Королевства Мёртвых

КОСТЯНАЯ ПТИЦА Джейли Джонсон

-Тебе предстоит окончить то дело, которое я тебе поручил, – наставническим тоном произнёс Релвин. Даже находясь на грани смерти, он не изменял себе.

- Давай не будем об этом. Ты поесть сможешь? – Бромар начал поворачиваться к навьюченным на лошадей седельным сумкам, но старик изо всех оставшихся сил крепко сжал руку своего ученика. Его ногти до боли впились в его кожу.

- Слушай меня, - прорычал он, втягивая в легкие воздух вперемешку с кровью. – Ты должен… смириться. Смерть – это часть того бремени, что накладывает на нас Чонтия. Мы безропотно принимаем и расцвет, и распад, ведь без одного не бывает другого, - он стиснул зубы. Его порозовевшие дёсны кровоточили. – Вырой мне могилу, - произнёс его наставник, - под этим Чёрным Вязом. Верни моё тело земле, а затем отправляйся в деревню. Лендрис нуждается в тебе.

- Я тебя здесь не оставлю, - произнёс Бромар.

- Я буду уже далеко, - ответил Релвин. – Буду там, где нет боли. Но жители деревни… они тоже являются детьми Чонтии, - он прижал тыльную сторону ладони Бромара к своему священному символу. Металл нагрелся от сжигающего его тело жара. Сердце старика прерывисто колотилось. – Теперь эта ответственность легла на твои плечи.

Релвин закрыл глаза. Бромар продолжал сжимать его горячую, словно раскалённые угли, ладонь. Ни на секунду не отводя от него взгляда, он считал вздохи, которые срывались с губ старика. Первый, второй… сотый. Каждый последующий был чуть более долгим, чем предыдущий. Релвин выдохнул в последний раз. Желудок Бромара охватил огонь, но он продолжил наблюдать за своим наставником. Наконец тело старика обмякло, отпустив на волю душу, которая томилась в плену болезни уже слишком долгое время.

Осознав, что в руках его осталась лишь пустая оболочка, Бромар опустил труп своего учителя на землю.

Он отыскал привязанную поперек седла старика лопату и две тяжелые перчатки, достаточно большие, чтобы он смог их надеть. Почва под Черным Вязом была мягкой, однако её пронизывало множество корней. Удары лопаты оставляли на них белые отметины. Ветви трепетали под порывами холодного ветра, а дрожащее пламя костра то разгоралось, то угасало. Бромар продолжал копать.

Постепенно ночь сменилась утром, и между переплетениями окутанных туманом ветвей возникли серые просветы. Наверху начали раздаваться пронзительные крики проснувшихся птиц. Пламя угасающего костра по-прежнему освещало тело его наставника. Когда окончательно рассвело, Бромар затоптал огонь и прикрыл лицо Релвина покрывалом.

Взошло солнце. Мышцы Бромара сводило спазмами от тяжелой работы. Лопата потяжелела от облепивших её комьев грязи, но вырытая им яма глубиной была всего лишь по колено. Для того, чтобы животные не смогли разрыть захоронение и растерзать тело Релвина, её придётся углубить как минимум до уровня плеч.

Сделав глоток воды из бурдюка, Бромар положил его возле будущей могилы. Есть он не стал, решив отложить это до того момента, когда работа будет окончена.

Наступил полдень. Груда земли возле ямы становилась всё выше и выше. Куски почвы постоянно сыпались вниз, попадая ему в глаза. Всё тело Бромара пребывало в постоянном напряжении, а руки внутри толстых перчаток, судя по ощущениям, превратились в два жидких огненных шара. Сняв рукавицы и отбросив их в сторону, он продолжал копать до тех пор, пока с ладоней не начала слезать кожа.

Наконец всё было готово. Для того, чтобы понять это, Бромару не требовалось измерять глубину вырытой им ямы. Шум леса звучал приглушенно, а внутри будущей могилы царил полумрак и сильно пахло землёй. Надёжное укрытие, готовое спрятать умершего от всего мира. Краем лопаты он выровнял дно.

С трясущимися от слабости руками Бромар выбрался из ямы. Достав ещё одно шерстяное покрывало, он полностью обмотал тканью труп Релвина, поднял его и, встав возле могилы на колени, опустил туда тело своего учителя.

Снова взявшись за лопату, Бромар погрузил её в груду выкопанной земли. Бросив вниз первую горсть, он принялся молиться.

- О, свет Чонтии, покинь своего верного служителя. Позволь его телу удобрить эту землю и стать источником новой жизни… - он снова подцепил лопатой землю и кинул её вниз. - Оставь его плоть и забери его дух в свои объятья, - лопата в третий раз вонзилась в кучу. – Это тело – сосуд…

Голос Бромара сорвался. Внезапно силы окончательно покинули его и, выронив лопату, он невольно отшатнулся назад – подальше от запаха свежей земли. Он был готов поклясться, что слышит шорох копошащихся в ней червей.

В изнеможении он рухнул возле погасшего костра. Его грудь тяжело вздымалась и опускалась, а нависшие над головой кроны деревьев плыли перед глазами. На него навалилась свинцовая усталость, и он ничего не мог с этим поделать. За три проведённых в пути дня он ни на минуту не сомкнул глаз, занятый уходом за своим наставником. Во рту у него сегодня не было ни крошки. Рытьё могилы окончательно истощило его силы.

Веки Бромара сомкнулись, и он забылся сном новорождённого.

Проснувшись, он осознал, что лежит на спине, устремив взгляд на переплетения веток, застилающих сияющие на тёмном небосклоне звёзды. Поначалу он не мог понять, как вообще здесь оказался.

Бромара захлестнуло чувство вины. Так и не закончив молитву, он бросил тело своего наставника в открытой могиле. Игнорируя боль в перетруженных мышцах, он сел и принялся вслепую шарить по земле в поисках лопаты. Внезапно его ладонь коснулась мягкой шерстяной ткани.

Его дыхание перехватило. Достав припрятанный в сумке солнечный жезл, он чиркнул им по нарукавнику.

Окрестности затопило золотое сияние. Лопата валялась там, где он её бросил. Неподалёку от неё лежало завернутое в шерстяное полотнище тело Релвина. Голова его наставника была слегка повернута набок. Под слоями ткани виднелись очертания его носа и глаз. Создавалось впечатление, что взор мертвеца был устремлен прямо на Бромара.

Деревня Лендрис находилась в самом конце грязной извилистой дороги, которая отходила от главного торгового тракта, ведущего во Врата Балдура. Лучи заходящего солнца озаряли расположенные полукругом приземистые дома, и Бромар направил лошадей к ним.

Около полудюжины висящих у дверей светильников уже были зажжены, и их свет отгонял темноту обратно к кромке леса. За домами высились заборы, отделяющие территории ферм от чащи Клоаквуда с его буйной растительностью, которая неустанно стремилась вернуть себе отвоёванные людьми территории.

Бромар устремил взгляд на находящуюся в дальнем конце поселка таверну, чья остроконечная кровля возвышалась над крышами остальных домов. Из окон её струился свет. Издав облегченный вздох, он подстегнул лошадей и, подъехав ближе, натянул поводья.

Табличка над входом гласила: «Костяная Птица». Краска выглядела свежей. Черные линии наброска просвечивали сквозь буквы цвета яркой слоновой кости. Привязав лошадей у входа, Бромар открыл дверь и, пригнувшись, зашел внутрь.

Главный зал таверны оказался небольшим. В густом тёплом воздухе стоял аромат вареных овощей. За одним из длинных столов, которые тянулись до задней стены, сидела женщина.

- Вы считаете, что вам что-то известно? – её громкий голос с легкостью достигал ушей всех, кто находился в помещении. – Здесь ваши знания ничего не стоят!

Это утверждение сопровождалось ударом кулака по столу. В центре зала, внимая её словам, собрались восемь человек, мужчин и женщин. Некоторые из них принесли туда стулья, другие же расположились прямо на полу, словно дети. Никто из их не обратил ни малейшего внимания на появление Бромара.

Слева от двери находилась барная стойка, сделанная из дерева Черного Вяза. За ней стоял чернобородый мужчина, который тряпкой протирал большую металлическую кружку изнутри.

Бромар подошел к стойке. В запахе собственного пота ему чудился смрад могильной земли.

- Комната найдется? – спросил он мужчину с тряпкой. Это были первые слова, произнесенные им за день, поэтому голос его звучал хрипло и напряженно. – Еда?

- Суп на огне, - произнес мужчина, изучающее рассматривая его. – Налей себе сам. Комнаты имеются. Ты с лошадью?

- С двумя, - ответил Бромар. – Они привязаны снаружи.

- Райт, Торан, а ну быстро сюда! – позвал мужчина. Из задней комнаты появились два мальчика в грязных фартуках. Старшему из них было не более пятнадцати лет, а младшему, судя по всему, вдвое меньше. – Меня зовут Амон, - представился трактирщик. – Я владелец этой таверны. Если что-то понадобится, обращайся ко мне или моим парням. Займитесь лошадьми, - велел он сыновьям.

- Благодарю, - произнёс Бромар. – Я – Бромар, и я прибыл сюда из Врат Балдура в ответ на запрос о помощи, который пришел из вашей деревни.

Трактирщик фыркнул.

- Да, мы посылали такой запрос. Десять дней назад.

Он вытащил руку из кружки. Предплечья его оказались покрыты черными с проседью волосами, а по левой ладони от костяшек до запястья тянулся выпуклый розовый шрам, похожий на слизняка. На правой же не хватало двух пальцев.

- Прошу прощения, - произнес Бромар. – Здоровье моего наставника не позволило нам выступить в путь раньше. К сожалению, в дороге Релвину стало хуже, и он умер, не успев добраться до деревни.

«Я сам опустил его в землю», - мысленно добавил он. – «Целых два раза». При воспоминании о мертвеце, смотрящем на него из тьмы, в его груди разлился холод.

Трактирщик кивнул.

- Сочувствую твоей потере. Однако не тревожься – когда у нас появилась эта девчонка, она всех успокоила.

- Девчонка?

- То, что вы собираете со своих земель здесь, вырывая из цепкой хватки клыков Клоаквуда – священно, - произнесла сидящая в другом конце комнаты женщина, обращаясь к своим слушателям. Кулаки забарабанили по столам.

Бромар оглянулся. Прервавшись, она отхлебнула из стоящей перед ней миски с супом и, подняв взгляд, подмигнула ему.

- Она добралась сюда незадолго до тебя, - сказал трактирщик. – Сказала, что прослышала о нашем несчастье и решила помочь.

Бромар посмотрел на женщину, которая боком сидела на стуле, закинув одну ногу на другую. Возле её локтя стояла тарелка с супом и кружка эля. Незнакомка отличалась крепким телосложением, а её грудная клетка и плечи выглядели столь же большими, как и у него. У неё был широкий и мужской подбородок, а коричневые волосы были связаны в хвост. Глаза её казались тёмными, словно древесина Черного Вяза.

Ворот её рубахи был развязан, открывая взору священный символ с изображением розы, вызывающе покоящийся в ложбинке между грудей.

Роза росла на поле, которое по краям было испачкано могильной грязью. Священный символ Релвина.

Бромар схватил кружку, которую незадолго до этого чистил трактирщик. Краем уха он услышал, как владелец таверны произнёс: «Я могу наполнить её для тебя, друг», однако его голос показался ему отделённым гулом. Он полностью утратил над собой контроль.

Сжимая ручку кружки, он направился к столу, за которым сидела женщина. От охвативших Бромара эмоций к щекам его прилила кровь, а глаза превратились в щелки. Взглянув ему в лицо, посетители таверны поспешно бросились отодвигать стулья и посуду в сторону, стремясь как можно быстрей убраться с его пути.

- Привет, друг, - произнесла женщина. Она так и не подняла взгляда от еды и поэтому не заметила приближающуюся опасность. - Можешь присоединиться к нам, если не возражаешь против общества служительницы Матери.

- Вовсе нет, - с этими словами Бромар с грохотом обрушил кружку на стол в волоске от локтя незнакомки. Доски надломились. Горожане с криками бросились от них подальше.

Схватив тарелку с горячим супом, женщина выплеснула её содержимое Бромару в лицо. Тот отшатнулся. Она вскочила на ноги и, выхватив из-за пояса кинжал, перепрыгнула через стол, чтобы укрыться за ним.

Рукавом Бромар вытер с лица обжигающую жидкость. Ухватившись за угол стола, он оторвал его от пола. Послышались удивленные восклицания и крики. Напрягшись, он поднял его над головой и отшвырнул в дальний конец зала. Рухнувший стол превратился в груду сломанных досок. Перепрыгнув через обломки, Бромар направился к женщине.

- Назад! – она взмахнула перед собой зажатым в трясущейся руке кинжалом. Бромару он показался не страшней простой палки.

- Воззови к Чонтии о помощи, ты, грязная воровка! – оскалившись, прорычал он. Ещё немного, и они окажутся возле камина, где ей будет некуда отступать.

Когда её колени коснулись окружавшей очаг каменной загородки, женщина вздрогнула.

- Прошу, стой! – взмолилась она.

Протянув руки, чтобы схватить её за шею, Бромар на миг заколебался.

Внезапно раздался звон стекла, и с его плеч посыпались осколки. В глазах у него потемнело от боли.

- Чертовски вовремя, - пробормотала женщина. Её лицо ожесточилось. Припав к полу, она обхватила его за икры и с кряхтением потянула вверх.

Комната перевернулась. Бромар ощутил, что падает. Его голова с силой ударилась о деревянный пол, а воздух вышибло из лёгких. Внезапно ясность мышления и контроль над телом снова вернулись к нему, равно как и осознание того, что, кроме них двоих, здесь было полно перепуганных селян.

Прижав его левую ногу к полу, женщина надавила на колено всем своим весом. Нога вспыхнула болью. Раскинув руки в стороны в знак того, что сдается, Бромар неподвижно замер.

Сзади раздался звук шагов, и в его поле зрения возникла голова хозяина таверны. Рядом с ним стоял его старший сын, сжимая в руке ручку разбитой стеклянной кружки. На лице его был написан страх.

Трактирщик вдавил лезвие топора в шею Бромара.

- Хватит, друг, - процедил он сквозь стиснутые зубы. – Либо ты сейчас же уберешься отсюда подобру-поздорову, либо я раскрою тебе череп, наплевав на последствия.

- Она обманщица! – прохрипел Бромар, закашлявшись, когда холодное тяжелое острие коснулось трахеи. – Она украла это… у него.

- Прошу, не причиняй ему вреда, - попросила женщина. – Только взгляни на него – он провел в пути много дней. Он просто не в себе.

- Он же пытался тебя убить! – воскликнул трактирщик.

- Пытался. Но он знает, что я здесь только для того, чтобы помочь деревне, не так ли, друг? – спросила женщина. Из-за лезвия топора, не дававшего ему двинуться с места, Бромар не мог видеть её лица, однако тон её голоса был мягким, словно она пыталась успокоить расхулиганившегося ребенка. Тем не менее, ногу его она так и не отпустила.

- Релвин поехал сюда, чтобы помочь вашей деревне, - произнёс Бромар, обращаясь к перепуганным горожанам. – Он должен был заняться вашим делом, а не эта незнакомка!

- Но ты сказал, что он умер, - произнёс трактирщик. – И нам ни к чему помощь безумца, который вламывается в таверну и угрожает моим посетителям.

- Будь с ним полегче, Амон. Судя по всему, смерть его друга стала для него сильным ударом, - произнесла женщина. Полные печали слова срывались с её языка, словно жемчужины. – Сегодня ночью я вознесу Чонтии молитву за упокой души Релвина.

- Вот сука! – схватив топор за рукоять, Бромар вслепую пнул её свободной ногой. Он с удовлетворением почувствовал, как она врезалась во что-то мягкое, и услышал полной боли вскрик. Женщина отшатнулась.

Вырвав свое оружие у него из рук, трактирщик с силой вдавил топорище в его щёку.

- Второй раз предупреждать не буду!

- Я был послан сюда из храма Чонтии во Вратах Балдура, чтобы оказать помощь вашей деревне! – воскликнул Бромар. – Клянусь Матерью! – он потянулся к горлу туники, чтобы достать свой священный символ.

Но его пальцы нащупали под тканью лишь покрытую волосками кожу. Символ исчез. В ошеломлении Бромар потянулся к своему кошельку. Его тоже не было.

- Она всё забрала, - он обмяк, признавая своё поражение. Отросшая за время пути щетина терлась о древесину топорища, а от тела его исходил запах пота. Как он выглядел в глазах этих людей, детей Чонтии? Грязный, изможденный и нищий чужак, который без каких-либо причин набросился на мирно сидящую в таверне женщину. Слава богине за то, что его наставник не дожил до того, чтобы это увидеть.

Откуда-то сзади послышалось хныканье младшего сына трактирщика. Грудь Бромара сдавил тугой узел сожаления.

- Позвольте мне встать, - попросил он. – Обещаю, больше я не доставлю вам никаких хлопот.

- Поздновато ты спохватился, - владелец таверны слегка отвел топор в сторону, давая ему возможность подняться на ноги. Бромара замутило, и он присел на стул.

Отойдя на безопасное расстояние, женщина остановилась. Остальные посетители таверны направились к дверям, бросая на него настороженные взгляды. Сыновья Амона принялись разбирать обломки досок и сметать осколки стекла в кучу.

- Когда придешь в себя, я велю мальчикам привести твоих лошадей, - произнёс трактирщик. – Проваливай на все четыре стороны.

Бромар покачал головой.

- Я прибыл сюда, чтобы помочь деревне.

- Думаю, ты сделал уже достаточно, - произнесла женщина успокаивающим материнским голосом.

Проигнорировав её, Бромар обратился к Амону.

- На ваш посёлок по ночам нападает человек в капюшоне. В посланном вами сообщении говорилось, что он очень силён.

Трактирщик медленно кивнул.

- Это происходило уже трижды. Он является сюда в те ночи, когда луна скрывается за облаками или уходит за горизонт, и нападает на всех, кто в этот момент находится на улице, неважно, кто это – ночные стражники или простые горожане. На его счету уже четверо. Мы пробовали издалека обстреливать его из луков, и по крайней мере одному из погибших удалось пронзить его мечом. Это его не остановило. Он всегда возвращается.

- Он не дышит, - произнёс тонкий голосок.

Повернувшись, Бромар взглянул на младшего сына трактирщика, который с неуверенным видом топтался возле камина.

- Что ты имеешь в виду?

- Я видел его, - произнёс мальчик. – Близко видел, когда он проходил мимо таверны. Я слышал шум его шагов, но не уловил звуков дыхания.

- Этой ночью он тоже вернётся, - произнёс Амон.

- В последний раз, - ответила женщина.

Бромар рассмеялся. Амон крутнул в руках топор.

- Ты покинешь это место до того, как это произойдёт.

- Что же она вам наобещала, – спросил Бромар, - в обмен на деньги, которые вы ей заплатите?

- Пожертвование для храма Чонтии – это всё, чего я прошу, - безмятежно произнесла женщина. – Я убью этого человека.

- Что бы ты ни делала, - произнёс Бромар, - этот символ не ответит на твои молитвы. Амон, - добавил он. – Я приношу свои глубочайшие извинения за то, что произошло. Если ты позволишь мне остаться, я сделаю всё возможное, чтобы возместить ущерб, который нанес вашему заведению. Мои деньги были украдены по дороге, - бросив быстрый взгляд на женщину, он поднял покрытые мозолями руки, - однако я могу работать.

- Что думаешь, Милра? – спросил трактирщик, обращаясь к женщине. – Ему можно доверять?

Стараясь не улыбнуться, она притворилась, что внимательно его рассматривает.

- Полагаю, теперь от него не будет проблем, - наконец произнесла Милра. – Он проделал долгий путь, и небольшой отдых под крышей пойдет ему на пользу. Пусть остаётся.

Амон кивнул.

- Ладно. Начинай наводить здесь порядок, а, когда закончишь, отправляйся на кухню. Помоги парням, однако им запрещено выходить наружу, - он повысил голос, чтобы донести своё предупреждение до сыновей.

- Благодарю, - произнес Бромар и направился к младшему мальчику, который собирал обломки досок. Когда он приблизился, ребенок вздрогнул. – Всё в порядке, - с этими словами он приступил к работе.

Закончив уборку, он взял метлу и подмел пол. На протяжении всего этого времени Амон не покидал общую комнату, не сводя с него глаз. Наконец, в последний раз протерев барную стойку, трактирщик направился наверх.

Милра продолжала сидеть в общей комнате, закинув ноги на стол и сцепив руки за головой.

- Ты там пару осколков пропустил, - произнесла она.

Руки Бромара крепче сжали метлу, но сейчас он уже был способен себя контролировать.

- Я мог бы убить тебя, - произнёс он.

- Спасибо, что не сделал этого, - надув губы, женщина скорчила гримасу. – Полагаю, друзьями мы вряд ли станем?

Он выпрямился.

- Милра. Так тебя зовут?

Она кивнула.

- Зачем ты вытащила его тело из могилы, Милра? – спросил Бромар. – Для того, чтобы меня помучать? Учитывая, что я мог проснуться в любой момент, ты сильно рисковала.

- О, это было маловероятно. С виду ты и сам весьма смахивал на покойника, - произнесла она. – Когда я увидела, что ты начал копать яму, то подумала, что она для тебя, - она пробежалась пальцами по висящему на груди священному символу.

- Не следовало тебе тревожить его захоронение, - произнёс Бромар.

- Не в могиле же мне было стаскивать с него эту безделушку? – Милра выглядела шокированной. – Это же святотатство!

Бромар уставился на неё, пытаясь понять, шутит она или нет.

- Чонтия видит тебя, - произнес он наконец. – Прошу, не вмешивайся в Её работу. Покинь эту деревню. Украденное можешь оставить себе, я не стану тебе мешать.

- Да уж, этого делать не стоит, - поднявшись на ноги, Милра потянулась. – Не волнуйся. На этот раз я собираюсь отработать свои деньги. Что сложного в том, чтобы убить одиночку, который таится в ночи?

- Ты понятия не имеешь, во что ввязываешься.

- Посмотрим. Успокойся, - Милра коснулась священного символа Релвина. – Я понимаю, как много он для тебя значит. Когда всё будет кончено, я его тебе верну.

- А второй? – спросил Бромар.

- Твой я продам.

Она начала неспешно подниматься по лестнице. Проводив её взглядом, Бромар направился на кухню. Взявшись за ручки большого котла из-под супа, сыновья Амона вдвоем тащили его к бадье, полной мыльной воды.

- Давайте помогу, - он сделал шаг вперед.

Младший разжал ладонь, и котёл упал на пол, ударив старшего по ноге.

- Ну ты и растяпа, Торан! – воскликнул он и, взяв брата за плечо, потянул его в сторону.

Одной рукой подхватив котёл, Бромар поставил его возле бадьи. Вытащив щётку из воды, он принялся отскребать со дна остатки супа.

- Ты бы руки-то помыл, - дружелюбно обратился он к Торану. Ладони мальчика были измазаны чем-то зеленым, похожим на сок свежей травы.

Сыновья Амона промолчали. Испытывая явную неловкость, они продолжали стоять на месте, не сводя с него глаз. Торан распахнул рот.

- В чём дело? – спросил Бромар.

Ребенок сглотнул.

- Ты такой… большой, - произнёс он. Брат грубо толкнул его. – Хватит, Райт!

Бромар хихикнул. Этот звук эхом отразился от стенок котла.

- Так и есть. Чонтия создала меня сильным.

- Зачем? – спросил Торан, делая шаг вперед. Похоже, он напрочь забыл о том, что должен его бояться.

- Чтобы я помогал другим жизням расцветать, - произнес Бромар. - Защищать тех, кто слабей меня, позволяя им расти и развиваться.

Старший из сыновей трактирщика, Райт, фыркнул. Бромар поднял на него взгляд.

- Отличная у вас таверна. Должно быть, вы с отцом ей очень гордитесь.

- Вы и правда намереваетесь убить того типа? – спросил Райт. – Ты и жрица.

- Она не является служительницей Чонтии, - произнес Бромар. – Но да, я убью его. Для этого я сюда и пришёл.

- Папа тебе поможет, - заговорил Торан. Скомкав свой фартук, он зашвырнул его в стоящую в углу корзину. – Он великий воин.

- Неужели? – спросил Бромар.

- Тихо, ты! – воскликнул старший мальчик, однако Торан уже стиснул ладошками руку Бромара.

- Тебе стоит взглянуть на него, - возбуждённо произнес он. – На трофей отца…

- Хватит, - схватив брата за руку, Райт потянул его в сторону общей комнаты. – Пора спать. Наш гость сам со всем разберется, - прежде чем увести брата, он смерил Бромара взглядом.

Закончив чистить котел, Бромар оставил его сушиться перед кухонным очагом и вышел на улицу, чтобы проверить лошадей и снаряжение.

От конюшни открывался превосходный вид на центр деревни. Подойдя к седельным сумкам, Бромар достал оттуда своё оружие, доспехи и шлем. Он решил снять их перед тем, как войти в таверну, чтобы ненароком не испугать горожан. Напрасная трата сил.

Когда он натягивал кольчугу, металлические звенья звякнули о наручи. На его старом шлеме сбоку виднелась вмятина – след удара человека, а не чудовища. Интересно, с кем из них он будет иметь дело сегодня ночью?..

Полночь приближалась. Окна домов и висящие возле дверей фонари светились, заливая главную улицу деревни неравномерным золотистым сиянием. В окнах вторых этажей смутно мелькали чьи-то лица.

Амон вышел из главных дверей гостиницы и уселся на стоящий под новой вывеской стул, положив на колени меч. Он поднял руку, приветствуя кого-то, кто находился по другую сторону улицы, и на одном из домов Бромар заметил движение. Из-за конька крыши показался мужчина средних лет и настороженно замер, держа лук наготове. Вся деревня затаила дыхание.

Он явился из леса. Оказавшийся на его пути кролик стремительно бросился из подлеска в сторону и исчез в одном из дворов. Незнакомец шел сгорбившись, словно на его плечи давил тяжёлый груз, и слегка прихрамывал, будто одна его нога была немного короче другой. Создавалось впечатление, что свет обтекает его фигуру, оставляя её в тени. Черный капюшон полностью скрывал его лицо и шею, на руках были перчатки. Одеждой ему служила грязная льняная рубаха и штаны.

Кем бы ни было это существо, оно целеустремленно направилось прямиком к Костяной Птице.

Краем глаза Бромар заметил, что Амон поднялся на ноги. Дверь распахнулась, и к нему присоединилась Милра.

Загадочный незнакомец был уже на полпути к таверне. Он сделал ещё один шаг. Ночную тишину разорвал звон тетивы, и в спину чужаку вонзилась стрела. Прищурившись, Бромар постарался рассмотреть, смог ли этот выстрел нанести ему какой-то урон, но расстояние оказалось слишком велико. Остановившись, пришелец завёл руку за спину, пытаясь нащупать древко, но через несколько секунд оставил эту затею и прежней неверной походкой продолжил ковылять к таверне.

Лошади за спиной Бромара зафыркали и начали метаться в стойлах, закатив глаза так, что остались видны только белки. Вскоре он тоже учуял то, что чуяли они, и его чуть не вырвало. Он чужака исходила вонь протухшего мяса, смешенная с каким-то химическим ароматом. Но сильнее всего ощущался запах, который был ему прекрасно знаком – запах холодной земли, запах недавно выкопанной могилы.

Бромар инстинктивно потянулся к своему священному символу. Вспомнив о том, у кого он сейчас находится, он поднёс косу к груди. Лезвие её размером превышало его руку, а кончик его был бритвенно-острым. Рукоятью распахнув дверь, он вышел во двор.

Когда он вошёл в круг света, пришелец его увидел. Повернувшись к Бромару, он остановился и выпрямился, чтобы хорошенько его рассмотреть. Ростом чужак оказался ниже Бромара на голову, однако отличался куда более крепким телосложением. Ноги и руки его были настолько огромными, что Бромар невольно задался вопросом, как ему вообще удаётся передвигаться.

Скрытое капюшоном лицо чужака по-прежнему оставалось в тени. Перейдя на бег, он устремился ему навстречу. Бромар бросился вперед, держа косу за спиной параллельно земле.

Его противник оказался слишком медлительным – лезвие со свистом рассекло воздух и вонзилось ему в грудь. Раздался звук рвущейся ткани и отделяющейся от костей плоти, и Бромар с усилием высвободил оружие.

Коса оказалась покрыта не кровью, а черным гноем, капли которого падали на дорогу, оставляя на ней грязные следы. Запах химикатов стал сильней, и тварь издала захлебывающийся стон.

- Возвращайся назад в могилу, мерзкое чудовище! – выкрикнул Бромар. – Нарушитель Круга, тот, кто презрел милость Чонтии!

По лезвию пробежал огонь, окрасив его в золотой цвет. Целясь в шею своего противника, священник отвёл руку назад и атаковал снова. Уклонившись от удара, монстр схватил косу за древко, остановив её в воздухе. В районе лопаток Бромара что-то хрустнуло. Тварь сделала шаг вперед, и его омыла волна запаха химикатов и разложения. Отпустив древко косы одной рукой, монстр ударил Бромара в лицо.

Ему почти удалось увернуться. Костяшки пальцев чудовища лишь слегка задели его скулу, однако челюсть тут же вспыхнула болью, а в ушах громко зазвенело. Как же так? Тварь едва дотронулась до него! Не сумев удержаться на ногах, Бромар начал падать под ужасающим весом навалившегося на него монстра.

Несмотря на то, что перед глазами у него всё плыло, он успел схватить своего противника за капюшон. Ткань разорвалась, и в этот миг священник с такой силой врезался в землю, что в голове его помутилось, а воздух вышибло из лёгких.

Монстр навис над ним, упираясь одетыми в перчатки руками в его грудную клетку. От его тела исходил нестерпимый смрад разложения, однако Бромар едва замечал его. Он не мог отвести взгляда от лица чудовища.

Это лицо некогда могло быть человеческим, однако теперь являло собой лишь пародию на него. Налитые кровью глаза вращались, словно у заводной игрушки. В покрытой морщинами коже застряли обломки ногтей, обрывки волос и куски гниющего мяса жертв монстра. Желудок Бромара сжался от сильнейшего отвращения. Кошмарней всего выглядел рот существа – бледные, раздутые, словно личинки, губы, которые были крепко-накрепко зашиты грубыми стежками черной нити. Под кожей просматривались очертания зубов.

Позади копны грязных черных волос Броман увидел освещенную луной Милру. Подбежав к ним, женщина вскинула кинжал, чтобы нанести удар. Издав крик, она вонзила клинок в спину твари и принялась прокручивать его в ране.

Монстр развернулся. Когда Милра увидела то, что ранее открылось взгляду Бромара, её лицо приобрело пепельно-серый оттенок. Её рука разжалась. Кинжал остался торчать в теле чудовища, однако тот обращал на него не больше внимания, чем труп на червя, вгрызающегося в его тело.

Послышался шум приближающихся тяжелых шагов. Развернувшись, Бромар увидел, как Амон вскидывает топор над головой, чтобы разрубить череп монстра.

- Нет! – крикнул Бромар. – Он слишком силён!

Тварь двигалась гораздо быстрей, чем можно было ожидать от существа его размеров. Топор врезался в её плечо, словно в несокрушимую скалу. Отдача от удара оказалась настолько сильной, что трактирщик невольно выпустил древко, пытаясь увернуться от бросившегося на него чудовища.

Бромар рванулся к владельцу таверны, в последний момент успев сбить его с ног. Голова Амона ударилась о землю, и трактирщик обмяк, потеряв сознание. Его тяжелое тело распласталось на Бромаре, придавив его к земле. Выхватив ещё один кинжал, Милра набросилась на тварь со спины. Клинок снова вонзился в тело чудовища. Брызнула чёрная кровь.

- Отец! – раздался сзади тонкий голос. Не успев столкнуть с себя потерявшего сознание трактирщика, Бромар воскликнул:

- Назад, Торан! Милра, помоги ему!

Тварь развернулась, ударив Милру кулаком в грудь. Раздался болезненный влажный хруст, и рука чудовища практически полностью исчезла в теле женщины. Обмякнув, она неподвижно распростерлась на земле.

Всё произошло слишком быстро. Когда Бромару наконец удалось спихнуть с себя тело Амона, он увидел, что монстр уже успел повернуться к мальчику. Торан замер на месте, его взгляд был прикован к лицу существа. Чудовище взмахнуло рукой, готовясь нанести удар. Бромар схватил свою косу.

Внезапно монстр остановился. Он стоял спиной к Бромару, так что тот не мог видеть отражающиеся на его лице эмоции, если это чудовище вообще было способно их испытывать. Торан отшатнулся и упал, рефлекторно выставив руки назад.

Рванувшись, монстр схватил мальчишку за запястья и вздёрнул в воздух. Раздался хруст ломающихся костей, и Торан с воплем потерял сознание.

Без каких-либо усилий удерживая тело мальчика на весу, монстр прижал его маленькие ладони к носу, а затем рту. Из его зашитых губ вырвался ужасный протяжный вой. Подхватив ребёнка, он неровным шагом побежал обратно к лесу.

«Нет», - подумал Бромар.

- Нет! Сюда! Сюда! – заорал он вслух и, опираясь на древко косы, поспешно вскочил на ноги. Его голова кружилась из-за полученного от монстра удара. – Сражайся со мной, богомерзкая тварь!

Он взмахнул косой, пытаясь попасть по ногам монстра. Лезвие рассекло лишь воздух, и он потерял равновесие. Охваченный внезапной дурнотой, Бромар упал на колени.

Перед его внутренним взором предстали глаза его наставника, смотрящие на него сквозь шерстяную ткань савана. Монстр исчез, растворившись в лесу. Тело ребенка болталось в его руках, словно любимая игрушка.

Немного придя в себя, Бромар с Амоном подняли Милру и отнесли её обратно в Костяную Птицу. Несколько местных жителей, многих из которых он уже видел раньше, принялись ухаживать за трактирщиком и воровкой, хотя той уже вряд ли требовалась помощь.

- Она не дышит, - произнесла одна из женщин.

- Пропустите меня, - Бромар принялся проталкиваться сквозь толпу горожан, чтобы добраться до Милры. Когда он увидел, в каком состоянии пребывает её грудная клетка, то невольно сглотнул и потянулся к висящему у неё на шее мешочку.

На его предплечье легла ладонь, которая смогла бы обхватить его в лучшем случае наполовину.

- Что ты делаешь? – потребовал ответа один из мужчин.

Аккуратно, но твердо Бромар стряхнул с себя его руку. Развязав мешочек, он обнаружил в нём свой священный символ, который, словно влитой, лег в его большую ладонь. Возложив руки на грудь Милры, он забормотал молитву.

Закончив, Бромар отступил в сторону и повернулся к Амону.

- Ты ничего не сделал, - произнёс Райт. Его пронзительный голос резанул слух Бромара. – Вовсе ты не святой.

- Тихо, Райт, - одернул его отец.

- Он позволил той твари забрать Торана! – вскочив на ноги, Райт преградил Бромару дорогу. Голова подростка с трудом доставала ему до груди.

Бромар положил руки на плечи мальчика.

- Милры больше нет. Здесь я бессилен. Но, прежде чем отправиться за твоим братом, мне нужно оказать помощь твоему отцу.

Будучи не в силах отвести взгляд от тела мертвой женщины, Райт задышал часто и неглубоко. Похлопав его по спине, Бромар кивнул одному из стоящих неподалеку мужчин.

- Принеси ему воды.

Подойдя к Амону, он приложил руку ко лбу трактирщика, на котором сбоку красовался внушительный синяк.

- Прости за это, - произнёс он.

- Ерунда, - ответил Амон слабым голосом. – Меня такая мелочь не остановит.

Кивнув, Бромар забормотал молитву, и его пальцы потеплели. Почувствовав жар, трактирщик вздрогнул.

- Всё в порядке, - произнёс Бромар. Жар спал, набухшее кровью пятно медленно рассосалось, а кожа обрела прежний здоровый оттенок.

Толпа загудела. Прикоснувшись ко лбу, Амон посмотрел на Бромара. В его глазах вспыхнула безумная надежда.

- Служитель Чонтии, - выдохнул он.

Бромар кивнул.

- С тобой всё будет в порядке. А теперь нам нужно отыскать твоего сына.

- Я могу выследить их в лесу, - Амон начал вставать, но Бромар положил руку ему на плечо.

- Нет, так не пойдет. Известно ли вам, что это за тварь? – на последней фразе он нарочно повысил голос, чтобы его услышали все, кто находился в таверне.

Амон покачал головой.

- Какая-то нежить.

- Так и есть, - произнёс Бромар. – Эти чудовища существуют для того, чтобы вынюхивать содержимое могил и раскапывать их, а сотворил его верный служитель зла – некромант.

- Но зачем ему Торан? – спросил Амон. – Почему он… - он поперхнулся, с трудом выговорив следующие слова. – Почему он просто не убил его, как всех прочих?

- Из-за его рук, - ответил Бромар. – На ладонях мальчика он учуял запах – запах того, за чем его и послал сюда его хозяин, - он перевёл взгляд на Райта. – Некий «трофей».

- Отец? – воскликнул мальчик, и они с Амоном обменялись полными ужаса взглядами. Это сказало Бромару всё, что он хотел знать.

- Что это? – спросил он. – За чем именно охотится чудовище?

Амон выглядел совершенно потерянным. Райт схватил отца за руку, чтобы его поддержать.

- Пошли со мной, - сказал он Бромару.

Через заднюю дверь они вышли в небольшой дворик, где находился огород с овощами и сарай. От покушений лесной растительности Клоаквуда его защищал высокий забор.

Мирную картину сельской жизни нарушал лишь витающий в воздухе необычный запах да ощущение пристального враждебного взгляда, который неотступно наблюдает из теней. Поначалу Бромар решил, что причиной этому являются нависающие над забором деревья.

Затем он развернулся, и его взгляду открылась широкая задняя стена гостиницы.

- Матерь Всеобщая! – выдохнул он. – Костяная птица!

Над дверью висел скелет огромной птицы. Когти её, каждый из которых превышал половину роста Бромара, были выставлены вперед, словно она вот-вот готовилась броситься на тех, кто посмел приблизиться к зданию. Шея её изгибалась до самого конька крыши, а венчающий её череп безглазым взором наблюдал за окрестностями. Изогнутый клюв был обвязан веревкой. Кости крыльев частично отсутствовали, и недостающие фрагменты заменили деревяшками. Из-за этого создавалось впечатление, что на них кое-где остались ошметки плоти. От этого зрелища по коже Бромара поползли мурашки.

- Зачем вы это сделали? – еле слышно прошептал он.

Охваченные любопытством горожане последовали за ними во двор. Никто из них не выглядел шокированным при виде огромного скелета птицы рох, распятого на стене таверны.

Райт выступил вперед.

- Отец убил её в лесу. Он великий воин! – добавил он, словно защищаясь.

- Это послание, - произнёс Амон.

Бромар неверяще уставился на трактирщика.

- Кому же?

Тот кивком указал на лес.

- Ему. Каждый год Клоаквуд подходит немного ближе, словно эти треклятые деревья живые. Если мы не отступаем, то подвергаемся нападениям зверей и чудовищ. Это предупреждение.

- Это – идол, посвященный ложной гордыне, - произнёс Бромар. – Птица пала не от твоей руки.

Кровь отхлынула от лица Амона.

- Ты называешь меня лжецом?

Двое мужчин уставились друг на друга. Почувствовав возникшее между ними напряжение, горожане встревоженно зашевелились.

- Поклянешься ли ты жизнью Торана в том, что действительно убил это существо? – тихо спросил священник.

С того места, где он стоял, создавалось впечатление, будто рох нависает над трактирщиком, готовясь растерзать его своими когтями. Лицо Амона сморщилось, из его глаз заструились слезы.

Бромар кивнул.

- Должно быть, некроманту удалось ранить птицу, но она смогла сбежать от него и улететь в лес, чтобы умереть там. Тогда-то он и выпустил нежить, - он взглянул на Амона. – Где яйцо роха?

- Наверху, в ящике, - закрыв лицо руками, произнёс трактирщик. – Райт?

Кивнув, мальчик бегом вернулся обратно в таверну.

- Поэтому монстр и забрал Торана, - объяснил Бромар. – Твой сын часто касался яйца, и на ладонях мальчика остался его запах. Тварь почуяла его, ведь её создали именно для этих целей. Яйца этих птиц представляют для волшебников немалую ценность.

Будучи более не в силах смотреть на оскверненный скелет, Бромар вернулся обратно в таверну. Амон и остальные последовали за ним.

Втащив яйцо в комнату, Райт при помощи одного из горожан водрузил его на стол. По покрытой грязью белой скорлупе бежала россыпь трещин. Пальцем Бромар слегка надавил на одну из них. Изнутри заструилась болезненно-зелёная жидкость.

- Это яйцо мертво, - произнёс он. - Из него уже никто не вылупится. Однако некроманту, как и его захоронителю, это неизвестно. Его слуга стремится лишь к одному – успешно выполнить данное ему задание. Скажи, - обратился он к Амону, - где ты отыскал тело роха?

- Торан… он ведь прекрасно знал, что мои личные вещи трогать нельзя, - слабым голосом произнёс трактирщик.

- Он просто ребёнок, - сказал Бромар. – Ребенок, который очень гордится трофеем своего отца.

Отсветы зарождающегося утра проникали сквозь кроны Черных Вязов, шлемошипников и ползучих деревьев, образовывая причудливые узоры. Бромар почти бежал по еле заметной тропинке – кратчайшему пути, указанному ему Амоном.

Тяжелое яйцо, в скорлупе которого находился полусформированный труп, холодило его спину. Глядя на проносящиеся мимо деревья, он подумал, что, несмотря на свою ношу, у него есть неплохой шанс опередить монстра.

Спустя некоторое время впереди показалась широкая прогалина. Судя по всему, ослабевший от смертельных ран рох, расправив крылья, почти отвесно рухнул с небес. Самые молодые деревья оказались вырваны с корнем, остальные же надломились. Ботинки Бромара неглубоко погрузились в мягкую грязь и, опустив взгляд, он увидел длинные глубокие борозды, которые процарапали в земле когти бьющейся в агонии птицы. Создавалось впечатление, будто на этом небольшом пятачке разразился жестокий шторм, совершенно не затронувший окружающую растительность. Повсюду высились груды камней и земли.

Бромар поставил свою ношу возле одного из пней. Несмотря на то, что вокруг по-прежнему царил полумрак, он не стал зажигать солнечный жезл. Ему хотелось, чтобы его присутствие оказалось сюрпризом для приближающейся твари – а в том, что захоронитель вернётся сюда, он был абсолютно уверен. Учитывая полученные им ранения, ему обязательно потребуется отдых перед тем, как вернуться к своему хозяину.

Рука Бромара рефлекторно потянулась к висящему у него на шее священному символу. Внезапно он осознал, что так и не забрал амулет своего учителя с тела Милры. Скорее всего, горожане закопают его вместе с ней.

- Верни её тело земле, - закрыв глаза, произнёс он вслух. – Мы все – дети Чонтии...

Внезапно его ушей достиг какой-то звук. Не успев договорить молитву, Бромар развернулся. Из кустов появился захоронитель, таща с собой бессознательное тело Торана.

Бромар вскинул священный символ, и на поляне вспыхнул солнечный свет. Уцелевшие деревья жадно потянулись к источнику сияния, и даже сама земля всколыхнулась, подавшись в сторону священника.

- Богиня да низвергнет тебя во тьму! – воскликнул Бромар. От звука его голоса по коже захоронителя поползли мурашки, и он уронил тело Торана на землю. Из его зашитых губ засочилась черная жидкость. Монстр сделал шаг вперед, словно пытаясь определить, насколько это сияние опасно для его мёртвой плоти.

- Правильно, - выдохнул Бромар. – Иди сюда, - отведя руку назад, он развязал веревку на мешке, в котором лежало яйцо. Когда захоронитель окажется достаточно близко, то непременно учует запах своей добычи. Единственное, что стоит между ним и его целью – это Бромар.

Прикрыв глаза рукой, чтобы защитить их от обжигающего света, монстр продолжал приближаться.

- Чонтия, не оставь меня! – взмолился Бромар. – Используй моё тело и сокруши зло!

Над его рукой возник сияющий символ розы в окружении спелых побегов пшеницы. Ветви деревьев заколыхались под мелодичными порывами ветра. Захоронитель взвыл и вцепился в нити, сшивающие его губы. Пригнувшись, он кинулся на Бромара.

Священник схватил свою косу. Лезвие ярко вспыхнуло. Его удар начисто отсек левую руку твари, и отрубленная конечность упала на траву, окропляя её черной жидкостью.

Однако монстра это не остановило.

Уцелевшей рукой он ударил Бромара в грудь, отбросив его в одну из глубоких борозд, оставленных когтями роха. Тот вскинул руки, готовясь защищаться от следующей атаки… но её не последовало.

Захоронитель с силой ударил кулаком в стену ямы. На Бромара обрушился поток перемешанной с камнями грязи, ослепив его. Удар следовал за ударом, земля продолжала содрогаться.

Бромар попробовал подняться на ноги, но вес, придавливающий его к земле, оказался слишком велик. Грязь забилась ему в глаза, ноздри и рот. Пытаясь сделать вдох, он отчаянно принялся отбрасывать её от лица. Бесполезно. Он закашлялся.

«Чонтия, нет! Только не это, Мать! Прошу!»

Он не имел возможности дотянуться до своего священного символа – и руки, и ноги его оказались полностью обездвижены. Всё, что он слышал – это шуршание падающей вниз земли, но и оно постепенно становилось всё глуше и глуше.

Сердце Бромара бешено колотилось. Он попытался сделать вдох, но не смог. Лёгкие разрывались от недостатка воздуха. Вскоре у него не останется сил бороться. Неужели он навсегда останется здесь, похороненный заживо?..

Чёрный туман клубился в его голове. Бромар попытался закричать. Его рот был забит грязью, и из горла его не вырвалось ни звука.

В отчаянии он сосредоточился на своих ощущениях – на холоде наваленной на него земли, на священном символе, прижатом к его груди. Когда сознание почти покинуло его, в его голове зазвучали слова его наставника: «Эта смерть – часть бремени, которое накладывает на нас Чонтия. Мы принимаем и расцвет, и распад, ведь без одного не бывает другого».

«Смерть и жизнь», - подумал Бромар. – «Все мы – дети Чонтии».

- Мать, - безмолвно взмолился он. – Возьми моё тело. Используй меня.

В его груди вспыхнул жар. Бромару представилась пылающая алая роза, чей свет пробивается наружу сквозь оскверненную умертвием землю. «Возьми моё тело. Используй меня».

Что-то слегка коснулось его кожи. На миг ему показалось, что это были черви, которые спешат приступить к пиршеству, но нет – это ощущение оказалось совсем иным. Мягкие тёплые усики обвились вокруг его живота, рук и ног. Ноздри его наполнил запах свежей травы и первой весенней поросли. Вокруг него взбурлила жизнь, прокладывая путь через толщу земли, и он начал медленно подниматься вверх.

Зелёные побеги становились всё крепче и крепче, вознося его тело на поверхность. В его груди пылал обжигающий жар, похожий на маленькое солнце – золотое бьющееся сердце, откуда берёт начало всё живое.

Вынырнув наружу, Бромар полной грудью вдохнул благословенный воздух. Протерев глаза и выплюнув изо рта остатки грязи, он перекатился на живот, чтобы сполна насладиться запахом новой жизни.

И яйцо, и захоронитель исчезли. Торан лежал там же, где монстр его бросил. Мальчик так и не пришёл в сознание, однако его грудь размеренно поднималась и опускалась. Он был жив.

- Спасибо, Мать! – прошептал Бромар.

Подползя к ребёнку, он аккуратно обхватил его сломанные руки и начал молиться. Вспыхнул свет, и переломы срослись, а тело мальчика полностью очистилось от смрада смерти и разложения.

Бромар прижал кончики пальцев к ладошкам ребёнка.

- Торан, - тихо позвал он. – Очнись.

Сын трактирщика пошевелился. Глаза его распахнулись. Увидев перед собой Бромара, он издал долгий вздох и облегчённо обмяк.

- Это ты, - произнёс он.

Бромар кивнул.

- Я пришёл вернуть тебя домой.

Не торопясь, он помог мальчику сесть. Торан уставился на что-то, находящееся за спиной Бромара. Его глаза расширились.

- А это здесь откуда?

Священник повернулся. Несмотря на то, что вокруг по-прежнему царила полная разруха, из борозды, оставленной когтем роха, росло огромное дерево. Ветви его раскинулись над поляной, словно защищая её, а корни глубоко уходили в землю.

- Отсюда, - Бромар указал на свою грудь. – Моя жизнь истекала, так что я предложил её земле. Это дерево выросло на том месте, где я едва не погиб. Оно спасло меня.

Протянув руку, Торан коснулся его священного символа, в котором до сих пор теплился жар.

- Приятно, - произнёс он. Однако его страх окончательно не исчез. – А что случилось с тем монстром?

Бромар уставился в темноту лесной чащи.

- Он ушёл. Вернулся к хозяину. Больше он вас не побеспокоит.

Ему не хватило сил на то, чтобы справиться с чудовищем. Однако, вспомнив о гниющем яйце, Бромар представил, какое разочарование постигнет его хозяина, когда он выяснит, что поиски его прислужника оказались тщетными. Эта мысль слегка утешила его.

«Бремя Чонтии», - подумал он. – «Смерть всегда вокруг нас».

- Но не здесь, - произнёс Бромар вслух, устремив взгляд на новорождённое дерево. – И не сейчас.