами распространяется по моему телу, окутывает прочным коконом, в котором

хочется навсегда зависнуть. В голове пустота, все мысли уплывают а вместе с ними и тревоги.

Душа расслабляется и требует полностью довериться. Очень ей хочется прояснить ситуацию с

Генрихом и жить с ним в любви и согласии на веки вечные.

Такая романтика, даже не подозревала, что она таится глубоко внутри моего подсознания. Все же

обычно я взращиваю в себе прагматизм. Он-то меня и спасает, разрывая кокон. Физически

ощущаю, как он рвется, когда я медленно отлипаю от Генриха.

Мгновение, и мы разъединены. Смотрим молча друг на друга. Ведем диалог взглядами.

_ Ма! - там вдалеке настоящий дворец! — восклицает восхищенно Роберт.

Мой мальчик в который раз спасает от неудобного разговора. И что бы я делала без ребенка?

- Да, дорогой, туда мы и направляемся, - поворачиваюсь к сыну, окончательно разрывая связь.

- Мой дворец красивее, а Киприот позер. Ведь он только в прошлом году достроил самую

высокую башню, чтобы обогнать мои строения, - замечает Генрих ворчливо.

Мальчики такие мальчики, - качаю головой с улыбкой.

С нами почетное сопровождение Генриха. Они едут впереди в отдельной карете, и ее-то и

останавливают у въезда во дворец.

- В чем дело? — король высовывает голову в окно. — Почему не пропускаете? Я правитель

Ардории!

- Э, да я, это, - заикается испуганный стражник, а потом и вовсе выдает удивленное.

- правда?

- Правда, правда, - царственно кивает Генрих. — Пропустите первую карету, они со мной.

Несмотря на то, что слова короля действуют на охрану, мы все равно очень медленно заезжаем

внутрь. Пока ворота открываются, пока суетливо решают, куда можно определить наш транспорт -

проходит без малого полчаса.

А ведь мы были в пути целый день и практически не ели! Хорошо гостеприимство.

Правда, и гости тоже молодцы, не предупредили заранее о приезде. Не думаю, что кто-то ожидал

Генриха, а ради меня в любом случае не старались бы.

Наконец, мы выходим. Король выскакивает первым, а мы с Робертом отстаем. Игрушечный

зайчик ребенка куда-то закатился, и никак не находится.

- Нашла! — победно восклицаю, краем уха улавливая разговор снаружи. — Идем, милый, нас, оказывается, встречают.

Опускаюсь на подножку и застываю.

- Генрих, вот удивил! — у кареты сам король Киприот. — Но я рад, что ты приехал к Гризельде.

Она очарована тобой даже на расстоянии.

- Но теперь-то, папа, не на расстоянии, - произносит кокетливо принцесса и бесстыдно льнет к

Генриху.

Моему Генриху! А он ее не отталкивает.

- Благодарю, мне приятно, что ты так встречаешь друга, Киприот, - говорит Генрих, мягко

отстраняясь от Гризельды. Наконец-то! — Позвольте познакомить вас с моей невестой и

пасынком.

Он оборачивается назад и протягивает мне руку.

Все взгляды обращаются на меня, чувствую себя под прицелом. Даже свита Генриха и слуги

Киприота застывают и смотрят в нашу сторону в ожидании продолжения представления.

- А-хах, - вылетает из меня нервный смех, - здравствуйте.

Глава 12

РОУ Генрих

Адель забавная. Мнит себя независимой тигрицей, а на деле испуганный котенок.

Чего она там зависла? Ведь я рядом, а, значит, Киприот со своей дочуркой не съест мою

красавицу.

- Да иди уже сюда, - не выдерживаю, хватаю ее за руку, - Роберт, и ты не стесняйся.

- Здравствуйте, ваше величество, - снова лепечет Адель и пытается присесть в книксен.

Вот жеж, а меня она так почтительно не встречала. Но да ладно, прощу ей оплошность, потом

отработает... Очередным поцелуем.

Улыбаюсь собственным мыслям и снова поворачиваюсь к Киприоту. Он наверняка решит что над

ним смеюсь. И пусть.

- Моя прекрасная Адель, - представляю девушку, - скромна, покорна. Что еще для счастья нужно.

Согласен, друг?

Киприот одаривает герцогиню неприязненным взглядом, который, впрочем, быстро скрывает.

- О да, я с тобой согласен, друг, - отвечает он по-особому выделяя слово «друг». —Ладно, раз

приехали, проходите. Места во дворце всем хватит.

На этом наигранная приветливость Киприота иссякает и он, разворачиваясь, торопливо шагает во

дворец.

Папа! Подожди! Я с тобой! — кричит ему в след Гризельда.

Морщусь от ее голоса. Мало того, что дурно воспитана, так еще и неблагозвучна. И внешний вид

принцессы оставляет желать лучшего. Чары красоты бы оплатил своей дочке Киприот, чем за

мной гоняться. Все же в нашей части земли мужчины предпочитают видеть рядом

привлекательную девушку.

- Эм, нам тоже идти? — Адель робко трогает мой локоть.

- Конечно, идем. Ты ведь слышала, Киприот всегда рад приютить друга! — отвечаю

воодушевленно и тащу ее с Робертом вперед. — Давайте, семья, я хочу успеть поужинать перед

сном.

Удивительно, но Адель покорно шагает рядом. Слишком она покладистая у Киприота, мне это не

нравится.

Перед глазами всплывает воспоминание, как она «проверяла» свою совместимость с несчастным

игрушечником. Тогда-то Адель не робела и не учитывала мое мнение!

От этих мыслей моментально поднимается волна ярости по венам.

Я по твоему не мужчина? — вылетает из меня с затаенным раздражением.

- В смысле? Почему? — пугается Адель смены моего настроения.

- Да потому! — останавливаюсь и резко разворачиваю ее лицом к себе. — С этим рта раскрыть не

можешь, а меня чуть ли не с порога выгоняла! Еще и кичилась, что сама способна отчитаться по

доходам. Да ни черта ты не способна! Или воспользовалась бы другим способом, да?

- На что ты намекаешь? — щеки Адель розовеют, и мне бы замолчать, но я уже не могу.

Внутренняя пружина выстрелила. И без того она долго копила механическую энергию из моей

ревности и ярости. Пора отдачу ловить.

- На то самое, - произношу, чуть ли не рыча, - у тебя есть проторенная дорожка решения проблем

с мужчинами. Ночь со мной, поцелуй с Ричардом, - зло ухмыляюсь. Хотя одна моя половина

жаждет хорошенько врезать самому себе по лицу. — Не стесняйся, я в курсе, что тогда между

нами была не любовь с первого взгляда, а холодный расчет.

Адель смотрит на меня огромными глазами и молчит.

На чистом упрямстве подпитываю внутреннюю злость. Часть меня слишком размякла рядом с

Адель, и требует немедленно извиниться и обнять ее. Я таким раньше не был. Не позволял

вытирать о себя ноги. И сейчас не позволю.

- Нечего сказать, да? — шиплю. Фу. Уже и ущемленной половине меня становится противно. —

Ауч…

Мне прилетает пощечина. Больно. Но справедливо.

- ТЫ и сам был не прочь остаться в тот вечер. Так какая разница до моих целей? —произносит она, а потом отворачивается и берет испуганного Роберта за руку. Ох, какой я дурак, при ребенке

устроил ссору. — Спасибо, что довез, обратно я доберусь сама. Не надо меня сопровождать. Ты

прав, с тобой теряется мой стержень, появляются мысли, что рядом действительно мужчина, способный решить мои проблемы.

Договаривает она и уходит вместе с сыном.

Н-да. Больше нечего сказать. И на душе неприятно, очень. Раньше я не был столь совестливым, творил, что хотел.

В любом случае, никуда я не уеду, Киприот съест Адель и не подавится. А она мне нужна.

Захожу во дворец, а он словно вымер. Ни одного слуги, стражника или кого бы там ни было еще.

Быстро они перегруппировались. Но ничего, я знаю, где кабинет Киприота, сам дойду.

Быстрым шагом поднимаюсь по широкой лестнице, рассматривая ковровую дорожку на

ступеньках. Ее не было в мой прошлый визит. Хм, видимо, решили Добавить «красоты».

Заворачиваю в нужный поворот и решительно стучусь в массивную дверь из светлой древесины.

Проем тоже шире, чем у стандартного входа, но и Киприот с Гризельдой люди немаленькие.

Наверное, от того в их дворце многое пропитано тягой к гигантизму.

Не дожидаясь ответа, открываю.

- Прошу прощения, все ушли, а меня забыли, - произношу с улыбкой. — О, так я вовремя, у вас

обсуждение вовсю идет.

Киприот восседает за своим столом и смотрит свысока на Адель, расположившуюся сбоку на

низком диване. Все дешевые психологические приемы применяет Гад.

- Генрих, я прикажу проводить тебя в покои, - отвечает Киприот.

- Не стоит, я посижу тихонечко, послушаю вас, - занимаю стул у выхода. – Вы продолжайте, я не

буду мешать.

Ловлю на себе возмущенный взгляд Адель. Интересно, а Роберта куда дели?

Так вот, ваше величество, - говорит она, - на чем я остановилась? Ах да, здесь все записи, в

которых вы можете увидеть, что в счетах царит порядок. Я крайне скрупулезна и требую того же от

сотрудников.

Она протягивает папку Киприоту, он ее нехотя берет.

- Хм, да, - через минуту произносит он, едва ли всмотревшись хотя бы в одну цифру, - мой

казначей говорил, что с вами никогда не было проблем.

- Простите, но тогда я совершенно не понимаю, по какой причине здесь нахожусь —говорит Адель

уверенно, еще сильнее выпрямляясь и расправляя плечи.

Моя девочка. Начальницу в себе включила. Вот нравится мне характер в женщинах Так и хочется

их приручить, подчинить... А потом любить.

Хотя последнее желание появилось недавно.

Киприот кидает быстрый взгляд на меня. Конечно, близкое общение со мной стало причиной ее

нахождения здесь, а не то, что он там или его слуги написали в письме. Но прямо ведь не скажет.

Или скажет?

Едва сдерживаю смех, который так и рвется наружу при виде внутренних мучений Киприота.

Пригласил на свою территорию, думал, хозяин, значит в выгодном положении. А по факту не

может выгнать меня из своего кабинета и прямо пригрозить Адель. Я уверен, таков был план

действий, ни капли не сомневаюсь.

- Вы находитесь здесь по причине того, что незаконно приватизировали земли, принадлежащие

не только вам, но и вашим родственникам, - наконец, выдает он.

- Что? Да как вы смеете такое говорить: Вы собственноручно подписали приказ о том, что титул

герцогини и владения, ему принадлежащие, передаются мне в ‘безраздельное пользование! —

подскакивает в возмущении Адель.

Лицо Киприота становится равномерно красным. Думаю, мало кто прямо говорил ему о

собственной неправоте.

Встаю со стула и обхожу Адель. Мало ли, лучше позади пусть постоит.

- Друг мой, наверняка возникло недоразумение, которое можно разрешить, -начинаю

дипломатически.

_ Нет. Меня ввели в заблуждение, - произносит Киприот и переводит взгляд обратно на Адель, - и

по этому поводу вам тоже будут предъявлены обвинения.

- Замечательно! Я готова предстать перед судом. Но настаиваю на общественных слушаниям.

Пусть каждый желающий самостоятельно узрит справедливость в нашей славной Ксандрии! —

топает ногой Адель.

- Хорошо, - кивает Киприот, - ничего не имею против. Ваш сын будет находиться под нашим

присмотром. Поскольку отцовство никто официально так и не признал, я возлагаю на себя

обязанности по опекунству мальчика и считаю, что общение с матерью-преступницей может

навредить его неокрепшему уму.

- Нет.

Восклицаем мы с Адель одновременно.

Даже я не настолько низок, никогда не шантажировал женщин детьми. Для меня ребенок — это

святое, чтобы там обо мне не думали окружающие. Фактически, дети — единственное святое в

моей системе ценностей.

Да и заигрался Киприот Я сразу сказал, что Адель моя невеста. И за Роберта, значит, я в ответе. А

он зарывается, наносит личное оскорбление.

Но не успеваю адекватно отреагировать, как реагирует Адель. И совсем не адекватно.

- Что?! Да я вас! — кричит она и набрасывается на Киприота.

Серьезно. Именно что набрасывается. Если бы я не стоял между ними, пришлось бы нам двоим

срочно сбегать из страны. Статус моей невесты не оправдывает избиение правителя соседнего

королевства.

- Тшш, тише, не надо, милая, - ловлю ее и нежно глажу по голове. — Я тебя понимаю, но так

нельзя. Доверься, я заберу мальчика, и мы уедем отсюда.

Адель еще пару раз дергается в моих руках, а потом обреченно затихает.

- Киприот. ты меня совсем не уважаешь, да? — поворачиваюсь к нему лицом, придерживая

Адель. — Герцогиня — моя невеста, я разве не сказал? Значит, и мальчик под моей

ответственностью! Если тебе есть что предъявить моей женщине, то предъявляй мне! И не надо

общественных слушаний, обратимся в международный суд. Он по-настоящему справедливый, я

помню по скандалу с моим участием.

Произношу, смотря насмешливо на «друга».

- Что-то я не вижу кольца на пальце герцогини, - язвит Киприот.

Точно. Кольцо. Ведь хотел на ее день рождения вечером преподнести, но игрушечник все

испортил.

- Не проблема! Постой-ка, дорогая. Или лучше присядь, - бережно устраиваю Адель на мягкой

поверхности. — Где же оно у меня? Нашел!

Жестом искусного фокусника вытаскиваю из кармана бархатную коробочку.

Хорошо, брюки те же надел, все же не дома, где гардероб позволяет каждый день новое

надевать.

Раскрываю коробочку и собираюсь задать стандартный вопрос, но останавливаюсь.

Несмотря на все наши недомолвки и тайну, которую она скрывает Адель достойна того, чтобы я

опустился перед ней на одно колено.

Что я и делаю, абсолютно не стесняясь Киприота.

- Адель, милая, ты гораздо красивее этого кольца, и будь моя воля я бы выбрал другое. С камнем

покрупнее или поинтереснее. Но традиции в Ардории чтут, а потому пришлось остановится на

этом, подготовленном с учетом всех обрядов, церемоний и прочей чепухи, - оказывается, нервное

это дело — предложение делать. Мелю что-то уже пол минуты, а к сути не подошел. — Так вот, Адель, ты станешь моей невестой официально?

Она смотрит удивленно то на меня, то на кольцо, выгибает бровь и протягивает- таки руку.

- Можно подумать, ты даешь мне выбор, - говорит с едва скрываемым раздражением.

Все верно, не даю. Но в данной ситуации я куда предпочтительнее Киприота.

- На твоем пальчике оно выглядит великолепно, - произношу дежурный комплимент, пока

надеваю кольцо.

Очень хочется прижаться губами к ее запястью, уткнуться лицом ей в колени, почувствовать ее

природную нежность и научиться проявлять ее самому. Но я себя сдерживаю.

Подобные проявления чувств в новинку для меня, и уж точно не стоит их проявлять при Киприоте.

Заметит, что Адель для меня возможно больше, чем достижение цели, и сможет навредить.

- Замечательно, - поднимаюсь на ноги, отряхивая брюки. — Теперь все? Условности соблюдены, отдавай Роберта, и пусть родственники Адель инициируют ‘разбирательства в международном

суде.

_ Не так быстро, Генрих, - говорит Киприот — Герцогиня — подданная Ксандрии, как и ее сын. И я

настаиваю на том, чтобы сразу проверить мальчика, сможет ли он стать тебе наследником.

- Смысл? — спрашиваю спокойно. Физически ощущаю, как напрягается Адель от этой новости. —

Его эмоциональный и магический фон будет созревать еще два года. Маги Ардории не дураки, придумав правило семи лет.

- Не спорю, - кивает Киприот, - но я имею ввиду немного другой обряд. У нас, в Ксандрии, все

проще. Мы проверяем кровь, а не совместимость фонов.

Глава 13

РОУ Адель

Последние слова Киприота пригвождают меня к месту. лихорадочно вспоминаю, как именно

проходит проверка, но интуиция буквально вопит, что этот обряд хуже для меня, чем ардорский.

- О, гм, - отвечает тем временем Генрих, - вот ты о чем. Но я все равно не понимаю смысла.

- Но как же, друг мой, ты меня, конечно, прости, но хороший правитель должен ставить интересы

своих подданных превыше всего, - ехидно замечает Киприот с мерзкой улыбочкой на лице. — И я

именно такой правитель. Не могу позволить использовать два года мою герцогиню, ведь ты

будешь обязан разорвать помолвку, если мальчик не подойдет. А для молодой девушки два года

жизни — это много. Я ей лучше сам мужа найду, раз приспичило вступить в брак.

Раздраженно закатываю глаза. И этот замуж выдавать собрался, спасибо, не за себя.

- Нет друг, - снова берет слово Генрих, - Адель — моя герцогиня. И ни за кого замуж ты ее не

выдашь!

Моя. Нет, моя. Надоели.

Нужно было забирать Роберта, деньги и украшения в первую ночь приезда Генриха в гостиницу.

Мы бы уже были на корабле на пол пути к диким островам.

- Или проверка, или никак, - заявляет Киприот.

Генрих опускает глаза, что-то решает для себя, а потом отвечает уверенно.

- Ладно, будь по твоему. Проверке быть. Но ты отдаешь мальчика матери немедленно! И после

ритуала мы втроем покидаем твой дворец. Сразу и без задержек.

Тебе не кажется, что ты не в том положении, чтобы ставить условия? — щурится Киприот.

- Не кажется. Ты забыл, что Ардория превосходит Ксандрию по численности, и стражников, и

магов у нас в разы больше.

Начнешь войну из-за девчонки?

- Нет, начну войну из-за ограничения собственного передвижения, - отрезает Генрих. — И поверь, мои люди получат приказ о нападении моментально.

Короли с полминуты сверлят друг друга упрямыми взглядами, но, наконец, Киприот сдается.

- Зачем она тебе? Мальчик ведь не твой. Или твой? — спрашивает он.

И в глазах Киприота зажигается темный огонек. Я уже вижу, как он мечтает шантажировать

Робертом не меня, а Генриха. Ведь какая возможность, держать в руках наследника врага.

- Нет — вырывается из меня. Короли сразу же поворачиваются в мою сторону. —Простите.

Лепечу виновато, не в силах солгать, что Роберт не сын Генриха. Скажу это сейчас, и нас не

выпустят:

- В общем, организовывай проверку, собирай свидетелей, у тебя полчаса. После —мы втроем

покидаем дворец. Независимо от результатов!

- Хм, ладно, - соглашается Киприот и пожимает руку Генриху.

Слишком легко. Наверняка в чем-то подвох.

- Проводи нас к мальчику, - приказывает Генрих.

- Да без проблем.

Встаю и шагаю на ватных ногах к выходу. Внутри разрастается тревога. Что-то не так, где-то

подвох. Ловушка.

Не замечаю, как Киприот приводит нас в другие покои.

_ Ма!

Роберт бросается мне на шею, вырывая из навязчивых мыслей.

- Мальчик мой, - произношу, сжимая его в объятиях, - это правда ты.

Слезы застилают мне глаза, ноги едва слушаются, но я не замечаю этого.

Растворяюсь в любимом человечке.

- Мама, не плачь, все хорошо, - Роберт вытирает ладошкой мою щеку.

- Конечно, милый, ты прав, - заставляю себя сказать и опускаю ребенка на пол.

Нужно присесть, а не то упаду. — Иди ко мне.

`Устраиваю сына на коленях и утыкаюсь носом в его макушку.

— Что ж, семья воссоединена, я молодец, - произносит Генрих, о близости которого я успела

позабыть.

- Ты молодец? Да все случилось только из-за тебя! — едва не срываюсь на крик. —Котик, посмотри в окошко, расскажешь, что там происходит.

Говорю сыну и поднимаюсь на ноги.

_ Неужели?! Сдается мне, виноваты оба! Ничего мне не хочешь рассказать?!

- Нет.

- Смотри, Адель, - Генрих подходит вплотную ко мне. Воздух между нами искрится от напряжения,

- пока не поздно, сознайся. Я не жалую предателей, их участи не позавидуешь

Лихорадочно моргаю, пытаясь прочитать в глазах Генриха ответ. Он знает? Пугает?

Снова из-за ночи злится? И плавное — что за участь?

- Его величество Киприот приглашает вас в тронный зал, - дверь открывается, и в нее входит слуга, тем самым освобождая меня от ответа.

- Роберт, иди ко мне, - подзываю сына и обреченно плетусь за сопровождающим.

Прижимаю ребенка к себе и размышляю о том, что неожиданно проснувшийся всплеск магии мне

бы не помешал. Кроме него ничто не сможет нас спасти.

Может, не все так плохо, как я себе нарисовала.

- В основном забирают ребенка, а дальше, как договорятся стороны, - отвечает он рассеянно, откручивая камень на своем перстне.

- И ты бы так сделал, да? И пираньям бы меня скормил?

- Да, - он рассеянно кивает - да что ж такое, - восклицает сам себе, - заело.

Эх, конец, близко. И в окно не выпрыгнуть, Робертом рисковать я не буду.

О, да, стоит уйти от одного, чтобы все равно предстать перед судом другого.

- Тронный зал! - церемонно объявляет наш сопровождающий.

Проходим через широкий проем и оказываемся в просторном помещении. Надо же, Киприот и

свидетелей успел найти. Ничего себе, быстро он.

- Проходите, друзья мои, - а вот и он, снова ерничает, - только вас ждем.

В центре зала расположен каменный алтарь, а сверху на нем стоит ритуальная чаша. Тут же, рядом, стоит тощий прислужник крови в черной одежде.

- Руку, ваше величество, - просит он Генриха, едва мы подходим.

Сразу к делу. Даже вступительной речи никто не произнесет.

- Не стоит я сам, - отвечает Генрих и достает из нагрудного кармана тонкую иглу в футляре. — Я

знаком с процедурой. Полагаю, у мальчика возьмете волос, да? Я не позволю ранить ребенка.

Лицо Киприота и прислужника вытягивается. Первым приходит в себя служитель.

- Ваше право, господин. Но результат может быть менее точным.

- Точность зависит от твоего умения варить эту фиолетовую бурду, что булькает в чаше, -

презрительно отвечает Генрих. — Адель, волос, дай, пожалуйста. Ты это сделаешь наиболее

безболезненно.

Судорожно всхлипываю, а потом сажусь на корточки перед Робертом.

- Я аккуратно, мальчик мой, так надо.

Со слезами на глазах добываю волос и отдаю его дрожащими руками Генриху.

- Спасибо, - он кивает — Ладно, не будем затягивать.

Генрих резко протыкает палец, на нем тут же появляется маленькая капелька крови. Время словно

замедляется. вся моя жизнь сосредотачивается на этой капельке, которая постепенно набухает и

отделяется от кожи, а потом летит вниз вместе с волосом Роберта в чашу.

Еще мгновение, и жидкость окрасится в зеленый цвет. Еще мгновение, и все узнают, Роберт — сын

Генриха. Еще мгновение, и мне настанет конец.

Глава 14

Зажмуриваюсь в последний момент Генрих хватает меня за руку, наверное, чтобы не сбежала, а я

только сильнее прижимаю Роберта.

Мальчик мой, мальчик, ты еще так мал, а мама была рядом ужасно мало. Нужно было больше

времени проводить с ребенком, не гостиницей заниматься, а Робертом. Думала, что они с няней

все равно на виду, и преспокойно утыкалась в свои бухгалтерские книги, вечную инвентаризацию

припасов и скучных капризных посетителей, недовольных всем на свете.

Глупая! Какая же я глупая.

- Ааа, - уже никого не стесняясь, рыдаю в голос.

Было бы перед кем сохранять достоинство.

- Что за ерунда такая? — Доносится до меня озадаченный голос Генриха. — Этого не должно

было произойти.

Все, зелье позеленело. Обряд сработал, как надо, прислужник может гордиться собой. А тишина

вокруг потому что присутствующие в шоке.

Генрих, - начинаю, всхлипывая, - я должна тебе сказать, то есть должна была тебе сказать. Я, я

знала, что так оно и будет.

Сильнее прижимаю Роберта, но продолжить признание не могу. Он же, он же меня. Аааа!

Как будет? Что нас выкинет в незнакомом лесу? Или он тебе знаком? Понять бы, это Ксандрия еще

или Ардория? Ничего третьего, по идее, быть не должно, -говорит Генрих.

- Что? Какой лес? Не надо меня в лес! Мы ведь на пираний договаривались, - от удивления

открываю глаза. — Ой, а где это мы?

- Сам не знаю, - вздыхает король. — Должны были оказаться в моем дворце, но не получилось. То

ли маги что-то не точно рассчитали со своим экспериментальным порталом, то ли банально не

хватило магического потенциала. Вы с Робертом весите немного, но все же масса увеличилась, -

Генрих поворачивается ко мне. А ты чего разревелась? Глаза, вон, опухли. И пираньи тебе мои

зачем? Опасные рыбы. И что ты там знала, но не сказала? Что нас Киприот не выпустит?

- Да, - усиленно киваю, ухватываясь за отличное оправдание, - совершенно верно.

- Я и сам это понял, - отвечает Генрих. — Хорошо, идем в ту сторону!- Я и сам догадался. Потому

поймал каплю и волос в полете и активировал кристалл.

- Что ты сделал? Поймал каплю? — не верю своим ушам.

- Да. И волос тоже. Смотри, до сих пор не выпустил, - Генрих раскрывает одну ладонь. Кровь

растерлась по коже, и к ней прилип волосок Роберта. — Не мог же я оставить ценный

биологический материал в стане врага. Если у Киприота прислужники крови в почете, то они могут

творить всякую запрещенную ерунду. Не хочу проснуться назавтра и осознать непреодолимую

тягу к Гризельде. Приворот на крови, это тебе не баловство с ягодным напитком твоей поварихи.

Часто-часто моргаю, пытаясь осознать сказанное.

Мам, может отпустишь, дышать трудно, -на ухо произносит Роберт.

- Ах, да, конечно, мальчик мой - говорю, разводя руки. — Генрих, то есть у Киприота не осталось

ничего нашего?

- Гхм, твои книги бухгалтерские остались. И мои сопровождающие. Но я успел подать им

тревожный сигнал, пока мы шли в тронный зал. Кольцо, правда, заело, с трудом открутил. Но

терлось отлично, я уверен, что они были предупреждены. А там, надеюсь, смогли уйти. По факту

ведь мы втроем были интересны Киприоту.

Под шумок остальные смогут скрыться.

То есть ты взял нас и каплю с волосом и переместился сюда? — повторяю, все еще до конца не

веря в удачный поворот.

— Да! Или я должен был еще и сопровождающих зацепить? Тогда мы бы максимум за ворота

переместились бы, - раздражается Генрих. — Или недовольна тем, что я вещи не взял? Извините, новые купим!

- Ааа, - кидаюсь ему на шею с криком, - какой ты молодец! — стискиваю теперь его в объятиях и

расцеловываю в обе щеки. — Что бы мы без тебя делали! встречаюсь с насмешливым взглядом

короля. — Ах, да, в гостинице бы спокойно сидели.

Делаю шаг назад и поправляю платье.

Все, любовь прошла? — усмехается Генрих. — Благодарность тоже иссякла?

- Нет не иссякла, - качаю головой с улыбкой. — Но уже практически стемнело, а мы в незнакомом

лесу. Нужно что-то делать.

Он указывает рукой вперед, а мне от чего-то хочется вредничать. Нервное напряжение до конца

не отпустило, и настроение штормит.

- Почему именно туда? Ближайшее поселение вполне может оказаться сзади нас.

- Может, - он легко соглашается, - но не ты, не я этого не знаем. Плутать в потемках наугад —

ужасная затея. Я предлагаю послушать меня лишь потому, что Ардория располагается северо-западнее Ксандрии, а север у нас впереди.

- Почему? — снова повторяю я.

Спорить и вредничать уже нет желания, отдыхать организму хочется. Все-таки я готовилась к

психологическим мучениям у Киприота, или, на худой конец, к пираньям у Генриха, а не прогулке

по лесу. И мозг теперь выдает заторможенные реакции вперемешку со слишком бурными.

- Мох, - отвечает Роберт, - он растет на деревьях с северной стороны, мама. Это все знают.

- Видимо, кроме твоей мамы, - хмыкает Генрих. — Идемте уже, пожалуйста. Не исключено, что

придется ночевать на траве, если только какое-нибудь поселение не за ближайшим поворотом.

Беру сына за руку и двигаюсь вслед за самопровозглашенным предводителем. Не время

умничать, я действительно ужасно ориентируюсь на природе.

Я даже по широкой тропинке умудрюсь куда-то не туда свернуть и потеряться.

Потому мы с Робертом практически не выезжали никогда за пределы моих владений. Территория

достаточно большая, чтобы познакомиться с природой в контролируемых рамках.

Да и некогда нам было разъезжать. Матери-одиночке деньги зарабатывать нужно. Даже если

мама герцогиня.

- Ауч, - восклицает вдруг король и падает куда-то вперед.

- Генрих! — испуганно кричу, делая осторожный шаг. Спасибо, небо ясное, и листва на деревьях

не слишком густая. Свет от звезд дает не блуждать в кромешной тьме.

— Генрих, отзовись, пожалуйста.

Произношу испуганно, а у самой в голове проносится хаос из мыслей. Что я буду делать, если он

поранился? Или ударился головой и потерял сознание? Как мы с Робертом ему поможем?!

- Да здесь я, - говорит он глухо, - споткнулся и в небольшой овражек угодил.

Делаю еще два шага вперед и вижу-таки короля. Он поднимается на ноги и отряхивается. Фух, живой.

- А ты не можешь случайно еще раз потереть кольцо, или что ты там делал, и мы бы еще куда-нибудь переместились? — спрашиваю с надеждой.

- Нет конечно. Я ведь сказал, что заряд закончился. Я не маг не могу его подпитать.

- Тогда, возможно, сигнал какой подашь? Ходить в потемках не выход. Если ты не увидел и

оступился, то я тем более свалюсь куда-нибудь. А мне нельзя, я с Робертом.

— Нет и сигнал не подать. Оно молчит, я пробовал, - Генрих забирается к нам. — И сам знаю, что

блуждать опасно. Значит, меняем план действий - устраиваемся на ночлег Вон, бревно

поваленное, на нем можно посидеть или опереться спиной, и трава здесь относительно сухая, - он

наклоняется и щупает землю. — Свой плащ я постелю под низ, а твоим укроемся. Ребенка

разместим между нами. Как-то, глядишь, продержимся до рассвета.

План, конечно, такой себе, но я лучше не придумаю. И усталость берет свое.

Спасибо Киприоту за ужасное гостеприимство, не успели снять дорожные плащи, так в них и

ходили по его дворцу.

- Давай, - вздыхаю, - больше делать все равно нечего. Надеюсь, погоню за нами не отправили.

- Пусть только попробуют, - говорит Генрих, расстилая свой плащ, — Прошу вас, устраивайтесь.

Огня бы нам, но можем привлечь нежелательное внимание. И в темноте будет сложно искать

необходимое для костра.

- А ты умеешь его разжигать в полевых условиях? — спрашиваю, устраиваясь на траве с Робертом.

- Теоретически.

Генрих усаживается следом, и мы укрываемся моим плащом.

- Мам, я голоден, - говорит Роберт.

- Я тоже, сынок, но придется потерпеть. Отнесемся к происходящему, как к приключению. Ты же

хотел отправиться в настоящий поход, - пытаюсь добавить голосу нотки позитива.

- В настоящий поход идут с припасами, - возражает Роберт.

- А ты представь, что у нас тайная вылазка, если не мы, то королевству не спастись, - произносит

Генрих.

С сомнением кошусь на него, но Роберта, кажется, устраивает этот вариант.

Ладно, - он кивает — И можете обнять нас с мамой, я чувствую, как вы дрожите. Но это не значит, что мы снова друзья. Мама слишком мягкая, но я буду напоминать ей о том, как вы накричали на

нее.

Договаривает Роберт и прижимается к моему боку, на автомате обнимаю его. Наши взгляды с

Генрихом пересекаются, он выглядит сконфуженным. Улыбаюсь от этого зрелища, хотя бы сын

способен сбить спесь с монарха.

- Можно? — произносит Генрих и неуверенно обхватывает нас руками.

- Тебе уже разрешили, - говорю и закрываю глаза.

Глава 15

Пробуждение ужасно. Мне кажется, я чувствую каждую косточку в теле, спина затекла и болит от

неудобной позы. Опускаю глаза, а Роберт все еще сопит, уткнувшись в мой бок.

С нежностью провожу рукой по его волосам, детям везде хорошо, лишь бы с мамой.

И тут понимаю, что Генриха-то нет рядом.

В панике осматриваюсь и не вижу его нигде. Не мог ведь он бросить нас. Или мог?!

- Генрих — произношу хриплым голосом. — Генрих!

Добавляю громче. Сердечко бьется с удвоенной скоростью, а Роберт беспокойно ворочается в

моих руках.

Неужели бросил? Вот гад. я еще ступила на путь прощения, и зачем?

-Мальчик мой, просыпайся, нужно двигаться, а не то замерзнем, - осторожно бужу сына, - Роберт.

Руки едва слушаются от утренней прохлады и слабости. Когда мы в последний раз ели? Кажется, вчера днем был легкий перекус в карете.

- Мама? — Роберт открывает глаза. — Мы в лесу?

- Конечно, мальчик мой, а где же еще? Вставай, идти нужно, согреться.

- Я думал, поход мне приснился.

С трудом поднимаюсь на ноги и выпрямляюсь. Если выберемся отсюда, никогда не буду ночевать

на природе. Стороной буду леса обходить.

Перешагиваю бревно и спотыкаюсь. меня ловят чьи-то сильные руки.

- Адель! Не могла посидеть спокойно и подождать? С таким трудом добыл все, а из-за тебя

пришлось ронять, - доносится голос Генриха.

Поднимаю голову и спрашиваю удивлённо.

- Ты не ушел? Не бросил нас?

- Я, конечно, догадывался, что репутация у меня кошмарная, но не до такой же степени, - он

отворачивается и принимается собирать что-то на земле. — Я бы совершенно чужую женщину с

ребенком не бросил в лесу, окажись мы в подобной ситуации, а тебя тем более.

- Почему?

Генрих бросает сердитый взгляд, но на вопрос не отвечает.

Помогите мне лучше!

Присаживаюсь на корточки, пытаясь понять, что именно нужно поднимать, но голова кружится, и

я снова практически падаю.

- Извините. Мне что-то нехорошо. Я немного посижу на бревнышке, ладно? —произношу слабым

голосом.

- Роберт подбирай пучки сухой травы и щепки и неси сюда, - говорит Генрих, беспокойно

посматривая на меня. — Да, вот так, молодец. А теперь будем разводить огонь.

- Зачем он нам? Светло, может, пойдем? — слабо возражаю.

Затем, что во вчерашнем овраге я нашел старую кастрюлю и кружки. Видимо, кто-то также, как я, упал и потерял часть своего рюкзака. А еще ручей совсем рядом и ягоды брусники. Я собрал, -

Генрих кивает в сторону, - поедим и попьем горячий отвар. Надо прогреться, и желудок водой

хотя бы забьем.

Заканчивает объяснения и принимается за дело.

- Ты рано встал, да? Осмотрелся и не увидел вблизи выход к людям, - скорее утверждаю, чем

спрашиваю.

Иначе зачем нам задерживаться, могли поесть ягод. запить холодной водой и пойти.

- Да, - нехотя подтверждает Генрих. — И ты ужасно бледная, и стонала во сне.

Боюсь, заболеешь.

Хочется возразить, но он прав. Я и сижу-то с трудом, а мысль о то м, чтобы идти, вызывает ужас. А

я себя неженкой не считала. Одна ночь в лесу — и я уж расклеиваюсь.

Наблюдаю, как Роберт и Генрих укладывают сухую траву и щепку, а в центр ‚ложится кусок коры.

Затем король берет тонкую ветку, делает ею углубление в коре и начинает быстро вращать палку в

разные стороны.

Роберт стоит рядом и подбадривает Генриха.

- Мне рассказывали о таком способе добычи огня, у нас получится! говорит он.

- что-то не очень, - говорит Генрих, спустя несколько минут — Давай попробуем кремнием. У меня

всегда с собой маленький кинжал, а камень я нашел, пока осматривался.

- Да! — радостно кричит Роберт.

Для него происходящее — настоящее приключение. Подозреваю, желанное. Сын много раз

фантазировал на тему жизни простых путешественников, хотел попробовать, прочувствовать ее.

Теперь прочувствуем вместе.

Удивительно, но второй способ срабатывает. Благодаря трению металла о камень высекается

искра, которая весело зажигает сухую траву и щепки.

Генрих осторожно подкидывает еще труху, и костер разгорается. Затем он вставляет большие

палки по обе стороны от огня и сверху привязывает третью предварительно зацепив на нее

кастрюлю с водой.

- Ого, здорово! — восхищается Роберт. — Мне рассказывал учитель, как выжить в лесу, но никогда

не показывал на практике.

- Знаешь, я и сам этого не делал ни разу, - отвечает Генрих, - тоже только слушал.

Но давайте пока поедим, кружек свободных нет нужно съесть ягоды, чтобы потом попить.

Он раздает нам по чашке с брусникой, и я с наслаждением отправляю ее себе в рот, усилием

заставляя себя не проглотить все сразу, толком не прожевав.

- ТЫ, главное, не спеши, мальчик мой. - предупреждаю Роберта.

- Я знаю, мама, - отвечает он важно, - только ты у нас не посещала уроки по выживанию.

- Ахах, - смеемся вдвоем с Генрихом.

Солнышко встало, живот получает пищу, мы с сыном не одни. Кажется, не все так плохо.

Но вдруг в глубине леса раздается протяжный вой, от которого волосы встают дыбом.

- Что это? — подрываюсь на ноги. — Волки?

- Не знаю, - медленно отвечает Генрих, - но, полагаю, стоит уходить. И теперь ориентируемся не

на стороны света, а на удаление от зверей. С маленьким кинжалом не победить в битве с

хищником, да и я, положа руку на сердце, хорош в словесных сражениях, а не на поле боя.

- 0, - приподнимаю в удивлении брови,- король, который признает, что он в чем-то не

совершенен, это что-то новенькое.

- Комплименты потом, Адель, идемте, в глубь леса.

Генрих машет рукой и энергично шагает.

Хватаю Роберта за руку и тороплюсь следом. Головокружение, к счастью, отступило, глядишь, выйдем к людям прежде, чем решу завалиться на землю от нового приступа слабости.

А протяжный вой тем временем раздается снова. И на этот раз громче, а значит, источник стал

ближе.

- Мама, нас съедят, да? Мне рассказывали о путниках, забредших в лес с волками-людоедами. Их

всех до одного съели, - произносит Роберт будничным тоном.

- Как же стало об этом известно, если их всех съели? — скептически хмыкает Генрих.

Бросаю в его сторону благодарный взгляд. Доберусь до гувернеров Роберта, отчитаю, как следует.

Нашли что рассказывать пятилетнему ребенку.

Ауу! — раздается в третий раз еще ближе.

- Адель, дай руку, - оборачивается беспокойно Генрих и хватает меня за запястье. —Бежим, милая.

Ветви кустов хлещут по бокам, я пытаюсь лавировать между ними так, чтобы они не поранили

Роберта, только меня. Дыхание сбивается, в боку болит, и снова начинает кружиться голова. Но

страх подстегивает двигаться вперед.

Воздалось мне за пять спокойных лет жизни, по заслугам воздалось. Сглазила сама себя, живя в

собственном коконе. Но ничего, зато теперь, кажется, и с дикими зверями познакомлюсь.

О свет главное спаси Роберта! Очень тебя прошу! Пусть мальчик останется жив.

Генрих задает неплохой темп, фактически, он тащит нас на буксире. Снова думаю о нем с

благодарностью, которая, впрочем, смазывается, стоит вспомнить, что в лесу мы оказались по его

милости.

Но не успевают мысли оформиться в привычное недовольство королем, как меня пронзает

озарение. Возможно, он бы не сбежал так быстро той ночью, узнав сразу, что я не служанка.

Возможно, даже удалось бы выбить аудиенцию для рассказа о беременности. И все бы пошло

совсем по-другому.

Почему-то, сбегая от пугающих зверей в диком лесу, я перестаю винить во всех бедах Генриха. Мы

сами кузнецы своей судьбы. И я выковала пять спокойных лет уединения. Так что хватит

перемалывать одно и то же в голове.

Выплываю из своих мыслей и почти вовремя.

- Генрих, осторожно! — кричу, заметив торчащий сук на который тут же напарывается король и

падает, скатываясь вниз по склону и утягивая нас с собой.

Прижимаю к себе Роберта и максимально группируюсь. На наше счастье склон без растительности

и камней, тело страдает лишь от соприкосновения с твердой землей.

- Ауч, - врезаемся мы в итоге в Генриха и тормозим, - прости, не хотела.

— Ничего, - ухо отвечает он, аккуратно отодвигая нас с Робертом. — Только зачем ты в меня

вцепилась? Я ведь не хотел тянуть вас за собой. Видимо, спотыкаться и падать — моя участь в

этом лесу.

- И как бы мы тебя вызволяли? — задираю голову наверх. — Слишком высоко мы были.

- Своих не бросаете, да? — усмехается Генрих.

- Скорее боимся остаться одни, - вылетает из меня нервный смешок.

- Ладно, идем, что ли, по низу теперь. Интересный тут лес, с перепадами. Но зато, будем

надеяться, наши преследователи останутся наверху, сюда не сунутся.

Но не тут-то было. Успеваю подняться на ноги и проверить Роберта на наличие повреждений, как

сверху раздается рычание.

- А вот и волки-людоеды, - радостно произносит сынок, - а вы не верили.

Медленно оборачиваюсь и застываю в ужасе.

- Г-тенрих, там, правда, эти, как их, - от страха заикаюсь. — Бежим, да?

Звери тем временем спускаются к нам, ненавязчиво окружая. Они не спускают с нас глаз, не давая

ни единого шанса к отступлению, как будто оно возможно.

- Не думаю, Адель, не теперь, - произносит напряженно Генрих, задвигая нас с Робертом к себе за

спину.

А я когда-то считала, что для всех королей собственная шкура дороже чужих. Как я была не права.

Генрих совсем не такой эгоист, каким я его себе рисовала дабы успокоить свою совесть.

- Генрих, - произношу решительно, наблюдая, как он вытаскивает наше единственное оружие на

троих, которое все равно не поможет, - кажется, пришло время признаться.

Боязнь призрачных пираний внезапно видится мне такой глупой. Ведь, главное, чтобы отец и сын

узнали друг друга хотя бы перед самым концом. А он точно неминуем. Второй раз за два дня

просто не может фантастически везти.

- В чем, Адель? В том, что ты любишь меня? Не стоит, дорогая, я заметил, -произносит Генрих, сжимая кинжал. — притяжение не дает выбора, ты бы никуда не делась.

- Знаешь ли, ты! Ты! Ты наглый самоуверенный тип! Вот ты кто! — возмущенно восклицаю. — И

вовсе я тебя не люблю!

- Любишь, любишь. И жить без меня не можешь. Впрочем, милая, это взаимно. И волки скоро

помогут нам не жить порознь.

- Да ты оптимист, - бормочу, прижимая к себе Роберта. — может, сын убежит хотя бы.

- Поздно. Если мы сейчас отправим мальчика бежать, то часть зверей ринется за ним. Момент

упущен, нужно было сразу, и то не факт что получилось бы.

- Мама, я не уйду без тебя.

- Ты мой хороши,- обнимаю сына и молюсь, чтобы произошло чудо.

Жалко, что ли, свету послать нам помощь? Не может король целой страны покинуть этот мир в

самом расцвете сил. И я тоже не могу, не говоря уже о пятилетнем ребенке.

Нам столько везло, неужели все было напрасно? Не может госпожа удача отвернуться прямо

сейчас, ведь это будет означать, что предыдущие ее усилия были потрачены впустую. А никто не

любит тратить свое время просто так, не получая отклика.

- Ааа, пошел отсюда! - кричит Генрих.

Первый из волков нападает, король откидывает его и ранит кинжалом.

- Больно? — спрашиваю участливо, заметив покрасневшую царапину на руке.

- Терпимо, - отвечает сквозь зубы Генрих.

Мелкими шажками мы пятимся назад, но тут с Робертом синхронно спотыкаемся.

- Камни! Бери, сынок, и кидай в этих тварей. Забудь, что тебе говорили про бережное отношение к

природе. Перед тобой хищники, которые либо нас, либо мы их.

С обстрелом камнями становится повеселее. Два волка со скулежом убегают обратно в лес, остальные, впрочем, остаются. Кажется, этих мы только сильнее разозлили.

- Генрих, ты должен знать, что можешь иметь детей независимо от магических ритуалов, - снова

возвращаюсь к первоначальной теме.

Опять хочу раскрыть карты.

- Серьезно? Ты решила в такой момент поговорить о том, как делаются дети? Я польщен, что ты

захотела подарить мне дочь, но давай не сейчас, я немного занят, - произносит с сарказмом

Генрих.

- Да нет же, я не о том.

- Лучше камни кидай, Адель, и молчи, - говорит напряженно король, отражая очередную атаку

животных.

- Ладно, как скажешь. Только потом не жалуйся, что я раньше не сказала, потому что я пыталась —

предупреждаю и швыряю большой камень, попадая прямо по морде крупному волку. — Так тебе

и надо, зверь. Настоятельно рекомендую стать вегетарианцем! Трава не будет швыряться.

Но мой триумф длится не долго. Наш путь назад не мог не закончиться плачевно.

Мы уперлись в широкое дерево и обходить его уже нет смысла. Зверье вокруг.

- Помоги Роберту забраться на дерево, - командует Генрих.

— Что? Ах да, хорошая мысль.

Подсаживаю сына и толкаю наверх. К счастью, он ловкий, а ветви дерева помогают забраться

повыше.

- Теперь сама.

- Ты о чем? Я в платье! Да и не умею.

- Живо! — рявкает Генрих, откидывая еще одно животное.

- Ладно, наверх, так наверх. В конце концов, кто я такая, чтобы спорить с королем.

Подпрыгиваю и одновременно пытаюсь подтянуться. Выходит откровенно не очень, но мы не на

конкурсе первых красавиц, к счастью. И с третьей попытки мне удается-таки зафиксироваться на

ветке повыше.

- Умница. А теперь я, - произносит Генрих и запрыгивает на дерево.

У него получается гораздо лучше, чем у меня, но один из волков, почувствовав, что добыча вот-вот

исчезнет, подбегает к нам и вцепляется в ногу короля.

- Нет — кричу в панике и хватаю Генриха под плечи. — Держись, мы не отдадим тебя ему, - слезы

застилают мне глаза, но я мертвой хваткой вцепилась в монарха и ни за что не отпущу его. —

Роберт, сиди на месте и не слезай, что бы ни случилось.

Приказываю сыну, а сама отрываю тонкую ветку и наклоняюсь к Генриху в попытке достать волка.

- Адель, не надо! Упадешь.

Волк снимает с него ботинок, освобождая ногу, и Генрих залезает ко мне.

- Ты жив, ты со мной, - произношу с облегчением и целую его.

- А говоришь, не любишь, - довольно усмехается Генрих, - сама накинулась, опережая волков.

- То есть ты бы предпочел мои объятия им, да? — отвечаю, презрительно щурясь. —Не

дождешься! Я своих мальчиков не отдам зверью. У тебя и без того нога изранена, и рука. Нужно

придумать, как перевязать, а то закапаешь всю лужайку кровью, придут еще какие-нибудь

монстры. Что тогда мы будем делать?

- Скормим им твою туфельку? Или мой второй ботинок? — слабо улыбается Генрих.

- Я рада, что чувство юмора не покидает тебя ни на секунду, - с нежностью поправляю его волосы,

- но сейчас нам бы не помешал план.

- Прости, я не силен в выживании в дикой природе.

- Лес не настолько дикий, - вдруг подает голос Роберт, - и там люди, я их вижу. Крикнуть, что мы

здесь, и нам нужна помощь?

- Да!

- Нет

Отвечаем мы с Генрихом синхронно, а потом вопросительно смотрим друг на друга.

Это может быть отряд Киприота. Что они с нами с нами сделают, учитывая, как мы сбежали, а? —

привносит рациональное зерно монарх.

- С тобой ничего, если он не хочет войны.

- А если хочет? — перебивает меня Генрих.

- Если ты истечешь тут кровью, то остальное будет неважно! — я не согласна. — Ты временно не

командир нашего маленького отряда, отстранен в связи с ранением.

Кричи, сынок, да погромче.

Даю разрешение, и Роберт, важно кивнув, принимается за задание.

- Мы здесь! Помогите!

-У нас раненый! — добавляю я.

С моего места никого не видно, но это не значит, что меня не слышно.

Они поняли и идут сюда. У них оружие! — восторженно рассказывает сын.

- Спасены, фух, мы спасены, - произношу, выдыхая. — Генрих, не смей умирать, еще немного и

перевяжем твою ногу.

- Я и не собирался, ты же мне дочку обещала, а мы еще не занимались ее созданием. Как я могу

умереть? — притворно удивляется монарх.

- Позер, - стучу кулачком по его плечу, -и я не обещала.

- Нет, поздно, я запомнил.

От дальнейшего спора нас отвлекает приближение людей. Несмотря на мою браваду, я все-таки

переживаю, что будет если это отряд, посланный Киприотом за нами. Убить нас не должны, как и

бросить на дереве, а что дальше — одному Киприоту известно.

- А ну пошли отсюда, - доносится крик одного из подошедших. — Вот же наглые твари.

Слышится ругань и звуки борьбы, но волки вскоре убегают, поджав хвосты. Им неинтересно

сражаться с опасным противником, они здесь оставались ради легкой добычи, которой должны

были стать мы втроем.

Эгей, есть здесь кто-нибудь? — спрашивают снизу нас.

Секунд колеблюсь, подавать голос или нет Хищников они прогнали и, быть может, дальше мы

сами? Тогда нас никто снова не пленит.

Но взгляд на Генриха мгновенно меняет мое решение. Его лоб покрыт нездоровой испариной, и

он сам тяжело дышит. Раны причиняют ему явно больший дискомфорт, нежели он показывает.

Да, мы на дереве, - произношу громко.

Генрих лишь укоризненно качает головой.

- Адель, Адель.

- Я не дотащу тебя до деревни, даже если она за поворотом.

- А ее нет за поворотом, - говорит Роберт, - еще долго лес.

- Тем более.

- Ваше величество? Какое счастье, что мы вас нашли, - к нам заглядывает один из спасителей.

- Роджер, хорошо, что это вы, - произносит с облегчением Генрих и отключается.

Глава 16

- А портальных камней у вас нет, случайно? — спрашиваю, смотря с тоской на ‘самодельные

носилки для Генриха.

- Леди, какие камни? Мы о таком отродясь не слышали. Нам приказали найти его величество, мы

и отправились, как могли, пешком. Главный маг Велен снабдил нас лишь устройством связи_ И

теперь остальные отряды могут отправляться во дворец, а не искать короля.

- ЯСНО, - киваю, - тоже неплохо, спасибо. Я просто волнуюсь за Генриха, как он будет вдали от

целителей так долго.

- Нормально я буду, Адель. Заканчивай причитать надо мной словно я не в себе.

Поешь лучше с Робертом, а потом отправимся в путь.

Закатываю глаза, но молча сажусь на бревно и с благодарностью принимаю кусок хлеба от

командира поискового отряда.

- Спасибо, Роджер, еда чудесна

— Обычный хлеб, миледи, но от голода еще не то покажется, - улыбается парень. —Ладно, встаем

и в путь! До кромки леса путь неблизкий, только там сможем поехать верхом.

Кольцо Генриха выбросило нас на территорию Ардории, но почему-то с другой стороны. По

логике мы должны были бы находиться аккурат между дворцом Киприота и Генриха, но по факту

оказались в противоположной части Ардории.

Но жаловаться не пристало. Генрих больше не истекает кровью, волки не съедят нас на обед, и

вместе со стражниками преследование Киприота не кажется чем-то страшным. Остается только

пройти пешком, а потом верхом, и мы, наконец, доберемся до дворца.

А ЧТО, хотела ведь путешествовать, все думала, как я оставлю гостиницу на Рози и махну куда

подальше с Робертом, мир показывать своему мальчику. Но, конечно, никуда мы не ездили, только в голове держали мысли на эту тему, совесть очищали. Я очищала.

Спустя несколько часов пути я готова выть в голос. Ноги истерлись в неудобных туфлях до крови, и

я теперь гордо шагаю босиком, совсем не так, как пристало леди. Да и я себя таковой больше не

ощущаю.

- Устала, да? — сочувствующе спрашивает Генрих.

С легкой завистью смотрю на его носилки, которые ребята несут практически без устали, задавливаю в зародыше тягостный вздох и качаю головой.

- Все хорошо. Но больше в лес меня не зови. Пригласи ради разнообразия на свидание в кафе, как

делают остальные.

- Без проблем, дорогая. А то действительно, что это я, сразу замуж беру, - хохочет Генрих.

- Очень весело, да, - киваю, - еще можно было бы оставить мне право голоса, но кого это волнует

в наше время, правда?

От усталости я становлюсь раздражительной и желчной.

- Право голоса?! С ума сошла, женщина? Мы сейчас до демократии чего доброго договоримся! —

притворно возмущается король.

- Да кому нужна демократия, - машу рукой, - иллюзия выбора. И не факт что к рулю станет

достойный. Нет, пусть правят те люди, которых обучали этому с детства.

- Хорошо сказано!

И на этой ноте мы замолкаем. Смеркается, но среди деревьев, наконец, показывается дорога.

Спасены! Мы спасены! Не останемся на еще одну ночь здесь, ура! — произношу эмоционально.

Да, леди, все точно по графику, - усмехается Роджер. — Вам повезло, в этой части Ардории

имеются комфортабельные постоялые дворы, а то ведь могло выкинуть в места более глухие.

У меня свои представления об этом, но я предпочитаю не вступать в спор. Главное, цивилизация

на подходе. Осталась ночь и полдня, и мы будем на месте.

Второй раз главное здание Ардории встречает меня более дружелюбно, чем в первый. Перед

глазами всплывает воспоминание, как я, беременная, прижимаю руки в защитном жесте в животу

и оббиваю местные пороги.

Трясу головой, прогоняя ту удручающую атмосферу, что преследовала меня с всех сторон. Теперь-то все не так. Я самостоятельная девушка, защитившая свое, и рядом со мной мой сын.

И его отец, которому по силам отобрать самое важное — ребенка.

Подводя итог можно сказать, что дворец Ардории всегда встречает с распростертыми объятиями.

Главное, в них не потонуть.

- Ваше величество, как мы переживали! — к нам подбегает человек в длинной ливрее.

ОЙ, кажется, это он прогонял меня пять с половиной лет назад.

- Здравствуйте, - произношу громко, - не помните меня?

- Н-нет миледи, - говорит растерянно слуга.

- А если в профиль, - поворачиваюсь боком.

Надо бы еще живот накладной прикрепить, тогда, возможно, память к нему вернется.

- Нет простите.

- Кларк, расположи мою невесту с сыном в соседних со мной покоях, -распоряжается Генрих, до

этого молча наблюдавший за моим паясничеством. — И лекаря герцогине, пусть осмотрит ее ноги.

- Кконечно, ваше величество, - отвечает слуга, заикаясь, - будет исполнено.

- А потом зайдешь ко мне и расскажешь, почему мы не помогли девушке пять лет назад, когда она

приходила за помощью.

После этой фразы мы с Кларком смотрим друг на друга испуганно. Даю себе мысленную оплеуху.

Мы больше не в лесу, нельзя забываться. Момент просить пощады за укрывательство сына

безнадежно упущен.

Эх, не выходит из меня приличной аристократки. Даже повиниться вовремя не могу.

Покои, что отводят нам с Робертом, шикарные. Я у себя живу гораздо скромнее. Генрих же не

тяготится аскетизмом

Самое ужасное, что надеть нам с сыном тоже нечего. Мы не только без крыши над головой, но и

без одежды и элементарных средств гигиены. Придется довольствоваться чужими вещами.

Знала бы, всюду дорожную сумку с собой таскала. Но ничего не поделаешь. Нужно радоваться

тому, что живы и относительно здоровы. Ноги быстро залечат, это ерунда.

Интересно, а пруд с пираньями виден из моего окна?

Подбегаю к каждому по очереди, но удача настигает в последнем.

- О, вот же он! — радостно восклицаю.

Только чему радоваться — непонятно. Наверное, нервное, и усталость сказывается. Да и попросту

я так долго хотела увидеть вживую пираний, что наконец желание сбылось.

- Что там, мама? — подпрыгивает рядом Роберт Я не вижу.

- Прудик с рыбками, мой хороший, - приподнимаю его на руках, - видишь, внизу? —сын кивает —

Но смотри, ни в коем случае не подходи к нему! Там очень опасные рыбы. Палец откусят, и не

заметишь.

- Хорошо, мама, я понял.

Вот и умница, - ставлю ребенка обратно на пол и целую в макушку.

Отхожу к шкафу с одеждой, раздумывая, чья она. вроде радоваться надо свободе и заботе, но не

получается. Я столько времени добивалась всего сама, что мне дорога каждая тряпка в моей

гостинице. А теперь я вынуждена довольствоваться милостью Генриха.

Как какая-нибудь приживалка, которую в любой момент могут выкинуть, словно надоевшую

собачку. И кольцо не поможет его ведь можно подарить другой девице.

Кажется, я вернулась туда же, откуда начинала повторное общение с Генрихом.

Глава 17

- Адель, собирайся, мы идем гулять.

На следующий день к нам заглядывает полностью поправившийся Генрих. Я как раз читаю

Роберту, коротая время, а он входит без стука.

- Спасибо, мы были с утра в твоем саду, очень красивый, - киваю, не отрывая глаз от книги. —

Давай, мой хороший, попробуй прочитать эту строчку. У тебя получится.

- Насту-пил день. Сол-н-це вы-со-ко под-ня-лось, - произносит Роберт.

- Умница! — хлопаю в ладоши.

- Вы оба молодцы, но мы уходим, Адель. Робертом займется няня.

- Я не оставлю сына незнакомой девушке! — справедливо возмущаюсь. —‚Достаточно того, что на

мне чужая одежда.

- Няня ваша, приехала, пока мы по лесу гуляли. Она и еще несколько человек из твоих владений

прибыли на помощь своей госпоже. Большинство предпочло оставаться на месте и работать, пока

позволяют условия.

- Что?! Почему ты мне сразу не сказал? Где она?!

- Сейчас придет, не волнуйся.

- Как моя гостиница? Что там Киприот? Не забрал никого и ничего? Постояльцы есть? Кто-то

интересуется банным комплексом, или меня бойкотируют? Если король объявит меня народной

предательницей люди могут опасаться пользоваться услугами комплекса. Еще и родственники

добавят огня, — поток вопросов не остановить.

Пока мы были в лесу, все мысли о бизнесе отошли на задний план. Трудно переживать об этом, кота не знаешь, вернешься ли в целости и сохранности в цивилизацию.

- Пока все нормально, но что будет завтра никто не знает Наше исчезновение отвлекало твоего

короля, - отвечает Генрих. — Собирайся, через пятнадцать минут зайду, пойдем с тобой на

свидание.

- Какое еще свидание? — подозрительно щурюсь.

Сердце начинает биться сильнее.

- Обычное. Я отдал распоряжение, чтобы кафе освободили для нас с тобой.

Прости, но, как король, не могу просто прийти, как обычный подданный. Это на твоей территории

срабатывало. Эх, даже жаль, что мы туда в скором времени не вернемся. Но ничего, займешься

пока строительством нового комплекса в Ардории.

Договор заодно обсудим, ты его так и не подписала. Чувствую, Киприот может обидеться, и

жителей Ардории перестанут пускать на территорию Ксандрии. Но ничего, будем наращивать

собственные мощи, ты ведь нас не бросишь?

И тут в голове всплывает момент, когда сама же просилась на свидание.

- Идем точно сейчас? Днем? — глупо переспрашиваю. Последний вопрос Генриха игнорирую.

И, естественно, пойдем сейчас, кода ж еще. Если несчастных посетителей разогнали, придется

хотя бы ради них не капризничать и собираться скорее.

- Адель, да, - терпеливо произносит Генрих. — Одевайся, я вернусь. За Робертом присмотрят.

- Не нужно за мной присматривать, я сам справлюсь, - отвечает недовольно мой мальчик, — А вы

маму обидите, если останетесь наедине. Я против вашего свидания вдвоем!

Открываю рот и тут же его закрываю. Мой сын обычно очень спокойный и вежливый мальчик, никогда не было с ним проблем. И я даже не знаю, как поступать в подобных случаях. Да и не

провинился он, не кричит ведь на Генриха, мнение всего лишь высказал.

- Роберт, - меня опережает король. И правильно, пусть сам расхлебывает, а я проконтролирую, - я

тебя прекрасно понимаю, - Генрих опускается перед сыном на корточки, - ты был свидетелем

нашего с твоей мамой конфликта. Не скажу, что был прав, когда кричал на нее, но и полностью

признать свою вину я не могу. Ты прости, Адель, - он поворачивается ко мне, - но я действительно

считаю, что ты, скажем, не до конца откровенна в собственных действиях. Но мне в любом случае

не стоило выходить из себя. Я тебе обещаю, Роберт, что буду впредь контролировать свое

поведение.

Приоткрываю рот от удивления. Он считает меня виноватой, каков наглец. За собственными

эмоциями едва не пропускаю реакцию ребенка.

- Хорошо, - кивает Роберт, - подходит. Но друзьями мы с вами пока не можем быть, простите. Я

должен оценить, как вы будете держать свое слово.

- Договорились, молодой человек, - Генрих протягивает руку сыну. А тот, чуть поколебавшись, уверенно жмет ее. — Приятно иметь дело с рассудительным человеком, - он поднимается на ноги

и оборачивается ко мне. — Ладно, Адель, жду.

Он кивает и выходит из отведенных нам покоев.

- Мама, если ты не хочешь идти на свидание, я поговорю с его величеством. Он, конечно, не

образец мужчины, но на диалог идет, что уже неплохо, - произносит Роберт с крайне серьезным

видом.

Моргаю, не в силах ответить. Пятилетний ребенок, который только что научился читать, покровительствует своей матери.

Я настолько непутевая родительница?

Гораздо тщательнее, чем следует, подбираю наряд. Раздражают все платья, я всегда плохо

относилась к чужим вещам. Психологический барьер в голове на них Но вряд ли няня сына

привезла мне чемодан одежды.

- Госпожа, можно? — доносится осторожный голос от дверей.

- Няня! — следом радостное восклицание Роберта.

Пять минут назад был взрослым ответственным мужчиной, мать свою оберегал, а теперь снова

ребенок. Моя прелесть.

- Конечно, - выглядываю из-за ширмы, - проходи. Я собираюсь, потому не могу выйти.

- Я слышала от его величества, - кивает няня. — Рада, что с вами все в порядке. У нас такие слухи

ходили, просто ужас.

Она качает головой и разводит руками.

Представляю, что люди успели выдумать. Им дай только волю, небылицы сочинят, в которых от

действительности будут лишь неискаженные имена главных героев. И то, не всегда.

- Но ты добралась до нас, это прекрасно, - натужно улыбаюсь и снова прячусь за ширмой. —

Располагайся, пока я одеваюсь. Не знаю, чем вы будете заниматься, мы тут без привычных

Роберту вещей, но можно почитать. Выбор книг хороший, кто-то явно подготовился к нашему

приезду.

- Конечно, госпожа, не волнуйтесь. Все будет хорошо. Я, как узнала, что вы не вернетесь, сразу

решила, что смысла оставаться нет. Я не работник гостиницы. Да и страшно там.

- Страшно за что? — спрашиваю, раздражаясь теперь на нее.

Даже собственные люди наводят панику, что говорить о посторонних.

- За все, госпожа, - трагично отвечает няня.

Как и ожидалось, ничего конкретного она сказать не в силах. Ведь, по сути, Киприот ничего им

еще не сделал, и вряд ли сделает. Генрих ему правильно сказал, куда стоит обращаться обоим

сторонам, если недовольны разделом законного наследства.

Но риск конечно, есть. В конце концов, он король и вправе придумать справедливый повод для

конфискации на законодательном уровне. Учтет отрицательный опыт Генриха, и вперед.

Я бы так и поступила на его месте. После борьбы за собственные земли, я стала гораздо

ожесточеннее к людям, чем была. Чего, впрочем, никогда не скажут обо мне мои сотрудники. Они

— мой главный ресурс, и я их принимаю даже с их ошибками. Не будет их, не будет независимой

меня.

- Застегни, пожалуйста, - прошу, выходя спиной из-за ширмы.

Определилась с платьем, наконец, но у него куча крючков на спине. Я уже давно искоренила из

своего гардероба подобные вещи, потребовав вшивать сбоку молнию, чтобы не быть зависимой

от прислуги в элементарном. А здесь мода, видимо, не столь быстро меняется.

- Конечно, госпожа, - подскакивает ко мне няня. — Вы такая красавица. Его величество женится на

вас, и мы все осядем во дворце, и больше не будет гостиницы с банным комплексом.

Заканчивает она с романтичным придыханием в голосе.

- Ни за что! — восклицаем синхронно мы с Робертом.

- Свое дело — это прекрасно. Ты просто занята в другом роде деятельности, потому и не

понимаешь очевидного для меня, - поясняю первая свои слова.

- А мне нравится Ардория, здесь красиво, - няня на своей волне, словно и не слышит.

- Пусть король сначала станет настоящим джентльменом, - чопорно произносит Роберт.

Не знаю, откуда у него такие суждения, но, кажется, учителей я ему хороших выбираю. Только

няня, малость, подкачала. Но она больше для восполнения недостатка материнского внимания, и

с этой задачей справляется на ура. Баланс соблюден.

- Обязательно стану. Если ты согласишься меня напутствовать. Что скажешь?

Нет, вот как он это делает? Как он зашел, услышал самое интересное, а мы и не заметили.

- П-ладно, ваше величество, - Роберт тушуется, но быстро берет себя в руки. — Вы можете

рассчитывать на мою помощь, если соблюдете наше соглашение.

И снова хочется и плакать, и смеяться. Мой мальчик такой храбрый и заботливый. Но при няне, наверное, не стоит подрывать авторитет короля. Хотя откуда ей знать, что за соглашение. С ее

романтическим жизненным настроем она может сама себе придумать милую причину.

- Все, как мы договаривались, - отвечает Генрих с улыбкой. — Идем, Адель? Кстати, шикарно

выглядишь.

- Благодарю, - отвечаю с улыбкой, чуть потупив глазки.

Идеальное соблюдение правил поведения. Совсем не то, как я вела себя с ним на своей

территории.

Генрих притягивает меня за локоть и шепчет на ухо, чтобы никто больше не услышал.

Расслабься, милая, я ведь знаю, какая ты. Будь собой. Я настаиваю.

Глава 18

Выходим из дворца, а нас уже ожидает кучер и карета. И сзади стражник в гражданской одежде, видимо, чтобы не привлекать внимание. Наш транспорт тоже без опознавательных знаков.

Генрих галантно подает руку, когда я залезаю внутрь. Успеваю мельком глянуть на небо, оно по-прежнему ясное, и мы оказываемся в полумраке. За окном мелькает Ардор. столица соседнего

королевства, которую я в прошлый раз толком не рассмотрела, не до того было.

Сегодня ты меня пригласил днем, следующее свидание произойдет вечером? Все по протоколу?

— спрашиваю, вспоминая книгу по ухаживаниям аристократов.

Там что-то вроде инструкции к применению. Правда, я не знаю, есть ли до сих пор люди, которые

придерживаются тех архаичных правил.

Какому протоколу? — не понимает король. — Ах, этому! — его лицо разглаживается.

— Нет я ему не следую. Ты уже моя невеста и носишь кольцо. Было бы глупо вспомнить вдруг про

протоколы, не находишь?

Заканчивает и смотрит на меня насмешливо.

Качаю головой, открываю рот, желая выразить возмущение, но в итоге ничего не говорю и

отворачиваюсь к окну. Неизвестно, удастся ли мне получить полноценную экскурсию по городу, хоть так полюбуюсь на здания.

Адель, не стоит, - мою руку накрывает горячая ладонь и нежно сжимает от чего по всему телу

разбегаются чувственные импульсы. Мое тело предает меня, поддаваясь нашей с Генрихом связи.

— Не порть настроение. Сказала глупость, с кем не бывает Нужно переключиться и двигаться

дальше, а не делать меня виноватым.

Поворачиваюсь к Генриху и беспомощно хлопаю ресницами. Он издевается?

Но я не стану поддаваться на провокацию. Не дождется.

Снова молча отворачиваюсь к окну и вытаскиваю свою руку из его ладони. Одна моя часть просит

не вредничать, прижаться к королю посильнее, но другая, к счастью, сохраняет здравый рассудок.

И она пока что побеждает.

Ладно, давай помолчим, - произносит Генрих спокойным тоном и как бы невзначай

подсаживается ближе. Наши тела соприкасаются, и, мне кажется, даже через одежду я ощущаю

бархатистость его кожи. Она так и манит, требует чтобы я повернулась, провела по оголенному

участку шеи и забралась ниже, но... - Здесь, кстати, городской парк, красивый, зеленый, с

обустроенными дорожками. Молодые мамочки и няни любят гулять в нем с детьми.

От звука голоса Генриха вздрагиваю, и рассудок как будто снова занимает главенствующую роль.

- Парк— это чудесно, - произношу, вмиг охрипшим голосом, - мне нравится.

Добавляю больше из вежливости. Чувствую, что нужно продолжить этот ни к чему не

обязывающий разговор, иначе я сорвусь. Мое иррациональное победит.

- К сожалению, вряд ли смогу пригласить тебя на прогулку по нему. И одну с Робертом не отпущу, времена нынче неспокойные.

Завороженно смотрю на движение губ Генриха и с трудом возвращаю взгляд выше.

Он словно сильнее стал влиять на меня, после того, как надел кольцо на мою руку.

- Ничего, - сглатываю, чтобы до конца убрать из голоса охриплость, - не страшно. Территория

дворца большая, и растения там не хуже.

- Ты права, - кивает Генрих, улыбаясь одним уголком рта. — Что ж, выходим? А то мы уже

несколько минут стоим, приехали к месту назначения.

кафе оказывается обычной кондитерской. Я очень удивлена, что мы тут забыли?

Королевский повар наверняка может предложить угощения в несколько раз лучше, чем местные.

Генрих ткнул наугад в карту города, когда принимал решение? Должно быть, так и произошло.

- Присаживайся, - он отодвигает мне стул.

- Благодарю, - грациозно опускаюсь. вежливость требует что-то сказать. — Здесь мило.

Нет заведение действительно приятно выглядит, просто я никак не пойму, зачем Генрих притащил

меня сюда. Объективного смысла не вижу.

В помещении посетителей кроме нас нет Кафе и впрямь очистили к нашему приходу, постарались.

Неудобно перед владельцем кафе, ведь мы портим ему выручку.

Наверняка в это время дня у него сидела бы парочка аристократок, что решили выйти за

покупками, а потом захотели полакомиться свежими пирожными. Еще здесь была бы няня со

своим воспитанником, родители которого не позволяют мальцу употреблять сладкое, а няня

добрая, она находит выход.

А за нашим столом, возможно, прямо сейчас сидела бы парочка клерков из банка напротив. Ведь

кофе и глюкоза нужны всем.

- О чем задумалась? — вырывает меня из фантазий Генрих.

- Ни о чем таком, - пожимаю плечами, - представляю, сколько людей лишились, любимой

кондитерской из-за нас.

- А-хах, ты бесподобна, - смеется Генрих, - больше никому бы это в голову это не пришло, я

уверен.

- Отчего ж? — почему-то его реакция оскорбляет, ощущается пренебрежительной. —Ты мало

общаешься с теми, кто зарабатывает своим трудом, а не бездумно прожигает наследство.

Которое, кстати, не у всех достойное, поскольку предыдущие ‘поколения успели потратить и

ничего не вложили взамен.

- Какая речь, браво! — король хлопает в ладоши. — Ты глаза мне открыла! И как я раньше

справлялся, не знаешь?

- Понятия не имею, - отвечаю холодно и перевожу взгляд на входную дверь. — Он будет снаружи?

- А что такое? Желаешь организовать профсоюз обделенных стражников? Само собой, как

дополнение к профсоюзу владельцев малых кондитерских.

- Нет, - отвечаю резко, - это был обычный вопрос, без тайного подтекста. А ты, -впиваюсь взглядом

в Генриха, - обещал, что будешь вести себя достойно и не оскорблять меня!

- Так я и не оскорбляю, милая, - он откидывается на спинку стула. — Всего лишь выражаю

несогласие с твоей точкой зрения сарказмом.

- Я еще не успела высказать никакого мнения, а ты уже с ним не согласен!

- А я мысли читаю, - Генрих кивает — Да-да, чего смотришь удивленно? Именно так и есть.

Делаю глубокий вдох и перевожу взгляд на витрину с десертами.

- Нас сегодня обслуживать будут? Или мы посидеть, поспорить пришли? Можно ‘было тогда

запереться в твоем кабинете.

- О, ты желаешь провести со мной время в кабинете? Да еще и заперевшись? Учту, - Генрих

насмешливо кланяется, - обязательно организую в ближайшее время.

Слово невесты для меня закон.

- Иди, - начинаю грубо.

- Куда, дорогая? — король подается вперед.

- За официантом, - отвечаю, стиснув зубы. — За официантом, ваше величество.

Никто нас не обслуживает, а я голодна.

_ Нет необходимости, скоро принесут угощение, я заранее позаботился.

То есть заранее решил за меня, - на этот раз усмехаюсь я.

Собственно, я не против, сама же собиралась сыграть в игру под названием «накорми меня по

своему вкусу». А Генрих невольно самостоятельно в нее втянулся.

- Да, - он кивает - решил. Чем дольше нахожусь рядом с тобой, тем больше убеждаюсь, что право

выбора тебе ни к чему Ты начинаешь увиливать, сомневаться, искать скрытые намеки.

- Интересный вывод, - выгибаю бровь, - правда, намеки искать мне ничто не мешает и сейчас.

В голове помимо воли всплывают слова бабушки, которая считала, что мне нужен честный, но

властный мужчина. Чтобы решал за меня, но не во вред.

Честным Генриха немногие назовут. Впрочем, это понятие весьма относительное.

- Да, - он соглашается, - к тому же здесь идеально готовят мой любимый десерт:

- Даже лучше, чем твой личный повар?

- Гораздо.

И тут как по заказу, нам приносят.

- Яблочный тарт? — спрашиваю с удивлением. — Хм, признаться, я ожидала чего-то более

изысканного, что ли.

- Бывает. Но ты попробуй. И кофе, как я люблю, попробуй тоже. Благодарю, Джон, -говорит

Генрих и принимается за еду.

Что ж, настал момент истины. Посмотрим, что покажет ксандрийское гадание на совместимость.

Помнится, Ричард его не прошел.

Подношу ложку ко рту и уже заранее понимаю, что это идеальное угощение. Один только запах

приводит меня в неописуемый восторг заставляя все вкусовые рецепторы подрагивать от

предвкушения.

- ммм, оно восхитительно, - первая порция отправляется в рот. — Тот; кто его делал — кудесник.

Ничего вкуснее в своей жизни не ела. Казалось бы, распространенный десерт, а нет же, ему

удалось превознестись над остальными.

Генрих смотрит на меня с улыбкой и... Умилением?

- А ты слышала о версии, что этот пирог был случайно придуман. Вроде как начинку из

обжаренных в сахаре яблок положили в форму для выпекания, а тесто забыли.

Пришлось располагать его сверху. А кто-то считает, что повар отвлекся и случайно перевернул

готовый пирог а потом, как смог, вернул ему нормальный облик.

- Ничего себе, как много ты знаешь о еде. Никогда бы не подумала, - отрываюсь от тарта и беру в

руки кружку.

Только о той, которая нравится, - Генрих пожимает плечами, пристально наблюдая за мной.

- О, в меру сливок, сахара и горечи, - выражаю свой вердикт — Тоже идеально, хм.

И согласно ксандрийским народным убеждениям, Генрих станет мне отличным супругом. Даже

решая за меня и не особо ставя заранее в известность.

И туг все подталкивает нас друг к другу Почему-то я ожидала иного. Что физическое притяжение

будет за, а духовное, эмоциональное и прочие против.

Я так в итоге рискую остаться со своим упрямством наедине.

АХ да, еще и от самого Генриха многое зависит Он изначально предложил мне временную сделку, а не счастливую историю любви.

- Удивлена, да? Ведь даже тут мы друг другу идеально подходим, — ухмыляется король, наблюдая за мной.

Смысл его слов не сразу доходит до меня.

- Ты знал? — мои брови взлетают на лоб. — Ты это подстроил!

Знал, - он спокойно кивает, - но как бы я мог подстроить, сама подумай. Ты разве любишь

яблочный тарт и кофе со сливками? Не замечал, когда гостил у тебя. А вот я люблю.

- Хм, ты прав, - опускаю глаза в тарелку, - извини.

— Что?! Ты извиняешься?! Нужно сегодняшний день сделать народным праздником.

- Ты меня с собой не путай, это от тебя не дождешься признания вины.

- Я готов искупить прошлое прямо сейчас, - Генрих наклоняется ко мне. Столик совсем маленький

и без того практически не оставляет личного пространства. А тут еще и король его ворует —

Жалуйся! Кроме очевидного, что я уже знаю. Можешь, например, начать с того, что ты делала

беременная у меня во дворце? Почему ожидала получить помощь? Не сочти за грубость, но ты не

моя подданная.

На миг замираю. Неужели он все знает?

- Откуда, эм, - мне трудно подбирать слова и сохранять маску спокойствия, - с чего ты взял, что я

приходила беременная? Твой слуга вспомнил меня? И то, что я говорила?

Наконец, формируется правильная фраза. Сердечко отбивает бешеный ритм, а мозг пытается

придумать план отступления.

- Нет; он ничего не вспомнил, - отвечает раздраженно Генрих. — Но я не только в десертах

разбираюсь, с математикой тоже все в порядке. А Роберту как раз исполнилось пять.

- А я разве говорила, что была здесь именно пять лет назад? Не помню такого.

Подсознание пытается найти нестыковку. Я ведь действительно не говорила, это Генрих упомянул.

Но как он? Совсем ничего не понимаю.

- Адель, я жду рассказ, - произносит строго Генрих.

По его лицу видно, что небылицы он не примет.

Глава 19

- Гхм, - нервно прочищаю горло, - рассказ, да?

Лихорадочно соображаю, как выпутаться.

- Адель, ты не ослышалась, - ухмыляется Генрих.

- В общем, дело было в разделе наследства! Да, именно так, - нахожу-таки лазейку,

— Ты слышал Киприота, мои дальние родственники недовольны тем, что земли и титул мои, а

пять с лишним лет назад они активно строили козни. Но мне удалось выпутаться. Собственно, это

конец истории. Нам не пора просить расчет? Король ведь не может так надолго оставлять трон, ты

и без того был недавно в отъезде. Не волнуйся, я понимаю. Свидание мне понравилось, лукавить

не буду. Приятно удивил.

Со скрипом отодвигаю стул. Нервное напряжение делает мои манеры хуже. Но Генрих ловит, не

давая встать и сбежать.

- Не торопись, милая, мы еще не договорили, - он не сводит с меня внимательного взгляда. — Я

бы хотел подробностей. Что ты делала в моем дворце? Да еще и будучи беременной! Неужели

отец ребенка отпустил в столь далекий путь? Кстати, почему он не вмешался в передел

наследства, не защитил?

Генрих задает все эти вопросы с хитрым прищуром, как будто думает: «Ага, рыбка, попалась, ты у

меня на крючке».

Но ему ведь станет неприятно, если я скажу, что все эти вещи не сделал он, верно?

Кому понравится осознавать, что, оказывается, это он поступил плохо, а не кто-то гипотетически

далекий.

Как что я делала во дворце?! Помощи просить хотела, естественно! — изображаю удивление. — В

моем положении могло помочь любое вмешательство, общественная огласка или, скажем, слово, короля соседнего королевства.

- И все? — Генрих выгибает бровь. — Это единственная причина?

Делаю судорожный вздох, а потом произношу максимально уверенным голосом.

Да! — киваю для пущей убедительности.

И ведь практически не обманываю, такая причина и была, мотивы к ней несколько шире.

- Опустим тот факт, что я никак не могу повлиять на порядок наследования в чужом королевстве, -

Генрих устало трет переносицу. Кажется, я его утомила своими сказками. — Причем, ты наверняка

знала об этом, девушка ты умная.

- Беременные становятся менее умными, поверь, - торопливо перебиваю, - и гораздо более

плаксивыми. Вполне способны совершать нелогичные вещи, а потом не в состоянии объяснить, как они пришли к тому или иному действию.

Конечно, я преувеличиваю, я была не настолько плоха. Пришлось быть сильной без надежного

плеча рядом. Если бы не держала себя, то выпрашивала бы сейчас милостыню у родственничков.

- Хорошо, - Генрих неожиданно соглашается, - я же сказал, опустим это. Что с отцом-то было?

- Моим? — упорно изображаю дурочку. — Так я давно одна. Иначе, многое бы не произошло.

- Адель. Я слушаю, про отца Роберта! Твою версию. И в глаза смотри!

ОЙ, что-то Генрих снова сердится. И как ему в глаза смотреть? Так солгать гораздо труднее.

- Отец Роберта не находился с нами, - говорю, тщательно подбирая слова, -беременность мы не

планировали, честно. Это не было коварным способом привязать к себе мужчину. А раз его не

было с нами, то он и не был против моей поездки в Ардорию. Он попросту не знал, что будет

отцом, хотя я пыталась сообщить. Правда, возможно, недостаточно упорно. Не до разыскивания

будущего папочки было мне в то время.

- Чувствую, не лжешь, - отвечает медленно король, - это радует. После рождения мальчика ты

пыталась еще раз связаться с его отцом? Ведь на тот момент твои вопросы с родней были

разрешены, верно?

Делаю глубокий вдох и на уровне интуиции понимаю, врать нельзя.

- Да, мои проблемы разрешились. И нет, не пыталась. Подумала об этом однажды, но быстро

передумала. Сказать по правде, я и в первый раз бы не пошла к нему, „лишь нужда в помощи

вынудила, - добавляю горько. — Но он не помог я зла не держу, все разрешилось благополучно.

Идем?

Снова пытаюсь закончить разговор.

Почему ты так? Ведь отец ребенка имел право знать, что у него есть ребенок. Это жестоко, - в

словах Генриха слышится боль.

- Генрих, - обхватываю его ладони, - поверь, для девушек наш мир куда более жесток, чем для

мужчин. На тот момент мы были друг другу никем с отцом Роберта.

Нас связывала единственная ночь! И даже она не была запланированной. По законам он мог

забрать у меня мальчика, как будущего наследника. Матерям далеко не всегда позволяется

растить сыновей. Не знаю, если бы родилась девочка, возможно, я бы и сообщила. Но вряд ли

прямо, скорее всего анонимно.

Это глупо. Не знаю, в общем.

Заканчиваю сумбурно и чувствую дикую усталость во всем теле. Откровенный разговор выжал все

соки. Но я рада, что он наконец произошел.

- Поверь, - чувствую, что должна добавить, - женщина на многое пойдет, чтобы ее кровиночка

росла вместе с ней. У нас это на уровне инстинкта - абсолютная любовь к ребенку.

- Хм, аргумент, - голос Генриха звучит бодрее. — Я знаю, что нам стоит сделать - добавляет он

радостно. — Организуем пышную помолвку, чтобы представить тебя обществу, а потом уговорим

магов не ждать два года для проверки Роберта! Хорошо я придумал, а?

- Гхм, - совсем теряюсь я.

- Отказываться я от тебя не собираюсь, - продолжает тем временем Генрих, - а мои новые маги

инновационные, что-нибудь придумают.

Глава 20

Подготовка к помолвке начинается незамедлительно со всем присущим Генриху размахом. Но

меня никто не трогает, и я благодарна. Честно говоря, мне нет дела ни до рассадки гостей, ни кто

этими гостями будет ни даже до собственного внешнего вида.

Абсолютное равнодушие. Какая разница, если после будет проверка, по результатам которой я

получу новый шквал вопросов. И на них уже не ответить обтекаемо, да и ответы мои, по сути, не

будут нужны. Проверка все скажет за меня.

- Адель, Роберт - заглядывает к нам в покои король, - идемте, прогуляемся. Погода чудесная

сегодня.

Выныриваю из своих мыслей и удивленно смотрю на Генриха, как на неизвестное существо, вышедшее из дремучего леса.

- Мам, я бы погулял, я устал читать, - подает голос сын.

Вернувшись с фееричного свидания в кондитерской, я первым делом отпустила няню Роберта.

Теперь я испытываю потребность постоянно находиться рядом с ребенком, да и других дел ведь

нет.

Не нужно контролировать прислугу, встречать гостей, успокаивать скандальных посетителей. И, оказывается, очень скучно живется без дела.

Имеющиеся в наших покоях книги я уже читала, а отправиться за новыми... Кхм, я не настолько

уверенно чувствую себя во дворце, чтобы свободно по нему гулять.

Да и нет желания преодолевать внутреннюю зажатость.

А потому Роберт пал жертвой материнского безделья. И материнской неуверенности в

завтрашнем дне. Зато он уже прекрасно читает. Но с такими усилиями может вскоре

возненавидеть книги и не прикасаться к ним несколько лет.

- Хорошо, как скажешь, - прихожу к логическому выводу и встаю.

К счастью, воспитание заставляет меня каждый день приводить себя в порядок после сна. Иначе

Генрих имел бы несчастье лицезреть ужас перед собой.

Выходим втроем из покоев, и я украдкой кошусь на короля. Он не выглядит расстроенным, злым

или усталым. Наоборот, вполне довольным жизнью.

Мне бы так.

- Здесь у нас фонтан. Его построили задолго до меня. Говорят, если загадать желание и кинуть в

него монетку, оно обязательно сбудется, - доносятся до меня слова Генриха.

Вздрагиваю. Я пропустила половину разговора?

- Ух ты Волшебный фонтан! Мама, у меня есть желание, одолжи мне монету, пожалуйста. Верну с

будущих карманных денег - просит Роберт.

- Но я не взяла с собой ничего.

- Держи, - Генрих протягивает ему золотой. — Только не наклоняйся слишком сильно! Можешь

упасть в воду, а там глубоко для твоего роста. Смотри, я покажу, как лучше загадывать желание, чтобы наверняка сбылось.

Отстраненно наблюдаю за взаимодействием Генриха и Роберта. Отца и сына. У них даже жесты

схожи, и то, как они слегка склоняют голову, смотря на собеседника.

Еще пару лет, и моего во внешности сына совсем не останется. Печально.

- Мама, давай тоже загадаешь желание, это весело! — говорит мой мальчик.

- Нет; спасибо, милый, обойдусь, - натянуто улыбаюсь. — Мы идем дальше? А то почти не

размялись.

- Конечно, Адель, идем. У меня есть, что еще вам показать, - Генрих галантно подставляет локоть и

ведет дальше.

Отстранённо рассматриваю растения. На первый взгляд, кажется, они посажены хаотично, без

какой-либо системы, но потом осознаешь, смотрится очень гармонично и красиво. Местные

садовники — гении своего дела.

Внезапно до нас доносится звонкое тявканье. Не лай, а именно что-то совсем не злобное и милое.

— Щеночки, - произносит Роберт влюбленно, - ой, а этот сам ко мне подошел! — он берет

подбежавшее животное на руки. — Он лижется! Я ему нравлюсь.

- Да, собаки сами выбирают себе хозяев, - самодовольно произносит Генрих, -хочешь взять его

себе? Если, конечно, мама будет не против.

Ко мне поворачиваются две пары умоляющих глаз. А нет три. Щенок с ними заодно.

И почему я не завела Роберту никаких животных? Ах да, считала, что нам рано. В целом, до пяти и

впрямь было рано.

А еще мне не нравилась идея наблюдать шерсть и мины, пока животное не приучится к порядку. И

даже тот факт, что не я бы убирала, не помогал.

- Я не знаю, он ведь захочет спать с нами. А это слюни, грязь, - произношу неуверенно.

У меня никогда не было собаки, но меня всегда пугали рассказами о них.

- Она будет спать со мной, не тобой! У меня отдельная комната, даже здесь —топает ногой

Роберт.

О, капризы пошли. А ведь они очень редки. Но, наверное, неплохо, когда ребенок пытается

отстаивать свое. Правда, нужно учить делать это спокойно.

- Роберт, нельзя так разговаривать с мамой, - прежде, чем я успеваю оформить мысль, Генрих уже

начинает воспитательную беседу. — Следует спокойно и вежливо приводить аргументы в защиту

своего мнения.

- Извини, мама, - сын опускает глаза, но почти мгновенно их поднимает — Но ты не можешь не

согласиться, что собака будет проводить время на моей постели, а, значит, и весь дискомфорт

будет не у тебя.

- Уже лучше, молодец, - хвалит его король. Мне никто не дает и слова вставить. —Адель, мои маги

и тут поработали. От щенка не будет ни шерсти, ни слюней, ни запаха. И подарочки он будет

оставлять в строго отведенных для этого местах.

Качаю головой. Кажется, мне не оставили выбора.

- Хорошо, - пожимаю плечами.

- Ура! - радостно восклицает Роберт и целует щенка. Неосознанно морщусь. Все же мне глубоко

вбили неприязнь к ним. — Как мне назвать тебя, - он опускает животное.

— Ты куда? Постой!

Он уносится вперед вслед за новым другом.

- Не волнуйся, собака действительно не принесет хлопот, - Генрих сжимает мою руку и тянет

дальше. — Идем, мы еще не весь сад обошли.

- Судя по всему сегодня у тебя запланирована программа «Очаруй Роберта». Не удивлюсь, если за

поворотом стоит карусель, как на праздничных ярмарках.

- Гхм, - на мгновение на лице Генриха проступает растерянность.

- Я угадала? — спрашиваю удивленно. — Наобум сказала, честно.|

Но за поворотом действительно оказывается карусель. И не одна. И гораздо красивее и лучше, чем на городской ярмарке.

- Мама! Можно, да?

Роберт уже практически садится на одну с собакой в обнимку, но тут появляемся мы, и надо ведь

спросить, как воспитанному мальчику.

- Ох, - тяжело вздыхаю, - конечно, можно. Тем более я не заметила тут других детей, а, значит, все

великолепие устроено лично для тебя.

Но последнюю фразу слышит только Генрих.

Разве это плохо, что я хочу вам нравиться? Вызывать положительные эмоции? —тихо произносит

он.

- Нег совсем нет. Но, боюсь, что на этом фоне я в итоге окажусь самой большой злодейкой, которой не будет прощения от вас обоих.

Глава 21

В следующие несколько дней я все же нахожу в себе силы не держать Роберта постоянно у юбки.

У мальчика новые развлечения, друг. Даже два.

Генрих словно специально каждый день находит время на ребенка. Пусть это всего полчаса-час, но они его проводят вместе.

Какая ирония — я-то считала, что жизнь во дворце не способна вобрать в себя простое семейное

общение. И теперь мне бы радоваться, но я раздражаюсь.

Ревную собственного сына к его отцу. В голову лезут плохие мысли на тему: «а что если я больше

не нужна?» «если без меня им было бы лучше».

Очень глупые рассуждения. Но они есть.

Когда-то я переживала за Роберта, как он воспримет новость об отце, или как уживется с отчимом, если бы такой нашелся. А по факту переживать нужно было за себя и свою психику. Не готова я

оказалась к элементарному.

Не в последнюю очередь опять-таки сказывается безделье. Слуги Генриха пытались меня пару раз

вовлечь в чисто женские дела — поехать выбрать новый гардероб, обсудить меню на ужин. Но я

ото всего отбиваюсь.

Что действительно меня волнует помимо Роберта и собственного шаткого положения при

Генрихе, так это благополучие моей родной гостиницы. Моего детища.

И там я как раз озабочена, чем питаются гости, и сколько их в данный момент находится на

территории.

Но новости, к сожалению, приходят скудные. Человек Генриха словно издевается надо мной. Я

получаю сухие записки с однотипным содержанием: «Сегодня закрытия не произошло. На службу

вышли все. Гостей на территории десять».

Конец.

Хоть бери и срывайся самостоятельно, но кто меня отпустит. Да и схватить могут разбирательства

ради.

Нет не время проявлять импульсивность. Как будто когда-то для нее есть время.

- Адель, здравствуй, - мое уединение в саду нарушает Генрих. — Я присяду?

- Конечно, - отвечаю с сарказмом.

Как будто ему на самом деле нужно мое разрешение.

- Читаешь? — он кивает в сторону книги, лежащей на моих коленях.

С удивлением опускаю на нее глаза. Я взяла книгу как предлог, чтобы не пугать случайных

свидетелей своим диким видом.

- Не то что бы, я ее уже читала когда-то, - произношу, а потом решаю добавить. — В наших покоях

отвратительный подбор литературы, как будто твоя избранница должна быть либо совсем юной, не успевшей получить приличное образование, либо не особо далекой. Впрочем, учитывая, что

меня постоянно зовут обновить гардероб — неудивительно.

- Заменим книги сегодня же, надо было сказать, - спокойно отвечает на мой выпад Генрих. — А на

счет платьев — ты ведь сама хотела личное, а не с чьего-то плеча.

Выдыхаю и понимаю нелогичность собственных высказываний. Внутренний котел эмоций

переполняется и рвется наружу, обходя разум.

- Да, извини. Спасибо, - отрывисто говорю и поднимаюсь на ноги. — Пойду посмотрю, как там

Роберт. Он с няней сегодня.

- Не стоит, - Генрих ловит мой локоть, - у них все хорошо, я проверял. На самом деле у меня

предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

- Я еду в Ксандрию проверить свою гостиницу?

Не могу сдержать неуместную радость в голосе. Наверняка Генриху не очень приятно ее слышать, он-то в отличие от меня ведет себя идеально, старается. А я кочевряжусь.

- Не совсем, - надо отдать ему должное в лице не поменялся, - кое-что получше.

Возьми меня за руку, - он протягивает левую ладонь, - ну же, не бойся. Я не кусаюсь.

- Азхах. В последнее время кусаюсь только я. Я бы уже посадила сама себя на цепь ради

безопасности окружающих.

- Не стоит, у меня более гуманные методы воздействия.

Выгибаю бровь на это заявление и все-таки кладу свою руку поверх его. Генрих сжимает ладонь, а

в следующее мгновение сильный импульс пронзает мой живот, ноги отрываются от земли, и мы

уже совсем в другом месте.

Уу, - пошатываюсь, но сильные руки притягивают меня к себе, - почему ты сидел, но стремлюсь

упасть все равно я .

- Я всегда в форме, чтобы ловить тебя, - произносит Генрих и целует меня в макушку.

Этот невинный жест посылает тысячи мурашек по моему телу. У нас давно не было никаких

телесных соприкосновений, я уже и забыла, какого оно, насколько сильна наша совместимость.

- Смотри, - Генрих разворачивает меня спиной, - взял на себя смелость и организовал подвоз

строительных материалов. Пока расчищают площадку, но было бы неплохо, если бы ты

поруководила, объяснила, что им надо делать.

Не верю своим глазам, мы в том самом месте, где Генрих предложил организовать свой комплекс

с оздоровительными источниками.

- Ничего себе! Ты решил это сделать. Здорово! — восклицаю искренне. — Конечно, я помогу, проконсультирую, как лучше. Я ведь еще тогда наметила в голове план строительства и с

удовольствием займусь твоим проектом.

Адель, ты не совсем поняла, - Генрих разворачивает меня обратно к себе, - это не мой проект, он

твой, - он достает из внутреннего кармана свиток. — Я взял на себя смелость и подписал

дарственную на твое имя. И да, я учел твое пожелание. У вас с Робертом никто не сможет отнять

эти земли, независимо от любых обстоятельств.

Смотрю огромными глазами на документ, буквы расплываются, но смысл медленно доходит до

моего мозга.

- Ты это сделал, - медленно произношу, - но почему?

- Потому что тебе так комфортнее, - он пожимает плечами.

Не в силах сдерживать эмоции, кидаюсь Генриху на шею и отчаянно целую в губы.

Глава 22

Теперь я при деле. Руки заняты, голове легче. Так должно быть по всем законам логики. Но пока

не очень работает.

- Юда землю сгружаете? Здесь будет центральный вход. Мы же сразу ‘договорились, отработанный материал отправляется в сторону леса! В смысле не договаривались?! Да мы с его

величеством вам чуть ли не крестик на земле поставили! А вы снова ничего не помните, -

отрываюсь от собственных мыслей на горе-строителей.

- Леди, нас вчера не было, не наша смена была, - оправдывается-таки один из них.

Качаю головой и возвожу глаза к небу. Сложно, оказывается, строить с нуля. Особенно когда

раньше тебе достались все основные постройки, а ты лишь пристроила к ним банный комплекс.

Да и то, как пристроила, следила в окошко, как дела идут.

Но я уже заявила, что все знаю и все сделаю. Теперь отрабатываю. Сегодня только третий день, а я

готова на стенку лезть.

- Идемте, я вам покажу, - отвечаю хмуро.

Нет сегодня же примусь за ум и займусь поиском толкового руководителя. В конце концов, проект

я нарисовала. Он красивый, понятный, доступный. Чертеж по нему в точных размерах тоже

сделала. А что там, куда землю кидать, де брать камень, и сколько по времени застывает раствор

— не моя компетенция.

Единственное, что мне нравится в этом процессе, так это мой рабочий костюм.

Брюки свободного кроя с повязанным на бедрах платком. Генриху почему-то показалось, что так я

выгляжу скромнее. Он был категорически против, чтобы я отправлялась в большой мир лишь в

брюках.

- Какое платье, Генрих? Ты о чем? Я споткнусь о камень, запутаюсь в подоле и упаду лицом в

грязь. А юбка обязательно в этот момент неприлично задерется, -таков был мой главный

аргумент.

Кстати, подействовал.

Король не мог позволить простым строителям лицезреть меня в подобном виде. Тем более, что

он и сам меня в нем лицезрел всего раз, почти шесть лет назад. И наверняка уже почти позабыл

подробности. Я вот забыла.

- Сюда, - устало показываю место для отработанной земли. — И котлован под фундамент должен

быть квадратный, а пока он у вас неправильной овальной формы.

- Какой фундамент миледи? Мы же бассейном занимаемся, - приходит недоуменный ответ.

Секунда. Другая.. Парень не виноват его плохо проинструктировали. А воспитанные аристократки

не кричат, не истерят, и уж точно не бросают каску на землю, и не начинают прыгать по ней.

- Сейчас разберемся, - киваю парню с милой улыбкой и возвращаюсь в центр площадки.

Я совершенно точно уверена, что где-то в этой толпе были прорабы. Я лично ‘распределяла зону

влияния их бригад, а также нарезала задачи. Но по факту я не могу никого найти или в чем-то

разобраться.

- Вы что?! — кто-то беззастенчиво кидает землю прямо в источник. — Эта вода бесценна! Вы

хотите сделать ее мутной и грязной?!

Но меня даже толком не слышно из-за общего гама.

Вдох, Адель, выдох. Отдохнула вдали от дворца пару дней, и достаточно. Пора уже поступить, как

умный человек — перепоручить строительство тому, кто сможет организовать весь этот хаос. Тем

более ситуация не безвыходная, как была у меня когда-то, лишние ресурсы можно себе

позволить.

Достаю из кармана свисток, врученный мне Генрихом, и дую в него со всей силы.

Раздается оглушающий звук, птицы в панике взлетают с деревьев, а люди резко останавливаются

и закрывают уши.

Ничего себе, какой эффект. Я в первый раз воспользовалась подарком короля. До этого пыталась

самостоятельно справляться.

- Прошу прощения, - убираю свисток обратно в карман, - но у меня срочное объявление. На

сегодня ваш рабочий день окончен.

- Ура! — доносится со всех сторон, люди буквально бросают инструменты и торопятся на выход.

- Стойте! А в порядок привести! — пытаюсь воззвать к их совести. — И я не успела сказать насчет

завтрашнего дня!

Но по факту, толпа буквально пробегает мимо меня, кто-то толкает, а я падаю лицом в грязь.

Напророчила сама себе. И даже набедренный платок загнулся вместо юбки.

Медленно поднимаюсь на ноги, пытаюсь как-то очиститься, но тщетно. Нужно было в детстве

искру разжигать, а не играть в хозяйку гостиницы. Глядишь, получилось бы, и я могла бы сейчас

решать бытовые вопросы с помощью магии.

Эх, чего уж теперь. Достаю из второго кармана маленький камушек и активирую его. Благо, маги у

Генриха молодцы. Я. правда, просилась полетать на воздушном шаре, но мне сказали, что

портальный камень гораздо безопаснее, хоть и энергозатратнее.

- Адель, ты ли это? — звучит сзади меня, стоит только ногам коснуться твердой поверхности.

- Я, - отвечаю глухо. — Кто еще. А что ты делаешь в моих покоях?

- Я король, здесь все мое.

Логично. Но препираться дальше желания нет.

- Ладно, располагайся, я не против. Пойду в ванную комнату, - говорю и также, не оборачиваясь, шагаю в нужную сторону.

- Постой-ка, - на мое плечо ложится горячая ладонь. — Даже не поздороваешься, как следует?

- Вряд ли ты будешь за, - оборачиваюсь, - я немного упала. И прежде, чем ты начнешь говорить, что предупреждал и так далее, я попрошу нанять компетентного руководителя для строительства.

Оказалось, чертить и делать замеры гораздо приятнее, чем следить за тем, как твоя задумка

воплощается в жизнь.

Генрих смотрит на меня насмешливо, а потом просто кивает. Не спорит и не одаривает

нравоучениями. Удивительно.

- Я рад, что ты сама к этому пришла, - отвечает он с улыбкой, - но виновные в твоем падении будут

наказаны.

- Да там не разберешь, кто меня толкнул, они все резко двинулись, я их отпустила.

И не дослушали, что завтра будет - бурчу обиженно.

- Хорошо, значит, накажут всех, - спокойно отвечает Генрих.

- Нет я не хотела подводить людей! Я не это имела ввиду! — пугаюсь.

- Успокойся, милая. Я справлюсь. А ты станешь отличной руководительницей над всеми звеньями.

Ведь ты не собиралась самостоятельно стены красить? Тут считай тоже самое.

- Я как-то красила стены, причем беременная, - возражаю Генриху. — Свободных рук было мало, гостей нельзя принимать в обшарпанных помещениях, а открываться нужно было. У нас не сразу

наладилось финансовое положение.

Король вмиг мрачнеет. На его лице появляется нечитаемой выражение лица.

- Что ж понятно теперь, почему ты так настаивала на непосредственном управлении стройкой. Я

думал, что из любопытства, да и надеялся, что ты постоишь в сторонке, и все. А ты привыкла везде

участвовать самостоятельно.

- Конечно, а как иначе? — отвечаю бесхитростно.

Я не избалованна, и, даже имея герцогский титул, привыкла к работе. Просто впоследствии она

стала только умственной.

- Иди, Адель, - Генрих подталкивает меня в сторону ванной комнаты, - иди. Я решу вопрос. Раз не

сумел раньше. Придется теперь пристальней следить за твоими инициативами. Кто ж знал, кто ж

знал.

Глава 23

РОУ Генрих

Выхожу из покоев, отведенных Адель, в смешанных чувствах. Эта девушка у меня всегда вызывает

целую бурю эмоций, не оставила равнодушным и сейчас.

- Ааа, - с криком стучу кулаком в стену, чем пугаю случайно проходящего мимо.

спууу. — Идиот.

Парнишка принимает возглас на свой счет и торопливо скрывается за ближайшим поворотом.

Хотя ругаю я себя.

Подумать только, беременная сама красила стены! А де я был в это время? Ах да, развлекался

повышением налогов и национализацией частных предприятий.

Молодец, герой.

И совесть меня до сих пор не мучает. Перед подданными, естественно. Мучает осознание того, что Адель была одна все эти годы. А ведь изначально я не собирался к ней привязываться и, соответственно, мучиться.

Поездка к ней, что в первый, что во второй раз носила спонтанный характер.

Удовлетворение любопытства и сбор информации, вот что было в моих целях. Но как вышло, так

вышло.

Но мою стратегию свободы действий в отношении желаний Адель нужно прекращать. Еще на

территории ее комплекса я понял, что ждать могу долго, пока она перестанет юлить и

придумывать отговорки. Более того, рискую и не дождаться момента, когда она прекратит это

делать.

А у себя во дворце снова дал девушке свободу воли. Идиот, как я уже сказал.

Она за три дня нарисовала проект нового комплекса, а потом принялась упрашивать руководить

строительством.

- Генрих, это ведь моя собственность — первая ее попытка была весьма характерной.

- И что? На территории Ардории запрещено пускать на стройку необученных людей, - выдал я с

усмешкой.

Адель мгновенно оценила мой настрой и, поскольку явно ни черта не смыслила в наших законах, решила пойти другим путем.

- Генрих, прошу тебя! Мне очень хочется участвовать и дальше! Я здесь с ума схожу. Я привыкла

быть при деле, следить, управлять, контролировать.

Пожалуйста!

Я бы и тут удержался, но Адель применила запрещенный прием. Подошла, положила ладони мне

на грудь и проникновенно заглянула в мои глаза. А потом поцеловала, совсем слегка, буквально в

уголок губ. Но этого хватило, чтобы разбудить дремлющую страсть. Особенно, учитывая, нашу

идеальную совместимость и то, что я далеко не юнец.

Короче говоря, эшелон сдался практически без боя.

Но я был бы не я, если бы не убрал с участка все руководящее звено. Оказалось, нужно совсем

немного для организации хаоса на отдельно взятом объекте. План сработал, теперь моя девочка

будет при мне.

Сейчас же распоряжусь по поводу дальнейшей судьбы строительства, нужные люди давно

найдены, это не займет много времени. Но рабочие действительно понесут наказание. Возможно, я стал более законопослушным, но отнюдь не мягким.

И Адель пора активно приручать. Она, буквально находясь за стенкой в казалось бы полностью

зависимом от меня положении, до сих пор умудряется противостоять нашему сближению. Скоро

прием по случаю помолвки, и я хочу, чтобы Адель шла на него добровольно и радостно.

Значит, решено. Свои хорошие черты я уже вдоволь продемонстрировал, теперь пора стать

чуточку наглее и прямее. В конце концов, девушкам всегда нравились плохие герои. Я точно знаю.

Глава 24

РОУ Адель

- Здравствуй.

Поднимаю глаза от чертежей на Генриха.

- Приветствую, - отвечаю рассеянно, - виделись сегодня.

И снова погружаюсь в бумаги. Книги в наших покоях обновили, добавили много образовательной

литературы, причем, не только для Роберта, у которого со вчерашнего дня появился личный

учитель. Жизнь во дворце незаметно втягивает нас и принимает, как ее неотъемлемых членов, и я

испытываю смешанные эмоции в связи с этим.

Но сейчас не об этом, а о книгах. Все же я самоучка, в Ксандрии воспитание девочек допускает

большую свободу во нравах, но о хорошем образовании мало кто думает. Женский пол по

старинке предпочитают обучать лишь тому, как быть леди, хозяйкой, супругой. А о личных

желаниях дочерей не задумываются.

Но никто ведь не мешает нам читать книги, верно? Чем я и занималась. Особенно пришлось

поднатореть, когда задумала улучшать владения, доставшиеся в наследство. Но у Генриха

настоящий клад из фолиантов, которые выводят мои знания на уровень выше.