Кодекс Охотника #30

Глава 21

Где-то в Многомерной Вселенной

Тёмный бог Неназываемый, повелитель Скверны, Сильнейший из братьев… ну и еще много-много титулов, прямо сейчас испытывал противоречивые чувства. Лёгкий привкус поражения смешивался с неистовой радостью и предвкушением мести.

Да, ему не удалось стать единственным обладателем дара, что предоставлял этот Запретный Мир. Хотя он уже несколько смирился с этим раньше, войдя в союз с Морфеем и Мудрейшим, но разница была налицо. Он предполагал, что в последний момент сможет что-то сделать (ну или сделает сама Вселенная) и ликвидирует своих друзей-конкурентов. Собственно, история Морфея показало то, что он был не так уж и неправ. Морфея буквально снесло приливной волной Братства Охотников. И это было, не сказать, чтобы очень неожиданно.

С Мудрейшим тоже можно было что-то придумать, а вот с Костяным Скульптором такой номер уже не пройдет. Да, никогда нельзя недооценивать Многомерную Вселенную и ее хваленое Равновесие, но из формулы нужно было исключить личные усилия Неназываемого. Ведь у него оставалось всё меньше и меньше сил.

Прямо сейчас, на поддержание энергетического канала, ведущего через Колыбель в верхние Эфирные Слои, Неназываемый, как и его коллега Мудрейший, тратили свои силы. Тратили их безвозвратно, ведь такова была плата. Их плата за то, что на правильной стороне выступал сам Костяной Скульптор. Хотя, когда Неназываемый обманывает? У Костяного Скульптора была всегда одна сторона. Его собственная.

Мудрейший неудачно пошутил, когда они решились на эту авантюру, что два могущественных темных бога собираются уподобиться рыбам-прилипалам, которые цепляются на тело крупного хищника и питаются остатками его трапезы. Да, сравнение было неприятное и немного обидное, но чрезвычайно точное. Ведь именно так они и собираются поступить. Когда Костяной Скульптор захватит этот мир, ему и Мудрейшему достанется часть того могущества, ради которого они всё и затевали.

Плюс, моральное удовлетворение. Тут уже Неназываемый не озвучивал Мудрейшему свои соображения, ведь они были также неприятными для их гордости и самомнения. У него в голове была следующая аналогия. Когда школьные хулиганы пытаются проучить гордого одиночку и получают по щам, то они зовут старших товарищей. И когда, в разы превосходящие размерами и умениями здоровяки, буквально размазывают по асфальту наглого выскочку, то предварительно униженные мелкие хулиганы таким образом восстанавливают в своих глазах поруганную честь. А если удасться еще пару раз пнуть по ребрам поверженного и валяющегося в пыли соперника, то жизнь вообще, считай, удалась!

Именно такого хотел Неназываемый. Унизить и медленно предать смерти наглого Охотника, который раз за разом давал отпор и срывал все их планы. Раз у них так и не получилось воплотиться в мире со всей своей силой и сделать это самостоятельно, то они воспользуются помощью «старшего товарища». И месть свершится в скором времени! Обязательно свершится!

Ведь противостоять Костяному Скульптору, возможно, смог бы Орден Охотников в полном составе, однако то, что не позволяет богам проникнуть в этот Запретный Мир, также не даст прийти туда Кодексу и его верным дворнягам, называющих себя Орденом Охотников.

— Уже рядом, — прошипел, стиснув зубы Неназываемый, чувствуя приближение Костяного Скульптора.

— Я тоже чувствую, — Мудрейший прямо сейчас выглядел, да и чувствовал ничуть не лучше самого Неназываемого, отдавая всего себя без остатка, лишь бы обеспечить свободный проход верховному божеству, медленно, но неуклонно приближающемся по выделенной Путевой Нити к своей цели.

Победа так близка… Вот только…

Они даже не почувствовали приближение ЭТОГО. Только что, что-то смутно мелькнуло в глубине Эфирных Планов, а буквально через мгновение это «что-то» превратилось в ослепительно сверкающий болид, что буквально протаранил, с таким трудом созданный ими, энергетический канал. А вместе с тем обрубил неразрывную Путевую Нить, отбросив всех участников мероприятия в разные стороны.

Затухая, слышался в глубинах Вселенной рев Костяного Скульптора, который, кувыркаясь, летел обратно в свое логово, без шансов на скорое возвращение, ведь энергия удара не только разорвала Нить, но и ударила во все стороны, поражая всех присутствующих.

Щит Скверны удержал этот мощный удар, но Неназываемый снова потерял существенную часть своих сил. Снова. Тем не менее, придя в себя, он почувствовал лишь остаточное излучение, а сам источник силы исчез в неведомом направлении, оставив после себя невероятные разрушения. Неназываемый, вместе со своей силой, прямо сейчас недосчитался несколько своих миров, которые просто схлопнулись от внезапного перенапряжения, когда Щит Скверны потянул на себя слишком много энергии, дабы защитить своего владельца.

Сколько и что именно потерял Мудрейший, Неназываемый понятия не имел, но судя по всему, Темному Богу Хитрости и Коварства досталось гораздо сильнее. Он частично развоплотился от удара. Недостаточно, чтобы умереть, но достаточно для того, чтобы некоторое время быть не в состоянии нормально функционировать.

Глядя на своего коллегу, Неназываемый даже испытывал некоторую гордость за собственную силу, которая не позволила так сильно пострадать ему самому.

Аура Мудрейшего пару раз мигнула и вернулась в нормальное состояние, а сам Темный Бог открыл ошарашенные глаза.

— Что это было? — выдавил из себя Неназываемый, глядя, как приходит в себя его заклятый друг.

На что Мудрейший криво усмехнулся. От него сильно фонило энергией, протечки астрального тела всё ещё затягивались, но слишком много энергии уже было потеряно безвозвратно, но, тем не менее, он был в сознании и угрюмо покачал головой.

— Ты неправильно ставишь вопрос. Правильный — кто это был и вернется ли он еще раз? Еще раз… Который мы уже можем не пережить.

Волку всё-таки меня сдали. Я не знаю, как он уговорил Одина отпустить его с тренировки, хотя, подозреваю, просто схватил своего новоявленного сенсея подмышку и запрыгнул в «Буревестник», дабы лететь меня спасать.

Вот же гадство! Забыл я про одну важную вещь. Связь Братства или Бремя Души. Фиг знает, что было изначально, но теперь я точно знал, что. Мы могли ощущать братьев рядом и чувствовать, когда и кто попал в беду. Я думал, что это связь с Кодексом позволяет это делать. Но, Волк не давал еще клятву Кодексу. Но, он был Душеловом. Как и я. А значит, наша связь еще более глубокая и древняя, чем я думал. Что-то связанное с самой Многомерной Вселенной, чьими творениями мы все являемся и её законами.

— Саша! Ты в порядке⁈ — Волк буквально подхватил меня на руки, когда я вывалился из Разлома.

Я улыбнулся.

— Не трясет.

— Чего? — удивился Волк.

— Не трясет, говорю. Землетрясение закончилось.

— А…О! Да! Но сам ты как⁈ — продолжал переживать Волк.

— Нормально. Но будет еще нормальней, если ты поставишь меня на землю.

— А ты… Сможешь сам стоять?

— Вот заодно и узнаем, — хмыкнул я.

Волк осторожно поставил меня на ноги, и да, я устоял. Я же Великий Охотник, а не хер с бугра. Уж поддерживать вертикальное положение я точно в силах. Хотя меня немного и покачивает ещё.

— Так, я не понял, — сурово посмотрел я на стоящего рядом Одина. — Почему прервали тренировку?

— Это моя вина, Са… — начал Волк, но я предостерегающе поднял указательный палец.

— Я не с тобой сейчас разговариваю.

— Моя вина, господин, — глубоко поклонился верный самурай. — Мне нет оправдания. Готов понести заслуженное наказание.

— Тоже почувствовал? — заинтересовался я.

— Да… господин, — крысюк поднял на меня глаза. — Чувство смерти было очень сильное. Смерть буквально дышала вам в затылок.

Я не выдержал и рассмеялся, вызвав удивленную реакцию у обеих.

— Ты даже не представляешь насколько ты прав сейчас, мой верный самурай. Вот только одна поправка. Смерть дышала мне прямо в лицо. И я с ней разобрался. Точнее, перенаправил ее в нужное русло.

Я тяжело обвел взглядом напряженно смотрящую на меня парочку.

— Вы еще здесь? Ну-ка, быстро свалили дальше тренироваться! Переживательные вы мои!

Крысюк и Волк переглянулись, развернулись и молча направились к «Буревестнику».

— Не-не! — крикнул я им вслед. — На «Буревестнике» полечу я. А вы, пожалуй, пробегитесь немного, заодно мозги проветрите и подумайте над своим поведением.

Они снова синхронно кивнули и потихоньку побежали, безошибочно определив нужное направление. Да, нужно будет пробежаться по Эпицентру, но так совпало. И еще. Прямо на их пути из Разлома выбирались пещерные медведи, но сами виноваты, нашли время выйти на волю.

В «Буревестнике» я вытянул ноги и привалился к стене, прикрыв глаза. Чувствовал я себя хорошо. Даже можно сказать — прекрасно. Устал — это да. Но, оно того стоило. Мне пришла в голову мысль и я улыбнулся еще сильнее.

Когда транспорт приземлился около усадьбы — первое, что я увидел — это обеспокоенные лица моих супруг. Хотя, надо отдать им должное, действовали они профессионально. Три пары глаз быстро просканировали меня визуально, а затем я почувствовал настойчивое внимание внутри себя, когда мои драгоценные женушки пытались выяснить, не повредился ли я умственно или душевно.

— Всё в порядке? — с улыбкой осведомился я.

— Д-да… Наверное… — не очень уверенно сказала Аня и посмотрела на Катю.

Ну да, хоть Катя и была полным антиподом чистого лекарского искусства, тем не менее вышла-то она из семьи Андросовых и в части диагностики мои супруги всегда больше доверяли именно ей.

— В порядке он, в порядке, — подтвердила Катя. — Поспать бы ему только.

— Это точно, но чуть попозже, — улыбнулся я. — Скоро вернусь, пусть Семеновна что-нибудь приготовит — жрать хочу, умираю!

— Но ты же недавно… — начала растерянно Хельга, а потом осеклась. — А, ну понятно. Скажем, не волнуйся.

Да я и не волновался. Силы быстро возвращались в мой организм, который уже вполне можно было назвать организмом Охотника. Да, до Великого еще как до Питера раком, но я уже был вполне ого-го! Тем более, в родном имении, где и «стены помогали». Точнее, Папа Голем почувствовал мое состояние и мгновенно начал делиться со мной своей энергией.

«Спасибо!» — поблагодарил я его, спускаясь в подземелье.

«ВСЕГДА ПОЖАЛУЙСТА, »- раздалось мне вслед, когда я уже быстрым шагом заходил в портальную комнату.

Шаг, и вот вокруг уже морозный воздух Арктики. И теперь я побежал наверх, кивая попутно спешащим по своим делам гвардейцам из гарнизона крепости.

Через несколько минут я уже был на вершине Сторожевой башни и остановился в проходе, дабы осмотреться. Мои чувства меня не подвели. Пламя Кодекса разгорелось сильней и прямо сейчас напоминало уже не пламя свечи, а небольшой походный костер.

Я стоял в проходе, не решаясь подойти ближе и просто прислушивался к своим ощущениям. Мне не нужно было больше ничего делать. Я просто стоял и слушал. Бодрящий крик старого друга, кто страхует тебя на тренировке. Шепот любимой девушки под звездным небом. Сладкое сопение твоего ребенка у тебя на руках. Предсмертный хрип твоего врага. Сладость мести и торжество справедливости…

Всё это и еще немного сверху давал нам наш Кодекс. Однако, был один интересный момент. Прямо сейчас я различал новые «вкусы». Например, с ребенком. Или же теплое ощущение дома. Настоящего дома, с настоящими женами и родичами. Это было… невероятно.

Моё тело прокачалось, а мой Дух еще немного приоткрылся и я наперед знал, что будет, если я воззову к Кодексу. Он мне ответит, что этот Мир еще не готов к приходу Кодекса. Снова. Но, на тот раз я точно знаю, когда он будет готов и что нужно сделать для этого лично мне.

Тем не менее, я не удержался и, с улыбкой прошел в центр зала и присел рядом с Пламенем на корточки. Протянул руки прямо внутрь пламени и почувствовал приятное тепло. А ведь кто-то мог уже гореть жарким факелом от одного прикосновения к Пламени! Я знаю, я это наблюдал несколько раз в те редкие случаи, когда сам Кодекс вмешивался в битву.

— Я просто пришел сказать спасибо. За то, что ты есть. И за науку, которую ты мне преподал этим перерождением. Я благодарен, честно. Вот и все, что я хотел сказать. Хотя… Передай привет братьям. Скажи, что Сандр скучает. И пусть будут готовы.

Я не взывал к Кодексу, не проводил никаких ритуалов, не тратил силы и не использовал энергию, поэтому мгновенный отклик застал меня врасплох.

— ПЕРЕДАМ. И ДА, ОНИ БУДУТ ГОТОВЫ…

И такое спокойствие и умиротворение объяло всё мое тело, а волна энергии хлынула в меня, что я мгновенно восстановился, почувствовав себя полным сил. «Поцелуй мамочки» или «Батин пендель», как шутливо мы называли это явление, носило серьезное официальное название от наших Старейшин и называлось оно — Милость Кодекса. Непредсказуемое, неожиданное, но всегда такое приятное. Когда Кодекс показывал своими действиями: «Я тут. Я рядом. Всё будет хорошо.»

Со спокойной душой и полный сил я направился обратно в имение. И, конечно же, на выходе из подвала, я снова увидел своих обеспокоенных жен. Увидев меня, их взволнованные лица снова нахмурились.

— Са-а-аш… — протянула Аня. — А ты где был?

Я не выдержал и громко рассмеялся. Кажется, этот Вечный вопрос всех жен я услышал в первый раз от своих благоверных. Видимо, перемены, происшедшие со мной, были слишком разительны.

— Во Вселенское СПА заглянул, очевидно же, — заграбастал я всех жен в охапку и по очереди чмокнул их.

— Ты аж светишься весь… Твоя кожа… — Катя осторожно провела ладонью по моей щеке.

— А нас можно в это СПА? — тут как тут была Хельга.

Девочки, такие девочки, и как им объяснишь, что подобное их, конечно не убьет, так как они мои жены, но и такого оздоравливающего эффекта тоже не будет.

— Всё расскажу и покажу, — улыбнулся я. — Но, потом. Сейчас у меня собеседование.

— Собеседование? — удивилась Аня и тут же нахмурилась. — А почему я про это ничего не знаю?

Ну да, мой главный кадровик негодует, ведь именно она составляет расписание и в курсе всего происходящего с персоналом Рода Галактионовых.

— Да потому что это не имеет отношения к делам Рода, — улыбнулся я, уже направляясь прочь.

— А к чему имеет? — не унималась любопытная Аня.

— К Империи имеет, дорогая. К нашей Империи. Мне нужно провести собеседование на должность Императора. Есть подходящий кандидат, с нужным опытом работы и развитыми компетенциями, но и с рядом недостатков. И нет, то, что он бухает — не самая главная проблема… В общем, разберусь, не волнуйтесь! А то мне еще одну цесаревну искать! Я ее мамане обещал.

Где-то в Многомерной Вселенной

— Вы это слышали? — Темная подскочила с шезлонга, выронив бокал с прохладительным напитком.

— Конечно, слышали! Это нужно быть глухой! — Морана на ноги не вскочила, но резко села, прислушиваясь.

Лишь Пандора грациозно, вполне по-кошачьи, потянулась и отхлебнула из своего бокала.

— А надо было идти, когда Сандр звал, сами бы всё увидели.

— С ума сошла? — посмотрела на подругу, как на умалишенную, Темная. — Там же был Самаэль! А я с ним… ну, в общем… — замялась Темная. — Да и Морана тоже… А вот ты…

Она задумчиво посмотрела на подругу и та засмеялась.

— А я — нет!

— Так почему не пошла сама, когда Сандр звал? — вступила в разговор Морана, также скривившись от неприятных воспоминаний.

— Я что, дура? — улыбнулась Пандора.

Две ее подруги недоуменно на нее посмотрели, но затем присоединились к общему веселью.

— Действительно, о чем я думала, когда спрашивала? — заливалась смехом Темная.

— Ну да, на самоубийцу ты точно не похожа! — поддержала Морана.

— Да-да! Я такая! — веселилась Пандора.

Отсмеявшись, они вытерли слезы и внезапно посерьезнели.

— А ведь Сандр обидеться может, — задумчиво заметила Морана.

— Сандр? Обидеться? — хмыкнула Темная. — Это еще более нелепо, чем свидание Пандоры с Самаэлем. Сандр никогда не обижается. Но, всё запоминает!

— Отож… — тяжело вздохнула Морана.

— И вот теперь снова он умудрился не просто уйти живым от Самаэля, но еще как-то долбануть Мудрейшего и Неназываемого. И вы чувствуете Скульптора? — нахмурилась Темная.

— Правильней было сказать «чувствовАЛИ», — акцентировала интонацией на правильное окончание слова Пандора. — Да, чувствовали. И близко. А теперь — снова нет.

— Вам не кажется, что Сандр превращается во что-то… невообразимое? — серьезно посмотрела на подруг Темная.

В ответ ей было полное молчание. Ведь эта мысль постоянно присутствовала во умах всех троих. Нарушит ли он Кодекс и станет ли Сандр новым богом? Или же это будет действительно что-то новое… и невообразимое?