Книга Лунной Ночи

ГЛАВА 14

Они начали долгий путь вверх по туннелям и балконам, гадая, сколько им придется убеждать ящеров последовать за ними. Однако оказалось, что в этом нет необходимости: при виде Ифа все динозавры немедленно признавали в нем вождя и проявляли готовность выслушать, если и не сразу же подчиниться ему.

– Что ж, – сказала Рхиоу, – он отец своего народа. Так почему бы им не повиноваться ему?

Арху, шедший за Ифом, смотрел на ящеров с усмешкой. Ему было забавно видеть, как после всех воплей ненависти, когда команда спускалась в пропасть, теперь обитатели подземелья смотрят на кошек с подозрением, но без открытой враждебности. По-видимому, ящеры вполне удовлетворились тем, что за кошек поручился Иф. В результате Рхиоу и ее команда оказалась во главе огромной толпы динозавров, охотно поднимавшихся в те пещеры, куда раньше вход был разрешен лишь отрядам рабочих.

– Они действительно смогут жить на поверхности? – с беспокойством спросил Рхиоу Арху.

– О, конечно. Разговоры, которые ты слышал внизу, были по большей части выдумками Одинокой Силы: они были нужны ей, чтобы держать ящеров в рабстве. Динозавры распространятся по всей поверхности планеты и найдут себе достаточно добычи, как только научатся охотиться на открытом пространстве. Другие хищники могут быть недовольны их соперничеством, но все образуется. Здесь хватит дичи для всех.

– А что будет с нами? – спросил шедший за Рхиоу Урруах.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну… мы же были мертвыми.

Рхиоу вздохнула: эта мысль не давала покоя и ей тоже, и она подумала, что веселое возвращение на поверхность может оказаться последним их беззаботным путешествием. Она оглянулась на Сааш.

Рхиоу уже не раз за время пути оглядывалась на Сааш и каждый раз улыбалась, потому что теперь поняла причину постоянного зуда, от которого та страдала. Только увидев свою подругу, возродившуюся как Ааурх Могучая, она догадалась, что душа Сааш за девять ее жизней просто стала велика для кошачьего тела и что десятая жизнь для Сааш – не возможность, а свершившийся факт. Улыбалась Рхиоу еще и от мысли, что личность, воплотившаяся в неумолимую Охотницу, Разящую Огнем, в обычной жизни не умела даже мышку поймать… Или дело было в том, что тело бессознательно противилось роли, которую Сааш предстояло сыграть?

– Недолго еще мне ловить мышей, чтобы утолить голод, – вздохнула Сааш.

– Так, значит, мы расстаемся? – печально спросила Рхиоу.

– Да, это была моя девятая смерть, – кивнула Сааш. – А теперь… что ж, посмотрим, что случится, когда мы пройдем сквозь ворота и вернемся домой.

– Но ведь мы, остальные… – Рхиоу посмотрела на Урруаха, который весело болтал с Арху. – Он тоже был мертв.

– Может быть, когда мы вернемся, он одной жизни недосчитается… Придется ему спросить Прародительницу. Я не уверена… Понимаешь, Рхи, мы ведь были богами и воскресли, богами еще оставаясь. А если ты бог и воскресаешь из мертвых, думаю, живым ты и остаешься. По крайней мере на некоторое время.

– А что будет с тобой? – спросил Урруах. – Видела бы ты себя!

– Ох, – перебил его Арху, – мы уже у выхода! – Он быстро поскакал вперед.

Ящеры при первом проблеске света, который не был холодным безжизненным сиянием разветвившегося, как дерево, потока энергии, нетерпеливо рванулись вперед. Рхиоу, Сааш и Урруах поспешили за Арху и Ифом – иначе их могли просто растоптать. Бледный свет впереди разрастался, набирал силу…

И вот, наконец, выход. Рхиоу, оглядевшись, удивилась отсутствию нависавших над ним утесов, но тут же поняла, в чем дело: они рухнули при сотрясении Горы.

Неудивительно, – подумала Рхиоу. – Сегодня почти пали или едва не пали не только они.

Чистое небо показалось кошкам ослепительным: солнце должно было вот-вот взойти, но самые яркие звезды еще не погасли. На западе лежали синие тени ночи, но восток уже окрасила розовая заря, разгорающаяся с каждым мгновением сильнее. Рхиоу посмотрела на Гору, которую пока окутывал сумрак; однако вдали, на самой вершине, в небо уходило золотое копье – самые верхние ветви Дерева уже купались в лучах солнца, еще скрытого за горизонтом. Ящеры толпились у выхода из пещеры и смотрели, смотрели…

Некоторые из них, открыв рты, изумленно глядели на круглое серебряное Око, взирающее на них с западного края неба: полная луна садилась, уступая место солнцу. Рхиоу, заметив их удивление, улыбнулась.

Действительно, ночь была лунная, – подумала она: «Книга Лунной Ночи», пожалуй, была названа эххифами даже более удачно, чем догадывались сами маги-эххифы. Сколько же еще намеков на грядущие перемены разбросано в мифах Земли?

– Это и есть солнце? – спросил один из динозавров.

Рхиоу тихо рассмеялась и снова посмотрела на восток, где быстро разгорался восход.

– Обернись, – сказала она ящеру, – и подожди немного.

Ящеры ждали. Шепот и шорох чешуи сменились полной тишиной. Только ветер шелестел в деревьях, приветствуя наступающий день. Рхиоу взглянула на Дерево.

Действительно ли там, в вышине, глаза – глаза тех, кто ушел? Глаза, которые смотрят и видят? Если так, интересно, что они думают о происходящем сейчас?

Когда-нибудь я все-таки должна посидеть под этими ветвями, прислушаться, узнать…

В тишине родился могучий звук – общий вздох ящеров, – когда краешек солнца показался над горизонтом, заставив заблестеть чешуи на шкурах динозавров, отразившись в их глазах. Рхиоу пришлось отвести взгляд: солнечные лучи сияли ослепительно.

Она наклонилась к Урруаху и прошептала:

– Давайте уйдем и оставим им их мир. Они достаточно страдали, чтобы заслужить это. Теперь им время радоваться…

Команда двинулась к воротам, которые все были в исправности, сияя переплетением струн; возвращение в глубине пещер источника энергии на прежнее место полностью восстановило их работоспособность. Сквозь центральные ворота теперь были видны платформа и путь 30; кошки заметили Тома, который смотрел на них с выражением величайшего облегчения. Он сделал «шаг вбок», и очень кстати: платформа была полна эххифов, торопящихся по своим делам.

Урруах с некоторым сомнением посмотрел на ворота и обернулся к Рхиоу.

– Ну, что теперь? – Она покачала головой и потерлась щекой о его щеку. – Супруг… – продолжал Урруах. – Мне такое обращение понравилось.

– С тебя станется, – проворчала Рхиоу. – Сексуальный маньяк. Иди… и желаю удачи. На той стороне сразу сделай «шаг вбок». Ну а если все кончится плохо… встретимся в следующей жизни. Без тебя жизнь была бы совсем не та.

Урруах фыркнул и попытался придать себе ироничный вид, но глаза выдали его истинные чувства. Он прыгнул в ворота… и благополучно приземлился на той стороне – крупный серый в полоску кот, живой и здоровый. Рхиоу могла даже разглядеть его шрамы. Она довольно распушила усы.

Арху уже без особого беспокойства подошел к воротам и оглянулся на Ифа, который тоже подошел и с любопытством заглянул в чужой мир.

– Твой мир похож на этот?

Арху рассмеялся.

– Ну да, в точности. Ни капли разницы. – Иф искоса взглянул на него. – Ладно, Иф, я шучу. Пошли с нами, раздобудем буженины.

Иф выгнул шею и посмотрел на Арху, как птица посмотрела бы на червяка, но выражение его глаз было вполне сердечным. Так смотрит один член великого братства на другого.

– По-моему, тебе следовало сказать: «Мы всегда вместе». Пройдет немного времени, и я приду. А пока, брат и отец, удачи тебе.

Арху проскользнул в ворота и снова стал черно-белым котенком.

Рхиоу и Сааш посмотрели друг на друга, потом Рхиоу медленно наклонилась вперед и прижалась щекой к щеке подруги.

– Давай о себе знать, – сказала она, – если сможешь.

– Эй, – прошептала Сааш, – я же буду не мертвой или что-то в этом роде – просто занятой.

Рхиоу сделала глубокий вдох, посмотрела вокруг – и сделала шаг на платформу Гранд-Сентрал.

Ее лапы легко коснулись асфальта. Она оглядела себя – снова миниатюрная кошечка… Все вокруг выглядело странно большим – как и положено в этом мире.

Рхиоу обернулась и заглянула в ворота. Сааш стояла там – в том самом виде, какой всегда принимала на Нижней Стороне – львица черепаховой окраски, оглядывающаяся через плечо на древний мир… Рассвет разгорался все больше, зажигая блестки света на чешуе ящеров, которые впервые видели солнце. Потом Сааш повернулась и, глядя в глаза Рхиоу, прыгнула в ворота.

Тело львицы исчезло, и Сааш окутал вихрь… не света как такового, а перемены, когда личность, душа принимают новые формы…

Не исчезай!.. Прошу тебя, Иау!.. – только и успела подумать Рхиоу.

Вихрь улегся. Сааш стояла перед Рхиоу, но не в своем прежнем теле, которое словно отказалось существовать дольше. Эту новую фигуру не увидел бы ни один не владеющий магией эххиф, да даже и магу это не удалось бы, если бы Сааш пожелала остаться невидимой. На взгляд Рхиоу, она продолжала выглядеть как Сааш, но и не совсем… Ее физическая сущность преобразилась: прежнее слабое тельце было наполнено теперь такими силами, что Рхиоу с трудом удалось не отвести глаза. Это были те самые силы, которыми Сааш всегда так умело управляла, – и теперь Рхиоу поняла почему: она наполняли Сааш, как свет наполняет окно.

Сааш встряхнулась, оглядела себя, усилием воли пригасила сияние и улыбнулась Рхиоу.

– Прости.

– Разве мне есть что прощать?

– Э-э… ну да. Ох, Рхи, меня ждет столько работы! Мне пора идти.

– Что ж, отправляйся. Удачи тебе в твоей десятой жизни! Передай Вечным Силам, когда с ними увидишься, привет от нас.

Сааш проскользнула мимо Урруаха, по дороге коснувшись его хвостом, отвесила Арху дружеский подзатыльник сияющей лапой, поприветствовала Тома и Харла и пошла по платформе, делаясь все менее видимой. Она не перестала быть магом; напротив, теперь у нее на вооружении были гораздо более мощные средства, и направлялась она в охотничьи угодья, расположенные в более древних, более центральных мирах. Рхиоу задумчиво смотрела ей вслед.

В конце платформы Сааш уселась и в последний раз принялась чесаться. Пригладив взъерошенный мех, она взмахнула хвостом и исчезла в темноте.

Том подошел к кошкам и опустился на корточки, чтобы поздороваться с ними. С ним был и Харл. Рхиоу побежала к ним навстречу, удивляясь тому, что вокзал выглядит как-то иначе: вокруг стало чище и светлее. Впрочем, сейчас ее это не занимало.

– Харл! – воскликнула она и потерлась о его ногу – может быть, и не следовало так себя вести в отношении начальства, но уж очень рада она была его видеть. – Где, скажи мне ради Иау, ты был?

– Где-то в полумиллионе световых лет отсюда, – с досадой ответил Харл. – Прохлаждался на планете, покрытой океаном жидкого метана. Ясное дело: кто-то пожелал, чтобы я не путался под ногами, пока здесь будут происходить какие-то важные события. Кстати, повстречал там симпатичный народ и помог решить местные проблемы. Занялся наведением порядка: не терять же было зря время. – Он оглядел кошек. – А что все-таки случилось здесь?

– В двух словах не расскажешь, – ответила Рхиоу.

– Ну так расскажи не в двух, – предложил Том.

Все вместе они направились в главный зал. По дороге Урруах и Арху озирались, и Урруах удивленно махал хвостом. Вокзал снова выглядел вполне устойчивым и не расплывчатым, в отличие от того, каким они видели его в последний раз – тогда многочисленные временные заплаты грозили соскользнуть с реальности, как мокрый пластырь.

– Здесь что, только что провели уборку? – спросил Урруах. – Стало так светло, что… нет, дело не в солнечном свете. Я знаю: утром здесь, когда солнце заглядывает в окна, всегда хорошо, но…

Том слегка улыбнулся, ведя их мимо зала ожидания к выходу на Сорок вторую улицу.

– Думаю, нечасто все будет выглядеть так замечательно, – сказал он. – По этому признаку мы и поняли, что вы, там внизу, одержали крупную победу. Все руководство на какое-то время просто сошло с ума: все, что можно оказалось в них прочесть, было «обновление», «обновление»… но потом все успокоилось, и все заплаты, которые мы удерживали с таким трудом, вдруг взяли и приросли. Ну и облегчение мы испытали, скажу я вам!

Выйдя на улицу, Рхиоу поняла, о чем говорил Том: город блестел не только от солнечных лучей. Кругом царило необычное великолепие: небоскребы, казалось, намеренно подставляли себя свету, так что их стеклянные стены превратились в сверкающие драгоценности; серебряная игла Крайслер-билдинг выглядела как ослепительный символ победы; даже уличное движение было странно мирным – никаких пробок, никаких раздраженных гудков. Эххифы смотрели друг на друга несколько растерянно – неожиданно оказалось, что все довольны друг другом… по крайней мере на некоторое время.

– Город воскрес из мертвых, – сказала Рхиоу, – как и некоторые из нас. Только долго это не продлится.

– Что ж… Естественно было ожидать, что резонанс из центральной реальности докатится и досюда, – сказал Харл. – Что-то перелилось через край переполнившейся чаши… может быть, даже в Сердце Времен. Нельзя совершить настоящее обновление без того, чтобы оно не отразилось на соседних мирах, особенно тех, которые соединены структурой ворот и источников энергии.

– Через некоторое время все поблекнет и вернется к прежнему, – сказал Арху. – Таким мир долго оставаться не может: энтропию можно победить лишь временно, на местном уровне. Шепчущая говорит… такое никогда не длится. Но пока длится – нужно этому радоваться.

Маги по Сорок второй улице вышли к реке, к фонтану Делакорт, огромному серебряному перу, сияющему в солнечных лучах на южной оконечности Рикер-Айленд. Рхиоу принялась за свой отчет, понимая, что времени он займет много, а потому лучше начать, пока все случившееся свежо в памяти. Единственное, чего она не смогла бы передать слушателям, – это собственного ощущения от присутствия в ней Иау. Воспоминания о них стали улетучиваться почти сразу, как сами события закончились.

И к лучшему, пожалуй, – подумала Рхиоу. – Нельзя же влить океан в чайную чашку.

Наконец кошки и два советника подошли к парапету над Истсайдским хайвеем и Истривер. Кошки уселись, а люди прислонились к перилам; проговорили они, как казалось Рхиоу, несколько часов, но солнце сегодня двигалось по небу не со своей обычной скоростью… утро все длилось и длилось, превращая реку в поток света. В середине обсуждения технических деталей того, как Сааш вернула на место поток энергии, Том неожиданно поднял глаза и сказал:

– Значит, тебя на ферме не смогли удержать?

– Что такое ферма? – с невинным видом спросил Иф и прислонился к перилам, сложив лапы на груди.

– Кхм-м… – прокашлялась Рхиоу. – Харл, ты еще не встречался с нашим новым магом. Иф, это Харл, второй советник, присматривающий за нашим регионом.

– Я прибыл по делу, и я приветствую тебя, – вежливо сказал Иф и поклонился, взмахнув хвостом, так что Арху пришлось отскочить, чтобы не оказаться сбитым с ног.

– По делу? – насмешливо протянул Том. – Ты явился на пикник!

– Это называется «исследовательская поездка», – весело сказал Иф, бросив на Арху заговорщицкий взгляд. Тот закатил глаза, всем видом демонстрируя невинность.

Рхиоу чуть не хихикнула. Иф переменился в лучшую сторону, это теперь был совсем не тот мрачный и замкнутый тип, которого они повстречали в пещере, и она заподозрила, что Арху приложил к этому лапу и собирается продолжать в том же духе.

– Так или иначе, – сказала Рхиоу обоим советникам, – ворота между мирами снова в полном порядке, и я не думаю, что следует опасаться новых неприятностей со стороны Одинокой Силы. Дерево и питающие ворота потоки энергии теперь имеют охрану, которая никогда больше ее к ним не подпустит. Некоторые ящеры еще, может быть, не знают, что она замышляла, но Иф скоро их просветит.

Иф отвернулся от проходящей по реке баржи, которую с интересом рассматривал, и взглянул на Рхиоу.

– Я все больше и больше слышу в уме, – сказал он. – Мне объясняют, что от нас потребуют Вечные Силы. Наши обязанности будут не очень обременительны. А уж объяснять моему народу, что условия жизни теперь предпочтительнее прежних, и вовсе не потребуется. К голоду мы привычны, и до тех пор пока мы не распределимся по поверхности более равномерно, мы будем помогать друг другу найти пищу… не такими варварскими способами, как раньше. А пока, – он бросил на Рхиоу смущенный взгляд, – мне нужна помощь, чтобы создать заклинание, которое бы действовало на большой территории и не требовало особого внимания, – заклинание, защищающее от солнечных ожогов. – Иф улыбнулся. – Мы ведь очень долго жили в темноте.

Все, стоявшие у перил, взглянули на сверкающую реку.

– В темноте… – пробормотал Арху, не отрывая взгляда от воды, где по случаю обновления даже не плавал мусор. – Я никогда раньше не мог смотреть на реку. А теперь могу. Я даже ничего не буду иметь против того, чтобы она стала, как прежде, грязной. Раньше я не мог приблизиться к воде, я был прикован к суше. Думаю, что больше в этом нет необходимости.

– Конечно, нет, – сказал Харл. – К тому же на молодого мага-провидца будет очень большой спрос. И в других реальностях, – он посмотрел на Ифа, – и на других планетах. Тебе предстоит много работать.

– Я начинаю привыкать, – ответил ему Арху, снова бросив взгляд на Рхиоу, – работать в команде.

Рхиоу ласково посмотрела на него и улыбнулась, распушив усы.

– Добро пожаловать, – сказала она котенку. Некоторое время все молчали. Ощущение необыкновенных возможностей было сейчас таким же отчетливым, как биение сердца. В этот момент, в этом Нью-Йорке все было возможно. Рхиоу смотрела на великолепное обновленное утро – почти такое же великолепное, каким оно было бы в Сердце Времен, – и тихо, со светлой печалью прошептала:

– Я хотела сказать тебе… Тот тунец был не так уж и плох…

Ответа она не ожидала, но стены между реальностями этим утром были и в самом деле тонкими… Откуда-то донесся еле заметный отзвук мурлыканья… где-то, в бесконечной дали, Хуха улыбнулась.

Рхиоу моргнула, потом стала умываться, чтобы вернуть себе самообладание.

Скоро ей предстоит вернуться домой и постараться стать ближе Йайху: он в ней нуждается. Рхиоу ничего не смогла бы рассказать ему о том, что видела и пережила, но ведь теперь она стала другой…

И если при этом она принесет Йайху немного ощущения близости Хухи – не такой, конечно, какой она была, но Хухи, сделавшей шаг на ступень выше, – это, наверное, ему поможет.

Было так замечательно узнать, что и эххифам есть куда уйти после смерти.

Что касается самой Рхиоу, с нее смертей на сегодня хватит…

Разговор продолжался еще некоторое время. Только постепенно начала Рхиоу замечать, что внутренний свет покидает предметы, и Нью-Йорк возвращается к своему обычному состоянию. Снова раздались автомобильные гудки, в нескольких сотнях ярдов от Рхиоу на Истсайдском хайвее раздался звон стекла: автомобиль, перестраиваясь в другой ряд, задел соседний и разбил зеркало бокового вида. Скрип тормозов, гневные крики…

– Нормальная жизнь, – сказал Харл, с усмешкой взглянув на Тома. – То, ради чего мы работаем, по-видимому. Кстати, о работе… Мне нужно сделать несколько телефонных звонков. Начальство будет недовольно, что я отлучился так надолго, не предупредив.

– Тяжелы обязанности мага, – вздохнул Урруах. – Не проще ли будет тебе сказать, что ты приводил в порядок какой-нибудь газовый гигант?

Харл задумчиво посмотрел на Урруаха, потом ухмыльнулся.

– Интересно было бы попробовать. Ладно, – он посмотрел на Тома, – нам пора, а то опоздаем на поезд.

Команда Рхиоу проводила советников и Ифа обратно на Гранд-Сентрал, но дальше входа на станцию метро кошки не пошли: Рхиоу предпочитала не появляться там в часы пик, даже сделав «шаг вбок»: велика была вероятность быстро превратиться в порцию пиццы.

– Удачи вам, – сказала она Харлу и Тому у турникета.

– Постараемся ее не потерять, – безмолвно ответил Харл. – Удалось же это тебе.

Рхиоу прошла в главный зал и села у стены, там, откуда ей было видно все огромное помещение.

Начинается обычная работа, – подумала она. Да, со временем все пойдет на лад. Когда-нибудь Нью-Йорк, такой, как тот, в котором они провели это утро, станет реальностью, а теперешний – всего лишь блеклым воспоминанием. – А пока нужно делать для этого все, что в наших силах.

Какой-то соблазнительный запах привлек внимание Рхиоу.

Пицца!

От входа в метро показались остальные, оглядели зал и направились к Рхиоу. Иф с интересом посмотрел в сторону итальянского ресторана.

– Ты что-то говорил насчет буженины, – напомнил он Арху.

Котенок ухмыльнулся.

– Сейчас покажу тебе трюк, которому меня кое-кто научил. – Он искоса взглянул на Рхиоу.

– У меня такое чувство, что ты еще пожалеешь о том, что показала ему этот прием, – мысленно проворчал Урруах. – Иф, и не позволяй ему уговорить тебя самому попробовать выпросить буженины. Попадешь во все газеты.

– Газеты?

Рхиоу многозначительно посмотрела на Урруаха.

– Пошли, пусть молодежь развлекается, а мы с тобой сделаем обход.

Рхиоу и Урруах двинулись через зал, привычно уворачиваясь от эххифов, поднялись по светлому мрамору лестницы, ведущей на Вандербилт-авеню, и скрылись из глаз и магов, и тех представителей Народа, кто мог их видеть. Никто, как и полагалось, не замечал их; жизнь города продолжалась…