Когда распускается горецвет

Глава 2. Наследница королевства Хаджи

Ночь подходила к концу, но заря еще и не думала заниматься. И темень была, хоть глаз выколи. А еще и непогода. Гроза только недавно откатилась от стен приграничной крепости, убравшись на восток, но оставила после себя промозглый дождь. И ветер никак не хотел затихать, так и продолжил рвать промокший стяг с древка, полоща его над центральной башней заставы. Солдаты на стене только сменились, но уже прочувствовали на себе ураганные порывы и влажный холод, проникающий под плащи. Они сутулились, втягивали головы в плечи, натягивали глубже на головы капюшоны. Но дозор несли ответственно.

–– Стив? Ты это видел? – дернулся один из них, к краю зубчатой стены. – Там!..

–– Чего? – второй дозорный, потревоженный окликом и локтем товарища, вытянул шею в указанном направлении и еще чуть сдвинул назад капюшон, чтобы не нависал слишком над глазами.

–– Тень метнулась под стеной, кажется. А! Точно! Смотри туда!

–– Чего разорался, Грег? Посвяти-ка лучше!

Первый солдат дотянулся до факела, что крепился к каменной кладке неподалеку, и, опустив его за зубья стены, начал раскачивать из стороны в сторону.

–– Ну? Что там?

–– Фу! Зря переполошился. Там всего лишь лань.

–– Правда? А я гляну? Точно… она.

–– Тут этого зверья немеряно… – потерял уже Стив интерес к животному, скрывшемуся за поворотом стены. – Да ты и сам знаешь…

–– Так-то оно так, но ночью каждая тень настораживает.

–– Это хорошо. Значит, проживешь дольше, если бдительность не утратишь. Наше солдатское дело, оно такое…

Они начали переговариваться о житье-бытье и службе на границе, и думать оба забыли о лани. А та нетвердым шагом отмерила еще пару сотен метров вдоль крепостной стены, и ноги ее подогнулись. Животное упало и замерло. Но пролежало так недолго. Спустя минут пятнадцать попыталось подняться, и ему это удалось. Тогда заковыляло к кустарнику, разросшемуся под одной из угловых башен. Что ему там было надо? Кто же знал? Но лань дошла и как упала в заросли.

Падал в густые кусты зверь, а на землю приземлился человек. Вернее, девушка. Нагая. В темноте не разобрать, но тело ее, похоже, было покрыто темными разводами. Вот она приподнялась и поползла. Оказалось, стремилась к тайному лазу в стене, сокрытому еще и кустами. Приблизившись, протянула руку, чтобы нажать на третий снизу камень, ничем не примечательный среди таких же серых и шершавых собратьев. Сил у нее сразу не достало, и только со второй попытки раздался шорох, когда в кладке открылся проем. Узкий совсем, в такой мужчине не пролезть, разве что малому ребенку. Вот и девушка протискивалась в него с большим трудом и со стоном. Оказавшись по другую сторону стены, в крепости, она распласталась прямо на булыжнике мостовой и еще некоторое время лежала неподвижно. А потом зашевелилась и с новым стоном стала подниматься на ноги.

–– Госпожа! – от низкого домика напротив отделилась тень и метнулась к девушке. – Это вы? Мои старые глаза почти не видят, а тут еще такая темная ночь… Что случилось? Я ждал вас до полуночи, а сейчас… О, боги! Это кровь?! Вы ранены? Да о чем это я – вы еле живы! Обопритесь на меня. Или нет, я слишком стар, чтобы быть надежной опорой. Погодите, сбегаю за помощью.

–– Нет, дор Вильям. Нельзя… никого… звать, – через силу вымолвила девушка.

–– Но Ваше высочество…

–– Тихо. Никаких титулов. Меня… не должны увидеть… в таком состоянии… никто.

–– Но как же?..

–– Прошу… подставьте плечо.

–– Сможем ли дойти? – с головы старика слетел капюшон плаща, когда покачнулся под тяжестью раненой, и в свете удаленного факела стали поблескивать его седины.

–– Должны.

Они все же добрались до одной из боковых дверей главного здания замка. И, что немаловажно, незамеченными. Потом был еще трудный подъем по узкой крутой лестнице, занявший прилично времени и сил, и вот вошли в покои, принадлежащие, скорее всего, местному зельевару. А кому еще? Кругом полки и полки, а на них пузырьки и склянки. По центру большой комнаты стоял могучий стол, его освещали свечи в двух подсвечниках и пламя растопленного очага. Громоздкая деревянная столешница была уставлена нехитрыми приспособлениями для взвешивания, измельчения и смешивания разных составляющих снадобий. Еще виднелись переносные горелки, одна из них дымилась, и на ней булькала почти выкипевшая из котелка вода.

–– Ах, я же тут забыл… – начал было старец, заметив тот пар, но осекся, как только поддерживаема им девушка застонала, споткнувшись о порог. – Сейчас, деточка… вот и кипяток у нас есть, сейчас осмотрю раны, промою их…

Старик хотел уложить раненую на скамью, но быстро передумал. Потому что она стояла в дальнем углу комнаты, и в самом темном.

–– Не пойдет… – прошамкал губами и направился прямо к столу. – Я уложу вас здесь, Ваше высочество. Только обождите…

Он прислонил девушку к стене, а сам, хоть шаркая, но резво подскочил к столу и начал суетливо освобождать его половину, сгребая разные предметы на другой край.

–– Готово. Прошу вас. Да, обопритесь. Вот мое плечо. Тихонько… сейчас подсажу… вот так, да, на живот. О, боги! Какая глубокая рана под лопаткой! Как она вас только не убила? Вторая тоже скверная. Но к счастью обе не задели ничего важного. И это просто чудо. А вот кровопотеря…

–– Я пыталась останавливать кровь…

–– Своим даром? – нахмурился старец. – И исчерпали весь резерв! И теперь помимо физических ран, у вас, дорогая, еще и магическое истощение…

–– А был другой выход? – девушка и огрызалась и стонала одновременно, последнее из-за довольно неуклюжих действий старика, причинивших ей сильную боль. – А… аккуратнее… можно?

–– Я стараюсь! Но, сами знаете, что не целитель, а только зельевар.

–– Не скромничайте дор Вильям. Вы стольких в этой крепости поставили на ноги… ох… в том числе и раны от стрел врачевали в большом количестве.

–– Так это были стрелы… так и догадался. Но где же наконечники, кто их извлек?

–– Сама. Дар был мне в помощь. И на это тоже ушли силы.

–– Но помилуйте, кто посмел поднять руку на наследницу Хаджи?!

Дор Вильям был удивлен безмерно и возмущен. Оттого на миг даже смог распрямить сутулые плечи и замер, прекратив смывать грязь и кровь с тела раненой. И тут девушка разжала кулак. Старик и не приметил, что она там что-то сжимала, но вот, на выскобленные доски стола упал окровавленный кусок заостренного металла.

–– Хозяин вот этого…

–– С ума сойти! Так отливают наконечники… – старец двумя пальцами ухватил смертоносный металл и поднес ближе к подслеповатым глазам.

–– Правильно… в Спартоксе, – раненая напряженно выдохнула и тяжело опустилась на стол.

–– Как же вы оказались на их территории, Ваше высочество? Ведь так? Не думаю, что кто-то из их воинов обстрелял девушку, собирающую целебные травы в приграничье.

–– Потом, дор Вильям… все расскажу потом. Сейчас у меня уже темнеет перед глазами.

–– Ах, простите! Я, старый дурак, трачу дорогое время на разговоры… вот, выпейте это, – он дотянулся до склянки, наполненной зеленой жидкостью, с усилием вынул из узкого горла пробку и накапал около десятка капель в пиалу. – Снотворное и обезболивающее. А это… – проследив, как девушка послушно выпила снадобье, протянул вторую глиняную чашечку, уже с синеватым зельем. – Поможет быстрее восполнить резерв силы, пока я буду врачевать ваши раны. А как очнетесь, дорогая моя, так все-все мне расскажете. Теперь же… спать, милая.

В тот же миг веки девушки, будто под тяжестью, начали закрываться. Вот и ресницы перестали трепетать, и мышцы спины и рук окончательно расслабились.

–– Все. Можно приступать… – старик снял с полки тяжелый ларец, а из него достал лекарский инструмент. – Не думал и не гадал, что так все обернется… – то ли помогал себе бормотанием, то ли по привычке брюзжал под нос, воюя с поврежденной плотью и порванными сосудами. – Как бы знал, ни за что не отпустил на то болото. Всего и собиралась добыть целебную травку для моих глаз, бедная девочка. А какой-то лиходей… что б ему теперь ни дня покоя не видать… поднял на нее руку. Как мог?! Метить в девушку, мирно собирающую травы… или не в девушку?

Старец на миг задумался, отчего руки его, с такими же скрюченными пальцами, как и весь сам, замерли над спящей раненой. Повращал немного лекарский нож, отложил его, тяжко вздохнул и взялся за иглу.

–– Может, в ворона? Или в косулю? Ну, не в змею же, стрелял из лука… Боги, что у нее там произошло?

Дальше его бормотание сделалось тихим и мало разборчивым, потому что очень старался шить рану. Но вот дело было сделано. Зельевар еще раз окинул взглядом дело рук своих и, вроде бы, остался доволен. Потом подошел к очагу, подбросил дров, чтобы в комнате поддержать тепло, снял с веревки кусок ткани.

–– Чистая тряпица. Сгодится прикрыть девочку.

Далее набросил на спину раненой покрывало, покряхтел-попричитал, но отправился в дальний угол за массивным деревянным стулом. Тяжело было тащить тот к столу, но волоком получилось. И старик уселся на него, приготовившись дожидаться пробуждения девушки.

–– Где я? – открыла глаза наследница Хаджи, когда звезда Кохос поднялась над горизонтом на три четверти.

Она посмотрела прямо перед собой и тогда увидала белый луч, пробившийся в узкое башенное окно и упруго бьющий в неровный каменный пол. Повернула голову в другую сторону, а там был камин, и около него хлопотал дор Вильям.

–– А! Я у вас…

В голосе девушки наметилось успокоение, но тут заметила, что лежала на столе нагая, прикрытая покрывалом, и брови ее тут же сошлись на переносице.

–– Светлого Кохоса, Ваше высочество, – зельевар отвлекся от помешивания какого-то ароматного варева, кипящего в котелке над очагом, развернулся к девушке в пол-оборота и принялся настороженно всматриваться в ее лицо. – Вспомнили ли о своих злоключениях?

–– А могло быть иначе? – она попыталась опереться на локти – с трудом, но получилось. – Уф! Какая слабость…

Приподняла сначала плечи. Их было так трудно оторвать от стола, будто превратились в тяжеловесный камень. Потом все же получилось сесть, но с глухим стоном, словно древняя болезненная старушка.

–– Сейчас укрепляющий отвар будет готов, – старик снова повернулся к вареву. – А склянка с восстановителем магического резерва стоит перед вами, милая дорина Адала. Что касается вашего вопроса… да, принцесса, с памятью могут быть небольшие проблемы… некоторое лишь время. Все потому, что пришлось дать вам большую дозу снотворного.

–– Так плохи были раны?

–– Точно. Я провозился с ними до самого рассвета. Но, слава пресветлому богу, все теперь должно обойтись. Вот только шрамы…

–– И боги с ними!..

–– Не скажите, Ваше высочество. Вы девушка, вам замуж выходить. Но я подумаю, как можно будет сделать их менее заметными… потом.

–– Какая это все ерунда. Не тратьте время на пустые хлопоты, дор Вильям.

Принцессу в тот момент больше волновала голова, плохо державшаяся на шее. Она у нее свесилась чуть ни до груди. И длинные золотистые с рыжинкой волосы тоже свесились, закрывая лицо.

–– Нет, нет! Есть у меня в мыслях рецепт…

–– Трава шантре, настоянная на болотной воде с добавлением…

–– Она хорошо смягчает кожу, но это не тот случай… – бесцеремонно перебил наследницу Хаджи старик. Как будто так с нею беседовал всегда. Или увлекся новой идеей и не заметил своеволия. – Тут надобно будет размягчить глубокие рубцы… вот бы попробовать бутоны горецвета, да у меня его почти не осталось.

–– О чем мы говорим? – фыркнула девушка и дернула головой, чтобы убрать волосы с лица. – Мне бы скорее сил набраться!..

–– Вот отвар, пейте! – подал ей старец пиалу.

–– Я тут сижу вся немощная и голая, а вы мне рассказываете о мазях от шрамов, хм! – перехватила удобнее покрывало, в которое завернулась, выпростала руку, чтобы принять чашу, и начала пить зелье.

–– Силы придут… довольно скоро. А платье… вон принес одно из ваших. Уж простите, если не угадал с фасоном.

–– Смеетесь, дор Вильям? Значит, уверены, что раны не причинили моему здоровью вреда. И это хорошая новость с утра, – Адала допила отвар и осторожно спустилась со стола. Встала на ноги и, немного пошатываясь, прошла к скамье, на которой лежали кучкой тонкое василькового бархата женское платье с пояском, отделанным золотой вышивкой и самоцветами, белоснежная нижняя сорочка, шелковые невесомые чулки, панталоны с кружевами… – О! Только не говорите, что сами добывали для меня все это «богатство». Я точно чувствую руку Лили.

Сказала и блеснула озорно янтарными глазами в сторону дора Вильяма, который снова принялся что-то смешивать, но уже в другом котелке.

–– Не собираюсь отрицать. Да, ваша горничная собирала все эти вещи.

–– Но она же не… – а вот теперь аккуратные прямые брови девушки начали съезжаться к переносице.

–– Не беспокойтесь, Ваше высочество. Девушка не была допущена в мою лабораторию… как всегда. А ваше отсутствие в ночной час в покоях и необходимость собрать другую одежду я ей объяснил просто: вы были заняты опытами и неосторожны с едкими ингредиентами. Такое же с вами уже ни раз случалось, так?

–– В точку, дор Вильям, – проговорила Адала, просовывая голову в сорочку.

Белоснежная ткань упала, прикрывая тонкое гибкое тело, кружева ворота красиво легли на девичьей небольшой, но словно наливные яблоки, груди. А Ее высочество взялась за прядку волос и стала озадаченно ее покручивать.

–– Я не могу вот так показаться людям. Волосы-то грязные, спутанные!

–– Угу! Там еще и кровь запеклась.

–– Именно. И пусть мы сейчас не во дворце, а на пограничной заставе, но обитатели крепости не должны увидеть наследницу рода Ланге неопрятной!

–– А с корзиной и шастающей по окрестным полям, лесам и болотам? – дор Вильям вдруг рассердился.

–– В этом была необходимость! – поджала девушка пухлые губы. – Вы начали стремительно терять зрение, а я…

–– А обращаться то вороном, то ланью, то змеей тоже обязательно здесь требовалось?

–– Да где же еще? – принцесса упрямо задрала подбородок. – Во дворце не сметь, в загородных владениях – опасно. А дар дается не в подарок, он требует занятий и тренировок!

–– Это я во всем виноват. Вы правы, Ваше высочество. Поддался, старый чурбан, на уговоры взять вас с собой в крепость. Вот и…

–– Ну, дор Вильям! – сменились интонации в девичьем голосе. – Я вам так благодарна! Только вам удается уговорить отца отпускать меня в дальние поездки…

–– Именно! Мне еще и от Его величества влетит.

–– Да откуда же он обо всем узнает! На мне все заживает, сами знаете, как хорошо. Платья еще с закрытой спиной надевать стану. А потом сотворим с вами ту мазь, от которой шрамы сделаются незаметны. И будь у меня сейчас больше сил, так бы и обняла в благодарность за вашу доброту и заботу обо мне.

–– Ох, Ваше высочество!..

–– А голову надо срочно помыть. Кипяток есть?

–– Вот. Но когда же дождусь ваших откровений, дорина Адала?

–– Да особенно нечего рассказывать, учитель, – девушка пощупала воду в предложенном медном тазу. – Хорошая, горяченькая… Так вот! А всему-то виной ваш любимый горецвет!..

–– То есть? – старик настороженно замер при упоминании этого чуда-растения. – Не хотите ли сказать…

–– Да! Я нашла его. И не просто чахлый кустик, а целые заросли.

Пренебрежительный тон девушки зельевару не понравился, и он начал обеспокоенно перехватывать кувшин с кипятком.

–– Прямо… заросли? Не может быть. Я в молодости обошел все земли государства, излазил и овраги, и лесные чащи. Мне удалось найти всего несколько былинок и собрать с них бутоны с листьями. А потом в тех землях случился пожар и… где же он отыскался, такой бесценный горецвет? – глаза старца зажглись огнем.

–– Осторожно, вы меня ошпарите! – Адала, знай себе, промывала волосы. – А нашла я те заросли в болоте.

–– У нас? Прямо вот рядом?

–– К сожалению, нет. Рядом с пограничной речкой Иролгой.

–– И вы?..

–– Да. Нарушила границу и стала обследовать найденную поляну.

–– И?..

–– Откуда ни возьмись, раздался лай собак.

–– Вы обернулись? Вороном или змеей?

–– Я совершила большую ошибку, учитель. Ворон взлетел бы на ветку и переждал ту охоту или совсем бы улетел, никем не примеченный. Змея могла заползти за камень и там притаиться. Сиди, пережидай! Но я… В общем, ваша ученица оказалась небольшого ума девчонка.

–– Значит… лань… – рукам зельевара стало тяжело держать кувшин, он его поставил на скамью и опустился следом сам. – Как опрометчиво!

–– Да уж. Думала, охота шла на уток – их там немеряно. Посмотрела бы издалека на охотников да в несколько прыжков вернулась бы на нашу территорию. Но свора взяла именно мой след и отсекла от границы. Но я и тогда могла бы обернуться птицей, только сил затратила бы очень много…

–– Какая беспечность!

–– Ваша правда, дор Вильям. Решила быстроногой ланью сделать небольшой крюк, чтобы избавиться от собак. Тогда-то я и налетела на охотника. Он прятался в зарослях пустовойта. Уже первая его стрела тяжело ранила меня. Но я собиралась применить магию, вот только надо было убежать подальше. Но тот тип выпустил подряд еще две стрелы…

–– О, светлый бог!

–– Да. И никак не прекращал меня преследовать.

–– И как же?..

–– Пришлось тратить магический резерв снова! – девушка резко отжала волосы и распрямилась, чтобы взглянуть старику в глаза. – Ночная гроза!..

–– Не может быть! – старческие глаза чуть из орбит не выскочили. – У вас же нет такой возможности, Адала. Вы сильная ведьма, вся в покойную матушку, но чтобы повелевать стихиями…

–– Конечно, нет. Я только попросила Мать природу усилить ветер. Она сжалилась над своей неразумной дочерью, или все само так получилось, но началось целое светопреставление.

–– У нас здесь тоже громыхало сильно, а ветер чуть не сдул солдат, несущих дозор на стене. Но как же вы сами… в такую погоду… тяжело раненная…

–– Еле добралась. Упрямство помогло, наверное.

–– Это да, этого в вас, высокородная дорина, хватало всегда.

–– А еще я поклялась, что выживу и обязательно посмотрю в глаза тому типу…

–– Хм! Только посмотрите? Желать мести, милая Адала, это отравлять душу. И тот охотник же думал, что стрелял в лань…

–– Может и так. Но потом, когда он потерял ориентиры и заплутал в болоте… этот тип орал на всю округу, что уничтожал, и будет уничтожать ведьм. Спрашивается, откуда такие слова? По всему, имеет знания о моем племени. Что это, если не вызов?

–– А можно еще раз взглянуть на наконечник стрелы? – задумчиво проговорил старик.

–– Вы правы, учитель. Там есть клеймо. И я обязательно узнаю, кому оно принадлежит. Вот только прибуду во дворец. Но уже понятно, что не простому смертному. А там!.. – глаза девушки заблестели. – Он кинул мне вызов. И я его приняла. Наша личная война началась.