Когда сбываются мечты

Глава 19 Игнат

Поведение моей будущей жены было уже даже не смешным, каким казалось мне поначалу. В данный момент оно меня серьезно заботило и немало печалило.

Яна не разговаривала со мной два дня. Жила в комнате белой волчицы и обходила меня стороной. В такой ситуации разумнее было бы поставить штампы в паспортах и уведомить клан постфактум. Но угораздило же меня, представляя Яну, сказать о том, что она моя невеста, и пригласить всех желающих на скорую свадьбу. С этого момента что-то и пошло не так, Яна вцепилась в руку своей подруги и просто сбежала от меня, а я так надеялся на приятное продолжение того вечера.

Утренняя прохлада освежала, осень забирала свои права у природы. Листья на деревьях еще зеленели, но очень скоро они пожелтеют, опадут на землю шуршащим под ногами покрывалом. Кто бы мне сказал еще месяц назад, что я сам в такую рань поеду в Москву за букетом невесты, не поверил бы.

Несмотря на то, что выехал в пять утра, все равно на одни лишь заторы движения в сторону города потратил часа полтора, однако обратный путь проехал, ни разу не притормозив.

На подъезде к воротам увидел припаркованную машину, рядом с которой курила блондинка.

Дочь Назимова была красивой, они были одного типажа с покойной Ксюшей и, кстати, лучшими подругами.

– Что стоишь? – не поздоровавшись, спросил.

– О, Игнатушка! – Она была пьяна. На часах восемь утра, а она уже ходила пошатываясь. – Так не пускают, дорогой, в клане такое событие, я тебя поздравить приехала. От души, – хлопнула себя ладонью в грудь и, вытянув руку, поклонилась в ноги, – так сказать, – выпрямилась и сдула упавшую на лицо прядь.

– Садись давай.

Открыл дверцу машины и похлопал по соседнему сиденью. Лекса обворожительно улыбнулась и поспешила запрыгнуть внутрь. Салон машины наполнился сладким запахом духов вперемешку с таким же сладким запахом вермута. Я не чувствовал от нее перегара, но вот запах мартини просто разъедал мой нос, складывалось ощущение, что она в нем искупалась или просто вылила пару бутылок на себя сверху. Сама же Лекса вмиг протрезвела, а ее лицо приобрело задумчивый вид. Видимо, собиралась с мыслями перед началом серьезного разговора, что вообще-то редкость. Я видел ее серьезной за тридцать пять лет знакомства всего пару раз.

Когда мы почти подъехали к шлагбауму, Александра решилась.

– Почему, Игнат? Откуда она вообще взялась? – Голос ее был тихим и размеренным, зная ее, я понимал, что ей тяжело дался этот вопрос.

– Увидишь ее и сразу поймешь, откуда она взялась, как ты говоришь.

Заехал на территорию и, резко выкрутив руль в сторону, повернул.

Лекса жила ближе остальных к ограде и дальше от леса. В клане было много не обернувшихся полукровок и обычных людей, которые стали парами волков, но никто из них так не выделял свою человечность, как это делала она.

– А на счет почему… О чем именно ты спрашиваешь? И подумай сначала хорошенько, нужен ли тебе этот ответ.

Не глуша мотора, я остановил машину у ее дома и наконец-то пристально на нее посмотрел. Она выглядела устало, но по-прежнему эффектно и все так же молодо, а ведь она старела быстрее, чем я. Лекса хмыкнула, собрала руками волосы, скрутила их за спиной и просунула под куртку.

– Знаешь, Игнат, я всю жизнь была уверена, что ты станешь моим мужем. Сначала ждала обращения, представляла, что ты учуешь во мне пару и забудешь про Ксюшку про Машку. Потом… – Она грустно усмехнулась. – Не стало Машки, Ксюха перестала тебя интересовать, а я по-прежнему осталась не у дел. Надеялась, что хотя бы ради статуса ты будешь со мной, но… не угадала, – прицыкнула и продолжила, – а знаешь, ты прав, мне не нужно знать. Почему не я, ты не скажешь. А почему именно она, мне не интересно. Но я приду, – отправила воздушный поцелуй и вышла из машины, кинув перед этим печальный взгляд на букет невесты, лежавший на заднем сидении автомобиля.

Не успел проехать и десяти метров, как зазвонил телефон. Надо же, на дисплее светилась фотография альфы, одна из немногих, сделать которую он согласился.

– Игнат, мигом ко мне в кабинет, новости есть, – начал он разговор без предисловий, стоило мне только принять вызов.

– Понял, пять минут – и я у вас.

Нарушив дорожные правила нашего поселка, нами же и установленные, еле успел доехать. Нетерпение снедало меня изнутри, если альфа позвонил сам, значит, было что-то важное. И то, что он позвал в свой кабинет, а не спальню, говорило о многом.

Назимов, прикрыв глаза, расслабленно сидел в кресле, стоявшем поодаль. Он был одет с иголочки в бежевый деловой костюм, под которым виднелись рубашка и ослабленный узел галстука. Законное место альфы за его письменным столом занимала Мари. Волчица уткнулась в экран ноутбука и совсем не обращала внимания на окружающую ее обстановку.

Я кашлянул в кулак, пытаясь привлечь к себе взор альфы. Назимов с неохотой открыл глаза и заглянул прямиком в мои, давно он этого не делал, был слишком слаб… берег силы. А сегодня он силы не жалел, стало понятно, что ему полегчало. Не знаю, что хотел или желал увидеть в моих глазах, но он опять зажмурился и начал говорить:

– Ты оказался прав, меня действительно травили. – Раздражение во мне набирало обороты, одно дело догадываться и совершенно другое знать наверняка. – Медленно, планомерно, раз за разом подсовывая яд в чистом виде. – Он говорил спокойно, ни один мускул на его лице не напрягался. – Таблетки, которые мне давала Ксюша по рекомендации Авенира.

– Но вы же еще вчера получили результаты анализа всех медикаментов, – непонимающе спросил и повернул голову в сторону Мари, пальцы которой с волшебной скоростью плясали по клавиатуре.

– Не отвлекай девочку, она почти вышла на поставщика, – махнул рукой Назимов. Он успел открыть глаза, выпрямиться в кресле и странно смотрел на меня. – Эти таблетки, точнее, целый запас этой гадости, нашли в доме Ксюши. Ими же ее и отравили, кстати, сомневаюсь, что она сделала это сама. Я опознал и упаковку, и сами капсулы, – опередил он мой вопрос, – Мария получила результаты еще ночью и утром поставила мне капельницу, выводящую из крови тот препарат, конечно же, не весь. Нам потребуется еще недели две, чтобы я полностью избавился от этой дряни и крепко встал на ноги, но уже сейчас заметен прогресс.

Я был рад, думаю, альфа это прекрасно понимал, но все же его взгляд был цепким и не давал мне покоя. От плохого предчувствия у меня побежали противные мурашки. Нет, я его не боялся ни на грамм, просто опасался всего того, чего не понимал.

– Что еще? – Альфа приподнял бровь, продолжая молчать. – Вы и так прекрасно знаете, что я чертовски рад, вашему почти воскрешению и отмене путешествия на тот свет. Но что вы не договариваете? Что не так?

– Я думаю, свадьбу лучше отменить.

– Что?! Нет! Даже не думайте об этом!

Сдерживать эмоции становилось все труднее, а Назимов продолжал молчать и смотрел на меня теперь уже изучающе.

– В конце концов, я что, зря ездил в такую рань за букетом?!

– Ты сейчас похож на мальчишку, – улыбнулся он, и я наконец-то расслабился, – мальчишку, у которого хотят отобрать конфетку.

А ведь он прав, вел я себя как сопливый переярок. Не знал, чего хочу, хотя нет, чего хочу, знал. Не знал я, зачем этого хочу и как всех остальных убедить, что это мне нужно.

Дурдом какой-то. Яна будила во мне странные, непонятные доселе желания. Только сейчас я понимал, насколько глупо было везти ее сюда и подставлять под удар, когда все решилось без нее. Но отступать сейчас? Нет. Волк внутри меня довольно оскалился, у него уже вагон планов на нашу девочку накопился, так что даже и мысли не было переигрывать ситуацию. Сглотнул внезапно образовавшийся комок в горле и севшим голосом прохрипел:

– Яне ничего не говорите! На торжестве скажете, что вам чуть-чуть полегчало.

– Продолжаешь командовать, Игнат, не боишься? – улыбнулся Назимов.

Его фраза была от и до пропитана отеческой заботой. Да он же меня проверял! Старый хитрый волк! От того сейчас и довольный такой.

– Я смотрю, вы уже и оделись, как к свадьбе полагается….

Николай тихонечко засмеялся, а я, склонив голову, направился на выход. Нужно было забрать букет из машины, мне хоть и сказали, что он уже с водой и не завянет, но не держать же его в душном автомобиле. Да и вообще времени оставалось всего ничего. Яну взяли в оборот стилисты еще два часа назад, а я до сих пор так и не одет.

Увидев свою кошку, я понял, что не зря это задумал, оно того стоило. Безумно красивая! В белом платье, не слишком пышном, с удлиненным шлейфом и плотно обтягивавшем талию, оно притягивало внимание к выглядывавшим из него полушариям аппетитной груди.

Ее и без того длинные волосы стали будто еще длиннее и гуще, они накрученными локонами спускались по плечам ниже поясницы. На ней не было фаты, и лишь массивная бриллиантовая заколка ярко сверкала в черных волосах.

Меня заставили явиться к ней в комнату с букетом. Слава луне, не пришлось проходить всякие выкупы.

Но сейчас я смотрел на свою женщину и не решался сделать двух шагов, разделяющих нас, чтобы отдать букет.

Кожа покрывалась мурашками, а сердце заходилось в бешеном темпе, мне становилось страшно. Страшно, что Яна исчезнет, что она всего лишь мираж или игра моего больного воображения. Она была так сильно похожа на Машу и в то же время абсолютно другой. Машу я любил настолько, на сколько брат может любить свою сестру. Но вот Яну, несмотря на стопроцентное внешнее сходство, я желал как женщину. Дико, неудержимо, до онемения в ладонях при мысли о прикосновении к ее бархатной коже. До рези в глазах, когда смотрел на ее роскошные формы. Я понимал, насколько неправильно мое поведение, но изменить уже ничего не мог. Я бредил этой женщиной.

Может, это и есть та самая любовь, о которой так много говорят? Только сейчас, глядя в ее светло-зеленые, почти бирюзовые глаза, я понимал, что ни черта это не любовь, это что-то другое, более мерзкое, гадкое и жадное. Я не желал ей счастья, не думал о ее благополучии, как бы скверно это ни звучало, просто хотел сделать ее своей, хотел, чтобы она нуждалась во мне и ни единого вздоха в мое отсутствие сделать не могла.

Именно в этот момент я это понял как никогда четко, с кристальной ясностью. Потому и поставил ее под удар! Я просто воспользовался подходящим моментом и наконец-то разрешил самому себе присвоить ее.

От осмысливания того бардака, что творился в голове, меня оторвал недовольный голос невесты.

– Вика, – обратилась она к рядом стоящей подруге, – а так и должно быть? Жених всегда стоит истуканом?

И правда? Чего это я мнусь на пороге? Приблизился к Яне, вдохнул ее аромат и, крепко схватив за руку, повел на выход.

Брачная церемония проходила под открытым небом, выездная регистрация, как это принято называть. Служащую ЗАГСа мы отправили восвояси, стоило ей только закончить свою речь и выдать нам свидетельство о браке.

Она была здесь единственным посторонним человеком. Почему случилось так, что ни в одном из московских ЗАГСов не было ни одного «нашего» человека, удивлялся до сих пор. Отдал распоряжение в ближайшее время разобраться и изменить ситуацию. Ну а пока… стоило только женщине покинуть территорию, как все расслабились и торжество пошло своим чередом.

Громкие речи и поздравления лились рекой. За такой короткий период успели приехать многие беты центрального клана. Из сибирского к нам пожаловал лишь Олег, Игорю и Максиму я тактично намекнул, что буду им не рад.

Мы с Яной сидели за отдельным столом, свидетелей у нас не было, и моей девочке не с кем было общаться, кроме меня, само собой. И я пользовался ситуацией по максимуму, ухаживал за ней, накладывал в тарелку разные закуски, салаты и горячие блюда, от шампанского она отказалась, а я не стал настаивать.

– Ты не любишь шампанское? Может, что-то другое?

Яна, нахмурившись, посмотрела на меня, на ее лице было написано, что она раздумывает, отвечать мне или нет, ведь тем самым ей придется положить конец объявленному бойкоту и все же со мной заговорить.

– Нет, спасибо, – сдалась она, – ягодный морс настолько вкусный, что не хочется чего-то другого.

– То есть это не жизненная позиция против алкоголя или что-то вроде того? Ты ведь пила со мной пиво.

– Н-нет.

– Ну и прекрасно, а то вечером нам будут подавать свадебный настой, и его нужно обязательно выпить.

– Он сильно крепкий? – нахмурив брови, спросила она.

– Да не особо, наоборот, считается очень полезным.

Яна кивнула и отвернулась, разглядывать гостей ей было интереснее, чем вести беседу со мной. От осознания этого неприятно засвербило внутри, я скучал по ней все это время, а она сказала мне пару ничего не значащих фраз и будто подвиг совершила.

Спустя два часа начались танцы, и нас, само собой, пригласили первыми.

Крепко прижал к себе Яну за тонкую талию и повел в медленном танце, уже начиная потихоньку закипать от ее непробиваемости. Потом она подняла свой взгляд, и все… мысли вышибло! Мы с ней опять попали в эту ловушку, когда невозможно вырваться, когда чужие глаза проникают в самую твою суть, происходящее кругом становится неважным, есть только этот миг, когда мы рядом не только физически, но и душевно.

Когда песня закончилась, а за ней последовала более быстрая, я не отпустил Яну, и она, как ни странно, не стала сопротивляться моему напору, просто отдалась в полную власть музыки и безмятежно двигалась в моих объятиях. Мы по-прежнему молчали и продолжали обмениваться поглощавшими душу взглядами.

Не знаю, как долго могло продолжаться это волшебство, но к нам подошел Ребров и практически вырвал Яну из моих рук. Может, оно и к лучшему?! Я нуждался в передышке, слишком много странных, сменявших друг друга с бешеной скоростью мыслей посещало голову.

Внезапно гул голосов стих, и стала слышна лишь музыка, я огляделся и увидел Назимова, спешившего к микрофону. Спешил он, конечно, настолько, насколько позволяло его состояние, которое было не так стабильно, как он пытался мне продемонстрировать сегодня утром.

Речь Николая сквозила пафосом, казалась мне написанной и заранее отрепетированной, лишь та часть, в которой он рассказывал о неожиданном появлении Яны в своей жизни, была похожа на проявление искренних и настоящих эмоций.

Отыскал глазами в толпе свою малышку. Она стояла, приложив руки к груди, а спиной опиралась на отца. По трогательному выражению лица было видно, что девочка расчувствовалась.

Назимов передал микрофон подоспевшей к нему ведущей, а Яна, подхватив белые кружевные юбки, устремилась ему навстречу, обняла, поцеловала в щеку и начала запальчиво что-то шептать на ухо. Старик же улыбался и выглядел очень собой довольным.

Гости продолжали развлекаться и веселиться, только теперь еще сильнее и громче, чем прежде.

Время к ночи шло незаметно. Нас с Яной заставили поучаствовать в парочке конкурсов, правила которых в сложившейся непринужденной обстановке помогли нам расслабиться и так же, как и окружающим, начать получать удовольствие от происходящего.

После очередного такого конкурса, в котором я участвовал один, упустил жену из вида. А когда нашел, глазам своим не поверил: она сидела за одним столиком с Лексой и, судя по обворожительной улыбке, не сходившей с ее лица, девушки о чем-то мило беседовали.

Я, конечно, посоветовал Лексе самой посмотреть на Яну, но допускать настолько близкое общение было ошибкой с моей стороны. Назимова еще наболтает чего-нибудь. Хуже, если подстроит какую подлость, для ее психически неуравновешенной натуры это раз плюнуть.

Мне оставалось пройти метра три, когда зазвонил телефон. Чертыхнувшись, я направился в сторону искать тихое место.

– Слушаю тебя, Даниил. – Звонил один из братьев Зимовских, а это значит вызов и правда был важным.

– Игнат Маркович, тут такое дело, нам с братом пришлось разделиться и действовать самовольно. А теперь форс-мажор.

– Ближе к сути и поменьше воды.

– Вано двадцать минут назад встречался с евреем, и когда они разошлись, Максим отправился за доктором, а меня в итоге засекли, и пришлось приложить Алиева.

– Что с ним? – громко крикнул и, тут же спохватившись, поспешно огляделся по сторонам.

– Лежит в отключке. Что с ним станется? Я же не дебил, – возмущенно пробасил оборотень в трубку.

– Хорошо, тогда пакуй его и вези на нашу точку, я сейчас вышлю подкрепление и тебе, и брату.

Вот и найден ответ на вопрос, кто пытался отравить Назимова, хотя, возможно, все не так просто, как кажется.