Осколки Протокола. Контур забвения

Глава 21

Коридор был мрачным, темным и запущенным. В паре мест тускло светились аварийные лампы, хоть немного разгоняя тьму, пол был покрыт слоем пыли, и, в целом, было видно, что здесь уже очень давно не ступала нога ни человека, ни киборга, ни гребаного биоробота. Что меня, впрочем, абсолютно не расстраивало. Я бы не отказался, чтоб вся станция выглядела так же. Ну, за исключением медицинского модуля — его-то я хотел найти целым, невредимым, и, желательно, функционирующим.

Я шел, держа наготове топор — свое единственное оружие, — и стараясь не издавать лишних звуков, однако пока чтго станция выглядела вымершей. Однако бдительности я не терял. В таких местах лучше быть настороже. Расслабишься — тут-то тебе задницу и откусят.

Насколько я понял, этот коридор относился к комплексу гидроэлектростанции, а станция Эдема была пристроена к нему уже позже. До пересечения, судя по выстроенному Симбой маршруту, оставалось совсем немного, и я помалу начал задумываться, как я туда попаду. Что-то подсказывало, что перекошенных дверей, которые легко снять с петель, там не предвидится. И уже через пару минут я понял, что был прав в своих опасениях.

Коридор заканчивался дверью.

Нет, в целом, это логично — все коридоры рано или поздно заканчиваются дверями, это нормально. Проблема была в другом.

Я стоял и уныло смотрел на створку из темного армированного металла с интегрированной панелью доступа. На панели — красный огонек. Мерцающий зловеще и немного издевательски, будто хотел что-то сказать. Например — «ты в заднице, друг».

Я подошел ближе, провел рукой по поверхности. Металл был холодным и гладким, без царапин, без коррозии — словно дверь установили вчера. Контраст с оборудованием электростанции был разительным. Там все обшарпанное, гнилое, умирающее. Здесь — аккуратная чистая стерильность. Нечего и думать было рубить эту дверь топором, пытаться снять ее с петель или выбить. Бесполезно. Может быть, газовая горелка или промышленный лазер и справились бы, но ни того, ни другого у меня не было. Так что придется искать другую дорогу. Если она есть, конечно.

— Симба, — позвал я, ни на что не надеясь, просто для очистки совести. — Как нам это открыть?

— Без кода доступа, биометрической идентификации или прямого подключения к системе управления станцией — никак, — безапелляционно отрезал ассистент.

Я вздохнул. Конечно. Надежда умирает последней, но в моем случае ее еще добивают контрольным и сжигают труп. Я отступил на шаг и огляделся.

Ну, что ж… Раз дверь не подходит, нужно поискать другую дорогу.

Я неспешно пошел по коридору обратно, внимательно оглядывая стены, потолок и даже пол. Уже через минуту я нашел искомое. Ни одно здание не может существовать без системы вентиляции, а промышленное — и подавно. Высоко, почти под потолком, виднелась вентиляционная решетка. Ну… Приемлемо.

— Симба, — снова позвал я. — Куда ведет вентиляция?

— Система не обозначена на доступной схеме станции. Возможные причины: вентиляционный канал относится либо к устаревшей инфраструктуре гидроузла, либо был проложен после последней актуализации данных Эдема. Информации нет.

— Понятно, — я вздохнул. — Это было бы слишком легко.

— Вероятность успешного проникновения через вентиляционный канал оценивается как…

— Не надо, — оборвал я. — Оставь себе свои проценты. Проверим опытным путем.

Пройдясь по коридору, я нашел старый металлический ящик — по-видимому, раньше в нем хранились инструменты или запчасти. Подтащил его ближе, взгромоздился на ящик…

Решетка была старая, местами ржавая, но все равно держалась крепко. За ней тянулась узкая труба — едва хватит, чтобы пролезть, и то хорошо постараться нужно. Надеюсь, я не застряну где-нибдь посередине. Так себе перспектива — сдохнуть от удушья в дыре между стен.

Вогнав рукоять топора между стеной и решеткой, я дернул на себя. Хрустнуло, заскрежетало, на меня посыпалась пыль и хлопья ржавчины, а потом решетка с оглушительным грохотом упала на пол, едва не зацепив меня.

Я замер, прислушиваясь, и едва ли не втянув голову в плечи — скрытное проникновение у меня получилось так себе. Вроде тишина. Блин, если продолжу в таком духе, проще будет просто пойти и постучать в двери. Чего комедию ломать?

Я откашлялся, убрал обломки металла и заглянул внутрь.

Темно. Узко. Пахнет плесенью, пылью и чем-то химическим. Ну, попробуем.

Ухватившись за края вентиляционного короба, я подпрыгнул, подтянулся и нырнул в темноту.

Вентиляция была, мягко говоря, не курорт. Узкая, грязная, покрытая то ли пылью, то ли спорами — при каждом движении облачко этой дряни срывалось с алюминиевых стенок и прилипало к лицу, залезало в ноздри. Я продвигался, сжимаясь в немыслимый клубок, чувствуя, как спина ноет от напряжения, а локти употихоньку стираются о металл.

Света внутри ожидаемо не было. Тьму разгоняли только редкие красные отблески от ламп аварийного освещения, пробивающиеся сквозь щели. Впереди показалась решетка, я подполз к ней, прижался щекой к холодному металлу и глянул вниз.

Коридор. Металлический пол, панели стен, кабель-каналы на них, отсутствие лишнего мусора… Это уже не умирающая ГЭС. Это станция Эдема. Чистая, стерильная…

Как морг.

Я уже примеривался к решетке, намереваясь спуститься, когда мое внимание привлек странный звук. Будто кто-то когтями цокал. Звук шел из глубины коридора.

Я застыл, прижавшись щекой к ребристой плоскости и стараясь даже не дышать. Прошла, наверное, минута, прежде чем источник звука показался в поле зрения. И увидев его, я с трудом сдержался, чтоб не присвистнуть.

По коридору неспешно шел геллхаунд. Но не обычный, а… черт побери…

Бронированный.

Массивный нагрудный щиток, шипованные наплечники, череп тоже скрыт в металле. Правая глазница светится тревожным светом оптического сенсора. Ух ты ж мать твою… Это уже не просто собака-убийца. Это боевая платформа, заточенная под патрулирование и штурм. Видать, Эдем знал, что охранять.

Я задержал дыхание. Надеюсь, у него нет каких-нибудь детекторов биомассы или чего подобного, иначе… Но нет, пронесло. Пес прошел не поднимая головы. Только чуть задержался на секунду, будто понюхал воздух. Потом продолжил путь, практически бесшумно растворяясь в полумраке.

Так. Кажется, здесь мы спускаться не будем.

Я выдохнул сквозь зубы:

— Ну и не очень-то и хотелось, — полежал немного, дожидаясь, чтобы бронированный страж убрался подальше и снова пополз.

Прошло еще минут пять. Или десять. Или вечность. Я потерял счёт времени, и как раз когда собрался мысленно выругать Симбу за молчание, тот вдруг нарисовался у меня в голове.

— Обнаружено совпадение. Вентиляционная шахта идентифицирована.

— Что, нашел схему? — прошептал я. Мог бы и просто «громко подумать». но так было проще. Звуки собственного голоса хоть немного снижали тревожность.

— Ответ утвердительный. Есть возможность выхода непосредственно в инженерный блок уровня.

Я слегка улыбнулся.

— Ну, наконец-то хорошие новости. Веди, железяка. Ты не представляешь себе, как я хочу выбраться отсюда…

— Я не могу действовать на уровне абстракций. Только анализ и прогноз, основанный на поступающих данных.

Я даже завис на секунду, пока не понял, что это он к моему «даже не представляешь» прицепился. Тьфу, блин!

— Да я и не надеялся, — буркнул я. — Но спасибо, что подтвердил мои ожидания.

В углу интерфейса возникла схема. Я присмотрелся, сверился… Угу, годится. Не так много осталось. Всего-то метров двести. Твою мать, как же я ненавижу эту металлическую кишку! Ладно, поехали. Раньше сядем — раньше выйдем. Ну, то есть раньше начнем движение — раньше выберемся.

Я помассировал затекшгую шею и продолжил движение вперед — теперь чуть быстрее и бодрее, предвкушая, как скоро, наконец-то, разогнусь и выпрямлюсь.

Если нигде не застряну по дороге.

К моему удивлению, вентиляционный люк над инженерным блоком оказался не заварен, не залит эпоксидкой и даже не охранялся парой геллхаундов. Все, что отделяло меня от помещения внизу — четыре винта, удерживающие решетку. Я достал нож, аккуратно вставил в паз, повернул. Один… второй… металл скрипел, но пока держался. Третий — с натяжкой. Четвертый пришлось надломить — шляпку срезало, но решетка все равно поддалась. Я придержал ее одной рукой, снял и медленно положил в трубу тоннеля.

Внизу было тихо.

Я прислушался, присмотрелся — никого. Ладно. Пойдем посмотрим на этот их инженерный блок…

Спустив ноги в люк, я мягко опустился, повис. на руках и, повисев секунду, спрыгнул. Пол мягко ткнулся в ноги, я замер на полусогнутых, сжимая в руке топор, быстро огляделся…

Помещение оказалось меньше, чем я ожидал. Клетушка четыре на пять метров, практически полностью забитая оборудованием. У одной стены — стойка с размеренно гудящими серверами, у второй — длинный стол с двумя мониторами, заливающими помещение мертвенно-бледным светом. Рядом — кресло на колесиках, наполовину выкаченное из-за стола. Приглядевшись, я напрягся.

Здесь кто-то был. Совсем недавно. И этот кто-то явно был человеком.

На столе стояла кружка. Не армейская фляга, не тюбик с протеиновым гелем, а самая обычная, фарфоровая кружка с отбитыми краями. Внутри — засохший пакетик чая.

Рядом — пепельница, полная пожелтевших окурков. Рыжий ежик, топырящийся фильтрами-иголками во все стороны. Кто-то провел здесь немало времени… Я провел взглядом вдоль стола, перевел его на серверы — и вздрогнул.

Вплотную у стены, полускрытый за серверной стойкой, лежал человек. Лицом вниз, правая рука вытянута вперед, левая подогнута под тело. Серый форменный комбинезон. На поясе — ремень с кучей подсумков и креплений. Все заляпано темным.

Я шагнул ближе, осторожно, присмотрелся. Труп был достаточно свежим, и даже еще не успел как следует начать разлагаться, в противном случае я бы тут даже находиться не смог. Да, здесь, как и. в любой уважающей себя серверной, работали кондиционеры, воздух достаточно свежий, и температура для тела была, скажем так, благоприятной. Тем не менее, даже с поправкой на все эти факторы, я бы дал телу не больше трех суток. В целом — ничего выдающегося, я уже знал, что здесь все еще есть выжившие, и почему бы какому-нибудь психу не влдезть на станцию Эдема в надежде поживиться чем-нибудь интересным? Вот только был один нюанс. До этого момента ни трупы, ни выжившие в подобной одежде мне не встречались.

Через всю спину по форменной куртке шла желтая надпись. И хотя оплавленная дыра в спине инженера (а кто бы это еще мог быть?), перекрывала две буквы, слово, которое начинается на «Г», а заканчивается на «ТЕК» я угадаю с первой попытки.

ГенТек.

Интересно, интересно…

Получается, у нас тут инженер, работающий на корпорацию, создавшую Эдем. На станции, принадлежащей Эдему. То есть… Так, стоп!

До недавнего момента я считал, что Эдем — нейросеть, суперкомпьютер, искусственный интеллект, назвать можно, как угодно, — функционирует в автономном режиме. Что выжившие — полуодичавшие горе-сталкеры, прячущиеся по руинам. Или мутанты с двумя головами и тремя руками. Что не осталось никакой власти, иерархии и структуры. А здесь у нас человек, который до недавних пор работал на корпорацию. Можно, конечно, допустить, что это случайный бедолага просто прибарахлился, но…

Я в это не верю.

Чем дальше — тем интереснее. Очень много я бы дал, чтобы поговорить с этим товарищем. Но, к сожалению (или к счастью), способностями медиума я не обладаю совершенно точно. И разговорить мертвеца уже не получится.

Хм. Или…

Я присел над телом и аккуратно принялся досматривать подсумки. М-м-м, интересно. Мультитул, какие-то хитрые пассатижи, как для обжимки проводов, инженерный планшет — такой же безнадежно мертвый, как и его хозяин, личный коммуникатор — оплавившийся и превратившийся в бесполезный кусок металла, стекла и пластика… Это чем же этого бедолагу приложили? Нет, ничего, пусто.

Я бросил взгляд на вытянутую руку трупа, проследил в направлении, в котором она была обращена… И сделал над телом стойку, как археолог над тушей вымершего ящера.

В углу тускло поблескивал металлом шар инфодампа.

Видимо, перед смертью инженер как раз что-то записывал. В него выстрелили, он упал, шар выпал из руки и покатился к стене. А те, кто убили бедолагу, либо не обратили на это внимания…

Либо для них это не имело никакого значения.

Я медленно поднялся, сделал два шага к стене и поднял шар. Внимательно посмотрел на него, зачем-то протер об одежду, и, вернувшись к столу, уселся в кресло.

Раз уж выпала минута передышки, нужно провести ее с комфортом. А заодно — посмотреть кино. Что-то подсказывало, что блестящий шар у меня в ладони, содержит информацию, которая прояснит многое. Если не все.

Вздохнув, я откинулся на спинку кресла и активировал инфодамп.

Посмотрим, что хотел оставить после себя остаткам человечества действующий инженер корпорации «ГенТек»…