Королевский брак, или Не трать мое время

Глава 25. Побег — дело тонкое

Оторваться от преследователей все-таки удалось, это Эд понял спустя минут десять совершенно бешеной гонки. Оставалось вознести хвалы высшим силам за то, что лошади не сбили никого по дороге, не поскользнулись на отполированных до блеска булыжниках мостовой, что повозка не перевернулась и не упала в реку с одного из двух мостов.

А брань в спину можно и пропустить мимо ушей. Ругаться он и сам умел похлеще некоторых.

Эд натянул вожжи, заставляя лошадей остановиться на краю особо загруженной прохожими торговой улицы, спрыгнул на землю, распахнул дверцу.

— Ты как? Идти сможешь?

Грейс Колти, до этого сидевшая на полу, оторвалась от созерцания пустоты и повернула к нему бледное лицо.

— Что? Куда идти? — спросила пугающе равнодушным голосом.

— Подальше от повозки. Её будут искать и найдут. Надо затеряться, пока весь город не взорвался от слухов.

Она обессиленно уронила голову на колени и тихонько застонала. Потом сжала кулаки, с силой ударила ни в чем не повинную мягкую сидушку и все-таки поднялась.

Сперва они шли довольно быстро, потом толпа стала уплотняться, пришлось сбавить шаг. Эд ни на минуту не отпускал ладонь девушки, боясь, что Грейс вот-вот сорвется в истерику или окончательно потеряет силы. Время поджимало, надо было добраться до безопасного места как можно скорее. Конечно, в крайнем случае всегда можно вновь запустить хронометр, но при таком скоплении народа вряд ли это особо поможет: их зажмут в толпе и рано или поздно схватят.

Переулки, рыночные стойки, лотки и магазинчики, постоянные косые взгляды через плечо, бешеный пульс в висках. Эд уверенно миновал запутанные ряды, через узкий переулок вышел к складским строениям. Грейс безвольной куклой следовала в полушаге позади.

— Эд… Погоди, — она вдруг высвободилась из его хватки и тяжело оперлась о стену очередного сарая. Губы её опасно задрожали, по щекам пробежали первые слезинки. — Нас схватят, да? Это… это всё?

— Нет, — отрезал он сердито, но максимально твердо. Пусть чувствует хоть каплю уверенности в том, что всё будет хорошо, и неважно, насколько призрачно их будущее на самом деле. — Никто нас не тронет. Ни тебя, ни меня.

Он подошел вплотную, заставил ее развернуться, взял лицо в ладони:

— Я нас вытяну, слышишь? Ну, Грейс, я же Верткий Эд, а не какой-то там карманный жулик, — он беззаботно улыбнулся, наплевав на свои собственные мрачные прогнозы. — Или забыла?

Она растерянно моргнула, вцепилась в его руки, словно утопающий в борт лодки. Недоверчиво улыбнулась уголками губ. Не поверила, конечно, не совсем же дурочка, но очень хотела верить.

— Вот так, молодец.

Эд не удержался и легонько поцеловал её. Растрепанные голубые пряди щекотали кожу, от них пахло цветами и совсем слегка — пылью. В огромных глазах плескался целый океан эмоций: страх, отчаяние, удивление, что он всё еще тут, не бросил, вернулся, помог. И, возможно, даже знает, что делать дальше. Повод проникнуться осознанием собственной значимости, но, увы, обстановка слегка не та.

А впрочем, демоны с ней, с погоней, за такие моменты можно и рискнуть головой. В разумных пределах, конечно, и уж точно не её головой, а остальное — тьфу, мелочи.

— Мы уже почти на месте, — он заставил себя вернуться в реальность. — Обещаю, что дам пореветь вволю, когда доберемся до укрытия, но пока придется немного потерпеть.

Она закивала часто-часто, торопливо вытерла лицо рукавами, закрыла глаза, несколько раз глубоко вздохнула. Сильная, держится, несмотря на то что полчаса назад чуть не погибла.

Безопасным местом оказался крохотный ухоженный домик на стыке трех улиц, то ли просторная сторожка, то ли переоборудованная под жилье торговая лавка. Зато окна на две стороны и черный вход в наличии. Убедившись, что рядом нет ни одного прохожего, Эдвард буквально втолкнул Грейс внутрь, опустил все шторы, запер замки на двери и приложил руку к пульсирующему магией отпечатку на стене.

— Это сигнальная система, — пояснил кратко, наблюдая вполоборота за тем, с каким изумлением девушка осматривает неожиданно уютное помещение. — Если кто-то будет запускать поисковое заклинания в пределах трех кварталов, мы узнаем.

— А этот дом…

— Моя маленькая тайна. Нелегальная, разумеется, с точки зрения имущественной регистрации, — улыбнулся он и сделал приглашающий жест рукой. — Ну, располагайся, что ли? Первый раз принимаю здесь гостей. Плакать будешь на кухне или в гостиной? На кухне есть полотенца, целый запас, но на диване подушки, тоже вроде годятся.

Она растерянно моргнула, сделала пару шагов в глубь комнаты. Споткнулась, зацепившись за край пушистого ковра, негромко выругалась, разулась, осмотрелась по сторонам.

— Я могу сходить за пледом и найти на кухне шоколад. Что там еще требуется в таких случаях? — подчеркнуто серьезно поинтересовался Эд.

— Шоколад — однозначно. И побольше. Много-много шоколада. Самое то, чтобы утешить рыдающую девушку.

— Как-то неубедительно ты рыдаешь. В переулке выглядело натуральнее, — он привалился плечом к стене, ощущая, как азарт погони потихоньку сходит на нет, оставляя после себя усталую тревожность. Честно говоря, хотелось сползти на пол или как следует выругаться, но с этим была очевидная проблема: расклеиваться можно только по очереди, а уж никак не одновременно.

Она бездумно выдернула несколько шпилек, разрушая остатки прически, сосредоточенно насупилась и… вдруг тихонько рассмеялась. Сперва неуверенно, потом всё веселее и заразительнее. Минута — и Грейс почти согнулась от хохота, сползая на подлокотник дивана.

— Прости, не могу, — на глазах всё-таки выступили слезы, но совершенно не от отчаяния. — Я правда стараюсь расплакаться, но не выходит, — она развела руками. — Это… Это, кажется, нервное, — она спрятала лицо в ладонях.

— Ладно, не принципиально, — притворно вздохнул он. — В другой раз попробуешь.

Ответом стало невнятное «угу-у-у-ы-ы-ы». Он подошел и присел рядом. Осторожно привлек её к себе, погладил дрожащие плечи. Она всё-таки всхлипнула и уткнулась в него носом, обняла обеими руками, прижалась изо всех сил. Рубашка на груди мгновенно стала мокрой от капающих слез.

— Вот так-то лучше, храбрая ты моя. А то я уже всерьез начал беспокоиться, — пробормотал он, гладя её по голове.

— О… запасах… шоколада? — уточнила Грейс, перемежая слова судорожными вдохами.

— Да кому он нужен, — беспечно отмахнулся Эд. — Вот за водой идти неохота, а так ты нам запас на неделю обеспечишь.

— Оптимист. Нет у нас недели.

— Тебе-то откуда знать?

Она подняла на него заплаканные глаза. Бледная, перепуганная, с покрасневшим носом — и все равно упрямая, стойкая и такая желанная.

Остатки рассудительности в нем требовали бежать прочь, инстинкты трубили об опасности во все горны, известные миру. Надо было сразу делать, как решил: уезжать, наплевав на собственные метания и это невозможное тянущее чувство в груди. Связаться с Грейс Колти — наихудшая идея из всех его наихудших идей. Он вольный наёмник, авантюрист с туманным будущим и сомнительным прошлым, он привык никому не доверять и ничего не ждать от других, привык быть один. Да в пекло! Надо признать, что ему было хорошо одному.

Пока он не встретил Грейс.

Эдвард честно пытался уговорить себя, что вспыхнувшее притяжение пройдет, как мутный сон. Что он забудет всё в других объятиях, в чужих ласковых руках, растворится во взглядах незнакомок и со временем вычеркнет из памяти щемящую душу тревогу. Гореть этим чувствам огнем! Однажды они уже погубили его мать. Какого демона повторять старые ошибки?

Вот только теперь он сжимал Грейс в объятиях — и совершенно не хотел ничего менять. Намокшая рубашка липла к телу, и от этого по коже бежал странный огонь. Будоражило всё: ее прикосновения, влага щек, запах волос, дрожащие ладони, которые пытаются то ли оттолкнуть, то ли прижать еще теснее и не выпустить никогда.

Эдвард всегда думал, что сердечные волнения и метания не для него. Без сердца было гораздо спокойнее. Удобнее. Логичнее. Проще. Теперь же так невыносимо тянуло в груди, что хоть в прорубь ныряй. Впервые в жизни он попал в ловушку. Да что там, в целый капкан. И, что самое безумное, из него совершенно не хотелось выбираться.

Он осторожно провел пальцем по её искусанным от волнения губам, понимая, что вот-вот потеряет голову окончательно. Она не отстранилась, не попыталась вырваться, не отвернулась. Наоборот, несмело провела ладонью по его груди, не сводя с него пристального взгляда. И прижалась еще теснее.

— Эд, скажи честно, почему ты вообще оказался в храме? — она подняла на него взгляд, полный таких запутанных эмоций, что впору было растеряться. Грейс хотела услышать ответ — и отчаянно боялась, что он окажется не тем. Не тем самым, который нужен ей сейчас. Который нужен ему. Им обоим. — Я думала, ты уедешь утром. Думала, что больше не увижу тебя.

Он хотел отшутиться, бросить что-то в духе «серьезные вопросы — признак возвращающегося рассудка», но вместо этого произнес с непонятным даже для себя самого облегчением:

— Я хотел уехать. Собрал вещи, закрыл банковские счета, упаковал документы, передал дела особняка бывшему поверенному дяди. Подготовил всё до последней мелочи, даже пустил нужные слухи, нанял экипаж… И… В последний момент не смог. Просто забрал сумку, отпустил возницу и вернулся. За тобой. — Он провел ладонью по её волосам, то ли утешая, то ли просто наслаждаясь самим фактом этого прикосновения. — Не смог оставить тебя одну, Грейс Колти.

Она замерла и кивнула: ни тени насмешки или недоверия на лице, ни малейшей попытки спорить и возмущаться.

— И кто из нас двоих после этого больший глупец?

А потом внезапно потянулась к нему и поцеловала.

Требовательно, настойчиво, совершенно не так, как могла бы поцеловать своего спасителя невинная девица, чудом избежавшая гибели и ареста. Еще секунду он, казалось, мог бы сопротивляться искушению, а потом — да в болоте он видел эти сомнения! — стянул ее вниз, подмял под себя, впиваясь в мягкие губы со всем накопленным нетерпением.

Упали на пол диванные подушки, рассыпались по ковру перепутанные синие локоны. Грейс выгнулась и застонала в его руках, закрыла глаза и запрокинула голову, позволяя поцеловать нежную шею и будто бы приглашая провести кончиками пальцев по обнаженной коже в вырезе платья. Она закусила губу, растворяясь в его прикосновениях, с восторгом подчиняясь охватившему их обоих безумию. Её пальцы впились в мягкую ткань юбки, дыхание стало прерывистым и хриплым. И дразнящим настолько, что ему стоило огромных усилий не взять её полностью прямо сейчас.

Но так быстро лишить их обоих удовольствия? Ну уж нет, ни в коем случае.

Оторваться от её губ было непросто, совсем-совсем непросто, но ему все-таки удалось. Проигнорировать её разочарованный вздох — гораздо сложнее, вот уж что-то, а разочаровывать девушку он вовсе не собирался. Она попыталась приподняться, чтобы удержать его, но он перехватил её запястья, прижал их к полу, заставляя Грейс откинуться на ковер. Демоны побери, как же неожиданно приятно оказалось чувствовать её покорность и беспомощность!

Его пальцы нащупали ряд крохотных пуговиц на корсаже платья. Нарочито медленно, мучительно долго он расстегивал их одну за одной, растягивая ожидание до невозможности, заставляя её попеременно то хмуриться, то вздрагивать от вроде бы случайных касаний.

Синий бархат удивительным образом оттенял белизну кожи, горящий на щеках румянец и сияющие глаза, но острое желание освободить её от лишних покровов стало непреодолимым. Она не сопротивлялась, даже слегка подалась вперед, помогая справиться с многочисленными завязками и крючками, а потом бесстыдно запустила руки под его рубашку и провела пальцами по горящим от напряжения мышцам.

Эда словно молнией прошибло, по телу прокатилась дрожь желания. От тепла её рук мысли спутались окончательно, хотелось, чтобы она продолжала прикасаться вот так — с жадным нетерпением, страстью и каким-то шальным любопытством — не только сейчас, но и еще много-много раз. Долго. Очень долго. Да хоть всю жизнь.

Его ладони сжались на её талии, требовательно прошлись по бедрам, нащупывая края неприлично короткой нижней рубашки. Небо! Никогда еще ему не казалось, что все эти рюши, подвязки, корсеты и кружева только мешают, скрывая настоящую красоту. Естественную, манящую, не нуждающуюся ни в каких уловках и ухищрениях, распаляющую азарт и заставляющую сходить с ума от одного только полувзгляда.

Всего несколько минут — и ненужная одежда была безжалостно отправлена в дальний угол. Он приподнялся, проводя рукой по её обнаженной коже, обводя линию ключиц, нежную грудь, спускаясь к животу. Он изучал её, играясь, дразня, соблазняя недоступным пока еще удовольствием. Ловил её прерывистое дыхание, вздрагивая каждый раз, когда она откликалась на его ласки. Сердце билось в неистовом ритме, а под кожей медленно растекалось обжигающее пламя. Боги! Да он сгорит заживо, если не получит её прямо сейчас!

И она, судя по всему, тоже.

Аккуратно и нежно, чтобы ни в коем случае не испугать, не развеять охватившего их обоих желания, он провел рукой по её бедрам, мягко надавил, заставляя раскрыться. Грейс тихо застонала, но не оттолкнула, наоборот, привлекла к себе, впиваясь в спину ноготками, оставляя на его губах не поцелуй, а самый настоящий укус. Пока еще не сильный — будто предупреждение или требование.

А раз так, то и ждать больше незачем.

Одно короткое движение — и она тихо охнула. Моргнула ошарашено, на мгновение прикусила губы и задержала дыхание, но тут же улыбнулась, давая понять, что всё хорошо. Обняла ладонями его шею, потянулась вперед, ткнулась носом в плечо.

Чтобы через мгновение запрокинуть голову, роняя стоны, полностью отдавая себя в его власть, становясь в его руках нежным шелком, превращаясь в его женщину уже окончательно.